Текст книги "Стальной блеск мечты (СИ)"

Автор книги: Евгения Аларина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)

– Сдаётся мне, ты немного преувеличиваешь, так скажем, наблюдаемые воинские таланты этого клеймёного, – скептически поднял бровь Ансель. – Извини, но я не считаю, что твоего собственного умения достаточно, чтобы достоверно судить о таких вещах. Вот его способность отражать заклинания действительно впечатляет – это правда. Но о ней-то Аден и прочие не имеют ни малейшего понятия.

– Вовсе я не преувеличиваю! – взвилась девушка. – Я уверена, Эсгер мог бы выиграть Королевский турнир, если бы только ему позволили принять в нём участие. Но, конечно же, это запрещено, никто ведь не захочет проиграть клеймёному.

– Ладно-ладно, как тебе угодно, – замахал руками Ансель, по тону мага было понятно, что горячие слова девушки его нисколько не убедили. – Но будь он даже первым бойцом во всем Броктоне, я могу придумать с десяток причин, почему ему ничего опаснее лопаты в руки не дают. Проблемы с дисциплиной, возраст, слабое здоровье, неприязнь со стороны кого-то из начальства – да мало ли что ещё. В конце концов, может и сам твой Эсгер предпочёл бы в случае войны скорее рыть ямы, чем встречать с пикой в руках атаку конницы, вот и ходит благоразумно в нестроевых.

– Какая чушь, – отрезала девушка, – Эсгер – клеймёный воин, да не простой, а обладатель Дара, он просто обязан любить своё дело.

– А вот тут я с тобой, пожалуй, соглашусь. Для разнообразия, действительно хорошее замечание, – выдал неожиданную похвалу Ансель. – Исходя из того, что мы знаем о свойствах клейма, Эсгер и впрямь должен быть отнюдь не удовлетворён своей должностью. Так что может статься, за его нынешним положением кроется какая-нибудь любопытная история. Кстати, можешь как-нибудь на досуге поинтересоваться у родича своей матушки, благо теперь у тебя есть отличный повод завести беседу на эту тему.

– После всего, что сегодня произошло, у меня нет никакого желания разговаривать с Аденом. И уж тем более что-то у него выспрашивать. По правде сказать, я вообще теперь видеть его не хочу.

– В принципе, именно такого поведения и можно ожидать со стороны капризной девочки. Вот только как бы господин Мерваль не разозлился на твоего Эсгера ещё больше только из-за того, что тот вольно или невольно стал причиной ссоры между вами.

– О боги, а ведь ты прав! – воскликнула Юнис. – Мне, пожалуй, и впрямь стоит держать свои чувства в адрес матушкиного племянника при себе.

На сей раз Ансель никак не прокомментировал её реплику. Вместо этого он достал из кармана коробочку леденцов и отправил себе в рот сразу несколько штук. В комнате воцарилось молчание. Юнис о чём-то сосредоточенно думала, подперев рукой подбородок.

– А это наказание, которое Эсгеру назначили, оно очень страшное? – вдруг спросила девушка.

Ансель бросил не неё удивлённый взгляд.

– В таких вещах я не специалист, – пожал он плечами. – Я же не имею отношения к Ордену Жаровни. Но если подумать, твой кузен упоминал третью степень, а всего их, если не ошибаюсь, пять. Должно быть, это воздействие весьма болезненно, но не смертельно.

– Как думаешь, – Юнис подняла на друга взгляд, – Эсгер меня теперь возненавидит за то, что я доставила ему столько неприятностей?

– Ну, на его месте я был бы порядком зол на твою глупость, – заявил Ансель. – А впрочем, он и сам не слишком-то щепетилен, – маг демонстративно потер шею, где, прикрытый платком, всё ещё алел след от удавки, – так что как по мне тут нет никакой несправедливости, пусть полной ложкой кушает то, чем сам кормит других.

– Да, наверное, он обидится на меня и будет абсолютно прав! – в иссуплении проговорила Юнис. Последнюю фразу друга она как будто и не слышала.

– Даже если и так, хотел бы я знать, почему ты принимаешь это так близко к сердцу?

Поглощённая своими мыслями, Юнис молчала, глядя в пустоту.

