Текст книги "Дед в режиме ведьмака (СИ)"

Автор книги: Евгений Решетов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

Глава 16

– Презренный червь, – прошелестел альфа и прямо по воздуху поплыл ко мне.

Морозные бесы издали подобие рычания и ринулись в мою сторону, расшвыривая стулья. А за ними тяжеловесно помчался каменный тролль, не обращая внимания на столы. Те с треском разлетались в разные стороны, сыпля щепками.

Хм, вряд ли альфа подчинил тролля, скорее тот, повинуясь стадному инстинкту, бросился в атаку вместе со всеми. А вот рядовых морозных бесов альфа контролировать мог, правда лишь когда те находились рядом.

– Пришла пора достать свой козырь, – просипел я и выхватил нож.

– Ха-ха, – засмеялся в моей голове альфа, словно ледяные колокола забили. – Твой стальной коготь не поможет тебе, ведьмак. Ты уже мертвец.

– Если подойти к делу с фантазией, то поможет, – усмехнулся я, закатал рукав пиджака и полоснул по морщинистому предплечью.

Нехотя выступила кровь, и монстры словно с ума сошли. Морозные бесы побежали ещё быстрее, обогнав альфу. А я помчался им навстречу, измазав пальцы в крови.

Мы сшиблись в рукопашной схватке. Ну как сшиблись… Я принялся скакать вокруг них, пытаясь испачкать своей кровью. А они старались схватить меня медленными и окоченелыми, но сильными руками. Признаться, я с трудом избегал встреч с ними. Аж давление подскочило, колени затрещали, а дыхание заклокотало в груди.

Если кто-то из них сцапает меня – от дедушки останутся только рожки да ножки, ну и пара стальных яиц.

А тут ещё и сам альфа подоспел. Он выпустил из распахнувшегося рта поток обжигающе холодного воздуха. Но я с помощью «скольжения» избежал атаки, попутно коснувшись альфы окровавленными пальцами. На платье остались красные пятна.

Отлично, вот теперь можно выпускать кракена!

– Вы не с тем дедом связались, суки, – судорожно просипел я и выпустил из «клетки» всех, кто там был: двух Гнилых крыс, чёрную тварь из артефакта, гипнотизёра, пару морозных бесов и двух гоблинов.

Атрибут «призрак» наделил все души частичным овеществлением: когти и зубы монстров стали плотными и опасными.

Они напали на бесов, чувствуя кровь, которой я запятнал их. Без неё они бы хрен атаковали!

Да, в занятых бесами тушах кровь была, но промёрзшая и мёртвая – такая призракам не нужна.

– Приятного аппетита, – прохрипел я и на ватных ногах кое-как перевалился через опрокинутый шкаф.

Затаился за ним, дыша хрипло и часто, но всё же украдкой наблюдая за призраками. А они, как стая голодных псов, шустро растерзали тела, захваченные рядовыми бесами. Те выскочили из них струйками синего тумана, но тут же погибли от моих «шаровых молний». Их души отправились в опустевшую клетку.

А потом наступил черёд альфа-беса. Его тело призраки тоже разорвали. Бабкины панталоны полетели в одну сторону, а вставная челюсть – в другую, едва не угодив в каменного тролля, только-только добежавшего до призраков.

– Отпусти меня, демон! – завыл в моей голове альфа, выпорхнувший из разорванного тела.

– Это тебе, сука, за мой безвозвратно испорченный костюм! – злорадно прохрипел я и швырнул «шаровую молнию» в его бесплотное тело.

Магия уничтожила альфу, оставив лишь душу. В «клетке» она заняла аж пять ячеек. А мой дар скакнул на пятьдесят восьмой уровень. Счастье-то какое!

Ни одного беса больше не осталось в живых, но и мои призраки уже исчезли. А вот тролль, зараза, остался и почуял меня. Ему даже не помешало то, что после смерти альфы всё стало стремительно таять, словно здание превратилось в огромную микроволновку.

Тролль по тающему снегу ринулся в мою сторону. Его топот вторил грохоту льда, срывающегося с потолка и стен. Одна из стен не выдержала такого издевательства и начала рушиться.

