Текст книги "Магадемия номер три (СИ)"

Автор книги: Евгения Ежова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

– Вы тоже не смогли ничего доказать? – проникновенно спросил он.

Та только мрачно кивнула в ответ.

– Знаете, а я думаю, не поискать ли мне наших коллег. Не желаете ли…

– Я с вами! – не дав инспектору договорить, мистрис Свон выскочила из-за стола в полной боевой готовности. Оставаться одной или, ещё хуже, в окружении этих противных магов, веркрысе совсем не хотелось. Гадкий внутренний голосок затих лишь на время, это мистрис Свон давно узнала на горьком опыте.

* * *

– Всё, дальше я не намерена блуждать! – резко сказала мистрис Свон, с усталым то ли вздохом, то ли стоном садясь на пыльный ящик.

– Останетесь навсегда в этом подвале? – полюбопытствовал инспектор, выискивая местечко почище. Не найдя, вынул из кармана обширный платок с монограммой и, тщательно расстелив его на какой-то бочке, тоже сел, устало вытянув гудящие ноги.

– Это вы во всём виноваты, – прошипела веркрыса. – Я ещё час назад сказала, что мы заблудились!

Инспектор пожал плечами. Ну сказала. Мало ли что она говорила. Смит уже тысячу раз пожалел, что потащил с собой эту ненормальную. Мало того, что спутница всю дорогу говорила всякие глупости, сомневаясь в его уме и способности ориентироваться, чуть не оторвала ему рукав, два раза наступила на ногу (даже не извинившись, между прочим), от неё ещё и пользы никакой не было. Вообще-то Эпикур Алоизиус пригласил даму на прогулку в надежде на её чутьё. Крыса всё-таки, нюх должен быть ого-го какой. Просто так ходить по Магадемии, в надежде наткнуться на коллег, можно было целый месяц.

И что? Дамочка отказалась принюхиваться с таким оскорблённым видом, словно ей что-то до крайности неприличное предложили. Зачем, спрашивается, тогда вообще пошла?! И он хорош. Надо было от дурынды избавляться сразу, как та истерику закатила.

«И почему я такой мягкосердечный с дамами»? – мысленно вздохнул инспектор, ерзая на неудобной бочке и хмуро разглядывая набитое старым хламом мрачное подземелье. «Наорал бы, как следует, не торчали бы сейчас в этом лабиринте».

Как ни прискорбно признавать правоту старой крысы, но они действительно заблудились. Но она сама во всём виновата!

В подвальный этаж мистрис Свон завёл инспектор Смит, это да. Он и не отрицает. Но с восторженным воплем врывалась в неприметную дверь, на которой сиротливо болталась свернувшаяся и пожелтевшая бумажка с корявой надписью «архив», она сама! И ломилась в темноту с маниакальной целеустремлённостью тоже сама. Благо инспектор никогда не выходил без маленького светильничка в кармане, иначе поубивались бы к тёмным сущностям на той лестнице.

А ещё, если вспомнить, да призадуматься, треск сломанного одним рывком замка Эпикуру Алоизиусу не послышался и значит в том, что дверь за ними захлопнулась намертво, тоже мистрис Свон виновата. Надо было всё же попробовать до кого-нибудь докричаться или дверь сломать, когда выяснилось, что в так называемом архиве, толковых бумаг вовсе нет, лишь пачки старых затрёпанных учебников. Любому здравомыслящему человеку было ясно, что ничего интересного с точки зрения нынешней комиссии, здесь не найти. Самые ближние к выходу книги были изданы лет двести назад, но мистрис Свон, не обращая внимания на увещевания спутника, рвалась всё дальше и дальше, в надежде найти неведомое сокровище.

Ну и в довершение неприятностей, проклятущий «Архив» оказался на редкость разветвлённым и протяжённым. Настоящий лабиринт из комнат, комнатушечек, тупиков и коридорчиков, в котором можно блуждать веками. И никаких секретных бумаг, о которых грезила мистрис Свон! Да и несекретных тоже. Проверяющим уже довольно давно попадались только поломанные стулья, шкафы, неведомые, зато явно полуразобранные приборы и прочее барахло, которому место на помойке.

