Текст книги "В любви и боли. Противостояние. Книга вторая. Том 1"
Автор книги: Евгения Владон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц)
Том первый
Пролог
Когда в последний раз я ощущала себя настолько счастливой и… отупевшей до невозможности?! Не хочется вспоминать, но, наверное, даже не несколько месяцев назад, а практически 11 лет назад! И неужели прошло столько времени? Невероятно! Я думала… в аду время останавливается, и каждый пройденный день идёт в расчёте за неделю, если не больше… Твой ад мне стоил всех десяти лет от и до, Дэнни… так неужели же он закончился? Неужели твой новый взгляд и этот поцелуй наконец-то всё изменили? Неужели я снова… могу ощущать себя живой рядом с тобой, и у меня впервые за столько времени появилось когда-то на хрен вырванное твоей рукой чувство слабой надежды? Ты действовал слишком грубо и поспешно, тебе так не терпелось меня унизить, растоптать, размазать по асфальту, что в какой-то момент потерял бдительность вместе с хвалёным хладнокровием нейрохирурга, чьи руки никогда не дрожат? Забыл зачистить и аккуратно зашить рану? Осталось несколько кусочков и корешков? Именно они и дали свои первые слабые ростки?!..
Я действительно это чувствую, или у меня переизбыток эндорфинов в мозгах?
А может тебе-таки удалось, ты добился своего, и я просто сошла с ума? Меня глючит, у меня незапланированный провал в ванильно-розовый транс, мне захотелось сегодня примерить несколько костюмчиков от героинь Мэг Райан? Ах, да, ты же впервые САМ мне разрешил одеться в то, во что я захочу САМА! Ещё один невообразимый щедрый жест от моего беспощадного господина и хозяина?
Fuck! Впервые за столько времени хочется расхохотаться над всеми этими эпитетами. Реально, я перепила! Мне нужна хорошая звонкая затрещина или… я сделаю всё возможное, чтобы больше никогда не терять этих сумасшедших офигительных ощущений!
Но ты ведь улыбаешься, твою ж мать, не так, как обычно! От твоей улыбки больше не хочется забиться в уголок и не зажмуриться что дури, до болезненной рези в глазных яблоках. В твоём взгляде что-то совершенно новое или… это моё разыгравшееся воображение?
Сколько нужно времени, чтобы полностью перекроить восприятие и ощущения определённого человека, сделать его совершенно другим, абсолютно… вывернутым практически на изнанку?! У тебя это получилось? Почему мне до сих пор кажется, что возврат не возможен, что прежней меня уже никогда не будет, даже если я захочу остаться… сама!
А я захочу?!.. Fuck!
Меня реально ведёт! Не могу поверить… мне это всё снится?! А может… последние месяцы тоже были моим кошмаром? Может меня погрузили в гипнотический транс и заставили поверить в образы и действия, которых никогда не было?
–…Ты хорошо поела? Больше ничего не хочешь? Может сока или кофе?
– Шутишь? Я сейчас лопну! Чёрт, я действительно давно столько не ела! Как оно в меня всё влезло?.. Ты хоть успел сосчить сколько было блюд?! Не меньше дюжины, ей богу!
Расплываюсь в идиотской улыбке. Мне и вправду так легок и… хочется летать, не смотря на тяжесть в желудке? Надеюсь, обойдётся без несварения, тем более за такие бабки!
– Разве не ты смеялась над размерами порций, или тебя нужно было свозить на шведский стол на корпоративную вечеринку к Сэм?
Упоминание о Саманте слегка отрезвляет разомлевший разум.
Дэн, что ты делаешь, что случилось, чёрт возьми? Почему ты сегодня весь такой?..
И что со мной опять происходит? Определённо, я сошла с ума! Я готова простить тебе всё, только за эти ускользающие мгновения, за … столь невыносимое ощущение близости, такое… родное и желанное… за непреодолимую тягу обнять тебя, прижаться, закрыть глаза и наконец-то позволить себе забыться! Не вспоминать и не думать! Только чувствовать и только тебя, твоё сильное тело, твоё тепло, подминающую волю, размеренный стук сердца в твоей груди!.. Fuck!
