Текст книги "Журнал «Если», 2005 № 12 "

Автор книги: ЕСЛИ Журнал

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 22 страниц)

– Понял… понял… всех? Да их тут больше дюжины! Да, вместе.

Затем внимательно посмотрел на нас и сказал:

– Пойдете вниз, там вас встретят. Лекарь хочет поговорить с вами.

Короткий коридор за помещением вывел нас на другую террасу, уже на той стороне. Отсюда были видны дома, утопающие в зелени садов, но и короткого взгляда хватило, чтобы заметить – здесь туша Спящего Дракона выступала из камня намного выше, местами исчезая в больших строениях. На крыше одного из зданий поблизости я успел разглядеть посадочную разметку и переглянулся с Керби. Он тоже увидел концентрические круги. Парковка хоть и пустая, но что если появится машина? Наведается кто на свою летнюю виллу…

Встретивший нас охранник повел вниз по крутому пандусу. Это было удобнее, чем карабкаться по узкой лестнице, доски которой трещали под ногами.

Мы долго шли по улице, вымощенной красным кирпичом, озираясь по сторонам. Чем дальше, тем богаче выглядели дома, и не все они были заколочены. Людей поменьше, но и здесь попадались оборванные паломники. Стариков, кажется, больше, чем на той стороне, но и здесь они дремали, прислонившись к стенам. Чакмар сказал, что многие бедные семьи в столице копят деньги, чтобы своих престарелых отцов устроить наверх, потому что отсюда прямая дорога к обиталищу добрых сил, под сень Большого Небесного Паука, плетущего нити судьбы.

– Ловко придумано, – хмыкнул Керби. – Заодно от лишних ртов избавляются.

Мы свернули с мостовой в тупик, который заканчивался каменной стеной. У двери в стене скучал охранник. Увидев нас, оживился.

– Много, много крови напьется нынче…

Но стражник, что привел нас сюда, перебил его:

– Я уже попугал их, не трать силы. Лекарь ждет.

– Всех? – вытаращил глаза стражник.

– Отпирай, нет времени болтать.

За дверью оказался небольшой пустырь, окруженный, как мне показалось, со всех сторон высокой оградой. Я ошибся, с двух сторон ограда упиралась в темную покатую громаду, испещренную большими выемками. К одной из таких выемок нас и подвел охранник.

– Эй, Хабан, я привел новеньких, – крикнул он в отверстие.

«Их… их… их» – зашелестело эхо, выплескиваясь из дыры.

– Ждите, – сказал охранник и двинулся назад.

Рыбакам было не по себе, они нервно озирались, с надеждой смотрели то на нас, то на купцов. Но и нам было не по себе. Маас потрогал темную поверхность, сквозь прозрачную броню которой просвечивала кладка, похожая на чешую, и хотел что-то сказать стоящему рядом Джо, но тут Керби ущипнул Чакмара, и все вздрогнули от его крика.

– Ты чего!

– Поделись мясом, – сказал Керби. – Я видел, как ты стянул со стола.

– Да я его давно съел, – обиженно сказал мальчик. – Если бы не стражник, взял бы на всех. А щипаться не надо.

– Ну, так и быть, – Керби искоса взглянул на меня.

– Может, сами войдем внутрь, – предложил я, отвлекая внимание от Мааса.

– Ну уж нет, – сказал Беспалый. – Велено ждать, будем ждать.

– А зачем? – вдруг спросил Кари. – Зачем тратить время на местного шамана? Мало ли что ему придет в голову. Я видел посадочные площадки…

– Мы тоже видели, – сказал я. – Но если рассердим шамана, как пойдем назад?

– Два охранника, пфе! – скривил губы Кари.

– Так ведь к ним потом набегут еще и еще.

– Ну, если без шума и спрятать тела…

Наш диалог прервал нестройный звон колокольчиков, идущий из отверстия. На всякий случай мы отошли немного назад. Звон усилился, а потом из дыры вывалился… Настоящий шаман!

Лекарь был замотан в разноцветные тряпки, на плечах у него красовалась шкура вьюка, с которой свисали колокольчики, голова была обмотана чем-то похожим на бумажное полотенце после многократного использования. Из-под головного убора выбивались седые волосы, а густая борода свисала аж до пояса. Глаза были еле видны сквозь могучую растительность на лице.