– Нет, правда, что тебе за дело до того, как к тебе станет относиться этот Эсгер? – не унимался маг. – Через пару недель ты уедешь отсюда и, вероятнее всего, вы больше никогда не встретитесь.

И эта реплика снова не удостоилась ответа, как и предыдущая. Ансель пристально уставился на девушку.

– Драконьи яйца! Уж не влюбилась ли ты часом в этого клеймёного? – воскликнул маг.

– Нет, конечно, как тебе только пришло такое в голову?! – Юнис чуть не задохнулась от всей очевидной нелепости предположения её друга.

– Хвала богам, хоть какая-то реакция. Я уж было подумал, что ты и со мной решила впредь не общаться, не только с Аденом, – язвительно заметил маг. – Но раз это не так, потрудись удовлетворить моё любопытство.

– Мне очень нужно ещё раз поговорить с Эсгером, – нехотя ответила Юнис. – Я хочу попросить его дать мне ещё несколько уроков.

– Зачем? Он же ясно дал понять, что не знает, как пробудить твой Дар. Не думаю, чтобы наказание «жилой» добавило ему как новых идей, так и рвения в этом вопросе.

– Ты меня неправильно понял, речь идёт вовсе не о Даре, – снизошла до пояснений девушка. – Я хочу, чтобы Эсгер стал моим наставником в фехтовании.

– Что? – выдохнул удивлённый маг.

– Ты не ослышался. Я хотела бы брать уроки обращения со шпагой у этого человека. Хотя бы те две или три недели, что я могу пробыть здесь. Я ведь не зря говорила, что он лучший в своём деле. Мне нужен именно такой учитель, я это поняла со всей определённостью! – горячо проговорила Юнис.

Ансель воздел очи горе.

– Брать уроки, говоришь. Думаешь, одного нарушения приказа этому клеймёному будет мало? Хочешь, чтобы он у столба для наказаний проводил всё своё свободное время? Надо полагать, на второй раз Аден придумает что-нибудь посерьёзнее.

Юнис как будто не обратила внимания на его тираду.

– Вот только как мне уговорить Эсгера, если он с полным на то правом станет винить меня в своих невзгодах? Да он меня, наверное, и видеть не захочет после того, что я наделала. И потом, неизвестно ведь, как Эсгер перенесёт наказание. Что если ему придётся долго отлёживаться, что если он просто не сможет со мной заниматься, даже если захочет. Нет, я точно должна как-то загладить свою вину перед ним. И уломать Адена, чтобы он разрешил нам заниматься. Может быть, мне даже стоит здесь задержаться подольше, скажем, до июля.

– Да, пожалуйста! – взбеленился вдруг Ансель. – Делай что хочешь, дерись с кем хочешь, можешь хоть до зимы тут торчать, если угодно! А я умываю руки. Мне давно пора вернуться в столицу и заняться полезными вещами. Вот только покрывать тебя перед графиней Соланж я не стану, так и знай.

– Но ты не понимаешь, Эсгер действительно тот, кто мне нужен, с его помощью я могла бы… – начала было Юнис

– Да пропади оно пропадом, не желаю больше слышать про твоего Эсгера! – взревел маг и выбежал наружу, изо всей силы хлопнув дверью.

В отчаянии, Юнис уронила лицо на руки, едва сдерживаясь, чтобы не заплакать. Да что же сегодня за день такой! Похоже, она ухитрилась поссориться со всеми в крепости, кто ей небезразличен.

***

По истечении часа Юнис приняла решение всё же присутствовать при экзекуции. Она дала себе зарок смотреть, не отводя глаз, пусть это будет наказанием и для неё тоже, хотя и совсем иного рода. Ансель также объявился на плацу к назначенному времени, маг старался вести себя как ни в чём не бывало, но Юнис всё же чувствовала в его к ней отношении непривычную холодность.

