Текст книги "Однажды в Птопае (СИ)"

Автор книги: Ева Ключникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 22 страниц)

   Артур кивнул.

   – Ладно, сын, я пойду.

   Артур опять молчаливо кивнул.

   Уже у самых дверей сгорбленный Уильям Кэрроу обернулся . – Я показал тебе эту хронику только потому, что счёл тебя достаточно взрослым для понимания. Не осуждай..., – печально попросил он.

   глава 2

   Невинные развлечения

   Столица Государства Перемен – "Птопай" расположена на пяти холмах предгорья Атланто. Вершины холмов заняты так называемыми небожителями – аристократами из высшего эшелона знати иже с королевской семьёй и их ближайшими родственниками. Эти товарищи носят на шее платиновые и золотые циклопы. Неофициальное название местоположения их родовых замков, имений, резиденций и дворцов – Поднебесная, Небосвод, Вышка, Высотка.

   На склонах холмов или "Ступенях" живут люди попроще – из средних каст. Относительно состоятельные простолюдины. Их циклопы из серебра и меди.

   И наконец, в низине между холмами прозябают чёрные шудры – рабы и изгои. Простонародное быдло с железными и оловянными циклопами на шеях.

   Родовое поместье Кэрроу расположено, естественно, в Поднебесной, на холме "Венечном" в двух шагах от королевского дворцового комплекса. Из окна спальни Артура виден склон соседнего холма "Валун". А из окна гостиной на другой стороне усадьбы можно любоваться готикой центрального дворца.

   Вообще готика в Поднебесной повсюду!

   В своё время она создавалась по проектам эльфийских архитекторов и с помощью их же магии. А эти бледнолицые товарищи оказались большими любителями готики, кою сами же когда то давным-давно и внедрили в культуру средних веков.

   (В понимании Артура – Средние века, это исторический период, где-то между рождением тогдашнего бога людей Иисуса и началом Эпохи Перемен.)

   Принято считать, что великодушная и развитая эльфийская раса бежала, гонимая мечами и пиками, которые азартно тыкали в них люди. Бедные эльфы ушли "наги и босы", бросив свои оберегаемые земли и выхоленные угодья. Следует, однако, помнить, что оставив людям повсеместно обширную территорию, кое-что они всё-таки забрали.

   Не догадываетесь, что именно?!

   Магию они забрали! Некую неуловимую субстанцию, способную создавать чего-нибудь из ничего, а также лечить, превращать... короче творить чудеса, столь милые ленивому человеческому сердцу.

   Понятно, что всю магию забрать не получилось. Остатки её, смущая умы, летали там и сям, кое-где лежали забытые магические предметы, и вроде даже бегали несколько одичавших драконов, которых бросили в суете, и которых позже люди убили во славу рыцарских подвигов.

   Вследствие отсутствия магии, люди стали эволюционировать техногенно, что привело к истощению планетарных ресурсов.

   Когда эльфы вернулись, а вернулись они вынужденно в силу неких неизбежных обстоятельств, то обнаружили весьма плачевное состояние остатков человеческого общества на фоне обезвоженных пустынь и кратерных провалов.

   Добрые эльфы прослезились, извинились, и принялись обустраивать планету заново.

   Птопай был основан тысячу лет назад и изначально это был эльфийский город. В то время он назывался Сай Ирджери – Луна из Серебра. Люди ходили в Сай-Ирждери на консультации по правильному обращению с магией или попрошайничать. Вроде: "Дайте ещё немножко магии – вы же такие добрые..."

   Эльфы предпочитали жить на вершинах холмов – поближе к веющим магическим потокам. Жилища отстраивались согласно эльфийским представлениям о прекрасном, а это как уже упоминалось – готика.

   Через двести лет после основания Сай-Ирджери, люди стали заселять склоны холмов, так сказать, поближе к своим благодетелям. Эльфы к "вторжению" отнеслись равнодушно, мол, да и хрен с вами, место всё равно пустует. А дабы не спускаться на загаженную людьми территорию, эльфийские строители перекинули мосты от одной вершины холма к другой.

