Текст книги "Лицом к лицу"

Автор книги: Эва Киншоу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

Эва Киншоу
Лицом к лицу

1

– Пойми, я хочу иметь ребенка! И именно от него. Лучшей кандидатуры мне не найти.

Ванесса привыкла к тому, что время от времени ее сестра увлекалась какой-нибудь безумной идеей, но это заявление было слишком серьезно, чтобы оставить его без внимания.

– А он об этом знает? – осторожно поинтересовалась она.

– Вообще-то нет, – со вздохом призналась Сюзан. – Не могу же я просто взять и сказать ему о своих намерениях. – Ее лицо внезапно вспыхнуло, осененное новой идеей. – Вот если бы ты с ним поговорила! Выяснила бы, как он относится ко всему этому…

– Я? – удивленно переспросила Ванесса. – Но при чем тут я? И потом ты ведь знаешь, я завтра уезжаю.

– Да, конечно, – упавшим голосом согласилась Сюзан, и лицо ее снова потухло.

Когда сестра ушла, Ванесса протянула руку к телефонному аппарату и задумалась. Конечно, правила хорошего тона требовали позвонить Эдварду Мэддоксу и предупредить его о своем визите, но что-то мешало ей сделать это.

Мой звонок даст ему возможность подготовиться к встрече и надеть соответствующую маску, размышляла она.

Не то чтобы Ванесса собиралась застать приятеля своей сестры врасплох – нет, она просто хотела составить о нем объективное мнение, прежде чем он узнает, кто перед ним.

Так что лучше прийти к нему без звонка и таким образом выиграть хотя бы несколько секунд…

Ванесса приняла решение отправиться к Эдварду в студию немедленно. Она слышала от сестры, что иногда он соглашается делать фотопортреты на заказ. Что ж, пусть думает, что перед ним просто обычная клиентка.

– Итак, мы выяснили, что фотография вам не нужна, мисс Перри. В таком случае я хотел бы узнать цель вашего визита, – проговорил Эдвард Мэддокс, лениво окидывая стоящую перед ним женщину оценивающим взглядом профессионала. – Или вы пришли, чтобы предложить мне переспать с вами?

Он предполагал, что она смутится, даже покраснеет, но Ванесса, спокойно выдержав его взгляд, ответила вопросом на вопрос:

– А что, женщины часто предлагают вам это? Или вы просто включаете подобные услуги в гонорар за фотосъемку?

Ленивое любопытство Эдварда сменилось удивлением. Ванесса была совершенно не похожа на свою сестру – ни внешне, ни манерой держаться. Это была высокая, по-мальчишески худощавая девушка в сером брючном костюме, который подчеркивал ее стройную фигуру. Густые непослушные темно-русые волосы, оттененные выгоревшими на солнце прядками, падали ей на плечи. Похоже, их давно не касались ножницы, невольно подумал Эдвард.

В отличие от Сюзан, Ванессу нельзя было назвать красавицей, но синие, с бархатным оттенком глаза, нежно очерченный строгий рот и гладкая матовая кожа делали ее очень привлекательной. Однако больше всего Эдварда поразило то, что на лице его незваной гостьи совсем не было макияжа. Впервые женщина пришла в его студию с ресницами естественного цвета и без яркого слоя помады на губах. Как правило, все его клиентки хотели выглядеть на фотографии наилучшим образом и поэтому сверх всякой меры пользовались косметикой.

Небольшие, но крепкие руки без колец, с коротко остриженными ногтями, черные туфли на низком каблуке, часы мужского фасона – все это подчеркивало различие между сестрами. Сюзан была совсем другой – эффектной, с блестящими темными волосами, ярко-голубыми глазами и роскошной фигурой…

Эдвард пожал плечами и иронически приподнял бровь.

– Нет, со своими клиентками я предпочитаю поддерживать чисто деловые отношения и задал этот вопрос только потому, что ваша сестра сделала мне подобное предложение, причем при первой же встрече. Согласитесь, у меня были основания предположить, что это семейная традиция.

– Не стоит обобщать, мистер Мэддокс, даже если речь идет о родственниках, – холодно возразила Ванесса.

– Означает ли это, что вы не одобряете поведение Сюзан? – криво усмехнувшись, спросил он.

