Текст книги "Демон. Расплата за ошибку (СИ)"

Автор книги: Эва Кертис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

Глава 41

И тут в голову пришла мысль, что эту печать можно использовать в своих интересах. Не только я раскрыла бы все, что знала, свои помыслы и цели. Если моими глазами король увидел бы правду, то и замыслы друида не остались бы в тайне. – Господин Октимус, – я спокойно подошла к Марикусу и посмотрела на друида, – у меня есть идеальное решение для нас двоих. Так сказать, раскроем карты нашему властелину. Пусть король Визерис решает, кто из нас говорит правду, а кто… – специально не стала договаривать фразу, оставляя в воздухе флер намека. Моя сладкая улыбка встала костью в горле друида. Он скривился, как будто от зубной боли.

– Каким образом вы можете доказать, что не лжете? И потом, король Визерис и так знает все, что ему положено, – презрительно выплюнул он.

Ох уж эти двусмысленные фразы.

– Тогда тем более вам нечего скрывать, не так ли? – вновь мило улыбнулась я.

– Надин, что вы предлагаете? – отозвался король.

– Слышали когда-нибудь о печати Богини Райт? – посмотрела на короля. Я очень надеялась, что он клюнет на мою авантюру. Шансов, конечно, было мало, так как друид теперь уже не стесняясь колдовал. И, по всей видимости, чувствовала черную магию только я одна. Но… Визерис не просто так стал королем. Где-то внутри него заснул мудрый дракон. И я во что бы то ни стало должна была его разбудить.

– Да-а, – как-то слишком неуверенно был дан ответ.

– Суть печати в том, чтобы раскрыть сущность того, на ком она стоит. Вы из первых рук, моими глазами, увидите все, что видела я. Узнаете, что я не замышляла зла на вашей земле. А тем более никого не убивала. Но раз уж господин Октимус сомневается в моих словах и считает, что я пытаюсь оболгать его ученицу, то почему бы и ему не раскрыть свой разум?

– Это чепуха! Нонсенс! Ваше Величество, вы позволите какой-то ведьме диктовать условия в вашем же доме? – вскричал друид. И, как мне показалось, нежелание ставить печать правды, выдавало его с головой.

Внутри короля боролись две силы: его собственная магия, которая тихо призывала прислушаться ко мне, и темное воздействие магии принуждения. На помощь пришел Марикус.

– Как сын короля, я принимаю предложение ведьмы.

Молодой дракон повернулся ко мне, взглядом умоляя, чтобы моя затея удалась.

– Я против! Еще не хватало, чтобы взбалмошная бесконтрольная ведьма указывала, когда я должен использовать эту смехотворную печать. И где доказательство того, что ты в который раз не провернешь очередной фокус, лишь бы все вышло, как хочешь ты? – друид с превосходством посмотрел на меня.

Он действительно не знал, как работает эта печать? Вопрос прозвучал в моей голове риторически. Скорее всего, тут Октимус не врал. Эта печать широко использовалась только в ведьминских кругах. И на это были свои причины. Ведьмы и ведьмаки были достаточно хитрыми, чтобы протолкнуть свои идеи туда, куда нужно.

– Под действием этой печати, господин Октимус, невозможно солгать. В этом и есть ее истинный смысл. Даже у меня не получится скрыть правду, если я вдруг этого захочу.

Я подвернула рукав блузки, открывая сгиб локтя. Печать нужно было поставить именно сюда, в самый центр, где бьется вена, ведущая прямиком к сердцу. В руке материализовался треугольный артефакт цвета слоновой кости. По всей его поверхности были нанесены символы и знаки, которые вместе представляли собой мощное оружие, направленное против лжи.

– Ваше Величество, для меня будет честью доказать, что я не желаю зла ни вам, ни вашим людям. Я лишь хочу помочь, – произнесла едва различимым шепотом, чтобы только король мог услышать. И если у драконов слух был очень тонкий, то друид таким похвастаться не мог. – Господин Октимус, встаньте рядом, чтобы король нанес печать одновременно на нас двоих.

В кабинете повисло молчание.

На лице друида были написаны разные чувства. Но одно выделялось особенно. Страх. И я видела его весьма отчетливо.

– Октимус, – рявкнул Марикус.

И тут произошло то, чего не ожидал никто.

