Текст книги "Том 3. Лица"
Автор книги: Евгений Замятин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 35 страниц)
Платов. Ишь ты! А водку принимаешь?
Левша. Кромя всего прочего… ежели… А только я нынче, это самое… вроде как… (Договаривает руками – что, мол-де, нынче выпил довольно.)
Платов. О, да ты, брат, вижу, хитрее всех. Ну, а девок любишь?
Левша. Вот это да… Это – технически!
Платов. Ну, слушай, Левша. Так и так: ты мне очень по нраву пришелся. И, стал-быть, хочешь, я тебе вон энту девку усватаю? (Показывает на Машку.)
Левша(вскрикивает, картуз об земь). О? Неужели ж верно? Машка, а Машка!
Платов. Нет, брат, стой! Сперва хомут, а потом подпругу. Ты мне наперед скажи, чего вы такое с блохой придумали?
Левша(чешется). Э! (Гпядит на Машку, на Платова, косится на Егупыча.) Конечно, хотя-хоть… (Поднимает с земли, решительно нахлобучивает картуз.) Эх! То есть – ну… никак! Что-что, а это никак. То есть вот – ну!
Платов. Та-ак? Эй, свистовые! (Левша кидается наутек). Стой-стой-стой! (Платов пробует налить себе из фляжки – фляжка пуста, с сердцем об земь ее, вдребезги.) Тьфу! Ну, тульские, видно, делать нечего: будь по-вашему. Нате, берите, стервецы, у-у-у! (Тычет Левше шкатулку с блохой. Кротко.) Братцы, голубчики, уж вы как-нибудь, так и так… (Орет.) У меня чтоб в аккурате! Чтоб для нашей русской полезности – ни одна чтоб минута! (Кротко.) Как, стал-быть, она мать-Рассея… Костьми – на престоле-брани-отечестве… И мы, которые убиенные… (Орет.) Ммалчать! Через сорок дней, сорок ночей я вашу работу царю предоставить обязан. Чтоб у меня – в срок была-а! А то… (Подымает кулак.) Поняли?
Егупыч. Благодарим покорно – поняли.
Платов. Тррогай!
Тройка. Куда прикажете?
Платов. На Тихий Дон!
С песней, гиком, свистом казаки уезжают. Левша, разинув рот, стоит с шкатулкой в руках. Бойкая девка выбежала, смотрит вслед, приложив козырьком руку.
Туляки. Кулак-то, видел? – Страхота Господня!
Расходятся.
Егупыч. Ну, братцы, надо за дело: вода бежить, время идеть. Ты, Левша, мозгуй поживей, как нам и что…
Левша. Технически – это самое – ежели…
Егупыч. Во-во-во! А я пойду свечку поставлю Николе Кузнецкому да Зосиме-Савватию, братьям-разбойничкам.
Занавес
1-й Халдей(выходит на авансцену перед занавесом). Представление продолжается! А именно происходит расцвет промышленности в городе Туле нашего отечества. Слышите: молоточки тюкают?
Уходит. Музыка, тюкают молоточки оружейников.
Картина 2
Та же Тула, что и раньше, но посредине стоит теперь изба оружейников. Туляки, Раешник, Девка Машка – подслушивают, подглядывают: что такое в избе.
1-й Туляк. Стучат?
2-й Туляк. Постукивают.
3-й Туляк. Не питые, не етые сидят.
1-й Туляк. Никого не допущают.
2-й Туляк. Что делают – неизвестно.
3-й Туляк. Ну-ко-сь, дайте-ка я попробую.
3-й Туляк идет к избе, стучит в окошко. Окошко чуть приоткрывается.
Голос Егупыча. Кто там?
3-й Туляк(чужим голосом). Человек Божий, странник прохожий. Прикурить огонька дайте.
Егупыч(высовывается – и тоном сперва божественным, потом свирепым). Пойди ты… к Господу с чертовым твоим куревом на рога! Некогда нам: время идет. (Захлопывает окно. Почесываясь, 3-й Туляк уходит.)
2-й Туляк(идет к избе с медным тазом, колотит в таз и кричит). Ой, братцы, горим! Ой, горим, пожар! Вали, лей, ломай!
Егупыч(высовывается). Где пожар?
2-й Туляк(показывает вбок.) Тама. И-их, чешет!
Егупыч. Ну – с Богом, горите, а нам недосуг. Срок вышел, то и гляди – Платов назад будет. (Захлопывает окно. 2-й Туляк уходит.)
Девка Машка(идет к избе, кличет в оконце). Левша, а Левша! (Сахарным голосом.) Левша, красавчик ты мой! (Еще сахарней.) Левша, пойдем обожаться!
