Текст книги "Ваше Сиятельство 12 (СИ)"
Автор книги: Эрли Моури
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)
– Это точно! Я первая буду против! Если она посмеет это сделать мы их просто низвергнем! – твердо сказала Охотница.
– Как в свое время низвергли титанов, – улыбнулась Светлоокая. – Нет, Арти. Здесь кроется что-то другое. Другое, дающее Гере уверенность, что так не будет, а все повернется по ее плану. Вот это меня беспокоит. И Вечная Книга молчит…
– И снова из нее пропали страницы. Будущее снова не определено. Всем тревожно, – добавила Артемида, в какой-то миг ей захотелось призвать свой лук и сбить кружившего невдалеке орла. Но Арти понимала: что она не может выражать свое раздражение и бессилие гибелью живого существа. Требовалось набраться терпения и не выпускать из внимания, происходящего вокруг Геры.
– Жаль, с нами нет Астерия. Представь, если бы мы были втроем, то все стало бы намного проще. Увы, его жизнь земная, она в земных хлопотах – их точно не меньше, чем наших, – Светлоокая тоже смотрела на орла, но она лишь любовалась этой огромной, белоснежной птицей – такие водились только во владениях Артемиды.
– Я должна помочь ему. Стараюсь следить, что там происходит. Увы, это очень непросто делать на Альбионе, – призналась Охотница.
– Мы должны! – подчеркнула Афина. – После того, что он для нас сделал, бросив вызов самому Громовержцу, мы должны!
Они поднялись еще выше, туда, где звенел ручей, стекавший с ледника, и там долго молчавшая Артемида сказала:
– Если это случится между вами, обязательно сообщи мне.
– Что случится? – не поняла Воительница, кутаясь в шерстяную хламиду.
– Подруга, ты же всегда славилась умом. Разве мне нужно пояснять? – только теперь Разящая в Сердце почувствовала, что она тоже мерзнет. – Случится между тобой и Астерием. Надо договаривать что?
– Не надо. Не надо, – едва не рассмеявшись Афина прижала палец к ее губам. – Ну, допустим, я поняла. И почему я должна тебе сразу об этом докладывать?
– Потому. Потому, что я строго поговорю с ним об этом. Я обижусь, – пояснила дочь Лето.
– Зачем, Арти? Я не понимаю, зачем? – не унималась Светлоокая.
– Затем, чтобы он чувствовал вину. Когда мужчина чувствует вину, то это очень полезно. Ими легче управлять, – Небесная Охотница стала спиной у ветру, дувшему из ущелья.
– Арти, не уподобляйся Гере! Только мы об этом говорили! Говорили, что обе многим обязаны нашему Астерию! – возмутилась Воительница.
– Так и есть. Но в отличие от Геры, все что я делаю для своего мужчины, я делаю с любовью. Даже если в моих действиях кроется хитрость, то и моя хитрость – плод моей же любви, – Небесная Лучница тряхнула серебряными волосами и взмахом руки призвала хламиду, чтобы укрыться от ветра.
* * *
– Похоже ментальная мина, – констатировал Бабский, озабочено глядя на Наталью Петровну.
Скорее всего, Алексей был прав: менталисты, в этом мире практиковали подобное. Помимо энергоинформационного щита, прикрывавшего охраняемый объект, ставили так называемые мины. Они создавались из энергетических ресурсов высоких магов и могли сами активироваться в момент плотного внимания чужака к охраняемому объекту. Заряд мог быть такой силы, что серьезные последствия для менталиста-разведчика наступали даже на физическом уровне.
– Наташ? – я аккуратно приподнял ее голову. Бондарева была без сознания. – Найди чистый платок или что-нибудь такое. Да и полотенце смочи холодной водой, – попросил я поручика. – Отнесу ее на кровать.
Я подхватил баронессу, поднимая со стула. Он опрокинулся с громким стуком. Бабский оказался на удивление расторопным: не успел я донести Наташу до двери, как он подскочил к нам, по пути разматывая бинт, который нашел в аптечке. Сделал из него большой тампон и приложил к носу штабс-капитана.
