Текст книги "Магадемия номер три (СИ)"

Автор книги: Евгения Ежова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

Первый хихикнул.

– Кня-я-язь. Тоже мне, птица. Да у нас в прошлом году целый король посуду драил.

– Как король?! А кто тогда правил?

– Да какая разница? Регент какой-нибудь. Мы идём вампиршу искать или ты струсил?

– Слушай, а она нас не укусит?

– Не дрейфь, отобьёмся! Я чеснок на кухне одолжил.

– А вдруг не подействует? – заныл второй. – Что мы, днём на неё посмотреть не можем? На переменке?

– А гроб?! Я читал, что вампиры спят в гробу. Вот и проверим.

Страж ухмыльнулся, разглядывая двух мальчишек с потайным фонарём и тихо, проникновенно щёлкнув зубами, сказал:

– Ам.

Бой часов смешался с хохотом стража и топотом улепётывающих ребятишек. Первый день учебного года завершился, как подобает.

2. День жалоб и предложений

11 листопада года 1534 от объединения Миров Треугольника

Одышливый господин в старинном зелёном камзоле, коротких панталонах, почти неприлично обтягивающих широкий зад, жёлтых чулках и туфлях с металлическими пряжками с трудом поднимался по парадной лестнице центрального крыла. Струйки пота текли по помидорно-красному лицу, массивная золотая цепь ходила ходуном на внушительном животе. Толстяк с опаской озирался, то и дело нервно оттягивая жёсткий гофрированный воротник.

С виду посетитель был на грани апоплексического удара, но упрямо продолжал карабкаться вверх. Добравшись наконец до административного этажа, он облегчённо вздохнул и пошёл чуть увереннее.

– Куды по помытому прёшь?!

Посетитель с полузадушенным писком отскочил к ближайшей стене, а ловко орудующая шваброй кикимора снова проехалась грязной тряпкой по начищенным туфлям.

– Простите, – забормотал толстячок, отступая под напором швабры. – Я не заметил…

Кикимора была неумолима:

– А зенки разувать надо, – шипела она, ловко загоняя посетителя в дальний угол.

– Вот тут и стой, покуда не высохнет!

– Но, мне нужно к ректору, – жалобно сказал посетитель.

– Ничо, потерпишь. Думаешь, собачью цепь нацепил и можешь топтать? Выкуси! У меня по вымытому никто не колготится.

Вполне возможно это было правдой. Обычно довольно оживлённый коридор нынче был удивительно пуст и тих.

Кикимора утверждающе стукнула по полу шваброй, погрозила толстячку тонким узловатым пальцем с длинным когтем и, недовольно что-то бормоча, ушла. Когда позвякивание тележки с ведром и голос вредной уборщицы затих вдали, посетитель пугливо огляделся, тяжело вздохнул, увидев, что пол и не думает сохнуть. Но не стоять же тут до бесконечности.

Толстячок осенил себя знаком пресветлого и попытался на цыпочках прокрасться в приёмную ректора. Больно ушибленный копчик и медленно промокающие штаны убедили его, что в чём-то кикимора была права. Ходить по этому полу невозможно. Во всяком случае, нормальному человеку.

Видимо к парочке магов, выскочивших на шум падения, это определение не подходило. Ловко ступая по тонкому слою воздуха над мокрым полом, они с шуточками и прибауточками подняли гостя, стыдливо прикрывающего папочкой мокрый зад, и довели до заветной цели. Втолкнув его в приёмную ректора, весёлые молодые люди испарились.

Гмерреда приветствовала посетителя вежливо-удивлённым полупоклоном.

– Бургомистр? Что-то вы в этом году рано.

– Доброго вам денька, мистрис Аннаэльтоан.

Гмерреда едва заметно поморщилась. Папу она любила, а вот родовое имечко, доставшееся от него… не очень. И пользоваться оным по возможности избегала. Все окружающие об этом прекрасно знали и стремлению секретаря-психолога к неофициальности обычно потакали.

Зато бургомистр Тапатамс всегда словно нарочно нарывался на неприятности. Гмерреда до сих пор так и не поняла, то ли он дурак, то ли мазохист, то ли у него мозги от должностного рвения особым образом деформировались.

