Текст книги "Звезда по имени Любовь (СИ)"
Автор книги: Эвелина Пиженко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 31 страниц)
Эвелина Пиженко.
Звезда
по имени
Любовь.
Роман.
Содержание:
Глава 1. 3
Глава 2 21
Глава 3 37
Глава 4 53
Глава 5 74
Глава 6 90
Глава 7 110
Глава 8 128
Глава 9 148
Глава 10 171
Глава 11 191
Глава 12 212
Глава 13 233
Глава 14 254
Глава 15 277
Глава 16 304
Глава 17 321
Глава 18 340
Глава 19 363
Глава 20 387
Глава 21 417
Глава 22 441
Глава 23 467
Глава 24 491
Глава 25 515
Глава 26 542
Глава 27 569
Глава 28 593
Глава 29 626
Глава 30 657
Глава 31 680
Эпилог. 703
Глава 1.
– Внимание! – женщина лет сорока, с короткими, но пышно уложенными светло-русыми волосами, в джинсах и трикотажном тонком свитере ярко-красного цвета, несколько раз хлопнула поднятыми над головой руками, чтобы привлечь к себе внимание нескольких молодых людей, что-то оживлённо обсуждающих в небольшом холле второго этажа городского дома культуры, – Только что звонили из оргкомитета!
– И что?! – Галина Геннадьевна… Ну, что?! – три девушки и два юноши одновременно повернули к ней головы.
– Утвердили конкурсантов, – женщина обвела всех взглядом, – от нашей студии будет представлен один солист и дуэт.
– Ну, кто?! Ну, Галина Геннадьевна!.. – девчонки дружно запрыгали и захлопали в ладоши, – Ну, кто-о-о-о?..
– По результатам отборочного тура едут Анжела, – Галина Геннадьевна кивнула на высокую синеглазую девушку с длинными каштановыми волосами, распущенными по плечам и спине, затем перевела взгляд на стоявшего чуть поодаль темноволосого юношу с довольно смазливой внешностью, – и Даниил с Ильёй.
– И всё?! – светленькая, голубоглазая, довольно миловидная девушка, которую парень, на которого указала Галина Геннадьевна, держал за руку, растерянно захлопала длинными ресницами, – Всего троих?!
– Это не от меня зависит, Любаша, – женщина с сожалением развела руками, – так решило жюри.
– Класс! – Даниил от радости сделал несколько танцевальных движений, совершенно не обращая внимания на свою расстроенную подругу, – Сейчас Илюхе позвоню!
– Вау!.. – вскинув вверх обе руки, Анжела откинула назад голову и потрясла распущенными волосами, – Я е-е-е-ду-у-у-у!..
– Как же так?.. – Любаша переводила полный слёз взгляд с Даниила на Галину Геннадьевну, – Говорили, что поедут три солиста и дуэт!
– Видимо, переиграли, – та с сожалением посмотрела на девушку и в утешение положила ей руку на плечо, – не расстраивайся! В следующий раз всё получится, вот увидишь!
– Да когда он будет – следующий раз?! – Люба нервно всплеснула руками и выбежала из помещения.
Осенний, холодный дождь противно моросил на улице, но, несмотря на это, она встала на крыльце, не накидывая капюшон и лишь закрыв руками заплаканное лицо. Почти тут же открылась дверь, и Даниил вышел следом.
– Ну, что ты… – он обнял девушку за плечи, – Люба… Ну, не плачь!
– Даня! – она уткнулась ему в плечо, – Но это несправедливо! Ты же знаешь!..
– Ну, конечно, знаю, – в его голосе слышалась едва заметная снисходительность, – но ведь мы ничего не можем сделать, правда?
– Я ведь лучше Анжелки пела на отборочном… – она продолжала всхлипывать, – Данька… И в жюри были того же мнения, мне их парень сказал… ну, тот, который справа крайним сидел…
– Это Валерий Готовицкий, – кивнул парень, – я его знаю…
– Это я должна ехать, понимаешь?! – девушка подняла на него заплаканные глаза, – Я! Просто у Анжелки мама в управлении культуры… Понимаешь?!
– Понимаю… Но ты всё равно не плачь. В следующий раз…
– Следующий раз будет только через год, понимаешь?!. И сам конкурс будет уже в другой области!
– Люба, перестань, – теперь в тоне парня появились едва уловимые нотки раздражения, – ты только о себе сейчас думаешь, а за меня порадоваться тебе даже в голову не пришло!
– За тебя?! – она возмущённо отстранилась, – А ты что, поедешь?!