Девушка стиснула тонкие пальцы и слегка нахмурилась, обдумывая ответ, а потом решила, что лучше сказать ему все напрямик.

– Я не одобряю ваше поведение.

– Но ведь мы только что познакомились, – заметил Эдвард, пряча улыбку в уголках рта.

– Ваша репутация хорошо известна, поэтому…

– Погодите, – перебил он ее, подошел к письменному столу, сел и взял ручку. – Присядьте и расскажите, что именно вы обо мне знаете. Возможно, тогда мы общими усилиями сумеем отделить зерна от плевел.

Ванесса поняла, что ее перехитрили. Что она знает об этом человеке?

Девушка села на стул напротив Эдварда и задумчиво оглядела небольшой кабинет. Стены, увешанные фотографиями, стеллаж с книгами, в углу у окна – кадка с каким-то растением, напоминающим пальму. Сквозь приоткрытые створки широкой двери виднелся скупой интерьер соседней комнаты – по-видимому, там и находилась собственно фотостудия – штативы с лампами, экраны…

Она вернулась взглядом к мужчине, сидящему за заваленным бумагами письменным столом. В его глазах был открытый вызов. Ванесса неуютно поежилась, словно от холода, но не стушевалась.

Да, одно дело – думать плохо о человеке, которого ты никогда не видела, промелькнуло у нее в голове, и совсем другое – высказать ему все это в лицо. Неожиданно для себя она начала понимать, что привлекало Сюзан в этом мужчине.

Эдвард Мэддокс вовсе не был, как она ожидала, умопомрачительно красив – прямые темно-русые волосы, карие глаза, едва заметная россыпь веснушек на лице… На нем была клетчатая рубашка с закатанными до локтя рукавами и синие джинсы. Крепкие мускулистые руки покрывала густая поросль золотистых волосков.

Пока Эдвард не уселся за стол, Ванесса успела отметить, что он высок, худощав, широкоплеч, ладно скроен.

Она слегка улыбнулась, осознав, что это выражение как нельзя лучше подходит для описания внешности человека. Все в нем было пропорционально и гармонично, к тому же он словно излучал обаяние – неотразимое и опасное для женщин…

Вспомнив о цели своего визита, Ванесса решительно тряхнула головой.

– Все знают, что вы один из лучших фотографов в стране, ваши работы публикуют в модных журналах…

– Вы ставите это мне в упрек? – перебил ее он.

– Может быть, – сурово заметила она. – К тому же у вас есть дурацкая манера ставить людей в глупое положение, – с притворной любезностью проговорила Ванесса.

– Только тогда, когда они этого заслуживают, – в тон ей ответил он.

– Вот как? А кто решает, заслуживают они этого или нет? Вы?

Эдвард Мэддокс нахмурился и выпрямился в кресле.

– Вы хотите сказать, что я оскорбил кого-то из ваших знакомых?

– Нет. Но вы не можете отрицать возможность этого, – серьезно сказала Ванесса.

Он взъерошил ладонью волосы, и они так и остались торчать в разные стороны.

– И именно поэтому вы осуждаете мое поведение в отношении вашей сестры?

– Скорее это повод не доверять вам, мистер Мэддокс. Мне не нравится ваша репутация Казановы, и поэтому я, естественно, беспокоюсь о Сюзан. Вы ведь не станете отрицать, что вас часто видят в окружении молодых и красивых женщин?

– Ванесса, а вы случайно не завидуете вашей прелестной и женственной сестре? – вдруг поинтересовался он.

Девушка посмотрела на него с искренним изумлением.

– Ни в малейшей степени! Надеюсь, это вас не разочарует. Меня беспокоит совсем другое. Видите ли, Сюзан вынашивает планы, о которых вы, возможно, не подозреваете, а они могут совершенно не совпадать с вашими.

– Замужество? – со вздохом предположил Эдвард. – Послушайте, я сам…

Он запнулся, увидев испепеляющее презрение во взгляде Ванессы.

– Вы сам сумеете о себе позаботиться? – закончила она за него. – Я в этом нисколько не сомневаюсь.

– Черт побери, – пробормотал Эдвард, потирая подбородок. – Я не обещал Сюзан ничего подобного, мисс Перри, так что если вы считаете, что я пытаюсь ее соблазнить, то глубоко ошибаетесь. – Кстати, кажется, она ваша старшая сестра?