– Знаете, а вы очень неудачно зашли, бургомистр. Ректора нет и сегодня не будет.

– Ну как же так? – расстроился посетитель. – Мне же нужно подать жалобу.

– Увы, – с фальшивым сочувствием развела руками девушка. От этого движения пышная грудь колыхнулась настолько волнующе, что почтенный Тапатамс чуть не вывалился из кресла. Глазки у него выпучились, а сам он задышал так тяжко, словно ещё разок поднялся по парадной лестнице. Бегом и с парой чемоданов.

Гмерреда сделала вид, что не замечает плачевного состояния собеседника и вздохнула:

– Вам бы надо приучиться заранее оповещать о своём визите.

– Если сообщать, я его точно никогда не застану, – чуть слышно сказал бургомистр.

– Простите?..

– Я говорю, а что ж теперь мне делать, дорогая мистрис Аннаэльтоан?

Прекрасно расслышавшая полушёпот Гмерреда чуть дёрнула уголками губ. Значит, всё же не дурак.

– Ну, вы можете оставить вашу жалобу мне. Я передам, когда ректор вернётся.

– А не забудете? – подозрительно уточнил бургомистр.

– Обижаете. Я ничего не забываю.

Бургомистр ещё немного повздыхал, выудил из принесённой папки несколько густо исписанных листов и неохотно откланялся. Осторожно ступая по так и не высохшему полу, он утирал платочком лысину, с тревогой шаря взглядом по сторонам. Вечно с ним в этой проклятой Магадемии какая-нибудь неприятность случается.

– Убрался?

Голос ректора не оказался для Гмерреды неожиданностью. Тот был достаточно сильным магом, чтобы обходиться без кристаллов связи.

– Да шеф.

Гмерреда прислушалась.

– Он уже в конце корид… – она осеклась на полуслове.

– Ах ты, прыщ!

Уловили чуткие уши полуэльфийки.

– Кому было сказано не шастать?!

Дробный топот аутентично подкованных туфель и звук хлёсткого удара мокрой тряпкой, послужили девушке утешением за выслушивание собственной фамилии.

– Быстро бегает, – удовлетворённо улыбнулась она.

– Ну, тогда тащи его писульку.

Ректор быстро перелистал бургомистерскую петицию, делая пометки.

– Так, вот это куратору боевиков второго курса покажешь, это третий курс травников из коллежа постарался, а вот здесь он врёт! Наших ребят там и близко не было.

Гмерреда с лёгкой улыбкой наблюдала за стремительно порхавшим пером в красивых сильных пальцах. Вот откуда он знает, кто чем на выходных занимался? Сам же куда-то, как всегда, порталом уходил.

– Гмерреда, будьте добры, передайте в бухгалтерию, чтобы перечислили на счёт города вот эту сумму.

– Не многовато?

– В чём-то бургомистр прав. Разрушения за одни выходные чрезмерные. Надо будет на педсовете напомнить, чтобы придерживали особо буйных студентов.

– Знаете шеф, а мне его иногда жалко, – задумчиво протянула Гмерреда, когда список прегрешений учеников был исчерпан.

– Бургомистра?

Ректор, вообще не подозревавший, что его секретарь способна на подобные эмоции удивлённо откинулся в кресле, пристально вглядываясь в девушку. – Но почему?

– Мало того, что бедняга регулярно вынужден иметь дело с нами, устранять последствия выходок студентов и прочее, так ведь он ещё обязан ходить в этом кошмарном костюме по моде трёхсотлетней давности. И кто только придумал обрядить его в эдакую униформу?

– Я.

– То есть как, вы?

– Я протолкнул решение в городском совете.

– Но…

– Гмерреда, – необычайно ласково сказал шеф. – Вот проработаете у нас лет ещё пять и поймёте, почему. И не обольщайтесь, Тапатамс получает от своего положения массу удовольствия. Ну а мелкие неприятности… Поверьте, он и их умеет использовать в своих целях.

Гмерреда тут же дала себе слово приглядеться к смешному толстячку повнимательней. Шеф зря говорить не будет, а вот она чего-то важного не заметила. Стыд и позор!

– Оповестите, пожалуйста, преподавателей и мастеров о внеочередном педсовете, и передайте в бухгалтерию, чтобы выплатили премию мастеру Питобреду и мистрис Слякс.

