Текст книги "Жребий некроманта 2 (СИ)"

Автор книги: Евгений Решетов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

Между тем противники принялись обмениваться ударами сабель. А я с напряжением смотрел на бой, будто он шёл по экрану телевизора с неработающими динамиками. Сфера не пропускала никаких звуков, а вот видимость совсем не ухудшала.

Я прекрасно видел, что Илья сражался по-простецки: рубил сплеча изо всех сил, действовал прямолинейно, а его ноги отставали от движений руками. А вот Климов не просто рубил, а фехтовал. Уклонялся, финтил, делал ложные движения и по касательной принимал на клинок удары Ильи.

И ещё я грустно подметил, что на сабле Корбутова после встреч с оружием Павла, остаются пятна ржавчины. Кажись, заклятие, лежащее на клинке Климова, было сродни Туману разложения. Только оно состаривало тела с упорядоченной кристаллической решёткой. И возможно, работало против живой плоти.

Мда, если такое оружие войдёт в тело брата, то перстень княжны может оказаться бессильным. Сейчас он покоился у меня в кармане, но я рассчитывал в случае ранения Ильи подскочить к нему и надеть артефакт на его палец. Но, учитывая заклятие на клинке Павла, я могу и не успеть.

Из-за этой мысли я порядком разнервничался, косясь на дружков Климова. А те стояли подле меня в расслабленных позах и наблюдали за боем с профессионализмом бывалых воинов. Им обоим уже было предельно ясно, чем закончится дуэль. Несмотря на весь напор Ильи, он постепенно выдыхался. А Павел, сдержав натиск противника, постепенно перехватывал инициативу. И вскоре он пошёл в атаку, ликующе сверкая глазами…

Глава 3

Дуэль продолжалась совсем недолго, но на лбу Ильи уже появился пот, а на виске заиграла жилка. Он, стиснув зубы, отбивался от Климова. А тот наседал на моего брата, всё шире улыбаясь. Его сабля металась точно окутанная чёрным туманом стальная змея. Она вот-вот должна была поразить отступающего Илью. На рукаве его мундира уже красовалась отметина от клинка противника. Мало того что оружие Павла пропороло ткань, так оно ещё заставило состариться края материала.

Но Корбутов, в свою очередь, сумел подпалить манжет соперника. Жаль Павел быстро сбил пламя. И этот мимолётный успех Ильи не принёс ему больших дивидендов. Он проигрывал, безнадёжно проигрывал. И данный факт не преминул в саркастичной манере подметить маг.

– Скоро пойдём греться в бальный зал, – прошептал он себе под нос и зябко поёжился.

– А может и не скоро… – задумчиво выдал другой дружок Павла.

Его взгляд был прикован к физиономии Климова. А на той вдруг обнаружилась страдальческая мина. Лицо дуэлянта стремительно багровело, а в глазах нарастала паника. Он начал кусать губы и морщиться, точно сожрал лимон.

Корбутов же воспользовался состоянием противника и перешёл в атаку. И теперь уже Павел отступал. Он словно растерял все свои навыки фехтовальщика и неуклюже отбивался от Ильи.

– Кто-нибудь мне скажет, что происходит? – в великом удивлении проговорил маг, выгнув брови дугой.

– А я же говорил, что мой брат в гневе страшен, – насмешливо проговорил я, сложив руки на груди. – Он в Перекамске десяток мертвецов завалил. А потом взял оружие и покромсал ещё стольких же. Его лучше не доводить до белого каления, а ваш Павел довёл. И чем это запахло?

В мои ноздри проник отвратительный запах. И я поспешил прижать к носу ладошку, от которой до сих пор слегка пахло пирожным. Параллельно мои глаза с ехидством наблюдали за друзьями Климова. Они стали морщить рожи. И судя по выражению их буркал, офицеры поняли, что произошло.

Сам же источник вони отпрыгнул от Ильи и со всех ног бросился в сторону здания академии. Я заметил на его штанах расплывающееся пятно. И заботливо крикнул вслед бегуну:

– Уборная на первом этаже возле гардеробной!

– Какой конфуз, – в ужасе прошептал маг, схватившись за голову.