– Конечно! – он вытаращил на неё свои красивые карие глаза, – Это же шанс попасть на всероссийский конкурс! Такое бывает раз в жизни, чтобы именно в нашей области… ты сама только что сказала!
– И ты поедешь?! – девушка снова настойчиво повторила свой вопрос.
– Что за глупые вопросы? – он непонимающе пожал плечами, – Нас с Ильёй утвердило жюри.
– А я бы не поехала! Если бы тебя вот так, несправедливо… Я бы ни за что не поехала!..
– Люба, это провокационная тема. Давай, лучше, прекратим этот разговор.
– Ты – предатель!.. – она выкрикнула это ему в лицо, – Слышишь?! Ты – предатель!.. И я знаю, что вы с Ильёй прошли только благодаря Анжелкиной матери! Разве не так?!
– Ты чего кричишь, дура?! – оглянувшись по сторонам, парень не очень ласково схватил её за локоть, – Ты ещё на весь город крикни!
– А разве – нет?! Ты сам знаешь, что «Фонари» намного лучше поют, чем вы!
– Ах, вот как! – Даниил прищурился и подбоченился, – От тебя такого не ожидал…
– А я от тебя не ожидала! – не сдавалась девушка, – Ещё скажи, что я не права! Анжелка и сама пролезла, и тебя с Ильёй протащила… Я знаю, что она давно положила на тебя глаз!.. Я всё знаю!
– Что ты ещё знаешь?
– Ты – предатель!..
– А ты хотела, чтобы я отказался от такой возможности?! Ты хотела, чтобы я всю жизнь просидел здесь, довольствуясь уровнем художественной самодеятельности?!
– А я?.. – Люба приглушила голос, – Даня… А как же я?!
– Хорошо. Я тоже спрошу. А как же я? Ты даже не порадовалась моему успеху… Знаешь, кто ты? Ты – эгоистка!
– Я?! – от обиды девушка остолбенела, – Я – эгоистка?!
– Да, ты, – взгляд Даниила вдруг стал каким-то чужим и холодным, – и, я думаю, что лучше сказать всё именно сейчас. Тем более, что ты сама навязала мне этот разговор.
– Что – сказать?.. – от предчувствия чего-то страшного в груди похолодело, и девушка невольно сглотнула…
– Я хотел сказать чуть позже, но… в общем, между нами всё кончено. Думаю, что ты меня поймёшь.
– Пойму – что?.. – мысли о конкурсе мгновенно улетучились, уступая место тревоге в ожидании слов, которые он сейчас собирался ей сказать.
– Что я тебя не люблю.
– Подожди… Даня! Подожди!.. – видя, что он собирается немедленно уйти, девушка вцепилась в его руку, – Даня!.. ты пошутил… Да?! Скажи, что ты пошутил!
– Я не пошутил, – он снова слегка прищурил свои красивые карие глаза на смазливом лице, – Люба, нам нужно расстаться.
– Расстаться?! – она как будто не могла понять значения этих слов и пристально вглядывалась в его глаза, – После всего, что у нас было?..
– А что у нас было такого, после чего нельзя расстаться? – усмехнувшись уголком губ, он удивлённо приподнял чёрные, ровные брови.
– А разве… разве у нас ничего не было?.. Ты же говорил…
– Я что-нибудь обещал? – полуулыбка не сходила с его лица, – Я говорил… много чего говорил… но я ничего не обещал. Я ошибся. И не строй из себя жертву. Ты давно уже совершеннолетняя, так что…
– Ты не предатель… – не сводя с него полного боли взгляда, девушка медленно покачала головой, – Ты – урод…
– Я мог бы тебе ответить… – он снова чуть прищурился и слегка наклонил голову, – Но не буду. Спишем на твоё состояние…
– Урод… – всё ещё не веря услышанному, Люба попятилась назад и опустила ногу на нижнюю ступеньку, – Ты – урод…
– Дэн, тебя ждут! – в открывшуюся дверь выглянуло весёлое лицо Анжелы, – А вы что здесь, секретничаете?
– Урод… – при виде подруги боль только усилилась, и Люба, не сдержавшись, повторила обидное слово, – Вы оба – уроды!..
– Это она кому? – оскорбление нисколько не испортило настроения, и Анжела всё так же весело смотрела вслед убегающей под холодным дождём Любаше.
– А во-о-о-н тем воробьям, – указывая рукой на стайку воробьёв, Даниил обаятельно рассмеялся, потом, потянув на себя дверь, шагнул в небольшой тамбур, – Ну, что, кто там нас ждёт?
