Текст книги "Невеста для Сводного, или Ненависть - это Любовь (СИ)"

Автор книги: Ева Кофей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

– Мы не будем снова это обсуждать. Я так же желаю ей только добра, но традиции есть традиции. Она эрла, ее это касается в первую очередь.

Марк едва заметно качает головой.

– Все признаки на лицо. И так ясно, кто она такая. Нет нужды скрывать.

– Уже через несколько дней ее не будет… – Вельвет опирается затылком о стену и прикрывает веки. – Разумно подождать до ее совершеннолетия.

По коридору вдруг прокатывается жесткий и острый, словно осколки льда, смех.

Смех Марка Харша.

– Она ваша госпожа, а вы держите ее за дурочку!

– Я прекрасно знаю, кто она.

Вельвет сверлит сына тяжелым взглядом, тот отвечает тем же.

Воздух между ними глухо мечется и клокочет.

– Теперь расклад таков, что ты – её будущий муж. Но лишь при определенном к ней отношении. И ты дал слово, что…

– Именно это я и делаю, – Марк едва ли не рычит, что бывает с ним редко.

– Она эрла, но сейчас я распоряжаюсь ее судьбой. Твой черед придет. Осталось недолго. А до того… я ведь могу передумать, Марк.

Тот делает два уверенных шага вперед и останавливается в нескольких сантиметрах от отца.

Он выше Вельвета, массивнее и острее.

– Только попробуй, – скалится Марк.

Вельвет с виду абсолютно спокоен.

Только взгляд его темнеет, а губы едва заметно изгибаются в усмешке.

– Щенок, как смеешь ты так говорить с отцом?

– Я не хочу разочароваться в тебе, но с каждым годом ты становишься все больше таким же глухим, как этот замок. Ты вырастил ее. И полюбил, как родную дочь. Я мало в чем уверен в жизни, и это хорошее исключение. Но что теперь?

Вельвет выгибает бровь.

– Как ты не понимаешь, что вы загоняете ее в угол? Урахад, совершеннолетие, инициация, свадьба с тем, кого она, возможно, ненавидит… Ты хочешь свести ее с ума?

– Клара сильнее, чем ты думаешь.

Марк отходит, окидывая коридор будто бы брезгливым взглядом.

– Знаю. Но что если я не согласен?

– Так в этом все дело? – выдыхает Вельвет. – Тогда вашей свадьбе не бывать.

– Ты не понял, – хищная ухмылка, – я хочу… Постой, – он улавливает странный запах, что висит в воздухе полупрозрачной ниткой. Такой тонкой, что если бы эмоции не распалили его обоняние, он ни за что бы не учуял. – В замке ферсвин.

Вельвет мрачнеет.

– Если так, я с него шкуру спущу… Марк?

– Да?

– Что сказала тебе Клара перед тем, как уйти?

– Что набьет морду свинье…

Марк срывается с места.

– Черт!

Глава 10. Эрла ускользает

– Что такое, дорогуша? – Клара наклоняется к трясущемуся неизвестно отчего подсвинку с очаровательной и – разумеется – довольно пугающей его взглядом улыбкой.

Лента соскальзывает с её шоколадных волос, они так близко, шёлковые, блестящие, можно руку протянуть и коснуться твёрдыми подушечками пальцев...

Эрик облизывает углы рта и отступает от неё, словно от огня.

– Что случилось, радость моя? – Клара спрашивает вкрадчиво. Голос у неё ласковый, но давит на подсвинка он не хуже, чем могла бы пятерня Вельвета.

Который, говорят, безжалостный воин.

Был им когда-то.

– Я... я...

– Эрик, – фыркает Клара, – да, я уже это слышала.

– Нет, госпожа... Вы теперь убьёте меня, да?

В карих глазах столько страха, что эрла Дагарда решает отступить. Она протягивает к нему ладонь, но ферсвин шарахается от неё, спотыкается и смешно падает в сугроб.

Она звонко смеётся.

– И почему Марк так не делает?

В этот миг сердце пропускает неверный удар. Она поджимает губы и нервно оглядывается, будто упомянув сводного, могла каким-то образом его призвать. Кожу покусывают мурашки, никого нет рядом, но между лопаток начинает едва заметно гореть, словно от его пристального взгляда.

От жесткого требования в светлых, красивых глазах.

