Текст книги "Однажды в Птопае (СИ)"

Автор книги: Ева Ключникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)

   Праздник был приурочен ко дню усекновения главы последнего дракона Закарии.

   По странному стечению обстоятельств это был день рождения Шитао...

   Шитао никогда не знал матери. Матушка умерла сразу, как только младенец появился на свет и ещё до того как он закричал в первый раз. Его отец в этот момент отсекал голову монстру. Это всё, что знал лейтенант Хо об обстоятельствах своего рождения.

   День рождения Шитао никогда не праздновали. Однажды в десятилетнем возрасте он спросил отца: "Почему?" И тот ответил, что поскольку рождение ребёнка и смерть той, кто дала ему жизнь, совпали – устраивать праздник непорядочно и глупо.

   Больше этот вопрос не поднимался.

   Кроме этого Тайбай никогда не пускал его в город посмотреть на шествия, карнавалы, фейерверки и уличные театральные представления, где главным героем выступал он сам – великий полковник Хо! А Шитао хотел! Хотел хотя-бы раз увидеть, как актёры изображают его великолепного отца!

   – Почему нельзя? – Каждый год спрашивал он.

   – Нет никакого повода для радости, – неизменно отвечал Тайбай. – Дракон издох! Танцевать на костях поверженного противника – тоже непорядочно и глупо.

   За двадцать лет Шитао Хо не разу не видел праздничного карнавала.

   Три дня, подаренные ему его Высочеством, во искупление собственного проступка, Шитао решил провести дома. Дабы осмыслить произошедшее, немножко попереживать по поводу того, что чуть не стал объектом сексуального домогательства, то есть стал, но не до конца... фух... слава древним эльфам! Также Шитао собирался проанализировать ситуацию, которая помогла ему избежать этого самого конца... И правда! Как так получилось?!

   Приехав в именье, он два часа потратил на сауну и бассейн, где постарался вернуть себе состояние чистоты, обновления и лёгкого мышечного напряжения. Приятно было ощущать себя полновластным хозяином своего тела. После он поел, попросил домоправителя не беспокоить его и залёг в спальне. Собирался подремать. Но как только закрыл глаза, сразу ощутил на себе похотливые руки Хенрика и его язык у себя во рту.

   Как мгновенная реакция – скрутило живот. Съеденный обед просился наружу. Боясь испачкать простыни, Шитао перегнулся через край кровати, упёрся руками в пол и некоторое время оставался так.

   Потихоньку отпустило.

   Одной рукой он дотянулся до прикроватного столика и забрал с него стакан с водой. Выпил большими глотками, стакан поставил рядом с кроватью – на пол. Лег на спину. Несколько раз, тыльной стороной ладони сильно вытер рот. Разглядывая узоры дерева на плитках потолка, Шитао вспоминал, как Клаус слушал биение его сердца, просил прощенье и признавался в том, что его самого держали, пока Хенрик удовлетворял свою страсть.

   С мукой лейтенант Хо закрыл глаза.

   "Глупый, маленький Клаус..."

   В дверь тихонько заскребли.

   – Что? – Крикнул молодой человек.

   – Приехали молодые господа Санчесы, – прокаркал за дверью нянь Лефиан.

   – Сейчас! – Шитао хоть и просил не беспокоить, но гостям обрадовался. Всё что угодно, даже потоп, лишь бы не вспоминать события прошедшей ночи. А Санчесы это не потоп! Это намного лучше! Он встал, и начал одеваться. Подремать не удалось... да и хрен с ним – со сном!

   Приезд Антонио и Пауло в дом полковника Хо был уже третий по счёту. Тренировки по капоэйро проходили нерегулярно в силу занятости Шитао на службе. Прискорбно! Но с другой стороны, по причине возраста, Хо всё равно не мог стать мастером капоэйро. А вот освоить несколько приёмов самозащиты без меча было ему по силам. Чем они и занимались в законные выходные лейтенанта.

   Шитао натянул майку и штаны более узкие чем хакама, но всё равно объёмные, и помчался на третий этаж в тренировочный зал.

