Текст книги "Свеча прокурора"

Автор книги: Эрл Стенли Гарднер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)

Глава III

– Я выйду здесь, – сказал Селби шерифу, – загляну в писчебумажный магазин и до конторы доберусь пешком. Прогуляться иногда полезно.

Брендон послушно причалил машину к тротуару.

– Дуг, сообщи мне, когда начнешь операцию в этой таверне.

– В самом скором времени. Ты ведь знаешь меня, Рекс. Я и сам, как игрок, предпочитаю стремительное развитие событий.

– Что правда, то правда, – согласился шериф. – Сопровождая тебя во время предвыборной кампании, я нажил немало седых волос. Никогда не знаешь, чего от тебя ждать в следующую минуту.

– Я и сам не знаю, – улыбнулся Селби своим воспоминаниям. – Я представлял Сэма Ропера эдаким политическим зубром, асом тщательно распланированных акций. И полагал, что единственное оружие против его недюжинного опыта – динамика событий: чтоб у него не оставалось времени сосредоточиться. Отсюда – бесконечные импровизации в ходе кампании. И спешка – вроде как чужой чемодан хватаешь.

– Неплохо сказано. Ты и схватил должность окружного прокурора наподобие чемодана… Так не забудь обо мне, когда надумаешь прихлопнуть Триггса.

Машина тронулась. Дуг Селби зашел в магазин, пополнил свой блокнот новыми страницами и вновь оказался на тротуаре как раз в тот момент, когда мимо проезжал кремовый автомобиль, элегантно отделанный хромированной сталью. Молодая женщина за рулем поспешно затормозила и окликнула прокурора:

– Подбросить до конторы, Дуг?

Селби с готовностью принял предложение.

– А я ведь думал о вас, – сказал он Инес Степлтон, устраиваясь поудобнее рядом с нею. – Все прикидывал, как бы связаться с вами.

Темный внимательный глаз искоса скользнул по его профилю. А стройная ножка в тот же миг нажала на педаль, переключая двигатель на вторую скорость.

– Наш номер указан в телефонной книге, – заметила Инес. – И вообще возможность заразиться оспой признана ничтожной, так что к нам можно приходить без опаски.

Селби хохотнул и умолк, погрузившись в созерцание. До чего же ловко управлялась она с огромным автомобилем. Как искусно эти изящные ручки и ножки преодолевали проблемы уличного движения. Ее мускулатура работала в потрясающем темпе. Вот и на теннисном корте, к его вящему огорчению, ее мозг и рука действовали в полном согласии и молниеносно. Зато в беседе от нее не приходилось ожидать скорой реакции. Сперва – этакой вспышкой – оценивающий взгляд темных глаз, затем – внутренние дебаты с самой собой (какую избрать линию – атаку или оборону) и только потом – ответ, как правило, ошарашивающий.

Она была на пять лет старше брата. Стройная, хорошо сложенная, она, казалось, появилась на свет, чтобы убедить мир в преимуществе умелой кройки и столь же умелого шитья.

– Так что, – спросила она, кинув на него очередной быстрый взгляд, – явите вы свою милость и одарите беседой с собою? Или, может, сначала выплатить вам один пенни в счет гонорара?

– Да вот припоминаю, как на днях о вас сказала одна женщина, – откликнулся, очнувшись, Селби.

– Ага! – мгновенно среагировала она. – Вот верный способ превратить любую, даже самую гордую женщину в коленопреклоненную просительницу. Что же она сказала, Дуг?

– В каком бы платье ни появилась Инес, его воспринимаешь не как одежду, а как наряд.

Инес негромко рассмеялась и ответила, с трудом скрывай удовольствие:

– Видела бы она меня сегодня утром в саду: комбинезон и все такое прочее… Боже, как было холодно ночью, правда, Дуг? – Он кивнул. Не сводя глаз с дороги, она крутанула руль, нажала на тормоза, медленно развернула машину, преодолевая всхолмленный городской рельеф. – Значит, вы думали обо мне?

– Да. Я хотел поговорить о вашем брате.

Она окинула его быстрым взглядом, потом перевела его на дорогу, поджала губы.