В итоге они сидят в каком-то хламовнике под Магадемией, понятия не имея, как отсюда выбраться и объявлен виновным в этом, разумеется, Эпикур Алоизиус.

Задумавшись, инспектор не сразу заметил, что светильник, безотказно служивший не первый год, потихонечку, почти незаметно тускнеет. Инспектор принялся озабоченно припоминать, когда тот последний раз заряжали. Света становилось с каждой секундой всё меньше, словно что-то потихоньку высасывало его из крошечного артефакта. А ведь Эпикур пополнил заряд меньше недели назад и до сегодняшнего дня светильник не включал. По идее, полного заряда должно было хватить на месяц непрерывного горения, но вопреки законам магии, светильник гас буквально на глазах.

Только этого им не хватало!

Смит медленно встал, тревожно прислушиваясь. Кажется, пока он самозабвенно костерил спутницу, изменилось слишком многое. В углах довольно большой комнаты что-то возилось. Осторожное, на грани слышимости «шурх-шурх» давненько ворочалось в тенях под стенами.

Мистрис Свон тоже почуяла неладное. И хотя все исследования уверяли, что оборотни много тысяч лет назад преодолели природный атавизм и инстинкты звериной ипостаси в гуманоидном виде проявляться никак не могут, желание сбежать с этого корабля становилось всё более непреодолимым. Веркрыса потихоньку приподнялась, поудобнее перехватывая край длинной юбки и непрерывно оглядываясь по сторонам. Для того чтобы броситься бежать со всех ног ей не хватало крошечного толчка и тот незамедлил последовать. В самом тёмном углу, что-то мягко, но увесисто и гулко шлёпнуло об пол. Короткие волоски на шее мистрис Свон вздыбились, кожа покрылась мурашками и почтенная проверяющая придушенно пискнув, бросилась к выходу, разом позабыв про спутника.

Тьма под ногами веркрысы сгустилась и стала вязкой словно кисель. Каждый шаг давался мистрис Свон с всё большим трудом. Она уже подвывала от ужаса, но упорно пробивалась к выходу. И даже пробилась! Вот только безобидный, совсем недавно пройденный коридор за вожделенной дверью тоже был заполнен бархатной вещественной жадной темнотой.

Тьма с довольным вздохом обволокла мистрис Свон, разом потерявшую способность сопротивляться. Наблюдавший за рывком коллег инспектор Смит только вздрогнул. Не то чтобы он был беспредельно храбр и всегда предпочитал сражение бегству, но тьма успела опутать его ноги до того, как Эпикур сообразил, что пора бы убраться подальше.

* * *

Бум, бум, бум…

Размеренный глухой стук вывел инспектора Смита из полусна-полутранса, в который он впал после того, как мягкая тьма окутала его с ног до головы, не причиняя вреда, но и не выпуская из объятий. Эпикур Алоизиус был весьма потёртым бубликом и потому сумел сдержать инстинктивное желание задёргаться и начать кричать, вызывая помощь. Мало ли кто или что, кроме проверяющих, бродит по подвалам Магадемии. Звуки доносились словно сквозь толстый слой ваты и инспектору стоило большого труда разобрать невнятное бормотание снаружи.

– И долго ты ещё будешь стучать головой об стенку? – насмешливо осведомился некто. Судя по некоторой жёсткости произносимых согласных – тролль или полукровка.

– Пока не придумаю, что делать.

– А что? Это помогает думать?!

– Это помогает не вопить от ужаса! Неужели ты не понимаешь? Всё! Всё пропало!

Несмотря на истеричные интонации, нежные переливы второго голоса явственно выдавали эльфа.

– Ну так уж сразу и всё. И вообще, ты сам виноват. Профессор же предупреждал, что отрабатывать заклинания можно только на полигоне.

– Да это же всего лишь «Сети тьмы». Они совершенно безобидные.

– Уверен? Выглядит довольно страшненько.

– Не делай из меня монстра. По-настоящему опасные заклинания я в подвалах не пробую. И вообще! Ну откуда мне было знать, что сюда кто-то припрётся?!

– Так зачем ты меня-то сюда притащил? Я эти твои сети снимать не умею.

– Никто тебя и не просит снимать. Сам разберусь. Мне другое нужно.

Голос эльфа вдруг стал умильным-умильным и Смит невольно подобрался.