– Галина… в кабинете худрука… – чуть отступив назад, Анжела остановилась и, заложив руки за спину, многозначительно посмотрела на парня, – Но не сейчас, а через десять минут…
– Всего десять минут?.. – его руки немедленно сомкнулись у неё на талии, – Это мало…
– На первый раз хватит, – девушка обняла его за плечи и сама потянулась к его губам.
– А когда будет второй? – после затяжного поцелуя он слегка ослабил хватку, чтобы заглянуть ей в глаза.
– Когда захочешь… – теперь она обхватила его за шею и снова притянула к себе.
– Ого… – его рука скользнула с её талии вниз – ладонь сжала аппетитную часть тела, – Я уже захотел…
– Что ты себе позволяешь?! – она произнесла это игривым тоном, совершенно не собираясь высвобождаться из его объятий.
– Прости… – Даниил изобразил смущение, – Ты такая… я не смог сдержаться… Я бы с удовольствием сейчас унёс тебя на край света…
– Только после собеседования в кабинете худрука… – она кокетливо закусила нижнюю губу, – Не забывай, что сейчас будет решаться наша творческая судьба…
– А нетворческая?..
– А нетворческая… – Анжела притворно вздохнула, – А как же Любаша?..
– Никакой Любаши больше нет…
– Нет?..
– И не было…
***
В этом районе уже давно не ремонтировали дороги, и часто попадающиеся на пути выбоины были до краёв заполнены дождевой водой. Обычно Люба перешагивала эти дыры, но сейчас она их совершенно не замечала – слёзы застали глаза, но, даже если бы и не они, она всё равно не разбирала бы дороги. Обида, боль, отчаяние – всё схлестнулось в один большой комок, и этот комок давил изнутри, разрывая душу на тысячи лоскутков…
Даниил… Даня… что же он наделал?! Такого просто не могло быть!.. Она же так его любит!..
Любила…
Нет, любит. Любит давно… С того самого дня, как в первый раз увидела в их молодёжной студии при доме культуры, куда он пришёл около года назад. Даниил… В первый момент она не поняла, что удивило её больше – его ослепительная внешность или редкое в их небольшом городке имя.
«Какой красивый мальчик…»
Это были слова Галины Геннадьевны – руководителя студии, всю свою жизнь посвятившую работе с молодёжью.
Люба весь вечер не могла отвести от Даниила взгляда – его карие, в длинных ресницах, глаза смотрели из-под полуопущенных век завораживающе, а пухлые, чувственные губы вечно пребывали в лёгкой полуулыбке…
Петь Даниил почти не умел, но напрочь сразил своей внешностью и обходительными манерами и Галину Геннадьевну, и преподавателя по вокалу, которая тут же предложила ему дополнительные занятия – в отличие от других участников студии, молодой человек не имел никакого музыкального образования, и к пению ранее отношения не имел. Забота «вокалистки» принесла свои плоды – у парня оказался неплохой тенор, и уже спустя полгода было решено составить мужской дуэт с участием самого Даниила и другого «студиота», как их называл худрук дома культуры, Ильи.
На репетициях, при виде смазливого парня, млели все – и девчонки, и более взрослые дамы. Но двадцатилетний Даня ни на кого не обращал своего мужского внимания, и все решили, что у него уже есть подруга.
Этой весной, уходя на «летние каникулы», все участники студии собрались в кафе. Люба даже не ожидала, что Даниил пойдёт её провожать…
«Б…дун», – сказала её мать, Тамара Васильевна после первого знакомства с дочкиным женихом. Люба тогда даже поругалась с родительницей, защищая своего любимого парня.
Любаше было пятнадцать лет, когда она влюбилась в первый раз, но та любовь продлилась недолго – после нескольких неумелых поцелуев влюблённые напрочь разругались, и с тех пор девушке никак не везло в сердечных делах – то ли оттого, что парни попадались «не те», то ли по причине её излишней, как говорили подружки, целомудренности… Так или иначе, она не раз убеждалась на своём примере, что слова матери о том, что «все мужики – кобели, и что им надо только одного», справедливы: практически все парни уже на втором свидании были не прочь затащить её в постель, и по этой причине ни с одним из них третьего свидания так и не состоялось. Секса ради любопытства Люба не признавала, а по любви не получалось ввиду отсутствия этой самой любви.
