Текст книги "Ваше Сиятельство 12 (СИ)"
Автор книги: Эрли Моури
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)
– Какая же дрянь! – в сердцах выдохнула Артемида. – Она играет всеми нами и при этом чувствует себя так уверенно, будто ее совсем не волнуют последствия!
Я чувствовал, как все произошедшее здесь, задело Охотницу.
– Надо отдать должное, она очень помогла нам, – Афина повела рукой, меняя боевые доспехи на легкое платье.
К тому времени перед дворцом Небесной Охотницы из богов осталась лишь сама Арти и Афина.
– Если бы не ее пламенная речь, нам бы пришлось отбиваться от нападок этой своры, – продолжила Воительница, наклонившись за цветком, оставленным Герой. – А так… Мы из божественных преступниц, превратились в героинь вместе с Астерием. «Слава Артемиде! Слава Афине! Слава Астерию!», – кричали они. Арти, мне это понравилось! Клянусь, ради такого триумфа, я готова вернуться в тот замок и разрушить его до основания!
– С куда большим желанием я бы разрушила ее дворец! Надеюсь, тебе не придет в голову считать ее теперь подругой? – Артемида взяла лилию из рук подруги отбросила в сторону.
– Арти, улыбнись! Ты снова слишком впечатлительна! Ведь все прошло великолепно! И если твои враги, ведут себя словно друзья, то этим можно пользоваться, но быть готовой к подвоху, – ответила Арета. – Астерий, сделай милость, шлепни ее по попе!
Дочь Лето задержала мою руку, почти коснувшуюся ее ягодицы:
– Не смей ее слушать, Астерий! И я бы сама справилась, без помощи Геры! Идемте! Чего здесь стоять, – Охотница направилась ко дворцу, под портиком которого выстроились ее немногочисленные служанки.
Едва добравшись до покоев Артемиды, я омылся под теплой проточной водой у бассейна, вернулся в спальню и, упав на кровать, уснул. Уснул практически сразу. Тело мое настойчиво требовало отдыха. Настолько, что я даже не побеспокоился узнать, куда делась Наталья Петровна и виконт Бабский. Да, с ними здесь точно не может случиться ничего дурного и слуги Артемиды о них позаботятся, но все же моим долгом было проявить хотя бы какое-то внимание.
Проснулся я лишь под вечер, когда спальня богини озарилась красными лучами заката. Артемида так и не появилась, и лежал я на ее огромной кровати один, раскинув руки и глядя в потолок, украшенный фресками из жизни вечных. Накинув халат, вместо своих вещей, не слишком чистых после приключений в Faded Rose, я вышел на террасу. В вечерний щебет птиц вплетались знакомые голоса, один из которых, кажется, принадлежал Бондаревой, а второй точно Бабскому. Поручик рассказывал очередную веселую и глупую историю.
Я направился к западному краю террасы, откуда доносился его голос и женский смех. Когда свернул за угол, то увидел: за низким столиком на подушках точно шейх, сидит Алексей Давыдович. Его с интересом слушают две служанки. Наталья Петровна стояла чуть поодаль, упираясь руками в балюстраду и глядя на закат.
Одну из служанок Артемиды я знал по имени, поэтому обратился к ней:
– Веселитесь, Эйгил? А где ваша госпожа?
– Ой! – она вздрогнула, порозовев, повернулась ко мне. – Ваше сиятельство, она… Я не знаю. Отошла куда-то с Афиной. Думаю, скоро появится. Приказала нам накрывать к ужину прямо здесь, – Эйгил указала взглядом на стол на ножках из сандала и слоновой кости, что стоял перед Бабским.
– Присоединяйтесь, ваше сиятельство. Пока нет ваших женщин, вполне можно развлечься чужими! – поручик хохотнул и повернув голову к Бондаревой, потом вернулся взглядом ко мне и приложил палец к губам: – Каюсь, сболтнул лишнего. Одна из ваших здесь и все подслушивает! Кстати, ужин обещан к семи, – он засучил рукав и глянул на часы. – Полагаю, вам это особо полезно знать. Обед же вы пропустили.
– Мы побежали, господин Бабский! С вами очень весело, но нам нужно накрывать на стол! – Эйгил поспешила к двери и другая девушка, одарив улыбкой поручика побежала за ней.
