Текст книги "Смерть моя, жизнь моя (СИ)"

Автор книги: Эрато Нуар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

ГЛАВА 27

Не помню, как проскакала по набережной. Сердце сжималось, глаза отчего-то слезились, волосы развевались на ветру, и я жалела, что не сколола их. Белый Мост приближался, а вместе с ним страх. Что, если меня не пропустят? И что, если пропустят…

Мост как обычно был пуст, лишь в конце возвышалась Башня. Но едва я, стараясь не растерять решимости, поскакала по нему, навстречу выехала одна из драхховых машин. Остановилась впереди.

Пришлось притормозить. Драххи вышли из салона, один из них выступил вперёд. Я гордо подняла голову. Я дх’эрра Сольгард, жена Наместника.

Если, конечно, он ещё не известил всех о нашем разрыве…

– По какому вопросу? – произнёс мужчина.

Протянув к нему открытую по плечо правую руку, я показала свой узор Прада. Надеюсь, они умеют отличать узор ниатари от узоров своих жён?!

Охранник несколько мгновений рассматривал её, придерживая ладонь на поясе. Словно у него там какое-то скрытое оружие.

Впрочем, почему бы и нет. И форма их не походила на форму наших городовых – цельные серые комбинезоны со странными серебристыми жилетами поверх. И то, и другое – словечки, привезённые драххами же.

– Имя, – выдал, наконец.

– Илесс Сольгард.

Он несколько мгновений смотрел на меня, и я почти отчаялась. Вдруг завернёт. Может, хотя бы передаст мужу, что я его искала?

А дальше что? Просить Картера, чтобы провёл в парламент, к одному из экранов? А смогу ли я активировать его своим узором?

– Проезжайте, дх’эрра, – отодвинулся с дороги мужчина, ломая понастроенные мною планы. И даже чуть склонил голову в уважительном полупоклоне.

Тронув поводья, я неспешно прошла мимо него. Мост был почти пуст, лишь навстречу неслась одна из самодвижущихся машин.

Я честно старалась ехать спокойно, но сердце колотилось, пятки то и дело ударяли в бока жеребца, побуждая скакать всё скорее. Гулкий цокот копыт отражался от мостовой и звенел в ушах набатом.

Боялась, что не найду дорогу, но дом виднелся даже отсюда. Каким-то чутьём я узнала его, такой похожий и в то же время непохожий на соседние стеклянные башни.

Казалось, чувствую, что Эллинге там. И неслась вперёд, позабыв обо всём на свете.

Встречные дх’эры смотрели на меня… странно. Ещё бы, не каждый день у них тут скачут ниатари верхом. К своему удивлению, я видела нескольких прогуливающихся женщин. В парках, по большей части с выступающими животами.

Но, как ни странно, не обнаружила ни одной детской площадки. Вообще ни одного ребёнка, поняла вдруг.

Эти мысли, наблюдения пугали, заставляли думать. Знают ли ниатари, что обречены? Смирились ли, или проклинают захватчиков? Или, может, надеются на чудо?

Эрсе нужен Наместник. У меня есть несколько счастливых месяцев в объятиях любимого мужчины. И возможность дать жизнь новому Наместнику.

Больше ничего.

Лишь в парке вокруг дома чуть притормозила. В прошлый раз мне не удалось его нормально рассмотреть. Я даже не помнила, как Сольгард открывал дверь – кажется, она открывалась сама. И, по-моему, мы подъезжали с другой стороны, сразу в эту трубу, которая подняла наверх.

Но поднимет ли она и коня? Да и вообще… где я его оставлю? У Эллинге явно нет конюшни.

Спрыгнув, я привязала жеребца к дереву и пошла искать трубу.

Сердце сжималось всё отчаяннее.

Получится ли? Как он воспримет? А вдруг…

Вдруг он там не один? Его рассказ о других женщинах, которых оплачивают драххи, был предельно честным.

