Текст книги "Французский поцелуй"

Автор книги: Эрик ван Ластбадер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 40 страниц)

Часть III
О природе зла

Время настоящее, весна
Ницца – Париж – Нью-Йорк – Ист-Бэй Бридж – Провинция Шан

Когда Сив услышал тихий щелчок поворачивающегося в замке ключа, он замер на месте. Но еще до этого он чувствовал, что с него довольно неприятностей.

В отеле «Негреско», где он обнаружил, что бронь Кристофера Хэя аннулирована по телефону какой-то француженкой, он постоянно чувствовал, что все глазеют на рубец на его шее, и был вынужден купить женский газовый шарф, превратив его в шейный платок.

После этого он провел дьявольски мучительную ночь под окнами Сутан на бульваре Виктора Гюго, дом 67, маясь на переднем сидении арендованного французского автомобиля с двумя дверцами: единственное, что он мог себе позволить по сегодняшним ценам.

Шея болела сильнее обычного и, в довершение всех бед, он забыл свои таблетки в туалете самолета. Так что ко времени, когда забрезжила заря, у него было ощущение, что его живьем проглотил удав.

После того, как он поговорил по телефону с Дианой, он мысленно послал всех и вся к чертовой бабушке и решил забраться в квартиру Сутан. С этим он справился весьма неплохо, открыв замок, даже не оставив на нем царапины, а потом закрыв дверь изнутри так аккуратно, что никто бы не заподозрил снаружи, что здесь что-то неладно. Закончив осмотр помещения, он обычно уходил через окно, но, в принципе, можно и закрыть замок снаружи. Он редко так поступал, потому что в этом случае больше шансов быть замеченным проходящими (или любопытствующими) соседями.

В общем, Сив находился внутри квартиры на бульваре Виктора Гюго, когда Крис и Сутан вернулись из Турет-сюр-Луп.

Они были так опустошены и измучены столкновением с М. Мабюсом, что так и остались стоять в дверях, молча взирая на непрошеного гостя.

Наконец, Крис достаточно собрался с духом, чтобы выдавить из себя:

– Вызываю полицию.

– Можете не беспокоиться, – сказал Сив по-английски. Он достаточно хорошо понимал французскую речь. – Я сам полицейский.

– Нельзя ли взглянуть на ваше удостоверение? – Крис слышал, как за его спиной Сутан закрывает дверь. Он посмотрел на предъявленный ему Сивом значок. – Что нью-йоркский полицейский может здесь делать? Франция, вроде, находится вне вашей юрисдикции, не так ли?

Сутан тем временем молча рассматривала Сива.

– Что у вас с горлом? – спросила она.

Сив потрогал рукой рубец. Он не смог долго вытерпеть шейный платок, потому что он очень раздражал воспаленную кожу.

– Один сукин сын, с которым мы служили вместе во Вьетнаме, похоже, меня недолюбливает.

– Впечатление такое, что он пытался убить вас, – заметила Сутан, вспомнив почему-то о том, как погиб Терри.

– Ага. Пытался изо всех сил. Вы и есть Сутан Сирик? Она кивнула.

– Вы знаете человека по имени Аль Декордиа?

– В чем дело? – вмешался Крис. – Вы вламываетесь в квартиру мисс Сирик, начинаете допрашивать...

– Сказано в лучших адвокатских традициях.

– Откуда вы знаете, что я адвокат?

– Мне известно о вас многое, мистер Хэй, – ответив Сив.

– Но послушайте...

– Не надо, – прервала его Сутан, протестующе поднимая руку. – Пусть кончит. Так что насчет Аль Декордиа?

Сив повернулся к ней.

– Так вы знали его?

Лицо Сутан слегка побледнело.

– Что вы хотите сказать своим «знала его»?

– К сожалению, он мертв, мисс Сирик.

Она невольно вскрикнула, и Крис обнял ее за плечи.

– Кто этот Аль Декордиа, черт побери? – спросил он.

– Как? – Сутан, наконец, обрела голос. – Я имею в виду, как Аль умер?

– Его убил тот самый человек, – ответил Сив, – который пытался убить и меня. Человек, который убил и моего брата Доминика.

– О Господи!