– Ты пожалеешь, стерва, – прошипел друид, пятясь назад. – Ты будешь рыдать в предсмертный муках, дрянь. Мой хозяин сделает для этого все!

Мужчину начали окутывать клубы черного дыма. По кабинету распространился запах серы – первый признак гнили и мертвечины. В одно мгновение вполне сильный мужчина начал превращаться в живой труп.

– Марикус! – рявкнула я, заслоняя собой короля и королеву, которые в шоке даже не могли пошевелиться. Те драконы, которые, как свидетели пришли в дом короля, в страхе начали пятиться в стороны, кто-то попытался сбежать из страшного места. Сейчас здесь была сама смерть. А столкновения с ней не хотел бы никто в ясном разуме.

Парень подскочил ко мне, доставая белоснежный меч, который мгновенно зажегся ярким свечением чистого огня. Варкон встал по другую сторону, заняв защитную позицию.

– Ты даже представить не можешь, куда полезла, ведьма! – с неоправданным превосходством произнес полуразложившийся друид. – Ты замахнулась на слишком крупную игру, результатом которой станет твоя смерть. А после я лично отниму жизнь у всех тех, кто тебе дорог.

– В очередь встань, – фыркнула я. В руке вместо печати я уже держала рукоять длинного кнута, который был утыкан острыми шипами.

Стены дома затряслись, словно кто-то хотел его разрушить. Но неожиданно за спиной я почувствовала приятное тепло. Обернуться времени не было. Но это была чистая магия добра. Именно та магия, которая присуща истинному дракону, мудрому и сильному. Первому, кто зачистил этот мир от зла. Она начала окутывать меня, проникать в каждую клетку тела, напитывая силой.

– Папа, – благоговейно прошептал Марикус, который все же повернулся к родителям.

Из-за спины хлынули потоки магии. Аккуратно обходя стороной нас троих, они острыми иглами метнулись к друиду.

– Ты мне лгал! – прорычал Великий Дракон. – Ты предал мое доверие!

– Я разрушу все, что каждому из вас дорого! – с легкостью отбиваясь от атаки короля, прошипел друид, а затем просто растворился в клубах дыма, оставив после себя лишь тошнотворное зловоние.

– Он исчез, – недоуменно сказал Варкон. – Я думал…

– Все еще впереди, – тихо проговорила я.

Сейчас мы выиграли маленькое сражение. Но неизвестно выиграем ли войну… Самое страшное, что я и правда не представляла, с кем придется ее вести. Если все, что рассказывала Кали, правда, то встает вопрос: в целости ли ловушка, которая удерживала на цепи зло, способное поглотить не только мир драконов, но и все остальные магические миры…

Глава 42

– Я поверить не могу! – это восклицание за последние полчаса я слышала уже миллион и один раз. Король Визерис стоял около камина, который сейчас был потушен, и не мигая смотрел на обгоревшие бревнышки.

– Вы не виноваты, – я попыталась успокоить его.

– Да что ты, – скептически хмыкнул он.

Сейчас в кабинете остались мы вдвоем. Мать Марикуса слегла. Влияние темной магии сильно ударило по ней. Казалось, что у женщины не осталось внутренних резервов и держится она на честном слове. Сын решил немного побыть с ней, а Варкон отправился в деревню, чтобы проверить, как многолетнее влияние друида сказалось на остальных.

Но было еще одно, за что корил себя король. Маленький ребенок, который долгие года аккумулировал темную магию, впал в кому. К сожалению, ни сам король, ни даже я, помочь не могли. Смотреть на страдания родителей было пыткой. Тем более когда дома меня ждала Илария. Я поклялась себе, что так или иначе найду выход. В конце концов, Боги кое-что мне задолжали…

– Однажды я пошел на сделку, – начал свой рассказ король Визерис, – посчитал, что самостоятельно смогу спасти не только свою расу, но и весь мир. А сейчас мы наблюдаем итог. Ты очень похожа на свою мать, Надин, – вдруг ошарашил меня он.

Визерис старческой походкой прошаркал до своего кресла и тяжело в него рухнул.

– Она была такой же, – он махнул на меня рукой, – яркой, дерзкой, пытливой. Все, кто встречался ей на пути, говорили одно: Элиана Валлес способна поставить на колени самого Темного Владыку. Ты знаешь, и я с ними соглашусь, – губы Визериса прочертила скупая ухмылка. – А ведь было время, когда я ухаживал за твоей мамой.

