Текст книги "Кровавые тени (ЛП)"

Автор книги: Эвангелина Андерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 24 страниц)

«А когда оно настанет?» – Мне хотелось уточнить, но я закрыла рот на замок. С тех самых пор, когда он взял меня за руку и перенес нас обоих в Темные Земли, мне казалось, что я ждала, когда же наступит час расплаты. Когда именно он решит, что пришло время требовать «плату», и что он потребует?

Лучше не думать об этом.

Вместо этого я сосредоточилась на клубящемся тумане вокруг нас, на глухом стуке копыт огромной лошади: цок, цок, цок. И всё равно я чувствовала Лаиша за спиной. Он выжидал подходящий момент, готовясь сделать со мной всё, что пожелает.

Однако, больше всего волновалась не за его прикосновения. Нет, меня беспокоило то, что я не хотела, чтобы он останавливался.

Глава 10

Лаиш

Мы добрались до реки гораздо быстрее, чем я рассчитывал. Демонический конь прекрасно слушался, и я подумывал оставить его до конца нашего похода. Мне он нравился не только удобством: он подталкивал мою маленькую ведьмочку ближе ко мне, чего она сама никогда бы не сделала.

Её попытка сесть прямо, чтобы отстраниться от меня, провалилась. Время от времени она прижималась ко мне, её гладкие обнаженные плечи касались моей груди.

С каждым разом Гвендолин оставалась в моих объятиях всё дольше; меня пьянило ощущение её мягкого, гибкого тела и теплый, женственный аромат. Мне сильно хотелось откинуть её волосы и поцеловать шейку, или отпустить поводья и провести рукой по её бедру.

Тем не менее я держал себя в руках. Гвендолин всё ещё боялась моих прикосновений, и я не хотел усугублять ситуацию. Скоро она пересилит свой страх.

Время пролетело незаметно. На коне Еркса мы добрались до места назначения всего за пару часов, когда пешком бы шли целый день. Не успел я опомниться, как мы оказались у берегов Стикса; его густые черные воды текли медленно, словно смоль.

– Стой, – тихо приказал я.

Я подумывал оставить коня, но понимал, что его будет трудно провести через семь уровней. Кроме того, эта махина привлекала много внимания. Я с неохотой решил его вернуть.

Я спешился первым, затем предложил помощь Гвендолин. На её лице отразилась внутренняя борьба, когда она посмотрела на мои протянутые руки. Она хотела отказаться от моей помощи и прикосновений, но также боялась остаться на незнакомом животном. Интересно, из-за чего она так боится лошадей? Ещё одна тайна из прошлого моей маленькой ведьмы. Я поклялся разгадать все её загадки и тогда, быть может, освобожусь от её чар.

– Давай же, Гвендолин, – сказал я тихим, властным голосом, – или же ты хочешь спешиться сама?

В завораживающих зеленых глазах полыхнуло упрямство.

– Думаю, справлюсь сама. – Задрав подбородок, она неуклюже попыталась слезть с широкой спины скакуна.

Я нахмурился. Я восхищался её упрямством и независимостью, но они могли стать причиной её смерти на вражеской территории. Возможно, стоило преподать ей урок послушания.

Рванув узду демонического скакуна, я заставил его недовольно топнуть и попятиться сторону.

Гвендолин пискнула и упала прямо мне в руки.

– Осторожно, mon ange, – тихо произнес я, прижав её к груди. Я наслаждался ощущением её пышного тела в моих руках. Боги, она была самым соблазнительным созданием! Я сильно желал её, гораздо сильнее, чем должен. Обычно мои соплеменники брали желаемое силой, но это было не в моем стиле. Я решил соблазнить её медленно, шаг за шагом, даже если она будет сопротивляться.

– Отпусти меня! – потребовала она. – Ты это нарочно подстроил!

– Возможно. – Я поставил её на ноги, и она поправила красное шелковое платье. Оно красиво сидело на ней, плотно облегая полные груди, маленькие соски, округлые изгибы задницы и бедер. Воистину она была прекрасна. Особенно сейчас, когда её глаза сверкали раздражением, а щеки пылали гневом.