Пока она отвлекается, Эрик умудряется выбраться и принять неловкое положение – чуть сгорбленная спина, опущенный взгляд, переминание с ноги на ногу, руки, которые он считает уродливыми, и которые не знает, куда деть.

– Не нужно так трястись! – отчитывает его Клара, изо всех сил старающаяся отделаться от мыслей о Марке. – Ты знал на что шёл. Пробрался в мой замок, и несмотря на более чем великодушное гостеприимство, спёр подвеску. Почему именно её?

– Всё так, – шепчет Эрик. – Я думал, вы не сразу заметите... Подвеска понравилась бы моей матери...

– Ты взял для неё? – Клара выгибает бровь.

– Нет, просто она бы засчитала. Даже несмотря на то, что Беливер украл... – он мнётся, – ну это. Золотую, – поднимает на неё виноватые глаза, – корову.

– Статуэтку тельца?

– А... Ага.

Клара Харш прищёлкивает языком. Боже, даже до Утёса дошла эта история в прошлом году: какая-то особенно маргинальная банда ферсвинов пробралась в королевский замок и стащила любимую статуэтку короля! Которая по слухам была настолько особенной для него, что теперь его постоянно преследуют неудачи.

– Это вы сделали?

Эрик сначала кивает, затем качает головой.

И как понять этих свиней?

– Посвящение, в двенадцать мы все должны его пройти. В одиночку выкрасть что-то ценное из господского дома.

– И он...

– Да, – вздыхает Эрик.

Получается, вся эта шумиха была из-за ребёнка. Весьма гениального или везучего, надо сказать.

– И что, после такого тебе нужно было достать что-то особенное, верно?

– Он мой брат, – подсвинок передёргивает плечом.

Клара усмехается. Она прекрасно знает, что это означает. Если на него не давили родители, то он прекрасно справлялся с этой задачей сам.

– Отлично, инициация пакостников, которые ходят по Галаде, словно чума. И мой замок стал мишенью.

– Что теперь, моя леди?

– Ашера твоя леди, – обрубает Клара. – А что, есть варианты? Я отвезу тебя назад, и там тебя казнят. Прямо на заднем дворе.

Он дрожит и с трудом сглатывает, будто в горле застрял шипастый ком.

Клара смеётся.

Холодно и жестоко, будто подкрепляя этим свои слова.

Эрик отступает на шаг.

– Что с тобой будет, если не принесешь подвеску?

– Год буду чернорылом, – морщится он. Клара может только догадываться, что это значит. – Потом смогу снова попытаться пройти испытание.

– А делаешь здесь что?

– Вы мне не поверите, но я... я передумал.

Он достаёт из кармана подвеску и протягивает, прижав уши к белёсым волосам. Будто молодая эрла прямо сейчас отрубит ему руку.

Её теплые, мягкие пальцы касаются его кожи.

Он чувствует её кровь, бегущую по венам, даже несмотря на то, что его ладонь тверда, словно камень.

Сердце ёкает.

Клара забирает подвеску, усмехается и будто бы собирается уезжать.

Эрик таращится на неё, открыв рот.

– Что теперь?

– Ты пойдёшь назад, в свой воровской бродячий квартал. А я, – она достаёт револьвер, – подумаю, стрелять или нет.

Она бы может и могла растянуть интригу, заставить его идти по снегу на деревянных ногах, но Марк не настолько её разозлил.

Да и Эрик по какой-то причине нравится ей.

Дома он, наверное, отхватит от своих...

– Шутка, – выдыхает Клара, – я рада, что ты передумал. Будем считать, что и не украл вовсе.

– Правда? – глаза его становятся влажными. – Моя леди, я уже совсем не понимаю вас.

– Тебя ведь нужно было немного проучить... Думаешь, это слишком? – она выгибает бровь.

Но не издевательски, а словно искренне желая знать, не перегнула ли палку по его мнению. Это трогает его ещё больше.

– Но... – шепчет он. – Это всё? Правда всё?

– Думаешь, нужно ещё?

– Ну леди...

Клара смеётся и вновь протягивает ему ладонь.

– Забирайся.

– Я не понимаю.

– Подберём для тебя что-нибудь в замке. У меня есть и более ценные вещи, чем эта... Мне, знаешь... мне нужен союзник.

– Разве же вор годится на эту роль? – Эрик спрашивает горько.

