Текст книги "Откровенный эксперимент (СИ)"

Автор книги: Ева Бран

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)

Глава 6

Моника

Собиралась на торжество тщательно. Всё же юбилей, и гостей будет много. Долго выпрямляла непослушные волосы утюжком, час наносила макияж, чтобы замазать ненавистные веснушки. Несколько раз про себя повторила мантру, что я самая-самая и отлично выгляжу, и, в конце концов, там будет только родня, все ко мне привыкли. Но всё равно нервозность присутствовала.

Подхватила пакет с подарком и выскочила из подъезда, садясь в такси.

К маме приехала заранее, чтобы помочь с готовкой и сервировкой стола.

– С днём рождения! – обняла родительницу и вручила подарок.

– Спасибо, Ник. Не стоило так тратиться, ты же теперь безработная, – поджала губы мама, доставая из пакета новенький телефон.

– Ма, я же говорила, что на книгах зарабатываю. Подарок тебе к юбилею уж точно могу себе позволить. И теперь ты всегда сможешь мне позвонить по видеосвязи.

– Да. Спасибо, – мама улыбнулась и положила телефон на тумбочку в спальне. – Ещё бы разобраться со всем этим. Ты же знаешь, что я с техникой не дружу.

– Ничего страшного. Там несложно. Я помогу.

Прошла на кухню, втягивая аппетитные ароматы. Мама, как всегда расстаралась. Что-то кипело, шкварчало, запекалось, наполняя квартиру умопомрачительными запахами.

Я взялась за нарезку салатов и сервировку стола. Бегала как угорелая туда-сюда, расставляя блюда с едой и приборы.

– Ник! Ты картошку чистишь неправильно! – подлетела мама, качая головой. – Чего такие толстые обрезки оставляешь? Я вроде бы тебя такому не учила.

Тяжело вздохнув, стала филигранно снимать кожуру с овощей.

– Ника! Ну, кто так салат украшает? Дай, я сама.

Посторонилась, отдавая маме тарелочку с нарезанной зеленью. Внутри неприятно кольнуло. Так всегда. Всё я делаю неправильно. К своим годам даже картошку чистить не научилась.

Со вздохом положила на стол нож и отправилась открывать гостям. В дверь как раз позвонили.

– Оооо, Никочка! – обняла меня тётя Рая, аккуратно чмокая в щёку. Мамина сестра была полной её противоположностью. Никогда меня не одёргивала, всегда поддерживала и вообще являлась очень лёгким человеком, с которым можно поговорить обо всём на свете. Как у одних родителей могли получиться настолько разные дочери?

– Привет! – обняла тётю в ответ.

– Как твои дела на писательском поприще? – подмигнула она мне.

– Нормально всё. На жизнь хватает. С натяжкой, правда… Зато я теперь занимаюсь любимым делом, – улыбнулась.

– Это правильно. Я верю, что скоро у тебя денег будет море. Ты очень талантливая девочка. Так и не надумала дать мне почитать свои труды?

Я мотнула головой, опуская глаза.

– Мне стыдно, – честно призналась тётушке.

– Дурёха. Что я, про секс ничего не знаю, что ли?

– Ну, это немножко другое.

– Ладно, дашь, как созреешь морально. Но знаешь, что я тебе скажу? Мне кажется, тебе надо немного проще смотреть на вещи. Понимаю, что от комплексов так просто не избавиться, но они тебе буквально жизнь отравляют. Жалко мне тебя, Никусь. Уже взрослая женщина, а краснеешь при слове секс. Понимаю, что воспитание в нашей семье такое… Твоя бабушка была тем ещё узурпатором и мама по её стопам пошла. Но я же смогла выбраться из порочного круга… точнее непорочного, – звонко рассмеялась тётя и потрепала меня по волосам.

– Странно, что при таком раскладе мама меня родила… от африканца.