– Это потом, когда положу ее, – пояснил я. – И давай мокрое полотенце на голову.
– Не надо, – приходя в себя, отозвалась Бондарева. – Не знаю, как так вышло. Проверила же все два раза! Кто-то меня перехитрил. Я не понимаю как! Это очень плохо, Александр Петрович! Очень! Поставь меня уже на пол, что ли.
– Лежи, не дрыгайся! Отнесу на кровать, тебе надо немного полежать, – не согласился я.
– Не дрыгайся! – расхохотался Бабский, смачивая полотенце в мойке.
– Саш, он дурак? – ожидая моего подтверждения, Бондарева вопросительно глянула на меня.
Я решил ее версию не подтверждать и не опровергать – просто вынес ее с кухни и направился к комнате с полуразрушенной стеной.
– Ты понимаешь, что это очень плохо⁈ Из-за меня вся операция может потерпеть неудачу! Боги! – она выгнулась, крепко зажмуриваясь. Когда Бондарева глаза открыла, на них заблестели слезы.
– Наташ, ну что такое? – я зашел в ее комнату через пролом в стене – хорошо, что мы убрали кирпичи.
– Оставь меня! Все! Уходи отсюда! – Бондарева уперлась локтем мне в грудь и сделала это довольно болезненно.
– Успокойся! Чего ты нервничаешь? – я положил ее на кровать.
– Уходи! Чего ты ко мне постоянно липнешь! Убирайся! – штабс-капитан отвернулась, спрятала лицо подушкой и заплакала.
Я присел рядом, положив руку на ее вздрагивающую спину.
– Ты, великий маг, не понимаешь! Ты ничего не понимаешь! Это же не просто мина. Это еще и сингалка! Теперь они точно будут знать, что мы проводили там экзоментальное сканирование. А это значит!.. – она ударила кулаком по кровати, – значит, что мы обнаружили место нахождения Ключа! И они будут нас там ждать! Welcome, блядь!
Конечно, в словах баронессы была правда. Много правды. Ситуация была неприятной. Очень бы не хотелось соваться туда, где тебя ждут. Ждут, вероятно, самые сильные маги враждебной империи. Не только маги, но и другие люди, знающие толк в отражении угроз, которую представляли мы.
– Есть решение, – сказал я, поглаживая ее спину. Наташа будто меня не слышала, уткнувшись в подушку. – Дорогая, есть решение, – повторил я. Когда баронесса нехотя повернулась, поглядывая на меня, сказал: – Я тебе – великий маг или кто?
– Генерал-самозванец. Демон-соблазнитель. Бабник, – выдала Бондарева, ее зеленые глаза от слез стали еще притягательнее.
– Поцелуй меня, и я скажу тебе какое решение, – я наклонился над ней.
– Ты – ничтожный манипулятор. Ты подло давишь на мои самые слабые, больные места, – простонала она, чуть подавшись вперед.
– Целоваться – это твое больное или слабое место? – с улыбкой полюбопытствовал я.
Наташа молчала, приоткрыв рот. Быть может, ждала, когда я сделаю это за нее.
– Делай! – строго настоял я, заметив, что в проломе в стены в ожидании стоит Бабский с мокрым полотенцем.
Бондарева обхватила меня за шею и впилась в мои губы. Боги! Как меня это завело! Мне стоило немалых сил, сдержать себя, не наброситься на нее сразу со всей скопившейся страстью!
– Ну вы тут дальше лечитесь сами! Полотенце на тумбочке! – сообщил поручик и продолжил, выходя: – Надо же какие ментальные мины нынче в моде у бритишей! Сильно на голову влияют!
– Ну, говори! Говори, Астерий! – произнесла баронесса, не прекращая меня целовать, то в губы, то в подбородок.
– Сначала полотенце на лоб. Слышал, что помогает, – я дотянулся до мокрого полотенца, вернул Бондареву на подушку и заботливо возложил ей на лоб мокрую ткань, сложенную в несколько слоев.