– Да, Сюзан двадцать девять лет, а мне двадцать шесть, – подтвердила Ванесса. – Но дело не в возрасте. Думаю, вам этого не понять, мистер Мэддокс… – Она замолчала, обдумывая, как объяснить ему ситуацию.

– Я весь внимание. Продолжайте, – проговорил Эдвард с нескрываемой иронией.

– Хорошо. Наш отец – театральный режиссер, мать – актриса. Она рано умерла, и нас с Сюзан воспитывала тетка, сестра отца. Она художница…

– Артистическая семья, – с едва скрываемой скукой заметил Эдвард. – Сюзан поет в опере, это я знаю. У нее колоратурное сопрано. Что ж, мне осталось только узнать, чем занимаетесь вы, мисс Ванесса Перри! Играете на контрабасе? Высекаете скульптуры из камня? Или, может быть, выступаете в цирке?

– Нет, я работаю в зоопарке ветеринаром, – небрежно ответила Ванесса.

Она с удовлетворением отметила вспышку искреннего удивления в глазах собеседника. Он слегка наклонил голову и внимательно посмотрел на нее.

– И что это значит?

– Что я единственный человек в нашей семье, который не имеет отношения к миру искусства и твердо стоит на земле.

– Вы хотите сказать, что остальные члены вашей семьи витают в облаках? – усмехнулся Эдвард.

– Вовсе нет. Но я не могу отрицать, что временами они бывают довольно наивны, часто эксцентричны, способны надолго увлечься какой-нибудь безумной идеей и легко совершают необдуманные поступки. Но все равно это замечательные люди, и я скорее умру, чем позволю им страдать.

Закончив говорить, Ванесса сложила руки на коленях и посмотрела на Эдварда безмятежным взглядом.

– Вы намекаете на… – Он запнулся, чувствуя, что его голос потерял обычную твердость. – На ту поспешность, с которой Сюзан устремилась ко мне? Насколько я понимаю, проблема состоит именно в этом?

Ванесса улыбнулась.

– Вы очень сообразительны, мистер Мэддокс. Так вот, я вкратце обрисую вам ситуацию: моя сестра Сюзан решила родить от вас ребенка, причем независимо от того, собираетесь вы заключать с ней брачный союз или нет.

Эдвард ошеломленно молчал, а потом уже открыл рот, чтобы выдать какое-нибудь циничное замечание вроде: «Как же, так я вам и поверил», но Ванесса опередила его:

– Похоже, сейчас она склоняется к тому, чтобы сделать это, даже не вступая в брак. Думаю, это решение Сюзан приняла потому, что в данный момент находится под влиянием идей феминизма. Она не хочет жертвовать карьерой оперной певицы ради замужества, но очень хочет ребенка. И хотя я считаю, что двадцать девять лет – это не так много, моя сестра боится опоздать.

– Но почему она собралась рожать от меня? – растерянно спросил Эдвард после довольно долгой паузы.

Ванесса улыбнулась, и взгляд ее потеплел.

– По-моему, вы должны быть польщены ее выбором. Сюзан очень серьезно подошла к этому вопросу. Она считает, что от вас ребенок унаследует интеллект, которого ей самой… ну, не то чтобы не хватает – он просто немного другого свойства. А вас она считает очень умным человеком.

Эдвард Мэддокс резко встал и с силой опустил на стол сжатые кулаки.

– Черт! Так вот почему она сразу же предложила мне провести с ней ночь… – Не договорив, он поднял глаза и встретился с взглядом Ванессы. В нем сквозило нескрываемое сочувствие, но это его не утешило, а, напротив, вызвало новую вспышку раздражения. – А вы уверены, мисс, что не придумали все это? – проговорил он сквозь зубы.

– Абсолютно уверена.

– А что, если я и в самом деле захочу жениться на Сюзан?

– Я буду этому только рада, – искренне ответила Ванесса. – Конечно, при условии, что вы ее любите. Моей сестре нужен человек, который смог бы заботиться о ней, особенно, если у нее родится ребенок. А уж из Сюзан получится замечательная жена, в этом я уверена.

