Текст книги "Свеча прокурора"

Автор книги: Эрл Стенли Гарднер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

Глава XVIII

Офис лос-анджелесского шерифа являл собой средоточие суеты и суматохи. Машины прибывали, отбывали, парковались, пятясь назад, прижимаясь задними колесами к тротуару, в полной готовности мгновенно рвануть с места. Пассажиры сновали взад-вперед, двери офиса громыхали, впуская их и выпуская в ночь. Дежурный выслушал Брендона, нажал кнопку и пообещал:

– Через минуту мы получим нужные сведения.

Селби рухнул на стул, с трудом отгоняя сон. Тепло комнаты после морозного воздуха действовало как гипноз. Мужчина с побледневшим лицом, явно изнуренный ночной работой, с зеленым козырьком надо лбом и сигаретой, прилипшей к нижней губе, распахнув дверь, взглянул на неурочных посетителей с немым вопросом в глазах: зачем, мол, еще вам-то я нужен? Ответил дежурный:

– Вот тебе пара телефонных номеров. Подбери по ним материал и загляни в досье Карло Хэндли. Возможно, это псевдоним. Просмотри текущую информацию и картотеку по игрокам-профессионалам. И – любые фотографии, какие отыщутся. Приметы: стройный брюнет лет сорока с пальцами пианиста.

Бледнолицый по-прежнему молча удалился. Паровое отопление издавало уютные звуки. Дуг Селби уронил подбородок на грудь. Он очень хотел вынырнуть из темной пропасти сонного небытия, но понял, что любые попытки обречены на провал. Разбудила его рука Брендона, опустившаяся на плечо.

– Ну вот, – сообщил тот, – мы напали на золотую жилу.

Селби уставился на фото в руках шерифа.

– Это он, – констатировал Селби все еще сонным голосом.

Голос дежурного выдавал воодушевление:

– Этот парень, – сказал он, – поглаживая фотографию Хэндли, – этот парень в розыске. Мы его пытаемся ухватить давно и безуспешно. Дальше. По телефонным номерам мы установили адреса. Они сами по себе ни о чем не говорят, но мы их проверим. – Дежурный снял телефонную трубку и распорядился: – Пришлите ко мне Стива Блейка, если он на месте. И приготовьте дубинки, автоматы, газовые баллончики. – Он положил трубку и, словно оправдываясь, объяснил Брендону: – Разве угадаешь, что тебя ждет в таких местах? Иной раз они стелятся перед тобой, а иной раз взвиваются на дыбы.

Селби потер кулаками глаза, зевнул и усмехнулся:

– Наверное, я не вправе спать дальше?

– Сильвия Мартин сочувственно заметила:

– Боже, вы оба не спали с прошлой ночи, носились туда-сюда, не выпускали руль из рук. Удивляюсь, как до сих пор не отдали Богу душу.

– Чем занимались? – полюбопытствовал дежурный.

Улыбнувшись, Селби ответил:

– Охотились на койота.

Перевести метафору он не успел. Компетентного вида субъект, коротконогий и широкоплечий, твердой рукой приоткрыл дверь и с интересом осмотрел гостей.

– Стив Блейк, – представил его дежурный, – спец по таким делам. Вот тебе, Стив, снимок, отпечатки пальцев и пара адресов впридачу. Этот тип нам нужен давно и позарез. Бери четверых парней и отправляйтесь. Кстати, перед тобой шериф из Мэдисон-сити, рядом с ним Дуг Селби, окружной прокурор. Имя девушки не усек.

– Сильвия Мартин, – откликнулась та. – Репортер мэдисонского «Клариона», иной раз подрабатываю на великих информационных агентствах, когда представится случай. Так что постарайтесь отличиться.

Стив Блейк усмехнулся:

– Вы все, ребята, присоединитесь к нам?

– Еще бы! – воскликнула Сильвия. – От меня вам не отделаться!

– Вам, парни, известно, как работают профессиональные игроки? – спросил Блейк.

– Сказать по правде, – откликнулся Селби, – мне – нет. Я, конечно, догадываюсь, что этот Хэндли промышляет в паре с нашим Триггсом, владельцем «Пальмовой хижины». Он делится с Триггсом добычей, за что тот звонит ему, когда наклевывается подходящая жертва.