– Любовь, – развела руками тётя. – Ты не представляешь, как бабушка лютовала, узнав о беременности твоей мамы. Ужас! На аборт её отправляла, но Танюха хоть тут смогла наперекор матери пойти. Сохранила тебя. Сколько косых взглядов было, перешёптываний. В те-то времена…

На пороге как раз появились следующие гости, и нам пришлось свернуть свою беседу на щекотливые темы. Мама выскочила принимать поздравления, а я потопала на кухню следить за готовкой.

Гости всё пребывали, а я не высовывала нос с кухни.

– Никуль, там тётя Люда с сыном пришли, – появилась мама.

– Ма, ты опять? Пытаешься меня сосватать за соседа? Я же говорила, что он мне не нравится, – шёпотом отчитала родительницу.

– Зря, – поджала она губы. – Хороший парень. Тебе бы и о замужестве пора подумать. Чай, не девочка уже. И выпрями спину, а то даже Сашка от тебя откажется. Нельзя горбиться. Это некрасиво, – закончила мама и, схватив блюдо с пюре, отправилась в зал.

Честно говоря, мне вообще расхотелось к людям выходить. Казалось, что все мои недостатки всем видны как на ладони, и я буду выглядеть жалко и мелко. Да ещё и личная жизнь неустроенна. Вон, сосед Сашка уже успел два раза жениться и развестись, а у меня даже парня постоянного так и не наблюдается.

Глава 7

Моника

Тяжело вздохнула и поплелась к гостям.

– Привет, – тут же разулыбался мне Санёк, пропуская на свободное место. Естественно мама посадила меня рядом с ним.

– Привет, – ответила без особого энтузиазма, утыкаясь в тарелку.

– Что будешь пить? Давай, я за тобой поухаживаю, – Сашка схватил мой бокал.

– Сок.

– А шампанского? Такой повод!

– Мне плохо от алкоголя, – пробормотала, ощущая неловкость от того, что приходится оправдываться.

Саша налил мне яблочного сока и подмигнул.

– Идеальная женщина; скромница, готовит хорошо и совершенно не пьёт, – похвалил он меня, но почему-то стало неприятно от его слов. В душе что-то мерзко колыхнулось, выражая протест, но естественно я промолчала.

Поздравления подходили к концу, и родня переключила внимание на меня, как я и боялась.

– Моника, а когда ты своими успехами похвастаешься? Как дела на творческом поприще? Может парень появился?

«Ну, почему всем нужно влезть в мою личную жизнь? Неужели они не понимают, что это неэтично. Что личная жизнь на то и личная! Почему все считают своим долгом ткнуть человека носом в то, что, по их мнению, является отклонением от нормы? Ой, бабе 32, а она ещё не замужем, не говоря уже о детях. Творческая работа? Фу, как несерьёзно. Разве может писательство прокормить?»

В принципе я не против вопросов «про жизнь», но тон, с которым они задаются, просто выводит из всякого равновесия. А ещё эти намёки, что они лучше знают, как жить, а я неудачница… бесят!

– Всё нормально, – тихо ответила, кипя в душе от негодования.

– Пора бы уже замуж и деток пора. У других, вон, по двое трое к этому возрасту, – покачала головой моя двоюродная тётка.

– Может, я не хочу ни замуж, ни детей, – буркнула, крутя в руках стакан.

– Как так? – у присутствующих округлились глаза. – Дети – это радость. И мужчина у женщины обязательно должен быть. Негоже одной. А то все думать будут, что с тобой что-то не так.