Вот это сюрприз.

– И как? – спросила я, садясь напротив.

– А ты как думаешь? – хитро подмигнул мне он.

– Ну-у-у, вы весьма недурны. Однако ж, судя по моему существованию, ваша затея не увенчалась успехом, – дипломатически закончила я. Визерис откинул голову назад и раскатисто засмеялся.

– Все верно, – дракон задумчиво улыбнулся. – Элиана не оценила ни попыток забраться к ней на балкон комнаты, а жила она в Академии на шестом этаже, ни редких цветов, которые я просил доставать друга, потому что он уже обрел свои крылья. Элиане не нужные были романтические вечера. Ничего. Эта ведьма была уперта до безобразия, – все то время, что Визерис говорил про мою мать, его словно окружал свет. Воспоминания о ней действительно приносили ему удовольствие. И мне было приятно это видеть. Приятно знать, что маму помнят.

– Когда вы поняли, что ничего не получится? – тихонько спросила я.

– Когда к нам в Академию приехала Магическая комиссия во главе с твоим отцом, – фыркнул Визерис. И теперь на морщинистом лице отчетливо проступали совсем другие эмоции. Эх, сколько бы лет ни прошло, а как драконы были собственниками, так ими и остались. Король явно ревновал мою маму.

– Каким он был? – я затаила дыхание. Здесь и сейчас я могла узнать кусочек из своей жизни, своей истории. Это было важно для той маленькой девочки, что плакала ночью в подушку, боясь показать строгой бабушке свою слабость. Даже несмотря на то, что ни секунды не сомневалась, что единственный близкий человек любит ее всей душой.

– Нахалом он был, – рубанул дракон, заставив меня рассмеяться. – Они с Элианой всю Академию на уши поставили своим противостоянием. Арраниса выводило из себя, что Элиана не расшаркивается перед ним. Всякий раз, стоило ему сделать младшей ведьме какое-то замечание, все выходило с точностью до наоборот. И получалось, что ученица ставила на место взрослого ведьмака. Ох и зрелище это было, – хихикал дракон. Я же улыбалась в ответ.

– Но в итоге мама вышла за него, – аккуратно подытожила я.

– Да, – спокойно подтвердил он, – в итоге этот счастливчик взял в жены лучшую из женщин. – Сложно было не заметить скрытое в интонации мужчины восхищение.

– Но вы ведь тоже женились. И, по всей видимости, женились на своей Истинной, – я немного не понимала той грусти, что лежала на сердце Визериса.

– Это так, – он сложил пальцы домиком. – И я искренне люблю свою жену. Благодарен ей за покой, уют, за спокойствие рядом с ней. Но Калиса – мой тихий причал. Элиана же была огнем. Ярким, пылающим, неукротимым.

– А вы уверены, что ваша жизнь была бы лучше рядом с таким огнем? Простите, – качнула я головой, – но вы ведь жалеете, что моя мать не выбрала вас. Это очевидно. И, честно говоря, мне немного непонятно. Вся эта эпопея с истинностью у драконов слишком уж раздута, получается? Иначе вы бы искренне радовались тому, как сложилась ваша жизнь. – Кто меня дернул правду-матку рубить, я не понимала и сама.

– Слишком похожа на мать, – по-доброму снова засмеялся Визерис. Хотя и был несколько смущен моей отповедью.

На какое-то время между нами повисло молчание. Оно не было тягостным или каким-то некомфортным. Просто каждый из нас погрузился в собственные размышления.

– Я не шутила, – вдруг сказала я.

– О чем ты, девочка? – нахмурился дракон.

– Печать Богини Райт, – уточнила я. – Я не шутила, когда предлагала ее. Я могу показать, что на самом деле происходило на землях Морталлы.

Глаза Визериса подернулись дымкой.

– Ты понимаешь, что я узнаю все о твоей жизни?

– Мне нечего от вас скрывать, – пожала я плечами. И это было абсолютной правдой.

– Надин, если бы не необходимость понять, что друид успел натворить в моем мире и поиск того, как можно это исправить, я бы не согласился на твое предложение.

– Я делаю это не просто так, – сказала я.

