Текст книги "Проклятый бывший"
Автор книги: Эрин Стерлинг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)
Глава 33
Виви немного утомилась, пока читала заклинание, и каким-то образом оказалась на земле.
Она открыла глаза, увидев, что над ней стоят Гвин, Рис и Элейн, и по выражению их лиц догадалась, что ритуал не сработал. Или ей все же удалось это сделать? Последнее, что она помнила, была ее рука на могиле Элвид, когда она просила своего предка снять проклятие, а потом и до настоящего момента наступил провал
– Все кончено? – спросила она Риса, и он попытался улыбнуться ей, помогая подняться на ноги.
– Ты была великолепна. Честное слово.
– Это не ответ, – заметила она, отряхивая юбку и глядя на Гвин и Элейн, которые стояли поодаль с нетипичными похоронно-серьезными лицами.
– Ты сделала это, Вивс, – сказала Гвин, подходя, чтобы взять Виви за руку. – Ты впустила дух Элвид прямо в себя, это была самая крутая магия, которую я когда-либо видела. Ты была похожа на богиню, а твои волосы развевались на ветру, как у Бейонсе…
Виви пристально взглянула на нее.
– И это не сработало, – заключила она. – Я вижу это по твоему лицу.
Бравада Гвин рассыпалась в тот же миг, и она прижала руку к щеке Виви.
– Это была не твоя вина.
Виви бросила полный паники взгляд на Риса. Он стоял такой красивый, непринужденно засунув руки в карманы, но вокруг его рта залегли морщинки, плечи напряглись.
– Очевидно, Элвид была не в ударе, Самайн это или нет. – Он пожал плечами. – Что-то выигрываешь, что-то теряешь.
– Нет, – заявила Виви, качая головой. Она все еще чувствовала мандраж от только что сотворенного заклинания, все еще ощущала странный металлический привкус во рту, и ее била дрожь, но она также была железобетонно уверена, что не позволит, чтобы с Рисом что-нибудь случилось.
Или с Грейвс-Глен.
– Нет, это еще не конец, – продолжила она, и Элейн шагнула вперед, взяв Виви за руку.
– Милая моя, мы сделали все, что могли. Знаешь, сколько ведьм смогли бы пережить то, что ты только что сделала? Даже в Самайн призыв духа – это серьезная работа. Задействованная магия может убить, и посмотри на себя. Я так горжусь тобой.
– Спасибо, тетя Элейн, – ответила Виви, и она правда была благодарна. – Но я серьезно. Мы не можем просто уйти.
– Вивьен, – тихо сказал Рис. – Больше ничего не остается.
Закрыв глаза, Виви покачала головой.
– Нет, должно быть что-то еще. Если мы просто подумаем…
Думать, возможно, было бы легче, если бы ее тело не впускало в себя трехсотлетнего духа и если бы ее разум не повторял: Рис умрет, Рис умрет, Рис умрет, снова и снова, но она попыталась немного утихомирить свои мысли, попыталась сделать глубокий вдох и заставить себя успокоиться, найти решение.
Рис был проклят, значит, и город был проклят. Рис и город, связанные вместе из-за лей-линий. Магические линии, которые проложил предок Риса.
Но нет.
Ее глаза распахнулись.
Это сделал не предок Риса. Не только его предок. Элвид тоже была там. Магия Элвид заключена в этих лей-линиях, и магия Элвид есть в крови Виви. И Гвин, и Элейн.
Это может не сработать. Скорее всего, это не сработает.
Но она должна была попытаться.
– Лей-линии, – сказала она Рису, уже направляясь к воротам кладбища. – Мы должны добраться до лей-линий.
И Рис, да благословит его богиня, даже не усомнился в этом.
– У меня есть машина, и у нас осталось, – он посмотрел на часы, – около часа до полуночи.
– Вы двое тоже идете с нами, – скомандовала она Гвин и Элейн. – Вы обе мне нужны.
– Мы последуем прямо за вами, – согласилась Элейн, и снова Виви почувствовала прилив благодарности к этим людям, которые любили ее и доверяли ей.
Поездка к пещере прошла как в тумане, ни Рис, ни Виви почти ничего не говорили, и когда они прибыли, Гвин и Элейн, немного опередив, ждали их там.
– Рис, – попросила Виви, когда они вошли в первую пещеру, большую залу, ведущую к остальной части коридоров, – мне нужно, чтобы ты подождал здесь, хорошо? Это касается только нас троих.
– Конечно, – он не стал задавать вопросов, просто кивнул.
