Текст книги "Подрывник"

Автор книги: Евгений Сартинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)

– Куда?

– Ну, не знаю, ты же вольная птица. Тетя Клава мне регулярно рассказывала про все твои странствия. Я только успевал на глобусе сына флажки ставить: Воркута, Анадырь, Антарктида, остров Врангеля.

– Знаешь, всё это тоже приедается. Я первое время всё по морю западал. А потом один рейс, да чуть ли не кругосветка. Второй такой же, третий. Потом Север меня заманил. Одна зимовка, вторая, третья. Тоже надоело. Всё видел: Африку, Америку, Австралию. Золото мыл, уголь рубал. И всё надоело. Ностальгия замучила. Захотелось пожить дома, на родине. Жениться, в конце концов. Последние годы один и тот же сон замучил. Вхожу, будто, в родной дом, а там яблоки лежат на столе, антоновка. Я беру, ем, кислятина ещё, а я всё равно ем. И запах! Какой у них запах, как он мне снился. Дом тот уже давно сгорел, а сниться как прежде.

Кежа чуть помолчал.

– Чем у нас тут заниматься собираешься? – спросил Антон.

– Я часть денег вложил в квартиру, ремонт. А так дело свое хочу открыть – автосервис. Я же классный моторист. По звуку тебе любую неисправность определю. Так что терять это все уже не охота.

– И как же ты собираешься бороться с Бизоном?

– Я же говорил, не знаю. Но ты мне сейчас как раз и подскажешь.

Антон улыбнулся, ткнул в пепельницу сигарету.

– Однако у тебя самомнение. И как я тебе помогу?

– Ну, ты же знаешь всю эту канитель. Где у них слабые места. За оружие их можно хорошо пошустрить.

– Можно. Но тогда они притянут и меня. Всё же я директор этого завода. Хотя, там больше завязан главный инженер. Он всем этим рулит, я только делаю вид, что ничего не замечаю – закрываю глаза. Так что как минимум меня снимут. А максимум – посадят. Но не на много. Может, Бог даст, отделаюсь условником.

– Жалко такое место терять? Почти ведь наследственное.

– Да нет, уже не жалко. Как оказалось, мы не нужны уже государству. Завод почти сдох, там сейчас у нас агония. Делаем пятнадцать процентов прежнего объема продукции. Это не работа, а мучение. Я бы давно на всех их натравил ФСБ, но у подполковника есть на меня компромат.

– Какой?

– Тот самый протокол, первый, с моей личной подписью.

– Да, это приличный геморрой. Но, за давностью лет всё это должно списаться?

– В том то и дело, что сейчас это мне ни к чему. Я хочу уйти с завода, выставить свою кандидатуру на пост мэра. Слыхал, что у нас с прежним мэром произошло?

– Пристрелили прямо на свадьбе?

– Ну, почти что так. Невесту убили, а потом он и сам дошёл. Шансов у меня много, а Бизя и вся эта камарилья не хочет меня пускать в администрацию.

– Почему?

– Я им нужен на заводе. Зачем с новым человеком связи налаживать, когда тут свой, и копейки ему платить не надо. У них есть свой кандидат на это место. И если я только рыпнусь насчёт выдвижения, они весь компромат пустят в ход.

– Понятно. И где он его хранит, этот чёртов протокол?

– Дома, где же ещё. У нас все-таки не Швейцария, банков со спец ячейками нет. Он мне даже как-то по пьянке показывал ту бумажку. Был я у него на юбилее, сорокопятилетие. У него в спальне есть сейф за картиной Шишкина. Деньги там хранятся и эта вот бумаженция.

Антон поморщился и докончил свой рассказ.

– Нажрался он, тогда как свинья, завел в спальню и говорит: "Хочешь в прошлое вернуться, смотри, что у меня есть". Смеялся, с-сука!

– И где дом этого твоего мента?

– По Льва Толстого. Тоже из белого кирпича, двухэтажный. Спальня наверху. Он один там такой, легко узнать.