– Правда? – в сердцах воскликнул Эдвард. – А ведь только что утверждали, что во всем вашем семействе единственный разумный человек – это вы сами. Из этого можно сделать вывод, что Сюзан не склонна посвящать себя семье.

– Современная женщина имеет право выбора, – холодно заметила Ванесса. – Даже выйдя замуж, она не обязана жертвовать карьерой ради детей и мужа. Но это не значит, что она будет плохой женой.

– Ну-ну, – язвительно буркнул Эдвард.

– Правда, сейчас многие женщины считают, что в состоянии вырастить ребенка самостоятельно, – продолжала Ванесса, – но я не согласна с ними.

Эдвард снова сел и уперся подбородком в сплетенные кисти рук. Эта двадцатишестилетняя девица действительно трезво мыслит. В отличие от своей сестры.

– Значит, вы этого не одобряете? А как насчет судьбы Сюзан?

– Я считаю, что любому ребенку нужны и мать, и отец. Конечно, это не всегда возможно – например, в нашей семье сложилось по-другому. Тетя очень любит меня и Сюзан, заботится о нас, но все же так и не смогла заменить нам мать. Поэтому я думаю, что полная семья так много значит для детей.

Эдвард задумчиво приподнял бровь.

– Пожалуй, в этом я готов с вами согласиться, но мне не нравится то, что меня собираются использовать в качестве племенного жеребца. Вы случайно не в курсе, какую роль уготовила мне Сюзан в дальнейшем? Или она планирует исчезнуть из моей жизни после того, как получит все, что хотела?

– Это одна из самых серьезных проблем, – серьезно ответила Ванесса. – Ей кажется, что она влюблена в вас, но она не уверена в ваших ответных чувствах. Если Сюзан будет знать, что вы ее любите, то ни за что не сбежит, не попрощавшись.

– У меня просто нет слов! – всплеснул руками Эдвард.

– А вы не могли бы сказать, что именно испытываете к моей сестре? – осторожно спросила она.

– Нет! – отрезал он и добавил, едва скрывая раздражение: – Но кое-что я могу заявить вполне определенно: у меня никогда не было намерения жениться на Сюзан. Впрочем, и ни на ком другом, во всяком случае, сейчас. – Эдвард помолчал. – Послушайте! Наши отношения я даже не могу назвать романом. Она сама меня… Черт! – Он сердито сверкнул глазами и снова сжал кулаки.

– Теперь вы знаете, почему Сюзан это сделала, – мягко сказала Ванесса. – Но ответьте, по крайней мере, она вам нравится? Или вы прыгаете в постель к любой женщине, стоит той поманить вас пальцем? – с невинным видом поинтересовалась она.

Эдвард вполголоса выругался. Ванесса невозмутимо ждала ответа.

– Да, ваша сестра мне нравится, – неохотно признал он. – С ней интересно, она очень красива, но…

Он запнулся и, не найдя нужных слов для того, чтобы объяснить свои ощущения, тяжело вздохнул.

– Вы не скучаете, когда ее нет рядом?

– А что, это показатель серьезности отношений? – Эдвард прищурился. – Так подсказывает ваш личный опыт?

– У меня был жених, – тихо проговорила Ванесса. – Он погиб за неделю до нашей свадьбы. Это был несчастный случай: его сбросила лошадь, и он сломал позвоночник. Трагедия случилась четыре года назад, но я никогда не забуду Кевина. – Эдвард смущенно молчал, подбирая слова сочувствия, но Ванесса, не дожидаясь их, продолжила: – Не пытайтесь утешать меня или извиняться. Я не хотела смутить вас.

– Тогда зачем…

– Зачем я это рассказала? Чтобы вы поняли, что у меня действительно есть опыт – одновременно и печальный, и счастливый. Мы с Кевином были вместе полтора года, и это был самый лучший период в моей жизни. Мы поженились бы раньше, но я хотела сначала закончить учебу, получить диплом… Теперь я сожалею о том, что ставила карьеру выше семьи. В противном случае, возможно, все сложилось бы иначе.

– Что же могло измениться?

Ванесса пожала плечами.

– Не знаю. Может, Кевин был бы более осмотрителен и не рискнул бы укрощать этого жеребца. Или у меня мог бы остаться от него ребенок… – Она резко тряхнула головой, отгоняя грустные мысли. – Но сейчас речь идет не обо мне, а о вас и Сюзан.