– Ага, – многозначительно прохрипел он.

– О, многомудрый Хабан, – выдвинулся вперед Радук. – Мне нужно питание для Камня Истины, что у Священного Прохода, а этим несчастным хочется быть ближе к добрым силам.

– Ага, – снова повторил лекарь-шаман, оглядывая нас. – А подношения?

Джо отодвинул Радука в сторону и достал кошель с деньгами.

– Многомудрый Хабан, – сказал он. – Мы не поскупимся на подношение, если ты поделишься с нами знаниями о вещах, касающихся сил добрых и прочих. Благоволение сил надеемся получить с твоей помощью. Божественный камень испытал нашу веру и нашел ее приемлемой…

– Чушь! – прохрипел Хабан. – Какой еще там божественный камень? Это обычный амбулаторный биосканер. И не надо изображать из себя тупого номада, когда в каждом твоем слове отдает духом чужака со звезд. Кто еще из вас с Ливермора?

Молчание было ему ответом. Рыбаки попросту не поняли, о чем речь. Кари сунул руку за пазуху, но Джо придержал его.

– Допустим, я один, – осторожно сказал он.

– Ты здесь случайно или по делу? У тебя есть корабль? Сколько ливерморцев сейчас на Тугаме? – вопросы следовали один за другим.

Джо поднял ладонь.

– Отвечу на все вопросы по порядку. Я здесь случайно, но по делу. Корабля у меня нет, но будет. А число ливерморцев на этой планете зависит от того, откуда ты сам, многомудрый.

Хабан склонил голову на плечо, не отводя глаз от Джо.

– Болтлив, но учтив. Не боится странствовать в одиночку. Отвечает не отвечая. Длинный нос и тонкие губы. Ну, здравствуй, человек из рода Кардиганов.

У Джо чуть глаза не выскочили на лоб.

– Откуда вы меня знаете? – вскричал он.

– Я тебя не знаю, я тебя вычислил, – ответил лекарь-шаман. – В моем роду такие молодцы не редкость. Виллу «Старая радость», надеюсь, еще не заложили?

Джо обмяк.

– Дядюшка Хебекук, – только и сказал он. – Я и не мечтал встретить вас.

– Так не бывает, – прошептал мне в ухо Керби. – Слишком хорошо, чтобы быть правдой.

– Плевать, – шепнул я в ответ. – На радостях угостит обедом, и то хорошо. Наверное, нам начало везти.

Мне тогда посмотреть бы на небеса, может, в облаках я сумел бы разглядеть кривую ухмылку судьбы.

Дядюшка Хабан-Хебекук неплохо устроился в чреве Длинной Рыбы, Спящего Дракона, Великой Змеи и прочая, и прочая… Что за дурацкий обычай называть одну и ту же вещь разными именами! Конечно, по роскоши его жилище, наверное, уступало хоромам дядюшки Садзандара, но здесь было тихо, тепло и безопасно. Не знаю, что здесь находилось раньше – агрегаты или внутренности, с равным успехом могло оказаться и то, и другое. Теперь в большом зале с симметричными округлыми выступами в полу разместилось что-то среднее между полевой лабораторией и экспресс-клиникой. На стены налеплены термосветильники, они хоть и работали вполсилы – место было прохладное, – света все же хватало. Здесь Хабан и жил за дощатой перегородкой. Из зала разбегались широкие и узкие туннели. Некоторые из них заканчивались такими же залами, но поменьше, в одних обитали охранники, в других – немощные и хворые, которым дозволительно было просить исцеления не только у сил, но и у лекаря. Третьи вели в темноту, дядюшка экономил светильники.

В честь радостной встречи дядюшка выставил неплохое угощение. Овощи оказались пересолеными, а мясо жилистым, но мы были и этому рады. Рыбакам отвели место в свободном помещении и пообещали накормить. Им не хотелось расставаться с нами, но у дядюшки было тесновато. Чакмар остался с нами. Скинув с себя одеяние шамана, лекарь оказался в комбинезоне из плотной синей ткани, а когда заплел бороду в две косицы, то стал похож на обыкновенного работника из промзоны, которому скоро на пенсию.