– Уточнять, за что?

– Временное удлинение лестницы и изобретение нового проклятия, – коротко пояснил ректор. – Да, и напомните мистрис Слякс убрать из коридора это самое проклятие. Вечно мокрый пол – замечательная идея, но так ведь и убиться кто-нибудь может.

* * *

– Ну-с, молодой человек, что вас сюда привело?

Гмерреда выровняла стопочку бумаг и закрыла кроваво-красную папку с броской надписью «на подпись». Отодвинув её на край стола, секретарь-психолог мельком глянула на часы и снова обратила внимание на пытающегося слиться со стеной адепта. Здорово его припекло, раз сегодня явился. Первый день декады и так по всеобщему мнению был кошмаром, посланным тёмными богами, и отягощать его, доставая начальство, не каждый решался.

– Буччини, вы оглохли? – нетерпеливо прикрикнула девушка. – Ректор вас не вызывал, на приём вы не записывались. Так какого… то есть, зачем вы пришли?

Адепт отлепился от стенки и сделал робкий шажок к столу Гмерреды.

– Я это, хочу поменять факультет.

Троллефийка закатила глаза к потолку. Учебный год начинается. Очередной третьекурсник с животрепещущим вопросом смены факультета. Всё правильно. Дело дошло до практических занятий и студенты наконец-то осознали, куда их занесло. Некоторые – с ужасом.

– В учебной части был?

– Был, – угрюмо буркнул студент. – Они сказали, что без вашей подписи и рассматривать заявление не станут.

– Ну, садись, дезертир. Рассказывай, как дошёл до жизни такой. Ты у нас учишься на артефактора, верно?

– Угу.

– Третий курс коллежа, группа мастера Питобреда.

– Угу.

– По ночам превращаешься в филина и распугиваешь летучих мышей над центральной башней.

– У… Чего?!

Потомок дриады и обыкновенного человека, в принципе не способный к оборотничеству, аж задохнулся от возмущения.

– А похож, – ухмыльнулась Гмерреда, глядя в выпученные глаза студента. – Прям вылитый.

Психолог, а теперь это точно была именно психолог, потянулась за папкой. Той самой, которую отложила пять минут назад. Вот только теперь вместо «на подпись», золотые буквы на алой коже сложились в «личное дело адепта Буччини Карло Джузеппе».

Адепт любопытно вытянул шею, но ничего, кроме собственного даггеротипа разглядеть не успел. Знакомые буквы мелькнули и сложились в нечитаемую абракадабру.

Гмерреде преобразования не мешали.

– Тэ-э-эк-с, – зловеще протянула она. Студент непроизвольно вздрогнул.

– И что мы тут видим? Твёрдый хорошист, общественной деятельностью не пренебрегаешь. Кукольный театр вот организовал. Почти положительная характеристика от мастера…

– Положительная? – изумился Карло. – Да он меня…

– Иначе, как криворуким недоумком не называет, – кивнула девушка. – Это и есть почти положительная характеристика. В переводе с языка мастера Питобреда – лентяй, но способный.

– И на каком же факультете ты жаждешь обрести новое призвание?

– Боевой магии! – выдохнул адепт и зажмурился, испугавшись собственной смелости.

Гмерреда с лёгкой жалостью оглядела нескладную фигуру, вопиющей худобы которой не могла скрыть никакая мантия, длинные беспокойные руки, редкие волосинки, выбившиеся на остром подбородке…

К третьему курсу парни обычно обрастали кое-какой мускулатурой и начинали походить на мужчин. К сожалению не все.

– Значит, Линда всё-таки ушла от тебя к Алану.

– Откуда вы?!.

– Мальчик, – показала клыки Гмерреда. – Ты и впрямь думал, что есть что-то, чего я не знаю?

* * *

– Дорогая, в твоём возрасте ни разу не побывать замужем – просто неприлично!

Гмерреда с тоской подумала, что надо как-то исхитриться запретить родственникам посещение Магадемии. И без разницы, кто будет против, главное, чтобы доброжелательные троллихи не пролезали.

А тётушка Мирринда продолжала вещать, поглощая десятую чашку чая:

– Это всё порченая эльфийская кровь твоего папеньки. Не знаю, куда сестра смотрела? Я больше чем уверена, что ты даже аркан бросать разучилась.