– Оба были обезглавлены, мисс Сирик. – Сив увидел, как она обвисла в объятиях Криса. Пожалуй, надо копнуть поглубже, подумал он. – Именно этим способом был убит и Терри Хэй, не так ли?

– Может, хватит? – обратился к нему Крис. – Что вы здесь такое говорите, черт побери?

Сив не торопился отвечать, а подождал, когда Крис усадит Сутан на диван.

– Спросите ее сами, м-р Хэй, – предложил он, – если она еще не рассказывала вам, как погиб ваш брат.

Крис опустился на колени рядом с диваном, переведя глаза с Сива на Сутан.

– Я... только знаю, что он был убит... я не подумал... – Он испытующе посмотрел на нее. – Сутан?

Когда она нашла в себе силы заговорить, ее голос был едва слышен.

– Извини. Ты не спрашивал, а я как-то не видела смысла рассказывать об этом. Терри был обезглавлен.

– Как мой брат и Декордиа. – Если в этом и был какой-то повод для удовлетворения, то Сив его так и не смог увидеть.

Крис поднял на него глаза.

– Что здесь, ради всего святого, творится?

– Чтобы разобраться в этом, – ответил Сив, – я и прилетел сюда за шесть тысяч миль.

* * *

Мильо и Логрази опять встретились в крошечном двухъярусном садике внизу авеню Франклина Рузвельта. День был не такой погожий, как во время их предыдущей встречи.

М. Логрази разглядывал пятнистых карпов, плавающих в мутной воде. Он стоял в тени развесистой плакучей ивы. Римские колонны за его спиной уходили прямо в ее густую зелень.

– Время не дремлет, – изрек Логрази в своей характерной отрывистой манере, когда Мильо приблизился. – Мне надо, чтобы эта Сирик как можно скорее сказала вам, где Терри Хэй спрятал Преддверие Ночи. А потом вы уберете ее – навсегда.

Значит, грустно подумал Мильо, моя игра не стоила свеч. Я смог только на время отсрочить смертный приговор Сутан.

Начал моросить дождь и Мильо поднял воротник. Он все еще не мог придти в себя после удара, который нанес ему Логрази, сумевший так здорово его провести. Мафиозная личина цэрэушника была так убедительна, что обманула даже его сторожевых псов. Что и говорить, безупречно сделано – не то, что обычная их топорная работа. Но Мильо понимал теперь, что ничего обычного в этой ситуации быть не может. Недаром за дело взялся сам Волшебник. Он вздрогнул, вспомнив это имя. Сначала ему приказали убить Сутан, потом вручили ему то, что он принял за прощение ее грехов, а затем забрали индульгенцию. Эта пытка – тоже дело рук Волшебника? Может, он знает, кто скрывается под именем Мильо, и именно поэтому его мучает? Это было бы как раз в духе Волшебника: злобное, садистское мучительство.

Логрази ерзал на месте, будто от избытка энергии, с которой ему не хотелось расставаться.

– Кроме того, – добавил он, – мы решили, что ее приятеля Кристофера Хэя надо тоже убрать. Логично предполагать, что она рассказал ему все, что знает сама.

– Я, конечно, сделаю все, что надо, – сказал Мильо. – Но считаю себя обязанным напомнить вам, что чем больше мертвых тел мы оставляем на своей дороге, тем больше привлекаем к себе внимание разнообразных служб, следящих за соблюдением закона.

– Предоставьте думать о последствиях нам, хорошо? – резко осадил его Логрази. – Просто сконцентрируйтесь на своей работе. – Он зябко потирал руки. Из-за этой весенней промозглости Париж становится похожим на Лондон. – Мы подаем команду, вы прыгаете. От души надеюсь, вы не забыли, как это делается.

– Не забыл.

– Это хорошо. – Логрази подул на озябшие руки.

– Однако имеется одно «но». – Мильо достал из кармана пальто конверт из бурой бумаги и подал его Логрази.

– Что это?

– Сами посмотрите, – предложил Мильо. Он понимал, что его вынуждают принимать отчаянные меры, но с этим ничего не поделаешь. Волшебник дергает за веревочки, просто не оставляя ему выбора.