Даниил оказался исключением. Он не тянул Любашу в постель… Вернее, не тянул открыто. Поэтому, когда они, якобы случайно, оказались у неё дома одни, она даже не стала сопротивляться… Да и как можно сопротивляться, если он – вот такой… единственный на свете?! И она его любит… И он клянётся ей в любви!.. В её двадцать лет Даня стал её первым мужчиной…
Она навсегда запомнила его изумлённые глаза…
«Урод!..»
…Люба уже сворачивала к своему дому, когда вспомнила, что мать сегодня выходная, и при виде зарёванной дочери обязательно будет выпытывать причину слёз.
«Говорила же, что он – б…дун!»
Нет, сейчас нельзя домой… Мать не успокоится, пока не вытянет из неё все жилы. Свалить всё только на неудачу с конкурсом не получится – Тамара Васильевна слишком хорошо знает свою младшую дочь! Монотонный монолог длиной в целую вечность будет обеспечен – мать обязательно вспомнит и её самовольное решение окончить местный лесной колледж, после которого так и не удалось найти работу по специальности, и непослушание в ответ на материнские уговоры «бросить это пение, которое не приносит никакого дохода, а только забирает время», и её поступление на должность горничной в гостиницу, вопреки материнскому совету «пойти и выучиться на парикмахера… а что, всегда будешь с куском хлеба»… Про отношения с Даниилом лучше не говорить, но не получится… Мать сразу всё поймёт.
Нет… Домой нельзя…
Постояв несколько секунд, Люба резко развернулась и почти побежала в противоположную сторону. Вера, сестра, вот кто сейчас сможет хотя бы выслушать, не читая нотаций.
Она всегда была самой лучшей подругой…
Вера. Она, как никто другой, поддерживала Любашу, когда та в десять лет пошла учиться в музыкальную школу. Удивительно, но мать прислушалась к старшей тринадцатилетней дочери, и творческая судьба Любы была решена. Девочка замечательно пела… Класс скрипки и вокал – окончив «музыкалку», Любаша остановилась на пении… Она пела сольно и в составе школьного хора, с одинаковым удовольствием. Позже, повзрослев, пришла в молодёжную студию дома культуры, и вот уже три года считалась настоящей «звёздочкой», завоёвывая первые места на местных конкурсах вокалистов, участвуя в концертных программах и праздничных представлениях.
Люба вспомнила, как она радовалась, узнав, что в их области пройдёт ежегодный всероссийский конкурс молодых талантов! Она не сомневалась, что пройдёт первый отборочный тур и попадёт на второй – уже на областном уровне… А там, кто знает?..
Но ожиданиям не суждено было сбыться. Она уже несколько раз замечала, какие взгляды бросает эта змея Анжелка на её Даню… И, что страшнее всего, Даня тоже проявляет к ней довольно искренний интерес… Да, Люба давно это заметила. Ещё в сентябре, когда они вновь встретились в студии. Репетиции Даниила и Анжелы были в разное время… Но, придя в дом культуры, Люба застала там их обоих… Что-то невнятно объяснив, Даниил тут же сослался на необходимость появиться на работе и тут же умчался в свой магазин бытовой техники, где работал менеджером. Стараясь заглушить подозрения, Любаша в тот раз всё списала на случайность… и, как оказалось – зря.
Эта змея Анжелка давно положила глаз на Даниила… Вокальные данные у неё не ахти какие, но должность мамы, работающей начальником отдела в управлении культуры, открывала перед ней все двери… И не только перед ней.
Не устоял Даня… Купился на возможность пробиться на конкурс… Ну, конечно! Чем ещё могла взять его эта зараза?!
«Уроды…»
…Веру она заметила издалека, ещё подходя к дому сестры – та шла с противоположной стороны, буквально волоча за руку свою двухлетнюю дочь. Ускорив шаг, Люба встретилась с ними у подъезда.
– Чего ревёшь? – не глядя на сестру, Вера сдвинула брови и поджала красивые губы.
– Серёга дома? – вместо приветствия, та в очередной раз всхлипнула и вытерла мокрые глаза.
– Нет… – Вера медленно покачала головой, – Он тебе нужен?
– Я к тебе…
– Что случилось? – Вера впервые повернула голову в сторону сестры, – Чего ревёшь-то?
– Дома расскажу… Пойдём?..
– Ну, пойдём, – молодая женщина кивнула, затем, повернувшись, довольно грубо крикнула маленькой дочке, – Давай, вперёд!.. Домой идём, слышала?!
Опустив голову, девочка покорно засеменила рядом.
Поднявшись на третий этаж, Вера открыла квартиру и, впустив дочь и сестру, захлопнула дверь.
