Текст книги "Кровь черного мага 3 (СИ)"

Автор книги: Эрик Гарднер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

Глава 6

Ульрих Адельман посмотрел на меня. Вид у него сделался каким-то болезненным. Лицо побледнело, и, как мне показалось, среди черных волос внезапно пробилась седина, хотя к его старческому лицу седая шевелюра подходила бы больше. Крепкая, несмотря на возраст, медвежья фигура главы хайдельбергской гильдии будто оплыла, широкие плечи поникли и теперь Адельман казался постаревшим лет на двадцать. Он поднялся с кресла и я заметил, как подрагивают его колени, словно ноги удерживали его с трудом.

– Я сам провожу вас, – сказал он.

– А прежде вы ничего не хотите с нами обсудить? – произнес Базилиус Прегиль.

– Я нахожусь в своей Гильдии и сам должен решать, как мне спасать Хайдельберг. Вы тут уже вдоволь нараспоряжались, господин Прегиль. Возвращайтесь к себе и посмотрите, какое проклятие лежит на Кёнигсберге.

– Пока я вижу, что с остальными главами Гильдий все в порядке. Не так ли, Господин Райнер-Наэр?

Я посмотрел на Прегиля с непониманием.

– Если вы о том, есть ли на остальных магах проклятия, то я пока ничего не заметил.

– И это очень странно, – произнес Прегиль, буравя меня взглядом.

– Почему же? В послании не говорилось, что все проклятия будут активированы одновременно. Вы меня всё еще в чем-то подозреваете? Кажется, я вам дал клятву, что тот черный маг мертв. Если для вас моя клятва ничего не значит…

– Но вы уверены, что тот маг не мог наслать проклятия, а потом погибнуть из-за вас? – вмешался глава швейцарской Гильдии.

– У него был другой голос, – сказал я.

– Если вы закончили, то я намерен проводить господина Райнера-Наэра в библиотеку, – произнес угрюмо Ульрих.

– Погодите еще немного, господин Адельман, – сказал Прегиль, пристально смотря на меня. – Давайте предварительно устно договоримся, господин Райнер-Наэр. Если вы успешно снимите проклятие с Хайдельберга, мы пойдем на ваши условия. Но только все же и пару наших вам придется принять. В любой ситуации, подобной нынешней, когда будет замешана темная или черная магия, вы будете обязаны нам помогать. Точнее, помогать стране. Это будет ваша прямая обязанность.

– Вы в курсе, какое мое полное имя? – поинтересовался я. – Похоже, нет.

Я вытащил свой паспорт и сунул ему под нос.

– Эгихард Фрайхерр Райнер-Наэр… – прочитал Прегиль и нахмурился. – Не знал, что у вас есть титул.

– Господин Эгихард в этом плане довольно скромен, – тихо произнесла Маделиф.

– После сегодняшних заявлений в это верится с трудом. Так что вы скажете?

– Вам напомнить, что означает Фрайхерр? – спросил я. – Вы кажется подзабыли. Свободный дворянин не подчиняющийся по нынешним законам никому. Ни Фризскому герцогу, ни вашему королю. Ни кому бы то ни было другому.

– Кроме императора, – Прегиль не сводил с меня пристального взгляда.

– Куда вы метите, господин Прегиль, всем известно. Зря рассчитываете. Ваш монарх так и останется королем, – холодно произнес глава швейцарской Гильдии. – Никто из нас в вашем стремлении вас не поддержит.

Я заметил, как Чистослав бросил на Прегиля взгляд, в котором отразилась насмешка. Видимо в этом вопросе богемский маг королевского мага также не поддерживал.

– Время покажет, – произнес Прегиль и в его голосе послышалась досада. – Однако третье условие господина барона – оповещение всех магов и людей о его существовании. И хочу заметить, если мы принимаем подобное условие, необходимо логично обосновать перед всеми, за какие заслуги чёрный маг получил покровительство и защиту Объединенного Совета Гильдий. Без обоснования оповещение населения будет невозможно, учитывая, что мы всё это должны согласовать с чиновниками из Министерства по делам магии. При условии, конечно, что хотим сохранить тайну о драконьей крови.

Прегиль даже позволил себе усмешку, решив, что он меня переиграл. Я для вида еще поджал губы в досаде, чтобы окончательно его в этом уверить.