– Прекращай это! Я не собираюсь мириться с твоим дурачеством всю дорогу через ад. – Гвендолин быстро и сердито поправила платье. Затем скрестила руки на груди, скрывая дразнящий вид тугих сосков, натянутых тонким красным шелком. Интересно, что её смутило больше: мой взгляд на её теле или её реакция на нашу близость.

Лошадь, которая всё это время тихо стояла на берегу Стикса, выбрала именно этот момент, чтобы наклониться и пошуршать носом в её волосах.

– О боже! – тихо вскрикнув, Гвендолин подскочила и прижалась к моей груди. Я же любезно обнял её, пытаясь скрыть улыбку.

– Он просто обнюхивает тебя, mon ange, – сказал я ей. – Мне кажется, ты ему нравишься.

– Ну, а мне он – нет. – Гвендолин съежилась и отступила от меня.

Лошадь снова толкнула носом её в затылок, нежно фыркнув.

– Прекрати! – вскрикнула она, поворачиваясь.

– Говорю же, ты ему нравишься, – сказал ей я, – вот, дай ему это.

Я материализовал достаточно большое яблоко для коня трехметрового демона.

Гвендолин неохотно взяла яблоко:

– Серьезно? Ты хочешь, чтобы я его покормила?

– Ещё как. – Я кивнул в сторону лошади. – Давай, угости его.

Я с интересом наблюдал, как лошадь взяла яблоко и прожевала его с громким хрустом. Я не упомянул Гвендолин, что рацион местных животных состоял из живого мяса, но, похоже, этот конь ещё помнил любовь к фруктам из смертной жизни.

Гвендолин попросила ещё одно яблоко, и я его любезно призвал. Пока лошадь ела с руки, она осторожно приподнялась и погладила его блестящую черную шею. Ей пришлось встать на цыпочки из-за размера животного, но она уже не боялась.

– Хороший мальчик, – проворковала она, – ты же хороший мальчик?

Он фыркнул и снова боднул её огромной головой; большой конь Еркса был явно очарован моей ведьмой.

Признаться, я был удивлен не только контролем Гвендолин над страхом, но и падением коня под её чары. Уже второе существо из моего мира было неравнодушно к ней. Хоть Церберу и нельзя было доверять, он всё равно удивил меня своим вниманием к ведьме. Быть может, она как-то влияла на адские существа? Или они, подобно мне, не смогли устоять перед её добротой?

Гвендолин скормила ещё пару яблок коню, и я решил, что пришло время отослать его домой.

– Достаточно, – сказал я, немного отведя её в сторону, – я должен вернуть его на Великий Барьер, там его место.

– Чтобы он возил того огромного противного демона целыми днями? – возразила она. – Не в обиду твоему «другу», но он, должно быть, весит как минимум тонну! Это может повредить спину бедного коня!

– Я думал, он тебе не нравится, – напомнил я сухо, следя за конем, который пытался встать как можно ближе к Гвендолин.

– Может, я передумала, – сказала она, защищаясь. – Не такой уж он и страшный. Тем более на нем будет намного проще передвигаться по аду, чем пешком.

– Его очень легко заметить, – возразил я. – Он привлечет лишнее внимание, и порождение ада легче выследит нас.

– Но он уже взял мой след, – возразила она, – и если найдет нас, уверена, мы сможем сбежать от него на коне. У нас будет больше шансов, если мы оставим коня.

Она действительно хотела оставить коня. Как ни странно, я снова был очарован её смелостью. Она подружилась и делилась любовью даже с самыми страшными существами. Глубоко внутри это вселило мне надежду, что, возможно, она найдет в своем сердце любовь к такому монстру как я. Я не мог ей отказать и всё же принял задумчивый вид.

– Ну… – протянул я, скрестив руки на груди.

– Пожалуйста, Лаиш. – Она взяла меня за руку, и мне это чертовски понравилось; мне хотелось, чтобы она чаще прикасалась ко мне.

– Ладно, – в конце концов сказал я, покрепче взяв её ладонь. – Если он так много значит для тебя.

– Да! – Она сжала в ответ мою руку. – Не знаю почему, но это так. Спасибо, Лаиш.

– Всегда пожалуйста, – просто ответил я. – А теперь нам пора на борт, если ты сможешь оторваться от своего нового питомца.

Гвендолин убрала руку и быстро развернулась, осматривая мутные воды реки Стикс.