Понятно, что у Натальи Петровны один из важных пунктиков – это ее ответственность. Ей хочется быть надежной, безупречной. Осознание того, что она своей неудачей в экзоментальном сканировании могла подставить нашу группу и осложнить выполнение главной задачи, для нее стало серьезной трагедией. Чтобы ее успокоить я начал так:
– Наташ, во-первых, будь уверена, что наша цель будет достигнута. Это самое главное. Выброси из головы эти глупости, будто ты в чем-то виновата. А теперь послушай внимательно, как мы решим эту мелкую проблемку с ментальной миной.
– Ты не понимаешь, это не просто ментальная мина! С ними я сталкивалась сотню раз, и всегда успешно обходила. Чувствовала издали. Здесь что-то другое!.. – попыталась объяснить она. – И она уже сработала. Кто ее ставил, скоро об этом узнает или уже знает!
– Мы легко решим проблему и с этим «чем-то другим» и тем, кто там «что-то уже знает», – с уверенностью сказал я.
Глава 12
Озеро цвета крови
– Говори, Астерий, я должна знать, как ты собираешься с этим разобраться, – Бондарева приподнялась на локте и мокрое полотенце сползло набок.
Я не спешил с ответом, потому как обдумывал детали предстоящего.
– Иного пути нет, как попрактиковать то, чего мы не успели сделать перед появлением гарпии. Только внетелесный выход будет моим, – наконец ответил я, поправляя полотенце на ее голове. – Сразу замечу, замысел непрост: ни ты, ни Бабский с этим не справитесь. Уж не сочти, будто я снова обвиняю тебя в некомпетентности. Наташ, ты придержи свои амбиции и просто пойми: такому не учат ни в ваших университетах, ни прочих академиях. Не учат нигде в этом мире. Вообще, такие знания даются только личным опытом. Сама знаешь, твой опыт работы вне тела или очень мал, или отсутствует полностью.
– Хватит определять мое место. Давай к делу. Допустим, ты во внетелесной форме доберешься до замка Розы. Что дальше? – баронесса стерла пальцем слезинки с щеки.
– Дальше я, не входя в охраняемую зону, создам сущности тонкого плана или воспользуюсь таковыми. Они проявят себя, гуляя там, натыкаясь на ментальные ловушки, мины, которые остались. Не думаю, что маги, которые их ставили, сразу поймут происходящее: эти ловушки или по-вашему мины, они автономны и о том, что ловушка сработала, маг, отвечающий за нее, узнает, лишь когда охватит сферой внимания подконтрольную область – проведет проверку. Первое, что он увидит – это мои сущности с разорванными энергетическими оболочками, по сути, неживые. О том, что сущности привлек туда я и заставил из там пошалить, ему даже в голову не придет. Вот лично тебе пришло бы? Ты же не знаешь, что сущность тонкого плана можно заставить работать на себя или сделать из собственной энергии и подручного материала? – спросил я Бондареву, ловившую каждое мое слово.
– Нет, – она качнула головой, и полотенце снова покинуло ее лоб. – Вернее, я знаю, что сущность можно подчинить, заставить служить, но далеко не всякую. А насчет сделать, первый раз слышу. Насчет, управления сущностями – это древняя, давно забытая наука. Магистр Михельсон работает в этом направлении. Если то, что ты говоришь, Саш, в самом деле возможно, то я за. Замысел очень интересный и он действительно мог бы исправить мою неудачу. Насчет сущностей я знаю. Они иногда появляются и портят или подрывают ментальные мины. Бывают, остаются их останки, которые со временем растворяются. Ты в самом деле такое можешь? Можешь устроить так, будто на их мины случайно нарвались сущности?
– Скажи, что я твой генерал и тогда я скажу, «да», – я вернул полотенце на ее голову.
– Хорошо. Ты мой генерал. На сегодня! – особо подчеркнула она и слабо улыбнулась. – И ты – мой манипулятор. Ты меня принуждаешь.
– Теперь поцелуй своего генерала, – я наклонился над ней, почти касаясь носика баронессы своим.
– Ты меня принуждаешь. Это насилие, – с улыбкой сказала она.