– По вашему мнению, лучше хоть с кем-нибудь, лишь бы не одной? – наконец, не выдержала я. – Пол страны живут с алкоголиками, тиранами, тунеядцами и рожают им детей. Так лучше, чем одной, да? Спасибо, не надо мне такого счастья. Не хочу жить с мужчиной, зная, что через пару лет ему надоем, и он разведётся, не моргнув глазом, – красноречиво глянула на своего соседа. – Или с тунеядцем, у которого самооценка выше облаков. Знаете, есть такие мужики, которые под предлогом, что его гений не оценили, сидят на шее у жены, – теперь мой взгляд упал на мою троюродную сестру, та лишь губы скривила, показывая своё недовольство моими речами. Они думали, что раз я неустроенная, то меня единственную можно поучать и тыкать на несостоятельность? Фиг там! Пусть и на себя со стороны посмотрят! Идеальные, блин. – Лучше одинокой, но с чувством собственного достоинства, чем так. А детей я вообще не люблю. С чего вы взяли, что для меня – это счастье? Не перекладывайте свои жизненные взгляды на других.

Я подхватилась и выскочила из-за стола под возмущённый ропот родни. Заскочила на кухню и залпом опрокинула в себя стакан воды. Да, я высказала свои мысли вслух, но кто бы знал, каких моральных сил мне это стоило. Руки дрожали, а лицо пылало.

Следом прибежала мама.

– Ник, ты чего? Разве можно так себя вести?

– А им можно, мам? Почему ты защищаешь их, а не меня в этой ситуации? Им можно тюкать меня, хвалясь своим жизненным опытом, «правильными взглядами», мнимой устроенностью в жизни, а мне указать им на их бревно в глазу ни-ни? Удачно устроились, выставляя себя в выгодном свете за мой счёт!

– Ты не права. Они просто за тебя волнуются, – не согласилась мама.

– А я считаю, что Моника права, – появилась на кухне тётя Рая.

– Она повела себя невоспитанно! У меня на празднике!

– Её невоспитанность выражается в том, что она заткнула рот всем «сопереживающим» или указала на то, что в их жизни тоже не всё идеально, чтобы поучать других? Или на элементарный такт указала? Им самим не хватает мозгов, чтобы понять, что не стоит вот так лезть в чужую жизнь. Моника даже не их ребёнок, а тем более всё это преподносить таким тоном и перед толпой людей.

– Они нам не чужие, Рая.

Тётушка раздражённо махнула рукой и обняла меня, пытаясь успокоить.

– Всё у тебя будет хорошо, зайчонок. Не слушай всех этих злопыхателей. Плюнь и разотри. Ты обязательно встретишь своё счастье.

– Ты и меня злопыхателем назвала? – взъерепенилась моя матушка.

– Ой, Тань, не начинай.

В маминых глазах блеснули слёзы. Отлично! Как только что-то говорили ей наперекор в ход шли истерики. Слёзы, обиды. Я понимала, что это метод манипуляции и давление на жалость, но каждый раз действительно чувствовала себя неблагодарной сволочью. И всегда защитной реакцией было полное отторжение родительницы. Реакция полностью противоположная маминым ожиданиям.

Вот и сейчас я схватила сумку и рванула к выходу.

– Ты меня извини мам, я порчу тебе настроение. Мне лучше уйти, чтобы не мозолить глаза своей ущербностью и невоспитанностью.

Выскочила, громко хлопнув дверью, и понеслась на улицу.

Глава 8

Моника

Через двадцать минут добралась домой. Стояла во дворе, но никак не заходила. В душе кипела злость, обида и негодование. Мне было так пакостно, что по щекам покатились безмолвные слёзы. Радовалась, что сейчас глубокий вечер, на улице темно, и никто их не увидит.

Никогда не плакала на публику в отличие от мамы. Даже в детстве, когда несправедливо обижали в школе, я предпочитала закрыться в спальне и пережить своё горе в одиночестве. Мама, по-моему, искренне считает, что я в принципе не плачу никогда. Она мне так и говорит: «Ты чёрствая и бессердечная! Видимо вся в папочку».

Я никогда с ней не спорила. Если она не способна увидеть боль своего ребёнка по глазам, то о чём можно говорить и что доказывать? А не плакала я в присутствии людей по одной причине – мне всегда казалось это унизительным.