– Ага, – радостно подтвердил я, покосившись на Корбутова, ошеломлённого такой победой. Его грудь тяжело вздымалась, а с кончика носа капал пот. – Господа, кажется, ваш друг обгадился. И я сейчас не в переносном смысле.

– Он не наш друг! – в унисон заявили офицеры.

– Позвольте, но вы же…

– Мы с ним служим, и не более того! – отрезал маг, а затем облизал губы и просительным тоном добавил: – Судари Корбутовы, я вижу, что вы достойные дворяне. Прошу вас, не придавайте огласки сегодняшний… э-э-э… инцидент.

– Вонючий инцидент, – не удержался я и следом твёрдо произнёс: – Господа, обещаю, что мы милостиво забудем о дуэли, но только если сударь Климов не будет больше иметь никаких претензий к моему брату. А также он перестанет донимать его своим скептицизмом. И лучше бы он вообще держался подальше от Ильи.

– Да, да, – закивал маг. – Я гарантирую, что Павел в полном объёме выполнит ваши требования. Спасибо, господа. А теперь позвольте откланяться.

Мы чинно раскланялись. И они очень шустро свалили из парка.

Я же посмотрел на погасшую Сферу и иронично сказал Илье, от которого валил пар:

– Пошли. Тебе-то жарко. А я тут стоял, мёрз. Не дай бог заболею, а впереди ещё учёба.

– Иван, я чего-то не уразумел… Я победил?

– Ага. У тебя рожа такая страшная была, что Павлушка этот не выдержал… Вон, видишь, капли на снегу? Кажись, калитку вырвало вместе с петлями, – выдал я и заржал, аки конь. – Ты… аха-хаха… главное… хи-хи-хи… никому об этом не говори.

Корбутов мало что понял из моей речи, но тоже весело захрюкал. И мы в приподнятом настроении пошли в академию.

По пути я вытащил из кармана перстень княжны, протянул его улыбающемуся брату и благодушно проговорил:

– На вот тебе. Подарок на Новый год.

– А чего это? – удивлённо прогудел он, взяв украшение. Оно в его мозолистой лапищи смотрелось совсем крошечным.

– Артефакт. Если тебя сильно ранят, то ты на мизинец надень его, хотя бы на первую фалангу. Перстень не даст тебе помереть какое-то время. Но тебе надо будет успеть найти или лекаря, или мага жизни или очень доброго некроманта, – объяснил я, громыхая соплями в носу. – И носи перстень на цепочке, а то ещё потеряешь, чего доброго.

– Ого! – прочувственно выдохнул он, дёрнув головой. – Знатная вещица! Дорого поди стоила?

– Не дороже денег.

– Благодарствую, брат, – пробасил Илья и обнял меня. – У меня тоже для тебя есть подарок, но то уже ближе к празднику подарю. Потерпишь?

– Ноу проблем, то есть, агась, – с усмешкой сказал я и проник в здание академии.

Корбутов вошёл следом за мной и сразу же двинулся в гардеробную. А я потопал в бальный зал. Климов сегодня точно уже не станет докучать нам. Ему бы справиться со своими проблемами.

Я испустил короткий смешок и проник в зал. Народ продолжал пить, есть и веселиться. И даже шоу ещё не подошло к концу. Мне удалось посмотреть часть выступления факиров и шпагоглотателей. Правда, всего пару минут. А потом ко мне подскочила Корсакова и требовательно прошипела, скрывая жгучее любопытство:

– Иван, чем всё закончилось? Не томите. Я же волнуюсь.

– Волнуетесь, дорогая княжна? Вам просто любопытно.

– Я что, по-вашему, кошка? – вспыхнула она, одарив меня негодующим взглядом.

– Всё нормально. Разошлись миром, – тотчас выдал я, заметив Илью. Он только что вошёл в зал и потопал к Савёлову. – Но об этой несостоявшейся дуэли – ни-ни. Никто не должен знать о ней.

– Иван, вы намеренно меня оскорбляете? Думаете, что я базарная девка? Язык не умею за зубами держать?

– Ваша светлость, я так полагаю, что вас больше никто не пытался пригласить на танец? – с ухмылкой выдал я, понимая в чём причина её агрессии.

– Именно, – наигранно печально выдохнула она и озорно сверкнула глазами. – Мельчают дворяне, мельчают. Наверное, уже все знают, что произошло с Мироновым. Я так потеряю всю сноровку. Придётся тренироваться на вас.