– Ну, рассказывай, – устало опустившись на диван, она вытянула вперёд уставшие ноги.
Жаловаться Люба не умела, поэтому весь её горестный рассказ уложился в несколько предложений, перебиваемых всхлипами.
– Я знала, что он – козёл… – сразу уловив, что неучастие в конкурсе на фоне измены любимого парня лопается как мыльный пузырь, Вера потянулась за пачкой сигарет, – Только тебе не говорила.
– Почему?! Почему ты мне сразу не говорила?!
– А тебе бы это помогло? – усмехнувшись, Вера чиркнула зажигалкой, – Ты же как та кошка влюбилась… Хоть говори, хоть нет, всё бесполезно.
– Господи… как больно… – Люба снова зашлась в рыданиях, – Ты понимаешь?! Он сказал, что всё кончено… И всё из-за этой змеи… Это её мамаша протянула его с Ильёй на конкурс… Понимаешь?! Он променял меня на шанс поехать на конкурс!..
– Ну, и чёрт с ним… Сколько вы встречались? Полгода?
– Да…
– Плевать.
– Да как – плевать?! Как?!
– Ты с ним спала? – выпустив струйку дыма, Вера скосила глаза на сестру.
– Угу… – опустив голову, та судорожно вздохнула.
– Ну, слава богу… – усмехнулась Вера, – хоть и козлу досталась, но твоя невинность уже носила нездоровые признаки.
– Вера… не надо…
– Чего – не надо? – резко поднявшись, Вера повернулась к сестре, – Чего не надо?!
– Говорить так не надо… – Люба снова закрыла руками лицо, – Ка-ка-я-я-ду-ра…
– Дура будешь, если сейчас уйдёшь в себя… – Вера присела возле сестры и взяла её за руки, – Послушай меня, сестрёнка… послушай… Плюнь и разотри… Слышишь?! Все они – гады и козлы! Не этот, так другой… Ты хорошенькая… Талантливая… Не сиди в клетке, поняла?! Бери от жизни всё, что она даёт, поняла?! Живи в своё удовольствие, и пусть они рыдают, а не ты!.. Поняла?!
– Нет… – Люба качала головой, – Не поняла…
– А что тут понимать?! В постель, так в постель! Пусть их у тебя будет пять… десять… двадцать… да хоть сто!..
– Ты с ума сошла… – Люба подняла на сестру заплаканные глаза, – Я что, проститутка?
– А ты будь… не взаправду, конечно… А в душе – будь проституткой! Самой дорогой!.. И пусть они гремят кошельками, не продавай им себя дёшево!
– Ой… что ты говоришь… – девушка недоверчиво покосилась на Веру, – Я так не могу…
– А ты моги… А то будешь потом, как я, вымаливать любовь у мужа…
– Вер, ты что?.. – Люба нахмурилась, – Серёга тебя и так любит…
– Это ты так думаешь… Это наша мамочка так думает… Только никто из вас не знает, как мне живётся… – теперь Вера, усевшись на пол, закрыла лицо руками, – Вы ни-че-го не знаете…
– Что случилось?.. – Люба тоже сползла с дивана и села рядом, положив руку сестре на плечо, – Вер… Что?! Тебе Серёга изменяет?
– Не изменяет… – с сарказмом усмехнулась Вера, – Но я для него вообще не существую.
– Почему?.. Вы хорошо жили…
– Я тоже так думала. А оказалось…
– Что-то произошло?
– Да. Он где-то с год назад совсем ко мне охладел. Я всё думала, из-за того, что я с ребёнком много вожусь… Да, я, собственно, и не очень расстроилась тогда, мне, действительно, было не до него. После родов – пелёнки, кормления, гуляния… А потом… потом заметила, что его это очень устраивает. Но, вроде, он никуда не ходит, я и рада. Придёт с работы, поест, и – за компьютер. Мне бы сразу подумать, какой компьютер, если он на работе только и занимается компьютерами? А я внимания не обращала.
– А потом?..
– А потом я залезла в его ноутбук. Смотри…
Люба с удивлением и тревогой наблюдала, как старшая сестра включает ноутбук. Когда на мониторе появилась фотография молодой белокурой женщины, встала и подошла ближе.
– Кто это? – Люба с интересом рассматривала изображение кареглазой незнакомки с перекинутой через плечо длинной косой.
– Это его подруга детства. Когда мы познакомились, я не знала о ней, а он не рассказывал. Узнала случайно, от его сестры, но та сказала, что Сергей с ней просто дружил, и она давно уже замужем и сюда почти не приезжает.