– Тот, который пожертвовал своим статусом? Определённо годится.

Ферсвин улыбается и на удивление ловко забирается на Ворона.

Марк приближается, он выдыхает, заметив Клару:

– Успел...

Но слово оборачивается проклятием. В тот же миг его конь натыкается словно бы на невидимый барьер.

Он не может ехать дальше и рычит от отчаяния, бросая взгляд на строптивую, гордую, упрямую и такую... такую...

Сердце будто камнем проваливается вниз.

Её заслоняет снежный вихрь.

Вдалеке звучат песни ферсвинов.

Он не видит, но знает точно – они окружают её.

Глава 11. Не нравится жених? Есть хряк!

Марк стискивает пальцы в кулаке и даже не морщится, когда замечает багровые капли крови на снегу.

Стекающие с его руки.

Пробитой насквозь чёрными когтями.

Он отпускает коня, решая не тратить время на то, чтобы позвать на помощь. Белок вернётся, и едва ли Вельвету нужны будут какие-то пояснения.

Через барьер не пройти обыкновенному человеку. Но чему-то среднему позволено гораздо больше. Он, хоть и не свинья, но далеко не ушёл.

Клара не должна увидеть его таким. По крайней мере, не сейчас. Но что важнее – дурацкие традиции или её жизнь?

– Глупая, маленькая… – шепчет он, неотрывно глядя в ту сторону, где видел её в последний раз.

Ему нужно несколько мгновений, чтобы настроиться. Злость помогает, глаза сверкают серебром, длинные пальцы скользят по пуговицам рубашки.

На горячей коже мгновенно плавится снег.

Он скинул куртку и всё прочее, что успел.

Остальное разорвалось в клочья.

В одно болезненное и сладострастное мгновение.

Сломались и восстановились в нечто новое кости. Он стал выше, больше, сильнее. Но под когтистыми лапами не проваливается снег. Марк рычит и стрелой пересекает барьер.

«Маленькая, глупая, нежная… – мечется в мыслях. – Маленькая… моя…»

От ферсвинов можно ожидать чего угодно, но всё же в своём волнении он перегибает палку.

Прекрасно понимает это.

И не может остановиться.

***

Эрик вцепляется в подол платья Клары, стискивая зубы от досады. Не из-за того, что наверняка должен будет объясняться, но потому что его леди увидит…

Это.

Яркие шатры, которые внутри гораздо больше, чем кажется снаружи, повозки, костры, дымящаяся каша в котелке и… пляшущие ферсвинки, среди которых и его мать.

Клара впивается в каждую деталь острым взглядом и усмехается из-за того, что с подсвинком они, похоже, поменялись местами.

Теперь перед ней предстаёт его мир. Шумный, яркий и громкий.

Ведь эти… милые женщины ещё и поют.

Эрик столбенеет, заметив, что на лице молодой эрлы вместо отвращения и страха – восторг. Она наблюдает за всем с лукавым любопытством. Ей интересно.

Ей интересен его глупый, маленький мир!

К тому же, отвратительный, душный и опасный.

– Какие все дружелюбные, – шепчет Клара. – Или, – выгибает она бровь, – они поют о том, что с радостью обглодают мои косточки?

Эрик сглатывает.

– Нет, моя леди, гораздо хуже.

Ферсвинки вполне себе красивые, если она что-то в этом понимает. У всех длинные и густые, чёрные как смоль волосы, что едва заметно отливают благородным красным цветом. Глаза одинаковые, различаются только расположением. Рты тоже не особо разнообразны, но вот очаровательные пятачки блещут множеством форм и размеров.

Только так, признаться, Клара и может их различать.

Мелькают перед глазами бесконечные слои юбок, зудят и клубятся в воздухе песни, рождаются и умирают алые выкрики.

Голова начинает кружиться.

Сердце бьётся в такт почти неуловимого рассудком ритма.

– Что же может быть хуже? – отзывается Клара.

Она помнит о револьвере.

И о том, что и без него может за себя постоять.

– Может быть, скажем, что ты всё-таки украл подвеску?

– Хотите её мне отдать?

– Нет, ни за что. Её должен был застегнуть на мне отец… – отвечает, не сводя взгляда с самой бойкой ферсвинки. – Но я могу сказать, что ты её продал, а деньги спрятал…

Обычно серьёзный Эрик не выдерживает и фыркает.