– Барри, ты же целитель, верно?

– Ну.

– Вы же должны были уже всякие успокоительные практики проходить. Ты же можешь ненужные воспоминания у пациентов… приглушать…

– Свихнулся?!!! Лишать памяти можно только по решению консилиума психиатров!!!

– Не, ну зачем сразу лишать-то, – пошёл на попятную второй голос. – Пусть думают, что им всё приснилось. Барри, ну меня же профессор под плинтус закатает, если они пожалуются!

– Лель, ты придурок! Профессор максимум лишний десяток вопросов на экзамене подкинет. А если меня поймают за незаконными практиками… Ещё одной экскурсии я не переживу!!!

– Ну Барри.

– И не проси! Целительство – не игрушки. Могу, если очень надо, мягонько по голове стукнуть.

Инспектор забеспокоился. Выяснять, кого именно будет мягонько стучать по голове тролль, не хотелось и Эпикур Алоизиус завозился, пытаясь выбраться из пут заклинания.

– Великий мэллорн, он в себя приходит! Что же делать, что делать?!

– Беганье кругами точно не поможет. Кого ты хоть поймал в свои «Сети», что так дёргаешься?

Именно в этот волнующий момент кокон с инспектора упал, растёкшись лужицей черноты, тут же стыдливо поползшей в дальний угол. Эпикур Алоизиус Смит немедленно вытянулся во весь свой немалый рост и грозно рявкнул:

– Имя, фамилия, статья?! Тьфу! Курс и группа?!!!

– Ле-е-ель, – вместо ответа простонал тролль и закрыл лицо руками. – Ты не просто придурок. Ты король придурков!

Инспектор, не раз имевший дело с малолетними преступниками, суровым взглядом пресёк попытку эльфа сбежать и быстренько вытряс из обормотов признание. Вопреки подозрениям Смита, на комиссию в подвале никто не охотился. Просто один незадачливый некромант отрабатывал в тишине и темноте заклинания, а когда под то попали разумные, кликнул на выручку приятеля. В общем-то это Эпикур Алоизиус понял ещё лёжа в коконе, но показания паршивцев требовалось записать на кристалл памяти, что он и проделал. Компромат никогда не бывает лишним.

Спрятав кристалл поглубже, инспектор приступил к спасению мистрис Свон. Ну, отдал указание спасать.

Лель под наблюдением инспектора осторожно распутывал кокон мистрис Свон. От пристального взгляда проверяющего у него дрожали руки, словно на экзамене у самого зловредного профессора. С надеждой на моральную поддержку взглянув на приятеля, эльф удивлённо воскликнул:

– Барри, ты чего вертишься? Потерял что-то?

Тролль действительно наворачивал круги по подвалу, принюхиваясь, словно ищейка.

– А где третий?

– Какой ещё третий?! – обалдел Лель.

– Я чувствую четырёх живых существ. Ты и инспектор бодрствуете, двое спят. Где ещё один кокон?

– Нету никакого кокона, что ты несёшь? «Сеть» поймала только двоих.

– Хм. Но оно же здесь. Точно! Вот здесь! О, проснулось.

Барри торжествующе ткнул пальцем в почти освобождённую голову веркрысы.

– Я никого не вижу, – усомнился некромант.

Целитель, не отвечая, с этаким хищным исследовательским интересом прищурился, от чего инспектора невольно передёрнуло, и осторожно потянул за что-то не толще волоса.

– Цыпа-цыпа-цыпа, – бормотал он, наматывая на невидимую катушку невидимую ниточку. – Иди к папочке.

Эпикур Алоизиус на всякий случай отошёл на пару шагов.

Смущающее прагматичного инспектора действо длилось довольно долго, он даже почти потерял терпение. Наверное ещё минута и Смит, наплевав на естественные опасения, вмешался бы в процесс, но тут…

Из уха мистрис Свон воинственно размахивая усами выполз невозможно рыжий и нахальный таракан. Огромный, почти с палец взрослого мужчины. Он что-то пищал на грани слышимости и упирался всеми шестью лапками, но маг был сильнее. Заинтригованный и проникшийся азартом Лель кинул заклинание усиления звука.

– Не имеете права! – донеслось до слушателей. – Я буду жаловаться! Это мой суверенный мозг!