Улыбка баронессы выражала в общем-то согласие с моей постановкой вопроса и даже удовольствие от того, что она назвала принуждением и насилием. Ну какое же это насилие с моей стороны? Я лишь подталкиваю ее к тому, чего она сама желает.
Губы Наташи тепло и мягко коснулись моих. Она приоткрыла ротик и обвила рукой мою шею.
– А теперь скажи, что хочешь меня, – попросил я, прижимая ее собой к постели.
– Наглец! И ты придавил мою руку! – глаза Бондаревой пронзительно смотрели в мои.
– При чем здесь рука? – не понял я.
– При том, что должна дать ей пощечину за такие слова! – личико баронессы порозовело.
– Как вовремя я ее придавил! – рассмеялся я, с удовлетворением отмечая, что строптивая баронесса на мои опасные слова реагирует уже не так воинственно, как раньше. – Я дурно воспитан, госпожа-недотрога. Такие глупости от меня ожидаемы и постарайся их мне прощать. Это полезно для взаимного удовольствия.
– Давай обойдемся без этих глупостей. Ты сам понимаешь, что вопрос с минами лучше решить поскорее. Маги Уэйна в любой момент могут заметить, что их заготовка сработала, – штабс-капитан стала серьезной.
– То есть ты предлагаешь заняться глупостями после того, как я решу вопрос с ментальными ловушками? – полюбопытствовал я, желая поиграть с ней еще немного.
– Граф, давай ты будешь держать себя в руках? Докажи, что тебя назначили старшим группы не зря – реши вопрос с минами, – она отвела взгляд и добавила: – Тогда я тебя зауважаю. Особо так зауважаю, как высокого мага. Генерала, высшего магистра – все, что твоей душе угодно. Наверное, ты считаешь, что я уже должна считать тебя таковым и быть полна трепета лишь потому, что у тебя в подругах богини и ты прославился в стычке с ацтеками. Спору нет, из того, что до меня дошло из той истории, это очень серьезно – на такое не способен ни один человек. Но прояви себя и в этот раз.
Я давно перестал быть тщеславным, и будет ли меня кто-то величать генералом, императором вселенной или земляным червяком меня не заботил вообще. Сказанное Наташе было лишь игрой, этаким приятным дурачеством. Но при этом баронесса, в общем-то, была права. Права в том, что нам следовало поторопиться. Все, что я ей так легко рассказал, не было столь простой задачей, которую я могу решить щелчком пальцев. Здесь слишком многое зависело от удачи. Например, попадутся ли мне там, близ замка Faded Rose сущности, которые я смогу использовать как нужный мне материал. Это лишь одна из нескольких важных сторон вопроса. Вторая, не менее важная – это Наташа, вернее степень ее любопытства.
Я ни раз говорил: Бондарева – очень хороший менталист. Как ни парадоксально, в данном случае это вовсе не на руку мне и ей самой. Если штабс-капитан не удержится и начнет погружаться в ментальный слепок моих энергетических тел, то ее сознание может не выдержать всего того, что откроется. Главную опасность, конечно, представляли мои архивы с многотысячелетним опытом, шаблонами разных магических техник – ведь я сам открывал их большой осторожностью. Активируя более-менее сложный шаблон, я болел порою сутки и более. Да, эти архивы в моем ментальном теле и я унесу их с собой, но их слепок, иначе говоря, этакий энергоинформационный отголосок останется на некоторое время с телом графа Елецкого, подобно тому как след души остается с телом умершего и медленно растворяется.
– Наташ, во всем этом есть одно очень важное «но», – сказал я, отпустив ее и пересев на край кровати. – Контролировать мое тело придется тебе. Я не хочу, чтобы ты погружалась в мой ментальный слепок. Очень важно, чтобы ты меня послушала!
– Тайны, господин Астерий? Я знаю, что в тебе опыт многих, многих жизней. Наверное, тысячи лет. Боишься, что я слишком много узнаю о тебе? – в ее голосе была легкая издевка.