Когда Логрази достал из пакета первый из черно-белых снимков, очень зернистых из-за большого расстояния, с которого производилась съемка, и из-за плохого освещения в комнате, где находились в тот момент Логрази и Волшебник, Мильо сказал:

– Я мог послушно выполнять ваши приказания до того, как в мои руки попали эти снимки. До этого правила игры были мне понятны и я знал, по какую сторону забора нахожусь.

М. Логрази стоял неподвижно, как столб. Было даже трудно сказать, дышит ли он еще.

– Теперь все переменилось, – подытожил Мильо. – Теперь надо начинать все сначала, чтобы наше деловое сотрудничество могло продолжиться.

Лицо Логрази было по-прежнему непроницаемым.

– Это вас не касается. – Он так внимательно изучал фотографии одну за другой, словно пытался найти в нерезком изображении лица Волшебника ответ на незаданный вопрос: откуда они у Мильо.

– Вот как? – сказал Мильо, постепенно оживляясь от такого разговора. – Тогда скажите мне, к кому мне обращаться за помощью, если, выполняя ваши необдуманные приказы, я попадусь в руки Интерпола?

– Я вам уже говорил. Вам нечего бояться Интерпола.

– Конечно, мафия могущественна, – возразил Мильо. – Но не настолько могущественна, чтобы контролировать Интерпол.

– Ну и что из всего этого следует? – осведомился, наконец, Логрази, возвращая фотографии.

– А то, что я хочу знать, на кого вы в самом деле работаете. Поскольку я работаю на тех же людей, я имею право знать своих хозяев.

– Ваша забота – найти Преддверие Ночи, – грубо осадил его Логрази. – Ваша забота – добыть для нас Лес Мечей в его полном наборе. И еще ваша забота – начать операцию «Белый Тигр». И это все, что от вас требуется.

– Возможно, я выразился недостаточно ясно, мосье Логрази. Являясь вашим главным экспертом по Шану и будучи единственным человеком, который может добыть для вас Лес Мечей, я хочу знать, кого вы привлекли к операции и почему? – Он помахал в воздухе пакетом с фотографиями.

Логрази посмотрел на него таким тяжелым взглядом, что на мгновение Мильо пожалел, что сказал слишком много для первого раза. Но, поскольку ему было уже нечего терять, он храбро продолжал:

– Боюсь, что не смогу продолжать с вами сотрудничать, бродя в потемках. В конце концов Лес Мечей у меня. Ведь он именно ему нужен, не так ли?

Они уже отошли от прудика, но Логрази, поминутно оглядываясь, все не мог расстаться с ним. Когда он заговорил, его голос был таким тихим и таким далеким, словно он донесся с того места, где они прежде стояли.

– По правде сказать, Мильо, я и сам не знаю, что ему нужно. Его зовут Вергилий. Во всяком случае, под этим именем, данным ему ЦРУ, он был известен во Вьетнаме. Какой-то шутник дал ему еще одно прозвище – Волшебник. Оно подошло к нему как нельзя лучше. Я уверен, вы знаете его под одним из этих имен. Это человек, о котором я слышал, один Бог знает, сколько раз. Легендарная личность. Но, поскольку о нем долго не было ни слуху, ни духу, я полагал, что он умер.

– Волшебник? – переспросил Мильо, разыгрывая удивление. – Вы уверены? Я тоже слыхал, что он умер.

– Позвольте заверить вас, что он живехонек. Поначалу я ликовал, когда он появился. Как-никак лестно работать с живой легендой. Но это было до того, как я узнал его поближе. Теперь, честно говоря, я думаю, что это сумасшедший.

Мильо изобразил на лице крайнее удивление.

– Зачем вы это мне говорите? – Он вполне сознавал, что находится в весьма щекотливом положении. Ему ни в коем случае нельзя давать Логрази возможности заподозрить, что его квартира находится под его наблюдением.

– Этот Вергилий – или Волшебник – одержим манией убийства. Вы высказали несколько здравых соображений насчет Сирик. Я их повторил ему слово в слово, но он и слушать не желает. Говорит, что у него карт-бланш от директора на любую инициативу. И он хочет, чтобы Сутан Сирик и Кристофер Хэй были ликвидированы.

От пруда подымался туман, густой, как пыль. Он превратил садик вокруг них в нечто призрачное, заполненное зловещими силуэтами. Логрази провел рукой по влажным волосам.