– Мозговой паразит, – заворожённо прошептал Барри. – Мы их проходили, но живьём первый раз вижу.

Тролль выудил из кармана маленькую коробочку с какой-то мелочёвкой, освободил емкость и осторожно, даже с почтением, поместил туда редкий экземпляр.

– Так, поднимаем мистрис Свон и аккуратненько несём в целительское крыло.

– А может разбудить и пусть сама идёт? – скривился Лель. – Я, знаешь ли, натаскался уже.

– Ни-ни-ни!!! С ума сошёл?! Наоборот, покрепче усыпить желательно. Паразит раскормленный, значит ему минимум год, а то и несколько. А мы только что лишили тётку её любимой шизофрении. Вдруг она из-за этого по-настоящему свихнётся. Я рисковать без учителя отказываюсь!

* * *

Доставка проверяющей к целителям легла на плечи инспектора и эльфа, поскольку Барри, по его словам, «контролировал состояние пациентки». Мистрис Свон оказалась не такой уж лёгонькой, да ещё и таракан, даже из коробочки продолжавший бурчать о попранных правах меньшинств, настроение портил, так что Эпикур Алоизиус к концу путешествия уже ничего не хотел. Сгрузив коллегу на указанную сбежавшимися лекарями кровать, инспектор выпросил у первого попавшегося взрослого мага помощь при телепортации и, оказавшись в своём номере, с огромным облегчением рухнул в кровать.

– Завтра, – бормотал он, снимая в полумраке щегольские ботинки. Сил встать и включить свет не осталось. – Я обдумаю всё завтра.

13. Сессия

10 мерзлявня года 1534 от объединения Миров Треугольника

– Шеф, вы ничего странного не замечали? – осторожно спросила Гмерреда, ставя на стол ректора чашку с кавой. Варрик фон Баррик оторвался от укрытого свежим снегом пейзажа за окном и, благодарно кивнув, сделал первый, самый вкусный глоток.

– Что именно странного, Гмерреда?

– Такое ощущение, что воздух наполнен… предвкушением и лёгкой опаской.

После демонстрации мозгового таракана всем желающим, Гмерреда твёрдо решила высказывать кому-нибудь свои сомнения и предчувствия. А то вон мистрис Свон прятала от окружающих то, что считала шизофренией и вырастила рекордный экземпляр.

Вообще, тотальная проверка всего персонала, преподавателей и учеников на предмет заражения паразитами, оказалась самым тяжёлым последствием визита комиссии. После выписки проверяющих из лечебного крыла Магадемии комиссия как-то очень быстро покинула Рибовилль, составив более благоприятное, чем обычно, заключение. Правда копию ректору, вопреки традиции, вместо председателя принёс инспектор Смит. Геката сослалась на очередную мигрень и в Магадемию вернуться не захотела.

Расстроилась по этому поводу только тётушка Матильда, из-за чего был дважды пересолен суп и один раз осело суфле.

– Ну так ведь сессия начинается. У Магадемии в первый день сессии всегда такое настроение.

– Да? А прошлые разы я ничего такого не замечала.

– Значит, вас наконец-то приняли за свою, – ухмыльнулся ректор. – Очень быстро, надо заметить. Сам я только на третьем году настроение Магадемии начал чувствовать. Она долго присматривается, но если сочтёт, что вы ей подходите…

– Вы о ней, прямо как о женщине, – чуть заметно улыбнулась Гмерреда. – Слишком много работаете, шеф.

– О ревнивой и самолюбивой женщине, не забывайте об этом, Гмерреда. И я никому бы не советовал её по-настоящему злить.

– Погодите, шеф. Вы что? Серьёзно?!

– Ну какие тут могут быть шутки? У Магадемии есть душа и вы ей явно нравитесь. Это, в общем-то, полезно и приятно…

– Договаривайте уже!

– Ладно, всё равно узнаете, раз уж стали частью нашего круга. Магадемия неохотно принимает, но отпускать любит ещё меньше.

– Шеф, мне не нравится ваш тон, – слегка встревожилась девушка. – Вы так серьёзны, будто меня в рабство забрали.

– В рабство, не в рабство, а вот с личной жизнью, боюсь, у вас теперь проблемы будут, – и тут же преувеличенно оживлённо добавил. – Зато теперь вас гарантированно никто не уволит.