Вот и сейчас, скрылась от посторонних взглядов на лавочке в густых зарослях сирени, обхватила себя руками и попыталась успокоиться. Подышу свежим воздухом, приду в себя немного, а потом пойду домой. Нечего на Ляльку негатив выплёскивать. Ещё заболеет…

Просидев возле дома целый час, вылезла из своего убежища и тяжело вздохнула. Снова разболелась голова, грозя мне бессонной ночью.

– Девушка, это Лермонтова, 7/1? – раздался неожиданный вопрос.

Повернулась и посмотрела на парня, который застыл напротив с милой улыбкой на лице.

– Нет. Это Лермонтова, 7. Вам нужен соседний дом, – указала на рядом стоящую свечку и собралась заходить в подъезд, но меня остановили.

– Постойте! Похоже, я уже нашёл, что искал, – проговорил парень, светясь белозубой улыбкой.

– Что, простите?

– Вы меня покорили с первого взгляда! Не уходите, прошу! Давайте сходим завтра на свидание?

– Эммм, – я в шоке застыла на пороге, смотря огромными глазами на парня. А ничего такой. Симпатичный.

– Соглашайтесь! Обещаю, что скучно не будет.

Впервые ко мне так откровенно клеились прямо на улице.

– Даже не знаю, – тихо проговорила, не веря в реальность происходящего. И наверняка ведь выглядела сейчас не лучшим образом. Проплакала целый час. Видно парень просто не разглядел в темноте, и ему примерещилось, что я красивая. А завтра при дневном свете он поймёт, что ошибся…

– Ну, пожалуйста! – парень состроил умильную рожицу. – Меня Денис зовут, а вас?

– Моника, – промямлила едва слышно.

– Очень необычное имя. Вам идёт. Прошу, Моника, дайте мне шанс!

– Ладно, – наконец, сдалась я под таким напором.

Денис тут же достал телефон, записал мой номер и сказал, что приедет завтра в 18-00.

Я в трансе поднялась на лифте до своего этажа, зашла в квартиру и, подхватив Ляльку на руки, доверительно поведала:

– Меня на свидание позвали. Представляешь, Ляль? И парень симпатичный. Голубоглазый брюнет. Обаятельный такой.

Кошка одобрительно муркнула, с обожанием глядя мне в глаза.

И день уже не казался мне таким серым и неприятным. Выпила таблетку от головы и, улыбаясь, легла спать.

Утром встала в непонятном настроении. Сделала зарядку, позавтракала, произвела небольшую уборку, пытаясь отвлечься от навязчивых мыслей. Мама не звонила, строя из себя насмерть обиженную, а я не хотела делать первый шаг.  Да, понимала, что можно было промолчать, но совсем неправой себя не считала.

То и дело возвращалась в мыслях к предложению Марка Андреевича. Он ведь завтра позвонит, чтобы узнать ответ. Но я не готова к таким провокационным экспериментам! А то, что его программа будет именно такой, я ни на секунду не сомневалась.

К вечеру постепенно начала впадать в состояние крайней нервозности. Сердце лихорадочно колотилось где-то в горле, накатывала тошнота, я то и дело бегала в туалет по малой нужде. Еле-еле накрасилась, так как руки сильно дрожали. Хватала ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба. Мне даже казалось, что начала подниматься температура на нервной почве.

Когда раздался звонок, я уже была практически на пределе. Даже подумывала отказаться идти. Но, собрав волю в кулак, натянула улыбку и шагнула за порог.

Денис встретил милым букетом полевых цветов и галантно поцеловал руку.

– Можно на «ты»? – поинтересовался, заглядывая в глаза. Я кивнула, смущённо пряча лицо в цветах.

– Отнесу букет домой. Жалко будет, если он завянет, – проговорила дрожащим от волнения голосом.

– Да, конечно, – улыбнулся Денис и галантно открыл передо мной дверь.

Шмыгнула в подъезд и судорожно выдохнула. Первое напряжение вроде бы начало отпускать. Всё оказалось не так страшно. Денис не сбежал от меня с воплями, что ночью принял за нимфу, а к нему вышел тролль. Это уже радует.