– Конечно, – кивнул он, – понимаю. Собственная выгода?

– Мы, ведьмы, корыстный народ, от этого никуда не деться.

– Так что ты хочешь взамен? – он положил руки на стол и сцепил их в замок.

– В вашей темнице заключен под стражу мой… – как же я должна была представить Раттимира? Достаточно ли мне того, что в данный момент происходит в наших жизнях, чтобы понять: ближе этого демона для меня не будет никого? – …муж.

Да. Достаточно. И, если Раттимир не женится на мне добровольно, то тем, кто потащит его за волосы к алтарю, стану я.

Глава 43

Раттимира увидеть мне так и не дали. Король наговорил что-то пространное про охрану и прочее, но я поняла одно: какие бы доводы ни приводила, как бы ни желала показать, что не враг этим драконам, для них я осталась чужестранкой. А мой муж, тем более демон, представлял для высшей расы прямую угрозу. Визерису требовалось самому удостоверится в том, что Раттимир здесь именно из-за меня.

Я ненавидела ожидание. Считала самым страшным, что могли создать Боги. Они как будто наслаждались, когда посылали его в магический мир. Каким был разговор моего мужчины и короля? Что Раттимир рассказал? Мои воспоминания отец Марикуса хотел бы увидеть чуть позже. Когда сможет трезво оценить то, что происходило у него под носом. Слишком он был поражен открывшимися фактами. После предательства Октимуса, он не мог заново кому-то довериться. Требовалось время. И я в этом его не винила.

– Тоскуете? – раздался рядом приятный баритон. Я же поморщилась, как от вернувшейся зубной боли.

– Пью, – меланхолично поправила я. В мои планы не входило любезничать с кем бы то ни было. Настроение совершенно для этого не подходило. Даже если этот кто-то уже неоднократно проявил свою симпатию. Хотя мы с Варконом уже давно обозначили границы нашего общения, для этого дракона стало будто забавой подкатывать ко мне. Ограниченные в этом мире забавы, скажем так. В моем сердце место было лишь для одного мужчины. И, к сожалению, среди разряженной толпы гостей, прячущих свои лица за масками, его не было и быть не могло. Вряд ли Визерис настолько расщедрился, что разрешил бы демону присутствовать на балу в честь возвращения королевского сына. Об истинных причинах мероприятия, естественно, все умолчали.

Все понимали, что у Октимуса остались сообщники во дворце. После небольшого совещания король принял решение, вычислить и переловить их как можно скорее. И речь шла далеко не о простом люде, хотя и среди него нашлись предатели. Нам нужно было выйти на того, кто филигранно вел темную игру против драконов и всего магического мира.

– Может, следует отвлечься от столь увлекательного занятия и позволить галантному кавалеру увлечь прекрасную даму в танец? – дракон сделал шаг ко мне, обдавая открытую кожу плеча своим теплым дыханием. И ничего, кроме раздражения, не вызвал.

– А может, галантному кавалеру стоит получше изучить вопрос пикапа? А то подкаты у вас, знаете ли, так себе, – не отрывая взгляда от танцующей толпы, скучающе произнесла я. – Варкон, – устало продолжила я, – у меня нет настроения. Честно. Можно я просто постою тут вместе с этим потрясающим бокалом чего-то жутко шипучего и сладкого?

– Уважаемая госпожа Винтр, ваши слова, порой, вводят меня в ступор, – мягко рассмеялся мужчина.

– Ну так и бросьте затею меня понять, – против воли улыбнулась я в пространство. Каким бы настырным ни был этот дракон, но я ничего не могла поделать с тем, что в его обществе мне было достаточно легко и комфортно. Вопреки желанию.

– Давай, Надин. Один танец. Я понимаю, что твои мысли сейчас далеко не здесь, но даже таким сильным ведьмам, как ты, порой стоит выдыхать.

– Есть что-нибудь? – я ненароком сканировала зал, отмечая, что не подозревающие о приближающейся катастрофе гости, вполне приятно проводят время.

– Ты же не думаешь, что все будет так просто? – Варкон выдохнул мне в макушку и прижал к себе чуть сильнее.

– Куда сложнее? – нахмурилась я. – Октимуса разоблачили. Кто бы ни играл в эти игры, он должен понимать, что все подошло к концу.