– Не слишком ли шикует Джордж? – спросил Селби.

Она безмолвствовала на протяжении полуквартала. Потом сказала шутливо:

– Дуг, вы приводите меня в отчаяние. Пока не ударились в политику, вы навещали меня, мы вместе гуляли, вместе совершали поездки, играли в теннис. Но вас соблазнило политическое поприще. Вы становитесь воинствующим окружным прокурором и теперь бегаете от меня, как от зачумленной. И вот я случайно встречаю вас, сердце готово выпрыгнуть из груди. Вы утверждаете, будто искали меня, а оказалось, вам нужно поговорить о брате… Полагаю, в сугубо профессиональной связи?

Он виновато рассмеялся.

– Знаете, эта работа… В общем, мне не хотелось бы оплошать… вы ведь понимаете, Инес.

– Понимаю. – Ее тон призван был подчеркнуть, что она ничего не понимает, не может понимать и не должна понимать.

Она свернула на Колман-стрит и подкатила к стоянке близ здания суда.

– Прекрасно, – произнесла она. – Поскольку вы, господин окружной прокурор, интересуетесь мною из чисто профессиональных соображений, наша поездка окончена. Мы прибыли к месту вашего назначения.

– Вы так и не ответили на вопрос, – напомнил Селби. – То ли сознательно от него уходите, то ли вынуждаете меня перейти к обороне.

– Вас – к обороне? Кому это под силу?! – возразила она.

Селби невозмутимо повторил:

– Я спрашиваю, не слишком ли шикует Джордж?

Она посмотрела ему в глаза, помедлила как обычно, словно посовещалась сама с собой, и наконец ответила:

– Может, вы и правы, Дуг. Не знаю. Завтра возвращается папа. Я хочу ему посоветовать дать Джорджу должность на сахарном заводе.

– А ваши замыслы Джорджу известны?

– Нет. И не вздумайте ему невзначай намекнуть, от кого они исходят.

– Профессиональная тайна, – заверил он.

Она устремила взгляд прямо перед собой, выстукивая правой ногой какой-то ритм.

– Я иногда думаю, – произнесла она, – не попросить ли папу подыскать службу и для меня.

– Какая в этом необходимость? – спросил он с иронией. – Неужели и вы пустились шиковать?

Она оставалась серьезной.

– Мне кажется, вы уделяете внимание только работающим девушкам, – сказала она задумчиво. – Во всяком случае, другого объяснения вашему долгому отсутствию не могу найти.

Селби недоуменно поднял брови.

– Такая работа, Инес, – принялся он оправдываться. – Совершенно нет свободного времени.

– Чем вы заняты по субботним вечерам и в воскресенье?

– По правде говоря, сижу в офисе.

Она вдруг резко сменила тему:

– Пару дней назад я встретила Сильвию Мартин. Она работает репортером в «Кларионе» и, кажется, преуспевает.

– Молодец! – воскликнул Селби с некоторой гордостью. – Не девочка – чудо! Умеет вкалывать, и голова на плечах есть! – И только когда молчание чересчур затянулось, Селби осознал, что, пожалуй, вложил в свой монолог слишком уж много энтузиазма. – Ничуть не удивлюсь, – сказал он, сворачивая беседу в иное русло, – если окажется, что Джордж играет на деньги и просаживает изрядные суммы.

– Не знаю, – равнодушно откликнулась Инес. – Джордж не обсуждает со мной личные проблемы. Будь я на пять лет моложе, а не старше его, ситуация, вероятно, сложилась бы иначе. Мальчикам нравится покровительствовать младшим сестренкам. А старшая сестра для взрослеющего парня как сырое одеяло – осложняет жизнь, сковывает движения и остужает пыл юности. А почему бы вам, Дуг, не поговорить с самим Джорджем, если он так вас тревожит?

– Он заносчив и задирист, – проговорил задумчиво Селби. – Если бы я рискнул объясниться с ним напрямую, скорее всего, получил бы обратный эффект. Он стал бы доказывать, что в состоянии сам о себе позаботиться.