– Боюсь. В самом деле боюсь. Но не за себя, а за тебя. Ты же отлично понимаешь, что информация – это та же самая энергия, но модулированная. Вспомни, что с тобой было, когда я был твоей батарейкой первый раз? Ты почувствовала, что от меня исходит слишком много энергии и твои каналы не справляются. Но тот раз я подавал поток малыми порциями. А теперь, когда меня в этом теле не будет, то не будет никакого контроля. Если ты сунешься вглубь моего ментального слепка, то на тебя обрушится неконтролируемый информационный поток. Ты можешь открыть мои архивы, которые я сам открываю с осторожностью. Это очень опасно. Уверяю, твое сознание не сможет принять даже небольшую его часть того, что там есть. Ты рискуешь по-настоящему сойти с ума или сгореть. Обещай, что придержишь любопытство и не полезешь в мое ментальное эхо, – требуя подтверждения, я сжал ее руку.
– Ваше сиятельство, я не маленькая девочка и у меня большой опыт во всех разновидностях ментальной магии. Я не полезу в твои архивы. Могу посмотреть то, что открыто. В общем, обещаю не навредить ни тебе, ни себе, – нехотя ответила менталистка. И когда она почувствовала, что ее ответ меня не устраивает, добавила: – Успокойся, великий маг! Я не буду никуда лезть, не буду ковыряться в твоих тайнах! А то узнаю еще что-то неприличное о твоих отношениях с Глорией. А там, наверное, не только Глория. Мне этого точно не надо. Терпеть не могу влезать во всякие нечистые истории.
– Обещай, Наташ! – настоял я.
– Хорошо, обещаю, – с недовольством отозвалась она. – И давай поспешим с этим вопросом. Зови Бабского, его помощь не будет лишней.
Бабский, имеющий страсть к экспериментам даже если они на его шкуре, с удовольствием принял участие в нашей затее. Правда, мне пришлось долго объяснять его роль и смысл предстоящей процедуры, а так же попросить Элизабет, чтобы она не спешила с ужином – хотелось по возвращению в тело Елецкого есть не остывшую ягнятину, а горячую.
С Наташей все оказалось намного проще. Она умела легко делить внимание и довольно успешно управляла разделенными частями. Принципы управления вторым телом и поддержанием его в необходимой форме штабс-капитан понял сразу, лишь задала несколько наводящих вопросов. И дальше уже началось самое интересное: когда я почувствовал плотное ментальное касание баронессы, то позволил ей перехватить управление энергетическими потоками Елецкого. Сам просто выкатился из физического тела. Выкатился и тут же воспарил к потолку. В очередной раз я наблюдал тело графа Елецкого со стороны. Оно мирно покоилось рядом с баронессой Бондаревой, которая на этот вечер стала частью Александра Петровича. Вот такие коллизии: Наташа проникла в меня, и я надеялся на взаимность: на то, что скоро тоже проникну в нее. Стрельцова пока еще находилась в комнате штабс-капитана, стоя ровно в проломе стены. Я, уплотнив ту часть своего тонкого тела, которое было рукой, нежно провел ей по волосам англичанки.
– Демон? – с улыбкой спросила она.
В ответ я поцеловал ее в губы. Затем сделал то же самое с госпожой Бондаревой, лежавшей рядом с телом Елецкого, обернулся на столь приятную сцену и вылетел в окно.
Первой незначительной сложностью, вставшей передо мной, было найти замок Увядшей Розы. Обычно для мага, находящегося вне тела, такая задача решается просто: хватаешься за образ нужной локации и тебя самого несет туда. Несет очень быстро, иной раз перемещаешься практически мгновенно. Такая техника отлично работает, если маг умеет крепко держаться за образ и этот образ в его сознании есть. Но откуда такому образу взяться в моем сознании, если я никогда не был в Castle Faded Rose? Оставалось просто лететь на северо-восток, ориентируясь по знакомым мне достопримечательностям Лондона.