– Вижу, вам не нравится, но Министерству действительно понадобятся очень весомые основания.

– Обговорим эти ваши условия позже, – холодно произнес я.

– Вот и хорошо, что вы согласились, – покивал Прегиль. – И мы наконец сдвинулись с мертвой точки в переговорах.

– Вы закончили, господин Прегиль? – произнес Адельман. – Полагаю, теперь никто не против того, чтобы господин Райнер-Наэр посетил библиотеку?

– Вы уже приоткрыли ящик Пандоры, давайте теперь и вовсе распахнем его настежь, – мрачно обронил Глава австрийской гильдии Фридемар Дагоберт.

– Вы, кажется, сняли с себя ответственность, господин Дагоберт? – произнес едко Чистослав. – Ваше мнение теперь будет мало что стоить.

– Пойдемте, господин Адельман, – сказал я и мы вышли вон.

За нами никто кроме Финбарра не последовал.

– Что происходит, Харди? – спросил кузен.

Я кратко рассказал и Финбарр помрачнел, глядя на Адельмана, тяжело идущего рядом. Я, оглядевшись, и убедившись, что никто не видит, поддержал Ульриха за локоть.

– Это лишнее, господин Райнер-Наэр…

– В отличие от других, я вижу, чего вам сейчас стоит оставаться на ногах, – заметил я. – Попросите трость, или пусть хотя бы вас мой кузен поддержит, если у вас есть какие-то внутренние противоречия насчет меня. Далеко идти до вашего архива?

– Сначала до библиотеки, а там есть секретные залы.

Ульрих все-таки позвал кобольда и, получив надежную трость, опираясь на нее зашагал дальше.

– Кстати, у вас не найдется какого-нибудь зелья, ускоряющего обучение? Мне для кузена надо, чтобы он быстро выучил местные диалекты. А то я уже немного устал объяснять ему каждый раз происходящее.

– Найдется, только это средство вызывает зверский аппетит. А учитывая, что ваш кузен вервольф…

– По этому поводу не беспокойтесь. Его привлекает исключительно обычная еда.

Мы прошли в другое крыло здания, минули зимний сад и добрались, наконец до библиотеки. Дверь сама по себе распахнулась, запуская нас внутрь. Маги-библиотекари на стойке были похожи на сонных мух. Они вяло поприветствовали Адельмана, пожаловавшись на духоту, а на нас с Финбарром и вовсе не обратили никакого внимания.

– Мне кажется, безопасность Гильдии под угрозой, – произнес Адельман. – Если все мои маги в подобном состоянии…

– За это можете не переживать, господин Адельман, пока я здесь, – сказал я. – Главное, чтобы господин Черный снова не решил опробовать на мне усыпляющий порошок.

– Надеюсь, у него хватит ума этого не делать. Иначе он сорвет наш предстоящий договор, – Ульрих сделал приглашающий жест.

Мы прошли дальше. Библиотека располагалась в огромных залах замка. Стеллажи уходили от пола под самый сводчатый потолок, украшенный фресками. Вдоль стеллажей были построенные деревянные уровни и лестницы, по которым можно было добраться до книг, находящихся на самом верху. Хотя наверняка многие маги вполне обходились левитированием, не утруждая себя подъемами по лестницам.

В центре залов располагались читальные столы с удобными креслами, а местами вместо них и вовсе стояли диваны. Все вокруг было изготовлено в одном стиле из темного резного дерева. Мебель имела неяркую обивку спокойной расцветки.

Сейчас в библиотеке не было ни души. Мы прошли три абсолютно пустых зала. В конце последнего Адельман остановился у стены и вывел пальцем открывающее заклятие. Часть стеллажа с книгами отъехала в сторону, открыв круглую металлическую дверь, очень похожую на двери в банковских хранилищах.

– Ничего себе, – пробурчал Финбарр. – Харди, куда мы идем?

– В особо секретный отдел, где хранятся книги по черной магии.

Финбарр уставился на меня с изумлением.

– А откуда у светлых подобные книги?

– Видимо достались от черных магов, которых они убили. Сейчас узнаем, сколько их на счету Хайдельбергской Гильдии.

