Текст книги "Ваше Сиятельство 12 (СИ)"
Автор книги: Эрли Моури
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)
– Вот. За этой кладкой сразу выходим на предпоследний уровень подвалов – он очень короткий, там нет решеток. И охранения на том участке нет. Несколько магов и стрелков будет в самом низу. Полагаю, наше появление для них станет большой неожиданностью. Там прямая дорога к хранилищу герцога. Дело за малым, – я изобразил улыбку.
– Ага, сломать многотонную стальную дверь с хитрыми английскими запорами, – усмехнулся виконт Бабский.
– Сэм, все просто – смотри за руками, – я снова активировал «Пески Времени», и, хотя я сказал, что все просто, для меня это не было делом простым. Гадостная магия, прилично съедала мой ресурс и скверно отражалась на здоровье графа Елецкого. Потом-то я здоровье восстановлю самоисцелением, мне бы главное сейчас оставаться в форме. – Наташ, держите щит, осторожно сканируйте. Этап важный, – сказал я, как бы оставляя Бондареву за старшую, сам погружаясь в непростую и очень неприятную процедуру.
Снова от центра живота пошел мерзкий холод. Когда умираешь от тяжелых ран и твои силы вытягивает костлявая рука Смерти, ощущения, намного приятнее. В этот раз, казалось, не только крошатся мои кости, но вместе с этим кто-то тянет из меня жилы. Да, я могу отстраниться от любой боли, от любых ощущений, но не в тот момент, когда я делаю магию, плотно зависимую от ментальных потоков и восприятия. Я улыбался, чтобы Элизабет не увидела страдания на моем лице – а она явно что-то чувствовала, хотя не была менталистской даже на три процента.
Сгусток серого, светящегося тускло тумана разрастался между моих ладоней, сейчас важно было не ошибиться с позиционированием приложения силы и контролем этой опасной субстанции. Иначе могло выйти, как то случилось с Мэрком Гирблом, когда мы потрошили гробницу царя Халунаки. «Пески Времени» оттяпали ему кисти рук. Маг заорал от боли, потерял контроль, ну и это серое ненасытное облако откусило ему голову по самые ноги. Ладно, я же не Мэрк Гирбл и голову теряю лишь в переносном смысле при виде красивых женщин.
Легко и осторожно я толкнул смертоносное облако вперед. Оно погрузилось в глыбы диорита быстро превращая их в серый песок.
– Вот это да! – с восхищением сказал Бабский. – Преклоняюсь, Александр Петрович! Я в восторге! Полагаю, и стальную дверку можно так же?
Я промолчал, сосредоточенно управляя серым сгустком, и ощущая как эта гадость вытягивает мои силы.
– И банки так можно грабить? Давайте, Александр Петрович откроем свою артель по извлечению ценностей из особо охраняемых помещений? – не унимался Бабский.
– Это не ко мне. Обратитесь к князю Мышкину, – отшутился я, хотя такая шутка оказалась неудачной при нынешнем положении жениха Талии Евклидовны.
Дыра в стене уже стала сквозной, из нее потянуло сыростью. Я поднял серый сгусток выше, чтобы проход был удобнее, и не пришлось слишком наклоняться, протискиваться.
– Достаточно, Саш, – сказала Бондарева – она чувствовала, что мне такая работа дается непросто. Наверное, воспринимала мои физические страдания, эхом отдававшиеся в ментал.
Однако, я не остановился. Проход следовало расширить: возможно нам придется удирать через него и очень важно, чтобы для спешного отступления он не был слишком тесным. Еще несколько пассов руками, и я деактивировал магию. Жутко хотелось присесть прямо на пол, немного отдохнуть, вернуть в свое тело живое тело. Я решил ограничиться отдыхом в пару минут, просто прислонившись к стене.
– Ты молодец, Саш. Очень большой молодец! – признала Бондарева.
Только она знала в полной мере, что для меня эта дырка в стене далась большим напряжением. Такое признание от Натальи Петровны дорогого стоит. У меня подозрение, что Бондарева вообще никогда не разбрасывается похвалами. И далее случилось вовсе неожиданное: она подошла и поцеловала меня в губы. А потом многозначительно оглянулась на Элизабет. Англичанка чуть не прыснула смехом.