– Хм, – хмыкнул я, невесело глянул на улыбающуюся девушку и сменил тему: – Ваша светлость, а вам не доводилось слышать о магических книгах?

– Доводилось, – кивнула она и следом поправила диадему.

– Этот слух не выдумка? – жадно уточнил я, впившись в лицо красотки требовательным взглядом.

– Нет. Книги существуют. И скоро они станут доступны аристократам, приближённым к Императорской короне. Полагаю, что папенька в ближайшее время подарит мне такую, – предвкушающе закончила княжна.

– А когда простые смертные смогут купить магические книги? – хмуро проронил я, испытывая зависть.

– Не знаю. Да и смогут ли? Весьма вероятно, что эти книги будут распространять лишь среди избранных, – нисколько не смущаясь, сказала Анастасия, задумчиво поиграв бровками. – А вы, Иван, переживаете, что Павел Белозеров обзаведётся подобным артефактом, а вы нет?

– При чём тут Белозеров?! – немного вспылил я. – Меня постоянно будто стравливают с ним. А мы с этим сударем даже лично не знакомы. Только на лекциях пересекаемся. И ему, по-моему, вообще нет никакого дела до меня.

– О, тут вы ошибаетесь, – победно усмехнулась княжна и украдкой посмотрела мне за спину. – Он прямо сейчас весьма холодно глядит на вас и что-то через губу цедит барону Кляйну.

Я как бы невзначай обернулся и действительно увидел Белозерова. Он выглядел, как настоящий породистый аристократ. Широкоплечий, высокий, с карими глазами, прямым носом, тёмными волосами и холеным, высокомерным лицом.

Белозёров скользнул по мне скучающим взглядом, посмотрел на других гостей и повернулся к белобрысому пареньку с прыщами на щеках.

Хм, кажется Анастасия, слегка преувеличила. Павел не цедил и не глядел холодно. И я уже собирался ей об этом ехидно сообщить, но наткнулся взглядом на того самого старшего следователя из Четвёртого отделения, занимающегося магическими преступлениями. Как там его кличут? Никифор Фомич. Да, точно, именно так его и зовут.

Следователь в штатской одежде стоял среди гостей, сверкая залысинами, и хмуро смотрел на меня. Твою мать, он тут случайно или та история с Румянцевыми получила развитие? Если имеет место второй вариант, то дела мои ой как плохи, ведь полицейский не постеснялся припереться за мной на бал.

Я тотчас сглотнул вязкую слюну. А Никифор недвусмысленно кивнул на выход из зала. Он явно хотел срочно поговорить со мной, но не желал подходить ко мне под взглядами стольких гостей, чтобы не портить мою репутацию. А может и свою… Чёрт его знает.

Я скрыл тяжёлый вздох и смущённо бросил княжне:

– Ваша светлость, мне придётся оставить вас.

Та удивлённо распахнула глаза и возмущённо прощебетала:

– Опять?

Виновато улыбнулся и потопал к дверям. Благо, девушка на сей раз не увязалась за мной. А вот следователь уже пропал из виду. И обнаружился он в коридоре.

Никифор Фомич расхаживал взад-вперёд, сцепив руки за спиной. И я обратил внимание на то, что под его круглыми, совиными глазами залегли густые тени, а тонкие серые губы оказались плотно сжаты, скрывая жёлтые от никотина зубы. В целом же его вытянутая слегка небритая физиономия выглядела потрёпанной, словно он уже не спал пару дней.

В эту секунду следователь заметил меня, остановился и поздоровался прокуренным голосом:

– Доброй ночи, Иван.

– Приветствую, Никифор Фомич. Чем обязан? – максимально расслабленно проговорил я, хотя внутри меня всё сжалось.

– Хочу задать вам пару вопросов, ежели вы не имеете ничего против.

– Конечно, задавайте.

– Не здесь. Пройдёмте, – проронил следователь и потопал по коридору.

Я двинулся следом за ним, украдкой хмуря брови.