   Тренировочный зал дома Хо был воистину впечатляющ! Он занимал весь этаж и мог вместить три "Касперо"! Зал имел зеркальную стену и выгнутый прозрачный потолок из прония. В одном его углу стопкой лежали маты, в другом находился профессиональный спортивный батут, на котором и проводили весело время Антонио с Пауло в ожидании ученика.

   Старик Лефиан здесь же подпирал стенку спортзала и с осуждением поглядывал из-под бровей на голосящих Санчесов. Гости казались ему неприлично развязными, несдержанными, плохо одетыми, и возможно даже... вшивыми! Что если они наградят их драгоценного мальчика парочкой половозрелых вшей?!

   – Привет сенсеям! – Завопил Шитао, врываясь в спортивный зал.

   Антонио в прыжке помахал рукой и крикнул: "Десять кругов!". Шитао послушно завернул на первый круг пробежки.

   Пауло, оглушая себя счастливым воплем в очередной раз "упал" на пружинистую поверхность батута.

   – Старик иди отсюда, а то затопчем! – Выкрикнул Антонио домоправителю. Лефиан с недовольной миной отлепился от стены. Сгорбленный и несчастный он прошаркал на выход, кинул последний предупреждающий взгляд на гостей, мол: "Вот я вас!", и закрыл за собой дверь.

   На сегодняшний день тренировки Шитао по капоэйро включали в себя пробежку, растяжку и...

   – Джинга!! – В один голос заорали Антонио и Пауло, стоило лейтенанту закончить упражнения по растяжке.

   Сенсеи слезли с батута и встали напротив Хо.

   Джинга являлась базовым упражнением по капоэйро, без отработки которой, капойра вообще не возможна! Визуально "джинга" выглядит как неспешное перетаптывание на полусогнутых ногах с поочерёдным выводом вперёд одной из согнутых рук – перед корпусом или над головой.

   С целеустремлёнными и свирепыми рожами, пристально глядя в глаза ученика, сенсеи слажено и гармонично закачались в "джинге".

   Шитао старательно повторял.

   – Это тебе не мечом махать! – Хохотнул Пауло, наблюдая, как неуклюже дёргаются руки и ноги ученика.

   Через час лейтенант Хо взмок до трусов.

   – Лады, отдыхаем минут двадцать, – разрешил Антонио перерыв.

   Чувствуя, как земля раскачивается туда-сюда, Шитао добрёл до стопки матов и упал на верхний.

   Сенсеи с удовольствием прилегли рядом.

   – Хороший у вас зал, – без зависти оценил старший Санчес, разглядывая зеленоватое небо за прозрачной поверхностью купола.

   Шитао подумал и ответил. – Меняю этот зал и этот дом на четырёх братьев и свободу.

   Паулито хмыкнул, Антонио покрутил головой и с улыбкой возразил. – В наличии четырёх братьев есть один досадный нюанс. А знаешь какой? Смотри сюда: я ношу одежду папаши, а Паулито носит мою одежду.

   Второй Санчес подтвердил энергичным кивком.

   – А Лео носит одежду Пауло, – продолжал перечислять рассказчик. – А Алехандро носит одежду Лео, который в свою очередь отдаёт эту одежду Нико!

   Шитао очень хорошо представил цепочку передачи одежонки и Нико в конце этой цепочки, одетого в полусгнившее рваньё. Вспомнил свой собственный гардероб с изобилием неношеных вещей. Через минуту сомнений он осторожно спросил. – А можно я дам для ...Нико несколько футболок – они новые! Я не одевал! В подарок!

   – В подарок? – Переспросил Антонио. Он и Пауло переглянулись.

   Шитао кивнул.

   – Лучше кролика ему подари! – Выпалил Пауло. – А то этот маленький скунс уже все мозги выпил своими стонами! Вынь и выложи ему крола!

   * * *

   В Касперо были гости количеством два человека. А именно Амадеус Хольке собственной персоной и волчонок Гай, который находился у хозяина в сопровождении.

   Хольке пришёл проверить обстановку и она ему понравилась. Одного взгляда на семью Санчес хватило, чтобы понять – здесь царит уныние и зреет недовольство. Причина уныния и недовольства, как и в прошлый раз, сидел у забора и шифровался под местного гопника.

   Это был опять Хокки Ют!