Она перестала выстукивать мотив.

– Вы могли бы заглянуть ко мне и между прочим дать ему совет. Вариант не беспрецедентный. В конце концов, бывали ведь вы у меня прежде… Когда же это было? – Она начала считать на пальцах.

Селби расхохотался.

– Сдаюсь. Лежачего не бьют. Как только погода наладится, вернемся к теннису. – Он вышел из машины.

– Следует ли понимать, что я получила приглашение на теннисный матч ранней весной или, наоборот, поздним летом текущего календарного года?

– Завтра суббота, – напомнил он ей. – А субботний вечер – почти праздник.

Что отразилось на лице Инес – этого Селби не мог знать, потому что она отвернулась к окну со своей стороны и принялась разглядывать задымленные небеса.

– Знаете, Дуг Селби, – наконец заговорила она, – вы так забили себе голову своими юридическими книгами, а глаза – параграфами законов, что я запросто обыграю вас в двух сетах. Держу пари на поездку в Лос-Анджелес, на обед, на шоу и на ужин в ночном клубе после театра.

– У вас нечестное преимущество, – заметил он. – В случае победы я не смогу воспользоваться выигрышем. Выступать в роли наемного партнера неприлично.

Когда она повернулась к нему, лицо ее было спокойно как маска.

– Ладно, трусишка, возвращайтесь в контору к своим пыльным книжкам. Значит, завтра у нас свидание. В два?

– В два, – заверил он ее и добавил, резвясь:

– Разве что к этому времени произойдет убийство.

Она заметила бесцветным голосом:

– Не сомневалась, что будет поставлено какое-нибудь «если». – Убедившись, что последнее слово осталось все-таки за ней, она круто развернула машину и оставила Селби скудный выбор: либо уйти, либо наблюдать с тротуара, как кремовый лимузин рванет с места в темпе породистой лошади, получившей внезапный удар кнута.

Глава IV

К полудню солнце расщедрилось на тепло. В восемь утра метеослужба провозгласила, что область низкого атмосферного давления, наступающая с побережья, наверняка покончит с холодами. Фермеры, не снимавшие верхней одежды три дня и три ночи, рухнули как подкошенные на свои кровати и в полном изнеможении почили сном праведников.

К полуночи набежали облака. В два часа шум дождя разбудил окружного прокурора. Он поднялся, прикрыл окно, чтобы дождь не замочил ковер. Слегка потеплело. Дождь лил струями, потоками, очищая воздух от дыма, неся облегчение усталым людям.

В четыре часа утра Селби разбудил настойчивый телефонный звонок. Не открывая глаз, он взял трубку и услышал голос шерифа:

– Дуг, в Кейстонском кемпинге какой-то шум. Садись в машину и мигом туда. Там встретимся.

– Боже мой, – застонал Селби, – предоставь эти заботы городской полиции. Ну, произошла семейная драка или…

– В одном из домиков обнаружен труп мужчины, – оборвал Брендон. – Он, видимо, за кем-то следил. При нем револьвер…

– Буду через пятнадцать минут, – пообещал Селби и швырнул трубку. Мигом влез в свои одежки, выхватил из шкафа плащ и фуражку, спустился в гараж, и вот уже машина его с ревом взрезала дождливую темень. Мэдисон-сити как вымер. Лишь на Мейн-стрит парочка круглосуточных кафе предлагала свои услуги междугородному транспорту. В витринах магазинов мигало ночное освещение. Уличные фонари, где только можно, были выключены: городские власти боролись за экономию. И все равно было видно, как под ударами падающих капель в лужах на мостовой возникают водяные грибочки.

Сойдя с полосы для междугородного транспорта, Селби задал своей машине жару. Монотонно метались из стороны в сторону «дворники», потоки дождя били по фарам. Он миновал бульвары на пересечении с Пайн-авеню и через три минуты достиг городской границы. В сотне ярдов от нее сквозь ливень туманно вырисовывалась полукруглая вывеска: «Кейстонский автокемпинг». Машина городской полиции стояла возле последнего домика. По другую сторону от него стоял автомобиль Брендона. Доносился рокот голосов. В освещенном окне время от времени мелькали силуэты.