Вскоре он привёл меня в небольшой кабинет, в котором за столом сидел ещё один полицейский. Этот уже был в голубой форме. И обликом напоминал вставшего на задние лапы медведя. На крупной голове мужчины курчавились чёрные, как смоль, волосы, окладистая борода спускалась до живота, а мундир едва не рвался на груди. Ярко начищенные медные пуговицы явно держались из последних сил. На поясе же полицейского висела сумка для пергаментов. Офигеть, я бы никогда не признал в нём мага.

А он ещё и писать умел. Мужик положил перед собой лист бумаги, вооружился пером и исподлобья глянул на Никифора чёрными глазами-маслинами.

Тот кивнул ему и официально обратился ко мне:

– Иван Корбутов, когда вы в последний раз видели Дмитрия Хрюнова?

– Сегодня на лекции, – проговорил я, мигом почуяв надвигающуюся беду. – А что, собственно, случилось?

– Дмитрия Хрюнова пару часов назад обнаружила его невеста. Он бездыханным лежал в своей комнате в общежитии академии. Его убили магией, – сухо проговорил Никифор Фомич. И оба полицейских буквально впились взглядами в моё вытянувшееся от изумления лицо, будто пытались проникнуть в мой мозг и хорошенечко порыться в нём.

– Да ну на хер! – ошеломлённо выдохнул я и тут же поправился: – То есть, я потрясён до глубины души господа полицейские!

– Значит, вы последний раз видели его на лекции? А сегодня вечером вы где были? – продолжил расспрашивать меня Никифор, пока звероватого вида мужик скрипел пером.

– В комнате, в общежитии. Читал, а потом собирался на бал, – честно ответил я и почему-то добавил: – Книга была о Повелителе мёртвых. С недавних пор меня заинтересовала его персона, хотя, конечно, в книгах о нём много противоречивой информации.

– А ваша комната находится на одном этаже с комнатой усопшего? – спросил полицейский с залысинами и после моего кивка добавил: – Вы весь вечер были в ней? Не выходили? Кто может это подтвердить?

– Никто. Мой брат Александр, с которым мы живём в комнате, в это время находился у другого моего брата, Ильи. И вернулся он от него только перед тем, как я отправился на бал, – выложил я правду, решив не врать в таком щекотливом деле. Они же сто раз проверят мои слова.

– Выходит, никто не может подтвердить то, что вы не покидали комнату? Хм… – потёр подбородок Никифор Фомич и вдруг спросил: – А вам известно заклятие Поцелуй вампира?

– Нет, – солгал я, стараясь держаться уверенно.

– Но ежели бы вы владели им, то могли бы единожды активировать? – проговорил следователь, остро взглянув на меня.

Мне сразу стало ясно, что он проверяет меня. Если я скажу однозначное «да», то выдам то, что мне кое-что известно об этом заклятии. А ежели отвечу «нет», то опять же зароню в голову опытного мага различные подозрения.

Поэтому я пожал плечами и твёрдо отчеканил:

– Мне ничего не известно об этом заклятие, так что не я знаю, смог бы его активировать или нет.

– Гм… тогда я вам кое-что поведаю о нём. Поцелуй вампир подвластен некромантам, чей уровень дара не ниже адепта второго ранга. И дабы единожды воспользоваться данным заклятием вполне сгодится даже начальный уровень магического резерва. А у вас он уже не начальный. Вы несколько месяцев упорно тренируетесь в зале для занятий магией, – произнёс Фомич, не спуская с меня внимательного взора.

– Мне вполне ясно к чему вы клоните, сударь. Но подобное заклинание, невзирая на мои тренировки, всё равно, весьма вероятно, истощило бы меня. И уже ни на какой бал я бы не смог пойти, а в полуобморочном состоянии лежал на кровати, – вполне логично выдал я, хмуря брови. – И неужели вы всерьёз считаете, что я грохнул Хрюнова? На кой чёрт он мне сдался?

– Вы были врагами. Это всем известно, – бросил Никифор. Кажется, он уже успел навести справки обо мне и Хрюне.

– Да, мы недолюбливали друг друга, но это же не значит, что я его убил? А если бы мне и вздумалось отправить его на тот свет, то я бы поступил много хитрее. А тут к моей комнате чуть ли не дорожка из капель его крови ведёт. Вот что мне мешало отравить Хрюнова, заколоть, подбросить змею в постель или, наконец-то, удавить во сне подушкой?! – выпалил я на одном дыхании. И заметил уважение в глазах звероватого мужика. Он даже причмокнул толстыми губами.