– А какая у него семья? Сколько человек?

– Сейчас они вдвоем с женой. Старший сын в Железногорске служит, в ГАИ, младший в милицейской школе учится.

– А Бизон на тебя ничего такого не имеет?

– Да нет, он для этого слишком туповатый. Он надеется, что при нужде просто заложит меня и всё.

– А что там с этим оружием, как они умудряются вывозить его с завода?

– Там комендант завода на этом завязан, Тихомиров, сволочь редчайшая. Жадный, толстый, импотент уже, а всё на баб падкий. Его в своё время поймали на том, что он вывозил с завода стиральный порошок, и теперь он работает уже не за деньги, а за страх.

А Кежа задал очередной вопрос.

– Так ты точно в этот деле с оружием не замешан?

– Нет. Мне хватает других доходов. Тюрин, мой бывший зам, открыл три магазина, я у него в доле. Правда, это всё не для публики.

– Значит, ментов подключить не удастся.

Антон встал, прошелся по комнате, с задумчивым видом посмотрел в окно. Ему вспомнилось недавнее представление нового заместителя начальника ФСБ.

– Семен Ильич Шлыков, – представил его Богачёв. – С сегодняшнего дня он будет курировать ваш завод.

– А Захарин куда девался? – спросил удивлённый Антон.

– Всё, Михал Васильевич ушёл на пенсию.

– Ну, что ж, будем работать вместе. Вы откуда к нам? – пожимая руку поинтересовался Федосеев.

– Из Питера.

– Ого! С семьёй?

– Нет, дочь только поступила в институт, жена не хочет её оставлять там одну.

Тогда Федосееву показалось, что в глазах этого симпатичного майора мелькнуло сожаление. Антон, кажется, его понял. Променять Питер на Кривов – размен не полноценный. Вспомнив всё это, он решился.

– Я думаю можно подключить к делу с оружием Шлыкова.

– А это кто? – поинтересовался Кежа.

– Замначальника местного ФСБ. Он здесь недавно, мне показалось, что он не в восторге от нашего города, не прочь уехать из него. Можно помочь ему сделать карьеру.

– Всё зависит от того, что можно ему предложить.

– Есть один козырь, и неплохой. Их можно взять на вывозе оружия. Я, кажется, знаю их систему.

– Кажется?

– Да нет, точно знаю. Столько лет на заводе, там же каждую деталь видишь.

– И когда они будут вывозить оружие в этот раз?

– В эту среду, ночью. Бизон сам контролирует выгрузку. Там всё оцепляется, как в армии, близко не подойти.

– И когда у нас ближайшая среда?

– Двадцать девятого.

– Ха! Вот как раз двадцать девятого его там точно не будет, – рассмеялся Кижаев.

– Почему?

– А ты разве не помнишь? Это же его день рождения.

Федосеев так же рассмеялся.

– Ах да, вот в чем дело! Да, это шанс. Натравить на него банду ФСБ, а самого убрать отдельно.

– А куда они вывозят продукцию после завода?

– Не знаю.

Кежа вдруг вспомнил тот самый склад, охраняемый двумя бычками с автоматами.

– А я, кажется, знаю.

Антон расхохотался уже во все горло, потом спросил: – Кежа, ты сколько времени в Кривове?

– Ну, где-то почти месяц.

– А знаешь, чуть ли не больше меня. Так, подожди меня.

Он ушел, и вскоре вернулся с сотовым телефоном в руках.

– На вот, возьми. У сына забрал. Пользоваться умеешь?

– А то!

– Тогда запомни – вот это мой городской телефон, а мой мобильный вот этот. Тут просто забито слово «Папа».

– У Бизона тоже такой же есть?

– Да, а как же. Сейчас это круто.

– Его номер не помнишь?

– Там есть. Там имени нет, только картинка – бык.

– Отлично. Ладно, что-нибудь придумаем. У нас еще уйма времени до двадцать девятого.

– А питание к нему? – напомнил Кежа.