   Мосты были белые, ажурные, и визуально невесомые, короче прекрасные.

   Люди восхитились и... тоже понастроили мостов – от склона к склону. Эти монстры были тяжёлые с металлическими и бетонными опорами ... и по количеству в десять раз больше! Низменность у подножия холмов предсказуемо попала в сумеречную зону – мосты перекрыли шестьдесят процентов солнечного света!

   К тому времени в низине между холмами были выстроены производственные цеха и цеха жизнеобеспечения для "Ступеней", а так же жилые кварталы для тех, кто в этих цехах работал. Окончательный внешний вид теперь уже Птопая сформировался около двухсот лет тому назад, Тогда же произошёл незаметный захват эльфийских дворцов и вытеснение их законных хозяев с вершин.

   История, как говориться, повторилась. Вот только теперь бежать эльфам было некуда...

   Нынче все птопайские эльфы заключены в гетто, которое называется Сай Ирджери. Был большой Сай Ирджери, стал маленький Сай Ирджери. Эльфов всё равно мало! Пусть радуются, что вообще не выгнали. Понаехали ить!

   * * *

   Небольшой клуб "Крысятник" расположен в пятом торговом квартале Низины. Несмотря на название, это вполне приличное заведение для молодых людей из семей мелких торговцев и управленцев младшего звена. Они, так называемая, медная каста. При требование удостоверение кастовой принадлежности эти ребята гордо продемонстрируют "циклоп" из тонкой медной пластины.

   В "Крысятнике" вас приятно удивят: обслуживание, цены на выпивку, и миловидные девы, умеренно подкрашенные и без нижнего белья. Фирменная фишка клуба: постоянно падающие мелкие предметы со столов и подносов, за которыми эти самые девы, не сгибая коленей, а то и раздвинув ножки, медленно наклоняются... Виды, кои открываются при наклонах, обеспечивает сему заведению стабильный приток клиентов.

   Здание клуба, как и большинство домов в Низине ушло глубоко под землю. На трёх его уровнях посетителей ждут ресторан, несколько баров, арена, стрипзал и наконец, публичный подвальчик со специальной программой удовлетворения драгоценного клиента.

   В восемнадцать двадцать пять дверь "Крысятника" распахнулась и пропустила внутрь компанию молодых людей числом семь человек. Первым уверенно шагал тощий молодец роста чуть выше среднего и лет чуть за двадцать, в лёгких латах из прония, при мече и с нашивками лейтенанта карательного Отряда Охоты. Имя ему было Тецуй из рода Рюйодзаки или Проклятый Рюй...

   Около десятка уже присутствующих молодцов, углядев, его скуластую бледную рожу, расписанную старыми и свежими шрамами, поспешно расплатились и покинули заведение.

   От трёх и до восемнадцати лет Рюй жил и воспитывался в военизированном приюте для мальчиков. Из приюта он вышел уже в чине младшего лейтенанта. По рекомендации приютского начальства Рюйодзаки был принят в элитный карательный Отряд Охоты, а всего лишь через год служения, ему было присвоено звание лейтенанта. За выдающиеся заслуги! Ещё через четыре года он провёл сто двадцать конкурсных боёв на мечах, в которых выиграл должность личного телохранителя принца Хенрика! На сегодняшний день Проклятому Рюю не было равных в искусстве фехтования!

   Компания, ведомая Рюем, миновала ресторацию, две барные стойки, арену, и направилась в публичный стриптизный зал.

   Сразу за Тецуем держался блондинистый молодой человек, окружённый некой аурой поклонения, которое демонстрировали его спутники. Этот замечательный блондин с узким сухим лицом и маленькими голубыми глазками на самом деле был несравненный принц Хенрикус Эрлинг. Разумеется, принц постарался замаскироваться под местное низко-кастовое быдло. В целях оного он облачил своё царственное тело в драные джинсы и пуловер ручной вязки. Далее маскировка закончилась – сбоку болталась шпага с позолоченным эфесом, а на ногах его Высочество имел мягкие туфли из натуральной кожи, сделанные на заказ. Светлые волосы, были по благородному закручены в пучок, из которого торчала золотая шпилька.