– Эта публика избегает охотиться в одиночку. Они работают парами, но сообщника трудно угадать. Он выглядит наипростейшим простаком изо всех простаков. Обычно играет роль добродушного малого, душа нараспашку, преуспевший бизнесмен на покое, который играет исключительно ради отдыха и положительных эмоций. Он изображает себя чемпионом среди простаков. Профессионал делает вид, что избрал своей жертвой именно его, игнорируя других участников игры. Партнер-простак в темпе просаживает и возвращает большие суммы. Профессионал дает понять остальным, что, мол, ничего страшного, создавайте фон, ваши карманы в целости и сохранности. А добряк-простак увлекает их за собой, как панургово стадо. И под конец шулер обставляет всех.

Селби с Брендоном переглянулись.

– Как раз такой тактики Хэндли придерживается в нашем графстве, – заметил Селби. – Некто Морли Нидхем почти всегда включался в игру бок о бок с ним. И выдавал себя, между прочим, за отставного брокера… Черт побери, как доходит дело до криминальных тонкостей, мы тычемся носом в факты, как слепые котята, опыта ни на грош… – И заключил с многозначительной улыбкой: – Недостойны держать вам свечу, господа столичные сыщики.

– Да вы что! – возразил Блейк. – Кто застукал Хэндли? Вы застукали. Да еще нас навели на след. Он, оказывается, орудовал у нас под носом мы его не унюхали… Пора, поехали, ребята!

Вчетвером они прошли в просторное помещение, где молодые мужчины занимались, что называется, подготовкой к бою: заряжали автоматы с проворством, свидетельствующим о постоянной практике, лица их не выражали никаких эмоций и походили одно на другое – повседневная рутина не оставляла место индивидуальности. Стив Блейк перебросил через плечо молот и скомандовал: – Пошли!

Довольно многочисленной группой они вывалились на улицу и набились в две машины. Шериф Брендон оказался на переднем сиденье рядом со Стивом Блейком, взявшим в свои руки не только руководство операцией, но еще и руль. Селби и Сильвия Мартин обосновались на заднем сиденье. Взревели моторы, машины сорвались с места и понеслись, на поворотах взвизгивая тормозами. Блейк искусно лавировал в вечернем потоке машин. У Селби от скорости перехватило дыхание, но Блейку и этого было мало.

– Ну, поехали, ребята! – воскликнул он, включая красный свет да еще сирену. Машина вырвалась на середину дороги и радостно завыла, наслаждаясь вольным бегом.

Водители жались к тротуарам и в ужасе оглядывались, выискивая источник опасности. Полицейские машины мчались дальше, пренебрегая светофорами. Перекрестки мелькали с частотой телеграфных столбов за окном поезда.

Сильвия Мартин ухватилась за локоть Селби:

– Вот жизнь! – воскликнула она.

На остановке автобус высаживал пассажиров. За ним притормозили два автомобиля, перегородив дорогу. Большая полицейская машина, подпрыгивая на рессорах и не снижая скорости, обошла автобус слева, выехав прямо навстречу другому автобусу. Ослепленный фарами, вытаращил глаза шофер. Он изо всех сил налег на тормоза. Стив Блейк взял еще левее, повелительно взвыла сирена. Автомобиль за автобусом чуть не выпрыгнул на тротуар. Машина Блейка проскочила в образовавшуюся щель, лишь на дюйм шире себя. Селби наконец смог сделать выдох. А Блейк, и бровью не поведя, заметил между прочим:

– У нас такое каждый день. Выход всегда найдется, была бы только голова на плечах. Как там вторая машина?

– Все в порядке, – сказал Селби, оглянувшись. – Они идут за нами.

– Приближаемся к цели, – объявил Блейк. – Сирену выключим, ни к чему оповещать о нашем прибытии. – Он сбавил скорость. Вторая машина вплотную подошла к первой.

– Следите за номерами домов, – попросил Блейк Рекса Брендона.

Брендон опустил боковое стекло, высунул голову наружу. Блейк включил прожектор, осветивший ряд домов.

– Сто шестьдесят девять, – прочитал Брендон.

– Еще три квартала, – откликнулся Блейк и погасил прожектор.

Машины ползли теперь медленно, Селби бегом вполне мог бы их опередить.

Он чувствовал еще большую усталость и, по правде говоря, страх. Дикая езда вопреки уличному движению, как будто его вовсе не существует, оказалась для нервной системы совершенно непредвиденным и нелегким испытанием.