Вскоре из тумана появилась длинная плоская барка, она медленно приближалась к нам. Капитаном был высокий силуэт, окутанный рваными черными лохмотьями. Я достаточно часто пересекал Стикс, чтобы знать, как выглядит его скрытое капюшоном лицо.

– Харон…Так значит, он настоящий, – вздохнула Гвендолин, когда барка пришвартовалась и хрустнула галькой.

– Так и есть, – тихо сказал я. – Гвендолин, ты готова? Не многие смертные когда-либо пересекали Стикс.

– Я готова, – заверила она меня. – Предоставь это мне.

Она покопалась в сумке, пока не нашла то, что искала. Шагнув вперед, она попыталась передать что-то скелету-паромщику.

Харон только покачал головой.

– Что? – Гвендолин нахмурилась. – Что не так? Почему он не принимает её? – Она протянула ладонь, и я увидел старинную серебряную монету.

– Ты жива, – объяснил я. – Только души мертвых должны оплатить проезд через Стикс. Живым проезд бесплатный, если он в сопровождении местного обитателя.

– О, хорошо. – Она пожала плечами. – Тогда заведем сначала коня на борт – как там его зовут? Твой, эм, друг не упоминал?

– Еркс воевал на нем, – сказал я. – Насколько помню, его зовут Кюрекс.

– Кюрекс, значит? Мне нравится. – Гвендолин повернулась к коню. – Сюда, мальчик. Сюда, Кюрекс.

Услышав своё имя, огромный конь кивнул и фыркнул. Он подошел к ведьмочке и осторожно потерся носом за ухом.

– Хороший мальчик. – Гвендолин ещё раз погладила черную шею, я ощутил ревность. Почему она так легко доверяла всем, кроме меня?

– Передай поводья Харону, – дал я ей указания. – Он проведет Кюрекса на борт.

– С ним всё будет в порядке? – Она тревожно взглянула на меня.

Я кивнул:

– Будет, он уже привык к переправе через реку.

– Тогда хорошо.

Она взяла черные кожаные поводья, словно делала это уже много раз, и подвела лошадь к лодке. На этот раз Харон принял её предложение. Я заметил, что Гвендолин старалась не прикасаться к его костлявым пальцам, когда передавала поводья.

Кюрекс быстро взошел на барку, напоминающую паром. Пришла наша очередь подняться на борт. Казалось, всё просто, и всё же я знал, что возникнут проблемы. Я хотел предупредить мою маленькую ведьму, но потом передумал. Ей придется узнать самой, иначе она никогда не доверится мне.

Гвендолин предстояло узнать о плате за переход из одного круга ада в другой, и что-то мне подсказывало, она отнюдь не будет в восторге.

*****

Гвендолин

Я действительно полюбила коня, хоть он и размером со слона. Это было безумием, учитывая детскую травму. Может, у меня и имелась слабость к животным, но конь просто растопил моё сердце, когда щекотал носом и попрошайничал яблоки. Я переживала, что он прикусит мои пальцы, но конь был очень осторожен. Он аккуратно брал огромные яблоки Лаиша, а затем уплетал их с восторженным хрустом. Мне действительно нравилось его угощать.

Никогда не думала, что подружусь с лошадью после перелома ключицы, но это случилось, похоже, я поторопилась делать выводы. Я искренне обрадовалась, когда Лаиш разрешил оставить большого коня, и не только потому что лучше ехать верхом, чем идти пешком по всему аду. И да, у меня всё ещё были проблемы с неправильной (или правильной?) посадкой, но я пообещала себе научиться справляться с трением. Так или иначе, я обрадовалась, что Кюрекс останется с нами подольше.

Как только Харон (который оказался более жутким, чем я его представляла) провел его на черный паром, конь посмотрел на меня, ожидая, когда же я последую за ним.

– Всё хорошо, мальчик, – сказала я ему, – я скоро присоединюсь к тебе.

Мне не очень-то нравилась эта идея, и не только потому что Харон был всего лишь скелетом в тряпье. Здесь переправляли мертвецов, и мне было не по себе от этой мысли. Также я не умела плавать и даже не хотела думать о том, что произойдет, если вдруг упаду за борт в эту черную слизь.

Тем не менее другого способа перейти на второй круг ада не было, а время шло. Глубоко вдохнув, я шагнула вперед с намерением взойти на паром.