* * *

Северная Пальмира, Алексей Зверев

Утреннее солнце мягко просачивалось в небольшое кафе на Литейном проспекте, золотя столы и бликуя на чашках. За панорамными окнами неспешно тёк поток машин. Немногочисленные посетители мирно тянули кофе и с аппетитом откусывали от хрустящих круассанов. Тёплый воздух пах свежей сдобой и лёгким ароматом ванили.

У стены, где для уюта приклеили искусственный мох, сидела юная веснушчатая девушка с рыжеватыми локонами. Она положила ладонь на руку Зверева, мрачно взиравшего на недопитый латте.

– Получилось помириться с дедушкой? – спросила она осторожно.

– Пока нет, – дёрнул он холёной щекой и поправил длинные светлые волосы. – Старик обидчив и упрям как осел. Он даже приказал Красавцеву не пускать меня на сегодняшнее шоу. Представляешь? А мне там самое место – я же очевидец и родственник главного участника. А вот Павел будет среди зрителей.

– Ну, не злись, любимый, всё наладится.

Алексей тяжело вздохнул и уже более спокойно проговорил:

– Ладно, Жанна, давай больше не будем говорить о моём старике.

Девушка тепло улыбнулась и метнула рассеянный взгляд на официантку. Та внезапно прибавила громкость телевизора, висевшего под потолком. Ещё секунду назад он транслировал какой-то бойкий музыкальный клип, но сейчас экран запылал надписью: «СРОЧНЫЙ РЕПОРТАЖ».

– Дорогие телезрители, – затараторила губастая ведущая, появившаяся на фоне БТР-ов и военных, – мы с вами находимся рядом с «Музеем водки», где сегодня появился блуждающий проход в Лабиринт. Спустя всего десять минут после его возникновения здание внезапно превратилось в ледяную ловушку. По предварительным данным, внутри находятся гражданские, группа зачистки и несколько отважных магов, прибывших на помощь. Сейчас мы вам покажем кадры с высоты.

Тотчас на экране сменилась картинка. Теперь «Музей водки» показывали с вертолёта. Здание напоминало гигантский, блестящий под солнцем кусок льда, окружённый военными и техникой.

– Специалисты пытаются пробиться внутрь, но магический лёд не поддаётся, – раздался за кадром голос ведущей. – Но постойте… Что происходит⁈ Лёд тает, да ещё так стремительно!

Здание действительно быстро сбрасывало испаряющийся лёд. По улице потекли потоки воды. А одна из стен «Музея водки» задрожала и рухнула, обнажив часть третьего этажа.

Тут же оператор с вертолёта взял крупным планом залитый водой зал. Там растрёпанный старик в грязном классическом костюме «порывом бури» толкнул в пролом каменного тролля. Тот вверх тормашками полетел с третьего этажа и с грохотом упал на тротуар.

Старик же сложил пальцы пистолетом, поднёс их к губам и резко выдохнул, словно задувал пороховой дымок, идущий из ствола револьвера. А потом он посмотрел в камеру и весело подмигнул, поправляя мокрую бороду.

– Дорогие телезрители! Как минимум один выживший есть! Мы не знаем имени этого героя, но уверена – уже скоро узнаем! – выпалила ведущая срывающимся от эмоций голосом.

– Алексей! – ахнула Жанна, схватив за руку ошарашенного парня. – Так это же твой дед! Игнатий Николаевич! Как он оказался в этом здании⁈ И как выжил⁈ Бог помог ему!

– Скорее сатана, – еле слышно прошептал Алексей и вскочил на ноги.

Стул с грохотом упал, а глаза парня лихорадочно зашарили по довольному морщинистому лицу на экране. Казалось, Алексей не поверил в увиденное. Он даже ущипнул себя, а затем закусил губу от досады и застонал.

– Милый, ты разве не рад? – опешила Жанна.

– Рад, ещё как рад! – выдавил он улыбку, хотя внутри него всё полыхало и искрило.

Парень не мог взять в толк, какие демоны помогают его мерзкому деду. Почему он всегда оказывается победителем и все начинают его любить и уважать? А его, Алексея, словно прокляли, ничего не выходит.

И такая несправедливость жгла парня калёным железом, заставляя скрежетать зубами и страстно завидовать.

* * *

«Музей водки», главный герой

Зал затопило так быстро, будто кто-то сверху открыл гигантский кран. Вода поднялась почти до колен, ледяная, злая, пробравшаяся в мои берцы и по-хозяйски устроившаяся там.