Но я стою возле твоего шикарного Audi A7 Sportback, цвета Brilliant Black, под стать большей части всех твоих вещей, под стать тебе самому и… с идиотской пьяной улыбочкой на губах позволяю поправлять на себе шарф и лацканы чёрного полупальто. Твоя естественная забота, движение и ощущение твоих рук и пальцев в чёрной коже перчаток уже не кажутся такими обязательными и подавляющими, как раньше. Мне действительно чудится, что ты ухаживаешь за мной, как за глупой несмышлёной девочкой, которой сегодня прощают любые капризы и даже не наказывают за плохое поведение? И почему мне это так чертовски приятно осознавать и чувствовать?
Нет, впервые я хочу смотреть в твоё лицо и не отводить в сторону взгляда! И я хочу растянуть это в вечность… так как меньше, чем через час, я буду вспоминать об этом с пережатым горлом, с желанием вырвать это грёбаное чувство через крик, во всю глотку!
Неужели я так и буду теперь всё время бояться проявлять инициативу? Ты ведь уже однажды наказал меня за подобное. Но разве… поднять руку и провести подушечками пальцев по твоему лицу – это большое преступление против священных правил Дэниэла Говарда Мэндэлла-младшего? Когда я вообще делала такое в последний раз? И когда в последний раз я видела тебя таким… если видела вообще?
Уличное освещение ночного города с ярким светом огромных окон ресторана напротив, безупречным светофильтром очерчивают спокойное сосредоточенное лицо стоящего передо мной мужчины, засвечивая гладкую кожу до более бледного оттенка. Идеальная прическа идеальной укладки пепельно-каштановых волос, идеальные чеканные линии рефлексов и теней на идеальных чертах, губах, в глазах… цвета крепкого бурбона. Чёрт, почему ты мне кажешься совершенным именно таким и сейчас, а не 10 лет назад? Ведь твои черты стали резче, если не грубее – никакого намёка на юношескую припухлость и изнеженность мягкой кожи, будто кто-то взял и отшлифовал всё лицо по каждой линии и изгибу, срезав излишнюю чувствительность и уязвимость.
Я однозначно ненормальная или давно спятила! Я же должна тебя ненавидеть, искать причины с поводами вырваться, сбежать, натравить на тебя команду психиатров, орать в это лицо благим матом за то, что ты уже практически вывернул меня на изнанку и выпотрошил, осталось только выдубить и высушить… А вместо этого стою и… тайно ожидаю, что страшная сказка завершится исходом на счастливый конец?.. Сейчас заиграет Пучини, ты возьмешь меня на руки, и мы закружим в страстном танце по мостовой, подобно Страйзенд и Бриджесу? Элл, бога ради, не смеши своих тараканов!
Меня пробивает на смех. Ну же, моя свободомыслящая коварная пифия, каков твой вердикт на ближайшие пару часов? Чего молчишь, или таки заткнулась, не выдержав столь шокирующих нестыковок с изображениями в своем хрустальном шаре?
– Ты уверена, что больше ничего не хочешь? – нет, Дэн, я уже ничего не хочу, только… назвать тебя по имени, закрыть глаза и сомлеть на твоей груди!
Меня слегка шатает и ведет, особенно от прикосновения твоих пальцев, пусть даже в этих гребаных черных перчатках. Сделай это еще раз! Проведи ими по контуру моего лица, заправляя локоны волос за плечи, убирая непослушные пряди со скул и шеи за спину. Да, мне впервые нравится и не хочется, чтобы ты останавливался! Впервые не хочу напрягаться, в ожидании чего-то неопределенного – или ты стянешь их в жгут, или вплетешь в веревку стального крюка с насадкой для… Черт! Элл, нашла время для "приятных" воспоминаний!
– Может хочешь в туалет?
Бл**ь, Дэн, прекрати! Я что, не успею дотерпеть до твоей квартиры?
– А мы куда-то еще собираемся?
Неужели я жду от него что-то ещё? Что, чёрт?! Что именно?! Что он скажет что-то особенное или… сделает?..
– Да! Нам добираться почти целый час! – чуть поддаётся вперёд, чтобы… поцеловать… нет, прикоснуться-прижаться сухими губами моего пока ещё горячего лба. – Садись в машину, Элл, раз не можешь определиться.