Но не смогла.

Нахмурившись, я попыталась ещё раз, но безуспешно. Мне мешал какой-то невидимый барьер, я его чувствовала, но не могла обойти.

Я попробовала снова, на этот раз наклонившись вперед корпусом, и снова уперлась в невидимую стену. Я вытянула руки, чтобы прощупать её во всех направлениях, пытаясь найти ладонями невидимые грани. Наверно, я походила на мима и не на очень-то смешного.

В конце концов, я бросила попытку обойти стену и повернулась к Лаишу, который совершенно спокойно наблюдал за мной.

– Что происходит? – потребовала я. – Ты уверял, что проезд бесплатный. Почему я не могу пройти?

– Я никогда этого не говорил, mon ange, – пробормотал он. – Стикс – это барьер между кругами ада; ты не можешь перейти на следующий круг, не заплатив пошлину.

– Какую пошлину? – Я покачала головой. – Ты упоминал это раньше, но не объяснил. Я уже пыталась заплатить монетой, но он отказался.

– Ты должна заплатить не деньгами. – Лаиш пристально смотрел на меня. – А делом. Чтобы перейти из одного круга ада в другой, ты должна внести налог на грех.

– Налог на грех? Что ты вообще несешь? – Я положила руку на бедро, теряя терпение. – Послушай, Лаиш, просто скажи мне, что я должна сделать, и я сделаю это. Давай же, помоги мне!

– Я более чем рад помочь, но не думаю, что тебе понравится, – тихо сказал он. – Видишь ли, Гвендолин, чтобы перейти на другой круг, ты должна согрешить. Сейчас тебе необходимо лишь немного согрешить, но чем дальше, тем тяжелее потребуется грех для оплаты пошлины. Это единственная возможная плата за переход для живого человека.

– Но… какой грех подойдет? – спросила я, хотя и знала ответ на этот вопрос.

– Я думаю, похоть. – Лаиш устремил на меня рубиновый взгляд и поманил меня. – Иди ко мне, Гвендолин, я помогу тебе заплатить налог.

Наконец я всё поняла. Вот, что он имел в виду, когда упомянул, что я должна разрешить ему прикоснуться к себе для прохода через ад. Во мне загорелся огонь похоти или гнева, или и того, и другого – я не была уверена.

– Ты… Я… – У меня не было слов, да и что я могла сказать? – Что… Что я должна делать? – произнесла я в конце концов.

– Просто подойди ко мне, – тихо сказал он. – Я буду нежен, обещаю.

Его слова больше напугали меня до чертиков, чем успокоили – простите за каламбур.

– Ну и что ты задумал? Заняться сексом прямо на берегу реки? – поинтересовалась я. – Я не соглашусь, даже чтобы пересечь реку.

Лаиш вздохнул:

– Как бы мне хотелось, чтобы ты не боялась моего прикосновения. Нет, mon ange, я не буду проникать в тебя. Как упоминал, сейчас тебе необходимо лишь немного согрешить. Думаю, мы сполна уплатим налог, если ты позволишь мне просто к тебе прикоснуться.

– Как прикоснуться? – спросила я, всё ещё не желая идти к нему. – Что ты намереваешься делать? Мне необходимо знать.

– Я всего лишь поласкаю тебя. – Его наполненные страстью глаза были полуприкрыты, глубокий голос нежен. – Давай же, Гвендолин, не бойся меня. Клянусь, я никогда не обижу тебя.

– И мы сможем взойти на борт и пересечь реку, если я позволю тебе это, позволю прикоснуться ко мне? – уточнила я, скрестив руки на груди.

Он кивнул:

– Всё верно. Соглашайся.

Наконец я подошла к нему. Я не могла встретиться с ним взглядом; вместо этого смотрела на свои маленькие черные туфли.

– Отлично, вот она я. Приступай, – пробубнила я.

Лаиш тяжело вздохнул:

– Позволь мне напомнить, ты должна сделать это по доброй воле. Здесь ты платишь налог – не я.

– Но я не знаю как. – Мое сердце колотилось, и я с трудом подняла на Лаиша взгляд. – Я не знаю как… Как мне уговорить себя захотеть этого.

– Я могу помочь тебе. – Лаиш обнял меня, прошелся губами по моей шее и, приоткрыв губы, горячо поцеловал чувствительную кожу горла.