А само здание, потрёпанное сегодняшними потрясениями, начало угрожающе похрустывать, намекая, что устало от жизни и сейчас развалится.

– Надо бежать! Нет, надо отступать, мать вашу, – просипел я и снова пожалел, что не очутился в молодом, гибком и свежем теле.

Рванул бы к пролому в стене да сиганул наружу эдак красиво, эффектно, эпично!

А так пришлось выскакивать из зала и нестись по этажу, где с потолка сыпался лёд, а под ногами противно хлюпала холодная вода. Да ещё стены дрожали, подгоняя опасным похрустыванием.

К счастью, хоть монстров нигде не было видно. Либо они слиняли обратно в проход, либо попрятались по углам. Благодаря этому я пролетел этаж почти без приключений.

А вот на лестнице судьба всё-таки попыталась хрястнуть меня по носу. Берцы скользнули по льду, но скрюченные пальцы успели-таки вцепиться в перила, спасая от падения моё измученное тело. Наверное, оно уже жалело, что его вчера не похоронили.

– То ли ещё будет, – проворчал я, взгромоздившись на подоконник, откуда открылся шикарный вид на залитый водой тротуар и группу военных.

Один из них заорал:

– Прыгайте, прыгайте!

– Замечательное предложение, – согласился я и сиганул со второго этажа.

Приземлился я, надо признать, чертовски неплохо для старика: ударился подошвами берцев о тротуар, перекатился и встал на ноги. Правда, в спине всё-таки что-то щёлкнуло.

Военные тут же подскочили, подхватили меня под руки и повели к машине скорой помощи, припаркованной возле БТРа. Казённое оружие у меня мягко изъяли, а вот пояс оставили. Вот и хорошо, в нём же глаза гипнотизёра.

– Зелья… Сколько вы выпили зелий? – подбежал ко мне маг жизни в белом халате.

– Порядочно, – прохрипел я, усаживаясь между открытыми задними дверьми «скорой».

Маг сразу начал заглядывать мне в глаза, одновременно приложив к моему плечу ладонь, окутанную зелёным сиянием. Моё тело тут же наполнилось энергией, а боль резко прошла, будто её кто-то выдрал с корнем.

– Немного подлатал вас, – произнёс врач, тряхнув седой бородкой-клинышком. – Так, на первый взгляд серьёзных повреждений нет, только царапины и ушибы, но надо бы вам отправиться в поликлинику и пройти углублённый осмотр. В вашем возрасте с таким шутить нельзя.

– А, ерунда, обычный понедельник, – отмахнулся я и краем глаза заметил журналистов и зевак, гомонящих за оцеплением из военных.

Никого не смущало, что улица затоплена. Наоборот, все с интересом таращились на покрытое трещинами, похрустывающее здание, из которого всё ещё вытекала вода. А кто-то показывал пальцем в сторону солдат, сгрудившихся вокруг… бородача, Игоря, Захара, носатого и Марии!

Байкерша была мрачнее тучи, зыркала исподлобья и возмущённо раздувала крылья носа.

– Вы должны немедленно отправить туда команду! – сквозь шум расслышал я её голос. – Там Зверев остался! Он сражается с альфа-бесом!

– Он уже умер, – донёсся делано печальный голос Протасова, в котором всё равно слышалось злорадство. – Мария Львовна, перестаньте вести себя как истеричная простолюдинка. Зверев мёртв. Он не мог победить альфу. Да никто бы из нас не смог! Вы сами видели, что там творилось!

– Эгей! – вдруг раздался ошарашенный возглас бородача, случайно наткнувшегося на меня взглядом. – Дык вот же он!

Протасов вздрогнул и начал медленно оборачиваться. Он явно страстно надеялся, что огневик заметил альфа-беса, а не старика Зверева. Но все его надежды разбились как стекло, стоило ему увидеть мою ехидную физиономию.

– Я вчера уже помирал, так что на сегодня у меня были другие планы! – крикнул я им.

– Игнатий Николаевич! – радостно вскрикнула Мария и бросилась ко мне, расталкивая людей, мечущихся среди казённых автомобилей.

За ней рванули Игорь, Захар и бородач.