– Ах, да, чуть не забыл!

Пока он ходил за зарядным устройством, Игорь вдруг вспомнил, что на улице его ждет Пупок. Он прихватил со стола бутерброд, сунул его в карман.

"Ну, теперь он меня с дерьмом съест, будет пилить до самого дома".

– Ну, раз всё решили, то я тогда пошел, – сказал он, поднимаясь с кресла.

– Тебе куда?

– Да в Курятник, на Кронштадскую.

– Далеко. Может тебя подвезти?

– Не надо, прогуляюсь, может, на ходу что придумаю.

Странно, но, несмотря на все договоренности и доверительность прошедшего разговора Игорь по-прежнему не хотел посвящать старого друга во все тонкости своего положения.

Они спустились вниз, вышли из дома.

– Сколько братвы примерно у Бизона? – напоследок спросил Кежа.

– Штыков тридцать. «Быки». Кстати так они сами себя так называют. Да, представь себе! Хотя, мне говорили, он сейчас новых бойцов набирает, из совсем молодых. Их в народе даже прозвали «телятами». Забавно, да?

– Ладно, иди домой, погода не для прогулок.

Они пожали друг другу руки, и Антон выпустил позднего гостя за ограду своего особняка.

Кежа нашел своего «суворовца» на остановке. Пупок походил сейчас на замерзшего в блокадном Ленинграде воробья: маленький, съежившейся. Увидев своего "старшего брата" он с матами накинулся на Игоря.

– Не, ты совсем охренел, брателло! Сидит там, водку лопает, а тут хоть подыхай на такой холодрыге!

– А ты откуда знаешь, что мы водку пили? – опешил Кежа.

Николай кивнул головой вверх.

– Вон, на крышу остановки залез, а там вы как на экране: сидят, водку жрут, колбасу трескают.

– На-на, поешь! – он сунул в руки Николаю свой "стратегический резерв".

Вцепившийся зубами в бутерброд Пупок напомнил ему хищных динозавров из одного западного фильма.

– То-то, – пробормотал Николай, с полным ртом. – Тебя пока не отматеришь, не выпросишь ничего.

– Ну, пошли-пошли, грозный ты наш!

Уже на ходу он спросил пацана.

– Ты себе то чего-нибудь купил?

– А как же, две порции эскимо.

– И как тут после этого не замёрзнуть?! Где же ты его нашел в такое время? – поразился Кежа.

– А тут кафешка недалеко есть, «Гладиатор», там мороженое круглосуточно.

– Балбес! – Он попытался дать своему спутнику подзатыльник, но тот увернулся. – Как же тебе не будет холодно, если ты еще и мороженого нажрался!?

– Да ладно, не бухти! Мне ещё два рубля до крем-брюле не хватило. У тебя там, в карманах ничего не завалялось?

– Ну, есть еще мелочь, но ты ведь замерз?

– Ну и что, сейчас всё равно по пути согреемся.

– На, подавись! – И Кежа высыпал в ладонь пацана все оставшиеся медяки. Довольный Пупок сразу расцвел и с криком: – Я сейчас, я быстро! – побежал куда то за угол пятиэтажки.

Игорь пошел, было, вслед за ним, но, только выглянув из-за угла, тут же попятился назад.

– Оба-на! Вот они, козлы, все тут! – пробормотал он.

Действительно, у дверей заведения с названием «Гладиатор» стояло несколько машин, в том числе и предельно знакомый Кеже «Фольксваген». Вскоре из дверей трактира вышел довольный Пупок, на ходу глотающий мороженое чудовищными кусками. Парень искренно опасался, что его «опекун» может ополовинить крем-брюле, и хотел уничтожить любимое лакомство ещё до встречи с Кижаевым. Еле дождавшись своего спутника, Кежа схватил Пупка за руку, от испуга и неожиданности тот чуть не подавился своим мороженым.

– Ты чё!? Напугал ведь!

– Там что, этот самый Валера сидит? – спросил Игорь. – С «Фолькса»?