– Мильо, вы наверняка пересекались с Волшебником во время работы в Юго-Восточной Азии. Что вы можете сказать о нем?

– Это был очень рисковый человек, – честно признал Мильо. Логрази кивнул в знак согласия. – Как и вы, я был весьма наслышан о нем. Кто знает, сколько из этого сказанного соответствовало истине? Лично я контактировал с ним только один раз, так что я знаю его в лицо, чего не могут сказать о себе большинство людей, которые знают о нем.

– Как видите, сейчас вы бы его не узнали, – сказал Логрази. – Его собственная семья, если бы у него она водилась, не узнала бы его. Над его лицом в течение полугода трудилась целая команда хирургов, специализирующихся по пластическим операциям. Насколько я понимаю, они раскроили его лицо и сшили его совсем по-новому.

– Возможно, – согласился Мильо. – Но даже если это так, они не затронули его мозг. Внутри своего нового фасада он остается все тем же человеком, каким был во время войны. Так что у вас есть весьма серьезный повод для беспокойства.

М. Логрази повернулся спиной к пруду, кажущемуся на расстоянии серым и безжизненным, как изображение воды на куске папье-маше, по которому проложена игрушечная железная дорога.

– И вы правы в своих догадках. Я не имею никакого отношения к мафии. Я из ЦРУ. И Волшебник тоже. Сейчас он хочет слинять оттуда. Его уговорил вернуться директор, но, похоже, ему теперь у нас не нравится. Кто знает? Может, никогда не нравилось. Так или иначе, он хочет порвать с ЦРУ сам и меня заставляет. Даже не знаю, что делать. Присоединяться к нему равносильно самоубийству. А если откажусь, боюсь, что Волшебник убьет меня.

– Ну и как же вы думаете поступить?

– Понятия не имею. Да и времени на размышление у меня не много. – В глазах Логрази была пустота.

– А если на него настучать?

Логрази улыбнулся страшноватой улыбкой, в которой вовсе не было тепла.

– Вы себе представит, не можете, каким уважением он окружен у нас. Если он будет все отрицать, мне никто не поверит. А когда разберутся, будет уже поздно.

– Вы знаете о его планах?

– Пока нет. – Логрази вытер лицо: оно было уже мокрое от дождя. – Он мне ничего не скажет, пока я не дам своего согласия присоединиться к нему.

У Мильо учащенно забилось сердце. Возможно, это была зацепка, за которую можно ухватиться. Шансвырваться из тисков, в которые его загнал Волшебник, и даже, возможно, отплатить ему за свои муки.

– Знаете, в его планы может входить и ваше устранение, независимо от того, присоединитесь вы к нему или нет. – Мильо лихорадочно соображал, пытаясь продумать ситуацию на восемь или девять ходов вперед. Ему надо во что бы то ни стало выяснить, что у Волшебника на уме, и сейчас, он, кажется, придумал способ, как сделать это. – Исходя из этой предпосылки, могу предложить вашему вниманию третий путь, – сказал он. Логрази резко повернулся к нему.

– Какой? – Его реакция была такой мгновенной, что Мильо даже почувствовал к нему жалость. Человек действительно тонул.

– Притворитесь его союзником во всем. Это даст вам возможность отдышаться, и вы сможете написать доклад вашему начальнику, в котором Вергилий будет обличен не вашими словами, а своими делами, которые, по-видимому, будут весьма предосудительными.

– Это может сработать. Но не думаю, что смогу справиться с таким сложным делом в одиночку. Мне понадобится помощь.

– Конечно, – согласился Мильо, чувствуя, что цепи, сковывающие его и столько времени принуждавшие его к послушанию, готовы упасть. – У вас есть я.

М. Логрази протянул ему руку.

– Если вы это серьезно...

– Вполне, – ответил Мильо, пожимая ее.

– В таком случае займитесь поскорее Сирик и Кристофером Хэем, – выпалил Логрази одним духом. – Мы должны ублаготворить его в этом, так же как и с Лесом Мечей.

– Предоставьте это мне, и все будет в лучшем виде, – заверил его Мильо.

– Да? – Пожалуй, все-таки не столько дождь, сколько пот сейчас блестел на лице Логрази. – Знаете, мне почему-то не хочется умирать.