Ульрих снова принялся выводить заклятие. В круглой двери что-то защелкало, словно там поворачивались огромные шестеренки. Потом она плавно распахнулась. Размеры двери и стен впечатляли – металл и, вероятно, особой прочности бетон были не меньше метра толщиной. Однако вопреки моим ожиданиям за дверью оказался не очередной библиотечный зал, а узкий коридор, в котором после открытия двери зажглось освещение. Ульрих сделал приглашающий жест. Я вошел внутрь и под потолком тут же вспыхнули знакомые сферы и раздался тревожный перезвон колокольчиков. Адельман выписал очередное заклятие, выключая магическую сигнализацию.

– Срабатывает на проникновение любого черного мага, – пояснил он и, стуча тростью о гулкий бетонный пол, пошел дальше.

Коридор привел нас к лифту. Створки распахнулись и Ульрих нажал нижнюю из двух имеющихся там кнопок. Кабинка повезла нас куда-то глубоко под землю. Финбарр нервно переступил с ноги на ногу.

– Кажется у меня клаустрофобия, – заметил он.

– Эй, а можно моему кузену виски? – произнес я.

– Тут магия кобольдов не работает, – пояснил Ульрих, когда моя просьба осталась без ответа.

– Хм, а я собирался попросить принести мне ужин.

Адельман уставился на меня и я понял почему.

– Понимаю, книги по черной магии редкие, но у меня к ним никакого пиетета нет.

– И это для меня необычно.

Я пожал плечами. Лифт наконец остановился и мы вышли в небольшой зал, который располагался перед ещё одной огромной металлической дверью – точной копией первой.

– Знаешь, Барри, – заметил я, поглядев на дверь. – Сейчас господин Адельман ее откроет, а внутри, в огромном и совершенно пустом зале в музейной витрине будет лежать одна единственная книжка.

– Нет, – ответил мне в тон Финбарр. – Там будет один единственные сохранившийся листок – обгорелый и с дырами.

Мы посмотрели друг на друга и расхохотались.

– Что вас повеселило на этот раз, господин Райнер-Наэр? – хмуро заметил Ульрих, наверняка припомнив про «фею».

– Не обращайте внимания. Всего ли лишь юмор, понятный только родственникам.

Адельман вычертил очередное заклятие. Дверь распахнулась, открыв нам довольно тесное помещение, напоминавшее обычное книжное хранилище. В комнате находился небольшой стеллаж и стол-конторка. На полках лежало около двух десятков книг.

– Хм, что ж, неплохо, – заметил я.

– Неплохо в каком смысле?

– Неплохо, что их тут достаточно, чтобы можно было найти ответ о проклятии. По крайней мере, я на это надеюсь, – пояснил я. – Барри, бери все и пошли назад.

– Вы хотите их все вытащить отсюда? – Ульрих смотрел как Финбарр складывает книги в высокую стопку.

– Конечно. Хочу расположиться за столом и на удобном диване в вашей библиотеке, а не стоять вот за этим.

Я указал на стол-конторку. Адельман промолчал и мы направились назад. Финбарр тащил книги и на его лице отчетливо проступало отвращение.

– Там некоторые обложки из человеческой кожи, – прошептал Финбарр. – Мерзость… Я потом руки от этого не отмою.

– Потерпи, Барри, – сказал я и покривился. – А мне все это читать. Содержание будет еще то.

– Сочувствую.

От Ульриха Адельмана не ускользнула наша реакция.

– Вы действительно испытываете отвращение? – с неверием произнес он. – Но…

– Для меня никогда не было самоцелью пакостить и вредить людям, – заметил я. – В отличие от моих «прекрасных» братьев и сестер. Превратить собственную жизнь в подобие этого.

Я кивнул в сторону книг. Еще через несколько минут мы вышли в зал библиотеки. Адельман закрыл тайное хранилище, панель со стеллажами встала на место, скрыв металлическую дверь.

Финбарр поставил стопку книг на ближайший стол и вздохнул с облегчением. Я позвал кобольдов. Те притащили таз, кувшин и мыло с полотенцем. Кузен тщательно вымыл руки. Адельман смотрел на него, а потом поглядел на меня.

– Пожалуй, поменяю свое не очень хорошее мнение о вервольфах. Я вам еще нужен, господин Райнер–Наэр?