Машина свернула за угол. Блейк сбавил скорость, выключил двигатель, и она протащилась по инерции еще квартал, пока не остановилась напротив большого жилого дома с темными окнами – само воплощение респектабельности, подумал Селби.

– Кажется, не то, пустой номер, – сказал Блейк.

Позади затормозила вторая машина. Полицейские, сбившись в кучку, посовещались.

– Смотрится несимпатично, – признал Брендон.

– Значит, надо попробовать на зуб другие адреса, – предложил Стив Блейк. – По правде говоря, у нас нет другого выбора.

Машины тронулись, снова обогнули угол. Сильвия Мартин зевнула.

– Энтузиазм энтузиазмом, но малость соснуть тоже было бы неплохо.

Селби хотел было ответить, как вдруг вид за окном заставил его насторожиться:

– А ну-ка, ребята, посмотрите на те машины, там, на стоянке в аллее.

Блейк рывком нажал на тормоза, вполголоса выругался и в сердцах проговорил:

– Надо же быть таким пижоном, – твердить, что в подметки нам не годится, свечу, видите ли, не смеет держать! – Он распахнул дверцу машины.

Полицейские, окружая здание, действовали со зловещей неотвратимостью рока.

Блейк, Селби, Брендон, Сильвия Мартин и один полицейский поднялись на крыльцо, к парадной двери. Блейк позвонил. Слышно было, как внутри заливается звонок. И больше ни звука. Блейк снова нажал кнопку. Неожиданно дверь скользнула в сторону. В непроглядной темени размытым пятном белело лицо мужчины.

Хорошо поставленным голосом, который в ночной тиши казался громче, чем на самом деле, мужчина спросил:

– Что вам надо?

– Войти, – незамысловато ответил Стив Блейк.

– Кто такие?

– Мое имя Блейк, я представляю шерифа.

– Шерифа! У вас есть ордер?

– Ордер Джона Доу и кувалда. Итак, вы нас впускаете?

– Ордер Джона Доу мы здесь не признаем, – объявил мужчина, и дверная панель пришла в движение.

Блейк взмахнул кувалдой:

– А как насчет этого?

Дверь закрылась. Блейк грохнул по ручке кувалдой. Это послужило сигналом остальным. Послышались удары со стороны черного хода, и эхо заметалось по темным улицам. Блейк расколотил замок, но дверь все еще держалась, видимо, благодаря верхней рельсе. Блейк накинулся на нее. Из дома доносились голоса, поспешные шаги, женский визг. Блейк продолжал методично обрабатывать дверь. Наконец она рухнула. Блейк шагнул вперед.

Прямо по курсу в темноте можно было различить лестницу. Блейк приказал полицейскому: – Охраняй дверь, – и устремился наверх. В маленькой комнатушке, выходящей на лестничную площадку, прижались в испуге друг к другу женщины в вечерних платьях. Селби услышал панический топот, гул голосов, чьи-то истерические выкрики. Блейк бегом пересек холл, распахнул вторую дверь. Мужчины в вечерних костюмах уставились на него с откровенным страхом. Судя по всему, Блейк отвлек компанию от неотложных дел: мужчины бросали в тайник, сделанный в стене, всякую всячину. Один, например, волок к тайнику колесо рулетки. Блейк молниеносно настиг его ударом в челюсть, даже «Получай кореш!» прозвучало с запозданием. А потом Блейк объявил:

– Вот, пожалуй, и все, ребята!

Неудачливый обладатель рулетки, шатаясь, отступил подальше, губы его кровоточили. Блейк осмотрел тайник, заметив: – Неглупо задумано.

Где-то хлопнула дверь, послышались быстрые шаги. В комнату ворвался человек и с ходу разразился сбивчивой речью:

– Послушайте, что все это значит? Здесь частное владение и вы не имеете права…

– Ну, ну, ну, – оборвал его Блейк и радостно добавил: – Да ведь это наш старый друг Чикаго Дик, разгуливающий под псевдонимом Карло Хэндли! Как делишки? Вас не очень беспокоит обвинение в шулерстве в Сан-Франциско? Или обвинение в убийстве под небом штата Иллинойс?

Селби усмехнулся прямо в лицо смуглолицему:

– А ведь я предлагал вам пари, что полиция имеет на вас досье.