Прижавшись спиной к стене и запустив самоисцеление, я подумал, что вскрытие хранилища станет еще более серьезным ударом по моему состоянию. И это может стать опасным: в случае, если нас ждет серьезная стычка с людьми Уэйна, я не смогу проявить себя в полную силу.
– Наташ, Сэм, просканируйте пока. Радиус 70 метров – больше не надо. И очень осторожно. Три минуты на все, потом идем, – сказал я и прикрыл глаза. Тут же почувствовал, как ко мне подошла Элизабет.
Она обвила меня своими сильными, гибкими руками, прижалась грудью, потом шепнула:
– Ты такой холодный. Холоднее, чем этот камень.
– Это пройдет. Магия очень хреновая. Неприятная, – пояснил я и подумал, что следовало взять с собой бутылку виски. Насколько я помнил, крепкое спиртное в таких ситуациях неплохо помогало.
– Этот этаж пустой. Справа лестница, там серьезный пост: два мага три стрелка – стоят недалеко от решетки, – полушепотом отрапортовала штабс-капитан. – Мимо них сложно пройти незамеченными. На нижнем уровне тоже пять человек: два мага, три бойца в броне со скорострельными «Томсонами» и пистолетами.
– Хорошо, Наташ. Нам очень важно тех, нижних убрать тихо. Иначе вскрыть хранилище будет проблемно. Идемте. Думаю, сможем, – я подхватил с пола рюкзак и первый прошел через дыру. Песок и мелкая крошка диорита заскрипели под подошвой ботинок. – Стрельцова за мной вторая, Бабский замыкающий. В случае стычки пользоваться только остробоями. До тех пор, пока с их стороны не прогремят выстрелы – но это допустить нельзя. Первыми убираем стрелков. Соблюдать сектора ответственности, – полушепотом распорядился я.
Отсюда до лестницы было около ста двадцати шагов. Я знал о решетке выше и посте перед ней. Поскольку лестница там поворачивала, у нас был шанс проскочить незамеченными на самый нижний уровень. И шанс неплохой. При условии, что магам Уэйна не придет в голову сканировать. Не думаю, что они занимаются этим здесь постоянно, и не думаю, что здесь много подобных специалистов – в основном в охранении стояли боевые маги, а к таким подкрасться поближе гораздо проще, чем к менталистам.
Шли мы медленно, выверяя каждый шаг. Шли почти бесшумно. Хуже всего это давалось Стрельцовой, хотя она хорошо усвоила мои уроки. Бондарева и Бабский в этом отношении оказались безупречны – чувствовалась выучка «Грифона».
Когда впереди слева показался край лестницы, я предостерегающе поднял руку. Активировал «Лепестки Виолы» и сделал еще один осторожный шаг. Замер, услышав движение на лестничном марше вверху. Выждал немного и выглянул. Сейчас слишком велика была цена ошибки.
Еще пару шагов и я увидел решетку, преграждавшую путь сверху на этаж, где мы находились. Нам она никак не мешала – скорее помогала. Убедившись, что сейчас удобный момент, чтобы проскользнуть незамеченными, я подал знак своим.
Быстро и бесшумно мы спустились по изгибающейся вправо лестнице. И вот теперь начиналось самое важное. Самое важное до того момента, пока мы не сможем проникнуть в хранилище. Сразу за поворотом нас ждал широкий прямой коридор длинной метров пятьдесят, который заканчивался стальной дверью в хранилище святая святых замка Увядшей Розы.
Я задержался на углу, жестом руки обозначив всем готовность. Вложил кинетику в две руки – сейчас нужна была только атака молниеносная, смертельная. Проблема заключалась в том, что те несчастные пять человек охранения находились далековато – у самой двери в хранилище. Их требовалось положить с большой дистанции сразу. Раньше, чем они смогут поднять тревогу или начать стрельбу. Ту тактическую схему «Краб Ольвары», что мы отрабатывали вчера, я готовил, чтобы пробить себе дорогу, когда мы будем возвращаться с Ключом Кайрен Туам, но никак не сейчас.