Только носатый будто прирос обувью к брусчатке. Он глядел на меня так, словно увидел призрака. Даже головой потряс и хлопнул себя по щеке, убеждаясь, что не бредит. А затем метнул в меня злой взгляд, резко развернулся и дёрганной походкой пошёл прочь, опустив башку.

Может, его познакомить со старшим внуком? Будут дружить на почве того, что каждый раз жидко обделываются, связываясь со мной.

Пока же ко мне первым подскочил Захар и сразу прострекотал:

– Игнатий Николаевич, как вы смогли сбежать от альфа-беса⁈

– Да, да, как? – вторил ему Игорь, не обращая внимания на врача.

Тот явно хотел сказать, что мне сейчас лучше не волноваться, но, понимая бесполезность слов, обречённо махнул рукой и отошёл в сторону.

– Стар я, чтобы бегать. Грохнул я альфу, чтоб не безобразничал. А то такое натворил: «Музей водки», считай, уничтожил. Другой какой-нибудь музей лучше б уничтожил: демократии, либерализма или современного искусства.

– Как я рада вас видеть! – выпалила Мария и обняла меня.

– Хватит, хватит. Мне в битве с альфой досталось, – проворчал я, отстраняя девушку.

– Он вас ранил⁈

– К чёрту раны! Ты погляди, что с моим костюмом стало! А ты его ещё больше мнёшь. Мне же на ток-шоу ехать. Кто-то может быстро доставить меня до набережной Фонтанки?

– Я могу! – сразу вызвалась Мария. – Мотоцикл рядом, через пробки пролетим в мгновение ока.

– Игнатий Николаевич, – вмешался Игорь, – я бы не советовал вам уезжать прямо сейчас. У нас есть отличная возможность предстать перед журналистами. Видите, машут и орут, будто мы рок-звёзды. Нас покажут по телевизору, а известность прибавит рейтинга нашим семьям.

Он многозначительно посмотрел на меня, тактично не озвучивая вслух, что рейтинг Зверевых в глубокой заднице.

– Дело говоришь. Пойдёмте, – поднял я свой зад и довольно-таки бодро двинулся к радостно завизжавшим журналистам.

Молодец врач! Неплохо так подлечил меня. А то, помнится, последний раз я себя так хреново чувствовал, когда пару лет назад с сиренами воевал в Голубом озере в Лабиринте.

– Нам ещё с военными разговаривать, – вставил Захар, смахнув с кевлара прилипший кусочек гоблинской кожи.

– Нет, это без меня, – сразу покачал я головой. – Сами всё объясните. А если им от меня что-то понадобится – пусть позвонят. Я для них выкрою минутку между очередными спасениями мира. Господин огневик, вы же все уладите?

– Угу, – кивнул бородач. – Но старшие офицеры позже точно захотят услышать лично, как вы умудрились одолеть альфа-беса. После этого, собственно, лёд и начал таять, освобождая здание, верно?

– Ага, – проронил я, уже прикидывая, что совру.

Главное – напирать на то, что я еле-еле одолел беса. Мол, ещё бы чуть-чуть – и мне самому пришла бы вечная мерзлота.

– Только давайте ничего не будем о Протасове говорить прессе, – нахмурился Игорь, переходя на шёпот. – Если мы выставим Протасова трусом, его семья обидится и может начать вредить нам.

– В смысле «выставим»⁈ – фыркнула Мария, вскинув голову. – Он и есть трус. Да ещё и вёл себя как маленький обиженный ребёнок.

– Успокойся, – бросил я ей. – Игорь прав. Главное, что мы знаем, кто такой Протасов. А среди дворян слушок всё равно поползёт, как он себя проявил.

Мария ещё пару секунд сердито дымилась, но быстро поняла, что решение правильное. Так что к журналистам она подошла уже без возмущения, а со своей самой милой улыбочкой. Даже успела по пути пригладить волосы и поправить мокрую байкерскую куртку, чтобы предстать перед камерами во всей красе.

А столько камер я последний раз видел в темницы Болотного замка, что в Лабиринте. Правда, там были другие камеры. Здесь же на нас уставились объективы телекамер, а стая журналистов тыкала микрофоны чуть ли не нам в лица.

Они засыпали нас ворохом вопросов, а отвечать, по большей части, пришлось мне. Мои спутники почему-то оробели от камер, даже Мария. Уж насколько она боевитая дамочка, и то побледнела и хотела шмыгнуть за мою спину, но там уже прятался Игорь и некромант Захар.