– Я ни на что не намекаю, а желаю отработать все возможные варианты, – примирительно заметил старший следователь и добавил: – Поведайте подробно, какие у вас были отношения с убитым Хрюновым. И начните, пожалуйста, с Калининска.

Я вздохнул, довольно быстро рассказал им чистую правду о парочке наших стычек и в конце бросил:

– Всё, мне можно идти, господа?

– Почти, – сказал Фомич и кивнул на лист, исписанный волосатой рукой бородача. – Прочтите, сударь. И подпишите, ежели с ваших слов всё записано верно.

Я взял бумагу, пробежал её глазами и поставил размашистую подписать. Следом посмотрел на Никифора и неожиданно для него спросил:

– А где ваш коллега? Тот, которого зовут Пётр Иннокентьевич.

– Слёг с лёгочной болезнью, – удивлённо ответил полицейский. – К сожалению, маги жизни не всесильны.

– Передавайте ему мои пожелания скорейшего выздоровления, – искренне произнёс я и вышел вон.

В моей голове роились тысячи мыслей. Но самая главная из них была связана с баронессой. Надо как можно скорее предупредить ее. Если она расколется и признается, что дала мне заклятия, то моё положение существенно осложнится. А полицейские рано или поздно допросят её. Она ведь тренировала меня в магическом зале. Следовательно, вполне может поделиться с ними важной информацией.

Но мне надо поговорить с Марией, не привлекая к себе внимания. Вдруг среди гостей есть ещё полицейские в штатском? Что если они будут следить за мной? Они явно что-то заподозрят, если я после допроса первым делом брошусь к баронессе. Но рискнуть всё же придётся, иначе Мария может занервничать и спалить всю контору.

Я вошёл в зал и прогулочным шагом двинулся среди гостей. Тут уже все порядком накидались. И звучали взрывы пьяного или полупьяного смеха.

Баронесса же обнаружилась всё там же, возле столов с закусками. Она ходила вдоль них точно кошка около крынки со сметаной.

Мне не составило труда добраться до столов, пройти мимо Марии и отчётливо прошептать:

– Не обращай на меня внимания, но внимательно слушай, – девушка вздрогнула, но не повернула ко мне голову. А я подошёл к бутербродам и продолжил тихонько вещать, пользуясь тем, что рядом никого не было: – Кто-то убил того самого провинциала, с которым я враждовал. И грохнули его с помощью Поцелуя вампира. Но я клянусь, что эта смерть не моих рук дело. Мне мыслится, что тебя вызовут на допрос. И ты не должна говорить, что передала мне те заклятия.

Мария слегка кивнула и взволнованно пролепетала:

– Я знала, знала, что всё так закончится. Почему не послушала своё сердце? Оно же шептало мне, что эта затея с заклятиями обернётся трагедией.

– Да при чём тут ты? – зло прошипел я. – Просто кто-то хочет скинуть смерть этого дурня на меня. Мне ещё предстоит во всём разобраться. И не волнуйся. Никто ничего не знает о заклятиях. Даже если полицейские догадаются, что ты могла передать их мне, то фактов нет.

– Но почему убийца использовал именно Поцелуй вампира?

– Не знаю. Всё, мне надо идти, – пробормотал я, взял бутерброд и отошёл от стола.

Хм… а ведь правда. Почему именно Поцелуй? Убийца словно знал, что я владею этим заклятием. Ну, если взять за основу то, что всё это не случайность и преступник действительно хотел подставить именно меня. Но как он прознал, что у меня есть такое заклятие? Об этом ведали лишь четверо: я, баронесса, Шурик и Император. Но последнему явно не с руки подставлять меня. Мы с ним обо всём договорились. Да и я для него слишком мелкая сошка, чтобы устраивать такие представления.

Что же, млять, происходит?

Глава 4

Поговорив с баронессой, я с весёлой миной на лице ещё немного покрутился среди гостей, зашёл в гардеробную, а затем покинул главное здание академии и оказался в одиночестве под открытым небом. Тут царила холодная ночь, но полушубок, шапка и перчатки превосходно согревали мою тушку. Да и пожар в груди едва не выжигал меня изнутри.