Называть место сбора плацом, пожалуй, означало изрядно ему польстить. Дочь знаменитого полководца с юных лет привыкла наблюдать различные манёвры и учения как в столице, где в окрестностях Интендантской улицы обычно квартировало не меньше двух полков, так и в поместье, где граф Честон Пиллар по традиции устраивал смотры своим людям хотя бы раз в несколько лет. Основываясь на предыдущем опыте, Юнис представляла плац как огромную площадь, где с лёгкостью могли не только построиться, но и демонстрировать выучку и разные манёвры целые полки. Но в Кангаре, стиснутом между высоких скал, столько ровного места было попросту не сыскать. Роль плаца играл внутренний двор крепости, довольно-таки тесный и, вдобавок, частично заставленный разным громоздким военным имуществом. О том, чтобы солдатам выстроиться в ряд, а командиру ехать верхом мимо строя, как это бывало на смотрах, когда-то виденных Юнис, здесь и речи не шло. В Орлином Гнезде все стояли скученно, да и лошади были бы не к месту, зато коменданту не приходилось прилагать слишком много усилий, чтобы его могли услышать все присутствующие.

К прибытию Юнис последние из солдат уже торопливо занимали положенные места: мероприятие должно было вот-вот начаться. Сам же комендант явился на плац едва ли не последним. Надо сказать, держался он довольно-таки неуверенно, Юнис показалось даже, что от племянника графини Соланж слегка тянет спиртным.

– Всё готово, ваше высокоблагородие, – доложил командиру подтянутый лейтенант. Юнис помнила, что его должность как-то связана с дисциплиной и воспитанием, – личный состав построен на плацу, как вы приказали. «Жилы» клеймёных Эсгера и Рахана доставлены из хранилища.

– Хорошо, – Аден обвёл мутным взглядом плац. – Велите привести провинившихся.

Выполнение приказа не заставило себя ждать. Клеймёные шли под конвоем четырех унтер-офицеров.

При появлении осуждённых по строю солдат пробежала волна перешёптываний. Плац напоминал лес перед самым началом бури, когда всё вокруг замерло в ожидании удара стихии, и лишь ветер тихонько гуляет среди листьев и ветвей. Юнис заставила себя пристально глядеть на клеймёных: Рахан был спокоен, на лице его читалось непоколебимое упрямство. Он ответил Юнис дерзким взглядом без капли покорности, и девушка тут же смущённо отвела глаза. Что же до Эсгера, тот шёл, низко опустив голову, и был, по всей видимости, подавлен.

– Начнём с более серьёзного проступка, – объявил комендант.

– Раздевайся! – тут же скомандовал Эсгеру унтер-офицер из числа конвоиров. И поспешно добавил: – До пояса.

Сержант снял мундир и рубаху и аккуратно сложил вещи на камни плаца. С внезапным для себя любопытством Юнис почти залюбовалась на его обнажённый торс: Эсгер неожиданно оказался великолепно сложён. Он ни капли не растерял формы в свои годы, и, боги, как же она ошибалась, считая его согбенным стариком. Плечо сержанта всё ещё было перетянуто повязкой. Впрочем, похоже, жизнь Эсгера и прежде не баловала: спина и грудь клеймёного оказались испещерены густой сетью застарелых шрамов. Юнис пригляделась внимательнее: эти старые следы образовывали своего рода узоры, как если бы какому-то чудаковатому палачу вдруг вздумалось изобразить цветок или что-то подобное прямо на человеческом теле.

– Что это такое? – тихонько пробормотала девушка.

Ансель, единственный, кто мог её услышать, совершенно правильно истолковал, о чём идёт речь.

– Это, насколько я могу судить, последствия перенесённого ранее наказания «жилой». После него на теле остаются следы, повторяющие формой собственно клеймо реципиента. Похоже, твоему протеже не впервой совершать серьёзные проступки.

– К столбу! – скомандовал между тем унтер.

Двое его товарищей подвели Эсгера к стоящему посреди плаца столбу для наказаний и ремнями привязали клеймёного за руки. Аден Мерваль сделал несколько шагов по направлению к столбу, оказавшись у сержанта за спиной. Теперь Эсгеру приходилось сильно выворачивать голову назад, чтобы видеть коменданта.

Подошедший ординарец передал майору Мервалю странного вида металлический стержень.

– Что там у кузена? – прошептала Юнис Анселю.

– Это и есть «жила» – управляющий элемент для наказания посредством клейма. Вроде я тебе уже рассказывал, как это работает, – вопреки обыкновению маг не пожелал блеснуть знаниями, ограничившись коротким ответом. Он внимательно наблюдал за происходящим.