* * *

– Аль Декордиа, – сообщила Сутан, когда они попивали кофе с пирожными, – приезжал сюда недавно, примерно с месяц назад. У них с Терри были какие-то дела.

– Вы не знаете, что за дела? – спросил Сив, смакуя кофе, какого он в жизни не пробовал.

– Нет. – Сутан добавила еще ложечку сахара в свой кофе. Они сидели в ярко освещенной столовой. Сквозь открытые окна изредка доносился басовитый треск мотороллеров, проносящихся по улице. Эти звуки, будто контрапунктом, пронизывали их беседу. – К счастью, а, может, к несчастью, я никогда не интересовалась делами Терри. Теперь я думаю, это было моей ошибкой.

Сив, заметив, как Крис прикрыл ее руку своей, попросил: «Продолжайте, Сутан». Как видно, они довольно быстро начали называть друг друга по имени.

– Аль сначала намеревался побыть у нас неделю, а остался на три. Ему здесь понравилось, и мы... – Она не договорила, уставившись в свою чашку кофе.

Сив не торопил, давая ей время справиться с эмоциями и самой сказать то, что она считает нужным сказать. Но молчание так затянулось, что он решил ее немножечко подтолкнуть. Он достал из кармана листок бумаги и, положив его на столик, подпихнул к ней.

– Вот посмотрите, – сказал он. – Здесь написано ваше имя и адрес. Поэтому я и нашел вас.

– Откуда это у вас? – спросила Сутан, не отрывая глаз от приписки внизу: Спасен?

– Незадолго до того, как его убили, Аль Декордиа приходил к моему брату. Доминик был священником в приходе Декордиа в Нью-Ханаане, штат Коннектикут. Очевидно, он беспокоился о вас больше, чем о себе. – Сутан слушала его, не сводя с него глаз. – Очевидно, мой брат думал, что Аль спасется через вас. Но от чего?

Сутан держала бумажку на ладони с такой осторожностью, словно это была бог весть какая ценная реликвия. Затем ока сжала пальцы и бумажка исчезла в ее руке.

– Когда Аль приехал сюда, – сказала она, – было очевидно, что ему очень плохо. – Она вздохнула. – Возможно, я напомнила ему его дочь, которая незадолго до этого погибла в автокатастрофе. Но самое ужасное было в том, что посмертное вскрытие установило, что она ввела себе в вену дозу героина. Слишком большую дозу.

Она провела рукой по волосам.

– Теперь я виню себя в этом. Я знала, что Аль хочет выйти из дела, хотя и не догадывалась, что дело связано с переправкой наркотиков. Я сказала об этом Терри, и он очень разволновался. Они с Декордиа ушли и пропадали почти весь день. Не представляю себе, куда они ходили. Но после этого Терри переменился. Выглядел счастливее, чем когда-либо. Будто камень свалился с его души.

Сутан вздохнула.

– Если бы я была подогадливее, я бы сообразила, что причина, по которой Аль так переживал смерть дочери, коренилась в том, что она пала жертвой бизнеса, которым он и Терри занимались.

– Господи, до чего же ты строга к себе! – воскликнул Крис. – Как ты могла до этого догадаться?

– Минуточку! – прервал его Сив. – Так вы считаете, что Терри Хэй был замешан в торговле наркотиками? Сутан кивнула.

– Не верю, – сказал Сив. – Я служил с Терри во Вьетнаме. Я хорошо знал его. Невероятно, чтобы он...

– Вот и я ей говорил то же самое, – заметил Крис. – Но, к сожалению, есть неопровержимые доказательства того, что он и двоюродный брат Сутан, Мун...

– Так Мун ваш двоюродный брат? – изумился Сив.

– Да, – ответила Сутан.

– И он служил с Терри во Вьетнаме?

– Да.

– Великий Боже! – Сив растерянно провел рукой по волосам. – Все, кого я знал по отряду ПИСК, окружили меня, как призраки в страшном сне. – Он вкратце рассказал им, как был сформирован отряд, которым руководили Терри и Вергилий, и чем он занимался.

Когда он упомянул имя Транга, Крис и Сутан так и подскочили, будто он задел обнаженный нерв. Крис рассказал Сиву о своих столкновениях с вьетнамцем и о Лесе Мечей.