– И что же вы мне предлагаете делать? – Эдвард откинулся на спинку стула и прищурил глаза.

– Я предпочитаю оставить это на ваше усмотрение, мистер Мэддокс, хотя легко могу предположить, каким будет ваше решение. И если оно действительно будет таким, как я думаю, прошу вас, проявите деликатность по отношению к моей сестре. Я не хочу, чтобы ее сердце было разбито.

– Но, как я понимаю, ее есть кому утешить, ведь рядом будете вы, – заметил он.

После секундного раздумья Ванесса отрицательно покачала головой.

– Я на днях уезжаю в Австралию.

– В Австралию? – удивленно переспросил Эдвард. – Далековато. И что вы будете там делать? Лечить кенгуру?

– Если потребуется, то и кенгуру тоже. Я еду на биостанцию. Дело в том, что кроме непосредственно медицинской практики я занимаюсь еще и научной работой, – пояснила она. – Конечно, у Сюзан останутся отец и тетя Элизабет. Хотя, – добавила девушка с легкой улыбкой, – я не уверена, что папа сможет спокойно наблюдать, как страдает его любимая дочь.

– Это что, угроза?

– Ну, вряд ли он сможет нанести вам телесные повреждения. Скорее, все ограничится гневной речью.

– Черт знает что такое! – Молодой человек с силой стукнул кулаком по столу и тут же сморщился от боли в плече.

Ванесса среагировала мгновенно.

– Потянули мышцы? – Она легко поднялась на ноги и обогнула стол. – Дайте посмотреть.

– Я же человек, а не животное! – возмутился Эдвард. – И в услугах ветеринара не нуждаюсь!

Но уже после нескольких движений сильных и умелых рук, разминавших его плечи и шею, боль отступила, и он расслабленно откинулся на спинку стула.

– Как это вас угораздило? – поинтересовалась Ванесса.

– Можно сказать, производственная травма, – усмехнулся он. – Одна моя клиентка задела штатив с осветителем. Он стал падать, а я попытался его поймать. Видимо, неудачно повернулся и потянул плечо.

– Вы любите делать женские портреты?

– Вообще-то я предпочитаю снимать пейзажи, – признался Эдвард, – тогда все зависит только от меня. Послушайте, – сменил он тему, – вы же сказали, что лечите животных?

Ванесса рассмеялась.

– Да. Мне часто приходится работать со скаковыми лошадьми, а у них, как правило, бывает растяжение мышц.

Она обогнула стол, взяла со стула свою сумку и протянула Эдварду руку. Прежде чем ответить на рукопожатие, он помедлил, потому что его вдруг охватило безумное желание узнать, как выглядит эта девушка без одежды – расстегнуть на ней пиджак, посмотреть, как упадут вниз темно-серые брюки, увидеть изгибы сильного стройного тела…

– Всего доброго, мистер Мэддокс, – серьезно сказала Ванесса. – Надеюсь, мы поняли друг друга. Не так ли?

И что же я понял? – спросил себя Эдвард. Что меня влечет к другой сестре? Вряд ли эта загадочная девушка рассчитывала на такой результат своего визита, но я бы не отказался снова почувствовать ее сильные руки на своих плечах…

Он прикусил губу, чтобы случайно не высказать эти безумные мысли вслух, и вместо этого произнес:

– Думаю, да. Всего доброго, мисс Перри. Кстати, у вас просто волшебные руки.

– Я это знаю, – с достоинством проговорила Ванесса и вдруг изумленно воскликнула: – Как? Вы еще и рисуете?

Эдвард проследил за ее взглядом и увидел, что она смотрит на листок бумаги на его столе.

– Извините, – пробормотал он. – Иногда я делаю это совершенно машинально.

На рисунке высокая девушка в белом халате, очень похожая на Ванессу, держала в руке шприц, явно намереваясь сделать укол испуганному кенгуру, которое чем-то отдаленно напоминало Эдварда. Он протянул руку, чтобы спрятать рисунок, но Ванесса остановила его.

– Как забавно! – улыбнулась она. – Можно мне взять его?

– Вот уж не думал, что вам это покажется смешным, – довольно холодно проговорил Эдвард.