Что это было? Меня снова парализовало… ненадолго. Верней долбануло шоковым разрядом в тысячу вольт то ли от его слов, то ли от хозяйского жеста – поцелуя в лоб. Накрыло вибрирующей волной удушающего жара с феерическим взрывом адреналина во всей кровеносной системе. Нет, нет, нет, пожалуйста, только не это! Только не сегодня и тем более не сейчас! Сколько можно?!..
Элл, серьёзно, ты реально думала, что что-то изменилось?! Что ОН изменился или его желания на твой счёт?! – Заткнись, бл**ь, заткнись! Почему тебе обязательно надо выползти именно в такой «подходящий» момент?! – Элл, очнись, посмотри где ты и… что ты!
Господи, нет! Когда же это закончится?! Когда тебе САМОМУ всё это опротивит и встанет поперёк горла?!
– Элл, не тормози! Время не ждёт! – да, конечно, опять знаки внимания с контекстом подавляющих жестов единоличного хозяина и владельца. Для других это всего лишь один из элементов игры, но только не для тебя! Твои правила никогда не были ни игрой, ни поверхностными намёками на игры, ты знал и знаешь, чего хочешь до самого последнего движения или слова… Fuck! Как я могла не заметить?.. Твои губы – плотную линию идеально очерченных изгибов с контрастным окантом жёсткой тени и рефлекса. Ты больше не улыбался.
Нет, это не я иду в сторону переднего пассажирского сиденья ауди, это ты меня ведёшь и подталкиваешь, придерживаешь за предплечья, будто я и в самом деле вот-вот сорвусь с места, припущу со всех ног в неизвестном направлении… Интересно, если бы я сделала такое, ты бы побежал за мной? И как далеко бы мне удалось убежать? И это по любому не было бы никакой игрой!.. Как впрочем и сейчас, как и во все другие дни, за всё то время, что я пробыла в этом грёбаном городе… в твоём городе, Дэнни! Скажи, я сделала хоть что-то, чего ты не знал, не предвидел, не просчитал, не запланировал?.. Её богу, ты наверное даже знал, когда именно я взбрыкну и как, или попробую сделать-сказать что-то наперекор. Иначе как ещё можно расценить твоё неожиданное появление в самый последний момент в твоей квартире, куда ты не собирался возвращаться раньше, чем утром следующего дня? Хочешь заверить, что почувствовал что-то? Некие позывные в своём зашитом до самого подбородка хитиновом панцире непробивного экзоскелета?.. Ты всё ещё подключён ко мне? Всё ещё окутываешь своими невидимыми щупальцами сверхчувствительной ментальной частоты?
Нога подворачивается где-то за пару шагов до приближающейся дверцы. И куда бы я побежала на таких ногах, особенно сейчас? Я же практически не чувствую собственного тела! Только одного тебя! За своей спиной, на своих плечах… твой противоударный щит, купол накрывший меня со всех сторон, отрезавший от всего, что не угодно лишь ТЕБЕ, кроме тебя самого!.. Разве такое возможно? Разве… жизнь другого человека может заменить твою собственную, стереть до основания твою сущность, твою личность, тебя всю до последнего атома?!
Неужели я всё ещё пытаюсь сопротивляться и надеяться? Ловить в твоих движениях и выражении лица что-то, что облегчит и сведёт на нет забившуюся в судорожных конвульсиях запаниковавшую пифию. Слишком темно и сумеречно, чтобы успеть считать с твоего лица хоть что-то, то, что даст зацепиться хотя бы за тончайшую ниточку, за слабую надежду моим так не вовремя проснувшимся желаниям или снять преждевременные страхи необоснованным предчувствиям. Слишком споен, слишком невозмутим и сдержан. Лицо – гранитная маска неуязвимого бога, который не чувствует ничего, кроме приближения необратимых минут неумолимого фатума, созданного и прописанного до последней точки твоей собственной рукой и волеизъявлением. И ты не захочешь изменить ни одной цифры, ни одного кирпичика, не переставить местами ни одной молекулы с атомом в бесконечном полотне физического и временного пространства Вселенной, где царят лишь твои законы и твои правила.