– Что? Как это мне поможет?

– Ну, смотри… Они решат, что ты бы им не сказал о том, что получилось специально, чтобы прикарманить деньги себе. Получается, ты украл не только у меня, но ещё и у них, понимаешь? Это ведь двойная кража. Разве тебя не похвалят? Или ещё можно сказать… Ну, например, что та игрушка, которую я тебе подарила – самая ценная штука клана Харш, передающаяся из поколения в поколение и тогда…

– Откуда вы знаете? – шепчет Эрик каким-то странным, подавленным голосом.

– Знаю что?

– Что это бы помогло?

– Да я ведь просто… – Клара всё ещё не отводит взгляд, хотя и понимает, что ещё немного и грохнется в обморок из-за всей этой пестрящей атаки. – Развлекаюсь, чтобы скрасить томительное ожидание момента, когда эти дамы, наконец, прекратят меня… – тонкая, очаровательная усмешка, – нервировать.

– Нет, – качает головой Эрик, будто не слыша её. – Вы знали, вы предлагаете, потому что знаете, что они… они…

Клара всё-таки сдаётся и отводит взгляд от безудержной пляски.

Потому что Эрик важнее.

И потому что ещё минута промедления грозила бы тошнотой со всеми её последствиями.

Если бы тут был Вельвет, он бы умер на месте, заподозрив самое ужасное, что может быть с девушкой её положения.

Такой уж он, её отчим. Общается с противоположным полом так, будто это совершенно другие существа, неземные и даже слишком земные одновременно. Пытается угодить и каждый раз ставит этим её и себя в неловкое положение.

«Клара, ты бледная, у тебя что… начинается? Позвать врача? Не начинается? Клара, как ты могла!»

Она фыркает и всё же возвращает внимание подсвинку, который, наконец, договаривает свою мысль:

– Они тупые.

– Что? – она на миг теряется.

– Они бы правда повелись на ваш обман, моя леди.

– Да?

– Ага, и теперь вы будете думать, что и я…

За всем этим она не сразу замечает, что ферсвинки больше не пляшут, но медленно, тихонько подступают всё ближе.

– Ах, какие у эрлы волосы! – проговаривает одна из них.

– Ах, какие у неё глаза, какие пальчики…

– Они точно, – заключает Клара, – хотят меня сожрать.

Звучит это так восторженно, что Эрику хочется отвесить ей подзатыльник!

– Нет, я же говорю, хуже…

– Дорогой, ты отлично прошёл инициацию! – улыбается самая полная, громкая и подвижная ферсвинка. – Как только узнал, что мы и сами собирались это сделать?

– О чём она говорит? – тут восторги эрлы сразу сходят на нет, она цедит слова сквозь зубы и будто сдерживается, чтобы не присовокупить «тварь».

– Они пели приветственную песнь невесте, – выдыхает Эрик.

– А?

– Ах, какая тоненькая шейка! – сбивает Клару с мысли какая-то девушка позади.

– Просто… – мнётся Эрик.

– Ну, знакомься, Клэра, вот твой… – тянет полная ферсвинка, подступая еще ближе, будто желая отхватить от гостьи кусочек или впитать в себя её реакцию на…

Из шатра выходит огромный… хряк.

Иначе его язык не поворачивается назвать, хотя это и неполиткорректно. Наверное.

Он ухмыляется, облизывает рот и хрипло произносит:

– Я Беливер, детка. Твой будущий муж.

Глава 12. Мешает ли страсти посторонний предмет?

– Бе... Бе... – впервые во время общения с ферсвинами Клара позволяет себе поморщиться и отступить на шаг. – В общем, – шепчет она, – Бе, – этим вполне себе выражая все чувства по поводу «нового жениха». – Беливер... а разве... разве он не должен быть старше тебя всего на год, Эрик?

Он говорил, что инициацию принято проходить в двенадцать лет.

И если его брат прошёл в прошлом году, значит, ему тринадцать.

Тринадцать, а не тридцать!

На Беливре кожаные тёмные штаны, из которых вываливается огромный такой живот. Она так и представляет, сколько времени пришлось потратить, чтобы натянуть их на себя. Или они ему уже как вторая шкура? Судя по засаленности так и есть. Красная рубаха полурасстёгнута, должно быть, это кажется ему... как это слово? Будоражащим, в общем. Клара так не считает. Но к сожалению ферсвины не шибко боятся холода, а потому могут себе позволить и большее.