– Сыч? Да. Там их полно, и Серега, и Михей, и Танк. Чуть не все. Только самого Бизона нет.

– Они там надолго засели, не знаешь?

– Прошлый раз приходил, их ещё не было. А сейчас все припёрлись. Но набрались уже хорошо, сидят, анекдоты травят. Пиво при мне принесли, по здоровой такой кружке, виски жрут. Ну что пошли дальше?

– Да нет, пожалуй, мы лучше поедем, – сказал Кежа, доставая из кармана брелок с ключами от машины. Пупок от радости сплясал что-то вроде лезгинки.

Словно узнав родного человека, немецкое авто тут же радостно взвизгнуло сигнализацией. Когда через двадцать минут понукаемая телефонными матами Бизона вся компания его сподвижников выползла из трактира, Валера Сытин глянул на стоянку и остолбенел. Его «Фольксваген» снова отсутствовал.

– Падла, да что ж это сегодня за день то за такой! – с плаксивыми интонациями в голосе взвыл он. – Снова этот козел мою тачку стырил!

Взрыв ржания его друзей разбудили в окрестностях «Гладиатора» ни один десяток горожан.

Глава 21

До своего Курятника они бы добрались минут за десять, но буквально через две минуты Игорь выругался – на панели устойчиво горела зеленая лампочка в виде заправочной колонки. В машине кончалось горючее. Не то чтобы ему не хотелось идти дальше пешком, просто в планах Кижаева эта машина должна была сыграть важную роль. Но, что делать? Денег у него не было ни копейки.

– Чёрт, придется эту тачку бросить, – решил он.

– Почему? – спросил удивлённый Пупок.

– Бензина нет и денег тоже.

Пупок сердито засопел, ему явно не хотелось снова тащиться пешком, тем более бросать такую классную тачку.

– А этого на бензин хватит? – спросил он, протягивая Игорю смятую ассигнацию. На такую сумму можно было залить литров двадцать бензина.

– Ты где это её взял? – удивился Кежа. – У тебя ж ни копья не было?

– Где взял, там больше нет.

– Нет, ты давай, колись. Откуда деньги? Только что ведь клянчил, последние рубли у меня выгреб? Где взял?

– Где взял, там больше нет. Да это в баре всё, – нехотя начал Пупок, зная, что его наставник не одобряет вороватые манеры своего «воспитанника». – Там один кент рассчитывался, ну в дупель кадр. Этот придурок деньги на прилавок вывалил и пошел, а я бармену кричу: "Дяденька, дайте мороженое!", а другой рукой делаю вот так.

И Пупок изобразил, как он одной рукой протягивает деньги, а другой сгребает чужую наличность с прилавка.

– Это как со жвачками?

– Ну да!

– И что же, бармен не хватился что ты его грабанул? – не поверил Кежа.

– Ну, я же не все забрал. Там ещё до хрена осталось.

– Тогда поехали заправляться, финансист ты наш.

Увы, на ближайшей заправке не оказалось горючего, и им пришлось ехать на окраину, там, где по кольцевой дороге в объезд города неслись на громадных грузовиках отчаянные дальнебойщики. Залив полбака бензином, на большее денег «благодетеля» не хватило, Игорь уже повернул машину в сторону города, но потом резко остановился и выключил не только фары, но и габаритные огни. По пустынному шоссе от города навстречу им неслись три пары фар. Это могло быть просто совпадение, но скорость ночных гонщиков показалась Кижаеву непозволительно большой.

– Не нравится мне этот фейерверк. Давай-ка, брат, отсюда рвать когти, – сказал он и развернул «Фольксваген» в сторону обводного шоссе. Сделав вокруг города полу-петлю в двенадцать километров эта дорога снова приводила к противоположным окраинам Кривова, а потом уходила уже дальше, до самой Москвы. Все так же, не включая свет, он прибавил скорости и успел скрыться за поворотом до того, как его преследователи подъехали к заправке.