Гмерреда похлопала глазами, открыла рот, тут же закрыла, помялась, но так ничего и не спросила, вместо этого мысленно внеся в список дел допрос Фриды. Ну не захотелось ей дракона расспрашивать про ограничения в личной жизни.

* * *

Нора Тальроуз с весёлым сочувствием оглядела трясущихся учеников, основательно напуганных первой в их жизни сессией. Даже от Аннель, хоть та и старалась держать лицо, исходили ощутимые волны беспокойства. Пора, пора приводить малышню в форму а то от волнения забудут всё, что вызубрили.

– Иван, Петрович клятвенно пообещал в следующий раз заставить тебя чинить парту.

– А? – поднял затуманенный взгляд подросток. Всей его силы воли хватало только на то, чтобы не превратиться в мышку.

– Незачем так волноваться. Это всего лишь диктант. Вы таких уже десяток написали.

Иван затравленно глянул на куратора, но побелевшие пальцы, уже малость смявшие прочное дерево, разжал. Писал он уже почти без ошибок, но вот почерк… Тонкие стилусы парень ломал куда чаще парт. Мистрис Нора была с понятием и за буквы, похожие на следы пьяной мухи, искупавшейся в чернилах, ругала в меру. Но ведь ЭТОТ диктант проверять будет не она!

Раздался тихий хлопок и в руках гномки материализовался конверт аж с тремя сургучными печатями. Текст диктанта получали из департамента образования ровно к началу экзамена.

Иван позеленел и начал съёживаться. Аннель, сидевшая с ним за одной партой, нехорошо прищурилась и ткнула бедолагу острым локтем в бок.

– Укушу! – прошипела девочка.

Парень вздрогнул и попытался выпрямиться, не обращая внимания на кажется сломанное ребро. Тем временем Нора, не открывая пока конверт, напоминала ученикам порядок экзамена.

– Сейчас я открою текст и начну диктовать. Спешить нам особенно некуда, но и напрасно временя тратить не стоит. Ровно через два часа содержимое конверта испарится, а вам ещё надо будет несколько несложных заданий выполнить…

Иван чуть не задрожал снова, но покосился на Аннель и передумал.

* * *

Профессор Стокс прошёлся по аудитории, приглядываясь к самым храбрым адептам. Ещё два экзаменатора спокойно сидели за длинным столом и втихаря резались на расчерченном листочке в «мечи и щиты», но почтенный алхимик усидеть на месте, если дело не касалось еды или исследований, мог с большим трудом и только при крайней необходимости.

Сара Грент, разумеется, вошла в первой пятёрке, ещё трое тоже обычно предпочитали отмучиться сразу, а вот явление Галианоса было непривычным. Этот адепт на алхимии не блистал и заходить предпочитал ближе к концу экзамена.

Профессор просто не видел, КАК юный друид заходил в аудиторию. Точнее забегал, охотясь за порхающей в воздухе зачёткой. Поймал издевательски помахивающую страницами книжицу Галианос только у стола, на котором уже гостеприимно разложили билеты. Пришлось тянуть.

Погрозив кулаком довольным шуточкой одногруппникам, друид покосился на сдерживающих улыбки экзаменаторов и удивлённо округлил глаза, увидев заветную единичку в номере билета. Первый билет Галианос всегда знал практически наизусть, но тот ему никогда, никогда прежде не попадался.

– А всё равно отомщу, – еле слышно пробормотал парнишка, прижимая к сердцу листочек для подготовки и плюхаясь за первую попавшуюся парту.

Профессор Стокс повнимательней присмотрелся к оборотню за второй партой и довольно осклабился.

– Так, так, так. А не соблаговолите ли вы, юноша, отдать мне вон ту зелёненькую штучку.

– Какую штучку, профессор?! – глядя честными-честными глазами на учителя, очень натурально и даже с долей возмущения удивился адепт.

– Се-е-ейд, дорогой мой, – настолько ласково мурлыкнул алхимик, что у задиристого вервольфа волосы дыбом встали, а существующий лишь в другой ипостаси хвост, ухитрился трусливо поджаться. – Попались, так уж попались. Не испытывайте моё терпение.