– Почему? – шепчет Эрик напряжённо. – А... Ну, он не мог пройти лет десять, может, больше...

Клара усмехается. Этот... молодой человек ещё и неудачник.

Который в итоге обокрал самого короля.

Какой славный карьерный рост.

Она рассматривает его, уже не боясь показаться невежливой, учитывая все обстоятельства. Что сказать, мерзкие чёрные усики, зализанные волосы и глаза навыкат – три вишенки на огромном торте гротеска, который Кларе, видимо, предлагают съесть целиком.

– Я боюсь, что размерчик не мой, – тянет она.

Эрик фыркает, а Беливер проводит великанской ладонью по шее и груди.

– Что ты сказала?

Марк, замерев в отдалении зверем, что готов в любой момент броситься в атаку, ведёт пепельным ухом с чёрным пятном и всё же усмехается про себя, подбираясь поближе.

– Я сказала, – вздыхает Клара, заплетая волосы в косу, чтобы не мешались, когда ей, возможно, придётся уносить ноги, – что у меня уже есть жених. Но, разумеется спасибо за предложение, я польщена.

Марк прекрасно слышит каждое слово и даже то, насколько сбивчиво её дыхание сейчас.

Отчего-то сладко начинает ныть сердце, отзываясь на ответ.

Впрочем, что ещё эрла Дагарда должна была сказать?

Он сглатывает и решает подождать. Ему интересно посмотреть на неё ещё немного. Быть может, найдётся способ вытащить, не шокировав волчьей шкурой...

Бесит. Это изрядно выбивает из колеи.

Всё должно быть не так.

Он тихо рыкает, и Клара отчего-то вздрагивает, хотя и не замечает его.

Никто не замечает, у всех есть на что глазеть и без него.

– Конечно, я знаю, что есть договорённость, – начинает юлить крупная ферсвинка, – но ведь слово не воробей – его в рот не положишь!

– Мама... – шепчет Эрик.

– А что? – она улыбается. – Меня зовут Марта, я буду тебе славной матушкой, Клэра.

– Во-первых, Клара Харш, ваша эрла до тех пор, пока вы находитесь на моих землях, во-вторых...

– Конечно-конечно, – отмахивается Марта, – ну что, сынок, как она тебе?

Ферсвин делает мощный шаг вперёд, и перед ним расступаются остальные женщины. Будто бы сейчас должно произойти какое-то таинство, они слегка кланяются, расправляя юбки.

Клара задирает голову и жалит Беливра взглядом.

Она бы правда по достоинству оценила всю эту канитель, если бы не мёртвый жених и вставший на его место сводный брат, который её ненавидит.

Теперь как-то не до свадьбы с хряком, право слово!

– Ты притащил меня сюда, – шипит она на Эрика в сердцах.

– Я не знал... – шепчет он. – Я не знал даже, что вы пойдёте за мной.

Клара сцепляет зубы, уже не очень понимая, верить ему или нет.

Но всё же усмехается по-доброму:

– Подложил мне... свинью.

– Тощая какая-то, – заключает Беливер, обойдя свою невесту по кругу и встав рядом с ней, будто ожидая, что после этих слов она кинется к нему на шею.

Марк скрипит зубами, этот хлыщ загородил ему обзор.

Он готов броситься на него, но останавливает вызывающий острую дрожь отточенный, красивый и холодный смех.

Её смех.

Он облизывается и щетинит пасть.

– Давайте так, дорогие гости, – начинает Клара, – вы отпустите меня, и я сделаю так, чтобы вам дали убраться из Дагарда живыми. И не забудьте, пожалуйста, вернуть коня.

В ответ задиристый смех ферсвинов прокатывается по их переносному городку. Они передают его друг другу, словно поблёскивающий золотом эстафетный шарик.

– Тебе нужен муж, сегодня мы проведём обряд, и ты станешь... – тут он запинается.

– Кем? – не церемонится Клара, наконец, оставив в покое свои волосы и поправив шапку. – Мужем, чтобы жениться на самой себе и управлять Дагардом? Можете это сделать? Я хорошо заплачу.

– Так не бывает, – роняет Беливер, охваченный какой-то тупой растерянностью.

– Конечно, не бывает...