Вот и пришлось мне всё взять в свои слегка подрагивающие руки. Правда, сперва важно поправил грязный галстук.

Отвечал я уверенно и по существу. Быстро рассказал, что произошло в «Музее водки», естественно, не став упоминать о поведении Протасова. Да и о том, что Захар прятался в туалете, тоже умолчал, чем заслужил его благодарный взгляд.

– Игнатий Николаевич, а что за монстр этот альфа-морозный бес⁈ – прострекотал самый бойкий журналист. – Почему он появился в нашем мире? И как умудрился целое здание покрыть льдом⁈

– Почему появился – не знаю, – чистосердечно соврал я, когда все камеры снова уставились на меня. – Что же до альфа-беса – он довольно редкий и сильный монстр-охотник. Создаёт ледяные ловушки, куда и попадают его жертвы. Только в этот раз он поймал седогривого льва, пантеру, перспективного некроманта, бравого молодого мага и опытнейшего бойца с роскошной бородой. Потому беса и постигло фиаско.

Репортёры заулыбались, а мои спутники с признательностью глянули на меня. Похвала, она и дракону приятна.

– А как вы победили альфу⁈ – выдала молоденькая белобрысая девица, опередив своих коллег. Те весьма злобно глянули на неё.

– Блестяще, – усмехнулся я и следом, не моргнув глазом, соврал о жестокой битве с бесом, где мне помогли лишь громадный опыт и чудо. – Думаю, в этой битве сам господь бог был на моей стороне, иначе бы вы брали интервью не у меня, а у альфы.

Журналисты снова посмеялись, весьма благосклонно поглядывая на меня. В их глазах я выглядел героем, не лишённым самоиронии и обаяния. Такие нравятся зрителям.

– Уважаемый Игнатий Николаевич, а почему в «Музее водки» оказалось такое разнообразие монстров⁈ – выпалил хлипкий лысеющий мужичонка в огромных очках.

– Проход в Лабиринт – как распродажа для шопоголиков, он манит всех тварей с той стороны. И, скорее всего, нынешний проход возник в густонаселённой локации Лабиринта, – объяснил я, кивнув на здание.

А оно в этот миг издало хруст и покосилось. Часть крыши с грохотом обрушилась, упав на тротуар. Во все стороны брызнули осколки черепицы и вода. Разбежались военные и прочие специалисты. А где-то сработала автомобильная сигнализация, добавляя шума.

– Простите, дамы и господа, но на этом я бы хотел закончить. У меня, знаете ли, есть срочные дела, – хрипло проговорил я, отходя от журналистов.

Те сперва бросились за мной, словно пираньи, но всё же отстали, пожелав удачи.

– Игнатий Николаевич, вы молодец, все чётко рассказали, – похвалил меня подскочивший бородач. – Я так не умею. Меня камеры страшат больше, чем бешеные горгульи, ей-богу.

– И меня, – проронил Захар, подошедший вместе с Игорем и Марией.

Девушка быстро спросила, вскинув бровь:

– Едем, Игнатий Николаевич?

– Ага, да пошустрее, – проговорил я, глянув на солнце, подбирающееся к полудню.

– А у вас есть какие-то сети? – вдруг спросил у меня некромант, доставая мобильный телефон.

– Нет, я не рыбак.

– Вы не поняли. Я про социальные сети.

– Это ты не понял. То была ирония. Но сетей всё равно нет. Можешь записать мой номер.

Я продиктовал цифры, взятые из памяти Зверева. Их записали все, кто был со мной в «Музеи водки».

Глава 17

Наш с Марией дуэт отправился на поиски её мотоцикла. Тот обнаружился в соседнем переулке целым и невредимым. Она привычно уселась на свой транспорт, а я примостился сзади, обхватив её за тонкую талию.

Мокрые рубашка и пиджак натянулись на моей спине, неприятно холодя кожу. Да и промокшие штаны не добавляли комфорта.

– Мария, ты не знаешь, где можно быстренько приобрести костюм? – проговорил я, видя перед собой волосы, выбившиеся из-под шлема.

– Знаю, – глухо выдала она и послала мотоцикл с места в карьер.