На миг я представила, как вытаскиваю за волосы из постели – нашей с ним постели! – какую-нибудь…

Только на миг. Дольше мысли и картины в голове не задерживались. Сердце так колотилось, что выколачивало их все.

Вот они, двери. А рядом уже знакомый мне знак. Стараясь, чтобы руки не дрожали, поднесла татуировку, замирая в ожидании вердикта.

Но видимо, наша энергия действительно переплелась, слилась, спаялась в моём узоре. Двери раскрылись, разъехались в стороны, утопая в стенах. Пропуская меня внутрь.

Шкала на языке драххов. Я по-прежнему его не знала, но если предположить, что самая верхняя отметка – это крыша, вторая – зимний сад, то, значит, мне нужна третья сверху.

К ней я и прикоснулась запястьем.

И в тот же миг сила подхватила, понесла меня вверх. Страх сменился облегчением, когда под ногами снова образовался твёрдый пол. И двери разъехались.

Удивительно, но я угадала. Оказывается, всё так просто, ясно, логично.

Вышла в пустых, гулких залах. Сапожки для верховой езды стучали по голубоватому камню пола и, казалось, шаги отдавались во всей башне. Ну, в ударах моего сердца точно.

Совсем недавно я всеми силами души мечтала сбежать отсюда. А сейчас казалось, будто возвращаюсь в родной дом. К самому родному мужчине.

Только бы он был тут!

Хотя… я с радостью дождалась бы его. Встретила. Представляю себе его взгляд!

Я улыбнулась, но тут же испугалась. Только бы он не ушёл к своему Разлому насовсем…

Вот лестница наверх, в оранжерею. Вот – вниз, в столовую.

А там – дверь нашей комнаты. Одна из немногих в этом доме, практически лишённом перегородок.

Сквозь стеклянные стены светило вечернее солнце, а я шла всё медленнее, медленнее.

Пока не остановилась.

Что ему делать в спальне? Может, он в кабинете? А может, и вовсе в парламенте? Найти Ленси? А может…

Дверь спальни отворилась, заставив меня позабыть обо всех вопросах.

Миг – на пороге обрисовались широкие плечи, узкие бёдра, синие волосы. Наместник, облачённый в синий балахон с капюшоном, как у всех драххов во время церемоний в их Башнях.

Остановился, словно увидел призрак.

– Иви? – пробормотал, не веря себе.

Я ощутила, как на губы ложится улыбка.

Шаг. Другой.

Быстрее…

И вот я уже утопала в любимых объятиях, ощущала, как Эллинге покрывает горячими, жадными поцелуями лицо, приближается к губам…

– Ты пришла, – пробормотал.

Не в силах справиться с застывшим в горле комом, я лишь кивнула.

– Что-то случилось? – он всмотрелся в мои глаза.

Качнув головой, я прошептала:

– Я вернулась.

Он пропустил меж пальцев прядь моих волос, всматриваясь в глаза, окидывая взглядом лицо, словно сотню лет не видел.

– Второй раз я не смогу тебя отпустить.

– Не отпускай…

Скинув балахон, Эллинге подхватил меня на руки и понёс в комнату.

Почему-то вспомнилось, как я впервые лежала на этой огромной кровати, боясь, ненавидя. А сейчас лишь помогала мужу срывать одежду, в нетерпеливом желании добраться до обнажённого тела, твёрдых мышц, ощутить на себе горячие прикосновения.

Сольгард вдыхал мой запах и как будто не мог надышаться. Неистово, нетерпеливо раздвинул ноги, и я подалась навстречу, принимая в себя желанного мужчину. Потом каким-то образом очутилась сверху на нём. Всё погрузилось в туман, и лишь наше дыхание казалось единственным настоящим, что существует в этом мире.

– Давай, – шепнул он, поощряя.

И я отдалась порыву, страсти, давно зревшему желанию.