Окно раскрывается с треском, Левша высунулся по пояс, но изнутри две руки тотчас сгребли его за шиворот, две руки за вихры – втащили назад, захлопнули ставень. А с разных сторон уже бегут – кричат туляки.
Туляки. Казаки! – Скачут! – Девки, беги куда глаза глядят!
Прежним порядком, только еще отчаянней, въезжают казаки и Платов.
Платов. Стой-стой-стой! Назад, дьяволы. Стой! Где оружейники? Ммалч-ать!
Туляки молчат.
Да вы что же: язык-то вам корова, что ли, сжевала?
1-й Туляк. Да ты, ваше превосходительство, сам говоришь – молчать.
Платов. М-малч… Тьфу! Сейчас говори, где оружейники?
1-й Туляк. Да вон там: слышь? – молоточками тюкают.
Платов. Как, такие-сякие, тюкают? Не готово еще? Дай-я их… д… т… (Подымает кулачище. Свистовым.) Чтоб живых ли, мертвых ко мне их – в момент доставить! У-у-у! (Свирепеет.) 3-зубом загрызу!
Свистовые скачут к избе, стучат в окно, в дверь – им не отвечают. Возвращаются к Платову, стоят, вытянувшись перед ним во фронт.
Платов(Свистовым). Круши! Свистовые (берут бревно, запевают «Дубинушку»):
Эх, город Тула у нас слабый,
Придешь девкой – уйдешь бабой.
Эх, дубинушка, ухнем!
Эх, зеленая, сама пойдет!
Раз! Ух! Раз! Эх!
Туляки. Гляди, гляди! – Что делают! – С мясом рвут…
Свистовые поддели и сваливают крышу в сторону. Остается висеть одна лампадка – висит неизвестно на чем – и видны по пояс оружейники. Свистовых отшибает в сторону – стоят, зажав носы.
1-й Свистовой. Да вы как же, подлецы, этакой спиралью ошибать смеете? На вас – что: креста нету?
Егупыч. Спираль – оно, действительно, скопимши – от нашей безотдышной работы. А вот вы кто такие, что нам в казенном деле препятствие производите?
1-й Свистовой. Да вы ослепли никак? Ли не видите: донской казак Платов – вот он, вас к себе требует, чтоб сию секунду!
Егупыч. Передай ему от нас почтеньице и скажи: сейчас-де несут.
Свистовые бегут, оглядываясь. Оружейники за ними, на ходу застегивая одежду. Левша с шкатулкой.
Свистовые(Платову). Идут! Несут! Платов. М-малчать!
Туляки шарахаются, потом, любопытствуя, понемногу подходят ближе. Платов – оружейникам, грозно.
Н-нну-у?
Егупыч. Господи-Сусе-Христе Сыне Божий, помилуй нас…
Платов(свирепо). Ам-минь… ч-черт! Готово?
Левша. Га-га-га-тово.
Платов. Подавай сюда.
Левша подает. Платов открывает шкатулку, вынимает из нее табакерку, из табакерки – орех с блохой. Глядит.
Туляки(вытягивая шеи). Гли-ко-сь, гли-ко-сь! Бриллиант-то! – Чисто медный, глазам инда больно! – Ну и кулачище, страхота Господня!
Платов(встает, грозно – оружейникам). Вы это что же это, а? Шутки шутить? А ваша работа где ж, а?
Левша. Ту-ту-тута… (Тычет пальцем в блоху.)
Платов. Где тута? Ну-у? (Сует блоху Левше под нос.) Нюхалом ткнись! Это, по-твоему, что?
Левша. Бло-блоха… Ета самая аглицкая блоха, конечно.
Платов(кричит). Ета самая! Зарезали! Голову сняли! Как была блоха, так и есть. Ничего не сделали! М-ма-стера! Кошелки вам плесть! Еще, поди, аглицкую работу испортили? Уб-бью!
Левша(обиделся, свихнул картуз на ухо). Ежели – кромя всего прочего – это, то есть, кто же испортил?
Платов. М-малч… Кто? Ты, Левша косорукий, вот кто! Ма-астер!
Левша. Это я-то? Цык! (Цыркает сквозь зубы в знак высшего презрения.) Я свою работу сделал… технически. Да…
Платов. Сделал? Ну, так и говори, что сделал? У-у-у!
Левша. А что сделал, то… вот это самое и сделал. Царю… это самое… предъявите… – тогда оно и выйдет – технически. А преждевременно – вроде как не желаю, да.