Хэндли посмотрел на прокурора с ненавистью. Позади него в дверях возникла еще одна фигура – Морли Нидхем.

– Заходите и присоединяйтесь к теплой компании, – насмешливо пригласил шериф Брендон.

Нидхем узнал своих знакомцев из Мэдисон-сити.

– Ну вот, – сказал он, – мы обязаны нашим провинциальным друзьям за второе восхитительное ночное развлечение.

Блейк деловито проверил, нет ли у Хэндли и Нидхема оружия. Потом спросил, где находится телефон.

– Внизу, в кабинете. Кстати, чем обязаны? – поинтересовался Нидхем.

– Обыкновенный светский визит, – небрежно ответил Блейк.

В кабинете за письменным столом сидел, прикидываясь невозмутимым, плотный мужчина с отвислыми губами, красными щеками и стеклянными глазами. Впрочем, маска спокойствия плохо сочеталась с его занятием: в камине горели бумаги. Блейк весело заметил:

– Ну вот, можно подвести черту.

Толстяк вздохнул:

– Все можно уладить.

Хэндли быстро вмешался.

– У них есть только Триггс. Они охотятся на меня и Нидхема. Прочее несущественно.

Лицо толстяка захлестнул гнев.

– Будьте вы прокляты с вашими провинциальными штучками. Говорил я вам, скотоводческие графства – местность опасная и люди там опасные. Большого города не хватает?.. Послушайте-ка, – обратился он к Блейку, – эти парни находятся у меня на службе. Чем они занимаются вне Лос-Анджелеса, меня не касается.

– Вам известно, что Хэндли не в ладах с полицией?

– Нет, я о нем знаю очень мало.

– Ладно, – усмехнулся Блейк, – собирайте вещички. Поедем в полицию, там мы пополним ваши знания.

– Они блефуют, – прошипел Хендли Нидхему. – Держи пасть на замке и…

Блейк схватил Хэндли за шиворот. Тугой воротничок сморщился под мощной рукой. Другая рука Блейка прочертила в воздухе дугу, и Хэндли отлетел к стене.

Спокойно, словно ничего не произошло, Блейк снял телефонную трубку, набрал номер и сообщил:

– Мы взяли притон. Высылайте транспорт.

Он положил трубку, вежливо улыбнулся публике:

– Рекомендую на время воздержаться от разговоров.

Глава XIX

Селби проснулся окончательно. Ощущение тяжести в голове напоминало похмелье. Он сидел в конторе шерифа. Напротив за столом сидел дежурный. Рекс Брендон, чей темный загар в полусумраке цветом напоминал седельную кожу, раскуривал самокрутку. Долгие часы активной авантюрной деятельности, казалось, ничуть его не умотали. Зато Сильвия Мартин осунулась, побледнела, глаза стали еще больше, а их блеск – ярче. Но голову она держала прямо, двигалась бодро и готова была зафиксировать в блокноте любое событие, лишь бы это послужило на пользу «Клариону» и его читателям.

– Такие вот дела, – сказал дежурный. – Долговые обязательства за подписью Джорджа Степлтона, договор о передаче его доли наследства и ничего более.

– Хэндли с Нидхемом скрытничают, – устало откликнулся Селби. – Умалчивает о том, что знают о Триггсе и Мэдж Трент, распорядительнице в «Пальмовой хижине». Темнят.

– Заставьте их заговорить, – предложил дежурный. – Они сидят порознь. Втемную молчать нелегко.

Селби рассеянно следил за дымком шерифовой самокрутки.

– Мне кажется, я знаю, что на самом деле произошло с женщиной, но доказать будет непросто.

– Неужто похищение? – подивился дежурный. – Тогда я готов на крайние меры. Мы вообще-то не бьем, но прижать можем крепко.

– Вряд ли это к чему-нибудь приведет, – усомнился Селби. – Разве что попробовать убедить каждого, будто другой во всем признался?

– Такие номера уже не проходят, – возразил, покачав головой, дежурный. С тугодумами еще ничего, с ловкачами совершенно не годятся.

– Вряд ли эти ребята такие уж ловкачи, – заметил Брендон. – Так себе, ни рыба, ни мясо.