   И ещё... у Хенрика не было "циклопа".

   Только три человека в государстве могли позволить себе отсутствие удостоверения кастовой принадлежности: "Дабы не унижать королевское достоинство пребыванием в касте, но стоять выше неё". Кроме принца Хенрика той же привилегией обладали, соответственно, её Величество королева Элишия Эрлинг и пропавший невесть куда наследный принц Кассий Эрлинг. Вместо "циклопов" все правители Государства Перемен и их наследники носили королевские перстни на большом пальце правой руки. Оный перстень там и находился. Хенрик не стал его снимать перед прогулкой по Низине.

   Рядом с его Высочеством вышагивал ещё один примечательный молодец. Этот товарищ

  буквально ослеплял своей нечеловеческой красотой. Было ему семнадцать лет и ещё год назад этого женоподобного юнца можно было встретить на сцене "Королевского театра Оперы и Балета" преимущественно в женских ролях. Приблизительно тогда – же Хенрика с матушкой занесло в оперу на премьеру нового шедевра маэстро Лоренца, где в главной женской роли блистал восходящая оперная звезда Клаус Тигер. Всю оперу Хенрик просидел с открытым ртом, заметно оживляясь при появлении прекрасной оперной дивы, которая ещё и танцевать умела неплохо. Сразу после представления бедного Клауса вывезли из театрального жилого корпуса при опере, где он жил и учился с семи лет, и в наилучшем виде, то есть связанным, загримированным, и в костюме его последней роли, которая так впечатлила принца, доставили в постель его Высочества. Уже там (в постели) выяснили половую принадлежность Клауса и тот на радостях был готов бежать в родимый театр, но... Хенрик решил, что такой красивый пацан тоже сойдёт и оставил мальчишку себе.

   Через месяц королева Элишия узнала о том кто лежит в кровати у любимого сына. Был небольшой конфуз, мамаша извинялась перед придворными и ругалась с чадом. Тигер опять мечтал о свободе и театре, но Хенрик уговорил матушку и Клаус таки остался с Хенриком.

   Судьба...

   Маэстро Лоренца по сей день льёт горькие слёзы по поводу утраты своей звезды, и заваливает письменными жалобами администрацию при королевском дворе.

   За принцем и Клаусом, прикрывая их тылы, шагали трое молодых людей весьма известных в аристократических кругах. Звали их Яков, Гектор и Фабий – друзья-аристократы. В отличие от Хенрика эти молодцы не маскировались и явились в клуб при полном параде: натуральный шёлк, натуральная кожа, драгоценные камни и всё такое прочее. На боках бряцали шпаги, на шеях в золотых цепях качались золотые же циклопы. Отсутствие маскировки могло свидетельствовать об их безудержной храбрости, ибо в Низине страсть как не любили "золотую молодёжь", но на самом деле высокородные кореши Хенрика черпали свою уверенность в присутствие Рюя и его приютской банды, которая на данный момент тусовалась у дверей клуба.

   Замыкающим в кампании, как раз и был один из них – Хокки Ют. Широкоплечий и белобрысый здоровяк, уродливый как гоблин из полицейской охранки. Ходили слухи, что папаша Хокки и впрямь был гоблином. Сегодня Хокки отводилась почётная роль связного между компанией принца и парнями у дверей клуба.

   Появление в клубе его Высочества со товарищи, разумеется, не осталось незамеченным! Уже через минуту после того, как надменная рожа принца "засветилась" на экранах камер слежения, в корпусе администрации случился небольшой переполох. Бегом доложили управляющему Борскому, что вот, мол, несравненный "Хренник" снизошёл с Небосвода в их ничтожное заведение!

   На стихийно созданном собрании для охраны и обслуживающего персонала, Борский Кирилл Александрович (для девочек Кирюша), пребывающий на этом посту вот уже двадцать один год, первым делом запретил называть Хенрика "Хренником". По крайне мере до тех пор, пока "Хренник..." тьфу(!) Хенрик не соизволит покинуть заведение!