– Было бы не лишним, если бы вы нашли силы и остались здесь. Мне периодически придется смотреть на проклятие. Займите соседний диван. Можете там прилечь.

Ульрих кивнул и устроился там поудобнее, вскоре задремал. Финбарр между тем заполучил от кобольдов графин с виски и стакан.

– Барри, не увлекайся, – предупредил я. – Ты помнишь, что ты должен делать?

– Не беспокойся, – он показал мне маленький стеклянный флакончик. – Мне Тея дала.

– На тебя надо было запас побольше приготовить. Мне виски тоже налей.

Я выпил стакан. Внутри все приятно обожгло. Финбарр посмотрел на меня с завистью.

– Я тоже так хочу – пить как воду и не замечать.

– Драконом хочешь стать?

– Наверное было бы неплохо.

Я хмыкнул и уселся за стол, на котором высилась черная башня из книг, наколдовав себе специальные огоньки, вместо имевшейся обычной настольной лампы.

– Лунный свет, свет звезд, свет болотных гнилушек, свет солнца в пик затмения, – произнес я, настраивая магические огоньки, чтобы не пропустить тайные записи, видимые только при определенном освещении, и положил перед собой первый фолиант.

На черной кожаной обложке было выведено охранное заклятие. Я принялся выписывать в воздухе заклинание, которое аннигилировало подобные заклятья, наложенные на книги и не позволяющие читать том никому, кроме его владельца, а также заклятья самоуничтожения.

Я листал серые страницы, просматривая записи, сделанные красными как кровь чернилами. Прямо в воздухе делал из прочитанного выдержки на драконьем языке. Периодически поглядывал на спящего Адельмана, проверяя его состояние. Финбарр между тем опустошил графин. Я прокашлялся. Он, недовольно поворчав, капнул себе в стакан из флакончика отрезвляющего эликсира, с горестным вздохом выпил и тут же подскочил в кресле, словно наглотался острого перца.

– Было так хорошо, Харди, – с унынием произнес он.

– Не сомневаюсь, – я, хмурясь, глянул на него с недовольством и он втянул голову в плечи. – У тебя есть ответственная задача, так что, будь добр, следи.

– Ты все еще считаешь, что в нынешней ситуации кто-то захочет применить усыпляющий аэрозоль?

– Я никому из них не верю, Барри. Особенно магу из Богемии. А еще Карлфриду. Присмотрись завтра к ним обоим повнимательнее.

– Принюхаться то есть?

– Именно так.

Кузен покивал. А я, отложив первую книгу, взялся за следующую. После нее мне тоже захотелось помыть руки, но передо мной оставалась еще приличная стопка с не лучшим содержимым.

Время близилось к полуночи, а я просмотрел всего лишь половину. Вначале я думал сделать перерыв на ужин. Но прочитанное полностью отбило у меня аппетит. Кроме того, накатывала усталость. Я подумал о своих словах выспаться в своей собственной постели. Но, похоже, это в очередной раз придется отложить, чтобы просмотреть до конца все эти проклятые книги.

Я открыл глаза, и понял, что заснул уронив голову прямо на страницах одной из последних книг. Перед моими глазами лежало запястье с циферблатом Омеги, стрелки показывали четыре часа ночи. Я встрепенулся, выпрямившись. Но все вокруг было без изменений. Почти без изменений.

В воздухе слабо сверкая золотом висело около тридцати выдержек из книг, которые я периодически сортировал до того как заснул. Адельман спал. Финбарр с печальным лицом пил виски, который его больше не опьянял. А рядом с ним неожиданно обнаружилась Маделиф с бокалом вина.

– Не хотели тебя будить, Эгихард, – сказала она.

– Ты же должен был следить, – заметил я, поглядев на кузена.

– Но ты же сам по себе заснул, а не из-за того аэрозоля, – возразил Финбарр.

Я поглядел на Маделиф. Мне показалось, что она плакала.

– Что случилось?

– Мне позвонили из Фризии. Проклятие сработало.

Я резко поднялся, подошел к ней, присмотрелся. Волшебницу окутывала куда более опасная сеть, чем та, что имелась у Адельмана. Раскинувшись более широкой сферой, каждый участок сети имел острый магический шип, обращенный в сторону внутренних органов. Одна неловкая попытка снять сеть – и та сжималась, обращая всё внутри в лоскуты.

