Текст книги "Кровавый долг (ЛП)"

Автор книги: Эвангелина Андерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

Глава 26

Стук продолжался до тех пор, пока раздраженный Корбин не разорвал наш поцелуй.

– И кто это может быть?

– Наверное, Бэмби, – сказала я, ухмыляясь. – Ей ненавистно быть исключенной из сплетен.

Бормоча проклятия про любопытных барменов, Корбин пошел открывать дверь. Он уже настроился отчитать несчастную Бэмби, но на пороге стояла Тейлор. Она взглянула на Корбина с решительностью на исхудавшем лице.

– Мастер Корбин, – произнесла она, упрямо вздернув подбородок. – Я знаю, теперь вы мой мастер, и я должна смириться с вашей прихотью, но не буду сидеть сложа руки и позволять вам издеваться над Эддисон. Она моя лучшая подруга и заслуживает большего, чем…

– Успокойся, соседка, – сказала я, беря её за руку. – Корбин не издевается надо мной, это я издеваюсь над ним, – ухмыльнулась я, и уголок его чувственных губ чуть приподнялся.

– Он не издевается? Но… мы все слышали ваши крики. – Тейлор всё ещё выглядела обеспокоенной. – Никто не решился пойти посмотреть, что происходит, но я не хотела, чтобы ты пострадала, Эддисон. Больше чем уже… – Сверкая глазами, она смотрела на меня, и я потуже затянула темно-зеленое кимоно. Несомненно, она видела синяки и пришла к тому же выводу, что и Корбин.

– Я в порядке, – заверила я. – А вот ты… – Я шагнула к ней, вглядываясь в её лицо, снова обратив внимание, как она устала и похудела. Под её прекрасными голубыми глазами виднелись синяки, сквозь кожу просвечивали кости. Она выглядела как больная анорексией или другой ужасной болезнью на последней стадии.

Внезапно я снова разозлилась на Корбина и, нахмурившись, посмотрела на него.

– Взгляни на неё, Корбин. Хорошенько взгляни. Она голодает, и где, чёрт возьми, Виктор? Ты обещал ему позвонить.

– Извини, дорогая, я забыл. Беспокоился о твоем здоровье и тем, что едва не убил тебя.

– Сделай это, – приказала я и обернулась к Тейлор. – Ты должна была сказать, – вымолвила я. – Ты не можешь просто голодать.

Она побледнела сильнее, если это вообще было возможно.

– Я не хотела. Знала, что тогда мне придется уйти… с ним. – Она вздрогнула, и я обняла её за талию. – Я даже не знаю его, Эддисон! И должна жить в его доме, и кормиться от него?

– Это всего на три месяца, – ответила я, пытаясь её утешить. – Знаю, как это звучит, но клянусь, приеду к тебе по первому твоему требованию.

– Что если он захочет… заняться сексом? – она смотрела на меня широко раскрытыми испуганными глазами. – Мы же женаты, Эддисон. Что если он подумает, что это его право, как мужа? Но я не смогу этого сделать. Не думаю, что вообще смогу быть с кем-то, тем более с незнакомым человеком.

– Тебе не обязательно это делать, – я обеими руками взяла её ладошку и успокаивающе сжала. – Корбин взял с него клятву не трогать тебя, помнишь?

– Знаю. Но просто… я не могу. Не после Родерика… не после того, что он сделал со мной…

Единственная слезинка снова застыла в уголках её глаз, и я понимала, не будь она обезвожена, то уже рыдала бы навзрыд. Она в панике, стальной хваткой сжала мою руку, но почему-то мне это не повредило. Возможно, потому что я теперь связана с Корбином и стала более «прочной».

– Тейлор, – начала я, но внезапно резкий голос Корбина прервал меня.

– Меня не волнует, в какой фазе сейчас находится луна, и насколько это неудобно для твоей задницы, Виктор, – прорычал он в трубку телефона. – Твоя кровная супруга здесь со мной, и она голодает. Ты и так достаточно долго отлынивал от своих обязанностей, ты приедешь и заберешь её, сейчас же, иначе я заставлю тебя пожалеть, клянусь.

Из телефона донеслось едва слышное проклятие, но Корбин лишь удовлетворенно кивнул и отключился.

– Он скоро придет, – сказал он, обращаясь к нам. – Хотя, боюсь, что будет очень недоволен.