   Под нервный хохот присутствующих Кирюша сам себе отвесил пару осторожных пощёчин – за оговорку.

   Дальше. Запрещалось вмешиваться в конфликты, будь они созданы самим принцем. Запрещалось вмешиваться в какие-либо действия принца. Запрещалось выказывать внешнее недовольство поступками принца (а так же его сопровождающих), и наоборот рекомендовалось: улыбаться, соглашаться, и всячески содействовать, неважно, что он там натворит. Вмешательство со стороны охраны возможно только в одном случае! А именно если жизни и здоровью принца будет угрожать реальная опасность. Что, учитывая, наличие рядом с принцем Тецуя Рюйодзаки, казалось маловероятным.

   Три стены в комнате охраны были заняты экранами от камер слежения. В "Крысятнике" не было ни одного места, куда бы ни проникало видеонаблюдение. Ещё пять лет назад камера висела только при входе, но потом некоторые несознательные клиенты взяли моду вешаться в туалетах, а некоторые несознательные маньяки стали резать девочек в их комнатах прямо во время удовлетворения драгоценного клиента. Кирюша уговорил хозяина потратиться на видео, и понатыкал его во все дырки, в том числе в каждый туалет и в каждый интимный будуар. Посетители, разумеется, об этом не знали. Зато охране стало жить очень и очень весело!

   Единственным недостатком видеонаблюдения было отсутствие записи – изображение передавалось, но не сохранялось.

   Согласно беспристрастному свидетельству камер, принц и его сопровождающие неуклонно приближались к большому стрипзалу, где на тот момент на подиуме у шеста раздевалась "Скромница Хайне".

   На сцене у Хайне была роль скромной и неумелой девы. У шеста она танцевала скованно и неловко, пуговки расстёгивала дрожащими пальчиками, краснела, отворачивалась... Весёлая публика улюлюкала и хохотала. Наконец, какой-нибудь нетерпеливый товарищ громко предлагал помочь с процессом и Хайне соглашалась. Здесь начиналось самое интересное. Вызвавшийся клиент залезал на подиум и приступал к раздеванию. А девушка всячески не давалась! Брыкалась, ускользала и отпихивалась. Бывало так, что на помощь к первому выползал кто-нибудь ещё... Всё это безобразие сопровождалось взвизгиванием стриптизёрши и хохотом публики. Короче, процесс раздевания Хайне был необычайно увлекателен, разнообразен и никогда не надоедал.

   На момент появления в зале компании принца, Хайне как раз стыдливо тёрлась попой об шест. Краем глаза она отследила новых посетителей. Ведомые необычно услужливым официантом они прошли рядом с подиумом, по очереди поднимая к ней лица.

   С дрожью в коленях Хайне отметила проклятого Рюя и Хокки Юта, которых отлично знала. (Кто ж в Низине не знал Рюя и его упырка-Хокки?!) Принца девушка оставила без внимания, на её взгляд он был серый и неинтересный. Мысленно она обозвала его – плесень... Красавца Тигера она правильно определила как товарища, который в девах не заинтересован, а наоборот, составляет им конкуренцию! А вот аристократы вызвали у Хайне неподдельный интерес! Тем более что не каждый день такие шикарные птицы залетают в их заведение. Про себя он решила, что непременно затащит одного из них на подиум!

   Хенрик и компания расположились за столом прямо напротив сцены. Это был один из лучших столов. Ещё минуту назад он был занят Питером Ригли, его другом Максом с подружками. Официант за считанные секунды уговорил компанию найти себе другое место. Опять же за очень короткое время стол был до блеска зачищен от следов пребывания за ним Ригли и Макса, и ещё через минуту заново сервирован.

   Так вышло, что как раз Хайне, в силу обстоятельств, оказалась не в ведении происходящих событий. Официант снизу взволнованно подавал ей знаки, но расшифровать их девушка не смогла. Мозг Хайне давным-давно переместился в область между ног. Все предупреждающие сигналы официанта были отнесены ею на счёт Рюя и Хокки Юта.

   Она подавила в себе страх, вызванный присутствием этих двоих товарищей, и продолжила выступление. Получалось как-то вяло, без обычной интриги. Новоприбывшие сидели с тусклыми лицами. Выступление Хайне им было не интересно.