– Иви, – тихо шептал Эллинге, направляя руками мои бёдра. – Моя ниатари…

Потом, не переставая ласкать, снова оказался надо мной, и я впервые оценила размер кровати. Теперь ясно, для чего она такая огромная!

Горячо, самозабвенно Сольгард доводил меня до высшей точки наслаждения, и, кажется, я начинала понимать тех, кто готовы умереть счастливыми в объятиях драххов.

Кричала, вонзая ногти в его спину, вжимая его в себя, желая ещё и ещё.

За окнами опустилась ночь, когда, уставшие и обессиленные, мы лежали рядом. Оперев голову на руку, он рассматривал меня, осторожно поглаживая пальцами кожу – шею, грудь, живот.

Я молчала, утопая в синих глазах. Хотела сказать, чтобы не уходил. Не шёл сегодня к Разлому, оставил эту ночь нам. До чего же мечтала проснуться в любимых объятиях!

Но вместо этого вспомнила совсем другое:

– Там, у дерева… конь. Его надо… вернуть в конюшню.

– Распоряжусь, – кивнул Сольгард.

Вдруг взял мою руку, присмотрелся к татуировке:

– Иви, давно это?

– Что? – испугалась я. – Я думала… она так сияет из-за того, что ты у Разлома.

– Я про цвет.

– Ну… уже несколько дней… а что? Что-то серьёзное?

– Не знаю, – взгляд Эллинге расфокусировался. Пару мгновений муж молчал, похоже, обдумывая. После вдруг выдал: – Приглашу… завтра посмотрим.

– Кого?

Он притянул меня к себе, не ответив.

Наверное, я должна была бы испугаться, встревожиться, но руки любимого мужчины укутали, успокоили, почти убаюкали. И я сама не заметила, как заснула, прижимаясь спиной к его груди, животу.

Наутро вскочила от какого-то шороха.

Эллинге собирался – тихо, и всё же…

– Разбудил? Прости, – произнёс, поправляя балахон.

– Ты к Разлому? Да? – я подхватилась с кровати, кутаясь в покрывало.

– Я и так надолго его оставил. Дыра всё шире.

– Ты же… вернёшься?

– Ну конечно, вернусь.

– Я знаю… Картер рассказал мне, что происходит, когда Наместник не может больше сдерживать Разлом.

– Картер, значит, – задумчиво проговорил Эллинге. Улыбнулся вдруг одними уголками губ: – Из него выйдет неплохой лорд.

– Ты же предупредишь меня, если решишь уйти… насовсем? – мне не нравилось, что он уклоняется от ответа. Эллинге всегда говорил прямо!

– Конечно, моя ниатари, – он обнял меня, коснулся губами щеки. – Жди меня, к вечеру буду. Кстати, коня вернул, – отчитался.

Ох. Нужно будет передать матушке записку…

Развернувшись, Сольгард двинулся к двери. Я дёрнулась было за ним, но чуть не споткнулась о складки покрывала. Внушённая с детства привычка сначала привести себя в порядок, а потом выходить, остановила.

Я вернулась к шкафу и замерла. Да у Эллинге тут остались все мои наряды! Всё, что я привезла с собой! Неужели знал, что вернусь? Или просто… надеялся?

На душе сделалось так тепло, в глазах щипали слёзы.

Перебирая платья, я выбрала одно из тех, что он мне подарил. Тёмно-зелёное, тонкое, не пышное и короткое. Несколько мгновений рассматривала свои ножки, открытые колени. Если ему так нравится, почему нет?

С этими мыслями вышла из спальни. Солнце всходило, проникая лучами сквозь одну из стен.

Странно, но теперь не тянуло ни на крышу, ни вниз. Хотя, прогуляться я не отказалась бы. Может, уже можно? Ну, хотя бы с мужем.

Спустилась в столовую.

– Илесс! – обрадовалась Ленси. – Я уж испугалась, что ты нас насовсем покинула. Дх’эр-то такой мрачный ходил, и не говорил ничего!