Бабский начал что-то говорить о вещицах, прихваченных нами в хранилище Уэйна, но я не стал его слушать, подошел к Бондаревой. Слегка обнял ее, положив руки на талию.
– Как же хорошо здесь! – не поворачиваясь ко мне, сказала штабс-капитан. – Ну почему я не родилась богиней?
– Волшебный вечер в волшебном месте, – согласился я, глядя на край солнца, тонущего между горных вершин, и на живописную долину внизу.
– Я думала, граф, вы ответите мне, что я все-таки богиня. А вы о вечере и каком-то там волшебстве, – с обидой произнесла Наталья Петровна.
Мне кажется, обида эта была наигранной. Вот что за завихрения в ее голове? Еще раз убеждаюсь, Наташа считала себя в детстве слишком недооцененной девочкой, теперь ей так нестерпимо хочется компенсаций за детские обиды!
– Не боишься, что Артемида приревнует? – тихо посмеиваясь, спросил я. – Ведь здесь она может все слышать.
– А тебя самого разве такое пугает? Ты же не считаешься с чувствами своих женщин. Тебя Гера поцеловала в губы при Артемиде! Сказала о любви, и ты это принял, как должное, – она резко повернулась ко мне. – Ты явно был этому рад. Мне кажется, полетел бы за ней, если бы были крылышки!
Я был сбит с толка. Претензии более чем странные. Ну, поцеловала, и что? Будто я отвечаю за поступки Величайшей. И вообще, какое может быть дело Бондаревой до моих отношений с богинями? Все что она думает об этом, не более, чем ее домыслы.
– Ладно, это не мое дело, – сказала она, верно распознав направление моих мыслей. – Вечер правда волшебный. А день просто сумасшедший. До сих пор не могу поверить, что все это произошло с нами. Я Ключ Карен Туам смотрела, пыталась понять, как он работает. Увы, не смогла. Но штуковина очень необычная и красивая. Можешь мне кое-что пообещать, Саш?
Снова сложный вопрос от несостоявшейся богини. Я не трус, но давать обещания Наташе, не зная при этом, что она желает, как-то боязно.
– Ну? Астерий! Если бы тебя попросила пообещать что-нибудь Элизабет, то ты бы это сделал без раздумий. Уверена, не слишком бы раздумывал, если бы на моем месте была Глория. Я где-то там, далеко не на первых местах. Так понимать? – она испытывающе смотрела на меня.
– Наташ, мне нужно сначала хотя бы понимать на какую тему я даю обещание. Дело в том, что я не разбрасываюсь пустыми обещаниями, поэтому даю их с осторожностью. К примеру, я пообещаю исполнить сам не ведая что, а ты скажешь, чтобы я женился на тебе по возвращению в Москву. А у меня между тем в Москве ждет невеста, – попытался я перевести все это в шутку, хотя тема была достаточно серьезная, чтобы над ней шутить.
– Расслабьтесь, корнет. Даже если бы я развелась с Рыковым, то мне бы в голову не пришло искать душную несвободу в браке с вами. Да еще при таком несметном числе любовниц, как у вас! Ни за что! Мое желание вне наших отношений и будет касаться Ключа, – Наташа постаралась убрать мои руки с талии.
– Ключа Кайрен Туам… того самого, что лежит в твоем рюкзаке? – спрашивая это, я хитрил. Ведь Ключ у Бондаревой был подделкой, а раз так, то здесь я был куда как свободнее в обещаниях.
– О нем самом. Обещаешь, что исполнишь мою просьбу? – Бондарева прищурилась. – Не бойся, граф. Тебе, наверное, даже понравится то, что я попрошу. Просто хочу проверить, на что ты готов пойти ради меня.
– Да, баронесса, обещаю. Так в чем просьба? – я весь превратился в слух.
– Не менее, чем наша Лондонская операция меня интересует экспедиция по поиску и вскрытию Хранилища Знаний. Уверенна, что ее поручат именно тебе. Кто же еще у нас такой всемогущий, что даже богини к нему липнут? И снова ты сам будешь набирать группу. Возьми меня, – попросила Бондарева.