Однако, когда Виви направилась к проходу, ведущему к лей-линиям, он не мог не крикнуть: «Удачи, чтобы я не умер!»
На этот раз, войдя в залу, где находились лей-линии, Виви не почувствовала того прилива тепла, который чувствовала с Рисом. Во всяком случае, она ощущала лишь легкую тошноту, дезориентацию, как будто слишком много раз кружилась вокруг своей оси. Магия все еще была здесь, все еще такая же мощная, но теперь она была также невероятно, вопиюще неправильной.
– О курва, – услышала она шепот Гвин, и все трое посмотрели на магию, пульсирующую на полу пещеры. Поток некогда чистого фиолетового света стал блеклым от загрязнения, мутным, вялым и густым, время от времени в нем вспыхивали красноватые искры.
– Стало даже хуже, – констатировала Виви. – Он и в первую ночь выглядел плохо, но это…
Впервые с тех пор, как наметился план, она начала беспокоиться о том, что он, возможно, всего лишь глупая идея. Может быть, ничего у нее не выйдет.
Но она должна была попытаться. Ради Грейвс-Глен. Ради Риса. Даже ради Элвид, которая заслужила лучшей доли, чем та, что была ей уготована.
– Держитесь за руки, – скомандовала Виви, и она, Элейн и Гвин образовали круг, сложив ладони вместе.
– Мы сотворили это волшебство, – сказала Виви, закрывая глаза. – Наша семья сделала это. Может быть, никто не воздвиг ей статую или не назвал колледж в ее честь, но она была настоящей, и она была здесь, и она помогла сделать этот город таким, какой он есть. Она отдала за это свою жизнь. И мы ее потомки.
Она почувствовала, как Гвин и Элейн сжали ее руки, и это придало ей смелости сделать глубокий вдох и сказать:
– Так что к черту Гриффада Пенхоллоу. Ведьмы из рода Джонс забирают свое обратно.
Виви почувствовала прилив энергии под ногами, и руки Гвин и Элейн внезапно стали почти обжигающе горячими, но Виви продолжала крепко держаться за них, продолжала посылать каждую частицу магии, которую могла собрать, в круг, состоящий из них троих, а затем вниз, в сами лей-линии.
Это было похоже на попытку толкнуть валун вверх по склону, а что-то спихивало его обратно. Было ли это остатками магии Пенхоллоу или самим проклятием, Виви не знала, но она так же сильно качнулась на носках, чувствуя, как пот выступил у нее на лбу, когда она сосредоточилась.
А потом она услышала крик Гвин: «Это работает!»
Открыв глаза, Виви посмотрела вниз на лей-линии, наблюдая, как фиолетовый свет вспыхивает, усиливается, черная грязь отступает, и крепче прижалась к своей тете и кузине, думая об Элвид, думая о Пайпер Макбрайд, думая даже о ведьмах колледжа, которые обладали силой и такими же правами на магию Грейвс-Глен, как и все остальные.
Внезапно возникла вспышка света, такая яркая, что Виви ахнула, отпустила руки Гвин и Элейн, чтобы прикрыть глаза, а затем, так же быстро, как и появился, свет исчез, оставив цветные пятна плясать перед глазами.
Но линии на полу перед ними были прямыми, четкими и фиолетовыми и издавали мерный гул.
– Сиськи Рианнон, – выдохнула Гвин, а затем повернулась к Виви с ослепительной улыбкой. – Ты это сделала!
– Мы сделали это, – поправила Виви, а затем обняла Гвин и Элейн, смеясь, даже когда слезы выступили у нее на глазах.
– Я люблю вас, девочки, – сказала Элейн, промокая глаза. – А теперь пообещайте мне, что никогда, никогда больше не будете смешивать водку и колдовство.
– Торжественно клянусь, – немедленно сказала Гвин, и Виви кивнула.
– Урок более чем усвоен, поверь мне.
– Так что… похоже, я не умру?
Они обернулись и увидели Риса, просунувшего голову в пещеру, и Гвин указала на него.
– Волосы все еще делают Свое Дело.
– Так и есть, – согласилась Виви, заработав подмигивание Риса, прежде чем он ткнул большим пальцем в сторону входа в пещеру.
– В таком случае мы можем убраться отсюда? Проклят я или нет, предпочту провести Хеллоуин в другом месте.
Глава 34
Вивьен сияла, когда они возвращались в город, и Рису было трудно смотреть на дорогу, а не на нее.