– О боже! – Тейлор крепче сжала меня в объятиях, перекрывая доступ воздуха и приток крови, и, возможно, будь я чуть послабее, сломала бы несколько ребер. И я обрадовалась, что на этот раз не переживала об этом.

Я обняла её в ответ.

– Всё будет хорошо, дорогая, – приговаривала я, поглаживая её волосы. – Обещаю. Дай мне знать, если он хотя бы не так на тебя посмотрит, клянусь, что приду и укажу ему его место.

Корбин ухмыльнулся:

– Я думал, ты ликвидатор вампиров, а не оборотней.

– Серебро одинаково эффективно действует на оба ваши вида, – напомнила я ему. – На самом деле я подумываю о том, чтобы подать в отставку.

Тейлор, казалось, позабыла о своих проблемах, отстранилась и с сомнением посмотрела на меня:

– Правда? Ты больше не будешь работать аудитором?

Я пожала плечами:

– Ты свободна, дорогая, по крайней мере, через три месяца будешь свободной. А я замужем за Корбином. Было бы лицемерием с моей стороны следить за соблюдением закона, запрещающего секс между вампиром и человеком, когда сама буду регулярно его нарушать.

– Надеюсь, очень регулярно, – прорычал Корбин сексуальным голосом, от которого мои щеки опалило горячим румянцем.

– В любом случае, – продолжила я, обращаясь к Тейлор и стараясь не дать Корбину догадаться о моем возбуждении, – я подумывала о том, что, возможно, вернусь в колледж и завершу писать диссертацию. А что насчет тебя? Почему бы тебе не закончить учебу на ветеринара?

Казалось, Тейлор заинтересовала эта идея.

– Я никогда не думала об этом. Но, возможно, всё получится. Конечно, придется ходить на вечерние курсы, но я не хочу заглядывать так далеко вперед…

– Ты сможешь работать в одной из ночных ветеринарных клиник, – воскликнула я. – Наподобие той, куда мы возили Сэмикин, когда он засадил занозу в лапу.

– Сэмикин…

Тейлор выглядела подавленной. Я вспомнила, после того как Тейлор стала вампиром, кот сбежал и больше не вернулся. По какой-то причине кошки не любят вампиров. Собаки, похоже, ничего не имеют против них, а вот о том, как относятся к вампам другие животные, я не знаю.

– Или ты могла бы изучать что-то другое, – быстро сказала я. – Сейчас, когда Селеста больше не сможет помешать, перед тобой открыто множество вариантов.

– Ты права, – Тейлор вздернула подбородок. – Я буду делать всё, что захочу, после того как это закончится. И знаю, всё будет хорошо, намного лучше, чем моя жизнь у Селесты. Кроме… – она покачала головой, очевидно, не в силах продолжить.

– Что? – тихо поинтересовалась я. – Что ещё тебя беспокоит? Ну, кроме того, что тебе придется три месяца жить с огромным, угрюмым малознакомым оборотнем?

Она едва улыбнулась и неохотно кивнула.

– Это трудно объяснить. Но с тех пор как я попробовала его кровь, с тех пор как выпила из той чаши, я чувствую себя так… так… странно.

– Как странно? – спросила я, ощущая беспокойство. Неужели кровь Виктора как-то её отравила?

Тейлор снова покачала головой, её щеки окрасились в бледно-розовый цвет.

– Я не могу… объяснить это, – прошептала она. – Всё просто так… так странно. С тех пор как это началось…

– Это? Наш так называемый трехмесячный брак? – прорычал голос с порога. – Похоже, ты так же возбуждена, как и я, дорогая.

Тейлор вздрогнула и отступила на шаг, когда Виктор заполнил весь дверной проем. Я тоже начала задыхаться. Как и прежде, он выглядел огромным и раздраженным, и ещё более диким, чем когда мы виделись в прошлый раз. Его волосы, казалось, стали длиннее, а темно-карие глаза сверкали расплавленным золотом.

– Добрый вечер, Виктор, – спокойно приветствовал Корбин и направился к нему. – Как хорошо, что ты пришел так быстро.

– Я находился прямо за углом на строительной площадке, – прорычал он. – Корбин, повторю ещё раз, сейчас не самое подходящее время для меня. Полнолуние почти наступило…

– Мне очень жаль, что у тебя настали ежемесячные критические дни, – перебил его Корбин. – Но Тейлор больше не может ждать, она буквально умирает от голода.