Аден, между тем, вертел в руках переданный ему предмет. Насколько удалось понять Юнис, на стержне имелись какие-то подвижные части, которые требовалось установить в определённое положение и с этим у коменданта как будто возникли некоторые трудности. Наконец, по-видимому, удовлетворённый достигнутым результатом, он подошёл поближе к привязанному у столба клеймёному и поднял стержень в правой руке, так, чтобы его было лучше видно всем присутствующим.

Возвысив голос, Аден Мерваль принялся объявлять, в чём именно заключается проступок Эсгера и какое наказание тому уготовано. Каждое его слово болезненно отдавалось в сердце девушки.

Пока внимание всех присутствующих было приковано к коменданту, Юнис бросила умоляющий взгляд на мага.

– Ансель, мы должны что-то предпринять, – взмолилась она. – Ну, пожалуйста, сделай что-нибудь!

Маг не ответил.

Изо всех сил пытаясь держать себя в руках, Юнис положила ладонь на эфес шпаги, как часто делала в минуты душевного беспокойства. Приятная кожа рукояти и впрямь на некоторое время подействовала успокаивающе и принесла облегчение. Девушка почти поверила, что сможет сдержаться, заставить себя не вмешиваться и не наговорить резких слов кузену.

Боковым зрением девушка вдруг заметила, что руки Анселя, почти спрятанные в широких рукавах мантии, зашевелились, двигались и его губы, хотя слов было не разобрать. Юнис уже знала о магии достаточно, чтобы сообразить, что её друг произносит заклинание – как можно осторожнее, так, чтобы никто из присутствующих не обратил внимания. Сердце девушки забилось от радости: должно быть Ансель откликнулся на её просьбу и придумал, как спасти ситуацию. Но вот маг закончил колдовать – и ничего не произошло.

Между тем, Аден завершил назидательную речь и протянул руку со стержнем по направлению к Эсгеру, будто бы наводя оружие.

Что задумал Ансель? Почему он медлит? Ведь стоит коменданту активировать жилу и будет поздно. Надо же что-то делать!

Юнис сама не понимала, что на неё нашло в тот миг. Как будто бы она выкрикнула что-то очень невежливое, не исключено, что даже угрозу. И вместе с тем, выхватила из ножен шпагу и, кажется, сделала ею выпад в сторону коменданта.

Сотни удивлённых взглядов обратились к ней. И тут произошло долгожданное чудо. «Жила» вдруг вырвалась из руки коменданта, словно от сильного удара. Треклятый стержень с металлическим звоном упал на плац, покатился по камням, на миг замер на краю забранного решёткой водостока, будто человек, стоящий у обрыва и всё не решающийся сделать шаг в бездну, и наконец, проскользнув между прутьями, исчез в глубине.

Не веря своим глазам, Юнис переводила взгляд с Анселя на коменданта Мерваля. К её удивлению, оба мужчины выглядели до крайности растерянными.

– Как же это вышло? – пробормотал себе под нос Аден. Комендант лелеял ушибленную руку, а на лице его застыло непонимающее выражение.

– Если позволите, господин комендант, – лейтенант Картен шагнул вперёд, – Магистр Терес, мне почудилось или вы действительно применили некое заклинание? Я видел, что вы совершали манипуляции, как в тот вечер, когда вы нам показывали ваши замечательные фокусы с огнём.

Услышав этот вопрос, больше похожий на обвинение, Ансель почему-то стушевался, что было на него совсем не похоже. Взгляд мага метался между Аденом, Юнис и Эсгером, он кусал губы и медлил с ответом.

– Что же вы молчите, магистр Терес? – требовательно спросил немного пришедший в себя комендант.

Ансель сделал попытку в свою очередь стряхнуть оцепенение.

– Вы не ошибаетесь, господин лейтенант, недавно я и в самом деле сотворил некое заклинание, – нехотя признал он.

Юнис, всё ещё озадаченная произошедшим, прокляла себя за медлительность. Очевидно же, что маг искал её поддержки, а она чуть не прохлопала этот момент.

– Магистр Терес сделал это по моему приказу, – звонким голосом произнесла девушка. – Это я велела ему прекратить то безобразие, что здесь творилось.

Юнис вдруг осознала, что всё ещё держит в руке обнажённую шпагу. Медленно, с достоинством, стараясь ничем не выдать своего волнения, она вложила клинок в ножны и скрестила руки на груди, как можно более спокойно и уверенно глядя на кузена.