Селби припарковал машину рядом с полицейской. Брендон приоткрыл дверь и позвал:

– Давай сюда, Дуг.

Селби вошел в домик. Комната была обставлена весьма скудно: две двуспальные кровати, тумбочка, три стула. Отто Ларкин, крупный, полный мужчина, кинул ему: «Привет, Селби!» – и вновь повернулся к двум перепуганным молодым женщинам, сидевшим рядышком на одной кровати. Кстати, было видно, что пользовались обеими кроватями.

Рекс Брендон, обращаясь к Отто Ларкину, заметил:

– Раз Селби здесь, он и займется этим делом.

– Красоткам известно все от начала до конца. Не поддавайтесь ихним штучкам, – распетушился Ларкин.

Брендон заметил вежливо, но зло:

– Между прочим, «Кейстонский автокемпинг» расположен за городской чертой.

Ларкин негодующе воззрился на шерифа.

– Будете разговаривать со мной таким тоном, не надейтесь на поддержку в будущем! Когда Ропер сидел в прокурорском кресле, он всегда сотрудничал со мной. Я хотел сотрудничать и с вами обоими…

– Ларкин, не лезьте в бутылку. Я ведь ничего особенного не говорил. Предложил только Селби заняться этим делом, – спокойно возразил Брендон.

– А чем, собственно, мне заняться? – поинтересовался Селби.

Брендон кивнул на девиц. Селби присмотрелся к ним. Судя по лицу синеглазой блондинки, она только что плакала. Кареглазая, с каштановыми волосами не выказывала абсолютно никаких эмоций. Она бдительно наблюдала за действиями должностных лиц.

Указав на блондинку, Брендон сообщил:

– Это Одри Престон, вторая – Монетт Ламберт. Девушки, перед вами окружной прокурор. Повторите ему все, что рассказали нам.

Одри Престон просительно посмотрела на Монетт Ламберт, а та в свою очередь с некоторым вызовом посмотрела прямо в глаза прокурору:

– Дело в том, мистер Селби, что мы абсолютно ничего не знаем. Мы приехали сюда с ребятами, Томом Каттингсом и Бобом Глисоном. Завтра у нас запланирована морская прогулка на яхте в Лос-Анджелес. Ребята поселили нас в отдельном домике, сами заняли соседний… А у них в этом городе живут приятели – Джордж Степлтон и Росс Блейн. Они созвонились и договорились встретиться в «Пальмовой хижине». Это придорожная таверна в полумиле отсюда. Ну, мы отправились туда и просидели до полуночи, даже чуть позже. А потом почувствовали усталость, и тут еще яхта завтра, – ведь не хочется выглядеть перед другими женщинами драными кошками. Вот мы и запросились обратно. Ребята нас проводили, мы пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись, они – к себе, мы – к себе. Я проснулась полчаса тому назад, может, чуть раньше, и заметила, что у ребят, за оконной занавеской, горит свет. Мне подумалось, а вдруг кому-нибудь из них дурно. Шел дождь. Я, естественно, обулась, накинула поверх пижамы пальто, добежала до их домика и постучала в дверь. Никто не ответил. Я осмотрела окно. Через щель между шторой и оконной рамой я смогла заглянуть в комнату. Постели были не смяты. А из-за тумбочки торчала мужская нога. Я быстро вернулась обратно и разбудила Одри. Мы оделись и побежали в контору. Там рядом есть телефонная кабина. Ну, мы позвонили в полицию. Это все.

– Где сейчас ваши приятели? – спросил Ларкин.

– Не знаем.

– Вы расстались с ними чуть позже полуночи? – скептически переспросил Ларкин.

– Совершенно верно.

– А как вы расставались? – поинтересовался полицейский, самим голосом демонстрируя недоверие. – Помахали друг другу платочками или…

Монетт Ламберт глянула ему прямо в глаза и оборвала:

– Как, по-вашему, расстаются девушки со своими парнями? Мы поцеловались.

– Наконец-то мы добираемся до истины, – торжествовал Ларкин. – Они вас, конечно, приголубили?