   От одного из столов донеслось. – Хайне, помочь раздеться? Зал поддержал смельчака одобрительным гы-гыканьем.

   Хайне отмолчалась. Взгляд её карих глаз призывно ласкал троицу аристократов за столом напротив.

   – Может я? – Выкрикнул кто-то ещё.

   Девушка опять промолчала.

   "Плесень" смотрел исподлобья, явно что-то прикидывая. Губы его разомкнулись и сошлись несколько раз. Что именно Хайне не услышала.

   Тецуй ответил – Хай. (да)

   Этот ответ – по артикуляции губ и короткому кивку, Хайне поняла.

   Проклятый Рюй поднялся со стула. Он сделал два шага до подиума, наклонился, упираясь животом в угол сцены, и ухватил рукой за лодыжку стриптизёрши. Дева ощутила рывок и через секунду полетела вниз – на руки Тецуя.

   В зале видеонаблюдения перекошенный Кирюша орал. – Не мешать, не мешать!

   Полумёртвую от ужаса Хайне уложили на стол, прямо на блюда и тарелки с едой, головой к "Плесени". Спиной она чувствовала острые края тарелок и горячий соус. Блондин привстал со своего места и вытянул шею, совсем как черепаха вытягивает голову из-под панциря. Глаза его были круглые от любопытства.

   Возник звук, который производит меч, вынимаемый из ножен.

   Тецуй перехватил подол юбки девушки, натянул ткань и засунул под юбку меч лезвием вверх. Ведя по ткани, просунул меч поглубже (к самому мозгу Хайне), и плавным движением к себе сделал на юбке разрез. С лёгким свистом ткань изящно разошлась.

   – Ты! Урод! – Взвизгнула дева и взбрыкнула ногами.

   – Не дёргайся, – едва размыкая губы, холодно предупредил Рюйодзаки. Остриё меча упёрлось ей в промежность перетянутую полоской от стрингов. Дева замерла в полной неподвижности. Лейтенант отряда охоты чиркнул по трусикам в двух местах – между ног и по резинке с боку, подцепил стринги мечом и просто скинул их на пол. Затем он перевернул меч плоской стороной параллельно телу и завёл его между животом и корсетом.

   Девушка чувствовала, как ледяной металл скользит от пупка вверх – к грудине, и между грудей, пока острый кончик меча не высунулся из горловины платья у яремной впадины.

   Рюй опять перевернул меч остриём вверх и чуть потянул рукоятку орудия вверх. Корсет двумя ровными половинками раскрылся, как створки устричной раковины. Сама устрица, то есть Хайне осталась лежать такая же голая и белая, как устрица. Кожу усыпали блёстки выступившего пота. Рюй довольно брезгливо вытянул её из недр костюма и просто переложил на сцену. Из одежды на Хайне остались только туфли.

   Кирюша перед экранами вытирал обильно струящийся пот. Народ, набившийся в комнату наблюдения, стоял с открытыми ртами. Один из сильно-впечатлённых охранников необдуманно проговорил. – О-о-очень возбуждает.

   Управляющий оглянулся на него и поставил в голове галочку: "Уволить".

   Хайне на экране неуклюже и медленно поднималась с подиума на четвереньки.

   – Заменить им сервировку, – пропыхтел Кирилл Александрович.

   * * *

   "Я – свидетель событий наблюдаю беспристрастно, фиксирую правдиво, не осуждаю, не вмешиваюсь!"

   Так звучит краткая присяга, кою произносят, принимая на себя ответственность историка-информатора. Присягнувший человек получает привилегию присутствовать на любых событиях, происходящих в государстве, неважно будь то совокупление короля или секретное сборище заговорщиков, но... утрачивает возможность на это событие влиять. Другими словами, историк-информатор – это безмолвный свидетель без права на собственное мнение и действие. За нарушение присяги полагается смертная казнь.

   Уильям Кэрроу был личным историком-информатором короля Гаса Одноглазого. И видел страшное! Потому что Гас был ... педофилом. И по сию пору Уильяму сняться изнасилованные, развращённые и убиенные дети...