– Только и всего? Наташ!.. – я рассмеялся. – И для этого стоило дурачиться с этими обещалками? Конечно, тебя возьму. И, скорее всего, возьму Бабского, хоть он и засранец. Люди, которые меня не подвели и которыми я в целом доволен, становятся Моими Людьми. Я держусь за них, не собираюсь менять их на каких-то других, незнакомых. Можешь быть уверена, ты первая в списке вместе с Элизабет.
– Это еще не все. Еще я уверена, что Рыков сделает все, чтобы я в эту экспедицию не попала. У него серьезные связи, он найдет способ сделать так, чтобы меня не было в списках. Но ты же всемогущий, правда? Затребуй меня у Трубецкого. Мне это важно, Саш, – она даже положила мне ладонь на грудь.
– Обещаю, Наташ. Уж такую проблему я решу. Если потребуется, обращусь к Денису Филофеевичу, – заверил я.
– Вот так легко? Мне приятно, честное слово, – она заулыбалась. – Даже не потребуешь, чтобы я тебя за эту милость поцеловала?
Я заметил, что ее глаза смотрят не на меня, а куда-то мне за спину. Там явно кто-то был. Я повернулся вполоборота и увидел Афину. Богиня стояла возле колонны и поглядывала на нас.
– Это такая маленькая провокация? Зачем ты это делаешь? – спросил я баронессу, хотя вполне понимал зачем. Этакое женское соперничество и одновременно самоутверждение.
– А ты боишься, да? Не рискуешь при ней? Признайся, великий Астерий: тебя влечет ко мне только когда никто этого не видит? – с вызовом произнесла она, вмиг ломая сложившуюся между нами идиллию.
– Наташ, мы же говорили уже об этом. Дело вовсе не в страхах, а в нежелании доставляться неприятные эмоции Артемиде. Ты знаешь – она ревнива. Арти всерьез ревновала меня к Элизабет, и из-за этого между нами однажды случился небольшой разлад, – вспомнил я, хотя тот разлад нельзя назвать небольшим. Даже Лето являлась ко мне с ненормальными требованиями.
– Артемиды здесь пока нет. Я хочу, чтобы ты поцеловал меня при Афине. Не будь трусом, Астерий. Я так хочу, – настояла она.
Плясать под дудку госпожи Бондаревой я не собирался, но сейчас был тот случай, когда можно было уступить ее капризам. Мне стало любопытным, что из этого выйдет. Как отреагирует Афина, донесет ли она об этой, честно говоря, мелочи Охотнице и скажет ли что-то сама. Ведь богини мало отличаются от женщин земных. Зачастую они еще более чувствительны, ревнивы, ранимы.
Я обнял шальную баронессу, заставил ее прогнуться назад – ее тяжелые каштановые волосы упали на мраморную балюстраду. И поцеловал. Весьма горячо, с вожделением ощущая ее полную и молодую грудь. Вместе с тем ощущая влечение к ней и еще взгляд Воительницы, вонзившийся точно копье в мою спину.
К тому моменту, как этот спектакль закончился, Артемида еще не появилась. Я же, перебросившись несколькими шутливыми фразами с Наташей, подошел к Афине.
– Обольстительно выглядишь, Арета. Тебе одинаково хорошо идут и платья, и доспехи. И… – я понизил голос до шепота, – и полное отсутствие того и другого.
– Вообще-то я думала, ты обратишь на меня внимание раньше, и мне не придется стоять одной, наблюдая за твоими любезностями с ней, – сказала она, и это не звучало как укор, скорее, как неважное замечание.
Что мне всегда нравилось в Афине, так это умение не превращать всякие мелочи в трагедию.
– Прости, так вышло, – я мягко погладил ее руку и… пустил «Капли Дождя». Добавляя смещая гамму этой приятной магии от расслабления к обольщению. Конечно, дочь Зевса это почувствует. Захочет, уберет руку – она не убрала.
Тут же спросила с улыбкой:
– Как тебя назвала Гера? Милый мальчик? Между прочим, вполне метко. Мне нравится, – она шутливо коснулась пальцем моего носа. – В каждом известном мне перерождении, ты выбираешь притягательные образы.
– Какой сладкий комплимент. Дорогая, знаешь, как ты меня сейчас влечешь? Приходится даже отвлекаться на другие мысли, чтобы не утонуть в мыслях о тебе. А где Арти? – я спрашивал сейчас об Охотнице, но любовался при этом Афиной.