– Это было так, как… как будто внутри меня была река, только река была волшебной, и я чувствовала это, действительно чувствовала, как она покидала мои руки, и это было как «вжууух», – восторженно сказала она, жестикулируя обеими руками. Ее щеки порозовели, глаза заблестели, и Рис засмеялся.
– Ты уже говорила об этом, cariad.
Опустив руки, Вивьен улыбнулась ему.
– Прости. Я немного сама не своя, правда?
– Учти, ты спасла целый город и мою жизнь своей магией, – напомнил он ей. – Тебе можно.
Откинув голову на спинку сиденья, Вивьен снова рассмеялась.
– Я так и сделала. Я смогла. Я теперь официально крутая ведьма.
– Крутая, как вареные яйца, – согласился Рис, барабаня пальцами по рулю, – а также, возможно, немного Пьяная от Магии.
– Да, это вполне возможно, – согласилась она, а затем снова улыбнулась ему улыбкой, тепло которой Рис ощутил каждым дюймом своего тела.
Он сам был более чем в состоянии эйфории. Чудесное спасение от смерти так действует на мужчину, и хотя он не мог предсказать, как его отец воспримет новость о том, что Грейвс-Глен больше не является территорией Пенхоллоу, сейчас ему было на это наплевать. Это была проблема для Будущего Риса, и, несомненно, этот дерзкий придурок сумеет ее разрешить.
Виви внезапно потянулась и схватила его за руку.
– Остановись.
Рис подозрительно посмотрел на нее.
– Тебя же не вырвет, правда?
– Фу, нет, – откликнулась она, скорчив гримасу, а затем указала на лобовое стекло. – Прямо здесь.
Рис последовал ее указаниям, остановив машину на грунтовой стоянке на краю холма, глядя вниз, в долину. Луна светила достаточно ярко, чтобы он мог разглядеть поле под ними, окружающие холмы, темные силуэты на фоне темно-синего неба.
– Здесь мы и встретились, – тихо сказала она. – День летнего солнцестояния. Прямо там, на том поле.
Рис понял это в тот самый момент, как припарковал машину. Он вспомнил эти холмы, вспомнил, как сидел с ней и смотрел на них, вспомнил ту цветочную корону, криво водруженную на ее волосы, и ее милую улыбку.
– Могу я открыть тебе секрет? – спросила она тихо, настроение у нее стало немного более подавленным.
– Он ведь заключается не в том, что ты на самом деле не сняла проклятие и привела меня сюда, чтобы столкнуть с этого холма, не так ли?
Она рассмеялась, на этот раз тише, ее волосы рассыпались по плечам, когда она покачала головой.
– Я любила то лето, – сказала она. – Я вспоминаю его как идеальную, чудесную пору и говорю себе, что это только потому, что все тогда было впервые, понимаешь? Первый магический обряд, на котором я побывала, первое лето в колледже, первый парень, в которого я влюбилась.
Когда она повернулась к нему, в ее глазах было выражение, которому Рис не мог дать названия, но, как бы оно ни называлось, оно согрело его сердце и его душу.
Боже, он любил ее.
– Но в этот раз было еще лучше, – сказала она, наклоняясь ближе. А потом улыбнулась.
– Могу я поцеловать тебя?
Сердце Риса почти болезненно забилось о ребра.
– Сейчас?
– Если в твоем расписании для этого найдется окно.
– Ну, к счастью для тебя, я сейчас свободен как ветер, – ответил он, и она засмеялась, когда он притянул ее к себе, перелезая через сиденье, чтобы она могла пристроиться на его коленях.
Рис давно уже не занимался ни с кем сексом в машине. Каким-то образом они справились, ее платье задралось до талии, у него расстегнулась ширинка, и они только дважды нажали на автомобильный гудок.
И когда он был внутри нее, ее руки обнимали его, ее волосы касались его лица, он понял, что должен рассказать этой великолепной, волшебной женщине, в которую влюбился дважды, о своих чувствах.
После, обещал он себе, и это после пришло.
Но сначала он хотел почувствовать, как она тает под ним как горячий воск, хотел услышать, как она издает эти едва слышные, тихие стоны, и почувствовать, как ее зубы покусывают мочку его уха.
Он получил это все и даже больше, и когда она лежала, тяжело дыша, у него на груди, он откинул ее волосы назад, целуя потную кожу ее шеи.
– Вивьен, – начал он, и она вздохнула, еще глубже прижимаясь к нему.