– Возможно, у меня своеобразное чувство юмора, – парировала девушка. – Я повешу его на стенку над своим столом, и он будет напоминать мне о том, что надо подавлять в себе менторские замашки.

– Вам это не поможет, – буркнул Эдвард.

– Почему вы так в этом уверены? – снова рассмеялась Ванесса.

– Просто мне кажется… Впрочем, это не важно. Можете взять рисунок, если хотите.

Он встал, протянул ей листок и пожал руку. Девушка аккуратно положила его в сумку и направилась к двери.

– Можете не провожать меня. Я сама найду дорогу.

Все еще улыбаясь, она вышла не улицу. Облака, плотной пеленой затягивавшие небо, рассеялись, и выглянуло солнце. День выдался не таким хмурым, каким обещали синоптики.

И это не единственный прогноз, который не сбылся, подумала Ванесса. Эдвард Мэддокс оказался совсем не таким, каким она его себе представляла. Совсем не таким.

Вечером, когда Ванесса уже заканчивала укладывать чемодан, в ее комнату вошла сестра. Присев на пуфик перед зеркалом, Сюзан вынула шпильки из тугого пучка, и густые волосы темным водопадом рассыпались по ее плечам.

– Я буду скучать без тебя, Несси, – печально сказала она.

– Я тоже. – Ванесса села на кровать. – Но тебе будет чем заняться. Репетиции, концерты… Ты согласилась петь Эллен в «Питере Граймсе»?

– Да. Но в последнее время моя жизнь стала какой-то однобокой. Я постоянно слышу, как тикают мои биологические часы, и это сводит меня с ума.

– Что, они на самом деле так громко тикают? – улыбнулась Ванесса.

– Это не смешно, – надула губки Сюзан. – Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Жаль, что тебе не удалось встретиться с Эдвардом. Если бы ты смогла выяснить его мнение, я бы знала, что мне делать дальше.

Ванесса усилием воли подавила угрызения совести. Сама не зная почему, она не стала говорить сестре о том, что ее встреча с Эдвардом Мэддоксом состоялась.

– Есть старая поговорка: «если сомневаешься в чем-то, не делай этого», – сказала она. – Честно говоря, Сюзи, я думаю, тебе стоит забыть на время о своих биологических часах и подождать, пока не появится тот единственный, кто тебе нужен.

– Ты все время так говоришь, – пробормотала Сюзан. – Тебе легко, ты же на три года моложе меня. А мне уже двадцать девять! Через три месяца будет тридцать!

– Мне кажется, ты просто неправильно воспринимаешь круглые числа, – сказала Ванесса. – Помнишь, как в детстве все, кому было за тридцать, казались нам ужасно старыми? Это вполне объяснимо, но теперь-то мы уже взрослые, и нам пора измениться. Так что биологические часы здесь вовсе ни при чем.

Сюзан слабо улыбнулась и провела щеткой по своим роскошным волосам.

– Я не могу отделаться от ощущения, что жизнь ускользает от меня, а мужчины, который мне нужен, все нет и нет.

– Так значит, ты не считаешь, что Эдвард Мэддокс – именно тот, кто тебе нужен? – осторожно спросила Ванесса.

– Он умный и обаятельный, но иногда бывает язвительным и резким, а порой мне кажется, что он просто не замечает меня, – печально ответила Сюзан.

Ванесса аккуратно сложила песочного цвета шорты и положила их в чемодан. Ее подмывало спросить, спит ли Сюзан с Эдвардом, но она не знала, как сделать это, чтобы не обидеть сестру. Та всегда очень болезненно воспринимала подобные разговоры и предпочитала не обсуждать свою личную жизнь в кругу семьи, тем более что все знали, насколько она влюбчива и как быстро проходят ее увлечения.

С другой стороны, рассуждала Ванесса, разве способен Эдвард Мэддокс, со своей репутацией Казановы, на платонические отношения? Тем более если Сюзан открыто выразила готовность к близости уже при первой встрече? Поэтому, вместо того, чтобы задать прямой вопрос, она осторожно поинтересовалась:

– Твой роман с ним продолжается?