– Вы слишком много себе позволяете, кузина, – холодно сказал Аден. Он уже неплохо владел собой.

– Только лишь потому, что вы не даёте себе труда делать то, что должно, – дерзко парировала Юнис.

На плацу воцарилась тишина.

Аден Мерваль изо всех сил боролся с собственными чувствами. На какой-то миг Юнис показалось, что его гнев вот-вот возобладает и волна ярости коменданта обрушится на них с Анселем, а то и на всех присутствующих. Это ощущение было сродни затишью перед бурей. И буря налетела, вот только разразилась она прямо в душе коменданта. Аден отчаянно сражался с самим собой. Его взгляд то делался злым и кровожадным, и в такой момент даже окружающим становилось не по себе, то вдруг майор приобретал самый расслабленный вид, и казалось, что он вот-вот отпустит какое-нибудь непринуждённое замечание о погоде или прикажет накрывать на стол. Но проходила секунда, и лицо его снова искажалось гримасой, он принимался обводить глазами построенных людей и всякий, кто встречался взглядом со своим командиром, предпочитал опустить глаза.

Юнис показалось, что эта борьба продолжалась бесконечно долго, но в итоге коменданту всё же удалось совладать с собой.

– Мне кажется, кузина, непонимание между нами сегодня вышло за известные рамки, – самым светским тоном произнёс комендант. – По этой причине я вынужден отказать вам в моём гостеприимстве. Посему я настойчиво прошу вас и магистра Тереса покинуть Орлиное Гнездо до завтрашнего полудня.

Юнис ответила ему лёгким поклоном.

– Как вам будет угодно, господин Мерваль, – ледяным тоном заверила кузена девушка.

– Благодарю за понимание, – комендант уже поворачивался к ней спиной, не оставляя никаких сомнений в том, что разговор окончен.

– Всем разойтись! – скомандовал он собравшимся и зашагал прочь с плаца.

Глава 12

– Ансель, ты просто умница! – воскликнула Юнис, стоило им оказаться в её комнате подальше от чужих глаз.

Девушка всё ещё была взволнована после всего произошедшего на плацу. Она не могла понять, действительно ли они одержали победу, но верность Анселя, который, несмотря на их глупую ссору, с готовностью пришёл ей на помощь, явно требовала награды. В порыве чувств девушка бросилась на шею другу и звонко чмокнула его в щёку.

От этого невинного в общем-то поцелуя, Ансель неожиданно покраснел.

– Твои восторги не по адресу, – пробормотал маг, аккуратно отстраняясь от расчувствовавшейся девушки. – Я ровным счётом ничего не сделал.

– Ну да, только вырвал эту дрянь из рук матушкиного родича, – весело бросила Юнис.

– Ещё раз повторяю, – жёстко осадил её Ансель, – я ничего не сделал! Я что – дурак, чтобы мешать офицеру выполнять свои служебные обязанности?

– Не прикидывайся, я видела, как ты колдовал, – надулась Юнис. – Да и не я одна, как ты мог заметить.

– Ну, разумеется, колдовал! – вскричал маг. – Я воспользовался заклинанием видения аур. Мне ужасно хотелось посмотреть, что будет, когда господин Мерваль активирует «жилу».

– То есть это не ты забросил эту дурацкую штуку в водосток? – недоумённо спросила Юнис. – Но, что же тогда произошло? Неужели Аден сам её уронил?

– Конечно, нет, – бросил маг. – Вот только ни я, ни Аден тут не при чём. Это ты размахивала шпагой как ненормальная, помнишь? Твой хвалёный Дар – вот что воздействовало в тот момент на жилу.

– Не может быть! – воскликнула Юнис. – Я бы, наверное, почувствовала, если бы это было дело моих рук.

– Понятия не имею, что ты ощущала, но со своей стороны я абсолютно убеждён, что это был именно Дар, – заверил её Ансель. – Напомню, я смотрел на всё происходящее волшебным зрением и ни капли не сомневаюсь, что картина весьма походила на ту, которую я наблюдал с мастером Кайлом. Так что прими мои поздравления, ты определённо добилась своей цели.

Юнис смутилась. Ей всё ещё не верилось в то, что таинственный Дар мог проявить себя именно таким образом, но маг говорил очень убеждённо.