– Больше не покину, – улыбнулась я, пристраиваясь за стол. Есть хотелось почти нестерпимо.

– Сейчас, я тут рыбки напекла, и ещё оладушки с вишнями, сливочное суфле…

Приговаривая, она принялась расставлять тарелки:

– Господин-то ни свет ни заря поел, я уж только застать успела, как из-за стола вставал. Накорми, говорит, мою ниатари получше, а я и рада стараться!

Я улыбалась, слушая болтовню доброй женщины, и вдыхала ароматы еды. Рыбу проглотила с удовольствием, даже добавки насыпала. А вот своё любимое вишнёвое суфле даже в рот взять не смогла.

Чтобы не обижать старушку, отложила незаметно. Но ничто не скрылось от бдительного ока Ленси. Она тут же насторожилась:

– Что такое, деточка?

– Да… как-то не хочется сладкого.

Ленси вдруг расплылась в улыбке:

– А ты, милая, часом не беременна?

– Нет, точно нет, – поспешила я её разуверить, пока она не нарисовала себе радужных младенцев в перспективе.

А ведь Сольгард… ох, он и об этом позаботился. Ленси наверняка с радостью будет нянчить малыша. А у меня есть время с ней подружиться. Ведь именно ей предстоит заботиться о моём ребёнке…

Комок подкатил к горлу, а после вдруг навалилась тошнота.

– Что это ты побледнела, милая? – засуетилась Ленси. – А во время беременности всегда вкусы меняются, то, что раньше любила, не хочется, да.

Угу, и рыбка дракончику хорошо идёт.

Но ведь не может быть… Ведь за стенами драконьих городов нет Инье и забеременеть уже нельзя!

Почему-то вспомнилась реакция Эллинге на мою татуировку.

А вдруг?

И кого он там хотел привести?!

Растерянно ухватившись за живот, я начала подсчитывать цикл, как учили матушка и Бетси.

ГЛАВА 28

Можно ли мне вниз, я по-прежнему не знала и пока решила не экспериментировать. Поговорю с мужем, расспрошу. Наверху, в зимнем саду, ничего не поменялось, даже дверь на крышу оставалась открытой.

Зато на самой крыше я увидела драхха – кажется, из паладинов мужа. И ещё одного в обед на этаже столовой.

Хм, похоже, меня охраняли. И похоже, Эллинге уже не боялся оставлять меня с другими драххами. Значит, связь действительно работала, я перестала быть интересна им. И слава силам.

Подсчитать сроки так и не удалось: предыдущие дни, конечно, у меня были опасными, но прошло слишком мало времени, чтобы говорить о задержке. Поэтому я всячески старалась отвлечься от тревожных мыслей. Так хотелось надеяться, что у нас ещё есть время!

Сольгард вернулся после обеда, ближе к вечеру. Да не один – с ним пришёл немолодой драхх. Странно, но несмотря на изрезанное морщинами лицо, волосы не были седыми, оставались цвета его Манье – бирюзового. Я даже засмотрелась, настолько необычно он выглядел!

– Дх’эр Энир, – представил его Эллинге, поцеловав меня в щёку.

Я бросила на мужа настороженный взгляд, и он провёл ладонью по моим волосам:

– Не бойся, ниатари. Дх’эр Энир – доктор. Он осмотрит тебя.

– Осмотрит? – я ещё больше испугалась, вцепившись в руку Сольгарда, так как мысли напрашивались совершенно однозначные.

– Сначала пообедаем, – улыбнулся муж, и, улучив момент, шепнул на ухо: – Ты сегодня очень красива.

Улыбнувшись в ответ, я не стала говорить, что уже обедала. Даже съела немного рыбки – однозначно она хорошо шла.

За столом дх’эр доктор расспрашивал меня о самочувствии, о вкусах, делал комплименты уму и красоте – уж не знаю, где ум успел заметить, но принимала их как должное. Отвечала очень осторожно и со страхом ждала предстоящего.