– Что? – Виктор нахмурился. – Почему она не выпьет крови?

– Возможно, потому что только от твоей крови ей не станет плохо, – ответила я, пристально разглядывая огромного вера. – Вы связаны кровью – это значит, Тейлор может кормиться только от тебя.

– Что? – он выглядел очень расстроенным и разозленным. – Она может кормиться только от меня? Да ты шутишь!

– Уверяю тебя, друг мой, это не шутка, – прорычал Корбин угрожающе. – Тейлор теперь твоя забота. Разве ты не помнишь ту часть обета, где обещал защищать её и кормить?

– Я думал, это значит… не знаю, что-то типа принести для неё домой бекон или какое другое дерьмо, – запротестовал Виктор. – Я не знал, что сам стану этим беконом.

– Забудь об этом, – сказала Тейлор, вздернув подбородок. – Она повернулась к Корбину. – Мастер, в этом нет необходимости, Род… тот, кто мучил меня, уже мертв. Мне больше не нужна защита, так что этот брак бессмысленен.

– Другими словами, – сказала я, – она может получить развод?

Корбин нахмурился:

– Боюсь, что нет. Союз, в который вы вступили, связал вас как юридически, так и духовно. Если вы попытаетесь нарушить Закон собственности, то столкнетесь с неприятными последствиями для вас обоих.

– Он прав, – прорычал Виктор, удивляя меня. – Мы оба застряли в этом. – Он кивнул Тейлор головой. – Пошли. Мой грузовик подъехал.

– Подожди. – Я загородила Тейлор. – Ты помнишь, что поклялся не приставать к ней и не причинять боль?

Виктор выглядел раздраженным.

– Что с вами, люди? Послушай, если тебе от этого станет легче, клянусь, всё то время, что она будет жить у меня, не прикасаться к ней.

– На самом деле мне действительно стало лучше от этой клятвы, – тихо сказала Тейлор. Я ожидала, что моя подруга будет биться в истерике, но она выглядела странно спокойной. – Хорошо, – сказала она Виктору. – Я пойду с тобой.

– Чёрт возьми, время, – прорычал он. – Поторопись. Скоро взойдет луна, когда это случится, я должен быть на своей земле.

Тейлор крепко обняла меня.

Я поцеловала её в щеку.

– Просто перетерпи, поживи там, скоро всё закончится, – прошептала я. – Люблю тебя, соседка.

– Я тоже тебя люблю, – ответила она, а затем вслед за Виктором вышла из офиса Корбина.

Глава 27

– Дорогая, ты должна перестать беспокоиться о своей подруге, – сказал Корбин позже, когда мы остались наедине в его дневном убежище. – С ней всё будет хорошо. Виктор хоть и грубиян, но порядочный. Он не причинит ей вреда и не даст умереть с голоду.

– Надеюсь, ты прав. – Я вздохнула и присела на край постели, поморщившись, когда задела многочисленные синяки на своем теле. – Ой!

– С тобой всё в порядке? – Корбин вдруг встал передо мной на колени с беспокойством в глазах.

– Всё хорошо, – автоматически ответила я и тут же передумала. – А знаешь, что? Нет, я себя неважно чувствую. У меня всё болит.

– Это моя вина. – Он выглядел настолько расстроенным, что мне тут же захотелось снять его с крючка.

– Эй, не начинай снова. – Я прикоснулась ладонью к его шершавой щеке. – Хотя у меня есть просьба.

– Проси. Я сделаю всё что угодно, – кивнул он.

– Все эти, эм, отметки, которые ты случайно оставил на мне, – сказала я, осторожно подбирая слова, не желая, чтобы он почувствовал себя ещё хуже, чем есть. – Почему ты просто, ну, знаешь, не исцелил меня?

Корбин нахмурился:

– Нужно было приставать к тебе, пока ты спала?

– Ой, да ладно… – я нетерпеливо фыркнула. – Серьезно, приставать ко мне?

– Ты же знаешь о побочном эффекте моего лечения, дорогая, – прошептал Корбин. – Я помыл и одел тебя так осторожно, как мог, но не хотел чего-то большего, пока ты была без сознания. Особенно после того, что произошло. Полагаю… – Он вздохнул и отвернулся. – Полагаю, я чувствовал, что потерял право прикасаться к тебе подобным образом.