– Я буду скучать по тебе, Рис, – сказала она мягким и мечтательным голосом.
Вот тогда-то он и понял, что это было. Она привела его сюда, в это место, где они встретились, занялась с ним любовью.
Так она попрощалась.
Было уже за полночь, когда они вернулись на гору к Элейн, и когда они с Рисом поднимались по ступенькам крыльца, свободно сцепив пальцы, Виви кивнула на небо.
– Самайн закончился. Теперь официально наступил День всех святых.
– И я официально не проклят, а ты официально самая профессиональная ведьма из всех, кого я знаю.
Хихикая, Виви сделала небольшой реверанс, все еще слегка возбужденная магией, сексом и мистическим сочетанием того и другого.
На самом деле, подумала она, когда они остановились перед дверью Элейн, она, возможно, могла бы попробовать еще немного того и другого.
– Зайдем внутрь? – спросила она. – Не так уж и часто я приводила мужчин в свою комнату в этом доме, но, честно говоря, не думаю, что Элейн будет против.
Рис улыбнулся на это, но улыбка вышла мимолетной, и когда он протянул руку, чтобы убрать волосы с ее лица, Виви почувствовала, что знает, что он собирался сказать.
– Как бы мне этого ни хотелось, cariad, боюсь, завтра мне нужно вернуться.
Виви слегка откинулась назад, ее руки упали с его талии.
– Обратно, то есть в… в Уэльс?
– Именно туда, – сказал он. – Моему отцу нужно рассказать обо всем этом, а такой разговор получится только при личной встрече. И работа станет более напряженной с приближением праздников…
Виви почувствовала себя так, словно ее окунули в холодную воду, и все это глупое, волшебное счастье покинуло ее, когда она стояла на крыльце, глядя в голубые глаза Риса.
– Правильно, конечно, – выдавила она и заставила себя улыбнуться. – Я имею в виду, мы оба знали, что это временно. Твоя жизнь там, моя здесь.
– Точно, – произнес он, и его улыбка тоже казалась немного натянутой. – Конечно, – добавил он, притягивая ее к себе, – я мог бы попросить тебя уехать со мной. Встать на колени, вышло бы очень драматично, настоящая сцена.
Она тихонько рассмеялась над этим, даже закрыв глаза от внезапных жгучих слез.
– Я бы очень хотела это увидеть. – И она говорила правду, вот в чем дело. Она хотела, чтобы Рис серьезно попросил ее уехать, хотела знать, что значит для него.
Но он показал ей это, не так ли? Он заботился о ней, он всегда будет заботиться. Но он был не из тех парней, которые могут оставаться на одном месте. Это шло вразрез с его жизненным кредо.
И теперь, когда ее магия была неразрывно связана с Грейвс-Гленом, она не хотела уезжать. Это был ее дом.
– Тебе действительно нравится, когда я стою на коленях.
Виви сократила расстояние между ними, обняв его, вдыхая запах осени, который пропитал его одежду, слабый запах дыма все еще витал вокруг них обоих.
– Ведь именно тогда ты делаешь свою лучшую работу.
Его объятия стали крепче, даже когда он усмехнулся, и Виви захотелось, чтобы они могли отложить расставание еще немного. Просто пусть он остался бы еще на одну ночь, а может, и на две.
Но от этого было бы ничуть не легче. Во всяком случае, это только усложнило бы задачу. Потому что Рис не мог остаться.
И она не могла уехать.
– Взгляни на это с другой стороны, – предложила она, отступая назад. – По крайней мере, на этот раз я не буду проклинать тебя. Может быть, даже установлю маленький мини-алтарь Риса Пенхоллоу на моем рабочем столе.
– Надеюсь, кровать с балдахином станет его атрибутом.
Виви почувствовала, как улыбка заиграла на ее лице. Она принимала правильное решение. Они оба. То, что было между ними, возникало ненадолго. Они были слишком разными, хотели разной жизни, имели разные мечты.
От этого не стало легче отпустить его.
Но она это сделала.
– До свидания, Рис, – прошептала она, еще раз касаясь его губ своими.
– До свидания, Вивьен, – пробормотал он, но больше не поцеловал ее. Он просто повернулся, спустился по ступенькам крыльца и во второй раз исчез из ее жизни.
Глава 35
Зимний семестр всегда был немного уныл.
Если Грейвс-Глен в октябре находился в пике своего великолепия, то январь был оборотной стороной этой монеты, временем года, когда Виви начала задаваться вопросом, не стоит ли ей переехать на пляж или что-то в этом роде. Снег ее особо не расстраивал, временами он смотрелся действительно красиво, особенно если наблюдать его с крыльца в горах, рассматривать снежинки, порхающие меж голых деревьев.