– Что ты видишь, Эгихард? – тихо произнесла Маделиф. – Все так плохо?

– Так себе. Но не похоже на неснимаемое заклятие, как у господина Адельмана. А это уже лучше.

Маделиф покивав, пригубила из бокала. Я смотрел на нее с непониманием, вдруг поняв, что она уже прилично выпила. Поглядел вопросительно на Финбарра.

– Я пытался капнуть ей из флакончика, – прошептал он, хотя знал, что Маделиф все равно его не поймет.

– Чего вы вдруг решили пить вино? – поинтересовался я, забрав у нее бокал. – На вас совершенно не похоже.

– Ты хотел сказать, что-то другое, но достаточно деликатен для этого…

– И все же?

– Как оно выглядит? Я про проклятие, что лежит на мне. Оно здесь? – Маделиф положила руку на живот.

– Откуда вы знаете?

– Думаю, я знаю черного мага, кто всё это устроил. Когда-то давно я охотилась за ним, но он ускользнул в последний момент. Больше он не появлялся, ни во Фризии, ни где бы то ни было в стране. Я решила, что он убрался отсюда подальше. Пока у меня не начали погибать дети. Все, что происходит – моя вина.

Я посмотрел на Маделилиф и покачал головой.

– Не думаю. Личная месть всегда пересиливает все остальное. Ваш враг начал бы именно с вас.

– Вероятно он и начал. И очень давно.

– Так давайте-ка вы расскажете поподробнее.

Она кивнула.

– Это еще не все, Эгихард. Наш герцог при смерти. Похоже, сообщение о том, что проклятие будет всех убивать целый год – это ложь.

Глава 7

Я отвел бокал в сторону, выразительно глянув на Финрарра. Тот, покосившись на волшебницу, незаметно капнул в вино из флакончика. Я вернул бокал Маделиф.

– Глотните-ка еще. Наверное, вам сейчас действительно нужно, – сказал я.

Волшебница машинально взяла бокал, сделала глоток. Через миг резко выпрямилась, распахнув глаза.

– Прошибает, да? – поинтересовался Финбарр, хотя знал, что та его не поймет.

– Раньше, кстати, такого эффекта не было, – заметил я. – Тея что, рецепт изменила?

– Да, добавила туда кое-что, видимо специально для меня, – буркнул кузен.

Маделиф между тем хмуро смотрела на меня.

– Зря ты это сделал, Эгихард, я теперь чувствую проклятие… Как оно съедает меня… Боль…

Я промолчал, продолжая изучать черную сеть. Потом начал выводить пальцем заклятие перед ней. Маделиф, замерла, смотря на яркие письмена, пламенеющие золотистым огнем. Закончив, я произнес несколько драконьих слов. Волшебница тихо вскрикнула и, потеряв сознание, обмякла и безвольно откинулась на спинке дивана. Я вывел второе заклятие и сжав пальцы потянул на себя сеть, действуя на этот раз куда более аккуратно, чем когда с Энгусом О’Шэнаном. Черная сеть рвалась, ее магические шипы истончались, рассыпались золотыми искрами, обращались в ничто. Я сделал движение, словно рыбак подсекал рыбу, вырывая остатки черной энергии. В моей ладони оказался серый склизкий комок, который тут же заполыхал, осыпаясь мелким как песок горячим пеплом, который исчезал, растворялся в воздухе, не долетая до пола и обращаясь в ничто.

– Эй, принесите госпоже Халевейн чего-нибудь ободряющего, – произнес я.

Через миг кобольд протянул мне большую чашку с чаем, а на стол поставил заварочный фарфоровый чайник.

– Свежайший чай с особыми горными травами, что дарят бодрость и спокойствие, господин Райнер-Наэр.

– Спасибо. То что надо, – я взял запрокинутую голову волшебницы, привел ее в нормальное положение, прошептав: – Маделиф, очнитесь уже, черт бы вас побрал.

Она вздрогнула и судорожно вздохнула, распахнув глаза. Я поднес к ее губам чашку, внимательно смотря на нее.

– Сделайте несколько глотков. Осторожно, горячее. Как себя чувствуете?

Волшебница взяла из мою рук чашку, подула, сделала осторожный глоток. Потом посмотрела на меня, видимо осознав, что произошло.