Платов. Ма-алчать! В бутылку загоню! З-запеча-таю! «Царю предъявите!» Это, стал-быть, чтобы я перед Царем острамился, как вы передо мной? Нет, голубчики, шалишь! Так и так вашу… Я вам проверку устрою! Я вас на чистую воду выведу! Сейчас к аглицким мастерам одним духом скачу: они мне все ваши дуравьи хитрости разберут. И ежели только да вы мне ничего не сделали – я вас… (По очереди подносит кулачище под нос каждому из оружейников – Левша пятится, Егупыч крестится, Силуян стоит монументом.) Ммалчать! Тррогай!
Тройка. Куда прикажете?
Платов. В Лондон ихний. Гони во весь дух! (Свист, гик, топот. Платов вдруг вскакивает.) Стой, стой, стой! (Оборачивается, Левшу – за шиворот и к себе в санки – в ноги.) Сиди, с-сукин сын, тут заместо пубеля! И до самого до Лондона чтобы у меня не пикнул! Ты мне за всех ответишь. Ну, гайда!
Отъезжают.
Девка Машка(кидается вслед с причитанием). Красавчик ты мо-о-ой! Да куда ж он тебя-а-а? Ой, погубят тебя не-хри-сти…
Левша(высовывает вихрастую голову из саней). Прощай, Машка! Сорокоуст-то, сорокоуст, не забу… Платов за вихры сует его назад.
Егупыч(спокойно). Царствие ему небесное, вечный покой!
Издали слышно – казаки затянули: «И-эх, в Таганроге…»
Занавес
Действие третье1-й Халдей(выходит на авансцену перед занавесом). Представление продолжается! А именно: вид с высоты на знаменитый город Лондон, ихнего отечества. Эй, занавес!
После поднятия занавеса открывается Англия – то же, как и Петербург, тульская – очень удивительная. Въезжают платовские сани, тройка.
Платов(для англичан он прибрался – в белых перчатках, с цветком в петлице. Вылезает из саней, вытаскивает оттуда Левшу). Вылезай, ты! Ну-ка, Свистовой, доставь мне сейчас ихних Удивительных Людей, химиков-механиков-мастеров, да чтоб были аглицкие первого сорта. Ну, живо!
1-й Свистовой. Рад стараться! Как скоро, так сейчас!
Платов(отхлебывая из фляги). Ф-фу, отлегло!
Химик-механик (входит с Мастером). А вот и мы, самые ихние Удивительные Люди, химики-механики-мастера на все руки, первое средство от скуки.
Платов(элегантно). Ах… бонжур, бонжур!
Химик-механик (вытащив огромные часы, Мастеру – важно). У вас – сколько?
Мастер(вытащив часы). Без четверти.
Химик-механик. И у меня без четверти. Благодарим вас.
Платов. А что, будто личности ваши я видел гдей-то, а? Да вы ихние ли, настоящие?
Мастер. Мы-то? Да вот те не крест не святой. Вот те не перед истинным! Да чтоб мне не издохнуть! Да чтоб мне…
Платов. Стой! А ну, перекрестись.
Химик-механик и Мастер крестятся: на затылок, на спину, и сзади же – на правое и левое плечо.
Ну, ладно, вижу: креститесь не по-нашему. (Свистовому – нежно.) Свистовой, голубчик, шкатулку мне из саней – просю вас…
Свистовой от нежного обращения обалдел, стоит, хлопает глазами.
Платов(орет). Да ты что: оглох, сукин сын? (Спохватившись – англичанам.) Ах, пардон, пардон (Взяв от Свистового шкатулку.) Ну, неправославные, так и так: глядите – ваша работа?
Химик-механик (пробует на зуб). Да-а! Наша аглицкая, первый сорт.
Мастер. Сами из стали ковали – под видом блохи. Ка-ак же!
Платов. Что ж: как была ваша блоха, так и есть?
Мастер(глядит). Как была – так и есть. В том же пространстве.
Химик-механик (глядит). Ни подмены, ни перемены, ни рог, ни хвоста: как была, так и осталась.
Платов. Быть того не может, не верю! Так и так: была ваша удивительная диковина у наших у тульских мастеров, и, стал-быть, произвели они над ней какой-то секрет – еще вашего удивительней, а какой секрет, про то не говорят. Так чтоб выведали вы мне секрет вон у энтого проклятого Левши. М-малчать! Не выведаете – в Сибирь сгоню! (Спохватившись.) Ах, пардон, пардон, пардон…
Химик-механик. Ничего. Не извольте беспокоиться – выведаем.
Платов. Убедительно благодарю вас. (Левше.) Ну ты, такой-сякой, лопать хочешь?
Левша. Оно… это самое… ежели и птицы такой нету, чтоб не ела, а пела… Что же я, вроде как хуже птицы, что ли?
Платов(Свистовому – на Левшу). Доставить его в пищеприемную ихнюю комнату!