Потратил я примерно минут сорок, прежде чем добрался окраины британской столицы и нашел дорогу на Брентвуд. С поиском замка оказалось все проще: поднявшись метров на пятьсот нал окрестными полями, я вскоре увидел Faded Rose. Он оказался недалеко за озером, примыкавшим к лесу, что тянулся в сторону Брентвуда. Права была Элизабет: замок с шестью островерхими башнями, сложенный из темного камня издали походил на декорацию к пьесам о вампирах. Заходящее солнце подкрашивало воды озера красным, кровавым отблеском отражалось в стрельчатых окнах, отчего вносило в этот пейзаж особо тревожные краски, насыщало вкусом опасной тайны.
Я замедлил полет: цель была близка, и этот вид шевельнул некоторую память моих прошлых жизней. Вспомнились близкие моему сердцу вампирши: Лайрит из подземелий Луа-Гершен и великолепная Сенна. Особо вспоминалась принцесса Флэйрин – последнюю я очень любил и мой роман с ней был полон драматизма, крови и смертей вокруг нас. Следом я подумал о виконтессе Ленской. Кто-то скажет, что она вовсе не вампирша, в лишь актриса, игравшая ведущую роль в спектакле «Полнолуние в поместье Витте». Но для меня она вполне настоящая кровопийца, потому как попила немало моей крови, пока я волевым решением Астерия не ограничил страдания графа Елецкого. Полаю, она еще успеет отведать моей крови, когда я вернусь в Москву.
До замка Увядшей Розы осталось менее полукилометра. Я почти остановился, перенеся внимания с физического плана на тонкий. Меня интересовали сущности, пригодные для моих целей. Мелкие существа в этом, невидимом для глаз обычного человека мире, почти всегда есть поблизости. Например, нурсы или кереги, души кошек, крыс, недавно покинувших мертвые тела. Однако меня интересовали сущности покрупнее, чтобы не пришлось тратить много собственного ресурса, накачивая их, делая управляемыми и пригодными для вскрытия ментальных ловушек. Чтобы найти таковых, требуется время и еще удача – те самые начальные сложности, о которых я не стал сообщать Бондаревой.
Увы, мне не везло, в обозримом пространстве не было ни одной подходящей твари. Я ждал, то медленно фланируя над гладью озера, то облетая замок, но не слишком приближаясь. При этом я вполне понимал, что могу здесь проторчать до утра – солнце почти зашло за горизонт. Из-за долгого ожидания, полного в основном безделья и воспоминаний, у меня даже возник соблазн проникнуть в подвалы замка и убедиться, что Ключ Кайрен Туам здесь. Я это планировал сделать в любом случае, но сначала собирался исполнить главную задачу на сегодня – отвести подозрения магов Уэйна, что замок был предметом экзоментального сканирования.
Решение пришло ко мне, когда я вспомнил опыт одного высокого мага – Дарна Расхэна – моего друга в одном из давно покинутых миров. В том мире войны на тонком плане были такой же тривиальной реальностью, как в этом мире войны обычные. И мой приятель, для привлечения нужных ему сущностей использовал песнь кимры. Кимра – довольно крупное существо тонкого плана, редкое, но присутствующая почти во всех людских мирах. Ее особенность в том, что она растет до определенных размеров, а потом сама же изъявляет желание стать пищей для незримых человеческому глазу хищников. Хотя, «изъявляет желание» – слишком громко сказано, ведь кимру нельзя назвать существом разумным: ума в ней не больше, чем в улитке. Когда кимра созрела, она поет так называемую песнь – издает особые ментальные волны, привлекая других сущностей, как правило, достаточно крупных. И мой друг умел неплохо подражать кимре, модулируя очень похожие ментальные волны. Научил он этому и меня.
Вот только проблема: я этой хитростью никогда не пользовался прежде, потому как в той жизни меня убили примерно через неделю. Потом как-то забылось, да и не было в этих «песнях» никакой необходимости.
Первое, что я сделал, чтобы пустить в ход свою затею, это изменил форму своих тонких тел, раздувая энергетические оболочки и превращая себя в бесформенное облачко, внешне похожее на кимру. Теперь предстояло самое сложное: родить эту чертову песню – песню пиршества хищников и смерти несчастной кимры. Подражать ей очень непросто, тем более если прошла ни одна тысяча лет, как этот фокус показал мне великий маг Дарн Расхэн.