Ветер ударил в лицо, а припаркованные машины замелькали с умопомрачительной скоростью. Прежде мне только на драконе доводилось летать с такой скоростью. Ну, не совсем на драконе, а в его лапах, но потом-то я с него шкуру снял!

Нынче же даже пробка возле моста не стала для нас препятствием. Мотоцикл прошмыгнул между рядами автомобилей. Мария наплевала на красный свет светофора, промчалась через перекрёсток и миновала узкий проулок, вспугнув стаю сизых жирных голубей. Те с шумным хлопаньем крыльев разлетелись во все стороны.

Мария же с визгом покрышек остановила мотоцикл возле магазина «Всё для байкеров».

– Ну да, именно такой костюм я и хотел, – иронично прошептал я себе под нос, приглаживая растрепавшиеся волосы. – Но с другой стороны, наверное так оно даже лучше будет.

Появилась у меня кое-какая идея.

– У моей семьи целая сеть таких магазинов, а ещё салоны по продаже мотоциклов, – сказала девушка и грациозно перекинула стройную ножку через своего стального коня, слезая с него. – Вам в мгновение ока подберут всё самое лучшее.

И действительно подобрали: ботинки, кожаные штаны и жилетку из такого же материала, косуху с клёпками, солнцезащитные очки и бандану с черепами. Но прежде чем всё это надеть, я отправился в местный туалет для персонала. Надо же хоть чуть-чуть привести себя в порядок. Да и мочевой пузырь напомнил о себе. Благо, что не энурезом, а обычным желанием исторгнуть отработанную влагу.

Войдя в крошечный туалет с раковиной и унитазом, я принялся за свои дела, попутно рассматривая себя в зеркале. Да-а, приключения в «Музее водки» сильно потрепали меня. Борода всклокочена, волосы торчат во все стороны.

– Вылитый бомж, чистокровный. «Я бычок подниму, горький дым затяну…» – промычал я, застёгивая ширинку.

И чуть не прищемил себе достоинство, рефлекторно дёрнувшись из-за полоснувшего по ушам пронзительного собачьего скулежа.

– Какого хрена⁈ – выдохнул я, вышел из туалета и оказался в небольшом коридоре с задней дверью. Из-за нее-то, кажется, скулёж и доносился.

Я щёлкнул замком и приоткрыл дверь.

Узкий проулок поблёскивал разбитыми бутылками. В нос сразу же шибанула вонь тухлятины и дерьма, лежащего возле кирпичных стен зданий, исписанных матерщиной.

К ржавым мусорным бакам в ужасе жалась худая дворняга. Она мелко тряслась, поджимала хвост и глядела огромными глазами на троицу парней лет по девятнадцать в помятой вылинявшей спортивной одежде, короткостриженых и с обрюзгшими, жестокими рожами, уже отмеченными всеми видами порока.

– Кир, если попадёшь ей в голову, я куплю тебе пивас! – весело выдал один, подобрав с земли камень.

– Да ты опять, сука, обманешь, как и в тот раз, когда я первым попал в кота, – с кривой усмешкой сказал второй, но азартно подбросил на ладони внушительный осколок кирпича.

– Нет, уроды криворукие, это я попаду в голову, а вы оба косые! – азартно выпалил третий и прищурил глаз, целясь в собаку.

Та смотрела на них пронзительно и жалобно. Так запуганный ребёнок смотрит на пьяного отца с ремнём в руке. Собака не понимала, почему её бьют эти здоровенные создания. За что?

А я понимал и не одобрял, хотя, конечно, и сам не был святым.

Жизнь ведьмака тяжела, иной раз приходилось разорять гнёзда и логова монстров. А тот же детёныш мантикоры выглядит милым и забавным, но вырастает страшным чудовищем!

В общем, приходилось поступать так, как нужно, чтобы сделать Лабиринт более безопасным.

Однако подобные поступки не шли ни в какое сравнение с тем, что творила эта троица. И дело ведь не только во влиянии Лабиринта на этот мир. Просто уроды так развлекались. Им нравилось чувствовать страх тех, кто не мог дать им сдачи, ощущать себя хозяевами чужой жизни, палачами, наслаждаться мольбой в глазах слабого существа. Их ноздри трепетали от возбуждения, а в глазах сверкали садистские искры.