Я махнул рукой и выбежал из-за угла. С силой толкнул кинетическую волну вперед – стоявших в дальнем конце коридора англичан раскидало словно кегли.
Элиз, держа наготове два остробоя появилась справа от меня. Бабский и Бондарева слева. Практически одновременно все открыли стрельбу по заранее оговоренным секторам ответственности. Хотя какие сектора? Здесь всего пять несчастный целей! Но попробуй, положи их с пятидесяти метров, да еще в движении и с остробоя! Все три бойца охранения в броне: дротики ее не берут – имеет смысл стрелять только к голову или в бок, где нет броневых пластин!
Элиз, на бегу, не сбавляя шага отработала на отлично – маг и стрелок затихли. Я мгновенно активировал «Гнев Небес». В спешке сделал это не совсем удачно и прежде, чем с моих пальцев сорвались длинные синие нити, меня самого изрядно тряхнуло электричеством. Яркие змейки разрядов с хищным шипением пронзили коридор на всю длину. Вошли в тела, которые, скорее всего, были уже мертвы.
Когда мы добежали до огромной стальной двери, под ней никто из людей Уэйна не подавал признаков жизни. Все прошло относительно бесшумно и вполне успешно. Не думаю, что щелчки отстробоев и шипение электрической магии донеслись до стражей на два этажа выше.
Теперь для меня предстояла очень непростая задача: проделать дыру в огромной и толстой стальной двери или в кладке рядом с ней. По моим прикидкам, это должно занять не менее 10–15 минут. Есть ли у нас это время? И хватит ли у меня сил, учитывая то, что даже дырка в не слишком толстой кладке уровнем выше, далась мне с трудом. Сейчас я чувствовал себя по-прежнему неважно. Не отпустил меня еще тот смертельный холод, выжимающий жизненные силы из тела.
Глава 19
Великое Перо Ято
С Майклом оказалось непросто. Увы, он не был идущим на поводу своих желаний столь легко, как граф Оршанский. От последнего Гера начала как-то быстро уставать. Сначала богиню пленила его неуемная энергия, но с сегодняшнего утра Величайшей пришло на ум, что Добрыня Супроилович больше не нужен ей. Богиня знала, что ее настроение изменчиво как ветер, и лишь поэтому она решила оставить его пока возле себя.
Относительно Майкла Милтона ее Геру мучили совсем иные чувства: в них было и любопытство и одновременно раздражение. Ее беспокоило, что Майкл по-прежнему слишком сдержан и не интересуется ей так, как бы ей того хотелось. Даже предложение стать богом, пусть пока еще не высказанное достаточно серьезно, он воспринял вовсе не так как тот же Оршанский. Вместо только чтобы мгновенно согласиться, Майкл взвешивал ее слова, рассуждал, что при этом потеряет. Да разве может думать о таком человек, которому взамен его никчемной жизни богиня предлагает вечность⁈ Но Майкл Милтон позволил себе думать даже в данном, казалось бы, не нуждающимся в осмыслении случае! Вместе с тем он слишком, слишком привязан к земле и к своей любовнице, есть в нем нечто такое, что делает его непохожим на других людей.
По мере того как Величайшая думала над этим, желание получить Майкла Милтона становилось в ней все сильнее. У Геры даже появился соблазн снова появиться перед Елецкой и, будто бы затеяв добродушный разговор, намекнуть, что до недавнего времени у барона Милтона в Лондоне была другая женщина. При этом не стоит говорить, что она уже мертва. Графиня очень ревнива. Без сомнений это ее сильно заденет. Но вот как поведет себя дальше Елецкая, Гера не знала. Быть может сказанное не отвернет графиню от Майкла. А пускаться в подобные откровения, открывать людям тайны других людей, богине не подобает. То, что Гера сказала Елецкой об отношениях ее сына с Глорией уже было серьезным проступком – ничем иным, как запретным вмешательством. Влияние от такого вмешательства накапливается и потом может привести к серьезным последствиям. Увы, пока Астерий не добрался до Хранилища Знаний и не доставил ей то, чего она с нетерпением ожидала, супруге Громовержца приходилось мириться с Небесными Законами, и если переступать их, то нее слишком часто.