– Я не могу сказать, что это настоящий роман, – задумчиво проговорила Сюзан. – Когда я решила, что хочу видеть его отцом своего ребенка, то первой сделала шаг навстречу, но потом поняла, что он не только умен, но и очень обаятелен. Тогда я и подумала, что было бы совсем неплохо, если бы Эдвард все время был рядом со мной. Однако оказалось, что этого не так-то легко добиться. – Она замолчала и посмотрела куда-то вдаль задумчивым взглядом.

Сюзан Перри не была такой же высокой, как ее сестра, скорее среднего роста. У нее был идеально очерченный овал лица, правильные черты, роскошная женственная фигура – так что вся она, от корней волос до кончиков ногтей, производила впечатление холеной аристократки. Даже собираясь ужинать дома, Сюзан тщательно одевалась и причесывалась, словно собиралась на торжественный прием. Посторонним она казалась красивой, элегантной и уверенной в себе, и только близкие знали, что под этой блестящей внешностью скрывается наивная и очень ранимая душа.

– Может быть, у него есть другая женщина? – спросила Ванесса, укладывая в чемодан блузку.

– Не думаю, – с сомнением отозвалась Сюзан. – Но в последнее время я его редко вижу. Мне кажется, он постепенно теряет ко мне интерес.

Хорошо, что она это понимает, с облегчением подумала Ванесса.

– Тогда Эдвард Мэддокс не стоит твоего внимания, Сюзи, – сказала она. – Кроме того, если у этого мужчины такой тяжелый характер, советую тебе подумать хорошенько, а стоит ли рожать ребенка именно от него? Ведь малыш вполне может унаследовать от отца не лучшие, а худшие черты!

– И все равно, в Эдварде есть что-то такое… – упрямо повторила Сюзан.

– Послушай! – Ванесса стала еще серьезнее. – До сих пор я была готова обсуждать с тобой этот вопрос, потому что считала, что это всего лишь одна из твоих безумных идей и тебе нужно помочь разобраться в себе. Ты в этом отношении очень похожа на папу – если ему что-то придет в голову, его не переубедить, пока он сам не поймет, что не прав.

– Ну, спасибо, сестренка, – мрачно проговорила Сюзан.

– Так вот, давай поговорим откровенно. Если ты любишь Эдварда Мэддокса, а он любит тебя и хочет на тебе жениться, ты получишь мое благословение. В противном случае это становится опасной игрой, и я не советую тебе вступать в нее. Роль женщины, которая соблазняет мужчину, чтобы забеременеть, – не для тебя. Ты заслуживаешь лучшей участи.

Сюзан взяла с туалетного столика пилку для ногтей и задумчиво повертела ее в руках.

– Тебе трудно понять меня, Несси, – медленно проговорила она. – У тебя в жизни была одна-единственная, но зато настоящая любовь. Мне же не довелось испытать ничего подобного. Я часто влюбляюсь, но ненадолго…

– Мне кажется, твоя ошибка в том, что ты каждый раз хочешь получить что-то взамен, и притом очень быстро. Может быть… тебе не стоит быть такой… настойчивой? – сказала Ванесса, осторожно подбирая слова, чтобы не обидеть сестру.

Сюзан резко подняла голову, как будто ее внезапно осенила идея.

– Как это мне раньше не пришло в голову! Пожалуй, ты права – я и в самом деле отпугнула Эдварда своей настойчивостью. Но тогда… если я начну вести себя иначе, то не исключено, что и он изменит отношение ко мне. Как ты думаешь? – Она с надеждой посмотрела на сестру.

– Забудь об Эдварде Мэддоксе! – непроизвольно вырвалось у Ванессы.

– Почему? – ошеломленно уставилась на нее Сюзан.

– Ты говорила, что он склонен к иронии и сарказму. Это безусловно свидетельствует об уме незаурядном, но весьма специфическом. Неужели ты не понимаешь, что с таким человеком очень трудно жить?! Тебе гораздо больше подойдет тот, кто сможет разделить твои увлечения и интересы.

Сюзан сложила на коленях руки и задумчиво посмотрела куда-то в пространство.

– В оркестре, с которым я выступаю, недавно появился новый скрипач. Он очень симпатичный, пожалуй, даже красивый… Нет, все равно из этого ничего не получится! – в отчаянии закончила она.

– Я бы на твоем месте не торопилась с такими заявлениями, – резонно заметила Ванесса. – Почему ты так уверена в своем поражении?