Я погрузился в себя, пока, не тревожа архивы, просто вспоминая. Вспоминая те особые тональности, которые мне удалось воспроизвести далеко не с первой попытки. Пока я этим занимался, меня относило все ближе к темным стенам Увядшей Розы. Я это вполне осознавал и пока не имел ничего против такого дрейфа. Часть моего внимания беспрерывно отслеживало обстановку вокруг. У южной части замка я обнаружил ментальную ловушку – вероятно на похожую натолкнулась госпожа Бондарева. Она была похожа на едва заметное мутное пятно в бледно-золотистом пространстве астрала. Чтобы она сработала нужно либо пролететь к ней достаточно близко, либо пройти через нее плотной границей сферы внимания. Хотя, маги, установившие ее, могли заложить какие-то иные триггеры, которые я пока не распознал.
Далее ловушки были еще. Только в доступной моему восприятию близости я насчитал шесть похожих образований – ясно, что безопасности этого замка маги придавали огромное значение.
Не долетая до ближайшего подозрительного пятна метров пятьдесят, я решил впервые воспроизвести песнь кимры. Замер, сосредоточился, и заставил вибрировать один из своих энергетических слоев так, как меня учил Дарн Расхэн. Вышло довольно неплохо: ментальную ткань пронзили вибрации, расходившиеся далеко вокруг меня и должные привлечь хищников.
Солнце давно зашло, появились первые звезды. Я ждал, периодически сотрясая пространство вокруг особыми вибрациями, похожими на пение потустороннего существа. И вот началось: со стороны леса я увидел крупных уршод. Два бледно светящийся облачка приближались ко мне. Пожалуй, это было удачей. Я подумал, что их можно даже не брать под контроль, а всего лишь увлечь из-за собой в охранную зону, чтобы они натыкались на ловушки. Взрыв ментальных мин для меня неприятен, но я его перенесу без проблем.
Я отплыл к южной башне замка, так, чтобы сразу две магических ловушки оказались на из пути. И в тот же миг заметил, как над гладью озера, посеребренного луной ко мне, мчатся сразу три рейкса. А это уже опасно. На людей, если ты в физическом теле, они не нападают. Если же вне его, то может случиться всякое.
А через несколько мгновений я почувствовал еще одну неприятность, куда более существенную. За всем этим из западной башни наблюдал маг: он перенес внимание на тонкий план и без сомнений он видел меня.
Глава 13
Второе пришествие Куана Холлара
Как-то не вовремя сунул свой нос на тонкий план этот чертов маг. Вряд ли он мог определить, что я на самом деле человек вне физического тела. Он должен был воспринимать меня как сущность, похожая на кимру, если он, конечно, знаком с такими. Но кто знает, насколько этот маг опытен. Сейчас у меня не было ни времени, ни возможности, чтобы определить его компетенции и понять, какую угрозу он может для меня представлять. Навскидку: да, он не новичок и совершенно точно, кое-что умеет, потому как удерживать столь плотное внимание на тонком плане – это уже не низкий уровень. Не пасануть перед потусторонними сущностями – это тоже кое-что.
Прямо сейчас, пока не приблизились рейксы – эти быстрые и опасные твари – я мог бы убить его неожиданной электрической атакой, но такой ход был крайне не желателен. Ведь тогда тем, что обнаружит его мертвое тело, станет ясно, что Увядшая Роза подверглась нападению сильного мага. Не надо много ума, чтобы понять, на кого падут подозрения, и какие меры примут люди герцога Уэйна дальше. Ведь речь о самом святом для них: их сокровищнице, в которой ни много ни мало может скрываться будущее могущество и процветание империи.
«Кто ты⁈» – услышал я вопрос чертова мага на ментальной волне. По непонятным причинам, интересовал его именно я, а не уршоды, и не рейксы, которые тоже могли представлять для него опасность, поскольку он стал активным на тонком плане.