Рассказывать мужчине о сокровенном казалось неловким. Пусть я и понимала, что женщин-докторов и даже просто повитух у них нет. А наша, людская, едва ли подойдёт.

После еды Эллинге по трубе спустил нас вниз, на второй от земли, насколько я смогла разобраться, этаж.

Вцепившись в руку мужа, я усиленно убеждала себя, что против силы мне никто ничего не сделает. Ведь я же добровольно вернулась!

– Я раздеваться не буду, – прошептала на ухо мужу, пока доктор доставал что-то из стоявшей на столе сумки.

– Никто не стает тебя раздевать, – уверил Эллинге, сжав мою ладонь.

Немного успокоившись, я с любопытством оглядела кабинет, где никогда прежде не бывала.

Однако теперь планировала не только бывать, но и заняться изучением истории, обычаев и всего, чего не знала о драххах.

Кабинет занимал изрядную часть этажа. Всё те же высокие стеклянные окна-стены давали целые потоки света. На столе стояли несколько экранов и множество совершенно незнакомых мне вещей. Сверкающие всеми цветами шары, нагромождение мелких квадратиков и разных фигурок, для которых и слов в нашем языке нет. Отверстия, выступы и летающие прямо в воздухе платформочки.

У одной из стен находился внушительный деловой шкаф, уставленный бумагами и каким-то цветными дисками. У другой – диван, синий, в тон цвету Наместника. Вместе с тёмно-коричневым сверкающим полом всё смотрелось элегантно и в то же время роскошно.

– Подойдите, дх’эрра, – произнёс Энир, и я робко шагнула вперёд.

Эллинге тоже приблизился, внимательно наблюдая за происходящим.

Пожилой дх’эр надел на глаза странного вида очки, застегнул их сзади на затылке. Взял мою правую руку и принялся рассматривать татуировку. Долго, время от времени переключая что-то у переносицы. Водил специальной тонкой палочкой, словно сотканной из лучей света, по моим узорам.

Не знаю, что он там видел, но рассматривал, наверное, не меньше получаса.

– Сложно сказать, дх’эр Сольгард, – выдал, наконец, устало сняв свой непонятный прибор. – У вашей жены больше Инье, чем у всех виденных мной до этого ниатари. Но не уверен, что её было бы достаточно, чтобы зачать за пределами Драххана. Я предложил бы вам съездить ко мне… но срок, насколько я понял, слишком мал. Возможно, имеет смысл понаблюдать?

– А это не может быть… проявление чего-нибудь другого? – воскликнула я.

– Может, – согласился доктор. – Очень, очень странный третий цвет.

– Мы поедем, – мрачно произнёс Эллинге.

Энир кивнул, сложил очки и палочку в специальную переливающуюся коробку и засунул в сумку.

– Что ж. Поехали.

– Что? Что это может быть? – не выдержала я, пока Эллинге за руку вёл меня к лестнице, а доктор следовал за нами.

– Мы не всегда можем предсказать поведение Прада в этом мире, – отозвался сзади Энир. – Особенно когда ниатари оказывается за пределами защитных узоров.

***

Внизу нас ждал самодвижущийся экипаж Эллинге. Извечный Брен на водительском месте.

Мы втроём разместились в салоне, Брен поднял машину в воздух, развернулся и полетел куда-то напрямик над башнями.

Рассмотреть Драххан толком не успела: через несколько минут мы приземлились на крыше одной из невысоких, скорее плоских башен. По едва уловимому духу, какими-то интуитивными чертами она напоминала госпиталь или клинику.

Наверху не было зимнего сада: спустившись со стоянки, мы попали в светлый, с едва уловимым оттенком морской волны коридор. Множество закрытых дверей без ручек, редкие окна там, где вместо комнат оставались открытые пространства.

Нам никто не встретился, Энир провёл в один из кабинетов, гораздо более отвечающий его Манье, чем остальные помещения.