Глава 9

Моника

– Моника, хочу пригласить тебя в кино, – проговорил парень, как только я спустилась, и мы направились к его машине. – В кинотеатрах сейчас замечательный фильм начали показывать. Ты не будешь против?

Честно говоря, меня его предложение напрягло. Кинотеатр – это много людей. Очень много людей! Особенно на премьере ожидаемого фильма. Но вместо того, чтобы отказаться, я согласно кивнула.

– Вот и отлично! – обрадовался Денис, открывая передо мной дверь авто.

Всю дорогу я молчала, пытаясь настроиться на культпоход. Про себя повторяла, что ничего страшного, я буду с красивым парнем, и пусть мне все обзавидуются. Честно сказать, помогало плохо. Денис кидал на меня встревоженные взгляды, видя моё нервозное состояние.

– Ты чудесно выглядишь, – попытался он разрядить обстановку.

– Спасибо, – пролепетала, пытаясь согреть ледяные пальцы.

– Что-то не так? Тебе нехорошо? – поинтересовался он, кидая взгляд на мои телодвижения.

– Нет-нет. Всё нормально. Немного нервничаю. Давно на свиданиях не была.

Денис сразу заулыбался, поняв, что дело не в нём.

Мои страхи оправдались. В холле было не протолкнуться. Хотелось развернуться и убежать, но я стойко шла вперёд, держась за руку Дениса, как утопающий за соломинку.

– У тебя такие пальцы холодные, – парень сжал мою ладошку. – Ты замёрзла? На улице вроде тепло.

– Всё нормально, – повторила я, изобразив натянутую улыбку.

Мы долго стояли в очереди за билетами. За это время я успела два раза сбегать в туалет. Денис всё с большим подозрением и напряжением косился на меня. Было неловко, но ничего с собой не могла поделать. Постепенно начала подступать паническая атака. Мне стало трудно дышать. Хотелось выбежать отсюда, подальше от всех этих людей.

– Моника? – Денис заглянул мне в лицо. – Может, выйдем? Что-то ты побледнела. Я же вижу, что тебе нехорошо.

– Да, – выдохнула. – Если ты не против, я бы вышла на улицу.

– Хорошо, пошли, – Денис взял меня за руку и направился к выходу.

Оказавшись на улице, сделала несколько судорожных вдохов.

– Что случилось? – озадаченно поинтересовался парень, наблюдая за моими манипуляциями.

– Не люблю толпу, – тихо проговорила, сжимая и разжимая пальцы.

– Чего сразу не сказала? Я бы выбрал другое место.

– Не знаю. Постеснялась.

Денис странно на меня посмотрел, взял за руку и повёл прочь от кинотеатра.

– Давай тогда просто пройдёмся. Погода чудесная. Прогуляемся по парку, зайдём в кафешку, съедим по мороженому. Как тебе такой план?

– Отлично, – улыбнулась, всё ещё пытаясь выровнять дыхание.

Какое-то время мы бродили по тенистым аллеям, держась за руки. Беседа не клеилась. Я не знала, что говорить, а Денис, получив несколько раз односложные натянутые ответы с моей стороны, тоже теперь молчал.

– Расскажи, чем ты занимаешься? – предпринял он очередную попытку разговорить меня, когда мы опустились за столик летнего кафе.

– Ну… раньше работала в фирме по производству пластиковых окон. Занималась закупкой материалов. Никакой романтики, – попыталась расслабленно улыбнуться. – Потом грянул кризис, фирма закрылась и я стала фрилансером.

– Ого. И чем занялась?

– Я пишу.

– В смысле на заказ? – уточнил Денис

– Художественную литературу. Современный женский роман.

– Типа таких, что раньше в электричках продавали? – как-то грубо что ли поинтересовался парень.

– Не могу сказать… – потерялась, не зная как защитить своё творчество. – Я не читала романы в электричках.

– Ну и как, тебе самой нравится? Есть читатели, поклонники?