Высунувшись из окна, один из бычков окликнул заправщика: – Эй, чучело, иди сюда! Сейчас тут серый «Фокс» не заправлялся?

– Заправлялся, – меланхолично ответил тот, подходя к машине.

– Куда поехал?

– Это так просто не скажешь, это ещё вспомнить надо.

Интересующийся высунул в окно свой могучий кулак.

– Я тебе сейчас помогу вспомнить кулаком по башке! Не выёживайся, окурок, говори как есть.

– Ну, туда, – рабочий показал рукой в сторону обводной дороги. – Залил двадцать литров, хотел, было в город ехать, да что-то передумал.

– Ну, смотри, окурок, если соврал, башку расшибу, – пообещал Валера Сытин, а это был он, и махнул рукой второму экипажу в сторону, куда уехал «арендатор» его «Фольксвагена».

– Газу, братва, газу!

– Вот жлобы, даже червонца за наколку не подкинули, – пробормотал раздосадованный "король бензоколонки".

В это время Валера Сытин кричал в микрофон рации: – Серега, Перо, Мысик, он заправился на выезде и катит по кольцевой в сторону Вознесенки. Перекройте там всё, валите по кольцевой, а мы его подожмем отсюда.

Он бросил трубку, и радостно потёр руки.

– Вот теперь он от нас никуда не денется.

Трал был закинут, но когда через пятнадцать минут бешеной гонки все машины Бизона встретились на шоссе, их разочарованию не было предела. Серый «Фольксваген» словно сквозь землю провалился. Чахлые рощицы не оставляли беглецам возможности укрыться в лесу, а осенняя грязь не позволяла свернуть в поле. Съехав на обочину «быки» устроили небольшое "производственное совещание".

– Куда этот козёл делся? – гадали они.

– Может, свернул и попёр в город через дачи?

– Ага, скажешь тоже! Если он свернул, то сидит там сейчас, буксует. Ты думай бестолковкой-то, по такой грязи и на «Фоксе»!

– Нет, а чё ты на мой «Фокс» хвост подымаешь? Знаешь, какая это тачка, я на ней в сентябре на уток ездил, – обиделся Сытин.

Перо тоже обиделся.

– Не, Сыч, ты сравнил, я тоже тогда с тобой ездил. Тогда сухо было. А сейчас вон – грязищи по колено.

– Может он через свалки срулил? – Гадал Перо. – Там всего метров триста по грязи, а потом бетон.

– Не, мы бы тогда его засекли.

– Слушай, а это чмо с заправки нас случаем не наколол?

– Да нет, – отмахнулся Сытин. – Я эту рожу давно там вижу. Меня он знает, знает и то, что если чё не так, я его размажу там по асфальту. Катка не нужно будет.

– Но всё равно, поехали, тряхнем его ещё раз.

– Ладно, – согласился Валера. – Только не все. Вы на джипах катитесь туда, – он махнул рукой в сторону, – вдруг он действительно через свалку стрельнул. А мы тут вдоль дач пошарим. Может, он куда в посадку свернул, стоит и ржёт, аж штаны мокрые.

Они разъехались, и Кижаев облегченно вздохнул. Он находился в это время всего-то совсем близко от дороги, и добраться до него было гораздо проще, чем думали его преследователи. Верховое чутье на опасность у Кижаева было развито невероятно. Он завибрировал от самой заправки, напряженно всматриваясь вперед и по сторонам. На четвертом километре обводной дороги он резко затормозил и, включив заднюю скорость, сдал назад, до неприметного съезда дороги уходящей куда-то в поле.

– Слушай, там сжигание то ещё есть? – Спросил он своего спутника.

– Какое сжигание? – не понял Пупок.

– Ну, место такое, сжиганием называется.

– Да нет, оно дальше, и вправо, – уточнил Пупок.

– Это новое. А старое сжигание? Его ещё не срыли?

– Какое старое? – не понимал Николай.

– Такое же как новое, но поменьше.

– Не знаю.

– Поехали, проверим.