– Еще недавно вертелась перед зеркалом. Не знаю, чего она там застряла. Вот идет, – Арета кивнула на восточный край террасы.
Оттуда появилась Артемида в белом с золотым шитьем платье. За ней служанки несли на подносах что-то к ужину, хотя стол был большей частью накрыт. На нем стояли кувшины с вином и водой, салаты в серебряных вазах, хлеб и сыр, сладости на маленьких тарелках. Только сейчас я сполна почувствовал, как голоден.
Не успели мы устроиться за столом, как на ступенях, ведущих к южному входу во дворец, появилась Стрельцова в сопровождении служанки Артемиды. Элиз выглядела явно настороженной, растерянной и одета была она не в свою одежду, а в тонкое серое платье, похожее на те, которые носили здесь служанки.
– Арти, прости, но я пойду встречу ее. Ты же знаешь мое отношение к Элиз. Ее нужно успокоить, – сказал я Артемиде, вставая из-за стола.
– Стой! – Охотница придержала меня за руку. – Сходи, но давай договоримся: когда я рядом, ты будешь со мной и только со мной. Даже Ареты между нами не должно быть много.
– Хорошо, – кивнул я, чувствуя, что мне предстоит непростой вечер.
– И не забывай: я приняла, что любовь земная и небесная разделены. Но мы сейчас на Небесах. Не обижай меня своим недостаточным отношением, – она все еще держала мою руку.
– Арти, ну что на тебя нашло? – я поймал на себе насмешливый взгляд Бондаревой.
– Ничего. Считай, что я не в настроении. И немного расстроена. Иди, встречай свою миссис Барнс, – она специально назвала Элиз ее прежней фамилией, намекая на неприятное прошлое, связанное с чеширской баронессой.
Элизабет не сразу увидела меня, лишь когда она поднялась на террасу, то встрепенулась и побежала мне навстречу.
– Демон! – она схватила меня крепко, на глазах выступили слезы. – Я думала, что мы все погибли. В ушах гул, как после взрыва, а перед глазами огонь, и тебя будто уносит куда-то. Очнулась голая, и мужчина надо мной. Я закричала, ударила его по лицу – не сразу поняла, что это Асклепий.
– Элиз! – я встряхнул ее, едва сдерживая хохот. – И что он? Как Врачеватель, остался жив после твоей ярости?
– Жив. Сказал, что первый раз приходится заниматься такой сумасшедшей, – Стрельцова тоже начала улыбаться. – Про Майкла спросишь у богинь? Мне что-то боязно за него. Как я поняла, что мной занимался Асклепий, так сразу вспомнила Майкла и все, что с ним было. До сих пор сердце трепещет.
– Обязательно спрошу. Сегодня будем решать с Майклом, – пообещал я, подводя ее к столу. И негромко добавил: – Элиз, пока мы здесь, я буду мало уделять тебе внимания. Не обижайся.
Я знаю, что Стрельцова очень понятливая девушка, и с ее стороны не могло быть обид, но сказал, чтобы унять все возможные волнения у нее на душе. Я все больше начинал ее ценить и любить.
– Ты такой теплый с ней, – сказала мне Артемида, когда я сел с ней рядом. – Нет, это не упрек. Все хорошо, – она поцеловала меня, давая понять, что не сердится.
Мы ужинали, вспоминая минувший день, насыщенный событиями так, что всем хотелось высказаться, поделиться пережитым. Элизабет и госпожа Бондарева поначалу молчаливые, немного скованные присутствием двух богинь, постепенно освоились. А после третьей чаши вина и вовсе стали разговорчивыми. Я же решил, что пришло время поговорить о том, как нам вызволить Майкла. И когда я озвучил свои соображения, что Величайшая просто так Майкла не отдаст, и нужно что-то придумать для вызволения барона Милтона, меня удивил Бабский. Он поправил упавшие на лоб кудри и сказал:
– Ваше сиятельство, а чего тут слишком умничать? Мы украли из замка Ключ и кучу дорогих штучек. Почему бы нам не украсть Майкла? Не думаю, что его охраняют сильнее, чем сокровищницу герцога Уэйна.