Я не заметила никаких привычных узоров, будто двери сами собой открылись при появлении хозяина.

Внутри стоял стол и узкая лежанка, вокруг которой разместилось множество незнакомых приборов.

– Илесс, пожалуйста, ложитесь, – произнёс Энир, махнув рукой в сторону лежанки.

Один из приоров брызнул светлым веществом, и на ней сверху оказалась тонкая белая простынка. Новая, чистая, её даже расправлять не нужно было – так ровно, аккуратно она покрыла поверхность.

Поглядывая на мужа, я осторожно прилегла. Эллинге сел рядом на круглый табурет, не отпуская мою левую руку. Видимо, правую предоставлял для исследования.

Раздался звук льющейся воды – доктор вымыл руки и вернулся к нам уже в бирюзовом комбинезоне.

– Это не больно, – улыбнулся мне. – Приборы лишь просвечивают разные уровни ммм… тканей и энергий. Просто лежите спокойно.

Следующие полчаса, если не час, я лежала. Приборы вокруг поскрипывали, поклацывали. Иногда виднелись тонкие лучики, иногда – ничего. Но доктор бегал между ними, что-то подстраивал, подходил к экранам, рассматривал и снова подстраивал, поворачивал моё запястье, просил повернуться меня – и опять, опять…

Эллинге молчал, но иногда мне казалось, на его переносице образуется тревожная складочка. Впрочем, едва замечал мой взгляд, сразу же улыбался, показывая, будто всё в порядке.

– Ну что могу сказать, – наконец, подошёл к нам дх’эр доктор. – Очень похоже, что вас можно поздравить, дх’эр Сольгард, ниатари. Срок слишком мал, поэтому вероятность ошибки не исключена. Примерно через неделю, две смогу сказать точнее.

Эллинге едва уловимо нахмурился. Ох, не хочет же он сказать, что этих двух недель может не быть? Что там с хирровым Разломом?!

– Каналы Инье у вашей жены очень широкие, – продолжил доктор, и Сольгард улыбнулся. Наконец-то открыто. – Есть вероятность, что она могла забеременеть за пределами Драххана. Это практически невозможно… и это потрясающая новость! В мире Эрсе появляются ниатари, которые несут в себе больше Инье, чем… чем обычно.

Эллинге улыбнулся – с теплотой и какой-то даже гордостью.

– И? – подался вперёд.

– К сожалению, самой силы не хватает, чтобы… не так много, как хотелось бы.

Энир вовремя прикусил язык, но Сольгард, похоже, понял всё, что он не сказал. Едва уловимо помрачнел, очень стараясь не подать виду. Но я, наверное, тоже поняла: не хватит, чтобы родить. Мало Инье, мало женской силы, необходимой, чтобы выносить ребёнка.

– Если бы вы остались за пределами Узоров, – обернулся ко мне, – возможно, сбросили бы беременность, даже не подозревая о ней. Но теперь вам ни в коем случае нельзя покидать наши города. Как только узоры начнут реагировать…

– Реагировать? – не поняла я.

– Вы заметите. Проходя рядом, будете чувствовать их. Они станут изменяться. Тянуться к вам. И если вдруг сделается плохо – обязательно идите к ближайшему, он напитает силой. Дх’эр Сольгард расскажет, где какие есть.

Энир глянул на Наместника и вдруг протянул мне какой-то прямоугольный предмет:

– Всегда, в любое время связывайтесь со мной, если что не так.

– Спасибо, – отозвался Эллинге.

Да это же ключ, чтобы связаться с ним через экран! То есть они имеют в виду, если Эллинге не будет рядом?

Нет, нет, мне не хотелось думать об этом!

– А если не беременность, то – что? – всё же не удержалась я.