Охотники и артефакторы с переменным успехом боролись за звание самых изобретательных шпаргалочников коллежа. Стремление донести знания до экзаменационной аудитории наиболее хитрым способом давно превратилось в самоцель и не имело никакого отношения к уровню знаний адептов. Заодно и преподавателям скучать не давали.

Сейд Мактон тяжело вздохнул, вытащил из уха маленькую зелёную горошину, проворчав:

– Как вы вообще её заметить ухитрились?

– Так она же язык мне показывала, – усмехнулся Стокс.

– И на эту дрянь я полночи ответы наговаривал?! Предательница! – взвыл вервольф и попытался отдать её профессору. Горошине это совсем не понравилось и она вцепилась крошечными, зато острыми зубками в палец адепта. Тот ошалело уставился на струйку крови.

– Она меня укусила!

– Поделом!

– Но… но это же горошина! Растение!!!

– А вы, когда у травников экспериментальный образец брали, не уточнили его свойства? Насколько я вижу, этот экземпляр привязан к хозяину до последней капли крови.

– Чьей крови? – побледнел оборотень. Диктофонную горошину он у травников одолжил без спросу и соответственно нюансов обращения не знал. А теперь, как он ни старался, горошина отцепляться решительно не собиралась. Сначала Сейд отрывал её от пальца осторожно, стараясь не помять, но плод растительной магинженерии держался, казалось, тем крепче, чем больше усилий прикладывал адепт.

– А это, кому повезёт.

– Спасите! – прошептал Сейд, кренясь на бок. Судя по всему, в своё везение он не верил.

Профессор Стокс удручённо покачал головой, вынул из кармана склянку и капнул на озверевшую горошину. По аудитории поплыл резкий запах, моментально вернувший расчихавшемуся адепту сознание, а глянцевый зелёный шарик соскочил с распухшего пальца и покатился по столу, стремясь убраться подальше.

– И как не побоялся всякую дрянь в уши совать? – проворчал профессор, ловко накрывая горошину пустой пробиркой. – Неужто мозговой таракан совсем не впечатлил?

– Так то таракан, а это трава какая-то. Кто же боится травы?

– В Магадемии? Всякий, у кого есть капля разума. Придётся вам, молодой человек, снизить оценку не на один, а на два балла.

– Профессор!!!

Стокс внимательно посмотрел на страдальца.

– Всю ночь, говорите, диктовали ответы?

– Почти.

– Тогда вам не составит труда ответить на пять-шесть дополнительных вопросов.

– Профессор!

– И не надо меня благодарить.

* * *

Пухленький, краснощёкий гном с окладистой белой бородой сдёрнул завесу невидимости с защитной сферы и, пришпилив суровым взглядом студентов, дёрнувшихся посмотреть поближе, начал излагать задание.

– Итак, мои дорогие, перед вами, как видите, зомби обыкновенный. Сейчас вы выберете подходящий измерительный инструмент и определите, сколько некроэнергии понадобилось для поднятия этого зомби. Затем вы должны будете рассчитать, сколько дополнительной энергии потребуется каждому из вас, для превращения зомби в обычного кладбищенского гуля, сколько её понадобится для упокоения как первого так и второго, а так же хватит ли вашей личной энергии на эти действия. Если нет, сразу подсчитайте, какова разница между резервом и затратами.

Декан кафедры некромантии, профессор Франсиус Штейн, всегда принимавший экзамены лично, сделал короткую паузу, дожидаясь торопливо записывающих задание студентов. Под его ласковым, терпеливым взглядом все пятеро немножко дрожали и путались, но с задачей всё же справились.

– Ваш уровень замеряли вчера, но если кто-то успел забыть свои данные, может подойти и посмотреть в списке на столе, – продолжил некромант. – Те, кому собственной энергии не хватает, получают бонус – задание рассчитать, принесение какого животного в жертву даст вам наиболее оптимальное количество недостающей некроэнергии. И учтите, за излишек полученной энергии буду наказывать так же, как за недостаток. Кстати, кто скажет почему?

Бледные от недосыпа студенты тут же замерли перепуганными кроликами, мучительно выискивая нужные сведения в слишком плотно набитых знаниями головах. Последние трое суток бедолаги только и делали, что зубрили, зубрили и зубрили, теряя связь с реальностью, а так же способность соображать.