– Ты так в этом уверена? – мужчина чуть отстранился. – Надин, Визериса водили за нос веками. Ты же не настолько наивна, чтобы надеяться, что на разоблачении Октимуса все остановится.

– Так я об этом и говорю, Варкон. К чему это ожидание? Почему не нанести удар? Тем более я не заметила, чтобы Визерис готовил армию к войне.

– Этой подготовки и не должен никто видеть. Ты же понимаешь, что посыпятся вопросы от простых людей. Начнется паника, хаос, – убеждал меня он.

– Такое ощущение, что я что-то пропустила, – я с подозрением сузила глаза.

Но продолжить нашу беседу не получилось. В следующую секунду нас прервал голос, который я слышала, кажется, целую вечность назад. Каждый звук будто был нашпигован мелкими электродами, от которых меня едва не трясло.

– Я прошу прощения, но позвольте и мне потанцевать с этой прелестной дамой, – эта фраза прошила меня насквозь. При этом я будто впала в некий ступор. Жадно смотрела на мощную фигуру Раттимира, отмечая самые мелкие, незначительные изменения. Мой мужчина будто стал старше на несколько веков. В глубине его глаз притаилось нечто темное, отчаянное. Оно рвалось изнутри. Рвалось ко мне на встречу.

– Кто я такой, чтобы вам отказать? – мягко ответил Варкон, с легкостью выпуская меня из своих объятия и делая шаг в сторону.

В следующее мгновение я почувствовала родное тепло. Сильные желанные руки бережно обхватили меня, прижимая к могучему телу. С удивлением поняла, что и моего демона мелко трясет. Наши эмоции сейчас были чем-то бесконтрольным. Несмотря на творящийся вокруг хаос, несмотря на то, что мы находились вдали от дочери, в другом мире, все, чего желало мое сердце и тело – этого демона. Единственный.

– Раттимир… – слезы собирались в уголках глаз. Я не могла оторваться от его синего взгляда, который потемнел, словно небо перед наступающей грозой.

– Ох, птичка, что же ты наделала…

Глава 44

Мне было нечего на это ответить. Наделала. Я ушла от него так далеко, что, казалось, ему меня не найти. Даже если он желал этого всей душой. Но это был мой Раттимир. Тот, кто забрал мою любовь, когда я была еще совсем юной и дерзкой ведьмой. Он был тем, кто показал, как может мужчина любить. Я узнала, что значит, когда тобой живут и дышат.

Все остальное было таким неважным в данную минуту. И от осознания этой мысли слезы снова и снова капали из глаз, заливая белоснежную парадную рубашку моего мужчины.

– Надин, я не знаю, чего мне хочется сейчас больше: выпороть тебя или затащить в какой-нибудь о-о-очень темный угол и, прости за наглость, любимая, отыметь тебя. – Раттимир с таким отчаянием произнес это, что я невольно прыснула в его грудь. Его фраза прозвучала настолько пошло и абсурдно в то же время. Демон никогда не позволял себе вот таких жестких высказываний в моем присутствии. Ну, видимо, допекла…

– Раттимир… – я подняла голову и посмотрела на него. Он был таким диким в эту минуту: злой и возбужденный. Адреналин хлынул в кровь обжигающей магмой. Колени мелко задрожали. Пальцы вцепились в рукав темного пиджака.

– Молчи, птичка, молчи. Я на грани. Ты не представляешь, чего мне стоит держать себя в руках рядом с тобой. Такое чувство, что я испытаю облегчение только тогда, когда собственной кожей почувствую твою, – все это он, наклонившись, еле слышно рычал мне на ухо.

Меньше слов и больше действий? Это я могла. Резко отстранившись, я подмигнула ему и помчалась в сторону высокой пологой лестницы, которая вела в жилое крыло.

– Надин, вернись сейчас же, – донеслось позади меня.

Но сделать этого я не могла. Потому что необузданное возбуждение, которое плавило кровь Раттимира, теперь фонтаном било и во мне. Внизу живота ощущалась дикая пустота, которую я хотела заполнить сию секунду. Он был мне нужен. Мой мужчина должен был заставить снова поверить в то, что мы наконец-то вместе.