В голове же роился целый ворох разнообразных мыслей, касающихся убийства Хрюна. И под их аккомпанемент я двинулся в общежитие, сгорбив спину и засунув руки в карманы.

Но далеко мне не удалось уйти. Меня вдруг пронзило ощущение пристального, нехорошего взгляда, наблюдающего за мной. Я тотчас встрепенулся и огляделся. Хм… заснеженные деревья, статуи, сугробы, дорожки. И ни одной живой души. Но я чуял, что взгляд будто бы шёл со стороны парка.

Напряг зрение, силясь что-то рассмотреть под сенью деревьев. Но опять никого не увидел, кроме теней от веток и стволов.

Меж тем ощущение взгляда пропало. Может, показалось? Нервы шалят на фоне всей этой заварушки? Да, скорее всего.

Придя к такому умозаключению, я добрался до общежития и вошёл внутрь. Там меня встретила взволнованная комендантша, которая была в курсе того, что студент Корбутов вернётся после бала только ночью.

– Иван, горе-то какое! – сразу же выпалила женщина. Видимо, ей надо было выговориться. – Земляка вашего, Хрюнова, убили, прямо в его комнате! Полицейские только четверть часа назад уехали, забрав тело. Ходили тут, всех опрашивали. Велели никому не входить в комнату усопшего. А из меня чуть всю душу не вытрясли. Допрашивали, допрашивали… Что за семестр-то такой? В начале обучения Румянцева погибла от рук брата. Теперь Хрюнова кто-то умертвил. Это же такой удар по репутации академии. Хорошо бы хоть душегуба этого нашли. Надеюсь, это не кто-то из студентов.

– Печальная новость, – мрачно выдал я, покосившись на нервно подрагивающую комендантшу со взволнованно блестящими глазами. – Никто чужой в общежитие не заходил?

– Нет, нет! Вот вам крест! – истово выдохнула она и размашисто перекрестилась.

Хм… если Рыжика убил не студент, живущий в общаге, а кто-то другой, то он явно проник в здание не через парадный вход. Мимо комендантши даже мышь не проскочит. Её словам вполне можно верить.

И ещё я понял, что комендантша пока не знала о том, что полиция именно меня назначила на роль главного подозреваемого. В противном случае – женщина бы совсем по-другому со мной говорила. Но уже скоро по всей академии будет витать слушок, что за смертью Хрюнова, скорее всего, стоит высокая поднабравшая мышц фигура Ивана Корбутова. Люди же умеют анализировать события.

Пока же я подбадривающе кивнул шмыгающей носом комендантше и хмуро проговорил:

– Полиция у нас хорошая. Убийцу найдут. А вам не стоит себя ни в чем винить.

Она благодарно посмотрела на меня влажными глазами. А я картинно тяжело вздохнул и поспешно двинулся к лестнице.

Поднялся по ступеням на свой этаж и пошёл по полутёмному коридору, освещённому лишь частью лампочек. Тут до моих ушей доносились шорохи и приглушённые шепотки, идущие из-за тонких дверей комнат. Несмотря на ночь, никто из студентов не спал, хотя люди в этом мире и не склонны падать в обморок при виде крови. И даже убийством их не напугать.

А вот Шурик, наверное, сейчас трясётся так, что аж кости громыхают. И я оказался прав. Стоило мне постучать в закрытую дверь, как за ней раздался дрожащий голос:

– Кто-о-о?

– Свои, – буркнул я, засунув перчатки в карман полушубка.

Дверь тотчас распахнулась, и передо мной предстал брат. Его пухлая физиономия оказалась белее скатерти, глаза болезненно сверкали, а курчавые волосы напоминали воронье гнездо. Но это ещё было не всё. Я обратил внимание на то, что пуговицы рубашки брата оказалась не в тех петлях. Кажись, он куда-то второпях одевался. Рубашка сидела на нём набекрень.

– Ты куда-то торопился? – наигранно беспечно спросил я, вошёл внутрь комнаты, оглядел её и настороженно выдал: – А чего это мои вещи лежат не на своих местах? Ты искал секрет моего успеха у дам?

– Ох, сейчас совсем не время для шуток, – полузадушено просипел парень, торопливо закрыл дверь, прижался к ней спиной и прохрипел: – Пару часов назад сюда пришла полиция. А я в это время спал. Ох, они и напугали меня. Я, видишь, даже одеться подобающе не смог.