– Может, заняться Нидхемом, – предположил дежурный. – Второй, видать, крепкий орешек, прошел огонь, воду и медные трубы – достаточно заглянуть в досье. Правда, и Нидхем нам небезынтересен, из трех-четырех мест на него поступили запросы. А вот в досье пусто. Потом материал соберем, но пока, увы, ничего конкретного нет… Так что если ваше графство к нему в претензии, берите его. И ответственность тоже. Что с ним будет дальше – на это нам наплевать. Правда, есть одно условие: везите к себе.

Селби задумался.

– Мы так и сделаем, – сказал он. – В нашей тюрьме у одного из телефонов микрофон голосит на всю округу. Мы возьмем его в оборот, а вы ровно в двадцать минут восьмого позвоните мне по тому номеру. Нидхем будет сидеть рядом, и вы произнесете определенный текст, согласны?

– Если вы его запишете, – ответил дежурный.

Дежурный принес пишущую машинку.

– Ладно уж, Дуг, – сказала Сильвия Мартин, – ты и так устал. Давай я напечатаю.

Селби покачал головой.

– Не обижайся, Сильвия, этот текст я должен сотворить сам, никто не должен знать его содержание.

Селби заправил в каретку лист бумаги и ударил по клавишам. Тридцать минут кряду он занимался творчеством: печатал, останавливался, таращился, хмурясь, в пространство, снова принимался печатать. Завершив свой труд, он сложил набитые до отказа текстом страницы, запечатал их в конверт и попросил дежурного:

– Откройте перед тем, как позвонить, не раньше. А позвонив, постарайтесь говорить предельно искренне.

– Вот, при вас записываю время, чтоб позвонить тютелька в тютельку. Чем еще могу вам помочь?

– Спасибо, все о’кей. Продолжайте давить на Хэндли.

– О, на сей счет не беспокойтесь, – заверил дежурный. – В данный момент его бомбардируют вопросами двое моих парней. До сна он не скоро дорвется, как, впрочем, и мы. Беда только, чем больше их допрашиваешь, тем упорнее они молчат, понимают, что мы в потемках блуждаем.

– Если я правильно оцениваю ситуацию, – сказал Селби, – он рассчитывает, что Нидхем в состоянии внести за себя залог.

– Совершенно верно, – согласился дежурный. – Не пройдет и часа, как сюда заявится поручитель. Так что забирайте Нидхема поскорей.

– Считайте, уже забрали, – заявил Брендон.

Они прошли в дальний конец коридора. Брендон распахнул дверь. Нидхем, явно утомленный и совсем не перепуганный, сидел у стены под лучом прожектора. Напротив него в тени сидели двое мужчин.

– Выпускаете меня под залог? – вскинулся Нидхем, не видя, кто вошел, потом, прищурившись, разглядел за завесой слепящего света Брендона и на секунду лицо его исказила гримаса разочарования.

– Залога не будет, – сообщил Брендон. – Мы вас не отпустим.

– Это вы так считаете, – возразил Нидхем. – Вы с прокурором в прошлый раз предлагали пари. А сейчас я предлагаю. Десять к одному, что в ближайшие полчаса за меня внесут залог.

– Напрасные мечты, – остудил его пыл Брендон. – Вы поедете с нами в Мэдисон-сити, а там никакой залог не поможет.

– Что вы можете мне предъявить в Мэдисон-сити? Игру в карты? Смешно!

– Если бы так! – сообщил Брендон, – Мы берем вас под арест совсем по другому обвинению, по обвинению в убийстве. Тут уж залога быть не может. А ну-ка, давайте сюда руки!

На лице Нидхема отразился отчаянный испуг.

– Это клевета! – возопил он. – Вы не посмеете…

Брендон ухватил его за запястья, щелкнул наручниками:

– Черта с два не посмеем! Пошли!

Нидхем гордо выпрямился, поджал губы:

– Все ясно. Ваш замысел ничего не стоит раскусить. Рассчитываете припрятать меня от поручителей? Не надейтесь, этот номер не пройдет. Хэндли оповестит кого надо. Детская затея деревенских простаков. Рискуйте, если так хочется.

– Рискнем, – пообещал Селби. – Пошли.

Машина Брендона стояла там же, где они ее оставили. Селби предоставил Сильвии переднее сиденье, а сам уселся на заднее, рядом с арестованным. Тот всю дорогу молчал, стиснув зубы. Селби скоро пришел к заключению, что из соседа ничего не вытянуть, и погрузился в полудрему, хотя, впрочем, вполне искренне предложил разок сменить за рулем Брендона. Шериф в ответ только фыркнул:

– Меня еще хватит часов на сорок восемь. А ты, Дуг, слишком молод, незастывшее желе.Лет тридцать в холодильнике, и дойдешь до кондиции.