– Но мне казалось, что нельзя сделать что-то и не понять, как же это вышло, – неуверенно заметила она.

– Ха! Да с тобой постоянно такое случается, – по обыкновению язвительно подначил Ансель. К нему возвращалась его обычная манера общения, и Юнис обрадовалась, что её друг, похоже, и думать забыл об их нелепой ссоре.

– Наверное, ты прав, а вот я вообще не помню толком, как всё произошло, – признала девушка.

– Интересно, а ты сможешь продемонстрировать Дар ещё раз? – воодушевился Ансель. – Может теперь, после первого раза, дело пойдёт лучше.

– Не знаю, – засмущалась Юнис.

Настойчиво понукаемая магом, она обнажила шпагу, наметила в качестве цели брошенную на стол собственную шляпу и принялась так и сяк стараться поддеть её издалека. Как и следовало ожидать, ничего необычного не произошло. Девушка чувствовала себя до крайности глупо, сражаясь с пустотой, но покорно повторяла это нелепое упражнение, пока Ансель не разрешил ей прекратить. Маг, впрочем, не выглядел слишком уж разочарованным.

– Должно быть, Дар не разменивается на всякую чепуху, – предположил он. – Может статься, чтобы твои способности сработали, задача должна быть по-настоящему важной для тебя. Или, по крайней мере, ты должна вбить себе в голову, что это так.

– Но ведь Кайл с помощью Дара показывал свои фокусы с камешками, – напомнила Юнис. – Думаешь, это было для него так уж важно?

– Маловероятно, – признал Ансель. – Этот ваш Дар – сплошная загадка. Когда-нибудь мы обязательно разберёмся в том, какова природа ваших способностей и как именно они работают. Но на сегодня достаточно и того, что ты определённо ими обладаешь. Дальнейшие исследования мы спокойно проведём и по возвращению в Элатею. А пока я займусь кое-какими делами здесь, их-то нельзя отложить на потом.

– Что ты намерен делать? – заинтересовалась девушка.

– Я собираюсь принести свои извинения, между прочим, весьма искренние, господину коменданту, – был ответ. – Не хотелось бы, чтобы этот уязвлённый вояка затаил на меня обиду. Не помнишь, кстати, где было то вино, что мы прихватили с собой из столицы?

– Кажется, вон в той корзине, – показала Юнис. Девушка была изрядно удивлена намерениями друга. Как правило, Анселя мало заботило мнение о нём окружающих, да и против доброй ссоры он обычно ничего не имел.

– А мне что прикажешь делать?

– Очевидно, найти свою камеристку, выслушать её сетования, без которых, держу пари, не обойдётся, и приниматься за сборы, – буркнул Ансель, извлекая искомую бутылку. – Если ты забыла, не позднее завтрашнего утра мы должны покинуть Кангар.

– Мы что же, просто так уезжаем?

– А разве у нас есть выбор? – пожал плечами маг. – Или ты намерена остаться в Орлином Гнезде тайком, вопреки воле коменданта? Если так, на меня можешь не рассчитывать.

Молодой человекглянул на Юнис с подозрением.

– Нет, конечно, это было бы немыслимо, – поспешно заверила его девушка.

– Отлично. Я рад, что ты это понимаешь, – заметил Ансель. – Ну, пожелай мне удачи, будем надеяться, комендант не откажется меня принять.

С этими словами маг удалился, предоставив Юнис самой себе. Сбитая с толку, графская воспитанница и в самом деле почла за лучшее посвятить себя хлопотам, связанным с предстоящим отъездом. Девушка зашла в комнату Меллисы, но камеристки там не оказалось: надо полагать, лейтенант Тарбердин немедленно после скандала на плацу поспешил к своей пассии и теперь эти двое обсуждали насущные проблемы где-нибудь подальше от чужих глаз. Откровенно говоря, это вполне устраивало девушку, ведь Ансель был прав, и Мелли наверняка засыпала бы её глупыми вопросами и бессмысленными причитаниями.

Не найдя камеристки, Юнис по крайней мере разыскала кучера, велела ему с помощником позаботиться о лошадях и экипаже, а сама в одиночку занялась сбором вещей. Девушка возилась с коробками и картонками для шляп, когда в дверь негромко постучали. Борясь с рюшами на платье, которые никак не хотели помещаться в коробку, Юнис прокричала приглашение войти, полагая, что это Меллиса решила, наконец, вернуться к своим обязанностям. Однако вместо камеристки в дверь, воровато проскользнул Эсгер. Оглядев комнату и убедившись, что в ней кроме Юнис никого нет, он плотно затворил за собой дверь.