Вот что мне ему ответить? Я мог бы промолчать, играя далее роль тупой и безмолвной кимры. На ум пришли слова песенки из иного мира: «Я тучка, тучка, тучка. Я вовсе не медведь» – так не поверит же, сволочь! Но раз маг задался таким вопросом, то он что-то почувствовал, понял, что в моем амебоподобном теле кроется какая-то мысль.
«Я – ларец! Ларец великих знаний древних богов!» – отозвался я так же безмолвно, однако со всем возможным пафосом. – «Рейксы! Они хотят убить меня! Помоги, о, добрейший! Спаси мое слабое тело от этих жутких тварей! Прошу, помоги и я щедро вознагражу тебя! Ты будешь удивлен и восхищен великой наградой!».
«Какой еще ларец? Сюда не приближайся! Вон отсюда!» – его беззвучный голос стал злым.
Расчет на то, что этот маг – дурачок, ну хотя бы в понимании тонкого плана, не сработал. Вернее, сработал не до конца, потому как я почувствовал его сомнения. Он отчасти попался на обычную человеческую алчность, мол: «А вдруг? Вдруг, то мутное облако способно дать мне что-то полезное?».
«Ухожу! Ухожу!» – отозвался я, видя, как первая из уршод приблизилась к ментальной ловушке достаточно близко – мина уже должна была сработать.
И тут я решил рискнуть. Рискнуть собственной шкурой. Ментальный взрыв потряс четыре слоя пространства. Бахнуло знатно! Досталось и самому магу – я почувствовал его боль. Ощущение было таким, будто кто-то обдал из ведра очень горячей водой – именно так почувствовал я. Несчастную уршоду разорвало на куски – плоть ее астрального и ментального тела разлетелась трепещущими ошметками. Вторую уршоду отбросило в сторону рейксов и там тоже сработала ловушка магов – снова взрыв, снова летящие в разные стороны куски плоти. Один из рейсов тут же бросился назад. Два других напротив – метнулись, чтобы полакомиться останками уршоды, которую в честном бою им было бы не одолеть.
Я же, воспользовавшись этим безумием, прикинулся тяжело раненным: сжался этак раза три-четыре; снова изменил свою форму, перестроив ее так, что стал похож на часть огромного арбуза, который уронили с большой высоты, и жалобно застонал, посылая во все стороны волну ментальной боли. При этом я не забывал плавно опускаться вниз, поближе к тому чертову магу, что находился в западной башне замка.
На этом недоброе представление не закончилось. На тонком плане появилось сразу шесть магов: три с башен и столько же из центральных залов Увядшей Розы. Я не успел уловить их разговор с моим недавним собеседником, поскольку они общались через ментал: распознать личное обращение через ментал непросто. На мою удачу все кончилось тем, что двое магов тут же атаковали рейксов длинными электроразрядами и спешно вернулись на физический план. Остальные, убедившись, что угроза ликвидирована и сущности мертвы, последовали их примеру. Что я успел уловить прежде, чем мое жалкое, якобы разорванное взрывом тело влетело в западную башни, так это обрывок диалога. Один из магов оправил ментальный посыл моему недавнему собеседнику: «Да, высший магистр Брэгг! Немедленно приступаем! Все восстановим! К утру будут готовы!».
Что ж рад заочно познакомиться: этого мудака, державшего пост в западной башне, звали Брэгг. Он, видите ли, магистр. Я не хочу сказать, что все магистры мудаки, но, уверяю, большинство именно таковы. Эти магические степени, бег по служебной или научной лестнице вверх, звания, регалии и прочая шелуха очень часто делают из человека именно мудака. Гораздо полезнее быть просто хорошим магом без дипломов и привязок к магическим школам.
Через пару минут после того, как великий магистр Брэгг огляделся и омрачил ментал волной горького сожаления по уничтоженным ловушкам, он решил проявить интерес ко мне. Вот тут я серьезно рисковал: моя игра, которую я собирался сыграть с ним, могла пойти не совсем по моему сценарию. Видя мое несчастное положение – так ему казалось – Брэгг мог попытаться добить меня, как бы из жалости, чтоб я не мучился. Конечно, его атака сильно пронять меня не могла – я был готов к такому повороту, но доставить мне много боли он вполне мог.