Я не смогла сдержать пробежавшую дрожь. Богиня, помоги мне! Я хотела, чтобы он сделал это, хоть и знала, что это неправильно. Не могла отрицать наслаждение от его прикосновений. Было необычно, опасно и, несомненно, грешно.

Я думала, он продолжит поцелуи. К моему удивлению, он нежно развернул меня, чтобы я прижалась к нему спиной.

– Всё хорошо, – прошептал он мне на ушко; его большие, теплые ладони поглаживали мои дрожащие голые руки. – Я не причиню тебе боль, Гвендолин. Я хочу доставить тебе только удовольствие.

И у него уже неплохо получалось, а он даже не прикасался к моим «грешным» частям тела. Я прикусила губу, когда его руки скользнули по тонкому шелку платья, лаская мой живот и немного задевая снизу грудь.

– Ты даже не представляешь, как сильно я хотел сделать это ранее, в седле, – прошептал он. Мне пришлось прикусить губу, чтобы сдержать стон, когда он обхватил мою грудь и потер тугой бутон соска большим пальцем.

– Ты… хотел? – спросила я, затаив дыхание.

– Ммм, да-а-а. – Его голос походил на сладострастное рычание.

Что-то уперлось мне в поясницу. Он нежно ущипнул другой сосок. Я вскрикнула, внутри разлетелись искры боли и удовольствия. И прикусила губу, стараясь заглушить звуки, которые пытались вырваться из груди.

– Всё хорошо, mon ange, – тихо произнес он на ухо. – Ты можешь пошуметь, если хочешь. Я хочу услышать тебя, услышать, как ты отзываешься на мои прикосновения.

Мне отчаянно хотелось не согласиться с ним, но тогда он сразу раскусит мою ложь. Мое сердце отчаянно билось, дыхание было частым и неровным – очевидно, так я реагировала на его прикосновения.

Почему я так остро отзывалась на его прикосновения? Раньше я позволяла другим парням трогать мою грудь, в основном в период бунтарства в средней школе. Это было до того случая с Кейшей. Я решила, что не хочу закончить также. Забавляясь с парнями, я не давала им прикасаться ко мне ниже талии, поэтому всё всегда неприятно заканчивалось. Хотя, должна признать, мне всегда было чертовски приятно.

Никто никогда так не трогал меня, как Лаиш. Его касание было нежным и в то же время невероятно собственническим. Он трогал меня так, будто я принадлежала ему, и он мог распоряжаться мной, как пожелает, а именно заставить меня стонать. Я не могла сдержаться.

– Тебе приятно, mon ange? – промурлыкал он, стягивая верх платья и обнажая грудь.

Мне хотелось возразить ему, сказать, что мы не должны заниматься этим прилюдно. Но затем он прикоснулся ко мне, и только стон слетел с моих губ.

– Лаиш, – вздрогнула я. Он взял мои обнаженные груди, потеребил соски, затем отпустил их и нежно погладил.

– Да, mon ange? – нежно прорычал он на ухо, его дыхание жгло чувствительную кожу. – Скажи, моя маленькая ведьмочка, не изголодалась ли ты после стольких лет воздержания? Твое тело жаждет моих прикосновений?

В этом-то и была настоящая проблема. Я так жаждала прикосновений, что мне было всё равно, кто меня трогал, даже демон.

– Остановись, – прошептала я. – Стой, мы… Мы уже должны были заплатить налог.

– Ещё нет. – Неожиданно его рука отпустила грудь и проскользнула ниже, мимо моего подрагивающего живота, останавливаясь меж бедер.

– Лаиш! – запротестовала я, сильно сжав ноги. После езды верхом в жестком седле я была уже возбуждена и опасалась, что не смогу сопротивляться Лаишу, если он прикоснется ко мне.

– Расслабься, Гвендолин, – промурлыкал он. – Я всего лишь хочу почувствовать твой жар на моих пальцах. Я обещал не проникать в тебя и сдержу своё обещание.

«Я не хочу этого», – пыталась уговорить себя, но почему-то развела для него ноги.

– Вот так, хорошая девочка, – прорычал он нежно. Не успела я опомниться, как его большие теплые руки скользнули под платье, затем его длинные пальцы проложили дорожку к бедру.