Но куда менее романтично было месить пятисантиметровый слой грязи, пробираясь на работу.
Поморщившись, она сняла ботинки, прежде чем войти на исторический факультет.
– Январь отстоооой, – услышала Виви голос Эзичи, проходя мимо ее кабинета, и склонила голову.
– Соглашусь. Но слышала, ты наконец-то получила работу на постоянной основе, поздравляю!
В отличие от Виви, у Эзи была степень доктора философии, и она целую вечность торчала в окопах лекторов, так что Виви искренне переживала за ее судьбу, и Эзи тоже, если судить по ее улыбке.
– И тебя тоже поздравляю, – сказала Эзи, поднимаясь из-за своего стола. – Слышала, ты берешь дополнительные классы на фольклорном факультете?
Виви кивнула, уже чувствуя легкий трепет в животе при этой мысли. После Хеллоуина она пошла поговорить с доктором Арбутнот о том, что произошло, об изменении магии Грейвс-Глена.
Она предполагала, что женщина рассердится или, по крайней мере, обидится из-за всего произошедшего.
К ее удивлению, ей предложили работу.
Начиная с этого семестра, она вела два курса на магическом факультете – курс «Истории магии», посвященный прошлому Грейвс-Глена, и курс «Ритуальной магии».
И она даже купила новый шарф.
Но только один.
Попрощавшись с Эзи, Виви направилась в свой кабинет, включила чайник и поставила сумку на стол. Запустив внутрь руку, она вытащила тяжелую книгу в переплете из кроваво-красной кожи, название которой было оттиснуто старой золотой фольгой на обложке. Это была история Уэльса, написанная валлийской ведьмой более ста лет назад. Она получила ее по почте на Йоль, без обратного адреса, просто записка, нацарапанная почерком Риса:
Для вашего офиса. Xx
Никаких cariad, никаких я скучаю по тебе, но он думал о ней, и этого было достаточно.
Или, по крайней мере, она говорила себе, что это так.
Покачав головой, Виви заварила себе чашку чая и включила компьютер.
К тому времени, когда она закончила печатать заметки для своей дневной лекции по истории, она поняла, что ей нужно было встретиться с доктором Арбутнот, и, вздохнув, засунула руки обратно в пальто и обернула шарф вокруг шеи.
На той стороне кампуса было тише, и снег был немного менее затоптан, когда она вошла в главное здание, слегка сморщив нос от запаха пачули – серьезно, можно с кем-то поговорить об этом? – но она прошла по коридору, разглядывая двери по пути.
Если не считать более роскошной мебели, кампус не сильно отличался от исторического здания. Те же ряды дверей, те же матовые окна с именами, написанными черным по трафарету.
А. Парсонс.
Д. Браун.
С. Асеведо.
Р. Пенхоллоу.
Виви уже миновала дверь, прежде чем обратить на нее внимание. Тогда она медленно повернулась и посмотрела на нее снова, и ее сердце бешено колотилось.
Это невозможно.
Должно быть, это какой-то другой Пенхоллоу, имя которого начиналось с Р. У Риса, вероятно, был двоюродный брат Ричард Пенхоллоу или сестра Ребекка Пенхоллоу.
Но она все равно потянулась к дверной ручке.
Виви знала, что это ужасно грубо – просто войти в чей-то кабинет без стука, но она должна была увидеть, должна была подавить этот глупый маленький трепет надежды в груди, прежде чем он исчезнет окончательно.
Дверь открылась в кабинет, который, казалось, не сильно отличался от кабинета Виви. Маленький, с одним окном, письменным столом и лампой, картотекой, книжной полкой. Единственная разница заключалась в том, что полка была пуста, и на стенах ничего не висело, и ее встретил улыбкой сидящий за столом Рис.
Она чуть было не задалась вопросом, прошла ли она через какое-то заклинание, когда вошла сюда, или это был трюк, который ведьмы сыграли с ней, какая-то дедовщина над преподавателями.
Но затем он встал и подошел к ней, такой же теплый и настоящий, как и все остальное, мягко закрыл за ней дверь и произнес:
– Здравствуй, cariad.
Она хотела сказать ему миллион вещей, спросить – еще о миллионе.
Получилось только:
– У тебя есть… кабинет.
– Я знаю.
– И стол.
– Даже так.