   Женился Одноглазый в возрасте пятидесяти лет, когда задумался о законном наследнике, которого у него не было в силу возраста его временных малолетних избранниц. В жёны ему подобрали деву достаточно молодую, чтобы вызывать королевский интерес, но уже способную выносить ребёнка – Эрику из рода Сонтана. Королева Эрика оправдала ожидания своих подданных и подарила Гасу наследника престола – принца Кассия, после чего благополучно зачахла и повесилась у себя в спальне.

   Ровно через девять лет после рождения сына Гас решил заполнить пустующее место королевы,

  после чего и последовали события, описанные в недостоверной хронике Ли Чжун Ки.

   После возвращения Чжун Ки из похода за шкурой Закарии, Кэрроу видел его только однажды – перед самой его смертью. События в Птопае были таковы, что у личного королевского историка не было времени навестить больного, и как оказалось, умирающего друга. Уильям буквально на коленях, выпросил у его Величества несколько часов для встречи с Чжуном.

   Когда он приехал, одного взгляда на молодого историка-информатора оказалось достаточно, чтобы понять – это его последний день, может быть последняя ночь. Он не приходил в сознание и разговаривал в бреду. У кровати, вылавливая бредовые слова, сидел тот самый проклятый романист, который так сильно исказил хронику Ли Чжун Ки.

   Кэрроу его прогнал! Отобрал хронику и указал пальцем на порог.

   Он навалил на больного ещё несколько одеял, подсунул внутрь грелки и погнал служанку на рынок купить молодую курицу.

   – Хотите купить для него настоящую курицу?! – Недоверчиво переспросила мерзкая баба. Кэрроу сунул ей в руки золотой треугольник и вытолкал за дверь.

   Чжун Ки не успел попить куриного бульона ... Он умер через три часа после прихода своего учителя. За мгновенье до последнего вздоха он открыл глаза и громко, ясно произнёс. – Шитао...

   Позже Уильям Кэрроу проверил – имя Шитао было благополучно запечатлено в хронике... Чжун зря беспокоился...

   Артур в рабочей комнате сравнивал изображение Закарии из хроники Ли Чжун Ки с тем, что нарисовал отец. Отличий было предостаточно. А если точнее – было только одно совпадение: Размеры дракона! Оставалось загадкой, как можно отсечь огромную дракону голову на очень толстой драконьей шее стандартным мечом?

   Может быть, у Тайбая было нечто очень длинное? Огромная секира, например!

   Как он это сделал?

   Артур вяло перелистывал хронику. После краткого описания событий в целом, которые он читал в архиве до разговора с отцом, шло чуть более подробное описание действий на месте. Текст выглядел сумбурным, обладал большим количеством высокопарных слов и всё более казался неправдоподобным. Закария описывался, как наистрашнейший монстр, питающийся, исключительно младенцами. Король Гас Одноглазый выступал величайшим освободителем человечества от зла в лице Закарии. А полковник Хо упоминался лишь трижды, – отсёк голову; вступил в пещеру; забрал ребёнка. Всё. И никакого упоминания об оружии Тайбая или тактике нападения!

   Артур с досадой отложил книгу.

   Круф за дверью затявкал и заскрёб по двери лапой. Просился к нему. Кэрроу встал с кресла, дошёл до двери и пустил собаку внутрь.

   Круфа взяли, когда Артуру было десять лет. Эльф, создавший и вырастивший его до двухмесячного возраста, обещал, что при правильном обращении, пёс будет жить не менее чем сто лет. Эльфа звали Лукан Эксу Стэри. Он даже подписал договор, что в случае смерти собаки раньше обещанного срока, род Стэри обязуется выплатить неустойку роду Кэрроу.

   – Иди сюда, – молодой человек забрал пса себе на колени, открыл хронику отца и стал внимательно, подолгу задерживаясь взглядом, рассматривать гравюры. Рукой он почёсывал Круфа по голове – между бляшками и короткими тупыми шипами. Пёс утробно, не размыкая пасти, фырчал от удовольствия.