Открыв золотой пенал, покрытый знаками, смысл которых уже не помнили даже самые древние боги, Величайшая извлекла из него Перо Ято. Никто не знал, что оно находится у нее. Боги, даже первые, низвергнутые в давней войне, думали, что эта великая вещь затерялась где-то в Вечности, однако всемогущее Перо было у нее. Мало кто помнил о его назначении: о том, что именно этой вещью можно писать в Вечной Книге, и тогда грядущие события будет направлять та рука, которая делает эти записи – ее рука. Но опять же, это случится не раньше, чем Астерий исполнит обещанное, а Вечная Книга станет такой же собственностью Величайшей, как каждая вещь в ее огромном дворце.
– Филлис! – призвала богиня нимфу. И когда та, беззвучно и легко вбежала в ее Нефритовый кабинет, сказала: – Приведите ко мне Майкла. Я буду в спальне. Больше никого до обеда не впускать.
– Даже Гермеса? – уточнила служанка
– Даже Гермеса, – подтвердила Величайшая, убрав Перо, щелкнула крышкой пенала и, взяв его с собой, направилась в спальню.
Убрав пенал в сундучок, Гера решила переодеться. Она могла сделать это лишь взмахом руки, но сейчас ей хотелось сделать это неторопливо и со вкусом, как это умеют делать земные женщины, ценящие собственную красоту. Она выбрала одно из самых соблазнительных платьев – то в котором когда-то очаровала Перуна. Облачилась в него перед огромным зеркалом, дважды повернулась, глядя как полупрозрачная ткань и жемчуг подчеркивают красоту ее тела.
Через несколько минут услышала приближавшиеся шаги – вели барона Милтона.
– Майкл, рада видеть тебя! – Гера повернулась к нему, излучая божественную улыбку.
– Хайре, Величайшая! – ответил он, следуя древней традиции приветствия, и в почтении сложил руки на груди.
– Я за завтраком думала о тебе, Майкл. И знаешь еще что?.. – Гера дождалась, когда Филлис скроется за дверью. – Я вспоминала ту ночь, когда мы оказались вдвоем в бассейне. Ты помнишь ее?
– Как я могу такое забыть, Величайшая из богинь. Эта ночь со мной будет до конца дней, – ответил барон Милтон и при этом подумал, что он фальшивит. Быть может, фальшивит совсем немного.
– Но я же сказала тебе, что конец твоих дней может никогда не наступить. Это тот редкий случай, когда почти все зависит лишь от человеческого желания. А знаешь какое желание сейчас у меня? – жена Громовержца лукаво изогнула бровь.
– Нет, Величайшая. Я не умею читать мысли. Тем более мысли богинь, – чеширский барон медленно опустил руки, любуясь ей. Гера сегодня была особо очаровательна, а упоминание недавней ночи жаром разлилось по его телу.
– Я хочу, чтобы ты отнес меня к бассейну. И чтобы этот день для нас двоих стал приятнее еще той ночи, – сказала богиня. – Смелее, Майкл. Смелее! – она рассмеялась, видя его нерешительность. И когда барон подхватил ее на руки произнесла, касаясь губами его губ. – Тебе не придется нести меня далеко. Лишь за эту дверь, – Гера указала взглядом на створку, покрытую позолотой и изящной резьбой. – Там небольшой бассейн, но в нем нам уже не помешает никто.
* * *
Примерно на седьмой минуте мучений я начал опасаться, что не смогу проделать дыру в столь толстом слое металла. Проблему осложняло то, что я работал «Песками Времени» очень близко от скрытого механизма ловушки. Стоило мне его задеть, и обрушились бы огромные каменные блоки, державшие свод. Требовалось делить внимание, которое и без того было на пределе из-за сложностей этой проклятой магии.
Не говоря причины, я попросил всех отойти на 15 метров и стать с правой стены коридора. Только Бондарева поняла в чем дело, но не проронила ни слова, с сожалением глянула на меня и отошла за Элизабет и Бабским.