– А где она живёт?
– В областном… – Вера назвала столицу их области, – Кстати, она – певица. Вот тебе пример, как нужно пробиваться. Уехала отсюда, удачно выскочила замуж за музыканта, муженёк её раскручивает…
– Подожди… – Люба ещё ближе придвинулась к монитору, – Это же… Это же Наталья Морозова! Я её ролики много раз видела, у нас девочка одна все её песни поёт. Так она, что, из нашего города?!
– Не только… Она – бывшая соседка и подруга Серёжи.
– Так они что, видятся? Или перезваниваются?
– Насколько я знаю, она про него и не вспоминает. Она же теперь знаменитость! Но он просто сошёл с ума… Понимаешь?! – Вера снова заплакала, – Он целыми ночами теперь сидит в интернете, смотрит её клипы, фотографии… У него крыша поехала на этой почве, понимаешь?! Думаешь, в честь кого он Наташку назвал?!
– Теперь я понимаю, почему ты её не любишь… – Люба не хотела говорить эти слова, но они вырвались совершенно неожиданно.
– Господи, как я могу не любить свою дочь?! – Вера подняла на неё полный отчаяния взгляд, – Но я теперь ненавижу это имя… Ненавижу, понимаешь?!
Как будто чувствуя вину перед ребёнком, она прошла в соседнюю комнату, где играла девочка и, взяв ту на руки, прижала к себе.
– Понимаю… – прошептала Люба, – Только… как же теперь?
– А теперь… теперь он сидит у компьютера, а я вою в подушку…
– А ты говорила с ним? Вер, может, всё наладится? Ведь она далеко, и вряд ли он ей нужен…
– Далеко, вот именно! Знаешь, где он сейчас?
– Где?
– На Рябиновой…
– У матери?
– Да как же, у матери… Он у них… Отец этой Наташки хочет продать дом… Говорят, она ему там квартиру купила, что ли… Так Шустов, когда узнал, чуть из окна не выпрыгнул от горя… Прикинь?! А сегодня те приехали – вещи собирать… Он и упорол прямо с работы туда… Мне позвонил, сказал, что к матери поехал… А я что, дура, не понимаю?
– Вер… так это хорошо, что дом продают. Значит, она сюда уже никогда не приедет.
– Я тоже так думала… А у него тоска началась. Как узнал, что дом продаётся, с лица сменился. Прямо как дурачок стал… Я с ним разговариваю, а он меня не слышит…
– Пройдёт, Вер… Вот увидишь, пройдёт. Забудется…
– Только этим и живу, сестрёнка, – Вера аккуратно уложила в кроватку уснувшую на её руках дочку, – Так что видишь, какие мы с тобой обе несчастливые…
– Слушай… – Люба ненадолго задумалась, как бы собираясь с мыслями, – А ты с со свекровью не разговаривала? Она же травница… Может, какой настой ему сделает? Отворотный?
– Свекруха не сделает, – Вера покачала головой, – я уже просила. И ревела, и чуть не на коленях стояла… Говорит, кровным родственникам не делает ни отворотов, ни приворотов.
– А если не кровным?..
– Некровным делает… Но тоже не всем и не по всякому случаю. А что ты имела в виду?
– Да так… – Люба усмехнулась как бы про себя, – Пришла одна мыслишка в голову… Кстати, я бы посмотрела на Морозову вблизи… Когда ещё такой случай подвернётся? Они ещё не уехали?
– Нет ещё. Вроде, завтра вечером уезжают. А зачем она тебе?
– Мне не она нужна… Слушай, а что, если завтра к твоей свекрухе в гости нагрянуть? Заодно и на знаменитость посмотреть, если получится?
– Издеваешься?.. Глаза бы мои её не видели…
– Вер… Ну, ради меня!
Домой Люба шла уже успокоенная. Ничего!.. Вера права! Она возьмёт от жизни всё, что ей предназначено! А Даня… Он ещё пожалеет о том, что так поступил с ней… Нет, она не собирается ему мстить… Если и мстить, то этой змее Анжелке…
Она поступит по другому!.. Она сама добьётся успеха, она это чувствует! Пока она не знает – как… Но это обязательно случится! У неё всё получится… ведь получилось у этой Натальи Морозовой!.. Она тоже – простая девчонка… Люба даже не знала, что она родом из её города… У неё получилось, значит, получится и у Любы!..
Главное – верить…
А она верит.
Во завтра ещё поговорит с Вериной свекровью…
Та не откажет…
Глава 2.