Эта простая мысль, лежавшая на поверхности мысль пришлась мне по душе. В самом деле, чего умничать, если Гера решила поводить нас за нос, то почему бы не увести Майкла у нее из-под носа?
– Я за! – первой отозвалась Афина. – С удовольствием приму в этом участие!
До наступления ночи мы обсуждали детали плана похищения Майкла. Следующий день обещал стать таким же интересным как уходящий.
Глава 23
Пленительные ягодицы Афины
Солнце взошло, из ближнего сада доносился щебет птиц. Артемида еще спала. Богам, как и людям снятся сны. Правда я не представляю, как они выглядят. Арти говорит, что ее сны всегда цветные, впрочем, и мои тоже. Еще богиня говорит, будто она всегда осознает, что находится во сне и может видеть в нем все, что пожелает. Вообще-то и я если того желаю, то мой сон будет осознанный – нужно лишь дать себе такую установку, прежде чем уснешь. Получается, что нет заметных отличий между моими снами и ее. Может я бог? Шутка.
Сейчас моя неотразимая лучница вздрагивала, и я не уверен, что ей снилось что-то приятное. Чтобы исправить это, я положил ладонь ей на живот, погладил его, представляя, что там находится наш будущий ребенок. Он увидит божественный свет еще не скоро – не раньше, чем через год, может, полтора. И Артемида до сих пор не определилась, кого она желает: сына или дочь. Я настаивал на сыне, но с богиней трудно спорить, ведь в этом сложном вопросе все зависит целиком от нее.
Поглаживая животик Арти, я спустился ниже – захотелось сделать сон моей возлюбленной приятнее. Осторожно отодвинул ее левое бедро, давая больше простора нетерпеливой ладони. Средний палец прошелся по нежной щелочке от ее начала до самых ягодиц. Арти спала, мирно посапывая и улыбаясь. Еще бы, такое не может не нравится! Хотя я ни разу не рождался женщиной, все равно я вполне представляю эти ощущения ментально. Когда мой шаловливый палец проник между ее божественных губок, и начал ласкать там, Арти вздрогнула, задышала чаще. Следом я дотронулся до крошечного язычка в ее разошедшихся от удовольствия губках. Поиграл с ним, едва касаясь маленького влажного тельца.
– М-м… Астерий… – прошептала Небесная Лучница во сне. – Ну, пожалуйста, Астерий!..
Мне хотелось ее поцеловать за эти милые причитания, но я не хотел еще подразнить спящую богиню. Мой палец один проник в ее влажное лоно, растягивая нежные стеночки, и слабыми толчками погружаясь глубже. К первому добавился второй, и вместе они там начали шалить все смелее, нахальнее. Артемида дернулась всем телом и, с силой сжимая мою ладонь бедрами, открыла глаза.
Несколько мгновений богиня смотрела на меня с удивлением, потом набросилась с поцелуями. В этой отчаянной борьбе почти всегда я одерживаю верх. Я подмял Арти под себя. Заставил развести ноги и вошел сначала наполовину. Потом решительно, по-настоящему. Богиня застонала, прижимая меня к себе, покрывая лицо поцелуями, и подгибая ноги. Конечно, ей хотелось глубже. Хотела – получила: мой воин пронзил ее пещерку так, что Артемида протяжно застонала, выгнулась и тут же задрожала от сладкого оргазма.
– Люблю тебя, – шептала она, покусывая мое плечо. Потом оттолкнула и добавила: – Хочу так…
Теперь я оказался на спине, а губы богини сжали мокрую от ее соков головку бойца. Теперь пришлось застонать мне. Я гладил длинные серебряные волосы, укрывшие меня наполовину. В нетерпении слегка нажимал на затылок лучницы. Волшебный миг был уже близок. Еще несколько звучных чмоков, и я взорвался. Отдал ей в ротик все, что накопил к утру. Арти оторвалась от меня, повернулась глядя победно, словно я стал ее поверженной добычей.
– Такую я тебя люблю особенно, – признался я, размазывая пальцем по ее губам и подбородку все, что не поместилось в ее рот.
– Ты любишь во мне развратницу? – уточнила она.
– Ты всем хороша, но это одно из твоих самых приятных качеств, – я обнял ее, возвращая на подушки.