– Есть, – кивнула, ковыряясь ложечкой в мороженом.

– Почему не ешь? Не нравится? – Денис обратил внимание, что я не притронулась к десерту.

– Как-то не хочется, – пожала плечами. Сама понимала, что если я закину в себя хотя бы ложку, расстройства желудка на нервной почве не избежать. Не хотелось бы окончательно всё испортить и опозориться заодно. Я с утра ничего не ела, чтобы избежать неловких ситуаций.

После парка Денис отвёз меня домой. Возле подъезда, чмокнув в щёку сказал:

– Знаешь, Моника… ты красивая девушка, и я с удовольствием бы с тобой продолжил общение, но блин… Ты ужасно закомплексована и зажата. Я не хочу взваливать на себя такое. Думаю, найдётся мало мужчин, которые захотят бороться с подобным. Тебе бы к психологу походить, что ли… Ты подумай над этим.

После этого Денис тепло мне улыбнулся и удалился, а я стояла, словно громом поражённая. Всё тело закаменело. В лицо еще ни один мужчина мне такого не говорил. Я боялась не понравиться парню внешне, а он напротив, испугался моего внутреннего содержания.

Было ужасно неприятно. Поднималась в квартиру, словно в тумане, прогоняя в голове слова Дениса. И только после того, как захлопнулась дверь за моей спиной, я обессиленно разрыдалась. Как всегда ко мне прибежала Лялька, пытаясь успокоить.

– Лапочка, твоя мамка никчёмное зажатое ничтожество, – прогундосила я, стирая слёзы, градом льющиеся по щекам.

Всю ночь не могла уснуть. Внутренние переживания не давали покоя. Я металась в своих мыслях, словно загнанный в ловушку дикий зверь. К утру твёрдо решила принять предложение доктора Марка. Я в тупике и не представляю, как из него выбраться. Отчётливо поняла, что мне просто необходима посторонняя помощь. Возможно, сама судьба свела меня с Марком Андреевичем.

Приняв сложное для себя решение, с облегчением провалилась в сон.

Глава 10

Марк

Звонок от Дениса. Поднимаю трубку и выслушиваю доклад. Как я и подозревал, у девчонки знатная агорафобия. И вызвана она, естественно, застарелыми комплексами.

– Ты всё сделал корректно? – интересуюсь, сжимая кулак.

– Обижаешь, Марк. Я же тоже врач и понимаю, где находятся границы. Мне ведь надо было подтолкнуть девушку к принятию решения и тем самым реально ей помочь. Да, не совсем честно и красиво всё, но… новых комплексов я ей не привил. Так что, успокойся.

– Спасибо, – резко выдыхаю. От слов Дениса нефига на душе легче не становится. Что-то я стал сильно сентиментальным… – Я тебе верю на все сто.

– Марк, если бы ты не положил на эту дикарку глаз, то я сам бы ей занялся, честное слово, – хохотнул Денис.

– Коней придержи. У меня чисто профессиональный интерес. Ты же в курсе.

– Да. Конечно, – не стал спорить коллега. – У меня, можно сказать, тоже.

Потёр переносицу, представляя, как Монике сейчас, должно быть, фигово.

– Оставь свои намёки при себе, – осадил Дениса. – Когда моё имя будет известно на весь мир, так и быть, дам тебе автограф бесплатно. За помощь, – не смог сдержаться от подколки.

– Оооо. Договорились, – хмыкнул Денис. – Завтра, если она придёт и подпишет договор, обещай, что отметим это дело.

– Конечно, – пообещал и отключился.

Упал на кровать, растирая лицо ладонями. Хотелось немедленно позвонить иностранным коллегам и собрать консилиум, но понимал, что ещё рано. Надо дождаться, когда Моника поставит заветную подпись на документах.