Блять, не думал я, что шалости с «Песками Времени» пойдут у меня так трудно! Я все еще удерживал сгусток серого тумана, высасывающего мои силы. Удерживал, постепенно двигал его дальше, изредка поглядывая на большую горку ржавчины под ногами и на труп мага-британца, что лежал рядом с выпученными глазами и почерневшим лицом. Лицо его почернело от моего электрического удара. Возникла даже мысль, что моя физиономия может скоро стать такой же, если я упрямо продолжу убивающую меня работу.
Следом за ней пришла мысль другая: отказаться от «Песков Времени», и для вскрытия хранилища использовать «Внутренний Взрыв». Даже не слишком вкладываясь в него, я мог легко разрушить эту дверь или сработать тоньше: ударить только по запорам. Но даже при малой силе взрыва, будет много грохота, сработает сигнализация и все существующие здесь ловушки, рухнут потолочные блоки. Не уверен, что при таком раскладе мы сможем добраться до Ключа Кайрен Туам. Пришлось набраться терпения. Вообще-то, если есть необходимость, то у меня терпения достаточно много. Просто существует та разумная грань, за которой упрямство не только не приводит к цели, а напротив – напрочь закрывает к ней дорогу. Это в случае, когда у тебя уже не остается сил сделать следующий шаг или ты вовсе становишься совсем мертвым, так и не добравшись до желаемого.
Я эту грань не перешел: толстая сталь наконец сдалась. Сдалась бесшумно и неожиданно. Передо мной зазияла черная дыра немногим больше метра в диаметре. Чтобы в нее можно было без проблем пролезть, я еще несколько раз двинул туманным сгустком, шумно выдохнул и деактивировал магию. Как ни странно, от достигнутого на душе не было радости, словно эти проклятые «Пески Времени» проделали ту самую черную дыру во мне самом.
«Наташ, готово. Идите сюда», – сказал я ментально, потому как сил не было переходить на голос.
Бондарева подскочила ко мне первая и схватила мои холодные руки. Сейчас ее ладони казались языками пламени, причем на удивление приятного пламени. Хотелось побыть с ним подольше, но сейчас каждая минута была драгоценной.
– Наш демон! Генерал! Выпей меня! – с чувством прошептала баронесса. – Забери силы, сколько нужно!
Она все понимала в отличие от Элизабет, и, наверное, от Бабского.
– Хочешь стать моей батарейкой? – я слабо усмехнулся.
И принял ее помощь. Наши энегоканалы соединились, пошел плавный переток.
– Стойте пока здесь! Никто не заходит! – распорядилась штабс-капитан, адресуя команду поручику и Стрельцовой.
Ресурса я взял у нее немного, только лишь чтобы стабилизировать энергетическое состояние, вернуть себе немного тепла. Открыл глаза и сказал:
– Ну, что лезем? Наталья Петровна первая. Руками ничего не трогать до разрешительной команды. Наверняка, есть сигналки, ловушки. Вперед!
Щелкнув кнопкой фонарика, Бондарева поспешила в черную дыру. За ней Элизабет и Бабский. Я увидел хранилище Уэйна последний. Да, я успел побывать здесь позавчера без физического тела. С тонкого плана все видишь иначе, поэтому сейчас у меня были иные впечатления, увы, сильно омраченные моим скверным состоянием. В желтом свете туэрлиновых фонарей, недостаточно ярком, лучами выхватывающем лишь часть хранилища, я увидел помещение размером раза в полтора больше нашей кухни на Кэмброк-роуд 112. Справа и слева располагалось два длинных стальных шкафа, и чувствовал я, что полны они вещей истинно древних, многие из которых несли магическую ауру и могли рассказать о потрясающих событиях давно ушедших эпох.
Чтобы не мучить глаза в недостаточно ярком свете фонарей, я пустил светляка и сказал:
– Наташ, сначала определите все ловушки и сигналки. Сэм, помогай Наталье Петровне – ты в ее распоряжении. Ключ буду искать я сам. Пока не обезопасим себя от всех неожиданностей, руками ничего не трогать!
– Есть ничего не трогать пока! – Бабский сделал акцент на последнем слове. – Может нам удастся уйти отсюда, со всеми этими прелестями даже незамеченными. Представлю, шок господина Уэйна! – рассмеялся он, правда смех его вышел нервным.