– Не знаю, какой смысл вы вкладываете в это слово, – твердо ответила Монетт Ламберт, даже и не пытаясь скрыть негодование. – Но как я его понимаю, ничего подобного не было. Мы поцеловались на сон грядущий и пошли спать.

– Разумеется. Поодиночке в двуспальных кроватях, – съехидничал Ларкин.

– Поодиночке в двуспальных кроватях, – невозмутимо повторила она.

– Если вы, Ларкин, не возражаете, – вмешался Селби, – я сам займусь девушками. – Ларкин, чертыхнувшись, отошел в сторону. – Парни говорили о своем намерении покинуть автокемпинг?

Монетт Ламберт оценивающе оглядела Селби и чуть умерила свое раздражение.

– Ребята ничего такого не говорили. Мы и не сомневались, что они лягут спать. Не помню, говорили ли они об этом вслух, но совершенно точно помню, что не утверждали обратного. Как по-твоему, Одри, они хоть полслова обронили на сей счет или?..

Та затрясла головой в знак категорического отрицания и тихо заплакала, промакивая глаза носовым платком.

– Мы приехали быстро, – сказал Рекс Брендон. – Случилось так, что я был на ногах – меня затребовали в восточный район города. Так что звонил тебе в полной боевой готовности. И сразу же отправился сюда. Помнишь вчерашнего мужчину на дороге? Так вот в домике я обнаружил его труп. Такое впечатление, будто он прятался за тумбочкой, поджидая кого-то. В правой руке он сжимал револьвер и записку, отпечатанную на машинке. Надо думать, чтоб прикрепить ее к телу того, кого собирался убить. Нелепый текст и…

– Отчего умер этот человек? – перебил его Селби.

– Газовая печь, – ответил Брендон. – Помещение закрытое, а он запустил печь на полную катушку, чтоб не замерзнуть, ожидаючи. Печка-то – плохонькая жестянка, к тому же не отрегулирована. Когда мы открыли дверь, там было прямо как в газовой камере. Мы проветрили комнату, но в остальном ничего не меняли: оставили до коронера. Я ему позвонил, он явится с минуты на минуту.

– Пойдем глянем, – предложил Селби. – Вам, девушки, можно доверять, не исчезнете?

– Как? – полюбопытствовала Монетт Ламберт.

Селби рассмеялся:

– Ладно, полагаюсь на вашу честность.

– Эти девицы знают о случившемся гораздо больше, чем говорят, – подал голос Отто Ларкин. – Лично я полагаю, что парни и близко не подходили к своему домику. Домик этот только для ширмы. Пока девицы звонили в полицию, парни дали тягу.

– Что ж, – сказал Селби невозмутимо, – это ваша гипотеза. А у моего учреждения другой подход: нельзя портить репутацию молодой женщины, если ее вина не доказана. Давайте, Ларкин, осмотрим лучше место происшествия.

Тот сдержался с трудом.

– Все в норме, Селби, никаких обид. Просто мы по-разному смотрим на вещи. И все-таки мой опыт, а я им не обделен… он заставляет меня быть скептиком. Мне не нравится манера этих девиц давать показания. Не нравится ситуация… Уверяю вас, парни ушли отсюда максимум час назад, чтоб состряпать алиби. Когда вы их задержите, они будут клясться, что играли в карты – или еще что-нибудь в том же роде – начиная с полуночи. Скорее всего, вы их с липовым алиби обнаружите в «Пальмовой хижине».

– Благодарю за совет, – откликнулся Селби невозмутимо.

– Что ж, – заключил Ларкин, – происшествие случилось за чертой города, так что я поехал. Успеха вам, друзья! – Он открыл дверь, поднял воротник плаща и нырнул в дождь.

– Ну как, девушки, останетесь здесь? – спросил Селби.

– Да.

– Пойдем, Рекс, – позвал Селби и решительно ступил на мокрый гравий. Под шквалами холодного проливного дождя они направились к соседнему домику. Брендон вынул из кармана ключ и сунул его в замочную скважину.

– Ключ от домика? – удивился Селби.