Я задрожала, ожидая, что в любой момент его пальцы соскользнут в мои кружевные трусики. Вместо этого он обхватил меня, как и обещал, нежно, но твердо, держа мое лоно в ладони.

– Отчего, Гвендолин, – тихо сказал он, очерчивая щель через тонкую ткань, – твои трусики так намокли?

Я резко втянула воздух, подпрыгнув от его дразнящего прикосновения.

– Лаиш, пожалуйста, – просила я, не зная, чего именно.

– Что пожалуйста, mon ange? – его глубокий голос наполнен страстью. – Ты хочешь больше? Хочешь, чтобы мои пальцы отодвинули ткань и заполнили твою нежное маленькое лоно, пока ты объезжаешь мою ладонь?

– Я… Ты… Мы не должны, – прошептал я, затаив дыхание. Я все ближе и ближе подходила к незнакомому ощущению; к какой-то запретной вершине, которой не могла достичь раньше, как бы сильно я её ни искала. – Я не должна хотеть этого.

– Но ты хочешь, не так ли? – настоял он. – Ты хочешь, чтобы я наполнил тебя, вошел в твое горячее маленькое влагалище и оттрахал пальцами, пока ты не кончишь мне на руку. Давай же, Гвендолин, признай это.

– Хорошо, – простонала я, не сумев сдержаться. – Я… Я признаю, что хочу тебя. – Как только призналась, вокруг меня содрогнулся воздух, будто что-то исчезло. Всё ещё способная к рациональному мышлению крошечная часть моего мозга задалась вопросом, что это было. Но большая часть меня была полностью сосредоточена на руке Лаиша между бёдер.

– Сделай это, – бессовестно умоляла я. – Я хочу тебя, хочу, чтобы ты прикоснулся ко мне. – Я тяжело дышала. – Я призналась, доволен?

– Ни в коем случае, как и ты, – пробормотал Лаиш, резко убрав руку и отступив от меня, – зато уплачен налог на грех.

– Что? – Моя голова кружилась от желания, я не понимала его слов и повернулась к нему. – Почему… Почему ты остановился?

Он поднял бровь:

– Ты имеешь в виду, почему я остановился, не удовлетворив тебя? Мне не хотелось оставлять все как есть, Гвендолин, но у меня сложилось впечатление, что ты совершенно не хотела идти дальше, чем требовалось для оплаты пошлины.

– А… Мы всё сделали? Налог уплачен? – Как только он убрал руки, я постепенно приходила в себя. До меня дошло, что я молила прикоснуться к себе, стоя с голой грудью. И не просто прикоснуться, а войти в меня. Покраснев, я натянула верх красного шелкового платья и поправила подол, игнорируя, каким мокрым оно было между ног.

– Думаю, да. – Лаиш по-прежнему пристально смотрел на меня. – На этом этапе тебе было достаточно признать свою похоть вслух. Теперь мы можем пересечь реку ко второму кругу.

– Прекрасно, – пробубнила я, разглаживая складки на платье и чувствуя себя полной дурой. Тупой, похотливой дурой. Фу. – Замечательно, просто замечательно.

– Гвендолин… – Лаиш приподнял мой подбородок, заставив посмотреть на него. Мне было так стыдно, я больше не могла смотреть ему в глаза. Что он теперь думает обо мне? Всего несколько прикосновений и поцелуев, и он превратил меня в ноющую груду гормонов. – Гвендолин, – повторил он. – Ты должна знать, всё было просто идеально. Для меня, во всяком случае.

– Что ты имеешь в виду? – тихо спросила я, всё еще избегая его взгляд. – Ты же, эм, тоже не достиг удовлетворения.

– Не достиг, но это не важно, – сказал он мягко. – Ты доверилась мне, и это было прекрасно. Ты отдалась мне и позволила подарить тебе удовольствие. Ты не представляешь, как долго я этого ждал.

– Да неужели? Не вздумай привыкать к этому, – огрызнулась я. – В любом случае, я сделала это только потому, что у меня не было выбора. Как по-другому я могла попасть в следующий круг?

– Действительно как. – Тепло покинуло глаза Лаиша, он резко отпустил мой подбородок и отступил назад. – Давай уже взойдем на паром и двинемся дальше.

Внезапно мне стало стыдно за свой срыв.