– О нападении на тебя в твоей нью-йоркской квартире я уже знал, – сказал Сив. – Но теперь мне понятна его целы он думал, что Преддверие Ночи у тебя или ты знаешь, где он находится.

– Нельзя ли еще немного задержаться в прошлом? – попросил Крис. – Что вы делали в Ангкоре во время войны?

– У нас там было рандеву с одним французом, – ответил Сив. – Он пришел к нам с отрядом Красных Кхмеров. Весьма жуткие ребята. Терри и Вергилий о чем-то с ним совещались. Мы так и не узнали, о чем.

– Теперь ясно, что это были переговоры о перекупке наркотиков, – сказала Сутан. Горе было прямо-таки написано на ее лице.

– Возможно, – согласился Крис. – Но зачем? Терри никогда не нуждался в деньгах. Наша семья имеет их в таком количестве, что ему за всю жизнь их не удалось бы потратить.

Сив обдумал эти слова.

– Да, – согласился он. – Если он действительно оказался замешанным в этом грязном деле, значит, у него была какая-то веская причина.

– Но какая? – не унимался Крис. – Какая причина может быть достаточно веской, чтобы продать свою душу?

Сив уставился в окно.

– Не знаю, – признался он. На ум пришли строки из «Искусства войны» Сун Цзу: «Ничто в мире не постоянно. Ни одна из пяти стихий не может всегда подавлять другие. Иногда ночь длиннее дня, иногда – наоборот. Времена года меняются. Но победа приходит к тому, кто ее кует». – Но я полагаю, что пришла пора узнать. Что вы на это скажете?

Крис кивнул.

– Я за!

Сив преднамеренно не смотрел на Сутан. Он не был в ней так уверен, как в Крисе. Этот адвокат удивил его. У него была энергия и дух авантюриста. Никто не мог быть более безжалостным к себе и другим, чем Терри, когда он вбивал что-то себе в голову.

Сив отставил чашку и потер лоб. Голова болела сильнее, чем обычно.

– Ну, во всяком случае, теперь мы знаем, почему убрали Декордиа. Смерть его дочери от повышенной дозы наркотиков доконала его. Он захотел выйти из дела. Кто-то об этом пронюхал и пустил по его следу Транга. Он и сам об этом знал. Потому и пошел к Доминику исповедаться и попытаться спасти Сутан. Это ему удалось.

– Но ты сказал, что твоего брата убил Транг, – заметил Крис. – И меня он хотел убить. Таким образом, мы с тобой связаны одной веревочкой. И веревочка эта Терри?

– Да нет. Это Преддверие Ночи, – возразила Сутан. – Трангу был нужен от тебя кинжал: в этом Сив прав. Транг был уверен, что Терри передал его тебе.

Крис покачал головой.

– Это не так. Он пришел за кинжалом, это верно. Но ему была нужна и ты.

– Я? – изумилась Сутан.

– Ты.

– Но зачем?

– Не знаю, – ответил Крис. – Но именно поэтому я отдал ему кинжал. Это был единственный способ твоего спасения, который мне тогда пришел в голову.

– Так значит, вы кузина Муна? – повернулся к ней Сив. – А Мун увяз в этом гадючьем болоте по самые уши. Ставлю девять против одного, что хозяева Транга были бы не прочь поговорить с вами.

– Но я ничего не знаю.

– Но они-то этого не знают!

– А кто, по вашему мнению, хозяева Транга? – спросила Сутан.

Сив пожал плечами.

– Наиболее естественно предположить, что это коммунисты. И, может быть, Волшебник, если он еще жив, – так Терри прозвал Вергилия.

– Но я думал, что Вергилий и мой брат были партнерами.

– Какое-то время действительно были, – сказал Сив. – Но потом что-то подпортило их отношения. Я так и не узнал, что именно. Мне тогда было уже не до этого: я возвращался домой.

– Транг работает не на Вергилия, – вмешался вдруг Крис. – И не на коммунистов. – Они оба удивленно посмотрели на него. – Я это знаю, потому что он мне сам сказал, кто его хозяин. Некий человек по имени Мильо.