– Ты снял его, Эгихард? – все еще не веря тихо произнесла она.

– Да.

– Спасибо… – прошептала она. – Но на остальных проклятие осталось? Я про Фризию…

– Только с вас убрал. Ваше – ни с чьими жизнями не связано, в отличие от того проклятия, – я кивнул в сторону Ульриха. – И мне кажется, что ваше предположение про вашего старого врага – не верно. Он бы скорее с вами сделал то, что провернул с господином Адельманом. Полагаю, что у него на Ульриха куда больший зуб, чем на вас. Впрочем, посмотрим, что будет с остальными.

– Ты должен поехать во Фризию…

– Разберусь сначала с Хайдельбергом, – жестко произнес я.

– Но герцог…

– Если он умрет – катастрофы не случится. А наследники даже порадуется – старик засиделся на своем месте.

– Эгихард! – упрекнула Маделиф. – Но если с наследниками тоже все плохо и они умирают?

– Значит Фризию приберет к рукам прусский король, а господин Прегиль порадуется, – произнес я в раздражении.

Маделиф уставилась на меня, словно ничего подобного от меня она услышать не ожидала.

– Хотя, думаю, в Пруссии должно случится что-то похуже, чем тут, – продолжил я и приказал кобольдам. – Эй, мне двойной кофе.

С чашкой, не обращая больше внимания на ошеломленную моими словами Маделиф, я вернулся к столу, пролистал открытую книгу до конца и, отложив, взялся за следующую. Оставалось еще два тома. На последнем, когда время подошло к шести утра, в зал вошли Базилиус Прегиль, Фридемар Дагоберт и Берн Орель. Я бросил на них колючий взгляд и снова уткнулся в книгу. Они подошли к Маделиф и уселись рядом, спросив как она.

Я обернулся к ним.

– Вы специально пришли мешать? – поинтересовался я.

– Вас что-то злит, господин Райнер-Наэр? – спросил Прегиль.

Я отвернулся от него и пробежал взглядом по золотистым, чуть дрожащим в воздухе своим записям.

– Да, – я смахнул ладонью, уничтожая все записи, а потом крутанул поднятым кверху указательным пальцем.

В тот же миг образовавшийся на столе огненный смерч поглотил стопку черных книг, сжигая всё дотла.

Прегиль подскочил на месте.

– Вы зачем это сделали⁈

– Хотели заняться изучением черной магии? Вслед за Чистославом? Где он, кстати? – спросил я.

– Вижу, вы не в настроении…

– Точно. Пойду, по городу прогуляюсь. Может, там найду ответ. Барри, пошли.

Финбарр заторопился за мной. Мы вышли в коридор. Кузен, чувствуя мое резко испортившиеся настроение, молча шел рядом.

Коридоры Гильдии, освещенные приглушенными ночными светильниками, были пусты. В темных окнах пока не было и намека на рассвет. Мы спустились по лестнице, выбрались из Гильдии и зашагали вниз с холма в сторону Старого города.

– Куда мы идем? – спросил Финбарр.

– Хочу проветриться. Ну и заодно посмотреть, насколько сильно опутывает город проклятие.

Предутренний город погружался в туман. Фонари на пустынных улицах рассеивали в тумане, сползшим вниз, с холмов, слабый желтый свет. Все вокруг казалось серым, вязким. И среди этой серости я отчетливо видел тонкие черные нити, что тянулись, извиваясь, в воздухе. Они пронзали стены, уводя неизвестно куда, другие терялись в домах. Пока что я шел, прислушиваясь к своим ощущениям и ничего не предпринимая.

Потом решил пойти вдоль одной из нитей. Она привела меня к дому пекаря. Я достал ключи от «Бронко» и, открыв дверь, вошел внутрь. За мной осторожно последовал Финбарр. Стены словно впитали запахи булочек с корицей. Однако запаха свежеиспеченного хлеба не чувствовалось, как и не было слышно никаких звуков из пекарни, расположенной на первом этаже. А ведь пекари всегда просыпаются раньше всех, чтобы люди покупали булочки и хлеб к завтраку. Мы поднялись на второй этаж и добрались до хозяйской спальни. Оба супруга спали беспокойным сном. Черная нить вела к пекарю, а потом, пронзая его, устремлялась к супруге и шла через стену в соседнюю комнату. Зайдя туда, мы обнаружили спящих мальчика и девочку. Нить пронзала их обоих и отрывалась. Я завис над детьми, изучая действие проклятия. Потом попробовал разбудить их обоих. Но у меня ничего не вышло. Выдохнув воздух сквозь зубы, я вышел вон и дома. Прислонился спиной к каменной стене и застыл, задумавшись.