Из застольных разговоров Джо и Хабана стало ясно: дядюшка давно застрял на Тугаме и ждал, когда за ним явится кто-нибудь из родни. Привели его сюда дела, связанные с семейным бизнесом. Я так понял, что это были поиски родственника.

– То есть Джо искал тебя, а ты искал его? – удивился я.

– Нет, речь идет о другом человеке, – ответил дядюшка. – Джо о нем, скорее всего, и не слышал.

Мне показалось, что Джо хотел возразить Хабану, но передумал. Они быстро свернули разговоры о ливерморских делах, и дядюшка принялся расспрашивать о наших странствиях и планах.

– Они с Айкона, – значительно сказал Джо. – Пытаются попасть домой. Да и мне не помешает посетить Айкон.

– Я провел на Айконе четыре года, – ответил Хабан. – Там сейчас делать нечего. Хотя, возможно, ты прав: время идет по-разному, все могло успокоиться. Но не будем сегодня говорить о делах. Вам надо отдохнуть.

Колючий взгляд Керби уперся в меня. Быстро соображает техник. Если Джо потеряет интерес к Айкону, то с какой стати он будет помогать нам. Ладно, по крайней мере где-то поблизости есть машины, а с Кари мы договоримся, добром или как получится.

На следующий день Хабан устроил мне, Керби и племяннику что-то вроде экскурсии. Леонора наотрез отказалась куда-либо идти. Азартный Кари выяснил, где живут охранники, и направился к ним попытать удачу на последние. Чакмар куда-то исчез, а рыбаки выбрались наружу, проветрить свои тряпки.

В свете мощного фонаря, который нес Хабан, перед нами возникали помещения, пронизанные мириадами не то кабелей, не то веревок, не то сухожилий. Дядюшка показывал, где можно протиснуться между ними. Несмотря на то, что некоторые по толщине были почти как нити, сдвинуть их не удавалось. В некоторых местах тело застывшего чудовища пронзали солнечные лучи, проходящие сквозь дыры.

– Это не дыры, – пояснил Хабан. – В этом месте обшивка прозрачная, и пыль на ней не держится.

– Все-таки корабль, – пробормотал Керби.

– Иногда я почти уверен, что это корабль, – согласился дядюшка. – Но потом обнаружу что-то вроде этого и снова сомневаюсь.

У нас были слабенькие фонарики, которые Хабан выдал на всякий случай, но они так и не пригодились. Луч дядюшкиного прожектора высветил овальное помещение, облицовка которого топорщилась чешуей, а из пола вылезали ребра какого-то существа, размером с большого вьюка. Казалось, его переварили, но затем все это застыло навсегда.

– Сюда лучше не заходить, – сказал Хабан. – Эта чешуя режет как бритва.

– Выломать не пытались? – поинтересовался Керби.

– А как же! Раньше, помнится, даже лазером пытались вырезать, а какие-то умники протащили сюда дезинтегратор. Когда охрана прибежала, ничего не осталось, даже пыли.

– И что?

– Я же говорю – ничего. Ни одна чешуйка не шелохнулась.

– А как же находки, там, внизу?

– Большей частью выдумки. Сказки, чтобы заманить паломников. Иногда, очень редко, бывают случаи, когда выпадает пластина. Предсказать, когда и в каком месте – невозможно. Иначе я бы сейчас раскатывал меж звезд на платиновом корабле с алмазными иллюминаторами. Ученые из семи, а то и восьми миров здесь дневали и ночевали. Тоже впустую. Впрочем, это давно было. Сейчас из-за карантина нормального оборудования не достать. Раньше здесь целые институты работали, пытались разобраться. Теперь только я…

– Ну и как, разобрались? – спросил я.

– Нет. Думаю, и карантин ввели, чтобы никто больше не совался. Нашли какой-то повод, придрались к мелкой заварушке. Тугам вырождается помаленьку, дичает.

– Да уж, варварство полное, – согласился Джо. – Тут охранники пугали нас, будто ты кровь из паломников выкачиваешь.

– Глупости! – в голосе дядюшки слышалось недовольство. – Кое-какие исследования требуют плазмы.

– Это какие же исследования? – испуганно спросил Керби.