Следующий день был субботним, на работе Любаша должна была появиться только во второй половине дня, и утром она, как и обещала, заехала за сестрой, чтобы вместе отправиться к её свекрови.
– Серёги опять нет? – по пути в гостиную, Люба заглянула на кухню в поисках мужа Веры, чтобы поздороваться, но его нигде не было видно.
– Как видишь, – хмыкнула Вера, одевая маленькую дочку на прогулку.
– И где он на этот раз?
– А где ему быть? Всё там же…
– А что он тебе говорит?
– Так и говорит… Поехал помогать дядь Валере… – с сарказмом ответила Вера, потом, взглянув внимательно на сестру, с удовлетворением спросила, – А ты, я вижу, успокоилась?
– Да так… – Люба неопределённо пожала плечами, – Сегодня уже полегче.
– Ещё будет тяжело… – Вера негромко вздохнула и, застегнув на девочке тёплый комбинезон, вышла в прихожую, – Сначала кажется, что прошло, а потом снова накатит, особенно, когда увидишь его…
– Я его больше не увижу.
– А в вашей студии? Всё равно пересечётесь.
– Я больше туда не буду ходить, – опершись о дверной наличник, Люба наблюдала, как сестра расчёсывает перед зеркалом свои пушистые светло-русые волосы.
– А петь? – обернувшись, Вера с удивлением посмотрела на неё, – Тоже не будешь?
– Буду, – уверенно кивнула Люба, – и ещё как буду!
– Мама, пить!.. – маленькая Наташа, запрокинув голову, подняла на мать свои голубые глазищи.
– Ну, вот… – Вера в сердцах бросила расчёску и, громко топая, прошла на кухню и открыла кран, – Начинается! Пока была раздетая, ничего не нужно было… Как только мне собираться – то пить, то на горшок!..
– Не хоцю на голсок… хоцю пи-и-и-ить…
– На, пей!.. – Вера раздражённо поднесла чашку с водой к губам дочери, – Папаша избаловал…
– Да ладно тебе, – Люба, улыбаясь, смотрела на племянницу, – она у вас золотой ребёнок. Ты избалованных ещё не видела.
– А ты видела? – обернувшись, Вера всё же рассмеялась.
– Конечно. В гостинице, на работе насмотрелась. Такие иногда заезжают с родителями, что туши свет!
– Господи… – Вера покачала головой, – И как ты там работаешь?!
– Нормально, – Люба снова пожала плечами, – мне нравится.
– Нравится… – усмехнулась Вера, – Это чужие постели перебирать нравится? Пылесосить, мыть, окурки убирать…
– Ну, и что. Зато иногда такие личности приезжают…
– Какие – такие?
– Знаменитые.
– Это в нашу дыру-то? – Вера недоверчиво посмотрела на сестру, – Знаменитые?
– Конечно. Артисты, спортсмены…
– Точно. Я и забыла, что они в вашей гостинице обычно останавливаются. Но, всё равно… – застегнув сапог, Вера разогнулась и повернулась к Любаше, – Люба, это не работа. Тут я с матерью согласна, хочешь, обижайся, хочешь нет. Ты совсем молодая девчонка, талантливая, тебе нужно свою судьбу устраивать, а не презервативы после знаменитостей по углам собирать.
– Вот я и буду устраивать свою судьбу, – загадочно улыбнувшись, Люба взялась за ручку двери, – прямо с сегодняшнего дня буду!
***
Визит к Вериной свекрови оказался для самой хозяйки неожиданным, но радостным.
– Оо-о-ой, кто к бабушке пришё-о-о-ол!.. – Ольга, женщина лет пятидесяти, с широким, добродушным лицом в обрамлении светлых завитушек, распахнула полные руки навстречу внучке, – Да вы ж мои золотые!.. А Серёжка и не сказал, что вы придёте… Вот паразит, ну, я ему дам!..
– Здрасьте… – Люба поздоровалась вслед за сестрой.
– Здравствуйте-здравствуйте! – женщина гостеприимно кивала гостьям, – Ну, проходите, мои золотые!
Люба во второй раз в жизни оказалась в доме свекрови сестры. В первый раз это было чуть более трёх лет назад, перед свадьбой Веры и Сергея. Тогда они вместе с матерью и отцом приезжали к будущей свахе договариваться о торжестве, и Любаше сразу понравилась эта полноватая, весёлая, добродушная женщина. В отличие от её собственной матери, Тамары Васильевны, будущая Верина свекровь обладала покладистым характером, и даже после свадьбы предпочитала не лезть в дела молодых, прощая невестке все её возможные недостатки.