У Гмерреды и так денёк выдался насыщенным, а теперь от непрерывного тётиного треска и голова раскалываться начала. Только этим можно объяснить, что она так легко поддалась на провокацию. Девушка возмущённо уставилась на собеседницу.

– Вам напомнить, кто выигрывал все ежегодные соревнования?

– Ну, когда это было-то? А вот моя доченька, между прочим, взяла в этом году первый приз! Вся в меня пошла!

Про первый приз кузины Гмерреде уже сообщили сама кузина, мама, три подруги детства и еженедельная газета родного городка, которую ей постоянно присылал папа. Не то чтобы Гмерреда страдала без вестей из дома, но папенька был главным редактором этого еженедельника, вот и посылал плоды трудов своих.

– В этом году я была занята, – ровно сказала Гмерреда, сдерживаясь из последних сил.

– И в прошлом тоже? Да ты просто разучилась! – не унималась тётка. – А в позапрошлом году тебе просто повезло. И в позапозапрошлом тоже. Да ты даже на столбик аркан не накинешь, не то что на движущуюся мишень!

– Проверим? – рыкнула Гмерреда. – Спорим, я поймаю вас пять раз из пяти.

– Меня? – озадачилась Мирринда.

– А кого?

– Неужели у тебя нет на примете подходящего мужчины?

– Нет уж, дорогая тётя! В моих способностях усомнились именно вы. Так что или вы берёте свои слова обратно, или мы идём на тренировочную площадку, и я доказываю вам, насколько вы не правы.

Тётка как-то чересчур хитро улыбнулась и поставила чашку.

– А пошли. Тряхну стариной. Где твой аркан?

Гмерреда почувствовала смутное беспокойство. Что-то было не так. Какую-то пакость тётушка явно задумала. Но идти на попятный было поздно и она полезла в шкаф за сундучком.

Время было неурочным и тренировочная площадка с полосой препятствий, беговыми дорожками и пятачком для фехтования обрадовала пустой. Болельщики Гмерреде никогда особо не мешали, но всё же Магадемия не тролльский городок.

Гмерреда остановилась было на свободном пространстве, но тётка внезапно заартачилась.

– Давай ты всё же сначала столбик попытаешься поймать.

– Тётя!

– Что тётя? Я эту причёску целый час укладывала. Вдруг ты её разрушишь?

Гмерреда, воспитывавшаяся в уважении к старшим, а пуще того, прекрасно знавшая, что дорогая тётя способна орать и визжать часами, только глаза закатила. Малиновая башня из выкрашенных заморской травой волос выглядела абсолютно нелепо, но сообщить Мирринде, что этакое уродство развалить – благодеяние, она не рискнула. Зато мстительно подумала, что непременно постарается так и сделать.

Мирринда резво обежала полосу препятствий, удовлетворённо потёрла ручки, добравшись до извилистого ряда вертикально вкопанных брёвен, и остановилась у крайнего столба.

– Вот! Отличная цель для потерявшей сноровку девушки.

Чистотой бревно, по которому регулярно скакали студенты, не отличалось, и Гмерреда жалобно подумала, что аркан потом стирать придётся.

– Тётушка, так мне вас ловить или столб?

Мирринда, которая так и осталась торчать в опасной близости от мишени, неохотно отодвинулась на несколько шагов.

Аркан, мерно посвистывая, раскручивался над головой Гмерреды, вовсе не потерявшей навык, вопреки инсинуациям тётки. Хоть замуж она пока и не рвалась, но тренировалась регулярно. Мало ли что в жизни случиться может.

– Какой интересный образчик тролльего шаманства.

Голос ректора раздался громом с ясного неба.

– Шеф?! – удивлённо обернулась Гмерреда, чуть не упустив аркан. – Разве вы не на педсовете?

– Уже закончили, – отмахнулся фон Баррик и обратился к Мирринде. – Простите, а зачем вы этого тролля под столб замаскировали?

Ректор ткнул в бревно пальцем и оно, подёрнувшись ненадолго зеленоватой дымкой, превратилось в молодого тролля.

Тот, смущённо переступив с ноги на ногу, неловко откашлялся и выдавил:

– Здрасте.