   Сам Хокки тоже прибывал в состоянии угнетённом. Ребята из банды скинули на него наблюдение за Касперо, мотивирую тем, что, мол, он идеально вписывается в забор, то есть в местную обстановку, и потрясно играет роль одичавшего нарка, который от безысходности нашёл себе пристанище рядом с Касперо. Самое обидное, что Тецуй поддержал идею и вот Ют сидит в пыли почти безвылазно, даже нужду справляет метром дальше!

   Амадеус Хольке и Хокки Ют были старыми знакомыми. Чтобы Хольке смог пройти мимо подручного "проклятого Рюя", ему и самому пришлось зашифроваться. Правда, в отличие от Юта сделал он это мастерски.

   Полчаса назад мимо Хокки прошла ничем не интересная парочка: сгорбленный старик и внучок. Старик кряхтел, пыхтел и пердел когда кашлял, взрослый внук с брезгливой мордой поддерживал деда на руке – зарабатывал наследство. Оба зашли по трапу в Касперо. Хокки даже не интересно было – зачем?

   Почти сразу, с недовольной рожей из Касперо вышел Нико.

   А вот эта фигура Хокки интересовала чрезвычайно! Нико был настоящий красавчик и без охраны! другими словами, малыш вольно ходил туда-сюда и за ним совсем не приглядывали. "Это они зря! За ребёнком с такой внешностью нужен глаз да глаз. В наши-то дикие времена, когда уродов вроде самого Юта пруд пруди, а красавцев по пальцам можно перечесть..." – так думал Ют, разглядывая тоненькую фигурку Нико масляными глазками.

   "Иди ближе...", – мысленно позвал громила мальчишку.

   Пикиньо будто услышал его призыв, спустился с трапа и стал прохаживаться, вроде бы бесцельно, но при этом неуклонно сокращая расстояние между собой и Хокки.

   В Касперо, откуда Нико был сознательно выперт родимыми матушкой и батюшкой, речь шла о нём. Амадеус, скинув личину старика, просил у Петро и Клауди отдать ему Нико сроком на одну неделю в качестве учителя капоэйро.

   – Почему Нико? – спросил Петро.

   – Я видел всех ваших сыновей... он лучший... драгоценный мальчик! – Откровенно ответил Амадеус.

   Клауди стала беспокойно подмигивать супругу. Петро равнодушно смотрел на три золотых треугольника, кои были выложены Хольке на стол в качестве подкрепительного аргумента и оплаты недельного рабства самого младшего из Санчесов.

   Разговор происходил в рубке. Амадеус сидел, Гай стоял за его за спиной и смотрел в обзорное окно Касперо.

   Волчонок наблюдал, как за окном тощий Нико медленно, но целеустремлённо продвигался к забору, под которым сидел якобы бродяга, а на самом деле Тецуевский прихвостень – Ют. Один из самых непредсказуемых и опасных парней в банде Рюйодзаки! В груди Гая нарастало беспокойство. Со стороны казалось: беспечный муравей, не ведая того, ползёт в ловушку муравьиного льва!

   Амадеус весомо убеждал. – Я гарантирую безопасность и неприкосновенность вашего сына. Никто из моих ребят даже и пальцем не тр...

   – Х-ха! – Громко возмутилась Клауди. – Это мы можем пообещать, что наш пикиньо и пальцем не тронет ваших ребят... обещать, но не гарантировать!

   – То есть вы согласны на сделку? – Быстро спросил Амадеус.

   – Нет... пока ещё нет ..., – растерялась мамаша Санчес.

   – Может, спросим самого Нико? – Предложил Хольке.

   – Он несовершеннолетний, – спокойно заметил Петро. – И не может нести ответственность за себя и свою жизнь.

   Амадеус Хольке, который являлся отцом местной работорговли, лукаво прищурил глаза. Несовершеннолетие было самым удобным возрастом для продаж! А значит ценность пикиньо сильно возросла! С каждой минутой Хольке хотел заполучить мальчишку всё больше и больше.

   Гай почти не слушал разговор. Смотрел через обзорные окна на Нико. "Муравей" уже стоял напротив "муравьиного льва" и ковырял пальцем ноги пыль.

   После недолгого осмотра небес над забором, верхушки забора и запылённого бурьяна у забора, пикиньо, наконец-таки, соблаговолил перевести свой взор на здоровяка в бурьяне.