Свистовой. Рад стараться! Сию минуточку (Открывает дверцу в какой-то железной трубе, оттуда грохот, пламя – вталкивает туда Левшу.)
Левша(мечется, орет). Ой, царица небесная! Ой, чтоб тебя разорвало! Ой, пустите! Ой, Машка, сорокоуст не заб…
Платов(Химику-механику и Мастеру). Ну, пока что, стал-быть, счастливо вам оставаться. Мне в Петербург к Царю поспешать надобно. (Садится в сани.) Трогай! (Машет англичанам рукой.)
Химик-механик. Скатертью дорожка, буераком путь! (Вынув часы – Мастеру.) У вас сколько?
Мастер. Без четверти.
Химик-механик. И у меня без четверти. Идем к Левше.
Совершают путешествие тем же порядком, что и Левша. Тем временем Левша – с грохотом, с пламенем – вываливается из трубы в «пищеприемную комнату». К нему, как и полагается в Англии, сам ползет накрытый стол и скамья. Левша нахлобучил картуз, пятится, потом осторожно трогает стол – ничего: садится на скамью – ничего. Вдруг сбоку, из деревянной толпыжки в стене, вылезает не спеша огромная кнопка, лезет прямо на Левшу.
Левша. Уйди… уйди… уйди, нечистая сила! (Упирается в кнопку рукой, кнопка ныряет в гнездо, подымается трезвон. Левша вскакивает – бежит. Входит аглицкий Половой – вроде московских тестовских, в белом, а рожа черная. Левша таращит на него глаза.) Эка, мордальон-то у тебя, а? Ну вот что, конечно… это самое… Самоварчик мне и ситного, подрукавного, фунт – да с изюмом чтоб, слышь?
Половой скалит зубы, мотает головой.
Левша(громче). Чаю, говорю, ну? Немырь ты этакий! Чаю пить с дороги желаю – понял?
Половой. Донтандерстэнд.
Левша. Дон-дон-дон! Долдон, больше ничего. Нет, чтоб по-нашему, это самое, по-русски: и просто и всякому, вроде, понятно, а то: «дон-дон-дон»… Ну – есть, снедать, трескать, лопать, жрать – понял? Кала-мала-балагам-гам! (Щелкает зубами, показывает пальцем себе в рот.) Понял?
Половой. Ее, ее.
Левша. Бес – истинно! Чистый бес. Сообразил вроде, как, слава Тебе, Господи! Ну, и чудак!
Половой. Сами вы чудаки. Раз мы англичане – так нам с вами по-русски никак нельзя. Неуж не понимаете?
Уходит. Левша, пока нет Полового, любопытствует, заглядывает под скатерть, колупает тут-там скамью. Нажал какую-то пружинку – и вдруг стол начинает уезжать, снова из стены лезет на Левшу кнопка. Левша струсил, одной рукой старается удержать стол, другой отпихивает кнопку. Опять трезвон, стол останавливается, входит Половой с блюдами.
Половой. Ситдаун! (Подает хлеб – вроде громадного кулича.)
Левша. Сит-на-ай? Оно хотя-хоть, но ежели у вас это ситный, какие же у вас куличи?
Половой ставит на стол блюдо с пудингом и зажигает ром.
Ах ты, черномазый, ты это что ж такое?
Половой. Пудинг.
Левша. Студень? Хорош студень – полыхает! Нет, это, брат, может быть, у вас черти в пекле этакий студень жрут… технически… А я – не знаю, чтоб это нам можно есть. Это самое… кромя… дак и внутри еще загорится. Неси, неси от греха подальше! (Сует блюдо обратно.) Ну, неси! Иси, тубо!
Половой уносит. Левша колупает пальцем одно, обнюхивает другое – отхватил ломоть ситного и, осенив себя крестным знамением, начинает его уплетать – на ходу: надо скорей поглядеть, как тут и что у англичан. Повернул какую-то вертушку – потемнело, опять повернул – светло, повернул еще раз – весь свет потух, в темноте – искры, грохот.
Левша(в ужасе). Эй, Силуян – наших бью-ут!
Из трубы вываливаются англичане.
Химик-механик. Это кто ж это здесь разделывает? Погасите этот адский пламень! (Все кончается, зажегся свет. Левше, похлопывая его по плечу.) Ничего, ничего! Не бойсь! Мы (на себя) – аглицкий, ты (на Левшу) – русский мастер, мы – камрады, понимаешь?
Левша. Оно хотя-хоть и конечно… Кому рады, а кому и не рады.
Химик-механик (ставит в уголку шкатулку, прикрывает ее шляпой. Мастера – за рукав в сторонку). Первым делом – мы ему жидкого хлеба (щелкает себя по шее) – глядишь, язык и распояшет. (Левше.) Ну, камрад, выпить вам – погуще воды этого самого – желательно? (Щелкает себя по шее.) Понимаешь?