И именно сейчас ты заполняешь собой всё! Пока ещё не меня, нет, а эту грёбаную реальность, этот мир и это пространство. И я снова начинаю медленно сходить с ума от неопределённых чувств и желаний. Я знаю и ощущаю, что ты скоро опять накроешь и подомнёшь под себя, вырвешь из действительности, затянешь в плотные лоскуты своего тугого кокона, пропитаешь насквозь до самой последней клеточки и заставишь принять это за роковую неизбежность, заставишь умирать добровольно раз за разом, принимая эти смертельные удары и раны из твоих рук, из беспощадных губ! И пугает не сколько ощущение предчувствия, а то, что я… сама не понимаю, хочу ли этого?.. жду ли этого, с готовностью это принять, пережить и впустить в себя!
Боже, я… хочу тебя! Даже таким! Чёрт! Мне страшно, но… я хочу тебя! Больно, дико больно, до истерического безумия больно, но… я хочу тебя!
– Спрашиваю в последний раз, ты точно больше ничего не хочешь?! – последний, самый глубокий зрительный контакт за этот вечер. Обхватываешь пальцами моё обескровленное лицо уже внутри салона, направляя взглядом в свои чёрные, как бездна моего обмораживающего предчувствия глаза. Уверен, что после такого я смогу хоть что-то захотеть или вспомнить?.. Хотя, нет! Поцелуй меня! Ещё раз, чтобы я успокоилась, погаси своими губами, влажным бархатом языка мои преждевременные страхи, задави, раскорячь на хрен этот поступающий озноб, сотри в пыль эту грёбаную боль… бесконечную, скулящую, ноющую, царапающую боль! Вырви её с корнем, сожги, развей по ветру!.. Остановись! Остановись, пока не слишком поздно! Пока я всё ещё хочу быть с тобой!
Медленно, едва заметно качаю головой. Другой бы фиг понял или заметил, но только не ты! Мне даже не надо что-то говорить или делать, ты… всегда понимал или знал, как и что я отвечу.
– Ну, хорошо… жди, когда приедем.
Твёрдые пальцы с холодной кожей перчаток соскальзывают с моего лица. Твою мать! У меня полный раздрайв, я не хочу, чтобы ты меня отпускал. Нет, только не так! Сделай, что задумал прямо здесь и сейчас! Я не хочу никуда ехать! Ты же всё равно не скажешь куда! Если бы хотел, давно бы поставил перед фактом. Боюсь, это даже далеко не из раздела сюрпризы, разве что с жирной пометкой «Большие сюрпризы не для слабонервных!»
Пристегиваешь на мне ремень безопасности – твоё почти любимое занятие. Только ты любишь это делать, потому что только ты делаешь это так безупречно и только со мной. Твоя жёнушка едва ли когда-нибудь дождётся подобного проявления завышенного внимания и заботы от своего обожаемого муженька-диктатора. Если я ей и завидую, то только её праву выбора, тому, что у меня, в отличие от неё, рядом с её супругом никогда не было и не будет! Вот только воспользоваться она им упрямо не желает. И кто из нас обеих самая ненормальная?
– А куда мы… едем? – последняя отчаянная попытка?
Я надеюсь его разговорить или этот вечер окончательно размягчил, расплавил мой мозг? Тогда почему я больше не испытываю сладкого головокружения с томным желанием откинуться затылком на спинку кресла и закрыть глаза? Боюсь, я их точно вообще не сомкну, пока ты не сделаешь это за меня!
– Когда доберёмся, увидишь! – «Потерпи, дорогая, это же сюрприз! Если я всё расскажу, тогда он перестанет быть сюрпризом!»
Мля, даже маньяки с конченными психопатами притворяются и пытаются успокоить своих жертв, но только не ты! Тебе это не надо, иначе я не достаточно прочувствую всего кайфа от обмораживающего разум и внутренности этого грёбаного предчувствия. – Элл, милая, на что тебе твоё бурное воображение?
Удивительная штука – человеческий мозг с его защитными функциями и психологическими блокираторами. Будет до последнего выискивать лазейки со способами увернуться и избежать нежелательных мыслей с просчётами. Я всё ещё цепляюсь за ускользающие мгновения мнимого ожидания? Я всё ещё надеюсь на счастливый исход этого почти чудесного вечера?! Ищу подсказки и намёки в твоих движениях, в выражении лица? Пытаюсь обмануть себя, успокоить…
– Почти час? Мы… едем в пригород или… куда?