– И ты… здесь.
– Ты и это заметила?
– Но почему?
Выдохнув, Рис засунул руки в карманы и пожал плечами.
– Ну, видишь ли, я вернулся в Уэльс, все шло как обычно, только дело в том, что я был совершенно чертовски несчастен. Ходил вокруг самым печальным ублюдком, которого ты только можешь себе представить. Дошло до того, что Уэллс – Уэллс! – сказал мне, что я грустный ублюдок, а поскольку он президент Клуба грустных ублюдков, я нахожу это очень огорчительным.
Лицо Виви болело, и она только теперь поняла, что все это время улыбалась.
Рис тоже улыбался, продолжая:
– И поэтому я задумался, что могу сделать, чтобы стать менее грустным ублюдком, и понял, что единственное, что для этого нужно, – это быть с тобой. Или, по крайней мере, рядом с тобой. И оказывается, что колледж, названный в честь твоего семейного дома, довольно охотно готов принять тебя преподавателем, так что вот он я.
– А что насчет твоего бизнеса? – спросила Виви, все еще чувствуя себя немного ошеломленной, и Рис кивнул.
– Все еще занимаюсь им. Могу работать и отсюда, без проблем, но Боуэн сказал, что в такой момент требуется широкий жест… Я имею в виду, я решил, что в такой момент требуется широкий жест, и брат мне ничем вообще не помог. Кроме того, – продолжал он, – я хотел доказать тебе, что серьезно намерен остаться здесь. Пускаю корни. Это не шутка, Вивьен.
Он шагнул ближе, и Виви вдохнула его запах, ее руки уже легли ему на грудь, где под ее ладонями ровно билось его сердце.
– Я понимаю, что за отказ от вольной жизни и переезд в Джорджию ради женщины могу попасть в категорию безрассудных и непродуманных, но дело в том, что я очень сильно люблю эту женщину.
Он наклонился немного ближе, понизив голос.
– Кстати, эта женщина – ты. Хотел убедиться, что это ясно.
Виви рассмеялась, даже когда почувствовала, как внезапные слезы защипали ей глаза.
– Хорошо, хорошо, потому что я действительно не могу конкурировать с тетей Элейн за твое сердце. Выпечка у меня ужасная.
– Единственный твой недостаток.
Рис глубоко вздохнул, протянул руку, чтобы обхватить ее лицо, его пальцы легли ей на затылок, когда он посмотрел ей в глаза.
– Я люблю тебя. Очень, очень сильно. И я знаю, что иногда бываю легкомысленным или скорее шучу, чем говорю правду, но я хочу, чтобы ты знала, что ты для меня все, Вивьен. Все.
Наклонившись, он прижался лбом к ее лбу, закрыв глаза, когда Виви потянулась и положила руки на его запястья.
– Ты завладела моим сердцем с того момента, как я увидел тебя на том чертовом склоне холма, и я ненавижу то, что провел девять лет без тебя, но не собираюсь терять больше ни секунды. Если тебе нужно быть здесь, то и мне нужно быть здесь. Вот так просто.
Отступив назад, Виви посмотрела в эти голубые глаза. Рис, возможно, был Шутом, но, возможно, и она была такой же, потому что поняла, что образ человека, весело спускающегося со скалы, не обязательно означает безрассудство.
Речь шла о том, чтобы сделать прыжок и поверить, что что-то – кто-то – обязательно тебя поймает.
– Я хочу поехать с тобой в Уэльс, – выпалила она, и Рис нахмурился в замешательстве.
– Ты пропустила мой рассказ о том, как я сюда переехал?
Смеясь и плача, Виви покачала головой.
– Нет, я имею в виду… Это не обязательно должно быть или-или. Ты здесь или я в Уэльсе. Мы можем выбрать и то, и другое. Мы можем бывать и тут, и там. И иногда это будет грязно и тяжело, но оно того стоит. Потому что я тоже тебя люблю. Ты так же долго владел моим сердцем, и я доверяю тебе его.
И как только она это сказала, то поняла, что это правда.
Она доверяла Рису всем сердцем. Безрассудный, капризный Рис, который скользил по жизни, но любил ее и доказывал это снова и снова.
Шут и Звезда, как и было показано на картах Гвин. Прыгающие со скал и постоянно сияющие, противоположности, которые не могли жить друг без друга.
И не должны были жить друг без друга.
И это, должна была признать Виви, когда Рис наклонился, чтобы поцеловать ее, была самая большая магия из всех возможных.