Я вошел во второе внимание, просканировал сундук, стоявший у дальнего простенка. Убедился, что его можно трогать и даже открывать. Вместо того чтобы открыть крышку, сел на нее. Возможно, именно сейчас легендарный Ключ Кайрен Туам находился под моей задницей. Но Ключ не настоящий. Уж я-то умею отличить действительно древнюю вещь, несущую следы тысячелетий, от хорошей подделки. Хитер герцог Уэйн, хитры его люди. Кажется, они предусмотрели все. Даже подсунули подделку на случай, если кто-то каким-то образом сможет проникнуть сюда. Положили ее так, чтобы придать этому месту заметности и важности – сундук в дальнем конце хранилища на постаменте. И сидел я сейчас на нем, словно царь на троне. Вокруг меня в ярком свете светляка сверкали на полках вещицы из золота и дорогих сплавов с инкрустацией, свитки, статуэтки, и вещи внешне невзрачные, но без сомнений представляющие огромную ценность.
Я закрыл глаза и вышел на тонкий план. Сейчас требовалось остро сосредоточится на поиске лемурийских знаков ранней эпохи Северного Сонома. Я знал, что таких знаков на утолщении ключа два. Хорошие мастера могут поделать такие пиктограммы до идеального сходства, но повторить их энергоинформационный смысл древних знаков может только человек, знающий язык Сонома. Таковых людей в настоящее время не существовало, если не считать меня.
– Саш, тебе плохо? – до сих пор молчавшая Элизабет, положила мне ладонь на лоб.
– Уже лучше, – не открывая глаз, отозвался я. – Еще несколько минут отдохну и присоединюсь к вам. Кстати, шкаф слева от меня, первая секция чистая. Можете поковыряться там, – на мои слова тут же отреагировал Бабский, загремела на полке какая-то металлическая штуковина.
– Тише, поручик! – недовольно зашипела на него Бондарева.
Почти следом за сказанным баронессой, моя интуиция отреагировала на запросы, которые я посылал ей последние несколько минут. Внимание тут же притянулось к свертку, лежавшему на нижней полке справа. Да неужели⁈ Очень похоже, что настоящий Ключ спрятали там! О своем открытии я решил пока не говорить. Я открыл глаза и встал. Элизабет заботливо подхватила меня под руку словно дряхлого старичка.
– Элиз, да успокойся, нормально все со мной! Силы возвращаются, – немного приврав, успокоил я англичанку. – Сэм, если я разрешил осмотреть эту секцию, то это не значит, что с нее нужно хватать все подряд, – я с укоризной глянул, как Бабский перебирает статуэтки и всякие вещицы на полке. Он торопливо откладывал в сторону, что, по его мнению, представляло особую ценность. – Наша задача только Ключ и поскорее смотаться отсюда!
– Но вы, ваша милость, пока еще приходите в себя. Мне показалось, что даже идти не в состоянии. Вот я, чтоб не тратить время в пустую, – оправдался виконт. – Наташа уже осмотрела здесь все на предмет сигналок.
– Здесь пока ничего не трогать. А здесь можно, – Бондарева обвела рукой две секции шкафа справа. – Сейчас проверю сундук. Есть подозрения, что Ключ в нем.
– Да, осмотри, – согласился я и наклонился к тому самому свертку, к которому меня вела интуиция. Трогать пока его не стал – опасался его магических привязок. Провел рукой над ним, убеждаясь, что вещь в темной, бархатистой ткани очень древняя. Сделана она из золота, слоновой кости, адаманта и имеет внутри множество сложных структурных элементов. На ней в самом деле были лемурийские знаки Сонома. Сердце часто забилось – даже не разворачивая бархатистую ткань, я был уверен, что это и есть подлинный Ключ Кайрен Туам. От наплыва эмоций, я даже не слышал, что сказал Бабский, и что ответила ему Элизабет – говорили о каких-то золотых украшениях, который здесь было полным-полно.
– Сундук можно открывать – было две сигналки, – оповестила Бондарева. – Замок простой – вскрыла.
– Да, Наташ. Спасибо. Если уверенна, то открывай, – отозвался я, сидя на корточках.