После своих слов Шурик стал непослушными пальцами заново застёгивать рубашку. А я облизал губы и тревожно выдохнул, чувствуя, что внутри меня всё заледенело:

– Они обыскивали комнату? Нашли мой тайник?

– Нет. Но кровать отодвигали. Я чуть сознания не лишился, когда один из полицейских наступил на ту половицу, под которой ты хранишь свою книгу с заклятиями.

– Фух, – облегчённо выдохнул я, едва не выдув лёгкие.

Если бы полицейские нашли книгу, то это был бы приговор. Ведь на её страницах моей собственной рукой было выведено заклятие Поцелуй смерти. Да ещё там имелся портал. А за него с меня бы спросил сам Император. И хрен знает, что было бы страшнее.

– Ага, повезло, боженька уберёг, – протараторил брат, справившись с рубашкой. – И ещё благо, что ты сжёг бумаги профессора Николаева. Ежели бы служивые наткнулись на них, то мы бы все вчетвером отправились на каторгу. Только маменьку с папенькой, наверное, пощадили бы. Но они бы вряд ли пережили то, что всех их детей арестовали.

– Верно, верно, – покивал я, отвлечённо вспоминая судьбу записей профессора.

На самом деле я их не сжёг, а отнёс своему куратору барону Верлиону. Он был связующим звеном между мной и Императором.

Между тем Шурик бухнулся на жалобно заскрипевшую кровать и сердито выдал:

– Иван, сожги и книгу. В ней ведь и Поцелуй, и портал. Она очень опасна для нас.

– Жалко, – бросил я и задумчиво добавил, постукивая себя согнутым пальцем по подбородку: – Но я зашифрую заклятия. Так будет надёжнее.

– Кабы ты быстрее в узилище не оказался, – пробурчал брат, остро посмотрел на меня и прямо спросил: – Это ты убил Хрюна?

– Я похож на умалишённого? – огрызнулся я, недовольно глянув на молчащего парня. – Что за заминка?

– Нет, не похож, – примирительно отбарабанил Сашка и добавил, плаксиво сморщив лицо: – Но кто-то его умертвил. И полиция теперь думает на тебя. Они полтора часа допрашивали меня. Я им три раза рассказывал обо всех стычках между тобой и Хрюном. Чуть язык не стёр. А они всё не унимались.

– Меня тоже допрашивали, – хмуро произнёс я, поняв, что к моменту начала моего допроса Никифор Фомич уже беседовал с Шуриком. – Полицейские пытались поймать нас на лжи. Надеюсь, ты всё честно рассказал им?

– Всё поведал, как на духу. Я сразу смекнул, что лучше не кривить душой. Так только хуже будет, – протараторил парень.

– Молодец, – похвалил я брата и наконец-то стал снимать верхнюю одежду. А то запарился уже в ней. В общаге оказалось жарко натоплено.

– Вань, я за родителей боюсь, – жалобно промычал Санек, хлопая коровьими глазами. – Ежели Хрюнов-старший узнает, что тебя подозревают в убийстве его отпрыска, то он нашим матери с отцом житья не даст. Как пить дать сгубит.

– Значит, надо отвести от меня подозрения. Невеста Хрюна какой магией владеет? – сдавленно проговорил я, почувствовав приступ сильного волнения. Ведь мои приёмные родители в этой истории реально самое слабое звено. Их надо как-то обезопасить от гнева Хрюнова-старшего.

– Водой она владеет, – печально вздохнул Шурик. – К сожалению, не она убила Хрюна.

– Но мне с ней всё равно надо поговорить. У неё был мотив. Она страсть как не хотела замуж за этого рыжего урода, – задумчиво проговорил я и вытянулся на кровати. – Блин, и ведь больше ни у кого нет мотивов. Хрюн хоть и был изрядным козлом, но никто бы не стал убивать его.

– Всё верно, – поддакнул брат и повернулся набок. Свет тусклой лампочки тотчас отразился в его взволнованных глазах.

– Ты это… не нервничай. Всё будет хорошо. Я найду выход. Ты лучше спи давай.

– Хорошо, – прошептал Александр, встал, выключил свет, разделся и упал обратно на кровать.