– Где же я мог слышать это имя? – Сив наморщил лоб, пытаясь вспомнить. Потом что-то щелкнуло в мозгу: коротенькая информация, прозвучавшая на одном из совещаний Международного бюро по борьбе с распространением наркотиков. Кажется, Мильо был одним из деятелей «Лона»? – Кто-нибудь из вас знает о некоем Обществе Возвращения в Лоно Истинной Веры?

– ОЛИВ? – переспросила Сутан. – Конечно. Какая-то небольшая политическая организация со штаб-квартирой в Париже, если не ошибаюсь.

Сив кивнул.

– Верно, небольшая, но очень влиятельная. Это ультрареакционная и ультрарадикальная организация. И, как считают некоторые, она финансируется из средств международной наркомафии.

– Этот Мильо является одним из лидеров «Лона». Если на него работает Транг, то у нас есть шансы найти их в Париже. Во всякому случае, с Парижа можно начать.

– Предположим, ты прав, – сказал Крис. – Но что, ты считаешь, мы должны делать, когда найдем их?

Сив поднялся из-за стола, посмотрел на бульвар за окном.

– Я бы хотел переговорить с Муном, но, как тебе самому известно. Сутан звонила на его виллу несколько раз и все без толку. Он, очевидно, все еще не вернулся из своей поездки в Азию. И, пожалуй, ждать его не имеет смысла. – Он снова вспомнил о Сун Цзу, который учил, что, начиная наступление, следует прежде всего пытаться расстроить стратегические ресурсы противника, если это возможно. А раз Транг является главным инструментом стратегии Мильо... Сив повернулся к ним.

– Нам придется обходиться оружием, которое у нас имеется.

– Ты шутишь? – откликнулся Крис. – У нас нет оружия.

– Нет есть, – возразил Сив. – У нас есть Сутан и ты. Они посмотрели на него так, будто у него вдруг выросли жабры. Сив засмеялся и снова подсел к столу.

– Да вы сами пораскиньте мозгами. Мы знаем, что Транг приходил за Сутан, по-видимому, по приказу Мильо. Это раз. Во-вторых, по какой-то непонятной причине, Транг ведет себя с тобой и разумно, и честно.

– Ну и что же ты предлагаешь? – спросил Крис, хотя уже и сам понял, куда клонит Сив.

– Наша единственная реальная зацепка это Транг. И Сутан...

– Нет, это исключено, – немедленно возразил Крис. – Я решительно против того, чтобы использовать Сутан.

– Может, хватит? – воскликнула она. – Мне осточертело, что вы здесь ведете разговоры обо мне, будто меня здесь нет!

– Сутан, он хочет использовать тебя в качестве живца!

Она повернулась к Сиву.

– Это правда?

– Только до тех пор, пока мы с Крисом не сможем поближе подобраться к нему, – объяснил Сив.

– Если ты не против, – заметил Крис, – я бы предпочел не подходить к Трангу еще раз ближе, чем на сто ярдов.

– Вот как? – повернулся к нему Сив. – Странно. А я так думал, что ты не прочь еще раз попробовать рассчитаться с убийцей твоего брата.

– Что?

– Сам посуди. Терри принадлежит идея обезглавливать жертвы нашего отряда. Транг отсекает голову Доминика и, можешь быть уверен, именно он сделал то же самое с Терри. Он убивает всех уцелевших членов отряда, используя метод, бывший в ходу в отряде. Похоже, это своего рода изощренная месть.

– Но вы убивали северных вьетнамцев и вьетконговцев, – возразил Крис, чувствующий, что что-то в объяснении Сива не сходится. – Поскольку Транг служил у вас, это означает, что он южныйвьетнамец. Он ненавидел своих северных собратьев не меньше, чем американцев.

– Так бы оно и было, – гнул свое Сив, – если быон в самом деле был южным вьетнамцем. Я хочу сказать, что мы считали, что он с юга, и его верительные грамоты не подлежали сомнению, поскольку он был человеком Вергилия, но... Короче, я могу припомнить несколько таинственных неприятных моментов, с которыми сталкивался отряд. – Он рассказал о засаде неподалеку от Камбоджийской границы. – Вергилий обратился ко мне, и я указал на одного из наших кхмеров. Обстоятельства сложились так, что казалось логичным и убедительным, что предатель именно он. Сейчас мне приходит в голову, что слишком уж все было логичным, слишком убедительным. Я думаю, что Транг просто подставил его. После того, как Вергилий расстрелял того кхмера, мы успокоились и больше никогда не думали, что среди нас есть предатель.