– Да-да и поэтому тоже, – ухмыльнулся гном, глядя на перекошенные физиономии. – Я действительно зловредный некрохрыч, обожающий гнобить студентов, но есть ещё одна причина. И если Лелаэстэль соизволит нам её назвать, я не буду снижать ему балл за слишком громкие мысли.

– Лишняя энергия впитается в окружающую среду, вызывая к нежизни ближайшие объекты.

Едва слышный ответ Леля привёл профессора в чудесное настроение и гном соизволил улыбнуться, довольно потерев ладошки.

– Правильно! В классе это вполне безопасно, а вот на кладбище… – профессор Штейн мечтательно прикрыл глаза. – Эксперимент на кладбище мы с вами непременно проведём в следующую сессию.

В коридоре одна из студенток, в ожидании своей очереди прижавшаяся ухом к двери, тихо сползла в обморок.

* * *

Призрачный страж бродил от кабинета к кабинету, стараясь, чтобы его не заметили. Впрочем, мог и не стараться. Всем было не до него.

…– Эльфийско-гномская война, начавшаяся в мире Пандурран за полтысячи лет до Объединения Треугольника, почти уничтожила континент, вынудив эльфов и гномов примириться, соединив усилия для спасения обеих рас…

…– Анестейша? Что вы здесь делаете? У вас же четвёрка автоматом стоит.

– А я… Я… Я очень хочу пятёрку, вот!

– То есть, вы готовы отвечать устно? Надо же. А я полагала, вы свою стеснительность лет через пятьдесят преодолеете. Что ж, поздравляю. Тяните билет…

…– Чтобы настроить кристалл связи, надо…

…– В создании големов используются такие материалы, как…

…– Лечение ползучей опухоли проводят в три этапа…

* * *

Магистр Аликант Иловайский мятой тряпкой валялся в кресле преподавательской гостиной, тихонько постанывая. Мистрис Фрида мимоходом потрепала парня по волосам и сунула ему чашку с кавой.

– Устал, малыш?

– Светлые Силы, в жизни не думал, что принимать экзамены тяжелее, чем сдавать! А ведь я всего лишь ассистировал.

– Ничего-ничего, молодой человек, – подошёл профессор Ватокатэль. – Пообвыкнетесь и станет легче.

– Профессор, а когда пропадёт желание подсказать? Я же сегодня чуть с ума не сошёл. Пришлось всю дорогу напоминать себе, что я теперь преподаватель и подсказывать никому нельзя.

– Ну-у-у…

– Понял. Никогда, – обречённо прошептал Алик и поник.

– Если бы юноша догадался осмотреть аудиторию перед экзаменом, всё прошло бы намного проще.

Мастер Питобред продемонстрировал очень реалистичную куколку с карикатурно, но довольно тщательно вылепленным лицом.

– Это же я! – вскинулся Алик. – Так эти гады, что? На меня воздействовали?! Да я их!..

– Нельзя, – сочувственно усмехнулся опытный эльф. – Сразу не поймал – утрись и запомни на будущее, а мстить не положено. Непедагогично.

– И зачем я только пошёл в учителя?! Теперь же даже морду никому не начистишь!

* * *

– Ну что ж, первый день сессии прошёл вполне благополучно. Двоек почти нет и ничего не случилось…

БУ-У-УМ!!!

– Шеф, где бахнуло?

– Кажется это был спортзал, Гмерреда.

– Спортзал?! Но там же нечему взрываться!

* * *

Ректор попинал безупречно начищенным ботинком ошмётки, ровным слоем устилавшие пол, покосился на остатки неизвестного науке аппарата, покачался с пятки на носок, заложив руки за спину и прожигая суровым взором кучку перемазанных сажей подростков.

– Ну-ссс, и кто из вас объяснит, чем, а главное зачем, вы надували чучело гигантского стрекозоида?

Подождав минутку, фон Баррик состроил уже совсем грозную физиономию и рявкнул:

– Сопение – не ответ! Последний класс лицея, практически взрослые люди и такое! Чего вы добивались?

Трое мальчишек и одна девчонка переглянулись, обречённо вздохнули и в один голос выпалили:

– Это моя вина!