Марк рычит, вмиг оказавшись за шатром, ближайшем к месту событий, но Клара не слышит его.

Она с криком бросается на ферсвина, который намного выше и намного-намного-намного-намного тяжелее.

Выворачивает ему руку и наносит удар в пах до того, как он успевает что-либо сделать. Беливер падает, Клара устраивается на его горле и суёт пальцы в две очаровательные волосатые дыры в пятаке.

– Дёрнешься, – усмехается, сдувая прядь со лба, – будет очень, очень больно.

Он, неуклюжий и будто салом обмазанный, придушено стонет. Из уст в уста ферсвинов передаётся гул. Марта, уперев руки в бока, вздыхает:

– Ну что... страсть, страсть – это самая главное. От вас так и тянет горячей энергией... Эрик, отойди, ты ещё маленький.

– Ничем от них не тянет, – возражает он. – Мне кажется, Беливер сейчас обделается.

– Не говори так о брате. И не надо портить молодым аппетит...

– Фу, – подсвинок морщится, но упрямо не отступает.

Конечно, рука в рыле – это не карта в рукаве, так что спустя несколько мгновений Клара, изловчившись, достаёт любимое оружие.

Дуло любовно прижимается к складкам на лбу Беливра.

На это Марта реагирует уже иначе. Она всплёскивает руками и кричит:

– Никаких посторонних предметов! В этом деле это опасно! Или хотя бы по договорённости, Клэра!

– Клара! Клара, чёрт возьми. И хватит делать вид, что всё в порядке. Как вы не понимаете? Скоро здесь будет хозяин Утёса, Вельвет. И, поверьте, он не такой терпеливый, как я. Такой подарок вы решили сделать самим себе на Урахад? Исчезнуть с лица земли?

– Строптивая, – ухмыляется Беливер, хотя в его положении лучше бы помолчать, – мне нравится. Мы проведём обряд, ты станешь моей женой, они уже не смогут ничего возразить.

– По вашим законам? – Клара вспоминает слова подсвинка, и ей вдруг становится жалко всю эту шайку-лейку. – Вы же понимаете, что здесь чхать всем на ваши законы? О чём вы вообще думали?

Ну, правда, это же надо было додуматься до такого! Они буквально в нескольких минутах от замка. За ней скоро приедут. И что они собираются говорить стражникам клана и самому Вельвету?

А, всё уже по нашим правилам ваша девочка принадлежит нам!

И отчим такой: «Ну раз так, что же... ничего не поделаешь...»

Или это как детская игра, где можно сказать «я в домике»?

– Ну же, – шепчет Беливер, – мне уже как-то холодно.

Конечно, ведь его закопали в сугроб, а сверху валятся белые хлопья с кристалликами льда, сверкающими на вновь выступившем из-за туч солнце.

В Дагарде у неба семь пятниц на неделе.

– Я тебе понравлюсь, поверь, – он играет бровями и Клара передёргивается, словно ей за шиворот подкинули ужа.

Клара ведёт головой, словно стряхивая с себя его зудящий на коже взгляд.

– Я эрла Дагарда, глава клана Харш, – напоминает она. – Единственная дочь Итибола Харша. Я несу ответственность за одну из самых обширных территорий страны. Если бы мне было нужно, я могла бы выйти за принца.

Марк в этот момент замирает.

Он уже знает, что услышит.

И уже чувствует, как к глотке подступает ненависть.

– Но в последнее время, – выдыхает Клара с улыбкой такой манящей, что Беливер открывает рот, – мне подсовывают одних лишь безродных уродов.

– Мой сын не безродный, – возражает кто-то так спокойно, что Кларе становится не по себе.

За исключением Эрика, ферсвины довольно экспрессивными оказались, но этот...

Клара переводит взгляд на новую фигуру в балагане.

И едва не нажимает на спусковой крючок.

Глава 13. Всё серьёзно

– Ты быстрая, – в голосе ферсвина звучит сдержанное одобрение.

Клара подбирается, но положения не меняет. Если бы Марк увидел её сейчас, до смерти бы звучали дурацкие шуточки про то, что хряк подошёл бы ей лучше.

«Подобное к подобному, а?»

«Как сегодня себя чувствует моя маленькая свинка?»

«Клара, ешь аккуратнее, ну что ты как свинья? Хочешь, чтобы тебя снова приняли за свою и уволокли в шатёр?»