– Он моложе меня.

– Моложе? На сколько?

– Года на три. Он примерно твоего возраста.

Ванесса замолчала, не зная, что сказать.

В этом вся Сюзан, мысленно усмехнулась она. Эта женщина полна решимости родить ребенка, не выходя замуж, готова одна воспитывать его, но при этом почему-то считает, что если мужчина младше на три года, то отношения с ним невозможны!

– Три года – это ерунда, – после паузы сказала она.

– Нет, не ерунда. Через год мне уже пойдет четвертый десяток, а ему еще не будет тридцати. А потом, – в глазах Сюзан при этой мысли чуть не заблестели слезы, – когда мне стукнет пятьдесят, ему будет чуть больше сорока пяти! Не забывай, мужчины стареют не так быстро, как женщины…

Может быть, только молодой муж и сможет заставить Сюзан повзрослеть, вдруг пришло в голову Ванессе. А также забыть об Эдварде Мэддоксе.

Она вздохнула. Рано или поздно Сюзан сама поймет, что Эдвард не тот человек, который ей нужен, но будет только лучше, если это случится как можно раньше.

Ванесса взяла с туалетного столика фотографию Кевина в серебряной рамке. Несколько секунд она молча смотрела на его улыбающееся лицо, потом моргнула, прогоняя слезы, и аккуратно убрала в чемодан.

Сюзан, заметив это, вскочила и порывисто обняла сестру.

– Ты все еще тоскуешь о нем, Несси? Но ведь прошло уже четыре года! Я надеялась, что тебе стало легче…

– Так и есть, – дрожащим голосом сказала Ванесса. – Но иногда охватывают воспоминания… Наверное, я сама не хочу его забывать.

– Дорогая, – ласково прошептала Сюзан ей на ухо. – Кевин очень любил тебя, и я уверена, он вовсе не хотел бы, чтобы ты всю оставшуюся жизнь страдала. Четыре года – большой срок, и тебе пора прекратить добровольное затворничество.

Ванесса через силу улыбнулась.

– Видишь ли, Сюзи, у меня нет желания искать кого-то. Мужчины меня мало интересуют, если не считать…

Она чуть было не проговорилась сестре о том, что Эдвард Мэддокс – первый мужчина, который привлек ее внимание за последние годы. А та ведь хочет родить от него ребенка!

– Так все-таки кто-то есть? – с любопытством заглянула ей в глаза Сюзан.

– Нет! – поспешно возразила Ванесса.

– Но ведь ты сказала: «если не считать»? – продолжала допытываться та.

– Если не считать тех, что все равно недоступны для меня, – выкрутилась Ванесса.

– Ну, все равно, это неплохое начало, – заметила Сюзан. – Я его знаю?

– Нет.

– Он женат? Все самые интересные мужчины почему-то оказываются несвободны, – со вздохом добавила она.

– Да, ты права, – уклончиво согласилась Ванесса. – По-моему, тетя Бетси зовет нас к ужину, – обрадовалась возможности сменить тему она. – Слышишь звук колокольчика?

Старая дева Элизабет Перри жила вместе с братом и его дочерьми. Их большой старый дом в викторианском стиле неподалеку от Лондона стал для нее родным. Она была художницей и в юные годы много путешествовала, но после того, как умерла мать Ванессы и Сюзан, окончательно поселилась в Англии и занялась воспитанием племянниц.

– Тетушка сегодня очень долго возилась на кухне. Кажется, она приготовила что-то особенное по случаю твоего отъезда, – заговорщицки прошептала Сюзан. – Идем скорее, не будем заставлять ее ждать.

Она не ошиблась – старинный дубовый стол в просторной столовой был накрыт с особой торжественностью. Посредине стояло блюдо с карри.

Уильям Перри, известный театральный режиссер, поднял свой бокал и откашлялся.

– Я хочу предложить сегодня несколько тостов. Во-первых, за тебя, моя дорогая сестричка! Ты приготовила нам чудесный ужин.

Элизабет – женщина лет пятидесяти с небольшим с такими же густыми и светлыми, как у Ванессы, волосами, в которых при более пристальном рассмотрении можно было заметить серебристые ниточки седины, – лукаво улыбнулась.