– А тот кхмер не пытался защищаться? – спросил Крис.

– Никто не предоставил ему такого шанса, – ответил Сив. – Была война. Мы находились на вражеской территории, времени было в обрез. Так что нам было не до тонкостей юридической процедуры.

– Это просто чудовищно, – вспыхнула Сутан.

– Согласен, – сказал Сив. – Этот выродок Транг использовал невиновного кхмера как козла отпущения.

– Я не об этом, – уточнила Сутан. – Я имею в виду то, что происходит сейчас. Сидите вы здесь и рассуждаете, как вам рассчитаться, как отомстить. Вы же идете тем же путем, который погубил Терри.

– Я только хочу добраться до истины, – возразил Сив. – Это моя работа. Да и работа Криса, если на то пошло.

– Вы что, умышленно не хотите меня понять? – Глаза Сутан сверкнули. – Я хочу сказать, что вы готовы душу свою продать, как и Терри. Пусть даже ради благородных целей, вроде установления истины.

– Нет, это вы не хотите понять! – вспылил и Сив. – Этого типа надо остановить. Он сумасшедший. Он уже убил моего брата и твоего брата, Крис. Он уже убил Аль Декордиа. Неужели этого мало?

– Я не о том! – Сутан уже кричала. – К жизни этих людей уже не вернуть, но их смерть не должна быть бессмысленной. Извлеките из нее урок для себя, ради всего святого! Кто-то до сих пор не может вернуться с войны. Но это не значит, что и вы должны продолжать воевать. Спасите себя и свои души! Сив покачал головой.

– Уже поздно. Мы слишком близко к самому центру тайфуна, который все больше и больше набирает силы. Мы внутри его, и или он уничтожит нас, или мы его.

– Боюсь, что он прав, Сутан, – согласился Крис. Она перевела глаза с одного на другого.

– Вы оба безнадежны. – Потом она вдруг снова вскинулась. – Черт бы вас побрал! Зачем вам надо было сюда приезжать! – Она вся осела за столом, уронив голову на сложенные руки. – Великий Боже, они все посходили с ума!

* * *

Выполняя наказы Сива, Диана Минг копнула настолько глубоко, насколько это было в ее силах, в обстоятельства жизни Арнольда Тотса, человека, интересовавшего Сива, о котором он просил ее собрать побольше информации. Собранные воедино данные, полученные из компьютера департамента и из того, что имелся в Службе внутренних доходов по штату Нью-Йорк, равно как и данные о его деловой карьере и аттестат о среднем образовании, говорили о том, что его биография не представляет особого интереса.

Он родился в бедном пригороде Чикаго, получил среднее образование в обычной школе, выказав при этом более, чем скромные способности. Проучился год в Мичиганском университете, потом бросил учебу и занялся бизнесом, связанным с изготовлением контейнеров, в штате Мэриленд. В ноябре 1963 года – это тот самый год, когда убили Кеннеди – он записался в войска спецназа. Его останки были доставлены из Вьетнама в цинковом гробу.

Здесь тупик, подумала Диана, и пустая трата времени. Но, будучи по природе человеком дотошным, она в свой свободный день слетала в Файэтвиль, штат Северная Каролина, где побывала в Форт-Брэгге, в штабе войск Спецназа Армии США.

Она предъявила свое удостоверение и была принята с подобающим уважением капитаном Конноли, довольно молодым человеком гигантского роста с загорелым лицом, обезоруживающей белозубой улыбкой и жесткими, оценивающими глазами. Он попросил своего помощника принести армейский послужной список Арнольда Тотса. А пока тот ходил за ним, продолжал занимать ее болтовней, не сводя с нее своего цепкого взгляда. У Дианы сложилось впечатление, что даже через десять лет, если она вдруг нечаянно столкнется с ним где-нибудь на улице, он не только вспомнит ее, но и в мельчайших подробностях опишет ее визит.

Наконец вернулся помощник Конноли – сержант с грубоватым лицом примерно лет пятидесяти по имени Джэггер – с толстенной папкой в руках. Он подал ее Конноли и затем, окинув беглым взглядом Диану, вышел.