– Лаиш… – начала я, но он, казалось, не слышал.

– Пошли, – поманил он меня, больше не пытаясь взять меня за руку. – Харон не будет ждать нас вечно.

– Хорошо. – Чувствуя себя жалкой, я ступила на борт парома. Что со мной не так? Почему я сорвалась на него после момента страсти? А как насчет того чувства от его прикосновений? Ощущения, что я, наконец-то, достигну той неуловимой вершины, в которой отказывала себе всю жизнь? Достигла бы я её, продолжи он ещё немного?

«Перестань! – сказала я себе. – Перестань так думать. Разве ты не беспокоишься о своих чувствах, о реакции своего тела? Не говоря уже о том, что придется сделать, чтобы перейти на следующий круг ада?»

Я не имела понятия, но опасалась, что скоро узнаю.

Глава 11

Лаиш

Гвендолин без проблем поднялась на борт адского парома после выплаты налога на грех. Я же решил дать ей побыть одной и встал рядом с Хароном. Она отошла к дальнему концу, где Кюрекс терпеливо ждал окончания плавания.

Она стояла рядом с большим конем и поглаживала его шею, он нежно толкнул её носом и тихо заржал. Она вообще не обращала на меня внимание, предпочитая смотреть вдаль. Она попыталась разглядеть другой берег, но безуспешно – Стикс всегда окутан туманом. Великий город Баатор и его земли не будут видны, пока мы не сойдем на берег и не пройдем небольшое расстояние до Железного пика.

Я пытался контролировать свое разочарование, но не мог подавить его полностью. Почему она была такой упрямой, почему не хотела принимать мои знаки внимания? Я не о её реакции на мои прикосновения – она отдалась свободно, задыхаясь и дрожа в моих объятиях, провоцируя меня на гораздо большее, чем просто провести руками по её пышной фигуре. Мне нравилось, как моя восхитительно распутная маленькая ведьма отдавалась своим эмоциям, удовольствию от моих рук на её изгибах. Я находил восхитительной эту часть наших отношений.

Меня беспокоило то, что произошло потом, когда я обнажил кусочек своего сердца (если у такого демонического существа как я вообще есть сердце). Вернее, меня беспокоила её реакция. Почему она так быстро отвернулась? Почему так защищалась, не хотела впускать меня, даже немного? Я понимал, она боится потерять часть своих сил, но, казалось, что должно быть что-то ещё, какая-то другая причина, по которой она сопротивлялась. Узнаю ли я когда-нибудь, что это было?

Пока я размышлял, плоское дно парома, наконец-то, остановилось на противоположном берегу реки. Лишь немногие живые смертные благополучно прошли этот переход и ещё меньше вернулись. Я пообещал себе, что Гвендолин будет одной из них. Я буду защищать её до конца путешествия, что бы ни случилось и какими бы методами ни пришлось воспользоваться.

– Ну, думаю, нам пора идти.

Гвендолин посмотрела на меня с беспокойством, как будто боялась, что я могу обвинить её в чем-либо или попытаюсь снова прикоснуться к ней. Ей не стоило беспокоиться на этот счет – я решил дать ей передохнуть, пока не придется платить следующий налог на грех.

– Да.

Я взял поводья Кюрекса и повел огромного скакуна на сушу. Он фыркнул и топнул ногой, будто ему снова было приятно стоять на твердой земле. Гвендолин тихо последовала за ним, бросив через плечо последний тревожный взгляд на Харона. Паромщик молча подождал, пока мы все не сойдем на берег, а затем оттолкнулся, заскользив по мутным водам на встречу к следующему клиенту.

– Ну это было… жутковато. – Гвендолин передернула плечами.

– Ммм. – Я просто кивнул.

– Послушай, – начала она, – насчет того, что я сказала тебе…

– Тебе не надо извиняться или объяснять что-либо, – сказал я. – Понимаю, ты опасаешься меня, не доверяешь мне и моим намерениям.

– Это не совсем так… – она запротестовала. – Это просто… Ну…

– Что? – Я повернулся к ней и увидел, как её щеки цвета кофе с молоком покраснели от смущения. – Mon ange, почему ты краснеешь? – Я потянулся погладить её щеку, но она отшатнулась. – В чем дело? – спросил я снова.