И Игорь решительно повернул машина на неприметный съезд влево. Через сто метров бампер немецкого авто чуть не упёрся в старый, закрытый на навесной замок шлагбаум. Объехав его по пологому кювету, они поехали дальше. Старое шоссе было разбито до фронтового состояния, но метров через триста они добрались до конечного пункта этого асфальтированного аппендикса. Сооружение, к которому подъехал Кижаев, вполне официально, по всем документам называлось «Сжигание». Пятиметровой высоты земляные валы со всех сторон огораживали пятачок бетона чуть поменьше футбольного поля. Вовнутрь можно было проехать через массивную, бетонированную, квадратную арку. В свое она время перекрывалась мощными, железными воротами, увы, сгинувшими во тьме годов безвластной перестройки. Да и деревья вокруг обваловки разрослись такие, что некоторые кривовцы помоложе даже не подозревали, что за ними скрывается такое интересное сооружение.

Заехав вовнутрь периметра сжигания, Игорь остановил машину, вылез из машины и, оглядевшись по сторонам, довольно хмыкнул. В свое время это монументальное сооружение было предназначено для уничтожения некондиционных остатков взрывчатых веществ. Во времена детства они не раз наблюдали, как к воротам этого строения подъезжал грузовик, заезжал вовнутрь, через открытые ворота было видно, как грузчики начинали сгружать зелёные ящики. Затем машина уезжала, над мачтой взвивался красный флаг и взлетала вверх красная ракета. Потом из-за валов показывался дым, когда еле видный, белый, когда черный и густой. После отъезда рабочих пацаны взбирались на валы, и, спустившись вниз, непременно проверяли пепелище. Порой они находили там несгоревшие до конца жёлтые кусочки тротила, или белые «макаронины» снарядного пороха. Но еще в юношестве Кижаева «Сжигание» забросили, решив, что оно находится слишком близко от города, и построили новое, на полигоне в десяти километрах подальше. Для молодых бандитов это сооружение не связывалось ни с какими общими воспоминаниями, вот они про него и забыли.

– Ни хрена себе! А я и не знал, что тут такая штука есть! – Сказал Пупок, рассматривая окрестности.

– Сиди пока тут, я пойду наверх, посмотрю, – приказал Кежа и начал карабкаться на поросший пожухлой травой земляной вал. С его пятиметровой высоты он и наблюдал за встречей "на Эльбе" бизоновских подручных. Отъезд его загонщиков заставил Игоря поморщиться. Машины разбились на две группы, значит не оставили надежды перехватить его.

"Да, свернув на эту чёртову кольцевую, я сам себя загнал в ловушку. А, с другой стороны – что ещё мне делать было?" – подумал он и начал спускаться вниз. Пупок времени зря не терял, а, усевшись за баранку, усердно гудел, беспощадно дергая рычаг скоростей.

– Э-э, так ты его выломаешь, брателло! Сломаешь тачку – хрен наладим, это тебе не «Жигули», а машина! – Осадил его Игорь, усаживаясь на место пассажира. Закурив, он пояснил своему воспитаннику. – Придётся нам здесь пару часов покуковать.

– Тогда б научил меня на машине ездить, – вскричал Николай, энергично работая рулем.

– Это тебе ещё зачем?

– Как зачем? Тебя возить буду. А вырасту – стану пилотом "Формулы один".

– Подрасти сначала, а то до педалей ещё не достаешь.

Пупок даже обиделся.

– Не болтай, смотри – достаю! И вообще, кто тебе деньги на бензин раздобыл, а? Учи – давай!

Кежа с ухмылкой посмотрел на потуги пацана, но потом ему стало жалко своего воспитанника, настолько рожица Пупка выглядела обиженной.

– Ладно, так и быть, покатаешься сейчас здесь, надо только сиденье чуть подвинуть вперед.

Уже включая зажигание, Игорь спросил. – Ты хоть на чем-то до этого ездил?

– А как же, на мопеде и на мотоцикле.