   – Привет, – вполне мирно начал он.

   – Здоров, – хрипло откликнулся Ют.

   – Яйца не спеклись?

   – Чё!?

   – Не запарился, говорю! Жара нынче..., – Нико поднял руку и демонстративно помахал на себя ладошкой, как веером. Заулыбался.

   На самом деле улыбка Нико была грязным обманом, призванным ввести Юта в заблуждение. Второй день общего безделья сказывался на пикиньо очень, очень отрицательно!

   Хокки, которому совсем не понравилось предположение по состоянию его яиц, тем более, что "там" действительно потело нещадно, всё же решил проглотить обиду. Во первых Нико был само сияющее обаяние, а во вторых, Ют задумал выудить из мальчишки некоторое количество нужной информации. Первоначальная задача, которую поставил Тецуй, была: узнать, чем занимаются "касперовцы". После её выполнения, Хокки наконец-то освободится от обязанности соглядатая, после чего можно будет наведаться к Санчесам неофициально, так сказать!

   – Да, жарковато, – миролюбиво согласился он и тож криво заулыбался.

   – Бездомный? – Понимающе кивнул Нико.

   – Типо того... жена из дому попросила, – пригорюнился шпион.

   – Импотент?

   – Кто? Я-а?!! – Рыкнул Ют.

   – Ну! Нормального мужика из доме не попрут!

   – Слышь! То есть... да нет...любовника завела... то есть, нет ... , – Ют с трудом пытался подавить раздражение и вернуться в прежний миролюбивый настрой. Нико с ухмылкой наблюдал за его потугами.

   – А вы чем занимаетесь? – Прямо спросил Хокки.

   – Да, бродяги мы, – великодушно приоткрыл завесу тайны Нико. – выступаем на улицах. Танцуем...

   – Чего?!

   – Танцуем! Называется: акробатические танцы.

   Ют таращил на Нико глаза. Первый раз он слышал о чём-то подобном. В Государстве Перемен было много бродячих актёров, выступающих в различных жанрах. Законом это не запрещалось. Бедные и нищие обыватели не могли позволить себе посмотреть профессиональное театральное представление в государственных или частных театрах, но их тоже надо было развлекать. За свою вне приютскую жизнь, Ют видел достаточно много уличных актёров и их выступлений, но про акробатические танцы ничего не слыхом не слыхал.

   – А ну покажь! – Попросил Ют.

   Нико изобразил смущение.

   – Давай, давай – не стесняйся, – приободрил его Хокки.

   Пикиньо чуть отошёл и сделал обычное и неуклюжее сальто. – Вот! – Гордо сообщил он. Ют не сдержался и заржал.

   – Чего?!! – Возмутился теперь уже Нико. – Ещё смотри! С минуту он прыгал, катался, и бестолково взбрыкивал ногами. Вокруг него тучей поднималась пыль. Разглядеть уже почти ничего было нельзя.

   Хокки хохотал...

   Из клуба пыли, навстречу ржущему лицу Юта, вскинулась нога и смачно приложилась ступнёй в гоблинскую переносицу. Ржач резко оборвался. Ют мотнул башкой и затылком сотряс забор за своей спиной.

   Из оседающей пыли на Хокки злорадно сверкали синие глаза. Нико рассчитывал, что Ют немедля вырубится, но тот к удивлению остался в сознании. Отделался только двумя кровавыми дорожками из носа.

   – Не понял!! – Зарычал Хокки, которому для полного вырубания организма, требовался более сильный удар.

   Нико бесстрашно прыгнул к нему, уселся рядом и умоляюще завопил. – Ой, прости, прости... случайно получилось! Блин-н... ну ты кру-ут... давай, запрокинь голову. Положи на плечо... надо было подальше от тебя отойти...

   Рукой он заставил Хокки уложить голову себе на плечо и тот вдруг оказался усмирённым и расслабленным. Не каждый день кладёшь тыкву на плечи таких красивых мальчишек. От Нико на удивление приятно пахло, хотя должно было наоборот. От Юта, например, даже после небольших физических нагрузок – убойно разило!

   Нико бормотал слова утешения и прощения. Ют таял.