– Что-о-о?! – возмущению Гмерреды не было предела. – Тётя, что всё это значит?!!

Мирринда, в отличии от мишени, не смутилась нисколько.

– Деточка, ты настолько запустила свою личную жизнь, что мы с твоей матерью…

– Мама тоже в этой подставе участвовала?! Вы, вы… Вы просто…

Гмерреде впервые в жизни не хватало слов. В смысле, приличных.

Ректор выслушал её тираду с доброжелательным любопытством, тётка – с удовлетворением, зато тролль густо позеленел. Гмерреда протрезвела, краем уха услышав шебуршание где-то в кустах на краю площадки и шёпот:

– Все записал?

– Не успел!

Подавив желание зарычать и вцепиться тётушке в причёску, девушка категорическим тоном потребовала:

– Свяжись с ней немедленно.

Мирринда поломалась, но кристалл связи из кармана достала. Пока она настраивала связь, Гмерреда, отловив движение, снова рыкнула:

– А ты куда?! Стой, где стоял.

Тролль, собиравшийся под шумок слинять, замер с поднятой ногой.

– Вам помочь? – любезно спросил Варрик.

– Будьте добры, шеф, – благодарно кивнула девушка. – Мне бы не хотелось, чтобы этот… тип сбежал, пока я не разберусь с этими своднями.

На той стороне связи явно с нетерпением ждали. В возникшей посреди площадки объёмной иллюзии маменька Гмерреды сидела на диване в гостиной при полном параде.

– Ну, спасибо тебе, мамочка, – прошипела Гмерреда, забыв поздороваться.

– Деточка, но я же для тебя стараюсь…

– Зря стараешься! Ваша афера не удалась.

Лицо мамы стало скорбным и оставалось таковым ровно до того момента, пока она не углядела так и оставшегося стоять в позе цапли тролля.

– А этот что тут делает?! Мирринда! Ты какого жениха должна была подставить? Где Мизерракль?!

– Извини, сестрица, он по дороге ногу нечаянно сломал. И потом, он настолько старше твоей дочки…

– И поэтому ты решила выдать мою кровиночку за голоштанного сопляка? Он же её младше! И почему это вдруг Мизер сломал ногу? Ты постаралась? Не могла стерпеть, что лучший жених в городе за моей девочкой бегает, а на твоих страшилок и внимания не обращает?

– Страшилок?! Да твоя швабра ни одному порядочному троллю даром не нужна!

Ректор тронул за локоть заслушавшуюся Гмерреду.

– Бежим?

– Бежим, – расплылась та в улыбке.

– Спасибо, шеф.

– Обращайтесь.

3. День подготовки

16 листопада года 1534 от объединения Миров Треугольника. Канун дня Посвящения будущих магов

Звонок уже двадцать секунд как прозвенел, а в классе продолжалась беготня. Сидящая на учительском столе женщина легкомысленно поболтала ногами, приосанилась и чуть кашлянула, привлекая внимание расшалившихся учеников. Несмотря на свой несерьёзный вид, за дни, прошедшие с начала учебного года, куратор первого класса успела внушить своим подопечным достаточно уважения. Гомон и беготня тут же пошли на убыль.

Невнимательный наблюдатель мог, пожалуй, принять Нору Тальроуз за одну из её учениц. Всегда готовые сложиться в улыбку губы и покрытый конопушками вздёрнутый носик и впрямь могли бы принадлежать смешливой первокласснице. Только присмотревшись, можно было заметить «гусиные лапки» вокруг ясных голубых глаз и несколько серебристых прядок в одуванчиковом облачке золотистых кудряшек, обрамляющем улыбчивую мордашку.

Вышибить из Норы привычку сидеть на столе не смогли ни выговоры, ни лишение премии, ни даже развалившийся однажды прямо под ней тот самый стол. В последнем Нора небезосновательно подозревала происки прежнего ректора, отчаявшегося повлиять на неё иным способом. Ну а с чего бы крепкому дубовому столу рассыпаться на запчасти? Пусть мистрис Тальроуз и уроки вела, и тетради проверяла, сидя на нём, но она была довольно миниатюрна даже для гномки, так что повода, кроме чьего-то магического вмешательства не было. Впрочем, Нора на причинах не зацикливалась и урока из происшествия не извлекла. Лишь похохотала вместе с учениками над вверхтормашечным полётом и попросила мастера Питобреда восстановить пострадавшую мебель.