   Артур заранее решил, что не будет осуждать отца за непозволительные чувства к девице Ацуко Аканиши. Тем более, что дальше чувств дело не пошло.

   До селе Артур Кэрроу и не подозревал о существовании таких дев! Он даже преисполнился завистью к дракону Закарии, который ежемесячно имел честь лицезреть и употреблять в пищу столь несравненную красоту!

   "Вот зараза!" – Осудил парниша крылатого монстра.

   Круфи, полный солидарности с молодым господином, согласно тявкнул.

   – Подхалим! – обличил его хозяин.

   Открыв пятую страницу хроники "Путь влюблённого", Артур от неожиданности закрыл глаза. Если бы отец не рассказал заранее, что Ацуко отказала ему в близости, то согласно гравюре, можно было подумать совсем обратное!

   На крутом склоне, с одной стороны которого была пропасть, а с другой росла горная сосна, Ацуко, частично обнажённая, полусидела в объятьях отца. Несколько слоёв кимоно были развязаны и приспущены на плечах и груди. Голова Ацуко лежала на плече Уильяма, лицо подставлено для поцелуя...

   Артур хлопком закрыл хронику. Не то что бы он был сильно сконфужен, или излишне скромен... просто стало больно за маму. Очень больно. Может и не такая красивая, как Ацуко, но преданная и любящая, выходившая отца со смертного ложа, она ни чем не заслужила предательства со стороны своего мужа.

   Теперь стало понятно, почему хроника находилась в сейфе!

   Да он решил не осуждать отца! Но смотреть на подобное оказалось выше его сил.

   Для отвлечения от увиденного Артур Кэрроу вернулся мыслями к полковнику Хо и загадке убийства Закарии. И так, и эдак выходило, что Тайбай ни как не мог совершить подобного действия. Только если он не был ростом с дракона и не держал в руках меч длинной с колонну!

   Артур вдруг подумал... Может и правда задать рыцарю Хо несколько вопросов, как советовал отец?

   * * *

   После того, как скромницу Хайне красиво разделали, то есть, раздели мечом, настроение у принца значительно улучшилось. Скажем так. Он пришёл в некое игривое состояние.

   Хайне увели с подиума, на столе у Хенрикуса заменили сервировку, на сцену, на трясущихся ногах вышла другая девочка. Зал, не отошедший от шока, встретил её необычно молчаливо.

   Заиграла музычка. Дева, начала демонстрацию эротических изгибов, приседаний и наклонов. Хенрик, после минутной оценки новой стриптизёрши, закрутил головой, выискивая, более интересный предмет.

   Обстановка вокруг стола, за которым сидел его Высочество со свитой была несколько напряжённая. Куда бы ни глянул будущий король Государства Перемен, он везде натыкался на косые, или негодующие, или злобные, или завистливые взгляды... или боязливые.

   За столом слева, третьим по счёту, веселилась уже хорошо нагруженная алкоголем компания. Первый сын торговца Роналда Круса – Чуч, праздновал свои восемнадцать лет. Как и полагается – с шиком и размахом. Чтобы уместить всех друзей Чуча, два стола были сдвинуты в один. На них ломились синтетические яства, джин и дамский ликёр лились рекой... дамы, само собой, тоже присутствовали. Сам Чуч только-только вылезший из юношеских соплей, но ещё не доживший до совершеннолетия (двадцать лет), был преисполнен величественного высокомерия. Отец Чуча в прошлом году неожиданно для всех срубил немеряно бобла и соответственно его старший сын мог позволить себе немножечко вознестись в собственных глазах.

   На коленях у именинника сидела подружка шестнадцати лет – Лиса Морган.

   Принц Хенрик довольно быстро наметил следующую цель.

   – Девку видишь? – Спросил он Хокки, едва уловимо кивая в сторону Чуча и Лисы.

   Ют осклабился в примерзкую улыбку, которая сопровождалась не менее примерзким – Аг-г-га..

   – Замени на Клауса.