– Астерий, я хочу просыпаться так каждое утро. Хочу, чтобы ты всегда был рядом, – Артемида положила голову мне на плечо.
Вот сейчас она была просто женщиной, и желания ее были исключительно женскими. Те желания, которые, увы, очень сложно исполнить тем более в моем положении. Я молчал, поглаживая шелковистые серебряные волосы.
– Понимаю, ты не можешь. Для тебя важнее земная жизнь. Все понимаю. Просто сказала о том, чего хочу, – она лизнула мою грудь, и это сразу отозвалось во мне трепетом. – Если бы тебе стало меня мало, то есть еще Афина. Я не против нее… И можно найти «Камень Нового Бога» для тебя.
Ну вот… Об этом мы уже говорили. Как мне ей сейчас ответить? Я ответил так:
– Арти, я тоже не против Афины. Очень благодарен тебе за такую доброту.
– Негодяй! – вспыхнула она и больно схватила меня за член. На лице Артемиды заиграла улыбка. – Все, прочь из моей постели! И вообще, отнеси меня в бассейн, надо обмыться!
Я отбросил покрывало, встал, подхватил ее на руки и понес. Держа ее, сбежал по ступенькам и через миг мы очутились в мраморной чаше, полной приятно-прохладной воды. А еще через миг, я увидел Афину, подходившую к бассейну со стороны западной колоннады. Дальше мы наслаждались утренним купанием втроем. Это было именно купание – не подумайте о чем-то нескромном! Даже когда я прижался к Светлоокой сзади и посмел придержать ладонями ее голые груди, ничего особого не произошло. Если считать моего нестерпимого напряжения между ее ягодиц.
– Арета! Хватит его провоцировать! – возмутилась дочь Лето. – Мне это не нравится! – она подплыла к нам и оттянула меня за руку.
– Арти, ну чего ты такая нервная, – Афина брызнула водой, ударив ладонью по поверхности. – Ты же сама разрешила!
– Только когда меня нет рядом, – Артемида отплыла к краю чаши и выбралась на бортик бассейна.
– А ты отойди, – Воительница залилась громким смехом.
– Все, шуточки в сторону! Нужно быстро позавтракать и собираться, – решила дочь Лето. – Иначе пропустим самое подходящее время. Кстати, мне пришла интересная мысль. Поводом, для вызова этой суки к Перуну могут стать «Камни Новых Богов». Пусть пояснит, что она задумала.
– Не думаю, что ты ее сможешь задержать таким вопросом надолго. Она просто скажет: «это не ваше дело». Я не знаю, как быстро мы найдем Майкла. Может, лучше встретиться с ней во Дворце Славы мне? – предложила Арета, тоже выбираясь на край бассейна.
– Подруга моя, прости, но ты же знаешь, что сейчас мое влияние сейчас там намного выше твоего. Не обижайся, – Артемида обняла ее.
– Конечно, выше. У тебя в семь раз больше храмов и еще больше приход. Разве я могу обижаться на правду. Она для меня скорее приятна. Но Арти, меня тоже будут слушать. С одной стороны я хочу пошалить во владениях Величайшей с Астерием, а с другой, прямой портал из нас двоих умеешь открывать только ты, и он может срочно потребоваться, если что-то пойдет не так. Например, если не удастся задержать Геру у Громовержца, и она нагрянет в самый неподходящий момент, – высказалась Воительница, вставая во весь рост.
Пока не вмешиваясь в их спор, я тоже вылез из бассейна. Сделал несколько шагов к брошенному на траву покрывалу и увидел Бабского. Он стоял, прячась за кустами олеандра, глазея на обнаженных богинь и приоткрыв рот. Меня поручик не видел или я в этот миг был настолько неинтересен его взору, что Алексей Давыдович предпочел меня не замечать. Я не стал ему мешать: богинь в таком виде не каждому суждено видеть даже за сотню жизней. Тем более у Бабского есть такой пунктик: подглядывать. Сам же признавался, что, когда учился в Петровском, ублажал свой взор пикантными видами в раздевалке женского общежития.