– Ну-ка! – выдохнул Кир, швырнув камень в дворнягу.

Он попал ей в бок, заставив животину тонко взвизгнуть и затрястись ещё сильнее.

– Охренеть, какой ты косой! – насмешливо выпалил подначивавший его урод. – Так ты пивас не выиграешь!

– Эй, бесовские отродья, отвалите от собаки! – прохрипел я и вышел на небольшое крыльцо из металла.

Все трое резко повернулись, испуганно скользнув по мне взглядами. Но уже через миг они облегчённо заулыбались. Видимо, не посчитали меня тем, перед кем стоило бы извиниться и пошустрее сбежать. Идиоты…

– А ты ещё кто такой, бомжара? – насмешливо оскалил неровные зубы самый крупный из троицы. – И какого хера делал в магазине? Воровал, тварь? И чего ты там стащил?

– Иди, сука, сюда, и выворачивай карманы! – зло выпалил второй, угрожающе глянув на меня исподлобья.

– Иначе тебе писец, старикан, – выхаркнул третий, многозначительно подкинув на ладони осколок кирпича.

Пёс оказался умнее этой троицы и бочком-бочком вдоль стеночки выскользнул из проулка.

– Удрал, гад, – заметил его побег самый крупный садист и злобно глянул на меня. – Это ты, мразь, виноват. И чего ты стоишь да скалишься? Иди сюда, пёс! Оглох, что ли⁈

Вот в такие моменты я жалею, что кодекс ведьмаков запрещает убивать людей… Даже таких, больше похожих на тварей болотных. Нет, если бы они представляли серьёзную угрозу для моей жизни – тогда да, их можно было бы убить, но увы, они так же опасны для меня, как и клопы.

Я подбоченился и презрительно усмехнулся, чем вывел из себя главаря.

– Сейчас я сотру эту ухмылочку с твоей поганой рожи! – побагровев, выпалил он, брызжа слюной. – Давайте, парни!

В меня полетели три камня, но все они ударились в возникший передо мной «воздушный щит» и бессильно упали возле крыльца.

Физиономии уродов сразу вытянулись от изумления, а их пасти распахнулись от шока.

– Охренеть, он маг, – трясущимися губами прошептал главарь.

Другой камень выпал из его руки, а стекленеющие глаза наливались страхом.

Плечи извергов задрожали, а на рожах появились робкие виноватые улыбочки. Были бы у них хвосты, они бы сейчас сунули их между ног.

Твари принялись судорожно отводить взгляды и что-то жалобно плямкать. Слова путались в их глотках, превращаясь в нечленораздельный лепет.

– Помнится, за попадание в голову кто-то покупает пиво? – хищно оскалился я, подобрав камень.

Они переглянулись и со всех ног бросились к выходу из проулка. Но «порыв бури» сбил их с ног, заставив покатиться по усыпанной битым стеклом земле.

Уроды завизжали от боли, а из мелких порезов пошла кровь.

Главарь умудрился ткнуться рожей в собачью мину. Скривился от гадливости, судорожно смахнул дерьмо с лица и вскочил на ноги. Но сразу же снова с воплями покатился по земле, сбитый вторым «порывом бури», как и его дружки.

После очередного падения главарь глубоко рассадил лоб и локти. Кровь начала заливать его перемазанную дерьмом рожу.

А один из его подельников разбил губы.

Кир же вывихнул руку, ту самую, которой швырял камни в собаку. Его вопль прокатился по проулку, услаждая мой слух.

Но к сожалению, третий «порыв бури» до них уже не дотянется. Да и применение магии оставило слабость в коленях и сухость во рту. Надо поберечь этот организм.

Но зато я швырнул-таки камень в улепётывающую троицу. В голову, конечно, не попал – куда там, с таким-то телом! Но вот в спину главарю угодил. Тот вскрикнул от боли и скрылся за углом вместе со своими стонущими и хрипящими подельниками.

– Думаю, за попадание в спину я точно заслужил хотя бы полбутылочки пивка.

Губы расползлись в довольной улыбке, а в душе вспыхнула надежда, что эти трое надолго запомнят мой урок.

Авось впредь они не будут издеваться над слабыми. По крайней мере, хотя бы на бомжей эти твари теперь станут смотреть весьма опасливо. А может, вообще начнут обходить их десятой дорогой.