   Клаус укоризненно и кокетливо глянул на своего повелителя. Это было очень сложное выражение лица. С одной стороны, было ясно, что замена будет произведена не на всегда и даже наоборот, на очень короткий промежуток времени. С другой, западло быть заменённым на кого то!

   – Может, я схожу? Вместо Хокки? – Лениво спросил Рюй.

   – Пусть Ют идёт, – Хенрик наклонил голову и поковырял вилкой пасту с овощами.

   Хокки шумно отодвинул стул. Встал. Гоблинская его морда уже заранее приняла выражение радостной пакости. Клаус наоборот, поднимаясь следом за Хокки, изобразил обиду и страдание.

   – Клаус..., – еле слышно позвал принц.

   Юный Тигер, полный печали, обернулся.

   – Соблазни его.., – с проникновенной улыбкой попросил Хенрик. Во взгляде принца было нечто такое, отчего бедному Клаусу стало шибко не по себе...

   Хокки уже стоял напротив стола, за которым сидел Чуч с друганами и баб..., то есть девушками.

   – Бонжур, мадам, месье... то есть, здрас-сте, – отвесил он честной компании дурашливый поклон.

   Лиса на коленях Чуча, гордая от собственной красоты и значимости, одарила Хокки взглядом полным пренебрежения. Мол, слышь, чмо, рули дальше.

   – Мой господин, – ощеривась, начал Ют. – Хочет эту девку! (указал толстым пальцем на Лису.) А взамен просит принять своего э-э... свою тёлку...

   Клаус за его спиной поморщился от грубости.

   Чуч, явно не вникая в ситуацию, пучил на Юта тусклые очи.

   "Гоблин" не стал пояснять дальше. Это было не в его правилах. Он шагнул к Лисе вплотную, наклонился и обхватил девушку лапищами в области талии. С этой позиции здоровяк закинул миниатюрную Лису себе на плечо, разогнулся и пошагал с добычей к столу Хенрика.

   На передний план выступил высокий и тонкий в стане Клаус. Нога чуть отставлена, руки изящно лежат на бёдрах. Голова склонена вниз на ошарашенного Чуча. Длинные каштановые с рыжим отливом волосы крупными волнами падают по плечам.

   Ещё до того как Лиса "уехала" на плече Хокки, фаворит Хенрика успел рассмотреть девушку. По его оценке она была миленькая, но не более. Вряд ли такая дева была способна заинтересовать его Высочество. А вот Чуч был очень даже ничего!

   Немного лениво и весь преисполненный грации Клаус сел на колени виновника торжества. Чуть откинулся. Одной рукой обнял Чуча за плечи, другой, едва прикасаясь, поправил ему волосы. Непослушная прядь вернулась обратно и Клаус, красиво изгибая губы, сдул её вбок.

   Лиса, опомнившись, взвизгнула дурным голосом.

   Чуч дёрнулся и повернул в ту сторону голову. С лёгким досадным вздохом, Тигер обеими ладонями за щёки вернул внимание Круса на своё прекрасное лицо. – На меня смотри, – тихо проговорил он. Взгляд его больших зеленоватых глаз обволакивал и гипнотизировал.

   Он был очень хорош.

   – Тебе повезло, – улыбнулся Тигер Чучу. Этими словами он давал понять, что не каждому даётся возможность ощущать на своих коленях тяжесть его совершенного тела, и на лице сладкое прикосновение его рук.

   – Что за-а х... ты кто? – Очнулся, именинник от прострации.

   У стола Хенрика Лису посадили на стул, где до этого сидел Клаус – рядом с Хенриком. Ют наложил на плечи девы лапищи и придавил к стулу, чтобы не убежала!

   Хенрик рассматривал пленницу, изображая бурное восхищение.

   – Знаешь Рюя? – Спросил он девушку.

   Лиса кивнула. (Кто ж не знал Рюя!)

   – А дружка твоего как зовут?

   – Чуч.

   – А тебя?

   – Лиса.

   – Лиса..., – с мечтательной улыбкой повторил его Высочество.– Лиса, если будешь хорошей девочкой, мой добрый и совсем не страшный Рюй ничего не сделает твоему Чучу... Поняла?