– О, Корбин… – Я погладила его по щеке. – Ты действительно так и будешь изводить себя? Разве мы не можем просто забыть об этом и двигаться дальше?

Он покачал головой.

– Я не могу забыть. Не тогда, когда на тебе остаются следы моей жестокости.

– На это есть простой ответ, – сказала я. – Исцели меня, Корбин.

Он нахмурился:

– Ты уверена? После того, что между нами произошло, всё ещё желаешь, чтобы я прикасался к тебе… вкушал тебя?

Мои щеки стали пунцовыми, но я всё равно кивнула.

– Да. Сейчас больше, чем когда-либо. – Я отпустила темно-зеленое кимоно и протянула руку. – Помоги мне, – попросила я, кивая на синие отпечатки пальцев, покрывающие мою бледную кожу. – Пожалуйста, Корбин, мне действительно больно.

Он вздохнул:

– Всё, что хочешь, дорогая. Но я всего лишь исцелю тебя. Не думаю, что мы зайдем дальше лечения сегодня вечером.

– Что? – я нахмурилась. – Почему нет?

– Ты знаешь почему, Эддисон. Ты не могла пройти через то, что случилось между нами вчера вечером, без травматических эмоциональных последствий, не после того как ты заплатила Кровавый долг, хоть и утверждаешь, что с тобой всё в «порядке».

Я видела смысл в его словах, и это правда – после ужасающего опыта с его темной стороной я, вероятно, могла бы с криками сбежать или хотя бы держаться от него на расстоянии. А вместо этого, всё, что я хотела, – его руки и губы на моей коже, его тело на мне. Почему? Возможно, уплата Кровавого долга исцелила и меня тоже? Но как мне убедить в этом Корбина?

Ответ был один – никак. Мы должны продвигаться очень медленно.

– Просто исцели меня, – сказала я, протягивая руку. – Пожалуйста?

– Хорошо. Но будет только исцеление.

Он с серьезным видом бережно взял моё запястье и стал медленно облизывать покрытую синяками кожу от запястья вверх по руке.

У меня перехватило дыхание от покалывания, распространившегося по всему телу. Соски превратились в жесткие бусинки, а лоно увлажнилось. Чувствуя смущение от столь мгновенной реакции, я попыталась сосредоточиться на том, как Корбин лечил меня. С удивлением наблюдая, как исчезали синяки, таяли словно по волшебству, пока он облизывал и целовал мою нежную кожу. Прежде чем я осознала, моя левая рука оказалась полностью вылечена.

– Намного лучше, – сказала я, рассматривая исцеленную руку в свете камина.

– Тут ещё есть, что исцелять. – Корбин полуприкрыл глаза и осторожно потянул за другой рукав кимоно. – Можно мне?

– Да. – Моё дыхание участилось, я вытащила другую руку из рукава, и верхняя часть кимоно упала вниз, повиснув на поясе вокруг моей талии. – Да, пожалуйста.

Когда я добровольно обнажилась, Корбин что-то одобрительно проворчал и принялся за излечение другой руки. К тому времени как он закончил, всё мое тело пульсировало от страсти, а я была бы рада пропустить остальное лечение и заняться делом. Но Корбин ещё не был к этому готов.

– Я хочу исцелить тебя полностью, – сказал он, поглаживая меня по щеке ладонью. – Хочу стереть все следы, оставленные мной на твоей сливочной коже, дорогая. И не успокоюсь, пока не закончу.

Видя боль в его глазах, я знала, что он должен это сделать.

– Хорошо, – прошептала я, обнажая для него горло, до сих пор чувствительное и покрытое синяками от засосов.

– Думаю, нам нужно расположиться поудобнее, – прошептал он, подходя к кровати. – Подойди, Эддисон, сядь ко мне на колени. И брось халат на пол.

Я покраснела и скинула кимоно на пол, предстала перед ним полностью обнаженной, но не заметила в его взгляде ничего, кроме обожания, и забралась к нему на колени. Корбин нежно сжал меня в объятиях, и я, отвернув голову в сторону, обнажила для него горло так же, как и накануне вечером. Это не вызвало у меня никаких травмирующих психику воспоминаний, наоборот, вспомнив, как полностью подчинилась, давая всё, что ему требовалось, и даже больше, я сильнее возбудилась.