Да, Эллис, тебя сытно накормили и дали как следует расслабиться с определённой целью… как заключенного, которого вот-вот поведут на казнь. Только забыли заранее об этом предупредить, не сказали, что тебя ждёт – верёвка, электрический стул, или инъекция нервнопаралитического яда внутривенно. Поэтому ты с такой лёгкостью и проглотила всю еду, до последнего кусочка, ни о чём не догадываясь и не подозревая… кто его знает, может она была последней в твоей жизни!
Я так осмелела или… прифигела от страха? Ещё несколько дней назад никто не смог бы заставить меня смотреть в лицо Дэниэла Мэндэлла-младшего по собственной воле, пусть даже на его чеканный профиль.
– Скоро всё узнаешь. Эллис, отдыхай! – нет, ты не поворачиваешь голову, хотя бы вполоборота, не смотришь в мою сторону, как сделал бы любой другой на твоём месте. И на вряд ли это связано со страхом не заметить на дороге перебегающего в неположенном месте пешехода или собаку. Ты делаешь это специально, как всегда. Ещё один тщательно просчитанный момент, действие изощрённого манипулятора и искусного стратега.
– Попробуй заснуть, пока есть время… – это тонкий намёк с пожеланием, чтобы я наконец-то заткнулась?
Чёрт! Почему я продолжаю цепляться за застывшую маску и едва заметную мимику твоего лица? Пожалуйста, посмотри на меня! Твой краешек рта только что углубился? Мне это не показалось? Ты попытался улыбнуться, успокоить меня одной из своих вялых тлеющих улыбочек пресыщенного патриция? Я должна увидеть твои глаза! Fuck! Я должна увидеть ЭТО в твоих глазах!
– Отдыхай, Эллис, ехать ещё очень долго.
Поэтому мы едем только вдвоём? Ты специально взял машину без водителя? Тебе не нужны лишние свидетели? Господи, о чём я вообще думаю? И как по-твоему я смогу заснуть и успокоиться в таком подвешенном состоянии?
И почему я так плохо успела узнать этот город? Зараза, не могу понять куда ты развернулся и в какую сторону ведёшь машину. Мля, почему именно ночью, когда с трудом узнаешь хоть один запомнившийся ориентир. И если это центр города, то ты обязательно свернёшь на улицу, которую я точно не знаю и фиг теперь узнаю среди бела дня! Нет, это не твоя грёбаная квартира на весь предпоследний этаж шестиуглового кондоминиума. Там я разобралась быстро, там было куда проще! В ней нет таких длинных тоннелей асфальтированных магистралей меж стенами-блоками жилых домов. Золотая глянцевая лента, оттиск света жёлтых фонарей на влажной трассе засвеченного асфальта, скоро он раствориться, сольётся с чернотой ночи загородной дороги, в пугающем мраке глухого туннеля в никуда. Если бы я знала, чёрт!.. Если бы я только знала или хотя бы зацепилась за краешек твоего воспалённого сознания, прикоснулась хотя бы к поверхности образов твоих взбесившихся фантазий или… желаний! Как слепой в кромешной тьме, наощупь, пытаясь определить, что же в его руках!.. Но у меня не было даже этого… я просто испугалась, одёрнула руки, не успев разобрать, что именно меня обожгло – лёд или пламя…
Сколько мы проехали, когда выехали за город, за последние пригородные районы? Кажется прошло куда больше часа!
107-ая трасса? Север, мы едем на север? Названия ближайших городков и населенных пунктов на указателях едва ли дают уверенности, что я знаю или понимаю, куда мы едем вообще. Ведь это даже не автобан! Ты в любую секунду можешь свернуть на неизвестную (тем более мне!) развилку, где больше не будет белых разграничительных полос по центру трассы.
Ещё немного и меня проберёт очередной приступ истерического веселья. Это что, похищение? Серьёзно? Тогда почему жертва ни хрена об этом не знает? Бл**ь, Дэн, что делаешь? КУДА МЫ ЕДЕМ на ночь глядя?!