– Отмычка.

– А как же владелец мотеля? Он может…

– Джимми Грейс? Его нет на месте, – ответил Брендон. – Все домики сданы, вот он и отправился в Лос-Анджелес или еще куда-нибудь. Словом, контора пуста. Ладно, Дуг. Что произошло, то произошло. Мы уже здесь. Я ни к чему не прикасался. Это дело коронера. Ну, разве что подвинул шкафчик, чтоб добраться до покойника. А когда понял, что передо мной и на самом деле покойник, больше ни до чего не дотрагивался. Хотя да, выключил газ и распахнул окна.

Домик ничем не отличался от того, что они покинули. Две двуспальные кровати, шкафчик. Одна дверь ведет в ванную, другая – в кухоньку, там – стальная раковина, трехконфорочная газовая плита и полки, заляпанные до крайности.

Мужчина, видимо, стоял за шкафом не пригибаясь, его и так было бы не видно. Впрочем, тело его застыло в сидячей позе. Правая рука покоилась на голубой стали револьвера 38-го калибра. В левой – зажата длинная булавка… В стороне, футах в двух, валялся листок бумаги.

– Бумагу я не стал трогать, – сказал Брендон. – Пусть коронер увидит все как было. Текст и так можно прочесть.

На стандартном листе белой бумаги было тщательно выведено печатными буквами:

«Я УБИЛ ЭТОГО ЧЕЛОВЕКА, ПОТОМУ ЧТО ОН ЗАСЛУЖИВАЛ СМЕРТИ. ОРУЖИЕ, КОТОРЫМ Я ЕГО УБИЛ, ОСТАЕТСЯ РЯДОМ С ТРУПОМ. ПУСТЬ МИР ЗНАЕТ, ЧТО Я ВЫПОЛНИЛ ВОЗЛОЖЕННУЮ НА МЕНЯ МИССИЮ. ЕСЛИ МЕНЯ СХВАТЯТ, Я НЕ БУДУ СОПРОТИВЛЯТЬСЯ АРЕСТУ, РАВНО КАК И ОТРИЦАТЬ СВОЮ ВИНУ. НО ЗАКОН НИКОГДА НЕ НАСТИГНЕТ МЕНЯ, ПОТОМУ ЧТО НИКОГДА НЕ СМОЖЕТ ОБЪЯСНИТЬ, ПОЧЕМУ Я УБИЛ. ЕСЛИ БЫ ЗАКОН ВЕДАЛ ЭТО, МНЕ НЕ ПРИШЛОСЬ БЫ УБИВАТЬ. ТОТ, КТО СТАЛ МОЕЙ ЖЕРТВОЙ, НИКОГДА МЕНЯ НЕ ВИДЕЛ, НО ПРЕЖДЕ ЧЕМ УМРЕТ, ОН УЗНАЕТ, ЗА ЧТО СЛОЖИЛ ГОЛОВУ. Я – ОРУДИЕ ВОЗМЕЗДИЯ. РАСПЛАТА ИСХОДИТ ОТ МЕНЯ, РЕК ГОСПОДЬ. Я ЖЕ ИЗБРАН ПОСЛАНЦЕМ ВЫСШЕЙ СИЛЫ. ДА, Я УБИЛ, НО НИКАКОГО ПРЕСТУПЛЕНИЯ НЕ СОВЕРШИЛ.»

– Бумага, как легко заметить, продырявлена. Он ее наверняка держал тоже в левой руке. Хотел приколоть к трупу.

– Выходит, его жертвой должен был стать один из этих парней, не то Каттингс, не то Глисон, – сказал Селби.

– Вроде бы так.

Селби неторопливо прошелся по комнате.

– На теле нет следов насилия?

– Как будто нет, – сразу ответил Брендон. – Обрати внимание на цвет губ. Он умер от отравления, окись углерода. Ты же видишь это проржавевшее чудо техники – газовую печь. Вполсилы ее еще можно включать, а она была запущена на полную мощность – языки пламени чуть не под потолок.

– Что скажешь об этой бутылке виски в окружении трех стаканов? – спросил Селби, подкрепив слова указующим жестом.