– У меня есть идея, каким разговором можно задержать Геру, – Афина, проходя мимо, будто невзначай задела меня бедром. – И она как раз касается «Камней Нового Бога». Только заключается в том, чтобы не обвинить Геру в том, что она без согласований с нами всеми, думает использовать эти Камни. А просить ее совета…
– Ты о чем сейчас, Арета? – Артемида нахмурилась, совсем не понимая ход мыслей подруги.
– Я могла бы ее обмануть. Сказать, что у меня тоже есть такой Камень. Будто бы он давно лежал в сокровищницы Метиды и мне достался в наследство. И я хочу его использовать, но не знаю как. И знаешь, использовать на кого? – Светлоокая прищурилась, ее глаза сияли точно небесная лазурь.
– На Астерия! – догадалась Охотница. – Ну ты и сучка! Гера не поверит тебе! И зачем ты использовала бы Камень на Астерия?
– Тем более Гера знает, что я против этого. Уже был такой разговор, – напомнил я.
– Все просто, я скажу, что влюблена в Астерия. Это же наполовину правда, – Воительница рассмеялась, надевая тунику. – Я скажу, что мы с тобой, подруга, никак не можем Астерия поделить. И я придумала, использовать «Кархан Насли Бонг» на Астерия тайком, потому как беременна от него и вижу в этом единственный способ его удержать.
– Подруга, ты сумасшедшая! – рассмеялась Артемида.
– Извини, но Гера тебе не поверит, – мне тоже стало смешно от затеи Афины.
– А разве нам нужно, чтобы она в это поверила? Нам нужно лишь увлечь Величайшую достаточно долгим разговором. И дать ей пищу для размышлений и новых интриг, к которым мы будем готовы. Она наверняка клюнет на это. Во-первых, попытается убедить меня отдать ей камень, а, во-вторых, мысль о том, что я хочу у тебя увести Астерия ей покажется очень полезной. Уверенна, она зацепится за нее, чтобы насолить тебе, – Афина пригладила мокрые волосы, ее тело соблазнительно проступило под намокшей туникой.
– Ах ты змея! Не зря ты – дочь Метиды! – Охотница явно была довольна хитростью подруги и дополнила: – Согласна – так ты сможешь долго водить ее за нос. Даже вместе с ней придумать какие-нибудь козни против меня. Особенно, если она поверит в твою беременность.
– Я могу даже увлечь ее за собой в Аттику, допустим в древний храм Океанид. Сказать, что свой «Камень Нового Бога» храню там. И если она попросит показать, то… – Афина наклонилась и подняла с травы кусочек розового мрамора, отколовшегося от пьедестала статуи, – покажу вот этот.
Подруги вместе рассмеялись.
– Ладно, найду что-то более похожее на древний артефакт. Черный с красными и синими прожилками… Есть у меня кое-что на примете, и есть кому наложить на него чары, – Афина повернулась ко мне: – Астерий, я не слышу восторга моим планом. Ну же!
– Ты самая хитрая и самая коварная из всех нас! Мне, как и любому мужчине, особо понравилось с беременностью, – я тоже позволил себе повеселиться, на эту очень неоднозначную для мужчин тему. При этом не стал говорить, что Геру не так легко обмануть – уж такое Арета должна знать не хуже меня, но если ей удаться задержать жену Громовержца хотя бы на час-другой, то это станет для меня существенной помощью. А если Гера на самом деле поверит, что Афина – моя любовница, тайком от Артемиды, то нас может ждать забавный небесный спектакль с непредсказуемыми последствиями.
– Между вами точно еще ничего не было? – насторожилась Артемида, переводя взгляд с меня на Светлоокую и снова возвращаясь взглядом ко мне.
Афина пожала плечами, порозовела и отошла в сторонку.
– Астерий! – Охотница решительно шагнула ко мне.
– Да, не было, не было! Не тронь моего возлюбленного! – шутливо успокоила ее Воительница.
– Иди одевайся немедленно! Хватит здесь перед нами красоваться! – дочь Лето указала мне на лестницу к ее покоям.
Я повиновался, хотя мне хотелось смеяться. Артемида ведет себя будто моя жена и это приятно, лишь бы она не слишком давила на меня и пыталась втиснуть в свои правила. Вот у Ольги Борисовны в этом плане хватает чувства меры; моя невеста, наверное, идеальна. Ведь не зря же, находясь в обществе двух небесных дам, одну из которых я люблю, я вспоминаю именно о Ковалевской. Я недавно виделся с ней, а кажется прошла вечность, и в мыслях я тороплю новую встречу.