Он очень долго исцелял мою шею, ласкал чувствительную кожу языком, покрывал горло медленными горячими поцелуями, пока я едва не закричала от наслаждения.

– Корбин, – наконец, ахнула я, извиваясь на его коленях. – Корбин, пожалуйста, ты сводишь меня с ума.

– Прости меня, дорогая. Это не входило в мои намерения. – Он серьезно посмотрел на меня. – Я лишь хочу исцелить тебя.

– Ну, мне от этого не легче, – ответила я, сидя у него на коленях. – Но у меня… болит и в других местах. – Я выгнула спину, подставляя ему грудь и напряженные до боли соски. – Пожалуйста, Корбин, – прошептала я.

Я видела похоть в его глазах, но он всё ещё удерживал самоконтроль.

– Очень хорошо, – ответил он наконец. – Но ты должна показать мне, где болит. У тебя здесь нет отметин, как в других местах.

– Здесь, – я указала на место сбоку моей правой груди. У меня дыхание перехватило в горле, стоило Корбину наклониться и оставить влажный, горячий поцелуй там, куда я указала. – И здесь, – продолжала я, указывая на место гораздо ближе к центру правой груди, прямо у бледно-розовой ареолы ноющего соска. Корбин снова подчинился, нежно скользя языком по больному месту, хотя ему всё же как-то удалось обделить вниманием ноющую для него твердую вершинку. Это нужно исправить. – И здесь. – Я слегка дотронулась до ноющего тугого соска и прикусила губу. Прикосновение послало огненную волну по всему телу. Я могла лишь представлять, как будет ощущаться рот Корбина.

Он нахмурился:

– Ты уверена? Помни, дорогая, я всего лишь исцеляю тебя.

– Я знаю, но он болит, – ответила я, и это на самом деле было правдой. – Они оба болят, Корбин.

– Очень хорошо, – прошептал он. – Лучше, если ты оседлаешь мои бедра, так мне будет удобнее.

Я сделала, как он просил. Встала на колени по обе стороны от его узких бедер и выгнулась вперед, подставляя свою грудь. Я знала, что в подобной позе выгляжу распутно и открыто, ведь именно этого я и хотела, потому что именно так себя и чувствовала. Корбин тихо застонал, увидев, как охотно я себя предлагаю.

– Иди сюда, – прорычал он, привлекая меня к себе и всасывая сосок ртом как можно глубже.

По моему телу пробежали искры удовольствия. Ахнув, я выгнулась Корбину навстречу, зарываясь пальцами в его волосы. Сидя с широко расставленными ногами на его бедрах, я чувствовала, как открылось для него моё лоно, как оно стало более горячим. Я не могла не вспомнить те невероятные ощущения, когда он касался меня там… когда он вкушал меня там. К тому времени как Корбин переключился на другой сосок, я сгорала от похоти, и просто исцеления было не достаточно. Моё тело нуждалось в освобождении. Но как мне убедить Корбина, что я хотела его, нуждалась в нем, даже после того что мы пережили прошлой ночью?

Продолжай действовать медленно, шептал тихий голосок в голове. Следовать этому совету оказалось невероятно трудно, особенно, когда всё тело пульсировало от похоти.

– Спасибо, Корбин, – наконец, сказала я, задыхаясь. – Думаю… думаю, мне теперь лучше. Во всяком случае, здесь, – я указала на ставшие от его посасывания невероятно чувствительными темно-розовые соски.

– Я рад, дорогая, – ответил он полным похоти голосом, но судя по его взгляду, он всё ещё контролировал себя.

– Так возможно… возможно, тебе следует обратить внимание на другие места, – я кивнула себе между ног, и он нахмурился.

– Да, ты права. Твои бедра тоже очень сильно пострадали.

Он снова собрался мучить себя раскаянием, и я не могла этого допустить.

– Вот, – сказала я, соскальзывая с его коленей и ложась на постель. Чувствуя себя одновременно возбужденной и уязвимой, я медленно развела в стороны бедра, полностью открываясь для него.

– Ты… ты можешь вылечить меня здесь, если хочешь, – прошептала я.

– Ты же знаешь, что хочу, – прошептал он. – Сдвинься на край кровати, Эддисон. Так мне будет легче добраться до тебя.