Глаза скашиваются в сторону проекционного дисплея с электронными часами на панели встроенной мультимедийной системы (язык хрен повернётся назвать это обычной магнитолой). Это целый, мать его, космический пульт управления! Почему ты не включил музыку?.. Ах, да, ты же нестандартный Кристиан, мать его, Грей! Такие вещи тебя не вставляют! Тишина – твой самый любимый аккомпаниатор при любых ситуациях, будь то желание побыть одному или услышать приглушённые всхлипы-стоны Эллис Льюис сквозь плотную резину тугого кляпа.
Теперь только скольжение рассеивающегося света по чёрному полотну антрацитовой магистрали с летящими в лобовое стекло липкими комочками мокрого снега. Серый пепел умирающей зимы под музыку гулких ударов сердца до смерти напуганной Алисии Людвидж. Лучше бы я заснула или каким-то чудом потеряла сознание…
Как далеко? Сколько ещё?! И куда?.. Под периодические накаты внутреннего обморожения панического страха. Сколько раз за всё это время мне приходилось успокаивать себя буквально насильно? Ещё никогда в жизни я так быстро не трезвела!
Болезненное сжатие сердечного клапана с тройной отдачей – в гланды, по глазам и в затылок. Меня почти качнуло вперёд, но совсем не от плавной остановки ауди у обочины. Горло со связками стягивает сухой плёнкой. Не смогу выдавить теперь ни слова, даже если захочу…
Ключи в зажигании, двигатель и внутренний обогрев работают, Дэн молча выходит из машины. Где мы?! Как в этом чёрном ничто увидеть хоть что-то кроме освещенного фарами пятачка дороги и края обочины? Что… что происходит?! Дэн, твою мать, где мы?! Мы уже приехали?!
Уже колотит изнутри, ещё пара секунд полной дезориентации в пространстве и начнёт бить жёсткими нахлёстами по всем телу снаружи… Мозг включает последние резервы, в попытке прорвать блокаду с обезумевшим хаосом панических образов и рубящих насквозь мыслей…
Что… что я такого сделала?.. За что? Когда?!! Дэн, пожалуйста! Что ты творишь?! Бога ради, не пугай меня так! Только не так! – Поздно, Эллис, поздно, ты подписала этот контракт СОБСТВЕННОЙ рукой!
Идея заблокировать дверцы изнутри приходит на самой последней секунде. Или прочёл мои мысли, или просчитал их за несколько шагов вперёд. Не успеваю пошевелить рукой. Знакомый щелчок с плавным рывком, новый поток свежего отрезвляющего воздуха по лицу и правому боку…
Боже, Дэн, умоляю, скажи хоть что-нибудь!
– Мы уже… приехали? – молодец, Элл, это именно то, что тебя больше всего сейчас волнует!
– Нет, Эллис. Но так надо. Прости, но… без этого нельзя!.. – о чём ты, твою мать?! Ещё и таким отмороженным тоном.
Так надо? Что надо? Мне это совсем не нравится! Если ты хотел меня напугать, у тебя это получилось!
Пальцы сводит от желания вцепиться в лацканы его пальто и наконец-то прижаться к нему.
Бл**ь, Дэн, пожалуйста, обними меня, успокой, скажи, что это одна из твоих очередных ролевых игр или сессий, что ты будешь, как и раньше, придерживаться всех установленных тобою границ. Ты же обещал, ты же говорил, что не сделаешь со мной ничего такого, что мне не понравится, что не выйдет за рамки твоих собственных правил и принципов!
Всего пара секунд, чтобы расстегнуть на мне ремень безопасности… ещё несколько мгновений, чтобы увидеть твоё лицо до последней чёрточки, до последней любимой линии и морщинки. Как же я хочу к нему прикоснуться. Fuck! Почему я этого не сделала?! Почему не обхватила ладонями, не прижалась к тебе вопреки всем твоим ограничениям… Последнее желание, которое меньше, чем через час станет моей агонией.
– Эллис! – тональность голоса всего на пол градуса ниже, а меня обдаёт арктической мерзлотой по всем внутренностям, закручивает в тугой жгут кишки и нервы! Боюсь, ещё немного и весь съеденный мною ужин скоро окажется у самой обочины, на пару с моим потерянным сознанием.