– Начитался книг по кулинарии, – сонно прокомментировала Сильвия Мартин.

– Просто на таком холоде принял свою машину за рефрижератор, – пояснил Селби.

Путь сквозь ночь показался Селби бесконечным, чуть ли не в несколько лет. Он замерз до судорог, устал до головной боли. И благодарил верховных распорядителей температурой хотя бы уже за то, что плантации и сады больше не окуривали, а то и дышать было бы нечем. И все-таки мысль о возможном успехе подбадривала: Селби мог объяснить все случившееся. Да, он знал, что произошло. Других решений у задачи нет. Если версия провалится, вражеская пресса поставит его к позорному столбу на всеобщее посмешище, Чарлз Де Витт Степлтон взыщет безжалостную контрибуцию: его, прокурора, засмеют и лишат должности. Что поделаешь, игрок по натуре, он поставил все на одну карту.

Наконец машина остановилась перед зданием тюрьмы. Брендон открыл дверцу, арестованный выбрался из машины, насмешливо оглядел мрачное сооружение и заявил с вызовом:

– Спорим, вы и полчаса не продержите меня здесь. Вы обязаны разрешить мне позвонить своему адвокату.

– Кто ваш адвокат? – спросил Селби.

– Сэм Ропер.

Брендон ухмыльнулся.

– Что он бормочет, Дуг, а то я не расслышал. Кажется, правое ухо продуло.

– Он хочет позвонить юристу, – громко сказал Селби.

– Что, что? – Брендон продолжал симулировать глухоту. – Ничего не слышу.

– Я хочу позвонить своему адвокату! – выкрикнул Нидхем. – Требую, чтоб меня провели к телефону!

– Вот беда, – развел руками шериф, – ни слова не слышу. – И как ни в чем ни бывало распорядился: – Заходите.

Человек в наручниках нехотя последовал за ним. Дверь отпер один из тюремных охранников.

– Хелло, шериф! Что у вас?

Теплый, застоявшийся воздух, насыщенный запахами дезинфекции, щекотал ноздри. Зарешеченная дверь захлопнулась за вошедшими с таким зловещим стуком, как будто навсегда.

– Он пока не приговорен, – небрежно сказал Брендон. – И официальное обвинение ему еще не предъявлено. Ждем дальнейшего развития событий.

– Требую, чтоб мне дали позвонить адвокату, – повторил Нидхем.

– Вам незачем звонить адвокату, – возразил Брендон. – Вы не под арестом.

– Тогда выпустите меня отсюда.

– Только когда очиститесь от грехов, – ответил Брендон.

– Что за шутки?! – возмутился Нидхем.

Брендон посмотрел на часы.

– Думаю, пора сварить кофе да отогреться. А вы, Нидхем, посидите здесь, пока не подготовитесь к своему очищению.

Они оставили Нидхема в обществе охранника, а сами устроились в каморке под лестницей. Там была газовая плита, и скоро запел вскипающий кофейник.

– Осталось подождать пять-десять минут, – предупредил Брендон.

Селби кивнул. Слава Богу, горячий кофе влил новый заряд бодрости.

– Господи, ну и ночь, – произнес он. – А как, Сильвия, твое самочувствие?

– Вообще-то, не прочь соснуть, – призналась она, – хотя кофе – что надо… Посвяти меня в свои планы, Дуг.

– Хэндли и Нидхем наверняка имеют отношение к исчезновению Мэдж Трент, – ответил Селби. – Иного не дано.

– Зачем им это могло понадобиться?

– Вспомним расстановку действующих лиц, – начал объяснять Селби. – Рекс Брендон едет в «Пальмовую хижину», в разговоре с женщиной намекает, что, возможно, в кемпинге произошло убийство, и утверждает, что об этом сообщила мне по телефону она. Хэндли и Нидхем вполне могли подслушать их разговор.

– Весьма сожалею о своих действиях, – отозвался Брендон. – Мне казалось тогда, что я поступаю правильно.