Левша(нахлобучивает картуз, сжимается). Понимать-то мы это самое, хотя-хоть и понимаем…
Химик-механик. Садись, садись, камрад, чего там! Для встречного разговору без хлебной слезы нельзя.
Лезет из стены кнопка. Химик-механик нажимает ее, трезвон, вбегает Половой.
Ну-ка, Половой, спроворь-ка нам графинчик да закусочки на троих!
Половой. Слуш-с-с! (Убегает.)
Химик-механик (Мастеру – важно). У вас сколько?
Мастер. Без четверти.
Химик-механик. И у меня без четверти. Благодарим вас.
Левша(тем временем осматривает Мастера, щупает платье). Ишь ты, жилетка-то тужурная! Тц… технически! Аглицкое, небось, сукнецо-то?
Мастер. А то ништо? Известно, аглицкое, морозовское.
Химик-механик(наливает). Ну, камрад, об деле – со временем – после, а до дела – нальем белой.
Левша(с сомнением глядит на водку, чешет в затылке). Оно, конечно, ежели… Вроде… для пользы-простуды… А только, кто вас знает! Вы ведь… ох!
Химик-механик. Мы-то ох, да и ты не плох. У-у-у! (Грозит пальцем Левше.) Ну, приехамши вам! (Пьет, за ним Левша.) А что, к примеру, у вас гуси плавают?
Левша. Плавают.
Химик-механик. А по льду ходят?
Левша. Ходят.
Химик-механик. Ну и мы пройдемся. (Пьют.)
Левша. Хух! Крепка!
Химик-механик. А ну, камрад, что крепче… (Выдержав паузу – сразу.) Наша водка – или ваш тульский секрет?
Левша. Ка… ка… Какой секрет? (Нагибается к Мастеру, берет его за ногу, как кузнец – лошадь.) А-ах ты… щиглеты-то какие! Это самое – подкованность-то ихняя вроде к чему же?
Мастер. А это для топоту, когда казачка ли, нашего аглицкого камаринского плясать. Мы это очень уважаем.
Левша(подмигивает). Вот, братцы мои, ежели, – так в подковке-то вроде как… и секрет весь. Да.
Мастер(подталкивает Химика-механика). Клюнул! Подсекай, тащи.
Химик-механик(отпихнув Мастера). Как так в подковке? Ты нам это на своем русском языке произъясни, сделай милость.
Левша(сбил картуз на ухо, от вина осмелел). Долдоны вы! Я вам на своем русском языке все и произъясняю – технически: в подковке, говорю, секрет. Впоследствии времени все, братцы мои, узнаете! (Подмигивает хитро.)
Мастер(разочарованно). А-а-а! Впоследствии времени! (Химику-механику.) Накачивай еще.
Химик-механик(Мастеру.) Без тебя знаю! (Левше.) Ну, камрад, нашей русской горькой для прокладочки? А? (Наливает, Левша смотрит с сомнением.) Что, думаешь, купоросом заправлена? Не бойсь! Настоящая подвздошная – четырнадцатого классу.
Левша(нюхает). Оно хотя-хоть и кто вас знает… (Махнул рукой, картуз на ухо.) Эх! Здравствуй, стаканчик – прощай, вино! (Крестится левой рукой, пьет. Потом, мотнув головой, затягивает.) Эх, Тула-Тула-Тула-я…
Мастер(Химику-механику). Нести шкатулку, что ли?
Химик-механик(Мастеру). Да не суйся ты, оглашенный! (Левше.) Ты что же это – левой-то крестишься: лютеранец ихний, что ли?
Левша. Нет, веры мы русской, технически. А это потому… как вроде… например, левша мы.
Мастер. Левша? Это что же такое обозначает?
Левша(от вина смелеет все пуще). А это самое, стал-быть, чего вы правой рукой – так я это левой – за очень просто. Да-а. У нас вот как!
Мастер. Удивительно! (Химику-механику.) Ну, если бы он и правой взялся, да образование ему мало-мале – так наше дело табак! (Левше.) Арифметику-то науку проходил?
Левша. Куды там! Мы, братцы, ежели что – так вот эдак вот – по пальцам… вникаем… Да.
Мастер(наливает. Левша пьет.) А лучше бы вы из арифметики четыре правила сложения знали – куда пользительней!
Химик-механик. Да. А то у вас в руке – сметка, а в голове – ошметка. Вот вы того и не сообразили, что такая малая машинка, как в блохе, – она на самую аккуратную точность рассчитана. Без арифметики-то ее тяп-ляп – и испортили.
Левша. Кто – мы испортили? Это мы-то?