– Что думаешь, Харди? – осторожно спросил Финбарр.

– Пока что ничего хорошего. Этот проклятый маг чертовски силен, раз смог наложить такое проклятие.

– Но его проклятие с Маделиф ты же снял.

– Да. Но… Сейчас мне пришло в голову, что он вполне может быть не один. Точнее, не он один накладывал проклятия. Пойдем, еще кое-что хочу проверить.

Я направился в сторону Карловой площади – туда, где находится Хайдельбергский университет, Магическая академия и магазин сувениров, где у гнома-хозяина я покупал волшебную открытку и спрашивал про подземный ход.

На этот раз я не стал врываться в лавку и дернув шнурок, позвонил в колокольчик. Минут через пять в лавке загорелась свеча, дверь приоткрылась и я увидел настороженное лицо гнома.

– Доброе утро, господин Парцифаль, – произнес я. – Простите за столь ранний визит.

– Вряд ли уже утро и еще менее вероятно, что оно доброе, господин Райнер-Наэр, – отозвался хозяин лавки, но дверь распахнул, жестом приглашая нас войти.

– Это мой кузен, Финбарр Лехри, к сожалению местными языками он еще не овладел, – и повернувшись к Финбару добавил: Брок Парцифаль, владелец лавки, показавший мне путь в подземелье Хайдельберга.

Они оба кивнули друг другу в приветствии.

– Так что вас привело ко мне в этот раз, господин черный маг? – спросил гном настороженно.

– Другой черный маг наложил на Хайдельберг проклятие, – пояснил я. – К сожалению, ни один из глав Объединенного Совета Гильдий, которые сейчас находятся в Хайдельберге, его не видят.

– Я его тоже не вижу. Но чувствую гнетущую атмосферу. Особенно сейчас. Последние прохожие, припозднившиеся вчерашним вечером, показались мне подозрительно вялыми. Но тогда я еще не понял, что произошло, думал, что это перебравшие пива студенты… – гном пытливо смотрел на меня. – Есть ли проклятие на мне, господин Райнер-Наэр?

Я покачал головой.

– Думаю, оно только на магах и людях. Магических существ не касается: поглядев на вас, я в этом убедился. Притом, что вы знакомы с Ульрихом Адельманом. Собственно, это была цель моего визита к вам.

– Что с господином Адельманом? – не на шутку встревожился гном. – Он тоже проклят?

– Да. Но пока он всего лишь спит и пока его жизни ничего не угрожает.

– Что же хочет тот маг? – спросил гном.

– Смерти Хайдельберга. Однако, думаю, что все гораздо сложнее.

– Вы сможете помочь? – с надеждой спросил гном.

– Очень на это надеюсь. Что ж, мы пойдем.

– Погодите. Возможно сейчас не слишком уместно, но я должен вам кое-что показать.

Мы с Финбарром замерли на пороге.

Гном нырнул куда-то за прилавок, вернулся к нам и вручил мне бутылку вина.

– Это что? – не понял я.

– Посмотрите на этикетку.

Я последовал совету. На прилепленной к бутылке бумажке была изображена гигантская Хайдельбергская бочка, треснувшая где-то посередине. Из трещины вырывался фонтан, обрушивающийся на стоящую около бочки черную фигуру. Подпись ниже картинки гласила: «Последнее вино из знаменитой Хайдельбергской бочки, в котором утонул последний черный маг».

Я перевел обалделый взгляд на гнома. Тот невольно сделал от меня пару шагов назад. Но я захохотал.

– Откуда это у вас? – спросил я смеясь.

– Кобольды собрали разлившиеся вино. Маги Гильдии однако, и сам господин Адельман в частности, сочли его негодным. Вроде в нем действительно кто-то утонул.

– Точно не я. Так что же случилось дальше с вином? Кто сделал такие фееричную надпись? Особенно – вторую ее часть?