– Сейчас покажу.

В конце извилистого туннеля, стены которого из-за мелких дыр напоминали пастуший сыр, оказался большой зал. Свет, проходивший сквозь дыры в потолке, высветил какую-то светлую массу в центре овального помещения. Вблизи она была похожа на огромную снулую рыбу, всплывшую животом вверх сквозь твердь Лежащего Дракона. Текстура этого продолговатого горба, тянувшегося от стены к стене на десятки метров, была похожа на чешую артефакта, только гораздо крупнее и цвет скорее был розоватым, а не темно-серым. Я пригляделся к овальным пластинам, посмотрел на Керби. Судя по его задумчивому прищуру, он тоже кое-что сообразил.

Через узкий лаз мы спустились в камеру, освещенную двумя светильниками на потолке. Потолок здесь прогибался к полу, и приходилось склонять голову, чтобы не ушибиться. Судя по большим розоватым пластинам облицовки, это была нижняя часть «снулой рыбы».

Вдоль стен расставлены ящики, арматура, подставки для буровых стержней, пузатые бочонки изотопных батарей. Часть оборудования лежала на полу. Я узнал геологический радар малой мощности и обрадовался, как старому знакомому.

– Вот, смотрите, – сказал Хабан. – Здесь имеются чувствительные участки, видные через тепловые фильтры.

С этими словами он включил монитор и поводил небольшой камерой по сторонам. На мониторе замелькали радужные пятна, которые выстроились в темные и светлые полосы.

– Если нанести на эти участки любую органику, рисунок меняется, – пояснил лекарь. – На кровь тоже интересная реакция, но непонятная.

Пока я разглядывал пятна и полосы, дядюшка достал из ящика моток шнура и принялся запихивать его конец в одну из мелких дырок в стене. Второй конец присоединил к другому монитору.

– Оптический щуп? – спросил я.

Хабан кивнул. Изображение дергалось, плыло по мере того, как щуп двигался в узком канале. Наконец оно стало более или менее четким, и я увидел в слабой подсветке еще одно помещение. Два темных пятна в центре, после того как лекарь перешел на инфракрасный диапазон, оказались креслами с высокими спинками и широкими подлокотниками. К ним тянулись не то кабели, не то щупальца. А потом я увидел, что находится в креслах, и вздрогнул.

– Похоже, они мумифицировались, – сказал лекарь. – Это мужчина и женщина. Сколько лет они здесь – не знаю. Сначала мы думали, что со времен возникновения артефакта. Потом стало ясно, что меньше, гораздо меньше. А вот здесь самое интересное. Обратите внимание на устройство, похожее на гидромассажную ванну с крышкой. На этом мониторе не разглядеть, но в одном архиве я нашел файл со снимками хорошего качества. Заплатить пришлось немало, но дело стоило того. Вот, смотрите.

Он поводил пальцем по сенсорному экрану, возник список файлов, потом замелькали снимки, и наконец появилось изображение той же «ванны». Я не обнаружил большой разницы между тем, что увидел с помощью щупа, и тем, что на снимке. Разве что почетче. Дядюшка потыкал в экран. Изображение увеличилось, на корпусе «ванны» стала видна пластинка с какими-то буквами и цифрами.

– Вот оно. По реестру закрытых технологий удалось выяснить, что эта емкость, похожая на ванну – ванна и есть. Регенераторная.

– Очень интересно, – вежливо сказал я, а сам чуть не брякнул: «Ну, и что?».

– М-да, дело давнее, забытое, – отозвался со странным смешком Хабан. – Давайте вернемся, а то я долго здесь не люблю оставаться.

– Еще бы, – согласился Керби, забыв о своих вопросах.

Следующий день мы провели в городе. Стараясь далеко не отходить от резиденции дядюшки Хабана, мы высматривали дома и виллы пороскошнее. Заводили разговоры с охранниками, которые, узнав, что мы гости лекаря, любезно отвечали на вопросы. К вечеру мы уже знали, что сюда порой наведываются из столицы пресыщенные детки богачей – погулять, повеселиться, пощекотать нервы. Ну и проведать своих родичей. Оказалось, не только бедняки стараются пристроить стариков поближе к небу.