Как я могу сопротивляться? Я не имею на это никакого права! Я не имею права даже говорить и задавать вопросы без твоего разрешения, ты итак дал мне этим вечером столько непозволительных поблажек, что я и вправду уверовала в то, что ты якобы изменился… – Господи, Эллис, сколько тебе лет? Откуда такие радужные иллюзии с верой в человеческую добродетель? Когда Дэниэл Мэндэлл-младший давал тебе хотя бы повод думать о себе иначе? Такие люди не меняются за один вечер! У него ушло 10 грёбаных лет, чтобы стать именно ТАКИМ!!!
Совершенно не помню, как вылезла из машины, хотя едва ли сделала это сама, без твоей помощи. Кажется, я вообще перестала тогда делать что-либо сама. Меня уже переклинило, перенастроило на режим «любимой куклы Мэндэлла-младшего», которая не смотря ни на что, продолжала чувствовать, желая сделать что-нибудь невозможное, вопреки тебе, вопреки собственным страхам.
Холодный воздух, пара градусов мороза, лёгкий порыв ветра, чёрный купол абсолютного чёрного неба с жалящими поцелуями мокрых хлопьев снега накрывает отрезвляющей действительностью со всех сторон. Я не сплю! Это не сон и не провал в один из жутких ирреальных кошмаров. И ты рядом, как всегда, заслоняешь собой всю эту черноту пугающего ничего, перекрывая любую возможность вывернуться и убежать. Бл**ь, как… как и куда бежать? Я даже не могу понять и разобрать, где мы! Эта чёрная стена за серой полосой обочины лес или лесополоса? Если бы не лёгкий покров снега, я бы едва различила где дорога, а где земля.
– Это ненадолго! – твои руки подталкивают к задней дверце авто. Ноги почти подкашиваются, коленки трясутся, но я безропотно делаю шаг и меня прижимает спиной в твёрдый каркас машины. Чёрт, ты передо мной, твои ладони придерживают меня за талию, твоё лицо… чёрная плотная тень! Ты стал сплошной фактурной чёрной тенью, чей объёмный силуэт подобно 3D картинке проступает из глубины твоей черноты и мрака, намереваясь поглотить меня в любую секунду, затянуть мой взгляд и разум в эту осязаемую зыбкую бездну… Вливаясь в мою кровь, сжимая сердечный клапан в судорожных конвульсиях панической истерии.
Я не смогла бы сопротивляться или закричать, даже если бы от этого зависела моя собственная жизнь. Рука твоей подавляющей сущности уже пережала и передавила мои связки с трахеей. Я могу теперь лишь это чувствовать, осознавать и подставлять свою кожу с обнажёнными нервами захлёстывающим ударам одному за одним. Вздрагивать, беззвучно всхлипывать, дрожать, напрягаться… и не понимать, а только ощущать, как по моему лицу из широко раскрытых глаз сбегают слёзы.
Ты их видел? Ты видел, что я плачу, Дэн? Как я боюсь?! Боюсь тебя… твоей тени!
Это не игра, вашу мать! Это никогда не было ТВОЕЙ игрой! Ты никогда со мной не игрался, не 10 лет назад, ни уж тем более сейчас! Стоя впритык, обжигая мне лицо и глаза порывами горячего дыхания, раздирая на моей груди обе планки пальто, с отвратительным треском в петлях, отлетающими в разные стороны пуговицами. Я чувствую, fuck, в своём мозгу, в собственных перетянутых мышцах и нервах, как напрягаются твои руки, как вздуваются под плотной тканью шикарной одежды и кашемирового пальто от Армани твои титановые бицепсы. Как твоя тень уплотняется, вплетаясь в узор твоего мышечного корсета, горячей кожи и вздутых вен. Ты всё реальней и сильней, ещё немного, и ты разорвёшь меня, сплющишь собой, затянешь до последнего нейрона. Поглотишь и уничтожишь до самого основания!..
– Тебе это уже не понадобится! Надеюсь, ты ничего ценного в карманы не ложила, как я тебя и просил… – ни хрена не понимаю из его слов, опаливающих, пульсирующих болезненными отпечатками прямо в голове, в висках, на сетчатке глаз.
Больше никакой «нежной» заботы и завышенного внимания. Это больше не зверь и не монстр – охотник, хладнокровный киллер, безупречный профессионал, чей пульс не зашкаливает даже в моменты запредельной точки опасности, даже с щелчком курка приставленного к виску револьвера.