Химик-механик(подталкивает Мастера). Да, вы самые.
Левша. Мы испортили? Ах вы, нехристи гололобые! Давай ее сюда! Я вам покажу… как испортили! Испортили, а? Мы-то?
Химик-механик(Мастеру). Готов! Волоки шкатулку!
Левша(ерепенится). Я вам… это… такое покажу – рты разинете! Я вам…
Мастер уже взял шкатулку. Левша спохватился, нахлобучил картуз, вскакивает.
Стой-стой! (Хватается за живот.) Ой, не надо! Не могу! Ой, не могу! Ой, ой, скорее!
Мастер(остановился). Чего ты?
Левша. Ой, живот схватило – вот как, технически! Веди меня до ветру. Ой, скорей, ой, скорей!
Мастер(ведет его в павильон, возвращается к Химику-механику). Да это ч-рт те что! Я думал, он так – с максимцем, а он хитрый, как муха… Ну, чего делать, чего мы теперь с ним делать-то будем… Владычица!
Химик-механик. Довольно вам стыдно, господин! Уж сдрейфил! А туда же в англичане суетесь!
Мастер. Да ты гляди: ведь его, черта косорукого, и вино не берет!
Химик-механик. Будьте покойны! Как он оттуда выйдет, мы его сейчас же настоящими нашими аглицкими диковинами раззадорим – и этот самый секрет из него, как из квасу пробку, вышибет. Понял – дурья твоя голова?
Левша(возвращается, оправлю одежу, напевает). Тула-Тула-Тула-я, Тула родина моя! (Подходит.) Это самое… нужные места – это у вас действительно технически! Только уж дюже чистота одолевает: неспособно. У нас лучше.
Химик-механик. Нужные места – это что-о! Дай срок, мы тебя еще не так удивим. Ну-ко-сь, иди сюда!
Левша. Ну, показывайте… это самое – чего тут у вас – ежели… (Подходит, делает вид, что ему на все с высокого дерева наплевать. Напевает.) Тула-Тула-Тула-я… (Видит в числе прочих диковин – церковь и, оборвав «Тулу», начинает креститься.) Хм! Это у вас, у гололобых, вроде церковь-то к чему же?
Химик-механик(пододвигая церковь). А это, извольте видеть, чистый римский Петра-Павла собор, несчетно злата-серебра и прочего добра, на фундаменте из настоящего мрамора.
Левша(цыркает через зубы). На мра-аморе! Загнул! У нас, брат, в Москве – ежели, так… Никола-на-Капельках есть, Никола-на-Палашах, Никола-на-Курьих ножках, Никола-на-Кочерыжках. Вот это вот так. А то: на мра-аморе!
Мастер. На кочерыжках? Удивительно! И ничего, стоит?
Левша. А то как же? У нас, брат, строго: прикажут – и на кочерыжках будет стоять. Технически! (Напевает.) Тула-Тула-Тула-я… А это самое – что за трубка и к чему такое?
Химик-механик(выкатывает огромный барометр). У-у, это штука! Буреметр называется: от морского водопления – первое спасение. Погоду за сутки назад, непогоду за сутки вперед угадывает.
Левша. Ну, это против нашего… например… никуда не годится. Да-а! У меня в Туле вроде бабка есть, так у ней перед непогодой поясницу… технически – за неделю ломить начинает. А вы – эка: за сутки!
Мастер. Ну-у? За неделю? Удивительно!
Левша(напевает). Тула-Тула-Тула перевернула, кверху козырем пошла… (Ходит, глядит, остановился.) Хм! А это для каких-таких жителей… домина, вроде?
Химик-механик. А это, извольте видеть, называемая керамида, а в ней сохранно заключен удивительный египетский фараон, не принимает ни питья, ни пищи, лежит годов три тыщи, а может, и больше.
Левша(цыркает сквозь зубы). Чудаки вы… кромя всего!
Мастер. А что?
Левша. А то. У нас этих самых фараонов – хоть пруд пруди: в Москве на каждом углу стоят вроде для бесплатного удивления. А вы это самое… их за деньги показываете. Ну и чу-да-ки! Нет, вы мне такое предъявите, чего бы у нас нету.
Химик-механик. Сейчас… А ну-ка… родители, например, у тебя есть, камрад?
Левша. Во, брат, идиолух, а? Это, может, у вас, у нехристей, дети вроде… из этой бутылки вылазют, а у нас это самое… по-православному, технически…
Химик-механик. Да ты дело отвечай! Родители, говорю, есть, живы?
Левша. Ну, живы, ежели… Ну?
Химик-механик. А желательно вам сейчас с родителями, например, словесный разговор иметь?