Ольга всю жизнь одна воспитывала двоих детей – супруг покинул их, когда младшему Серёжке исполнился годик, и с тех пор о нём не было ни слуху, ни духу. Но, несмотря на этот прискорбный факт, женщина не утратила ни чувства юмора, ни уважения к другим мужчинам – расходного выражения, что все мужики сволочи, от неё не слышал ни один человек на свете. Она так и прожила всю жизнь одна, посвятив себя детям и своему ремеслу – Ольга была известная на всю область травница. Работая оператором в почтовом отделении, она весной и осенью в свободное время пропадала в лесу. Частный сектор, в котором стоял их дом, был расположен на окраине города, рядом с лесом, и в выходные, уходя на рассвете, Ольга часто возвращалась только к обеду, а то и позже, собирая душистые травы и соцветия, выискивая редкие растения и коренья. Это ремесло ей передала её мать, давно покинувшая этот мир. Калитка в их доме никогда не запиралась изнутри – люди шли и утром, и в обед, и поздно вечером, когда кого прихватывала болезнь.
Её ремесло нельзя было назвать колдовством – травы и настои из них были лечебными, и не одну жизнь спасла Ольга на своём веку, не один младенец появился на свет благодаря её отварам, которые пили бесплодные женщины… На просьбы «присушить» мужа или любовника она лишь посмеивалась в ответ, стараясь всё обратить в шутку, или предлагала витаминный сбор – для укрепления здоровья… но за её спиной люди поговаривали, что иногда она всё же делает привороты, под огромным секретом.
…Ещё тогда, три года назад, впервые оказавшись в доме Сергея, Люба с интересом оглядывалась в поисках связок трав – именно так представлялось ей жилище знаменитой травницы… Но дом изнутри оказался самым обыкновенным – обставленным не самой модной, но вполне приличной мебелью, с плазменным телевизором, торшером и репродукциями на стенах, а комната самого Серёжки отвечала всем требованиям молодого программиста – несколько компьютеров, ноутбук, горы дисков, наушников и прочей гарнитуры.
Очень похожий на мать, с таким же широким, добродушным лицом и светлыми, волнистыми волосами, Сергей, казалось, тогда был искренне влюблён в Веру, и с удовольствием рассказывал её сестре о своём увлечении, ставшем, в конце концов, профессией – после армии, окончив курсы программистов, он устроился на работу в неплохую фирму, и собирался поступать в вуз, на заочное отделение.
У них, действительно, была любовь – Любаша видела это своими глазами! Она помнила, как светилась счастьем Вера, как улыбался ей Сергей. И даже их мать, Тамара Васильевна, по привычке, не нашла у будущего зятя кучи недостатков – существующих на самом деле, или выдуманных ею самой. «Тюфяк», – единственный эпитет, который она посвятила Серёге, был произнесён, скорее, одобрительно, и выглядел высшей похвалой, вырвавшейся из её уст.
Теперь, по словам Веры, всё было совсем не так… Сергей по какой-то, известной лишь одному ему причине, ушёл в себя… Он по прежнему обожал свою двухлетнюю дочку, но совершенно забыл о жене, ночи напролёт любуясь на фото и видео своей бывшей одноклассницы и подруги детства. Вера не стала бы преувеличивать – Любаша знала это наверняка. Воспитанная деспотичной матерью, сестра закалилась под её постоянными упрёками и наставлениями. Вера и сама во многом была похожа на Тамару Васильевну, привыкшую одерживать верх во всех жизненных поединках. Это Любаша более мягкая – вся в своего «придурка папашу», как любила говорить Тамара, читая младшей дочери нравоучения по любому поводу. Да, Люба характером больше пошла в отца – тихий, незлобивый, затурканный женой, он уже к сорока годам превратился в настоящего алкоголика, находящего единственное утешение в постоянной нетрезвости. Но, несмотря на это, отец считался неплохим семьянином и работником – ни одного прогула за всю трудовую жизнь, ни одного семейного скандала по его инициативе. Пил он в одиночку, дома, украдкой от жены – так ему казалось… Уставшая бороться с его пристрастием, Тамара Васильевна в последние годы плюнула на свою единственную неразрешимую проблему и «отпустила» мужа в свободное «алкогольное плавание», чтобы не «гробить последние нервы». Тем более, что зарплату он приносил, а заначки формировались сплошь из «калымов», которыми изобиловала его профессия сантехника.