– Александр Петрович, ну позволите это прихватить? – Бабский умоляюще смотрел на меня, держа в руке массивную золотую статуэтку с рубиновыми глазами.
– Леш, но это же банальное воровство, – рассмеялся я, понимая степень его мучений.
– Это воровство во благо! Для нужд Отечества! – выпалил Бабский. – Благополучие Отечества состоит из благополучия его подданных. Позволите?
– Черт с тобой, бери. Вся наша операция в любом случае не что иное, как воровство, – согласился я. – Только не отягощай сильно рюкзак. Тебе еще нести Таблички Панди, – я их уже нашел взглядом – они лежали через секцию от Ключа Кайрен Туам, тоже на нижней полке. Хотя таблички мне были не нужны и представляли они для нашей группы лишний груз, этак килограммов в пять, я хотел угодить Глории и была у меня еще кое-какая задумка относительно императрицы.
– Прихвачу еще и это. Должно стоить приличные деньги, – Бабский явно разошелся, хватая с полки золотую пектораль, украшенную множеством самоцветов.
– Сэм, скромнее! Вес! Гранатобой по-прежнему на тебе! Сюда смотри! – я указал ему пальцем на таблички, покрытые потертой клинописью. – Бери их все. Половину можешь положить в мой рюкзак, но вторая половина на тебе.
– Ключ! – вскрикнула Бондарева, осторожно вытаскивая из сундука футляр, закрытый стеклянной крышкой.
Я рассмеялся. Элизабет от радости, набросилась на меня с поцелуями. Она не знала, что это не настоящий Ключ Кайрен Туам. Этого даже не смогла распознать прекрасный менталист Наталья Петровна Бондарева.
– Хорошо, Наташ, клади его в свой рюкзак, – я знал, что такой жест с моей стороны будет особо приятен штабс-капитану. – Если желаете, Элиз, Наташа, выберите здесь что-нибудь на свой вкус – не все же Бабскому. И помните, что все эти вещи не просто дорогие украшения. Они имеют историческую и, скорее всего, магическую ценность. И, прошу, не жадничайте.
Я прошел к средней секции шкафа справа взял там диадему из золота, усеянного мелкими самоцветами – для Глории. Почему не Ковалевской? Потому, что Ольге милее просто цветы и, конечно, новые платья – это почти шутка. Я не хотел дарить Ольге вещи, изъятые таким образом – по сути украденные. Ведь все, что нужно моей невесте, я был в состоянии купить ей сам. А Глория – ее дело принять или отказаться. Быть может она увидит в этой диадеме какой-то символизм, если собирается присоединиться в маркизу Этвуду в борьбе за британскую корону.
После того как я убрал диадему в рюкзак, приложив к ней пару интересных для меня древнеегипетских пергаментов, Бондарева вдруг встрепенулась, замерла на миг и сказал: – Они знают, что мы здесь! Идут сюда!
Жаль, что так вышло. Даже если бы мы поторопились, все равно тихо уйти из хранилища не смогли бы. Не знаю, что выдало наше присутствие. Наверное, какая-то незамеченная сингалка.
Элизабет, тут же бросив на пол что-то металлическое, метнулась к дыре в двери. Выхватила «Кобру» и наклонилась, вглядываясь в дальний конец коридора.
– Похоже несколько магов. И робот. Два робота! – отрапортовала Стрельцова. – За ними еще стражи в броне.
– Как выбираться будем, Александр Петрович? – озабочено спросил поручик. Дорогие вещицы на полках больше не интересовали его.
– А хрен его знает, – ответил я и усмехнулся своему ответу.
Глава 20
Проклятые роботы
Конечно, на жизненно важный вопрос Алексея Давыдовича я дал скверный ответ. Вместо того чтобы зарядить своих людей уверенностью, этими словами я мог притушить их боевой настрой и посеять сомнения. Поэтому, поспешил исправиться:
– Выберемся! Нам тут оставаться никак нельзя. Сэм, для начала пульни по ним из своей шайтан-трубы, – поручик не понял сленга из иного мира, и я пояснил: – Выстрел из гранатобоя, Леш! Бей в робота!