– Брось терзаться, – утешил Селби. – Давайте попробуем восстановить события. Итак, Рекс объявляет Мэдж Трент, что ее инкогнито раскрыто. В доме находятся два наших шулера, Триггс и сама распорядительница. И все. Что касается Триггса, для него телефонный звонок на тайна. Ведь именно он, судя по всему, ездил с ней в город. Даже если он не знал, кому он звонит, он не мог не знать, что она заходила в аптеку. Так что ты, Рекс, не мог его слишком удивить. Из «Пальмовой хижины» Мэдж побоялась звонить, понятно почему. Во-первых, откуда звонили – установить нетрудно. Во-вторых, ее могли подслушать. Последнего она особенно боялась. Логично заключить, она не доверяла Хэндли и Нидхему, опасалась их ушей. И вот они узнают от тебя: она звонила мне. Мэдж тебе возражала и для большей убедительности инсценировала истерику, спряталась у себя в комнате и, малость поразмыслив, решила уехать.

– Что же, по твоей схеме, произошло дальше? – заинтересованно спросила Сильвия.

По цементному полу коридора прогромыхали шаги.

– Мистера Селби вызывают из Лос-Анджелеса, – объявил охранник.

Прокурор бегом ринулся в кабинет.

Нидхем с мрачным видом восседал неподалеку от телефона. Селби схватил трубку.

– Говорит Рокуэй из Лос-Анджелеса, – сообщил мужской голос. – Мы все это время обрабатывали Хэндли, и он наконец-то сдался.

Голос звучал так громко, что слова разносились по всей комнате. Селби взглянул на Нидхема, тот ответил презрительной гримасой.

Селби прикрыл рукой трубку и проинформировал Брендона:

– Хэндли во всем признался.

Нидхем саркастически хохотнул:

– Почему бы вам не придумать что-нибудь поновее? У таких штук длинная-предлинная борода.

– Можете рассказать подробнее, Рокуэй? – прокричал Селби в трубку.

– Пожалуйста. Хэндли казался нам твердым орешком. Но, видать, подумал-подумал да и решил не отдуваться за Нидхема. А произошло вот что. Это было в Сан-Диего. Степлтон-младший, подвыпив, сел за руль своей машины и сбил молодую женщину. Запаниковав, он скрылся. А женщина скончалась. Ее отец – тот самый бродяга, которого вы нашли мертвым в автокемпинге. Но перед своей смертью дочь сообщила ему кое-какие сведения о машине: общий вид, номер. Спортивных автомобилей такого класса не так уж много. Отец решил по машине найти преступника. Он заявился в Мэдисон-сити, правда, до вчерашнего дня ему не везло. А вчера он наткнулся на автомобиль в гараже «Пальмовой хижины». Его немного смутил номер, ведь он не знал, что автомобиль перешел к другому владельцу.

– Да, да, – откликнулся Селби, якобы в волнении. – Все сходится. Продолжайте!