Ворчливый гном не подвёл. На новом столе мог спокойно сплясать средних размеров слон или (что равноценно) десяток лицеистов. К тому же Питобред обыкновенных вещей делать не умел и теперь ящики стола исправно кусали за пальцы излишне любопытных учеников, пытающихся посмотреть записи в журнале.

А когда ректором стал Варрик фон Баррик, Нора и вовсе вздохнула спокойно. Дракона совершенно не интересовало, ведут учителя уроки, сидя на столе, вися под потолком или стоя на голове. Главное, чтобы ученики получали полноценные знания.

Дождавшись относительной тишины, Нора объявила:

– Сегодня, мои дорогие, у вас очень важная задача. Вам необходимо выбрать старосту класса. Быть старостой, это большая честь и ещё большая ответственность. В его обязанности входит следить за расписанием, порядком в кабинете, за вашим поведением, посещаемостью…

По мере того, как Нора излагала немаленький список, озарившиеся было радостным предвкушением, лица учеников мрачнели и скучнели. По всему выходило, что староста – несчастнейшее существо во всём Треугольнике, ответственное за всё, вплоть до погоды.

Глядя на учеников, Нора старательно сдерживала усмешку. Ржать в голос было непедагогично, но как же хотелось.

– … И представлять класс на студенческом совете, – закончила гномка. – Есть желающие добровольно вызваться на эту должность?

В уборной, в конце коридора мерно капала из недозакрытого крана вода, этажом ниже что-то ворча, шаркала шваброй кикимора, в углу за шкафом оглушительно громко топтался паучок. Первоклассники замерли, боясь, что слишком громкий вздох будет принят за желание вызваться в старосты.

Нора выждала ещё пару минут, позволяя ученикам как следует прочувствовать ужас и ласково улыбнулась.

– Значит, добровольцев у нас нет. Что ж, тогда приступим к выборам.

Класс выдохнул и начал постепенно отмирать. На каждой мордашке настолько явственно читалось – «пронесло», что Нора только неимоверным усилием воли удержалась от хихиканья.

– У кого есть предложения по кандидатурам? Я понимаю, что вы ещё плохо знакомы, но думаю, успели разглядеть существо, способное достойно представлять ваш класс.

Ученики запереглядывались. Наконец после томительной паузы одна из девочек нерешительно подняла руку.

– Да? – повернулась к ней Нора, ненадолго перестав болтать ногами. – Кого ты предлагаешь?

– Питера Рэйда.

Тут же раздался оскорблённый вопль:

– За что?! Я тебя всего-то два раза за косичку дёрнул!

– Ирану три, а Латиэль все пять, – педантично уточнила поборница справедливости.

– А ты… а ты… а ты мне соль в каву подсыпала, вот! Мистрис Нора, давайте выберем эту ябеду!

Нора одобрительно покивала и внесла в список обе кандидатуры. Класс снова замер, поняв, что от каждого предложенного кандидата, может прилететь ответный удар.

Мистрис Тальроуз вздохнула.

– Никто больше выказываться не собирается? Хорошо. Тогда поступим так. Каждый берёт листочек, пишет на нём имя своего кандидата, и кладёт листочек на край парты.

Дождавшись, пока стихнет торопливое шуршание перьев по бумаге, Нора щёлкнула пальцами. Бюллетени, построившись клином, перелетели к ней на стол. Гномка быстренько проглядела листочки, раскладывая их по кучкам, пересчитала самые большие и снова обратилась к классу:

– Больше двух раз были выбраны Питер Рэйд, Иван Феоктистов, Алина фон Сакс (на этом месте решительная девочка, назвавшая Питера, явственно побледнела), Аннель ванн ден Блад и… Нора удивлённо покачала головой и кинула внимательный взгляд в уголок, в котором тишайшей мышкой сидела маленькая неприметная кикимора.

– …И Люсинда Сырс. Теперь второй этап. Снова берём листочки и пишем на них одно из названных имен. Кто наберёт больше всех голосов, тот и будет старостой.

Замершие от возмущения Аннель с Иваном внезапно ожили и завопили в один голос:

– Меня-то за что?!