Сразу после завтрака Афина отбыла ко Дворцу Славы, чтобы претворить свои хитрости – они начинались с обращения к Гермесу. По ее замыслу Крылатый Вестник должен был призвать Геру во владения Громовержца.
Дамы, включая Артемиду, пошли собираться, поскольку времени до начала нашей операции оставалось менее часа. За столом задержался только Бабский и я спросил его:
– Алексей Давыдович, как тебе богини в обнаженном виде? Штаны членом не порвал?
– Ваша милость, это потрясающе! Я случайно увидел! Уж извините, увидел и остолбенел! Стою, не могу пошевелиться! Уж не сердитесь, Александр Петрович, но на меня напало такое обалдение, что я уйти никак не мог! – заверил поручик. – Не представляю, как вы себя сдерживаете возле них! Да еще двоих сразу!
– А я себя не сдерживаю. По крайней мере, сдерживаю далеко не всегда, – я глотнул из чашечки остывший кофе. Что-что, а кофе у Разящей в Сердце был так себе. У меня дома так получше будет.
Минут через пятнадцать моего общения с Бабским, на террасу вышла Элизабет и Бондарева, и я поспешил к ним.
– Саш, мне оружие и одежду не вернут что ли? – озаботилась Стрельцова, после наших утренних объятий.
– Должны вернуть. В крайнем случае остробой заберешь у Бабского. У Наташи возьми «Karakurt». Хотя я очень надеюсь, что оружие нам не потребуется, – сказав это, я далеко не был уверен в таком удачном раскладе. Ведь владения Геры полны всяких неприятностей: если ходить запретными тропами, то вполне можно нарваться на гарпий или еще менее приятных существ.
Оружие и одежду Элизабет все же вернули, сразу как я обратился к Артемиде. Тут же прибежали служанки богини, принесли два тяжеленьких свертка с вещами баронессы и ее рюкзак.
Время приближалось такое, что по прикидкам Афины, Гермес уже должен был навестить Геру, и нам стоило поторопиться. Хотя портал Артемида могла открыть в любой точке своих владений и даже из самого дворца, она предпочла отвести нас к началу сада. Там на лужайке, разделенной ручье, Небесная Охотница сложила ладони лодочкой, собирая силу, способную пронзить пространство. Эта высокая магия чем-то напоминала «Туам латс флум» – мою способность замедлять время в определенной области. Темная точка между ее ладоней разрасталась, отплывая вперед и превращаясь в воронку с темно-синими, закрученными вихрем краями. Скоро в центре появилось светлое пятно, быстро разрослось и в нем проступили очертания леса и далеких гор – владения Геры.
– Проходите! – пригласила Артемида, отступая от портала, давая мне место.
Я вошел первый, сразу перенося часть внимания на тонкий план, сканируя и одновременно оглядывая начало густого леса справа.
– Не спеши! – тихо предостерег я Элизабет – она, держа наготове, «Кобру» и остробой, норовила меня опередить.
После Стрельцовой на зеленую лужайку ступила Бондарева, за ней Бабский.
– Наташ, отработайте с Алексеем контуром, – попросил я, убедившись, что в радиусе метров двести опасностей нет.
– До ее дворца отсюда далеко, но ближе не могу. Слишком рискованно: если Гера еще здесь, она почувствует меня и может распознать открытие портала, – пояснила Артемида. Она снова свела ладони лодочкой, и переход, соединивший два небесных владения, свернулся.
– Тебе виднее, дорогая. Вам втроем нужно выбрать самое безопасное место. Пусть лучше мы с Элиз потратим чуть больше времени на дорогу, – сказал я, в ожидании результата от менталистов.
Бондарева и Бабский, сомкнув руки и образуя контур, простояли неподвижно еще пару минут, затем штабс-капитан доложила:
– Здесь все чисто. Есть мелкие зверьки, олени. Ближе к реке два тигра. Что-то непонятное справа в пещерах, но это далеко.
– Астерий, ты уж доверься мне. Думаешь, я не в состоянии защитить твоих друзей? – с легкой обидой сказала Небесная Охотница.