Лежа на краю кровати со свисающим вниз ногами, я не могла не вспомнить, как он впервые исцелил меня после порки. Тогда я не хотела секса с ним, сейчас же, стоило ему развести в стороны мои колени, с радостью раскрывалась для него. Моё тело полыхало от похоти, пульсировало от страсти, и я жаждала почувствовать его обжигающее дыхание на моем лоне.

Но Корбин серьезно отнесся к излечению моих бедер, на которых, если честно, были не только синяки от его пальцев. Он медленно и неторопливо зализывал следы на моей коже, заставляя меня дрожать от напряжения и страсти. Его покалывающая, исцеляющая магия сводила меня с ума. Боже, он так сильно мне нужен…

Я боялась, что мне придется умолять о большем, но Корбин наконец закончил с бедрами и расположился между моих ног. Закрыв глаза, я стала ждать, когда же он начнет… и ждала, и ждала. В конце концов, открыв глаза, я нахмурившись, посмотрела на него:

– Корбин?

– Я так грубо тебя использовал, дорогая, – его низкий, тихий голос охрип от эмоций. Я видела, что он всё ещё рассматривает меня. – Не могу забыть о том, как тебе было больно. Ты очень опухшая здесь. – Он легко, кончиками пальцев скользил по моим обнаженным складочкам, вызывая дрожь во всем теле.

– Тогда… тогда исцели меня, – прошептала я, затаив дыхание. – Вылечи так же, как всё остальное.

– Но это не одно и тоже, – запротестовал он. – Я причинил тебе боль внутри. Мне нужно будет войти в тебя, Эддисон. Проникнуть в тебя языком как можно глубже, чтобы устранить весь причиненный мной ущерб. – Он посмотрел на меня. – Сможешь ли ты открыться для меня, позволишь ли ты сделать это? Сможешь развести свои бедра как можно шире и предоставить мне полный доступ к твоему маленькому нежному лону?

Моё сердце билось в груди так сильно, я дрожала и в то же время ощущала распространяющуюся по мне истому, восхитительный сексуальный жар, который, казалось, поглотил всю меня. И я захотела дать Корбину всё, что он пожелает, открыться ему всеми возможными способами.

– Да, – прошептала я, скользнув пальцами в его волосы. – Ох, да, Корбин. Да.

Он слегка улыбнулся:

– Похоже, ты очень хочешь, чтобы тебя исцелили, моя дорогая.

– Очень хочу, – заверила я его. – Хочу всё, что ты можешь мне дать.

– Только исцеление, – сурово напомнил он мне. – На сегодня это всё.

– Тогда исцели меня. Корбин, – умоляла я, зная, что с ним бесполезно спорить. – Пожалуйста, мне нужно, чтобы ты исцелил меня прямо сейчас.

– Конечно. – Он нежно поцеловал мои влажные лепестки. – Думаю, начну снаружи.

Я прикусила щеку от разочарования, когда он опустил голову и принялся медленно облизывать наружные губки влагалища. Оно оказалось настолько опухшим от похоти, что я чувствовала, как сами по себе раскрываются для него внешние губки, но он упорно избегал прикасаться к внутренним складочкам, доведя меня до того, что я едва не кричала.

– Корбин! – наконец ахнула я. – Пожалуйста, ты нужен мне внутри, сейчас.

– То есть? – прошептал он. Расправив внешние губки большими пальцами, он медленно, с обожанием вылизывал мои внутренние складочки языком, заставляя меня стонать и извиваться от восторга.

– Да, вот так! – сказала я, ахнув. – Только сильнее, Корбин, ещё сильнее.

– Я просто пытаюсь тебя исцелить, Эддисон. А не доставить удовольствие, – с напускной строгостью ответил он. – Если ты будешь лежать спокойно и не извиваться, процесс пойдет намного быстрее.

– Ничего не могу с собой поделать, – прошептала я, снова выгибаясь. – То, как ты меня исцеляешь, ощущается так хорошо… так правильно.

– Конечно, правильно, – прошептал он, снова вылизывая меня, на этот раз уделяя особое внимание клитору. – Мы принадлежим друг другу, ты и я. Я понял это ещё тогда, когда увидел тебя впервые.

– Мне потребовалось… намного больше времени, чтобы… осознать это, – с легким вздохом прошептала я, стоило ему засосать клитор в рот и начать изумительно пытать его языком. – Ах! Корбин!