Помню, как начинал свой путь, как адаптировался на Земле и искал, какому делу себя посвятить. Не хотел идти по стопам собратьев. Все эти публичные дома вызывали омерзение. Сексуальная энергия, пропитавшая такие места, была для меня невкусной, горькой и дурно пахнущей. Другие инкубы были в восторге, а меня выворачивало наизнанку от отвращения.

Другое дело сексуальная энергия, порождённая любовью. Она дурманила меня, опьяняла, проникала под кожу, словно живительный нектар. Но я никак не мог понять, где её черпать в полной мере. Можно влюбить в себя человечку – это просто, но недостаточно. Одна женщина не способна напитать меня даже на малую часть. Содержать гарем из влюблённых барышень – крайне утомительно в психологическом плане. Я искал решение. И нашёл.

Волею случая попал однажды на групповой сеанс психологической терапии для влюблённых пар. Они с такой готовностью делились друг с другом энергией, что всё пространство вокруг них буквально вибрировало. Оставалось только вбирать в себя излишки. И я понял, куда податься. Поступил на факультет психологии. Школьные дипломы, естественно подделал, а вопрос со вступительными экзаменами решила внушительная сумма. Пришлось её занять у приятеля, но оно того стоило.

Я впитывал информацию как губка. Учителя лишь поражались моим способностям. За два года закончил шестилетний курс по общей и медицинской психологии. Затем пошла нетрадиционная психология. Все её виды и сопутствующие науки и практики, включая танцевальную, массаж, гипноз, медитацию и многое другое. Меня затянуло. Если раньше я гнался за получением вкусного питания, то теперь мне интересно было учиться и применять новые знания на практике.

Я понял, что нашёл своё призвание. Питание отошло на второй план, уступив место амбициям.

Еле дождался утра и помчался на работу.

– Алиночка, позвони, пожалуйста, Монике и спроси про моё предложение, – улыбнулся секретарше. – Как только получишь ответ, сразу доложи мне.

– Поняла, Марк Андреевич.

– Если она согласится, то назначь встречу на 16-00.

– А как же Василенко? У этой пары запись к вам как раз на это время.

– Перенеси на завтра. Задержусь, в крайнем случае.

Я понимал, что нужно ковать железо, пока горячо, как говорят на Земле. Нельзя давать девушке шанса передумать.

Через десять минут пришёл вызов с ресепшена.

– Марк Андреевич, она согласна. Я записала Монику к вам на приём, как вы и просили.

– Спасибо. Алин, полчаса меня ни для кого нет.

– Хорошо.

Кладу трубку и открываю ноутбук. Вызываю коллегу из Берлина. Он отвечает практически мгновенно.

– Марк?

– Доброе утро, гер Анкэль. Вы сможете собрать международную комиссию сегодня к 16-00 по Мск?

– Неужели появился доброволец? – улыбнулся пожилой врач.

– Да. Девушка. Сегодня она пройдёт предварительный тест. Я хочу, чтобы все члены комиссии присутствовали и видели все реакции своими глазами, дабы убедиться, что это не актриса.

– Вы всерьёз решили покорить мировую сцену психологии?

– Вы же знаете, гер Анкэль, что я добиваюсь поставленных целей.

– Как же – как же. В России вам уже тесно?

– Я руководствуюсь исключительно профессиональными мотивами. Если моя программа будет иметь положительные результаты, представьте, скольким людям мы сможем помочь. Больше не будет разрозненности, методов проб и ошибок. У сексопатологов всего мира появится реальная рабочая схема…

– Я понял, – хмыкнул немецкий коллега, не дав мне договорить. – А ещё вы станете весьма богатым доктором, гер Марк. А возможно и Нобеля получите.

– Это второстепенно.

– Хорошо. Я соберу комиссию. Нам самим крайне интересен этот эксперимент. Вы смогли разбередить наши умы в прошлом году на симпозиуме.

Распрощался с немецким профессором и начал готовить бумаги. Ещё раз пробежался глазами по основным пунктам экспериментальной терапии, понимая, что Монике предстоит крайне увлекательное приключение. Как и мне…