   – Не понравилось? – Грустно спросил пикиньо, имея в виду свой "акробатический танец".

   – Улё-от, – мягко ответил Ют, имея в виду свою голову на его плече.

   – Тогда ещё покажу! – Мигом воодушевился малыш Санчес и без предупреждения, и всякой заботы о голове Юта сиганул на прежнее демонстрационное место.

   Хокки чуть не завалился на бок мордой в бурьян.

   – Смотри!

   Нико опять начал неуклюже прыгать. Ют заулыбался. Он был в странном состоянии непонятной эйфории.

   Нико, стоя боком к зрителю, наклонился вперёд, упёрся руками в землю... одна согнутая нога пошла вбок мимо Юта... отклонилась ... распрямилась и стала возвращаться обратно – резко со свистом. На её траектории была Ютова скула!

   – Ну, вот, – Нико разогнулся и встал над поверженным врагом. На губах его играла довольная улыбочка. – Прости, случайно получилось! Какого хрена здесь сидишь. Домой ползи – жену любить, или кто там у тебя! Ют лежал с открытым ртом в состоянии беспамятства.

   В Касперо, все, кроме старика Петро, стояли и смотрели в обзорные окна.

   – Выпорю! – Вслух высказалась Клауди.

   – Драгоценный ребёнок, – прошептал Амадеус.

   глава 20

   Одно насилие, которое изменило судьбы четырёх человек.

   Будуар её Величества разделён на две части. В одной половине королева может принимать неофициальных гостей, в другой – меньшего размера она иногда заниматься вышивкой или рисованием картин. В периоды подобных творческих порывов одна из фрейлин обязательно находится рядом со своей госпожой, дабы оказывать ей поддержку восторженными охами и прочими возгласами восхищения. В обязанность также вменяется развлекать Элишию свежими сплетнями.

   Сегодня компаньонкой королевы на её творческой стезе выступает фрейлина Лукреция Боска. Она тоже вышивает на маленьких пяльцах и если внимательно присмотреться, её вышивка получается гораздо лучше! И это ещё Боска не старалась!

   Бедная дева витала в облаках. Голова влюблённой Луки была забита, нетрудно догадаться, образами лейтенанта Хо.

   Время от времени Лукреция вслух привычно и однообразно произносила. – У вас чудесно получается.... Вы очень талантливы, моя королева...

   В промежутках вынужденного восторга, она шёпотом искренне, но тоже однообразно выдыхает: Ши-та-о... Ши-та-о... Ши-та-о...

   – Что ты там стонешь? – С неудовольствием замечает Элишия посторонний и неясный звук.

   – Мне трудно дышать, – откликается Лукреция. И эта чистая правда. Ей на самом деле трудно дышать. Её хрустальное сердце неосторожно разбито прекрасным лейтенантом Хо.

   Элишия косится на девушку – пытается представить, как "её" Шитао пожирает эту соплячку поцелуями. Её бурное воображение плавно переводит королеву из состояния сильнейшего возбуждение в состояние дикой ревности!

   В дверь будуара несколько раз стукнули. Лукреция вздрогнула, бросила работу и, шурша юбками, пошла, открыть дверь.

   За дверью стоял Дзиро Каценаги. Царапины на его носу уже зажили, болячки отвалились и остались только красные полоски.

   – Артур Кэрроу! – Торжественно объявил королевский секретарь. – Просит неформальной беседы!

   Её Величество с облегчением оставила мольберт с вышивкой и перешла в другую часть будуара.

   – Зови, – кивнула она Дзиро.

   Артур пришёл отпроситься в отгул. Он надеялся, что страсти Элишии по Шитао немного утихли, поскольку ничего такого не происходило и дворец находился в полном неведение. Королева вела себя относительно смирно, и предполагалось, что со дня на день она вернёт в свою кровать бывшего любовника Оливера. Это был беспрецедентный случай, когда намеченный фаворит давал такой стойкий отпор и, надо признаться, Артур был преисполнен удивлением и уважением к лейтенанту Хо. Странным образом он ощутил и свою собственную твёрдость и храбрость, короче младший Хо вдруг послужил для Артура неким стимулом для того, что бы лично потребовать у королевы один день свободы.

   Первый вопрос Элишии прозвучал о Хенрике.