Он посмотрел на меня, его губы блестели от моих соков.

– Ты восхитительна, Эддисон, – хрипло прошептал он. – Всегда такая мягкая и сливочная под мои языком. Но мне нужно проникнуть в тебя намного глубже. Пришло время исцелить тебя изнутри.

– Да, – прошептала я. – Отлично.

– Хорошо. Я тебя слегка приподниму, чтобы обеспечить себе лучший доступ, – прошептал он. Обхватив большими теплыми ладонями мою попку, он слегка приподнял меня и наклонил к себе, как страдающий от жажды чашу с водой, из которой собрался испить. – Собираюсь войти в тебя языком как можно глубже, Эддисон, – сказал он, глядя мне в глаза. – Просто расслабься и впусти меня.

У меня не было никакого желания даже шевелиться. С тихим стоном я развела бедра шире, полностью раскрываясь для него.

Корбин прижался языком к входу в лоно и вошел настолько глубоко, насколько возможно, нежно трахая языком, вкушая, обожая… исцеляя меня. И хотя раньше этого не замечала, сейчас могла отличить нежность от грубого использования накануне ночью. Теперь всюду, где меня касался его язык, я ощущала разливающееся по телу сладкое успокаивающее наслаждение.

Хоть это было сладко и нежно, и я наслаждалась закручивающейся внутри меня спиралью наслаждения, но всё же нуждалась в освобождении. Я чувствовала, что приближаюсь… так близко… но не хватало совсем чуть-чуть, чтобы улететь за край.

– Корбин, – наконец ахнула я, вцепившись пальцами в его волосы. – Пожалуйста… пожалуйста, мне нужно кончить.

Он посмотрел на меня глазами, полыхающими от похоти:

– Я поклялся, что сегодня только излечу тебя.

– И ты излечил, – запротестовала я. – Ты сам говорил, что лечение имеет сексуальный побочный эффект. Пожалуйста, Корбин, ты не можешь оставить меня в таком состоянии! Я схожу с ума.

Тихий смех вырвался из его груди.

– Я никогда не смогу отказать тебе, дорогая. Обожаю, когда ты кончаешь. Что ты предпочтешь? Чтобы я трахнул тебя языком или пальцами?

– Ни тем, ни другим, – ответила я, смотря ему в глаза. – Я хочу, чтобы ты трахнул меня членом.

Корбин нахмурился и отстранился:

– Нет. Я не буду этого делать. Не так скоро…

– Перестань себя наказывать, – нетерпеливо перебила я. – И перестань наказывать меня. Я хочу тебя во мне, Корбин, ты мне нужен. Мне нужно почувствовать себя полностью принадлежащей тебе, также как… – я резко замолчала, прикусив губу.

– Как что? – потребовал ответа Корбин, ложась рядом на постель. – Скажи мне, Эддисон.

– Как прошлой ночью, – прошептала я, надеясь, что от моих слов он не станет снова себя казнить. – Ты не понимаешь, Корбин. Я испугалась, увидев тебя таким, но когда я наконец подчинилась, то почувствовала себя так… так… как будто стала полностью твоей. Как будто ты отметил меня, присвоил, чтобы никто другой не осмелился ко мне приблизиться.

Он тихо зарычал:

– Вероятно, именно это я и делал. Только мне жаль, что я сделал это так грубо, дорогая.

– Отметь меня сегодня вечером, – тихо прошептала я. – Займись со мной любовью.

– Полагаю, мы никогда раньше не занимались любовью, – задумчиво проговорил Корбин. – Я трахнул тебя, когда этого потребовал Родерик, и ты, связав меня прошлой ночью, сделала тоже самое, прежде чем я потерял контроль…

– Прежде чем ты востребовал меня, – закончила я за него. – Прежде чем ты сделал меня полностью своей. Но ты прав, мы никогда не занимались любовью. Не такой, как ты подразумеваешь.

Корбин погладил меня по щеке:

– Тогда я займусь сегодня с тобой любовью, дорогая. Медленно и нежно. И ты мне скажешь, если я случайно сделаю тебе больно.

– Обещаю, – сказала я, затаив дыхание. – Не заставляй меня ждать. Ты мне нужен.

– Боги, Эддисон, – прорычал он. – Ты тоже мне очень… нужна. Но я не хочу снова обидеть тебя. Так что иди сюда и оседлай меня.