– Я не спрашивал, кто виноват. Слава пресветлым, с вашей компанией не первый день знаком. Идея и магическая составляющая от Неониллы, сконструировал всё Марк, а собирали сей агрегат наверняка Грахх с Антом. Ничего не перепутал?

Юные изобретатели согласно повесили носы, принимая ещё более виноватый вид и стараясь не смотреть в глаза возмущённому ректору.

– Нечего тут раскаяние изображать! Извольте отвечать на вопрос.

– Мы, это, полетать на нём хотели, – храбро выступила вперёд тощая угловатая пацанка с растрёпанной рыжей косичкой.

– Полетать?! Как?!

– Ну, я изобрела самолевитирующуюся пыльцу. Вернее, не совсем изобрела, просто в книжке про неё прочитала и придумала, как сделать. Вот мы и решили, что если накачать чучело этой пыльцой, можно будет полетать на нём. Оно же под заклинанием сохранности и значит герметичное.

– Боги, неужто вам в сессию больше заняться нечем было?!

– Но генератор пыльцы мы же сегодня доделали!

– Угу. И подождать, разумеется, оказалось выше ваших сил.

– Да мы математику сегодня сдали, а до следующего экзамена целых три дня, – выступил один из мальчишек.

– И вообще, мы же помочь хотели. Представляете, сессия, все такие хмурые, напряжённые, а тут мы. Верхом на стрекозоиде, – добавил другой. – Все бы сразу развеселились и расслабились.

– Вот только у нас что-то с выключателем случилось и мы генератор остановить вовремя не сумели.

– Помощнички, – проворчал ректор. – Пороть вас надо! Может, попросить мастера Питобреда, чтобы он с вами немного позанимался? Будете ходить на факультатив по невзрывающимся генераторам? А то ведь пока вы до коллежа доживёте – Магадемия на воздух взлетит.

Мальчишки восторженно загалдели, обрадованные перспективой, а вот у Неониллы реакция оказалась странной.

– Шеф, – Гмерреда, до этого момента державшаяся в сторонке, негромко окликнула дракона и указала взглядом на отвернувшуюся и едва сдерживающую слёзы девочку.

– Неонилла, что случилось?

– Ничего, всё в порядке.

– Что-то не очень похоже. Ты не хочешь ходить на факультатив?

– Хочу! Очень хочу, только…

Варрик сунул лицеистке платок, чтобы она перестала вытирать нос рукавом и вопросительно приподнял бровь, ожидая продолжения.

– Не будет у меня факультатива, – всхлипнула Неонилла. – И коллежа не будет. Отец письмо прислал сегодня. Он меня забирает сразу после сессии и отдаёт в специальную школу для трудных девочек. Ему пообещали, что за полгода сделают из меня «подобие благородной барышни». А я не хочу в барышни! И за принца этого дурацкого замуж не хочу!!!

Последнюю фразу девочка просто выкрикнула, отчего под потолком опасно задрожали светильники.

– Стоп! Никаких истерик!

Варрик отобрал платок, приподнял ей подбородок и сам вытер уже ручьём катящиеся слёзы.

– Рассказывай толком.

– Отец договорился о моей помолвке. И собирается этим летом меня замуж отдать за какого-то там принца, сразу, как только мне пятнадцать исполнится. И хочет, чтобы я «выглядела прилично и не отпугнула жениха». Он пишет, что такой шанс бывает только раз в жизни и я должна быть благодарна, что он меня из этого дурдома забирает. А я не хочу замуж, я хочу магом стать! – Нонилла снова всхлипнула и почти шёпотом добавила. – Как мама.

– Вот!.. – Гмерреда прикусила язык, чтобы не договорить при детях всё, что хотелось сказать.

– Я ни за что не пойду замуж, – твёрдо сказала чуть успокоившаяся девочка. – Лучше убегу.

– Э нет! – встрепенулся ректор. – Вот убегать как раз не надо. Я сам с твоим отцом поговорю. Сдавай сессию и не волнуйся. Никто тебя ни в какую школу для трудных девочек не отдаст.

– Правда? А вы его точно уговорите?

– Никто мага твоих способностей недоучкой не оставит. Так что, придётся всем принцам мира подождать, пока ты диплом коллежа, а лучше академии не получишь.