– Что же, со всего Тугама сюда везут? – спросил Керби.

– Ну, везут, – ответил стражник.

– Все же маловато старых людей здесь для целого мира.

– Так у нас до старости мало кто доживает, – стражник зевнул, осенил рот оберегающим жестом и двинулся дальше.

Вскоре мы нашли стоянку под навесом, на которой были припаркованы две легкие машины и один грузовоз. Кари нырнул было под ограждение, но его остановил окрик пожилого сторожа. Ночью купец выиграл немного денег у охранников, и деньги эти пришлись кстати. Перекочевав к сторожу, они сделали его слепым и глухим. Но тут выяснилось, что траты были пустыми. Слабые движки легких машин не годились для заатмосферных полетов, а у грузовоза вообще от двигателя остались только крепления. Кто-то уже похозяйничал здесь.

Кари хотел отобрать деньги у сторожа, но того и след простыл. Возможно, это был и не сторож вовсе. Ближе к вечеру наши поиски и потери были вознаграждены. Сначала мы попали на кладбище машин. Песчаные ветры проели дыры в корпусах, стекла потеряли прозрачность, а посадочные амортизаторы торчали в разные стороны, как вывихнутые руки и ноги. Керби долго рассматривал остовы, цокал языком, потом грустно сказал, что здесь делать нечего. Зато сразу за кладбищем мы обнаружили большую мастерскую, в которой полным ходом шла работа.

Хищным взглядом Кари пересчитал, сколько людей в мастерской, и остался доволен. Если никого нет в подсобках, то пять человек для нас не помеха.

– Не вижу ни одного грузовоза, – озабоченно проговорил Кари. – Мелочь сплошная.

– А что там, за подъемником? – спросил я. – Какая-то большая штука.

– Оно! – у Кари загорелись глаза. – Это лучше, чем грузовоз с кабиной на двоих. Это прогулочный шаттл. В него кроме пилота еще трое влезут, а то и четверо.

Мы с Керби переглянулись. Дорога домой вроде начинала обретать конкретные очертания.

– Надо будет спокойно обсудить все варианты, – обратился я к Кари. – Сейчас мы все равно не можем рисковать. Завтра утром попробуем выяснить, в каком состоянии машины, как их охраняют.

– Да, торопиться не следует, – согласился купец.

Вечером, после ужина – на сей раз нам выдали банки с мясным фаршем – я выбрался на пустырь. Сходил к выгребным ямам, а когда вернулся, то обнаружил Чакмара. Он вылезал из дыры, находящейся неподалеку от входа.

– Смотри, заползешь, куда не следует, назад не вернешься!

– Я тут все ходы-выходы уже знаю, – похвастался Чакмар.

– Так уж и все? Иди-ка лучше спать.

– А я знаю, где они продукты держат.

Спать мне расхотелось. Каждый день начинается с вопроса – где раздобыть еды, чем накормить дочку и жену. Сейчас нас кормит Хабан, но долго ли еще будет? А если удастся машину увести, как там на корабле с едой?

– Пошли посмотрим, что за продукты. Только тихо.

Чакмар подмигнул и полез обратно.

Мне с трудом удалось протиснуться в лаз, потом дело пошло веселей, стены раздались, и мы двинулись по спиральному ходу, который, как объяснил Чакмар, вроде опоясывает главный зал. Сначала мы шли в полной темноте, держась, как велел Чакмар, за правую стену. Потом слабое свечение, идущее из узких щелей в полу, помогло сориентироваться.

Склад продовольствия оказался прямо над залом. Сквозь щели можно было разглядеть оборудование, какого-то старика, лежащего на топчане, и Хабана, делающего рукой пассы над головой больного. Меня больше интересовало содержимое ящиков, бочек и канистр, аккуратно сложенных штабелями и рядами. Краткий осмотр показал, что еды и питья одной семье здесь хватит на годы. Но я не собирался здесь жить годы. Что-то можно прихватить сейчас с собой из открытых ящиков, но что?

– Молодец, Чакмар, – прошептал я. – Ты иди к себе, чтобы не хватились, а я пока посмотрю.

– Только крошки на пол не сыпьте, – ответил он. – А то на голову лекаря упадут, неудобно получится. Если с умом дело провести, можно заработать немного монет, да?