Я не замечала изредка попадавшихся разряженных гостей. Они все были для меня одним слепым пятном. Дыхание шумно вырывалось из груди. Бальное платье, которое безусловно было прекрасно, сейчас лишь замедляло мой бег. Оно, как издевка, якорем висело на теле и отдаляло от конечной цели. Мне казалось, что я слышу рычание дикого зверя. Монстра. Но я чувствовала его потребность как свою собственную.

Еще один поворот. Светильники отбрасывали тусклый свет на стены, придавая неширокому коридору мистический желто-красный окрас. Я уже видела свою дверь, когда Раттимир наконец-то схватил меня, прижал к стене и впился необузданным жестким поцелуем.

Он будто пил мою душу. Клеймил. Помечал. Снова и снова делал своей. Его жадный язык, словно завоеватель, ворвался в мой покорный рот. Наши языки сплелись в древнем танце любви. Никто не знал, как нужно правильно двигаться, но нам это было и не нужно. Инстинкт брал верх. Мы – две половинки одного целого. Древние Инь и Янь. Черное и белое.

– Где твоя комната? – Раттимир с трудом оторвался от меня. Его взгляд жарко пылал, посылая разряды по моему телу.

– Ты не дал мне добежать, – я не могла немного не повредничать даже в такой момент. – А позволил бы – и уже наслаждался моим обнаженным телом, – медленно и сладко провела языком по его верхней губе.

– Бегом! – рыкнул он, разворачивая меня лицом к проходу и шлепая по попе, побуждая к движению.

Я хихикнула, словно распутная крестьянка, жаждущая своего хозяина. Но прошло две минуты, и за моей спиной послышался вожделенный щелчок дверного замка. До самого последнего мгновения я не решалась повернуться. Вдруг навалилось все то, что с нами случилось. С самого начала.

Наша первая встреча, моя беременность Иларией, разлука на долгие шесть лет, новая встреча и борьба за собственное сердце. Сколько мысленно я уговаривала себя отстраниться от этого мужчины. Забыть, перестать любить, противостоять той власти, что он имел надо мной. А в итоге… В итоге, как я была привязана к нему прочными оковами своей любви, так и осталась.

– Я ожидал, что ты сейчас начнешь срывать с себя платье, а вместо этого застыла испуганной птичкой, – его сильные руки обвили мою талию и прижали к себе. Он уткнулся носом в мою макушку и шумно сделал вдох. – Поверить не могу, что все кончилось. Никогда еще отчаяние не было таким острым.

– Ты правда здесь, Раттимир? – я развернулась в его руках и заглянула в любимые синие глаза. Осторожно протянула руку и нежно провела пальцем по теплой колючей щеке, по небольшому бугорку носа, по смоляным бровям в разлет. Снова и снова повторяла это движение, не в силах поверить в то, что это действительно правда. Он здесь. Со мной. И осознание одного этого наполняло необычайной силой.

– Здесь, Надин. – Он нежно поцеловал указательный палец, которым я водила по его лицу. Страсть, похоть, вожделение в одну секунду уступили место нежности и заботе, бережности и ласке. Теперь мне просто хотелось быть в его руках. Чувствовать тепло тела и забыть все ужасы, которые произошли за последнее время.

– Я так устала, Ратт, – облегчение выливалось слезами. Я ничего не могла с этим поделать. Но моему мужчине и не нужны были слова. Он чувствовал мою душу, мое сердце.

Одним рывком подхватив меня под колени, он подошел к огромной кровати. Она пугала меня до чертиков. Пугала тем, что в ней я была одинока. Мне было холодно. Страшно, оттого что, если бы кто-то напал, некому было бы защитить, предупредить, уберечь мою жизнь. И теперь мой мужчина был рядом. Я плакала навзрыд, выпуская на волю скопившиеся эмоции. Оплакивала оставшуюся так далеко дочь, оплакивала маму, которую хотела бы узнать, но этому не суждено было случиться. Оплакивала отца, которого тоже никогда не узнаю. Оплакивала нашу с Раттимиром разлуку.

И за все это время демон не произнес ни слова. Лишь мерно гладящая по спине рука служила подтверждением происходящего. Лишь его периодически сбивчивое дыхание давало понять, что я не сплю. Мы снова вместе.

– Я рядом, родная. Я всегда буду рядом, – тихо-тихо шептал мне он.

На этих словах, я не заметила, как провалилась в спасительный спокойный сон. Впервые за долгое-долгое время.