– Вам виднее, почему одноклассники решили доверить эту честь именно вам, – с фальшивым сочувствием развела руками Нора.

Вампирочка обвела многообещающим взглядом одноклассников и ненавязчиво оскалила клыки. Иван выразительно потёр пудовый кулак и только Люсинда ещё больше сжалась, почти скрывшись под партой.

Второй этап голосования прошёл ещё быстрее. Нора пересчитала листочки и мысленно переложила поставленные на эту кандидатуру деньги в другой карман. Жаль, что куратор не может делать ставки в негласном тотализаторе на результаты в своём классе. Так она и знала, что вампирочке не поможет показная кровожадность.

– Итак, – торжественно объявила Нора, – нашим старостой становится…

Тут она не удержалась от небольшой драматической паузы.

– Становится Аннель ванн ден Блад.

– Что?! – просипела разом севшим голосом вампирочка. – Я?

Нора взмахнула самой большой пачечкой листочков и покивала.

– Именно ты. И тебе пора приступать к своим обязанностям. Студенческий совет заседает уже несколько минут и следует поторопиться.

Нора соскочила со стола и подбадривающее потрепала девочку по макушке.

– Не волнуйся, ты справишься. Пойдём, я покажу, где заседает совет. А вы… – гномка выразительно погрозила пальцем, доставайте учебники и начинайте делать упражнение номер двенадцать. Вернусь – проверю.

Аннель обречённо собрала сумку и поплелась за Норой.

* * *

Нора впихнула застрявшую в дверях Аннель в комнату заседаний и, символически отряхнув руки, огляделась. Как она и подозревала, куратор ещё одного первого класса ждал её, пристроившись у подоконника с книжкой. Подойдя к коллеге, Нора дружески ткнула его пальцем в пупок. Выше гномка просто не доставала. Длинный предлинный друид, вроде бы поглощённый мудрёной книжкой, полной схем и таблиц, ловко увернулся.

– Нора! – возмущённо воскликнул он.

– Эваристос! – радостно осклабясь, возопила Нора.

– Ну что ты опять, как маленькая?!

Гномка, задрав голову, демонстративно смерила собеседника взглядом.

– А что? Большая?

Друид положил ладонь на макушку не успевшей увернуться гномке и сверил получившуюся высоту со своим ростом.

– Пожалуй, ты права, – серьёзно заключил он. И добавил, – Мелочь пузатая.

– Я?! Пузатая?! Да у меня самая тонкая талия в Магадемии!

– В таком случае ты можешь себе позволить съесть одно маленькое пирожное и выпить чашечку кавы, в честь выборов старосты, – ухмыльнулся друид.

– Злыдень ты, Эваристос. И провокатор. Ну как я могу отказаться?

* * *

Бонни Гангури, второй год председательствующий в студенческом совете, позвонил в колокольчик и обвёл суровым взглядом аудиторию. Присутствовали, как и положено, старосты всех групп, начиная с лицейских. Лица по большей части были хорошо знакомыми. Первокурсники, что коллежа, что академии выбирали в старосты за редким исключением, тех кто уже тянул эту лямку раньше. В этом году новеньких было лишь трое. Старосты первых двух классов лицея и одной из коллежских групп.

Причём староста первого класса «А», так и норовил отодвинуться подальше от старосты первого класса «Б». Обычно, попав на первое заседание, они жались друг к другу, но в этом году малышня отличилась. Интересно, кто выдвинул на выборах кандидатуру вампирки?

Нет, девочка хорошая, вежливая. И если на просьбу дать покушать, вежливо послать её на кухню, где ждут своего часа отличные абиссинские лысые кролики, она ни за что не укусит, но ведь суеверия дело такое…

– Итак, дамы и господа, у нас на повестке дня остался последний, но очень важный вопрос. Мы обговорили все мероприятия Дня Посвящения, кроме одного. Ритуал.

Как вы знаете, главную роль в Ритуале традиционно играет самая красивая студентка академии. Но в этом году возникла проблема.

Все зашевелились и начали переговариваться. Проблема была серьёзной. Обычно выбрать самую красивую студентку не составляло труда. Результаты всеобщего тайного голосования никто не оспаривал. Даже если кандидатка не соответствовала чьему-то чрезмерно взыскательному вкусу, она всё же была настоящей красавицей.