Все эти мысли в её голове озвучивает тот Марк Харш, с которым она прощалась год назад. Задиристый, по-злому весёлый и холодный.

Она знает его даже слишком хорошо. Но того сводного брата, который к ней сватается сейчас – кажется, нет.

Все это, словно проклятье, оседает в её голове на целое неловкое мгновение, она неосознанно дёргает пальцами, и бедный Беливер вскрикивает.

Марк, сменивший облик, в этот миг с опаской касается собственного носа, словно представляя себя на месте хряка.

А Клара, однако, изменилась.

Он криво усмехается, чувствуя одновременно горечь и интерес.

Ферсвин подходит ближе, внимательно рассматривая девушку, что опрокинула на спину его сына.

– Скорость важнее мышц, не так ли? Ты прекрасно используешь все свои преимущества и легко справишься с любым, кто будет идти напролом. Действительно, дочь Итибола Харша.

– Вы знали моего отца?

Клара по какой-то причине заворожена ферсвином, который не похож ни на одного из своей братии.

Он высок для своей расы, может быть, даже чуть выше неё. И худой, что даже немного пугает, ведь все остальные довольно упитанные (не так, как Беливер, разумеется, он и тут чемпион). В вельветовых брюках фиолетового цвета, изумрудной рубашке и кожаной жилетки, со светлыми волосами, заплетёнными в сотни косиц. Глаза хоть и тёмные, но больше напоминают человеческие. Кожа сероватого оттенка, за ней прекрасно проглядываются мельчайшие детали черепа. Пальцы длинные и тонкие, стискивают зелёный набалдашник массивной трости.

Клара опасается, что он пустит её в ход.

Потому что наверняка догадывается, что стрелять она не собирается.

– Его знают все. Один из лучших воинов, его техника была превосходна, говорят, в ближнем бою было невозможно сразить его.

Ну, Клара-то и не дралась пока, просто сделала выпад, словно змея, и не прогадала.

Всё равно приятно. Хотя, учитывая, что отец мёртв, а ей, возможно, пытаются заговорить зубы – не очень.

– Это у вас в крови, – выдыхает ферсвин и вдруг... действительно использует трость, но не так, как этого можно было бы ожидать.

Он лупит Беливра по ноге, тот дёргается и Клара высвобождает пальцы, опасаясь навредить сильнее, чем намеревалась изначально.

Она поднимается и в один миг оказывается на два шага дальше, с револьвером, дуло которого направлено на того, кто решает представиться:

– Меня зовут Поль, – кивает он. – Табор мой.

– Это ваша идея была присвоить меня себе? – выгибает Клара бровь.

Поль медленно качает головой. Он выглядит задумчивым, будто думает о чём-то совершенно другом, параллельно разводя светскую беседу.

Оклемавшийся Беливер, видно, не стерпев такого обращения от невесты, бросается на неё с рёвом.

Но Кларе ничего не стоит отпрыгнуть и обеспечить его подножкой так, чтобы он снова упал в снег.

– Вот, Клэра, как раз научишь его своим приёмам... – улыбается Марта.

– Она Клара, мама, – вставляет Эрик.

– Да хоть Дурмана, – отзывается ферсвинка, на мгновение став раздражительной, но тут же маскируя это широкой, жуткой улыбкой. – Красавица, – припечатывает.

– Нет, не моя, – произносит Поль. – Видишь ли, я уже объяснял причину своего пребывания здесь Вельвету. Боюсь, я чувствую себя не слишком хорошо, и в пути мне становится только хуже.

– И вместо того, чтобы вести себя смирно, зная, какую вы снискали славу, пытаться умаслить главный клан Дагарда, вы похищаете его наследницу!

– Методы моей семьи бывают радикальны, – признаёт Поль. – Но они не хотели ничего дурного. Невест и из ферсвинок могут не спрашивать, – он ведёт плечом. – Они надеются, что если в таборе обновится кровь, мне станет лучше. Как ты знаешь, мы ходим по следам клапанов и пазух, это в нашей крови.

– Здесь нет никаких подпольных миров, – отрезает Клара. – Утёс – самая дальняя точка от Патриады. Всякое сейчас случается, но из-за Урахада.

– Я знаю, и тем не менее я чувствую неладное.

– Конкретнее?

– Возможно, смогу тебе сказать, – впервые Поль усмехается, и у Клары по спине пробегает холодок, – но только после обряда.