Левша(обиделся). Чего-о? Ты, брат, мне, это, в мозги-то не капай. Я хоть какой-никакой, а в своем уме. Не-што отсюдова в Тулу слыхать?
Химик-механик. А на это, брат, у нас есть такое удивление, что ты родясь не видал – умрешь не увидишь. Вот: радиотелефон называется.
Левша. Ежели родителев он – так с родителем только и можно по ему разговаривать. А мне, ежели, например, не с родителями желательно, а совсем обратно? Вроде, скажем… с какой-нибудь с гражданочкой?
Химик-механик. Это все единственно. Вот, пожалуйте: нажмешь, повернешь, голосом поведешь – говори с кем хочешь, хоть с родителями, хоть обратно.
Левша. Ну-ка? (Нажал пуговку – трезвон, искры. Левша моргает, съежился. Робким голосом.) Машка, а Машка! (Громче.) Машка-а!
Голос девки Машки. Левша, никак ты? Красавчик ты мой!
Левша(картуз об земь, разинул рот). Тьфу, провались ты совсем! А ведь и верно. Маша моя, технически! Ей-Богу!
Голос девки Машки. Левша, а Левша!
Левша. Сейчас. (Чешет затыпок, думает. Придумал. Англичанам.) А желательно ежели – я вам сейчас, это, диковинку покажу… кромя прочего… почище разговорной этой трубки?
Химик-механик. Захвастался – кабы не захрястался! Гляди, брат!
Левша. Вот те и гляди! Я и без трубки вашей слышу. Да. И еще Машка моя… вроде как сказать – не сказала, а уж я слышу, что она скажет.
Химик-механик. Ну-ка, что ж она тебе скажет?
Левша. А вот чего… (Шепчет на ухо Химику-механику.)
Мастер. Что? Что? (Химик-механик шепчет на ухо Мастеру.)
Голос девки Машки. Левша, а Левша!
Левша. Что, Машенька, коровушка ты моя-а?
Голос девки Машки. Левша, пойдем обожаться!
Мастер. Чтоб тебе лопнуть: верно!
Химик-механик. Тюпелька в тюпельку!
Левша. То-то! Уж это вроде… будьте спокойны: уж так ли, эдак – а уж мы вас… это самое… технически! (Лихо заводит на гармошке.)
Мастер. Да это черт те что! Ну, буде баловаться с диковинами-то! Я ему сейчас вещь покажу, которая настоящая… На, гляди! (Сует Левше ружье.)
Голос девки Машки(удаляясь). Левша, а Левша!
Левша(опустив гармошку, прислушивается). Братцы, сделайте милость – отпустите вы меня… домой вроде… а?
Мастер. Гляди, говорю… черт косорукий!
Левша(нехотя берет ружье. Поглядел – и вдруг загорелся). Тц-тц-тц… Вот это вот – да! Это – технически! (Ощупывает, поглаживает.) Что тебе! Шлиховка-то, а? Прямо это… чисто вроде девку по спине гладишь! А замочек, замочек-то! (С ружьем в руках кидается к англичанам, обнимает их.) Сволочи! Милые!
Мастер. Ты что – рехнулся?
Левша. Эх! Уж очень добре, дюже работа хороша!
Мастер. Ага-а! Пробрало?
Левша(щупает в дуле). А внутре-то, внутре-то… Ай-ай-ай-ай! (Заглядывает внутрь, качает головой, вздыхает.) Эх! Кирпичом чистите-то, ай как?
Химик-механик. Сморозил: кирпичом! Это, может, у вас кирпичом, а у нас – порошком самым мелким, вроде клоповного персидского.
Левша. Не дай Бог – война… Куда мы… ежели с берданками нашими? Эх! (Осматривает еще раз ружье, вздыхает. Вдруг поставил ружье.) Братцы, отпустите вы меня домой за ради Христа!
Химик-механик. То есть, это как же?
Левша. А так. Хотя-хоть и это… благодарю вас покорно на всем угощении, и вроде всем я у вас очень доволен, а только… Не могу я у вас больше! Вот тут вот это самое… (Вертит рукой против сердца.)
Химик-механик. Ну вот, заскучал! Да мы тебе сейчас такое покажем… Вот: гляди…
Левша. Не могу я! Лучше покажите вы мне: в какой она стороне – Рассея наша?
Химик-механик. Рассея, Рассея! Ты лучше оставайся у нас, живут у нас мастера хорошо, семейно, на каждого члена по четыре кубических аршина воздуха…
Левша. Да не надо мне вашего кубического воздуха: мне без русского воздуха никак невозможно! Опять же я в холостом звании. И мне тут в одиночестве… вроде очень скучно будет. А там у меня есть…
Химик-механик. Чудак! Чего ж ты молчал-то? Это дело такое: раз моргнуть, два шепнуть. (Мастеру.) Волоки сюда скорей свою аглицкую девку Мерю.