И исчез в темноте.

А я растерянно ходил среди изобилия, пока приближающиеся голоса не привели меня в чувство. Я метнулся к ящикам и присел за ближайшим штабелем. Появились два охранника, громко переговариваясь между собой насчет того, что в прошлый раз вместо хмельного им попалось квасное и от рыгалова нельзя было уснуть. Они подхватили за ручки большой ящик, крякнули и понесли.

После того как шаги и голоса стихли, я выждал некоторое время и выбрался из-за штабеля. Как же они с ящиком протиснутся, подумал я и тут же сообразил, что, наверняка, есть другой ход, более удобный. В темноте лучше не рисковать. Но фонарик-то я не вернул!

Выбравшись из лаза, я быстро пошел к своим. Дочка уже спала, а Леонора ждала меня. Нас поместили в закутке рядом с большим залом. Я взял фонарик, велел жене спать и не беспокоиться и двинулся обратно. Мелькнула мысль позвать с собой Керби, но его отсутствие могут заметить.

Второй ход нашелся быстро. Он был шире, правда, потолок оказался низковат. Пару раз я крепко приложился головой. Туннель шел вниз и вывел к залу, в котором разместились охранники. Я чуть не вывалился к ним, но вовремя затормозил. Повернул обратно и пошел было к складу, но тут обнаружил, что в туннеле через равное количество шагов в стене попадаются круглые отверстия размером с голову. Не знаю, о чем думал в тот миг, но в одно из них голову я и сунул. Вот была бы потеха, если бы застрял. Но хвала местным силам, не застрял.

Отсюда была видна камера, в которой с удобством расположились дядюшка и племянник. Их голоса были слышны отчетливо. Сначала я не понял, о чем они говорят. Потом вслушался. Судя по всему, Хабан камня на камне не оставлял от теории инволюции. Мне это было неинтересно, и я осторожно зашевелил головой, вытаскивая ее из отверстия. Но тут он заговорил о нас, и я застыл.

– Эти айконцы ничего не поняли из того, что я им показал. Но ты-то мог догадаться, что надпись на регенераторе была на русском языке.

– Великое небо! Какое отношение Урал имеет к артефакту? Неужели…

– Без паники. Скорее всего – никакого. Артефакт существовал здесь до Исхода, а возможно, вообще до того, как на Старой Земле появился человек. Но ты обратил внимание на то, что фактура там другая. Такое впечатление, что артефакт пытался переварить корабль, втянуть его в себя. И это произошло не так давно. Местных лет сто, от силы двести.

– И сюда Урал свои пальцы дотянул, – с досадой сказал Джо.

– Да, неприятно, что уральцы интересовались артефактом. И вообще, Ливермору и Уралу придется выяснить, кто чего стоит. Нам слишком тесно в одной Вселенной. Айкон для нас может сыграть решающую роль. Я ведь не зря заставляю всех сдавать кровь. С одной стороны, сразу узнаешь, не появился ли кто с Ливермора, с другой – иногда наблюдается странная реакция артефакта, приборы регистрируют всплеск лептонной активности, идущий откуда-то из каменного массива. Среди тугамцев с такой кровью попадаются единицы, среди ливерморцев тоже. А вот у жителей Айкона сплошь и рядом. Потому-то я хочу держать их под боком.

– Разве есть что-то общее между артефактом, кораблем и Большой Иглой?

– Интуиция мне подсказывает, что их объединяет некая технология. О которой не принято говорить.

– Да ладно тебе, дядя Хаби, – в голосе Джо мне послышалось веселье. – Ты нащупал подходы к управлению нанобами или я ошибаюсь?

Молчание длилось так долго, что у меня затекла шея. Я медленно пошевелил ею, но тут же замер, потому что Хабан наконец смог выдавить из себя слабый хрип.

– Кто? Кто тебе сказал?

– Ну, а сам-то как думаешь? Кто оплатил мою учебу? Кто меня послал на твои поиски?

– Ага, – голос вернулся к дядюшке. – Совет Директоров, я полагаю?

– Да. И, кстати, у меня полномочия наблюдателя Совета.

– Это хорошо, – сказал Хабан.