– Простите за этакую неловкость, барышня, – начал клеймёный. – Да только мне у вас позарез надо кое о чём разузнать, вот я и надумал к вам втихаря явиться.

Девушка в свою очередь внимательно рассматривала нежданного визитёра. На первый взгляд клеймёный был вполне здоров, и Юнис с облегчением вздохнула: она-то боялась, что после её ухода с плаца Эсгер всё же получит своё наказание, но, кажется, на сей раз всё обошлось.

– Ну что вы, вам не за что просить у меня прощения, уж скорее мне следует извиниться перед вами, – заверила его девушка.

Сердце её отчаянно билось. По виду клеймёного нельзя было угадать его чувств: затаил ли он обиду или, паче чаяния, не держит зла на бестолковую девицу. Юнис вдруг поймала себя на том, что понятия не имеет, как повести этот нежданный разговор.

– Пустое, – коротко ответил клеймёный.

– Садитесь, пожалуйста, – девушка кивнула на стул.

– Благодарствую, я лучше уж постою, дело-то моё вовсе не долгое. Я к вам насчёт того, что нынче утром на плацу с «жилою» приключилось.

– Это и был Дар? – нетерпеливо воскликнула Юнис. И тут же испугалась своих слов, представив, как Эсгер удивлённо качает головой и спрашивает в своей манере, как это ей исхитрилась прийти в голову этакая глупость.

– Это Ансель так считает, – поспешно добавила девушка. – А я сама не знаю, что и думать.

Но клеймёный согласно кивнул.

– По моему разумению, именно что Дар, барышня. Я, понимаете ли, видел, как оно у вашей матушки происходило, у Айстэ стало быть. По всему выходит, вы у неё свою способность и унаследовали. Если только, конечно, не ваш приятель с его магией чего-то намудрил.

– Нет, Ансель говорит, что хотя он и в самом деле колдовал, его заклинание было совсем для другого, – заверила собеседника Юнис. – А вот то, что я делала, действительно выглядело, как проявление Дара, с точки зрения аур. Ансель в тот момент смотрел на меня особым зрением, волшебным, – пояснила она в ответ на вопросительный взгляд клеймёного.

– Ну вот и славно, – кивнул Эсгер. – Стало быть, на том и сойдёмся, что Дар ваш нынче себя объявил. В таком разе, поздравляю вас с этаким завидным успехом, а мне позвольте откланяться.

С этими словами клеймёный направился было к двери.

– Эсгер, подождите! – вскричала Юнис. Нельзя же просто так дать ему уйти. – Прошу, задержитесь ещё на минуту.

– Что такое? – безо всякого выражения отозвался клеймёный.

– Пожалуйста, выслушайте меня. У меня к вам есть большая просьба

– Вы получили то, зачем приехали, вот, стало быть, и радуйтесь. Чего вам ещё нужно-то? – грубовато спросил сержант.

– Может быть, вы могли бы дать мне ещё несколько уроков, – робея, произнесла девушка самым заискивающим тоном. – Я понимаю, что прошу многого, но для меня это очень важно.

– И как вы это себе представляете, барышня? – строго спросил Эсгер. – Да господин комендант с меня три шкуры за это спустит. Или может, я должен по ночам украдкой к вам бегать? Нет уж, хватит с меня этакого учения.

– Но может можно что-нибудь придумать, – Юнис прекрасно понимала всю правоту клеймёного, но всё-таки сделала ещё одну попытку его уломать.

– Нечего тут думать, – отрезал сержант. – Нету такого способа, чтобы нам всё это устроить. Да и не для меня это занятие – благородных девиц обучать.

– Я попробую уговорить кузена, чтобы он разрешил нам эти занятия, как только он перестанет сердиться, – продолжала цепляться за соломинку Юнис.

– Уговорите, как же. Я от ваших разговоров давеча чуть было с «жилой» не познакомился, помните? – Эсгер повернулся к Юнис едва ли не спиной, как видно, не желая встречаться с девушкой взглядом. – Или, может, забыли уже? Девичья-то память, знамо дело, короткая. Всё бы вам хиханьки да хаханьки? Думаете, небось, что шпага нужна заместо игрушки, а мне потом за ваши прихоти отвечать.