   – Что мой сын?

   Очень удобная тема, соответствующая намерениям самого Артура.

   – Он здоров, и с ним происходят значительные перемены, – с готовностью доложился Кэрроу.

   – Какие именно? – Элишия села в кресло и расправила складки платья цвета оливы с ещё более бледной серебряной вышивкой.

   – Он становится более мужественным. Это проявляется в его сомнениях по поводу... по поводу правильности обладания Клаусом. Принц пришёл к выводу, что это не совсем правильно.

   – Вот как? Он хочет женщину? Наконец-то!

   Элишия всплеснула руками. Лицо её выразило состояние искренней радости. На фоне последних мрачных дней, когда придворные видели только её нахмуренные брови и сжатые губы, это было, как если бы солнце продралось сквозь бастион чёрных туч! – Мой мальчик взрослеет. Хорошо, я поняла! Найдём Хенрику подходящую деву... нет лучше умелую женщину...

   (Артур немножко покривился.)

   Королева продолжала увлечённо рассуждать. – ... Молодую, красивую, низко-рождённую, опытную, но не проститутку! Я отдам распоряжение! С меня премия, мой милый Артур!

   Артур обрадовался. Это был хороший момент попросить выходной.

   – Отпустите меня на один день, ваше Величество! – Взмолился он. – В качестве премии!

   – Нет, нет, нет! Сейчас нельзя оставлять Хенрика! Ты должен поддерживать его стремленье вести правильную жизнь! Я заплачу деньгами! – Непреклонным голосом отказала её Величество.

   Артур резко потерял всё своё отличное настроение. Фокус, как говориться: не удался! А ему мечталось опять съездить к Санчесам – пообщаться с Нико.

   – Что Шитао? – словно невзначай спросила Элишия. – Хорошо ли охраняет Хенрика?

   Конечно Элишия была в курсе того, что лейтенант Хо выполняет обязанности телохранителя.

   А вот Лукреция Боска – нет. Для неё это была неожиданная новость. Теперь фрейлине стало понятно, почему она перестала встречать лейтенанта в коридорах дворца. С момента начала разговора Артура и королевы, Боска ушла во вторую часть будуара и сидела там, ожидая, когда будет надо проводить наставника Хенрика по окончанию беседы. Разговор доносился тихо, но вполне различимо.

   – У Шитао было три дня отдыха, – уныло и с явным укором ответил Артур. – Сегодня он вернулся и приступил к обязанностям в апартаментах его Высочества.

   Конечно Элишия была в курсе того, что у Шитао было три дня отдыха!

   Атур медленно, но верно погружался в состояние уныния. Беседа с королевой потеряла всякий смысл

   – Тогда... пожалуй... пойду? – Он отвесил поклон полный трагического разочарования.

  Боска уловила момент окончания аудиенции и торопливо "пошуршала" к дверям. Там она взялась за ручку и присела в лёгкий реверанс.

   – Вы собираетесь навестить Хенрика... сегодня? – Спросил Кэрроу у выхода. Элишия задумчиво скосила глаза к носу. Искушение увидеть лейтенанта Хо было очень велико! Но неправильно. Нельзя было мешать магическим токам от кольца воздействовать на сознание Шитао, расслабленное и усыплённое её бездействием.

   – Нет, Артур, сегодня у меня дела. Возможно в другой раз. Он носит кольцо?

   – Что?

   – Лейтенант Хо носит кольцо?

   Боска чуть переменилась в лице. Приподняла голову и быстро глянула на её Величество.

   Артур стал припоминать, есть ли на пальцах Шитао кольца. Вспомнил, что есть одно и кивнул. – Он носит золотой перстень с голубым камнем, очень оригинальный.

   – Хорошо..., – королева тихо вздохнула.

   Артур вышел. Боска закрыла за ним дверь и осталась стоять со склонённой головой. Она точно помнила, что при самой последней их встречи на пальцах молодого человека ни было кольца. Но теперь оно появилось! Лукреция ощутила смутное беспокойство! Элишия не будет просто так спрашивать: носит Шитао кольцо или нет! Она о нём знает, она в нём заинтересована. Может ли это означать, что Шитао совсем недавно получил от королевы магический подарок.