– Это гораздо лучше, чем ты думаешь, – отозвался Джо. – Семья… То есть Совет Директоров был вынужден продать часть активов, но мы сумели перекупить архив Нанотеха. К сожалению, ничего существенного в нем не оказалось, но кое-какие следы мы нащупали. Платежные ведомости некоторых специалистов позволили сузить направления работ. Там еще копать и копать. Лучшие специалисты работают.

– Архив, значит! Рискованно, смертельно рискованно.

– Еще бы. Узнай на других мирах об этом, от Ливермора остались бы дымящиеся развалины.

– Что было в архиве? Нашли систему активации? – спросил дядюшка.

– Если бы нашли, разве сейчас мы с тобой сидели бы в этой заднице? Мы смогли бы оживить эту хреновину, превратить ее во что угодно – хоть в пассажирский корабль на сто тысяч человек, хоть в звездный разрушитель, о которых рассказывают сказки.

– Да-а… – мечтательно протянул Хабан. – Один комплект узкофункциональных команд – и Вселенная у наших ног. Увы, пока это волшебная сказка.

– Кстати, о сказках. Айконцы приняли меня за дурачка, собирающего местные предания. И на самом деле я действительно последние десять лет собираю, где только могу, фольклор. Ну и все эти истории о чудесах, тайнах, особенно всякие заговоры, песни, магические заклинания…

– Вот оно что, – протянул дядюшка. – Песни и заклинания. Ты хочешь сказать, что команды поступали в акустическом диапазоне? И даже зафиксированы письменами? То есть, – хихикнул он, – ты поверил в существование книги Микрономикон?

– Судя по некоторым архивным файлам, эта возможность не исключена. Все эти предания о магах и волшебниках могут иметь в основе банальные воспоминания о древних цивилизациях, съеденных нанобами, вышедшими из-под контроля. Меня тоже иногда пробирает озноб при мысли о том, что мы можем их разбудить.

– Пусть боятся наши враги, – ответил лекарь. – А чему суждено случиться, то и произойдет. Или уже произошло. Я думаю, что нанобы – не наших рук дело. Их создали задолго до того, как человек горделивым прыщом выскочил на теле мироздания. Так что совесть твоя чиста.

– Теория инволюции как раз об этом и говорит. Перволюди…

– Дерьмо твоя теория, дерьмо твои перволюди, – почему-то рассердился дядюшка. – Неважно, кто создал первых нанороботов, важно, что нанобы давным-давно выполнили свою миссию и разлетелись по всей Вселенной. Они везде, повсюду.

– Да, мы предполагаем, что так называемый карботитан на самом деле компактная форма хранения активных нанобов. Именно поэтому Джарвус был отправлен на Тугам, но с тех пор его никто не видел.

– Его видели, и даже не раз. Более того, он добыл как минимум две пластины и успел передать сообщение в Совет. Потому меня и перебросили с Айкона. Но когда я прибыл сюда, Джарвус исчез.

– Может, я попробую найти его? – произнес Джо.

– Попытайся. Я вот лет десять искал, но так и не нашел. Мне сейчас хватает других проблем.

– Хорошо, мы поговорим об этом завтра. Но все же насчет нанобов… Ты сказал, они везде? Что ты имеешь в виду? Латентные формы? Их нет, иначе сенсоры карантинной службы засекли бы сразу.

– А вирусы?

– Что – вирусы? – переспросил Джо.

– Все вирусы появились от некоего протовируса, не так ли? Так же, как и нанобы возникли из первоассемблера. Вирусы от нанобов не отличаются практически ничем. Можешь считать вирусы сильно мутировавшими нанобами, программа которых настолько искажена, что все попытки вернуться к исходной задаче лишь приводят к непредсказуемым результатам. Например, к появлению ДНК. Я не могу с уверенностью сказать, случайность это или так задумано.

– Кем задумано?

– А тебе не все равно? – вспылил Хабан. – Назови его создателем первовируса, или протоассемблера, назови Создателем, или Врагом, какая разница. Все нанобы рано или поздно эволюционируют или, если тебе так приятнее – деградируют в структуры, аналогичные ДНК, оптимальные для этой Вселенной. То есть Нанобог создал первые существа по своему образу и подобию, а уж те выстроили со временем свои конгломераты, галактики и вселенные, то есть нас с тобой. Поэтому чрезвычайно важно найти старые формы. Мы сможем направить их мутацию в нужную для нас сторону.