– Тут как раз пожаловали из Лос-Анджелеса Хэндли с Нидхемом. По вызову Триггса, мол, в «Пальмовой хижине» сидят сосунки, которых не грех обчистить. Сперва подумал, что бродяга хочет украсть автомобиль. Ну, тот по простоте душевной выложил все: что его зовут Уоткинс, что эта машина сбила его дочь, что он хочет звонить в полицию и так далее… Дальше нужно уточнить, Хэндли явно выгораживает себя. Но в общих чертах, по его словам, произошло следующее. И у него, и у Нидхема скопились векселя Степлтона-младшего. Им стало ясно: если он угодит в тюрьму по обвинению в наезде на человека и побеге с места происшествия, папаша аннулирует все векселя, и денежки плакали. А это двадцать тысяч долларов. Так что у них оставался единственный шанс – выручить Степлтона, чтобы он вернул долг. И еще они заключили договор со Степлтоном-младшим, по которому тот заложил им свою долю в будущем наследстве. Так что с юным Степлтоном Хэндли и Нидхем связывали многие свои планы… А теперь Хэндли разговорился, он не хочет оказаться козлом отпущения. Кажется, они давно знают об истории с машиной. И вот, Нидхем, не зная без Хэндли как поступить, связывает бродягу, оставляет в машине и ждет в «Пальмовой хижине» Хэндли. Наконец тот появился. Нидхем сообщает ему новости, и они отправляются в гараж. Но бродяга уже мертв: работающий мотор в закрытом гараже сделал свое дело, человек отравился углекислым газом. Шулеры угодили в капкан и решили тогда посвятить в случившееся Степлтона… У того возникла блестящая идея: подбросить труп своим приятелям, Каттингсу и Глисону, которые, как он знал, сняли домик в автокемпинге. Тогда ни у кого не возникнет подозрений, что бродяга имеет отношение к «Пальмовой хижине». Каттингс и Глисон, проводив своих спутниц в кемпинг, возвратились в ресторан, где их ждет Степлтон. В машину, которая раньше принадлежала ему, а теперь Каттингсу, сообщники перекладывают труп и берут курс на кемпинг. Идейное обеспечение операции принял на себя Нидхем. Углекислый газ, справедливо полагает он, остается углекислым газом везде. Почему бы не выдать покойника за потенциального убийцу, случайно задохнувшегося из-за газовой печки? Итак, они зажигают горелку. Карандашом погибшего написали фальшивую исповедь, создавая впечатление, будто бродяга кого-то преследует. Сунули покойнику в руку револьвер, принадлежащий Нидхему. Инсценировка завершена. И тут они допустили непростительный промах. У юного Степлтона в бардачке имеется бутылка виски – осколок отцовых именин – а мужикам, чтобы снять стресс, позарез нужно выпить. Стаканы нашлись тут же на месте. Они хорошенько заправились и дали деру, позабыв о бутылке… Но Хэндли не хочет быть козлом отпущения. Он утверждает, что Нидхем нарочно оставил бродягу в машине с работающим мотором. Он обещает предоставить неопровержимые улики против Степлтона и Нидхема, потому что за ним и так числятся грехи, за которые и без того понесет кару вне нашего округа, и, как он надеется, ему не придется отвечать за соучастие в убийстве. ..

– Он лжет! – вскричал Нидхем, порываясь встать на ноги. – Грязный трепач! Он предоставит улики, черт побери! Это он втянул меня в историю. Я не хотел…

Селби бережно положил трубку на рычаг. Карандаш Сильвии Мартин бойко запорхал над листом бумаги в деловом стенографическом ритме.

– Карло Хэндли – вот кто во всем виноват! – продолжал вопить Нидхем. – Он приехал через полчаса после меня и застал того типа в машине Каттингса. Мотор работал. Карло заподозрил в нем угонщика автомобилей, но бродяга исповедовался, посвятив его, кстати, в свои намерения. А мы уже знали о происшествии в Сан-Диего. Джордж Степлтон рассказывал, как он, напившись, сшиб женщину. Он избавился от машины, сбыв ее в другое графство по нашему совету. Черт возьми, для нас Степлтон равнялся двадцати тысячам долларов. Мы не могли допустить, чтоб с ним что-нибудь случилось. Хэндли пристукнул бродягу и оставил в машине, не выключив двигатель. А потом присоединился к нашей игре. Через полчаса ушел в гараж, выключил мотор и, вернувшись, сообщил нам, что обнаружил в загазованном помещении мертвеца. Я сразу понял, что случилось, но помалкивал. Степлтон тоже проглотил ложь…

– Ну, Нидхем, – произнес Селби негромко, – рассказывайте дальше.

Нидхема не надо было уговаривать. Его лицо то и дело конвульсивно передергивалось, с уст потоком лились признания.

– Если вам и впрямь хочется выяснить, кто режиссер всего спектакля, загляните в берлогу Хэндли – это небольшое бунгало на Южной Фигеро-стрит. Я дам адрес. Там в подвале вы найдете Мэдж Трент из «Пальмовой хижины». Она заметила в гараже Хэндли, когда он выключал мотор, и известила вас по телефону. Когда в «Пальмовую хижину» приехал шериф и стал ее расспрашивать, она поняла, что Хэндли с этой минуты представляет прямую угрозу ее жизни. Она удрала через окно, вышла на шоссе. А там ее уже поджидал догадливый Хэндли. Он вколол ей наркотик – в отличие от меня он наркоман. Порции хватило надолго. Мы привезли ее в Лос-Анджелес. Прежде чем отправиться на работу, то бишь продолжить свой игорный бизнес, Хэндли сделал ей еще один укол. Он сказал, что будет держать ее в таком состоянии, пока мы не решим, что с ней делать. Хотя я уверен, решение он уже принял: впрыснуть смертельную дозу наркотика и подбросить тело в дешевую меблирашку…