   (В тусовке фрейлин постоянно курсировали слухи о том, что Элишия регулярно прибегает к магии.)

   – Лукреция!

   Боска вздрогнула.

   – Изображаешь статую? – Элишия недовольно раздувала ноздри.

   – Да, моя королева! – Ответила фрейлина невпопад.

   – Что, да! Иди сюда, – Элишия пальцем указала в пол перед собой. Боска послушно (попробуй не послушай) прошла через комнату и встала перед своей госпожой. Указующий перст её Величества по прежнему смотрел в ковёр, и Луки со вздохом опустилась на колени.

   Артур от будуара королевы очень быстро вернулся в апартаменты своего ученика.

   – Отпустила? – Спросил его Хенрик.

   – Нет..., – буркнул наставник.

   – А я что говорил! Просто иди! Я отпускаю... матушка не узнает..., – лицо его Высочества было само невинность.

   – Точно? – Артур испытующе прищурился на своего ученика.

   – Ну, да. Если спросят – скажу, что я тебя послал ...куда-нибудь!

   Оба засмеялись.

   В будуаре королевы, коленопреклонённая, Лукреция стояла в этой позе уже пять минут. Голова опущена, руки сложены ладонями перед собой. Под платьем колючий ворс настоящего шерстяного ковра давит на колени не хуже, чем горох!

   Элишия, поглядывая на деву, нудно читала нотацию о том, как должна себя вести каждая порядочная фрейлина. А именно: наиглавнейшее достоинство дворцовой девы – её непорочность и скромность. Которые ставятся во главу поведения и обязывают не смотреть(!) на молодые военные чины мужского пола. А также всячески скрывать от их взоров такие части тела, как руки, ноги, грудь. Не следует носить декольте ниже, чем положено, не следует поднимать подол выше, чем положено, не следует обнажать верхнюю часть руки, и так далее!

   – Носишь корсет? – Оборвала королева проповедь.

   – Да, моя королева.

   – Помолвлена?

   – Нет.

   – А Владислав Копьяр?

   – Я не люблю его.

   Элишия громко возмущённо фыркнула. – Он старший наследник богатого отца! Хорошо сложён! Высок! Не урод! Голова на месте! Что тебе ещё надо?!

   – Я не люблю его.

   – Дура! Не смей смотреть на лейтенанта Хо! Не смей его любить!

   Боска ахнула и подняла голову на её Величество, губы её задрожали.

   – Опусти глаза! – Тонко выкрикнула королева.

   Лукреция продолжала дерзко смотреть, за что и получила оплеуху! Да, да! Элишия изволила звонко приложить царственную ладонь к щеке дерзкой молодой шлюхи!

   Девушка откинулась вбок, легла на ковёр и перекатилась по нему на некоторое расстояние (безопасное) от разгневанной госпожи. Мелькнули тонкие щиколотки и маленькие ступни в розовых туфлях на изящном каблучке. Складки платья заколыхались наподобие гигантских волн во время шторма. Белые кружева нижних юбок дополнили пенный образ прибоя.

   Характер Элишии был хорошо известен. Лучшей тактикой во время её приступов гнева было немедленно принять позиция лёжа. Потому как королева не любила наклоняться.

   – Иди с глаз моих! – Затопала ногами её Величество.

   Боска поднялась с ковра и унеслась из будуара как лёгкий бриз – без поклонов и реверансов.

   За дверью Дзиро Каценаги уставился на встрёпанную девушку понимающим и любопытным взором. Подслушивал злодей!

   Боска, пригладила волосы, выровняла дыханье и даже нашла в себе силы кокетливо улыбнуться. Мягко сказала. – Её Величество желает другую фрейлину на замену. Господин секретарь, будьте добры, отдайте соответствующее распоряжение.

   Каценаги кивнул.

   Девушка согнула руки в локтях, и сложила их на уровни талии: внутреннюю сторону ладони одной руки поверх тыльной другой. Чуть поняла подбородок. Взгляд принял пространное выражение. Так передвигаются фрейлины по дворцу – прекрасные и недоступные. Локти остро растопырены, дабы можно было войти в толпу придворных, большинство из которых мужчины, и пройти её, соблюдая дистанцию – на расстояние локтя!