– Молодец, у вас, что же, в семье даже мотоцикл есть?

– Да нет, это стырили мы раз его у одного алкаша. Тот подъехал к магазину и пошел за водкой. А мы его в сторону оттолкали, провода замкнули и погнали. Старый такой мотик, «Восход». Эх, и накатались мы тогда в карьере, пока бензин не кончился! Потом в речке его утопили, чтобы в ментовке не спалиться.

Кижаев хмыкнул, подобные мемуары его личного «суворовца» всегда его и забавляли и приводили в легкий шок. Он и сам в возрасте Пупка был далеко не подарок, но вороватость Николая поражала его своей органичностью.

– Ладно, тогда поехали. Педалей тут всего две, тормоз и газ, для тебя это еще легче. Вот первая скорость, видишь, тут написано, рычаг сюда, и потихоньку дави на газ.

Засветиться с дороги Кежа не боялся: въезд в капонир находился с другой стороны от дороги. На всякий случай он включил ближний свет. В первый раз они чуть было не врезались в капонир, но потом дело пошло лучше. Сосредоточенно сопя Пупок выруливал по квадратной площадке, описывая круг за кругом. От напряжения он даже вспотел, и удивительно серьезное лицо этого сорванца забавляла Игоря гораздо больше, чем все его прикольные истории. Две автомобильных покрышки, валявшиеся на бетоне, послужили ориентирами для более сложного маневра юного гонщика, «восьмерки». Отработал с ним Кижаев и остановку машины, и трогание с места.

Примерно через полчаса Кижаев велел ему остановиться.

– Ну, хватит на сегодня, а то так весь бензин сожжем, потом толкать его будем до хаты. Молоток, хвалю, хорошо у тебя получается.

– Всё, когда вырасту, точно стану пилотом «Формулы» один! – торжественно сделал вывод Пупок.

– Это непременно, – подтвердил Кижаев, откидываясь головой на подголовник и пытаясь вздремнуть. – Спи, давай. Нам тут долго ещё куковать придёться.

Лишь через полтора часа он решил, что выждал достаточно и вывел машину на обводное шоссе. Соваться в город через основные два выезда он не стал, а воспользовался тем самым вариантом, что обсуждали быки: через грунтовку мимо дач на бетонку вокруг свалки, и мимо кладбища в город. Этот путь так же перекрывали быки Бизона, но терпения у них не хватило и они покинули это неприятное, из-за запаха свалки, место за пятнадцать минут до приезда Игоря. Затем «трофейный» "Фольксваген" долго вилял по переулкам, пробираясь до Курятника. Лишь в шестом часу утра они добрались до своего убежища на Кронштадской.

Услышав шум подъехавшего автомобиля, встречать их в одном халатике выскочила Лариса.

– Нет, вы что там, козлы, совсем сдурели?! – зашипела она. – Я уж волноваться стала, думала, что произошло с вами! Испсиховалась просто на ноль! Думала – уж не в ментовку ли бежать?

Игорь с удовольствием погладил девушку по спине. Вот такая, резкая, взволнованная она гораздо больше походила на прежнюю, злую, колючую, но полную жизни Лолку.

– Да что с нами может случиться, тем более со мной Николай – Терминатор и Шумахер в одном лице.

Николай к этому времени уже закрыл ворота и важно подтвердил.

– А как же, я любого из быков сделаю, ну и хрен что они выше ростом? Сыча же сделал?

– Пошли греться, Сталлоне! Сопли вон до колен! – И дав ему, подзатыльник Кежа погнал новоявленного Рембо в дом.

Повествовать обо всем происшедшем за эти часы Игорь доверил своему "младшему брату", лишь иногда по требованию Ларисы не очень охотно дополняя красочную панораму прошедших битв мелкими деталями. Выслушав всю эту «былину», она встревожилась.

– Так что нам теперь, отсюда и носа не высунуть?

– А ты что, хотела мамочку навестить? – съязвил Кежа.