– Мы обнаружили все это на шкафу. Надо полагать, ребята выпили перед уходом. – Селби принюхался к стаканам. – Дактилоскопист разберется, что к чему, – продолжал Брендон. – Он вот-вот приедет вместе с коронером.

Селби нахмурился.

– Три стакана из-под виски… Допустим, ребята выпили перед уходом. Осталось бы два стакана.

– А девушки? – напомнил Брендон.

– Тогда стаканов было бы четыре.

– Остается последний вариант. Парни, войдя в домик, устроили попойку с человеком, вознамерившимся убить одного из них.

Селби вдруг пригнулся, разглядывая обувь умершего.

– Когда начался дождь, Рекс?

– Около двух.

– Ботинки на этом человеке совершенно сухие. Так что он находился здесь самое меньшее часа полтора, прежде чем его обнаружили.

– Неплохо подмечено, – сказал шериф.

– Вне всяких сомнений, это наш дорожный знакомый. Как его звали?.. Что-то на букву «у»…

– Эмиль Уоткинс… Жаль, что я не забрал его тогда, не порасспросил хорошенько… Но вчера при нем оружия не было, могу поклясться, – заявил Брендон.

– Осматривал ты теперь его карманы? – спросил Селби.

– Нет. Такие операции лучше проворачивать при коронере… В принципе, Дуг, ничего для нас интересного. Все ясно. Человек устроил засаду с целью убить, а вышло совсем иначе: сам погиб, пока ждал свою жертву. Но дело наверняка привлечет ненасытное любопытство газетчиков. Хотя у этого человека с головой было явно не в порядке, газеты, конечно же, ударятся в дискуссию, кого он собирался убрать.

– Согласен, Рекс. Если дело и впрямь таково, как ты его видишь, труп случайного прохожего представляет куда меньший интерес, чем имя человека, на которого он хотел поднять руку. Нам стоит призадуматься над мотивами несовершенного преступления.

– Сейчас, когда потенциальный убийца умер, вряд ли это так уж необходимо, – возразил Брендон.

Селби показал на стаканы.

– Необходимость есть. Во-первых, газеты заинтересуются подробностями. Будет куда лучше, если мы все разузнаем и сообщим им, а не наоборот. И потом у меня нет четкого представления о случившемся. Видимо, в комнате находились три человека. Но трудно себе представить, что убийца пожелал распить виски с намеченной жертвой и неким третьим лицом. А теперь прикинь такую возможность: трое намеревались убить четвертого. Уоткинс – первое звено в цепочке. На его долю выпало само убийство. Двое других нашли место, где исполнитель замысла должен был подкараулить жертву. Коли так, двое потенциальных убийц разгуливают на свободе…

– Понятно, – сказал Брендон. – Что же ты намерен предпринять?

– Твой помощник вот-вот начнет возиться с отпечатками пальцев. С минуты на минуту прибудет коронер Гарри Перкинс. Девицы, полагаю, как сидят, так и останутся сидеть под крышей: куда им деться? То ли дело Отто Ларкин… Чтоб доказать нам свою правоту, он готов на все. Может, стоит побывать в «Пальмовой хижине», пока он нас не опередил?

– Думаешь, парни там?

Селби кивнул.

– А почему бы нет? Степлтон и Блейн были там. Вполне вероятно, что эти двое вновь к ним присоединились.

– Не исключено, – согласился Брендон. – Может, и гипотеза Отто Ларкина имеет под собой почву. Парни могли озаботиться алиби. В этом случае самое подходящее для них место – «Пальмовая хижина».

Брендон продолжал смотреть на согбенное тело погибшего в тягостном раздумье. Его мыслям аккомпанировал унылый стук дождя по крыше. Не было в этих звуках уютной, завораживающей дремоты, навеваемой весенними теплыми ливнями. Напротив, от них веяло враждебностью и холодом.

Селби стряхнул с себя зябкое оцепенение. Где-то приглушенно простонала сирена. Лицо Брендона просветлело.

– Ну вот, наши приехали. Теперь можно и в «Пальмовую хижину».