   Маленькими шажками, с едва уловимым колыханием пышной юбки, Луки двинулась в сторону апартаментов его Высочества принца Хенрика. Ей нестерпимо захотелось увидеть Шитао дабы дать совет: немедленно снять с пальца перстень, подаренный Элишией! И вообще выкинуть кольцо на хрен!

   Резиденция Хенрика занимает целое дворцовое крыло. Это почти независимый дворец, в котором помимо основных комнат есть ещё целая куча комнатёнок и комнатушек для обслуги. Всё это безобразие перемежается коридорами и закоулками, в которых легко заблудиться. Другими словами, в апартаментах принца проживает хренова туча народу.

   При том наследник не любил суету вокруг своей персоны и дрессировал слуг на незаметное присутствие, чем те и пользовались, самовольно исчезая якобы по поручениям и важным делам. Поэтому время от времени Хенрик оставался совсем, или почти совсем – один. Например, как сегодня:

  Артур уехал, слуги разбежались, или "заховались" очень надёжно по своим секретным углам, Клаус в своей комнате зализывает раны. В огромных при огромных апартаментах остались только Хенрик и его телохранитель.

   Шитао стоял (по приказу принца) у входной двери кабинета, за которым начиналась приёмная, Хенрик тусовался тут же – выполнял задание Артура. Оно звучало так: в письменной форме изложить мысли о быстрых государственных мерах при первых признаках неурожая.

   "Да знаю я, знаю...", – Хенрик едва сдержал зевоту.

   Он уже набросал план экстренных действий по спасению его народа от голода и теперь сидел в раздумьях, но вовсе не о возможном голоде. Время от времени принц поглядывал на Шитао. Тот стоял неподвижно как истукан. Голова Хенрика была занята недавним происшествием. По словам Клауса "Понаптол" подмешал не он, а Рюй и без всякой меры – намного больше чем было рекомендовано. Так как же ублюдок смог очнуться? Вчера ради проверки Хенрик уговорил одного из лакеев принять пол-ложки лекарства и тот вырубился на почти четыре часа!

   Будь у Хенрика столько времени тогда...

   Как Шитао смог пошевелиться и тем более встать?! В голове не укладывалось!

   В дверь постучали. Очень тихо. Хенрик едва уловил звук. Он потянулся и кивнул телохранителю, мол, открывай. Шитао перекинул меч в другую руку и свободной открыл дверь. В комнату вступила одна из самых очаровательных девушек дворца.

   Лукреция Боска! В изумительном шёлковом платье цвета морской волны. Черноволосая и белокожая, с губами цвета зреющей вишни!

   Его Высочество с открытым ртом подскочил из кресла. Лист, на котором он писал, красиво спланировал со стола на пол. Одновременно Лукреция присела в низкий (самый низкий) реверанс. Хенрик метнулся поднять деву из реверанса, но на полпути он крутанулся, поднять лист с пола. Сделал шаг и махнул рукой – чёрт с ним – с листом! Да что б тебя! После секунды замешательства, он вернулся к фрейлине.

   – Мой, принц, – прошептала Луки.

   – Что? – Дискантом выкрикнул Хенрик.

   – Её Величество просит отпустить вашего телохранителя не более чем на полчаса.

   (Шитао за её спиной с досадой наморщил нос.)

   Лукреция не придумала ничего лучше для вызова лейтенанта Хо, чем сослаться на приглашение королевы. Это было очень рискованно! Позже Хенрик мог спросить мать: зачем ей понадобился лейтенант, а Элишия могла выразить непонимание и начать расследование инцидента.

   – Вот как..., – Хенрик уже успокоился (почти). Фактор неожиданности прошёл. Он помог Боске встать и повёл её вглубь комнаты к столу, где только что сидел. Несколько раз она оглянулась на Шитао. Проговорила. – Мне надо сопровождать.

   Хенрик загадочно прошептал. – Подожди, моя прекрасная леди.

   Он поднял лист с пола, потряс им в воздухе и протянул девушке. Не понимая, Лукреция взяла.

   Наследник пояснил. – Просмотрите... это план экстренных действий на случай голода населения. Мне вдруг подумалось: будь вы моя королева, что бы вы могли предложить кроме этого? Женское мнение очень важно для меня! Прошу вас.