– Почему вы так обо мне говорите?! – обиженно воскликнула Юнис. – Чем я такое заслужила? Вы же сами сказали, что у меня есть способности и я неплохо владею шпагой.

– Пожалуй, и впрямь недурно. Для девицы, которой, что фехтование, что танцы, всё едино, – глухо отвечал Эсгер. – Ну а ежели по правде сказать, то это у вас не сражение, а баловство одно. Мне игрульками детскими недосуг заниматься, уж увольте.

От обиды у Юнис на глаза навернулись слёзы. Она могла ожидать, что клеймёный станет злиться на неё за свои беды и была к этому готова, но вот осознание того, что он считает её увлечения детским капризом, стало для девушки тяжёлым ударом. Кусая губы, графская воспитанница изо всех сил пыталась совладать с собой, чтобы не заплакать, и всё-таки пару раз шмыгнула носом.

К стыду девушки, от Эсгера отнюдь не укрылись её усилия.

– Ну вот, уже и глаза на мокром месте, – немедленно отреагировал сержант. – Какое уж тут, спрашивается, учение, когда чуть что – слёзы в три ручья. Нет, барышня, никуда это не годится.

Борясь с подступающими рыданиями, девушка на сей раз не смогла ничего возразить.

– Прощайте, госпожа Юнис, – твёрдо сказал клеймёный и плотно закрыл за собой дверь.

***

Юнис долго не могла прийти в себя после ухода Эсгера. Словно сомнамбула, девушка перемещалась по комнате, дрожащими руками продолжая сборы, и порою не вполне осознавая, что происходит вокруг неё. Работа не спорилась: платье вдруг невесть каким образом оказывалось в шляпной картонке, разные мелочи то и дело рассыпались по полу, а дорожный сундук никак не хотел закрываться, в то время как вокруг оставалась ещё целая груда неупакованных вещей. Раз за разом девушка мысленно воспроизводила свой разговор с Эсгером, жгучая обида на жестокие слова клеймёного то накатывала, то отступала, подобно волнам бурливого океана. В разгар мучений графской воспитанницы явилась Меллиса, которая и сама пребывала в расстроенных чувствах и непрестанно шмыгала носом. В раздражении Юнис услала девушку прочь, чувствуя, что меньше всего в этот момент ей хочется слушать нытьё камеристки. К вечеру багаж был, наконец, кое-как собран, и от этого стало только хуже, больше ничто не отвлекало Юнис от её печальных мыслей.

Ансель явился поздно, что определённо свидетельствовало о том, что его извинения были приняты комендантом благосклонно. Услышав тяжёлые шаги в коридоре, Юнис поспешила перехватить друга, пока он не отправился спать. Девушке требовалось выговориться, и, разумеется, кроме Анселя довериться в Орлином Гнезде ей было некому. Маг пребывал в изрядном подпитии – видеть друга в таком состоянии было для Юнис в новинку. Ансель, хоть и знал толк в дружеских пирушках, но никогда не заявлялся к Пилларам после одной из таковых. Девушка боялась, что её приятель попросту не захочет больше говорить об Эсгере, но тот, видя её плачевное состояние, сжалился и проявил необычное для себя сострадание. Маг извлёк невесть откуда непочатую бутылку вина, налил Юнис полный бокал и сочувственно выслушивал жалобы обиженной девушки, не забывая время от времени подливать ей хмельного напитка. Несчастий Юнис хватило, должно быть, на целых пару часов разговора, а может быть ровно столько ей, непривычной к большим порциям алкоголя, удалось продержаться прежде, чем сон сморил её. В любом случае, наутро девушка не помнила, как оказалась в постели, и кто помог ей избавиться от лишней одежды, а впрочем, немало смущённая, и не горела желанием искать ответа на сей вопрос. Разбуженная ни свет не заря камеристкой, Юнис сильно пожалела о том, что вчера опрометчиво назначила отъезд на столь ранний час. Заспанный и страдающий от похмелья Ансель на все лады проклинал крепости, кареты, кучеров, взбалмошных девиц и виноделов славящегося своими напитками солнечного Аквелона.