Мастер. Есть! (Выводит Мерю.)
Меря(входя). А вот и я!
Химик-механик(Левше). Ну, что? Какова мамошка?
Левша. Это чего уж! Девка – я те дам! Вроде! Да-а!
Химик-механик. Ну, вот и ладно: ты нам только словечко закинь, какой вы секрет над блохой произвели, а мы тебе сейчас с нашей аглицкой девкой все устроим. (Мастеру.) Ну-ка!
Мастер. Меря, подь сюда! (Делает ей знак пальцем.)
Меря(подходя). Здравствуйте, прекрасный молодой человек Левша. Очень приятно.
Левша(снял и мнет картуз, глядит исподлобья). Ой, беда, на Машку мою похожа!
Меря(в радиотелефон). Эй, Половой! Кипяточку нам на четверых, да ватрушечек каких там, что ли.
Голос Полового. Слушс-с!
Въезжает стол, скамьи. Вбегает Половой с подносом, ставит на стол. Меря кобенится перед Левшой.
Меря(садясь за стол). Милости прошу к нашему шалашу!
Все садятся. Левша с Мери глаз не сводит.
Химик-механик. Ты погляди: одеваются у нас чисто, не халды какие-нибудь, хозяйственные. Ну-ка, Меря, покажи, как ты… Плесни-ка ему чайку.
Меря наливает Левше и себе. Оба пьют с блюдечка. Меря придвигается к Левше все ближе.
Химик-механик(в стороне, косится на них). Кх… Гм… (Вынув часы – Мастеру, важно.) У вас сколько?
Мастер. Без четверти.
Химик-механик. И у меня без четверти. Благодарим вас!
Меря придвигается к Левше. Левша не знает куда деваться, пот с него градом, берет салфетку, утирается.
Меря. Что ж вы, прекрасный молодой человек? Я к тебе голублюсь, а ты от меня тетеришься! (Обнимает Левшу.)
Химик-механик. Вот это так! Ну, Левша, поле с угородом – слово с уговором: пьем магарыч, что ли? Ты нам про блоху – тайный секрет, а мы тебя на Мере женим.
Левша(выскакивает из-за стола). Ой, не-ет: закон ежели принять с вашей аглицкой девкой… Это мне… это вроде как… никак невозможно.
Мастер. Это почему же такое? Какие у нас напротив наших девок порочные приметы есть?
Левша. А это самое… например… одежда на них накручена… И не разобрать, что и для какой надобности… ежели…
Мастер. Какое же тебе в том препятствие – в одежде?
Левша(конфузясь). А, значит… это… опасаюсь – зазорно будет… вроде глядеть – дожидаться, пока она из всего барахла разберется… ежели… это самое… Бог приведет… технически…
Мастер. Ну, это ты, камрад, врешь: это оне у нас могут в лучшем виде. Ну-ка, Меря; покажи ему голую технику!
Заводным голосом напевая нечто легкомысленное, Меря начинает скидывать с себя одёжу. Левша рвется бежать – и рвется к Мере. Мастер его держит.
Левша. Ой, батюшки, не надо! Ой, у меня Машка в Туле! Ой, невтерпеж, держите меня! Ой, пустите! Ой, братцы, на все согласен – открою вам секрет, бегите за блохой скорее!
Химик-механик и Мастер, толкаясь, бегут за блохой. Левша тычется в одну трубу, в другую: ищет выхода – выхода нет. Меря продолжает «голую технику». Появляется Полшкипер.
Левша(бегом к Подшкиперу). Ой, скорее, скорее! Ой, братишка, – куда бы мне…
Полшкипер. Я аглицкого корабля – Полшкипер. Вам, Левша, чего надобно?
Левша. Ой, друг любезный, Полшкипер, вези меня скорее в Петербург, в царский дворец.
Полшкипер. Отчего ж, можно, пожалуйте.
Левша, скинув картуз, крестится. Оба уходят. Химик-механик и Мастер вбегают с шкатулкой.
Химик-механик. Батюшки! А где ж Левша-то!
Меря(хладнокровно). Смылся – в Питер. Мастер. Да это черт те что!
Химик-механик. За ним! (Свистит. Выскакивает Ямщик.) В Питер! Гони во всю мочь!
Ямщик. В два счета!
Уходят. Появляется корабль – с Полшкипером и Левшой. Полшкипер крутит колесо, корабль движется.
Левша. Братишка, эй!
Полшкипер останавливается.
Скажи ты мне: в какой стороне – Рассея наша?
Полшкипер. Рассея? А хто ее знает! Должно быть – там… (Показывает в публику.)
Занавес