– Я знаю по меньшей мере шесть миров, – со смешком отозвался Джо, – в которых нас сожгли бы за ересь. Твоя картина мироздания внушает страх.

– Пустое. Нечего боятся того, чего не избежать. Рано или поздно один, всего одни ассемблер выйдет из-под контроля. Тогда они начнут поглощать, переваривать, превращать в себя же все холодное вещество. А затем и остальную материю – инициируя взрывы или угасания звезд, их распыление, превращение в пыль. А уж потом из этой пыли – то есть выполнивших свою программу «диких» нанобов – заново сконденсируются солнца и планеты, а уцелевшие «правильные» начнут эволюционировать в гены, белки и так далее. Круг замыкается, и все опять с чистого листа. Или не совсем с чистого. Остаются какие-то следы на уровне квантовой памяти, если, конечно, говорить о такой памяти имеет смысл.

– О чем это ты? Я помню страшные сказки о так называемых квантовых компьютерах, но говорить о них всерьез не стоит.

– Я не специалист в области научного мифотворчества, – устало сказал Хабан. – Но если сохранились какие-то следы прежних структур, то не исключено, что в каждом новом цикле нанобы пытаются воспроизвести вселенную с точностью до последнего кварка.

– Ерунда, – хмыкнул Джо. – Принцип неопределенности и все такое…

– Не знаю, я лишь выдвигаю предположение. Что если они пытаются обойти этот принцип. Или наоборот, перебирают варианты, чтобы в итоге получить вселенную, в которой, скажем, они не возникнут. Может, работает программа на очень глубоком уровне, цель которой – самоликвидация нанобов.

– Очень затянувшийся суицид, – сказал Джо. – Безумие какое-то.

– Что мы знаем о первосоздателе нанобов? Может, для него от вселенной до вселенной – одни миг, один чих.

У меня в носу засвербило, и я еле удержался от того, чтобы не чихнуть. Медленно втянул голову обратно. Успел только расслышать, как Джо спрашивает, не тела ли первосоздателей мы видели в креслах, на что дядюшка лишь рассмеялся. Но меня уже утомили эти высокоученые беседы, да и спать хотелось очень.

После ночной вылазки на склад прошло три дня. Леонора плохо себя чувствовала, и я остался с Катариной. Мы гуляли по ближним улицам, не отходя далеко от нового жилья. Керби, Кари и увязавшийся с ними Чакмар кружили близ мастерской по ремонту машин. Рыбаки маялись от безделья.

Они валялись на пустыре в тенечке, лениво кидая камешки в ограду. Хворых паломников днем тоже вытаскивали на свежий воздух, они сидели на циновках, греясь на солнце, и беседовали с забредшими сюда в поисках еды стариками, которых стража иногда пропускала. Я спросил Джо, как долго мы будем пользоваться гостеприимством Хабана.

– Да сколько надо, столько и будем, – ответил племянник своего дяди.

– Ну, а как насчет захвата машины?

– Не надо об этом говорить здесь, – Джо приложил палец к губам. – Охранники не должны ничего знать.

– Так они же вроде в его подчинении.

Джо качнул головой.

– Нет, они его охраняют, но и отсюда не выпустят. Да он и сам пока не собирается никуда. А вот мне надо срочно вернуться на Ливер-мор. Разумеется, – спохватился он, – я не забыл о своем обещании. Кари все еще мой должник, и денег у него нет. Подождем, посмотрим, как сложатся дела с транспортом.

С транспортом получилось худо. Да и все остальное сложилось как-то нескладно. Как-то странно все сложилось-разложилось.

Я обратил внимание на то, что в последнее время Кари и Керби о чем-то шепчутся. Мне техник сказал, что они нашли подходы к одному из мастеровых, теперь дело за малым – сговориться о сумме и добыть топливо.

– С топливом беда, – сказал Керби, почему-то отводя глаза. – Оно все под замком, надо подкупить охрану, а она часто меняется. Но мы что-нибудь придумаем.