– Да нет, но всё равно… Как-то не в ништяк мне это всё! Не век же нам тут сидеть? Я вообще, на дискотеку уже хочу.

– Ага, сходи, ты и приоделась как раз по моде.

– А кто виноват? Только ты. Что, каких-нибудь штанов мне достать не мог?

– Нормально! Я из-за неё влип в кучу дерьма, на ножах с другом детства, а она ещё мне предьяву кидает! Во капкан-то!

Напившись чаю, раскрасневшийся Николай начал клевать носом еще за столом, так что Игорю пришлось закидывать его на свою любимую русскую печку. Кежа с Ларисою в первый раз за эти дни улеглись в одну кровать. Приставать к девушке Игорь не стал, чувствовал, что той еще не до этого. Несмотря на все пережитое им обоим не спалось.

– Ты как учишься-то, Лолка? Двоечница, поди? – спросил он, чтобы занять паузу.

– Почему сразу двоечница? – сердито отозвалась Лариса. – По математике у меня вообще одни четверки. Учитель говорит у меня математический талант, если б я еще домашние задания делала, то бы мне цены не было.

– А по остальным предметам что?

– Ну, там где что-то считать надо, это раз плюнуть. Физика там, химия. А вот где что-то рассказывать надо, это вообще лабуда. Байда полная. Все эти истории, литературы, географии. Особенно не люблю сочинения. Моя училка всё за голову хватается: "Лариса, как ты сдавать экзамены будешь!". А я ей говорю: "Не бойтесь Антонина Николаевна, спишу". Она мне раз задала сочинение по Пушкину, а я ей в ответ написала: "Пушкина читать надо, а не писать про него чёрте что".

– Ну и сколько она тебе за это поставила? – засмеялся Игорь.

– Вообще то она мне всегда кол ставит. Но в тот раз поставила двойку и сказала: "В этот раз ты, Сотникова, получаешь оценку в два раза большую, чем всегда. Это за то, что ты хоть что-то написала в тетради". И вообще меня все эти герои бесят. Этот, как его, у Тургенева, который приехал к папаше в отпуск и крякнул.

– Базаров что ли? – понял Кежа.

– Ну да. Чё ему надо было, я так и не поняла? Понтовал, понтовал, подстрелил этого старого хмыря и сам вскоре загнулся. А Печёрин этот? Вообще пидор ещё тот. Девку выкрал, а потом нос воротит, падла. Ни себе, ни людям. И вообще он девкам ничего хорошего не принес, ни чеченке этой, ни девице той, как ее, он еще от нее всех пацанов нормальных отшил…

– Княжна Мери её зовут.

Лариса с интересом обернулась к Игорю.

– Слушай, а ты что, отличником, что ли был?

– С чего ты взяла? Восемь классов только и кончил. Потом ПТУ.

– И до сих пор всех этих литературных чуваков помнишь?

– Нет, просто мне несколько раз пришлось на арктических станциях зимовать, мотористом. И там всегда были хорошие библиотеки, но ни детективов, ни приключений, одна классика. Так поневоле, всё и перечитал. Да не по одному разу. Кое-что даже наизусть выучил, того же Пушкина, "Евгений Онегин". Так, на спор с нашим медиком. Они говорили, что слабо, а я говорил – что выучу за зимовку. Так я уже на корабле оттарабанил им эту поэму от первого слова до последнего. Все охренели, включая флотских! Так у нашего коновала литр «шила» и выцыганил.

– Литр чего? – не поняла она.

– «Шила». Спирт так на Севере называют. Да и в морфлоте тоже.

Лариса разочаровано вздохнула, затем без перехода спросила.

– И что нам теперь делать с Бизоном?

– Слушай, давай спать, а? Завтра нам жрать нечего будет, а ты тут пристаешь с глупыми вопросами. Бизонов надо забивать, желательно насмерть.

Он отвернулся от девушки, Лариса стукнула Кежу кулачком по хребту, но тот только утробно хрюкнул в ответ и вскоре захрапел.