Пошевелиться, отшатнуться, дать слабое подобие сопротивления? Как? И хочу ли я этого?
Больше никакой нежности? А когда ты был нежен со мной?! Рывок по моим плечам, вниз по рукам! На секунду вжимаясь в тебя, как в стену, с приглушённым всхлипом сдержанного испуга. Пожалуйста, хватит! Обними меня, прямо сейчас… Последняя скулящая мольба тлеющей искоркой в помутневшем рассудке.
Дэн, умоляю, не надо!
Теряю ощущение твоего обволакивающего тела, но только не твою подавляющую сущность, припечатавшую к месту куда сильнее и надёжнее самых прочных хомутов с болтами из тугоплавкой стали. Почти вижу всё, что ты делаешь, но едва понимаю и осознаю смысл каждого движения и произнесённого слова. Мне холодно! Я начинаю замерзать, без пальто, без тебя!
Разворачиваешься и отходишь всего на несколько шагов в сторону чёрной стены высоких деревьев. Всего ненадолго, чтобы скрутить моё пальто и швырнуть им в неизвестном направлении. Ни единого последующего звука, ни одного возможного ориентира и предположительной точки места падения. Это такой фокус, очередной трюк с исчезновением вещей Алисии Людвидж… с исчезновением самой Алисии Людвидж?
Можно ли бояться больше, чем это вообще возможно? Ты способен напугать ещё больше?! О, да, ещё как способен. Только твои ласки могут вызвать такой страх со всепоглощающим паническим ужасом, от которых хочется скончаться мгновенно, сразу, без надежды на спасение, на реанимацию сознания и остальных чувств!
Ты всё ещё здесь, возврат не минуем, ты никуда и не уходил, просто позволил за эти секунды настоящему холоду затянуть моё тело и разум в твои беспощадные тугие бинты с режущими жгутами. Кожа твоих перчаток стала абсолютно ледяной. Их обмораживающее скольжение по моему лицу, шее лёгкими сцарапывающими ласками беспощадного жадного монополиста, с горячими поверхностными мазками дыхания, контрастными ударами по немеющей коже.
Бл**ь! Завяжи мне глаза, прямо сейчас! А лучше сомкни ладони под подбородком и придуши. Я не хочу это чувствовать и тем более ТАК! Я не хочу ТАК ТЕБЯ ЧУВСТВОВАТЬ! Ты душишь меня собой даже без применения физической силы!
За что?! Твою мать! За что?!
Ты уже нащупал мой пульс или тебе это уже не надо? Ты прекрасно чувствуешь, что со мной происходит и без ультразвукового аппарата. Ты сам, твоя тень – сплошной сенсорный датчик всех моих ощущений и эмоций! Я боюсь думать, потому что знаю – ни одна мысль не проскользнёт мимо твоего затягивающего взгляда, чёрной дыры ненасытной бездны. Ты поглощаешь меня всю, без малейшего шанса остаться одной хотя бы на пару мгновений.
– Почему?.. – неужели я смола это произнести? А главное, как?! Я же не услышала себя, почти не почувствовала, как шевельнулись мои губы.
Ты всё ещё прижимаешь меня собой к машине, играясь с моим телом и разумом искусными пальцами изощрённого палача и манипулятора. Собственный страх и нещадные ласки делают своё чёрное дело. Моё тело предаёт меня вместе с моим сознанием. Кожа стягивается, немеет, горит под скольжением твоих пальцев поверх блузки и лифчика, пульсируя сладкими феерическими искрами от соприкосновения с твоей плотью, обжигая кипящими приливами нежные складки вульвы, сжатыми ударами в напряжённые кольца увлажнившегося влагалища. Боже! Как быстро, как от одного меткого выстрела, взрыва, вспышки. Ты снова это сделал! Накрыл, мгновенно, всего одним движением, только одним собой!
– Ты меня очень расстроила, Эллис! – и в наказание ты сжимаешь мои окаменевшие соски сквозь двойную ткань лифчика и кофточки? Заставляешь жалобно всхлипнуть, поддаться следом, с трудом устоять на трясущихся ногах?!.. Всего пара неумолимых секунд безжалостной ласки и твои пальцы разжимаются, руки опускаются к животу.