Подхватив «Carnation-DST», Бабский метнулся к дыре, став на одно колено прицелился. Элизабет освободила ему место. Я же поспешил убрать в рюкзак тот самый важный сверток темной бархатистой ткани.
Поручик выстрелил. Багровая вспышка осветила стены хранилища, кровавым отблеском отразилась на драгоценных вещицах герцога Уэйна. Громыхнуло так, что зазвенело в ушах. Заряд гранатобоя понесся к цели. Сильно завоняло дымом и еще чем-то неприятным.
– Робот минус один! – отрапортовал Бабский. – И двух магов прихватило.
– Отлично! Теперь в сторону. Сделаю нам помощников, – закинув рюкзак за плечи, я занял место Алексея, сместившись на шаг влево, чтобы меня не могли достать их стрелки. Как раз в этот момент с той стороны раздались выстрелы. Близко к стальной двери ухнул «фаерболл» и дохнуло жаром – маги пристреливались.
В прошлую большую заваруху, когда я отбивал Ольгу Борисовну у ацтеков нам хорошо помог магический шаблон «Дикие Пчелы» – им я и решил воспользоваться. Увы, эта магия довольно прожорливая на ресурсы, но я был уверен, что после ее применения, у меня хватит сил довести группу до подземного хода, если мы будем двигаться в тактическом построении «Краб Ольвары» и оставшийся ресурс я буду тратить только на щит и нечастые удары кинетикой – должно меня хватить хотя бы минут на десять.
Напрашивался вопрос: а что дальше? Ведь у домика лесника нас будет ждать куда более крупные силы – без сомнений бритиши пошлют туда своих лучших спецов. На этот счет у меня тоже был кое-какой план, связанный с недолгим отдыхом для частичного восстановления сил. Но чаще всего бывает так, что планируешь одно, а выходит совсем другое.
– Если услышите близко жужжание, глаза закрыть! Не смотреть! Не реагировать! – распорядился я, зная, что у существ, сотворенных этой магией, нет разделения на своих и чужих.
По коже обеих рук пошел жар, превращавшийся в зуд. Особо сильным он стал к центрам ладоней. В этот раз у меня не было необходимости держать магический щит, и «Диких Пчел» я кастовал с двух рук – так эффективней при равной затрате ресурса. Зуд стал невыносимым, я вытерпел еще несколько секунд и отпустил: золотистые искорки потекли длинным потоком в дыру – прочь из хранилища. Отлетев метра на три-четыре искорки превращались в иллюзорно-астральных пчел, летели дальше, вырастая до размеров мелких птиц.
Стрельба по ту сторону двери стала интенсивной, послышались крики. Ухнула боевая магия. У меня не было времени смотреть за происходящим в коридоре. Следующей задачей было вырваться из хранилища так, чтобы нам на голову не свалились потолочные блоки – ведь люди Уэйна вполне могли активировать эту ловушку дистанционно. Чтобы такой опасности избежать, я решил сделать активировать ловушку раньше их, пока мы находимся в безопасном месте. Выйдя на несколько мгновений на тонкий план, определил, где находятся датчики – один из таких был у самого края дыры, сотворенной мной в двери. Туда я и нанес несильный, но точный удар кинетикой. Этого хватило, чтобы послышался грохот и пол под нашими ногами содрогнулся.
– Так надо! – пояснил я Элизабет, видя волнение в ее глазах. – Приготовились, выходим сразу как выйду я. Тактическое построение «Краб Ольвары» – пробивается к подземному ходу.
– Как быть с роботом, ваша милость? – с беспокойством спросил поручик.
Вот робот несколько портил мои планы. Чтобы его убрать с помощью «Хватки Смерти», как тех, что возле лесного домика, требовалось время, да и дистанция была великовата. Я выглянул, видя его сквозь оседавшую пыль за обломками потолочных блоков. Иллюзорных уже не было видно – похоже они полетели по вверх по лестничному маршу. Возле робота на полу лежало несколько магов и стрелков-британцев. Хотя еще трое оставались в строю. Но робот… убрать его «Внутренним Взрывом» – слишком велика честь, и тогда я останусь без магического ресурса. Акцентированной кинетикой? Может не пробить и тогда потрачу силы зря.