И вот так, капелька за капелькой, мир станет лучше. А стоил такой урок всего-то пять минут и немного выносливости. Отличная цена за благое дело!

– А я сегодня дивно хорош! – приподнято проронил я и вернулся в туалет.

В раковине помыл лицо, руки, подмышки и всё прочее, до чего дотянулся.

Да, условия спартанские, но мне не привыкать. В Лабиринте и того нет. Порой приходилось в лужах мыться.

– Вот теперь почти жених, – посмотрел я на своё отражение в зеркале и вернулся в торговый зал.

– Игнатий Николаевич, что-то вы долго, – проговорила Мария, внимательно глядя на меня.

– В моём возрасте уже счастье, что хотя бы вернулся, а не помер, – иронично сказал я и вошёл в примерочную, где висели подготовленные для меня шмотки.

Девушка смолчала, а когда я вышел в обновках из примерочной, то причмокнула и весело произнесла:

– Ого, да вы в этой одежде самый крутой пожилой аристократ, коего я видела!

– А представляешь, что бы ты сказала, ежели бы мне удалось ещё и нормальный душ принять? – подмигнул я ей, держа в руке пакет со своими старыми вещами.

– Думаю, умоляла бы вас взять меня в жены, – хихикнула она.

– Да, так бы и было, – кивнул я и передал девушке пояс. – Возьми, в нём глаза гипнотизёра. Их бы надо побыстрее продать. Займёшься? Десять процентов тебе, девяносто мне.

– Договорились, – не стала она торговаться, взяв пояс. – И ещё пятьдесят процентов я переведу за зубы гоблинов, когда их продам.

Я кивнул, полностью ей доверяя. Не похожа она на ту, что обманет меня ради таких грошей.

– Так, теперь надо бы расплатиться за обновки, – просипел я.

Мария изо всех сил принялась убеждать меня, что всё это – подарок, но я заплатил, воспользовавшись картой. Слава богу, она никуда не делась из моего кармана.

После этого мы снова помчались на мотоцикле по Северной Пальмире. И остановились лишь возле старинного трёхэтажного особняка нежно-голубого цвета. Возле украшенного каменными львами крыльца курили тонкие сигареты два парня. По виду – тоже нежно-голубые: узкие джинсы, облегающие майки, покрашенные ногти.

Оба повернулись в нашу сторону, держа в руках стаканчики с кофе.

– Папик или дед? – негромко спросил один другого, однако я расслышал, с кряхтением слезая с мотоцикла.

Мария сняла шлем, открыв прелестную мордашку. Она тоже успела слегка привести себя в порядок.

– Точно дед, а не папик. Девица вроде ничего такая, аристократка, не стала бы она из-за денег спать с подобным стариком, – ответил другой, украдкой скользнув по мне взглядом. – Хотя, конечно, он ничего такой, брутальный, правда растрёпанный.

– Согласен. Они точно не спят вместе, зуб даю, – уверенно проронил первый и глубоко затянулся. – Слишком хороша она для него.

Хм, какие невоспитанные гады. Надо бы их наказать.

Я весело посмотрел на байкершу и кое-что ей прошептал.

Та еле заметно улыбнулась, а затем озорно блеснула глазами, подалась ко мне, поцеловала в щеку и громко сказала:

– Пока, любимый. Ночь была превосходной!

У парней от изумления выпали и стаканчики с кофе, и анальные пробки.

– Блестяще сыграно, Мария, – еле слышно оценил я и следом громко проговорил: – До новой встречи!

Девушка улыбнулась ещё шире и умчалась на взревевшем мотоцикле, оставив запах угарного газа.

А я прошёл мимо ошарашенных парней с такой физиономией, словно уже порядком устал оттого, что ко мне клеятся симпатичные дворяночки.

Правда, мою победную поступь прервал лысый здоровяк в костюме и с бейджиком на груди. Он загородил собой резную двустворчатую дверь, стоило мне подняться по ступеням крыльца.

– Простите, но тут не клуб для престарелых байкеров, – прогромыхал здоровяк, сверху вниз глядя на меня пренебрежительно-завистливым взглядом.

Он тоже видел и слышал, как я прощался с Марией.

– Меня ждут, – кивнул я на дверь. – Как там его?.. Генрих Красавцев. И побольше уважения, милейший.