– Я просто не понимаю, почему не могу лучше контролировать себя, когда ты рядом, – вырвалось у неё. – Имею в виду, когда ты прикоснулся, я просто… Я ничего не могла с собой поделать. И мне это не нравится. Мне не нравится ощущение, когда я не могу… Остановиться. Я имею в виду, что произойдет, когда нам надо будет заплатить налог на грех за следующий круг. Что произойдет, когда…

– Гвендолин… Гвендолин. – Я бросил поводья Кюрекса и взял её за плечи. – Если ты беспокоишься, что зайдешь слишком далеко, не переживай.

– Конечно, я беспокоюсь! – Её зрачки были расширены. – Я не хочу потерять часть своей силы. Я не хочу кончить, как… – она резко остановилась, закусив губу. – Не хочу застрять посреди ада и оказаться беспомощной, – закончила она

– Этого не произойдет, – сказал я мягко. – Я не допущу этого. Ты расслабишься, если я пообещаю, что не позволю тебе зайти далеко без крайней необходимости?

Она посмотрела на меня с подозрением:

– Так ты говоришь, что остановишься? Что не лишишь меня девственности?

– Нет, только если не будет другого способа пройти до седьмого круга и войти в Бездну.

Гвендолин покачала головой:

– Но зачем тебе это? К чему все эти обещания? Я думала, это главное, что ты от меня хочешь – единственное, что ты хочешь. Иначе зачем тебе соглашаться пойти со мной и помогать закрыть дверь, которую я открыла?

Я поднял на бровь:

– Тебе никогда не приходила мысль, что я согласился помочь, чтобы быть ближе к тебе? Потому что очень наслаждаюсь твоим обществом?

– Нет, – отрезала она, – не приходила.

Очередной знак недоверия. Я вздохнул.

– Ну а должна была, – ответил я беспечно. – Только то, что я демон, ещё не значит, что хочу только затащить тебя в постель.

– Погоди-ка минутку. – Она подняла руку, чтобы остановить меня. – Ты же демон похоти? Это твоя фишка?

– Это моя специализация. – Я пожал плечами. – Что с того?

– Ну, я имею в виду, что это всё объясняет. – Она вздохнула с облегчением. – То есть, неудивительно, что я теряю контроль, когда ты прикасаешься, раз уж ты специализируешься на похоти. Неудивительно, что я ничего не могу с собой поделать.

– И не имеет никакого отношения к тому, что ты испытываешь ко мне хоть малейшие эмоции, – пробормотал я. – А как насчет того, что мы созданы друг для друга? Ты так хорошо подходишь для моих объятий, будто твое тело создано для моих прикосновений.

– Я… – Она прикусила губу, вся в смятении.

– Пойдем. – Я взял Кюрекса за поводья и потянул, чтобы конь двинулся. – Нам нужно ещё немного пройти в гору, прежде чем мы увидим Баатор.

*****

Гвендолин

Я молча следовала за Лаишем. Мы поднялись на крутой холм, который вел от берегов Стикса к городу нашего назначения. Могли ли быть правдой его слова о моих чувствах? А как насчет всей этой чертовщины на тему «мы принадлежим друг другу»? Ведь это просто чушь, не так ли? Это просто безумие, ведьма не может быть с демоном – у него нет души, чтобы соединиться. Также они совершенно неприспособленны к долговременным отношениям.

Но если он солгал, то почему пообещал не лишать меня девственности без необходимости? Почему пообещал дождаться конца нашего путешествия, чтобы я не боялась оказаться беспомощной (ну или почти беспомощной) в аду?

Что-то определенно происходило, и я не куплюсь на его байки о безвозмездной помощи за приятную компанию. Зачем он всё это делает, если не за мою девственность?

Так я себя и накручивала, пока мы не достигли вершины крутого холма.

– Смотри же, – тихо сказал Лаиш. – Перед тобой великий город Баатор, известный как Тонущий Город.

– Тонущий Город? – Я уставилась на нагромождения дорог и домов, больше напоминающих огромное крысиное гнездо – даже издалека город выглядел убогим и грязным. Или, может быть, так казалось из-за тускло-зеленого неба над нашими головами. Высоко над горизонтом возвышалось здание, превосходящее все остальные, – огромный черный шип указывал на грязные серые облака, словно обвиняя.