– Какого ещё обряда? – сглатывает она. – Сектанты!

Верят в магию?

И как не бояться нарваться на гнев клана? Да они сумасшедшие!

В этот же миг звучат характерные щелчки. Сразу несколько ферсвинок и ферсвинов, взводят курки.

Дула револьверов направлены на Клару.

Она пытается собраться с мыслями, но поводов для волнения, как назло, с каждым мигом становится всё больше.

– Марк, – тянет Поль, – хватит прятаться, мальчишка. Выходи.

И он появляется.

В ферсвиновых одеждах, встрёпанный владелец задиристой ухмылочки.

Он с ними заодно?

Глава 14. Тайна клана Харш

Мальчишкой Марка уж точно нельзя назвать.

Он возвышается над всеми, и даже в этих нелепых одеждах выглядит строгим и острым. Являясь будто воплощением клинка.

Клара ловит его взгляд.

Смятение.

Напускная строгость и злость.

Вопрос.

Страх.

С вновь посеревшего неба валится снег. Они глядят друг другу в глаза – тёмные омуты и промёрзшие до дна озёра. Она хрупкая, в платье, подол которого колышет ветер. В смешной шапке и с косой шоколадных волос. Пальцы, розовые от холода, стискивают револьвер. Его светлые пряди в беспорядке, вся поза – сплошь гнев, часть которого, определённо, её касается.

Клара понимает, что он пришёл за ней.

Одного мига хватает, чтобы это прояснить.

Она вспоминает о своих неосторожных словах, сказанных с досады. Понимает, что сейчас не до того, но всё же злится на саму себя.

И, быть может, совсем немного – ликует.

Но что теперь делать? У ферсвинов оружие, вдвоём с Марком они не справятся, даже если бы он отучился сразу на десяти боевых факультетах.

Но кто мог предположить, что к ним пожалует целая стайка чокнутых ферсвинов?

Есть определённые правила. Ферсвины – странники, которые ходят по дорогам между клапанами других, маленьких миров, вшитых в земли людей, словно карманы, но с изнанки.

С их помощью определяются места, куда лучше не забредать. Они нечто среднее между людьми и теми, кто среди людей жить не может.

А потому им прощают некоторые выходки.

Но… Не до такой же степени!

Клара чувствовала себя в безопасности, потому что знала, что не существует такой логики, по которой кому-то из табора будет выгодно ей вредить.

Но она не учла возможность внезапных вывертов безумия, и это, видимо, станет хорошим уроком на всю жизнь.

– Марк?

У него такой вид, будто он сейчас ухмыльнётся и спросит: «Хочешь, чтобы безродный щенок помог тебе? Правда? Не хочешь выходить за меня, желаешь управлять землями отца сама? Тогда и справляйся… сама».

Это было бы в его духе.

Но его голос звучит так, что она понимает – ненависть направлена не на неё.

А вот некая печаль…

– Она моя невеста, и если вы хотите это оспорить, пожалуйста, стреляйте, – широкий жест рукой, довольно безразличная ухмылка.

– Что? – Клара срывается к нему. – Что ты творишь?

Её пытается перехватить Беливер, но во-первых, она быстрее, а во-вторых Марк хватает его за шею, поднимает над землёй, хорошенько встряхивает и кидает, словно половую тряпку.

– Ты уже забыл, как я помог тебе пройти инициацию? – рычит он.

Марта хлопает в ладоши, словно услышала что-то приятное, но выражение лица тут же меняется, когда смысл полностью до неё доходит.

– Так ты… не сам? Нарушил правила? – кричит она. – Останешься навечно чернорылом!

Поль на это только хмыкает.

Ну да, сложно поверить, что такой, как он мог принять за чистую монету кражу тельца у самого короля.

– Как же теперь! – оглядывается ферсвинка. – Мы не можем выдать эрлу за Него!

Клара не выдерживает и фыркает: как будто для неё есть разница, успешный рядом вор или нет.

– Как ты связан с… ним, – говорит она Марку, – потом расскажешь. Или… не уверена, что хочу об этом знать. Но… что ты творишь?

Он тянет её на себя, смирив обжигающе-холодным взглядом.

– Держись за мной, сестрёнка.

– Что же делать… – тянет Поль. – Придётся выдать тебя за более достойного сына.