– Так это кобольды и сделали. Сказали мне, что будет отлично продаваться…

Он смолк, потому что я не сдержался и расхохотался повторно.

– Ну да – вино, в котором кто-то утонул? Маркетологи из них не очень. И сколько вы купили таких бутылок?

– Я скупил примерно десятую часть – у меня весь подвал забит ящиками.

Я смотрел на гнома, оскалившись в хищной усмешке, что он вновь невольно попятился.

– Знаете, что между нами общего, господин Парцифаль?

– То есть между гномом и… драконом?

– О, вижу, кобольды вам и про это нашептали? Да, пусть будет драконом. Нам обоим интересна личная выгода. Дам вам совет. Выкупите у кобольдов оставшееся вино. Снимите склад для его хранения. И придержите продажи. Я вам потом новый вариант этикетки пришлю. Озолотитесь.

Брок Парцифаль посмотрел на меня недоверчиво.

– Даю слово, – я ему подмигнул. – И пару ящиков вина для меня отложите, на память. Это я с собой возьму. Еще раз, доброго утра.

Я передал бутылку Финбарру и мы вышли из лавки. Я быстро пересказал кузену наш разговор с гномом и Карлову площадь оглушил его басистый хохот.

– Но почему и меня тут не изобразили⁈ – возмущался Финбарр сквозь смех. – Я тоже искупался в этом чертовом вине!

Я только развел руками.

– Ладно, пора возвращаться в Гильдию и что-то придумать с этим проклятием.

Мы направились назад. Мне показалось, что туман еще больше сгустился. Стало совсем промозгло. Мы с Финбарром одновременно поежились. Покинув Гильдию в скверном настроении, я не подумал прихватить пальто. А Финбарр так и вовсе не прихватил теплой одежды, а новую ему мы ему купить не догадались, когда по пути в Хайдельберг останавливались в модном салоне, чтобы заменить любимый вязаный свитер кузена на приличный костюм. Костюм был пошит из тонкой шерсти превосходной выделки, как и у мой, но сейчас даже такая ткань не спасала от сырости. Откуда-то сверху, пролетая через туман, посыпал снег – что-то совсем из ряда вон выходящее. Частицы тумана, как мне показалось, стали превращаться в крошечные кусочки льда, а влажная мостовая грозила превратиться в обледенелую горку. Уже дрожа от резкого похолодания, мы заторопились в замок.

На улицах города по-прежнему не было ни души. И вдруг впереди я услышал голоса, причем оба были хорошо знакомые. Однако слов я разобрать не смог, выхватывая из разговора только отдельные, произнесенные громче. Я сделал знак кузену, он кивнул, прислушиваясь к разговору, и оба мы осторожно направились вперед, тщательно избегая световых пятен от фонарей. На ходу я вывел защитное заклятие, скрывающее наше присутствие.

Мы дошли до конца проулка и осторожно выглянули из-за угла. На соседней улице метрах в двадцати от нас сквозь туман проступали две мужские фигуры. Одна, высокая, привалившаяся к стене дома, принадлежала Карлфриду, другая, на голову ниже – Чистославу Черному.

– Если бы вы сразу сделали то, что от вас требовалось, ничего этого, возможно бы не было, – зло говорил Чистослав. – Но вы напортачили. И напортачили так, что я теперь даже не представляю как все исправить.

– Всё, что сейчас происходит, никак не связано с Эгихардом, – слабым голосом ответил Карлфрид.

– Откуда такая уверенность?

– Я знаю, что он не стал бы связываться с другими черными магами.

– Вы внезапно стали потрясающе наивны? Может быть, на вас так проклятие действует? – процедил сквозь зубы Чистослав. – О чем вы думали, Карл? О да, я знаю о чем. Много лет вы пытались привлечь внимание Маделиф, а потом, наконец, поняв, что все бесполезно, переключились на ее дочь? Только вот досада – ваш подопечный вас опередил и имел девушку когда хотел. Но даже это не привело вас в чувство.

– Вы бредите, – слабо отозвался Карлфрид и мне показалось, что он стал медленно съезжать по стенке.

– Что, болотный воздух свободолюбивой Фризии показался вам привлекательнее воздуха столицы? Забыли всё, чему вас учили в Праге? Забыли, кому вы служите на самом деле?