А я продолжил размышлять, глядя за окно. Там среди туч мрачно желтела луна. И мне вдруг вспомнился мой единственный разговор с Императором.

Я мысленно перенёсся в тот кабинет во дворце. Государь с прямой спиной царственно восседал на кресле и молча переваривал услышанный от меня рассказ. Я минуту назад вкратце поведал ему о своём даре, портале и том, что на самом деле произошло в Перекамске.

Отживел Император лишь спустя десяток секунд. Он покашлял в кулак и уважительно проронил:

– Вы отчаянный, смелый юноша. Чей вы бастард?

– Не знаю, – пожал я плечами, чувствуя себе, словно на электрическом стуле. Сейчас решалась моя судьба. Мне удалось максимально усилить свои позиции, но самодержец всё равно мог прямо из этого кабинета отправить меня на каторгу или эшафот.

– Хм, я прикажу своим людям выяснить это. Значит, вы очнулись в лесу возле Калининска и ничего не помните? – щуря глаза, уточнил он, хотя уже слышал от меня эту инфу.

– Абсолютно точно, государь, – кивнул я, почувствовав себя чуть свободнее.

– А записи профессора Николаевы вы отыскали в тайнике разбойников? – продолжал уточнять самодержец, раздумчиво морща лоб.

– Именно, – вякнул я и виновато опустил голову.

– Не тушуйся. Я понимаю, почему ты не отнёс документы в отделение полиции. Уж слишком был велик риск оказаться в узилище, – произнёс Император, немного склонил голову к плечу и изучающе посмотрел на меня колючими глазами.

Я обратил внимание на то, что он перешёл на «ты». Наверное, это хороший знак.

– И ещё я опасался того, что заклятие портала не дойдёт до вас, Ваше Императорское Величество. Прилипнет к рукам какого-нибудь нечистоплотного аристократа, и вы никогда не узнаете о нём, – самым честным голосом произнёс я.

– Да, к сожалению, и такие проходимцы есть среди моих подданных. Но ты зря волновался. Заклятие портала давно известно мне, – огорошил он меня. – У гениального профессора Николаева были и другие записи. По ним-то приближённые к тогдашнему государю маги и сумели воссоздать заклятие. И с тех пор порталом, с позволения Императора, втайне, пользуются сильнейшие маги страны.

– Ого! – удивлённо выдохнул я, выпучив глаза. – А почему это заклятие не сделали общеизвестным? Оно бы произвело революцию! Ой, прошу прощения, государь, за излишне дерзкие слова. Я просто изумлён.

– Я тебя прощаю. Молодости свойственны эмоциональные порывы, – милостиво кивнул Александр, таинственно улыбаясь. – И я даже отвечу на твой вопрос. А что бы дало рассекречивание портала? Только зависть. Им ведь могут воспользоваться лишь маги, которые имеют минимум уровень престола второго ранга.

– Второго, мой государь? Не третьего? – ещё больше удивился я и почувствовал, как у меня засосало под ложечкой.

– Да, второго.

– Ох-х-х, – тихонько выдохнул я, ощутив дрожь в коленях. Выходит, всезнайка Шурик где-то ошибся? И я не погиб, создавая портал в подвале, только потому, что перед этим поглотил силу Румянцева? Охренеть!

– А почему ты скрыл на экзамене свой истинный уровень? – полюбопытствовал самодержец, закинул ногу на ногу и покосился на наручные часы из платины.

– Мне не хотелось быть пешкой в игре аристократов, государь, – честно ответил я. – И трагедия, произошедшая с мужем племянницы графа Рюмина, убедила меня в том, что мой поступок был верен.

– Я припоминаю этого юношу с необычайно ярким даром. Мне доводилось однажды видеть его. Жаль, что он был слабоват душой. Лебезил, кланялся невпопад. Я бы никогда не приблизил такого к себе. Но мне было бы любопытно узнать, кто стал причиной смерти этого юноши. К сожалению, его смерть до сих пор расследуется. И я так полагаю, что полицейские уже вряд ли найдут виновного в его гибели. Впрочем, ладно, – пожал плечами мой августейший собеседник, словно мы говорили не об убийстве, а о какой-то ерунде. И уже в следующую секунду он перевёл тему: – Иван, а где ты раздобыл заклятия, коими пользовался в Перекамске?