Но в этом году красавиц оказалось две. Голоса учеников разделились поровну и решить, кто будет представлять Магадемию в ритуале, было крайне сложно. Но на самом деле всё оказалось ещё хуже! Обе красотки были невероятно амбициозны и решили разобраться между собой без посредников. Что, разумеется, не могло не привести к печальным последствиям.

– Целители, есть какой-нибудь шанс привести хотя бы одну из этих идиоток в приличный вид?

– Неа, – лениво ответил самый старший из старост целителей. – Минимум декада потребуется. Они же, дурынды такие, именно внешность друг дружке старались повредить.

– Ритуал завтра. Надеюсь, ректор их за запрещённую дуэль накажет по всей строгости, – мстительно прошипел Бонни. – Итак, эти кандидатуры отпадают. Что будем делать?

– Выберем кого-нибудь ещё, – вякнул кто-то из бытовиков.

– Да что ты говоришь? А кого?!

– Нууу. Да что у нас девок мало?!

– Вот и предлагай. Только такую, чтоб не страшная была, совершеннолетняя, не побоялась потом с этими двумя змеями в тёмном углу повстречаться, а они, напоминаю, сильнейшие на своих курсах…

– Есть идея! – один из некромантов вывел на бумаге имя и толкнул листок к председателю.

Председатель ошалело поглядел на психа, предложившего новую кандидатуру.

– Она ни за что не согласится!

– Ну и что? – хладнокровно ответил тот. – Ритуал начинается с игрового похищения. Сделаем похищение чуть более настоящим и все дела.

– Нас всех загнобят!!!

– Струсил?

– Я?! Ладно, ставлю вопрос на голосование.

Пошедший вокруг стола листок никого не оставил равнодушным. Кто-то впадал в ужас, кто-то начинал истерически хихикать…

– Голосуем. Начинаем, как обычно с самых младших. Аннэль?

– Я её и не знаю.

– Ты за или против?

– Воздерживаюсь.

Рыжий староста второй группы тоже воздержался. Но начиная со второго класса лицея дело пошло веселее.

– Она нас загрызёт и будет права. Я за!

– Идите вы к подземным демонам! Нашли с кем связываться. Против!

– Она же не маг!

– А в правилах ритуала не сказано, что кандидатка должна быть магом.

– Тогда я за.

– Ох и попадёт же нам. За!

– Она не студентка. Против!

– В правилах не сказано, что кандидатка непременно должна быть студенткой. Это просто традиция. За!

Таким образом кандидатура была одобрена с перевесом в один голос.

Председатель вытер пот со лба и кивнул.

– Тёмные боги с вами. Авось выживем. Принято! Только подготовку к ритуалу придётся немного видоизменить.

* * *

Выборы проводили на последнем уроке и оба куратора как раз успели собрать самостоятельные работы до звонка. Отпустив повеселевших учеников, они устроились в общей преподавательской гостиной с чашечками свежесваренной кавы. Эваристос торжественно извлёк из воздуха корзинку с крохотными произведениями кондитерского искусства, которые и трогать-то было страшно, не то что есть.

– Эваристос, ты точно гад! Речь шла об одном! – гномка для наглядности показала друиду палец – одном единственном пирожном. Хочешь, чтобы я растолстела?!

– Я же не заставляю тебя есть всё. Выбери что-нибудь по вкусу.

– А на остальные любоваться?! Я же не выдержу!

– Ладно, так и быть. Выберешь, а остальные я припрячу.

Когда муки выбора остались позади, а от пирожного не осталось и воспоминаний, Нора с сожалением вздохнула.

– И почему всё вкусное полнит?

– Меня не полнит.

– И это ещё один повод тебя ненавидеть. Кстати, о ненависти. Кого твои оглоеды выбрали-то?

– Князя.

– Ну, его б я и сама выбрала. На редкость заносчивый мелкий гадёныш.

– Всё ещё печальнее. Представляешь, он вызвался сам!

Нора чуть не рухнула со стула.

– Сам?! В старосты?! Он что, больной?

– Он, цитирую, натренирован в искусстве управления разумными существами.

– Да уж, этого придётся обтёсывать долго и старательно.