Он разделся и, усевшись посредине постели, протянул ко мне руки. Я поползла к нему по кровати и, выполнив его просьбу, так же, как и раньше, оседлала его бедра и тут же почувствовала лоном головку члена.

– Сейчас, – прошептал Корбин, глядя мне в глаза. – Впусти меня, Эддисон.

Я просунула между нами руку и обхватила ладошкой горячий ствол члена. Пользуясь моментом, заскользила по нему внутренними складочками, задохнувшись от обжигающего прикосновения к клитору, и наконец скользнув по нему ещё раз, надавила головкой на вход.

Когда широкая головка члена оказалась во мне, Корбин тихо выругался голосом, наполненным похотью:

– Боги, ты такая тугая.

– А ты такой большой, – ахнула я. – И такой толстый.

– Тогда действуй медленно, – прошептал он. – Очень медленно, дорогая.

– Хорошо, – прошептала я. Медленно, как он и просил, я опустилась вниз, издав еле слышный стон, когда толстый член заполнил меня полностью. Это было так хорошо, так правильно, и я знала, это именно то, что мне нужно. – Корбин, – сказала я, глядя ему в глаза. – Сейчас. Мне нужно это сейчас.

– С удовольствием, дорогая, – тихо прорычал он. – Но, как я уже говорил, мы будет продвигаться медленно.

И он действительно действовал медленно, невероятно, удивительно медленно. Глядя в мои глаза, почти полностью выходил, а затем снова погружался до самого основания… и снова, и снова, и снова. При каждом глубоком, медленном толчке я чувствовала, как головка члена целует шейку матки, как он лобковой костью стимулирует набухший клитор. Это была восхитительная пытка. Во мне снова нарастало наслаждение, и на этот раз, я была уверена, ничто не могло остановить приближающийся оргазм.

– Корбин, – простонала я, вцепившись пальцами в его плечи. – Близко… я так близко…

– Тогда кончай на мне, – прошептал он, толкаясь сильнее. – Кончай на мне, пока я занимаюсь с тобой любовью, дорогая.

– Но… но ты же не кончишь? – я ахнула, когда он снова вышел и вошел в меня.

Корбин, сверкая глазами, покачал головой:

– Ещё нет. Ещё очень долго не кончу. Я же говорил, что мы будем действовать медленно.

– Но не настолько медленно, – запротестовала я. – Нет… ох… ох! – В этот момент я оказалась на пике наслаждения, чувствуя, как лоно сжимает член, будто умоляя его заполнить меня.

Но Корбин не кончил… он просто замер внутри меня, войдя глубоко и жестко, давая мне то, в чем я нуждалась, ожидая, пока не оказалась готова двигаться дальше.

– Ты такая красивая, когда кончаешь, дорогая, – хрипло побормотал он. – И мне нравится ощущать, с какой жадностью ты сжимаешь мой член.

– Корбин, – взмолилась я. – Кончай со мной, кончай в меня. Я хочу почувствовать, как ты меня наполняешь.

– Ещё нет, – тихо прорычал он и снова начал двигаться.

* * *

Не знаю, сколько это продолжалось, но в какой-то момент мы оба оказались полностью вымотанными. Я потеряла счет оргазмам, подаренными мне Корбином. В конце концов, я оказалась настолько обессиленной, что едва стояла на коленях.

Когда он позволил себе кончить, мы, обнявшись, повалились на кровать, и я устало положила голову ему на грудь.

– Это было восхитительно.

– Не то слово, – согласился Корбин, целуя меня в макушку. – Ты счастлива, дорогая?

– Очень, – вздохнула я. – Никогда бы не подумала, что буду счастлива с вампиром.

– Мы необычная парочка, – согласился Корбин, тихо усмехнувшись. – Тем не менее, надеюсь, за следующие несколько столетий ты притерпишься ко мне.

– Столетия… – я вздохнула и покачала головой. – Слишком много информации, чтобы осознать всё сейчас.

– Тогда и не пытайся. Просто спи, – сказал он. – Спи в моих объятиях, как я и мечтал с той самой первой ночи, когда привел тебя сюда.

– Я хочу. – Я зевнула. – Но… волнуюсь.

– О Тейлор? – спросил он. – Я же сказал, с ней всё будет в порядке.