Доктор помолчал, глядя на Эллинге. Даже губами пожевал, словно думая, говорить ли мне. После всё же решился:

– Значит, что-то вытягивает вашу силу Инье. Если вы не беременны – будем разбираться, что. Не беспокойтесь, мы найдём способ защитить мать будущего Наместника, – улыбнулся и добавил: – Через неделю жду вас.

Попрощавшись, мы вышли за дверь.

По коридору мчал мелкий мальчишка – лет, может, трёх-пяти, в переводе на человеческий возраст. С огненно-рыжей, горящей в солнечных лучах шевелюрой. И наверняка врезался бы в меня, если бы муж не шагнул вперёд, выставив перед собой ладонь.

Мальчишка, впечатавшись в неё, отскочил и, кажется, лишь сейчас впервые увидел нас на своём пути. Испугался…

Только что перед нами был обычный ребёнок, и вдруг оброс крыльями, раздулся в несколько раз и плюнул огнём из вытянувшейся пасти. Всё в ту же выставленную ладонь Эллинге.

– Андире, куда ты! – из-за поворота выскочил ещё один драхх в таком же, как у доктора, комбинезоне. Поймал раздувшийся мячик, бросил на нас взгляд:

– Простите, дх’эр, дх’эрра, – тут же, успокаивая заревевшего во все драконьи лёгкие малыша, поспешил скрыться за тем же углом.

– Он что… болен? – прошептала я.

– Видимо, – откликнулся Эллинге. – Наши дети часто рождаются больными и первое время проводят здесь… если не постоянно, то в качестве частых гостей.

Вздохнув, я молчала, пока мы шли к лестнице. И только там взяла мужа за руку, указывая вниз:

– А давай… прогуляемся пешком?

Эллинге несколько мгновений рассматривал меня, и я уже ожидала, что откажется. Но он неожиданно кивнул, покрепче перехватил руку и повёл вниз.

Пока спускались, по личному мелкому экрану связался с Бреном, сказал, чтобы тот возвращался домой.

– Про какие узоры говорил дх’эр Энир? – поинтересовалась я, едва прозрачные двери выпустили нас на улицу.

– Любые, ниатари. Все узоры Драххана созданы, чтобы удерживать крупицы Инье, питать наших жён. Ты можешь подойти к любому, какой сочтёшь более привлекательным. Они могут притягивать вас во время беременности – не отказывайся, слушай себя. Я покажу тебе возле дома ближайшие. Только не в Башни, это – охранный контур, там Инье и Манье сливаются в силу Прада.

– А тот источник, о котором ты говорил – в самой главной? Где проходила наша церемония?

– Да. Рядом с Разломом.

– А почему я ни разу не видела на ваших улицах детей? – задала вопрос, который последнее время не выходил у меня из головы.

Эллинге с некоторым удивлением приподнял брови.

– Детей берегут. Охраняют. Для них оборудованы специальные площадки, из которых они не смогут улететь.

– Туда… нельзя заходить?

– Хочешь посмотреть?

– Конечно. Хочу хотя бы представить, где будет расти мой ребёнок.

Эллинге крепко обнял меня.

– Идём, посмотришь.

Мы свернули с центральной улицы, прошли парком, в котором даже встретили несколько прогуливающихся пар. Некоторых ниатари я узнала – когда-то виделись мельком на приёмах, ещё в мире людей.

Теперь я понимала, почему нам нельзя поддерживать отношения. Вспомнила Улину… Чтобы не нагоняли страха друг на друга, не пытались объединиться и вместе сбежать. Чтобы как можно дольше не знали о своей участи.

Вздохнув, тряхнула волосами. Всё-таки это мой выбор. Сознательный и добровольный. И этим я отличаюсь от остальных.

Эллинге промолчал, крепко удерживая меня за талию.

Встречные здоровались с нами, почтительно кланялись Наместнику. Некоторые даже становились на колено, оказывая какие-то свои знаки внимания.

– Расскажи мне о вашей… иерархии, – попросила я. – Об отношениях между драххами. А ещё я хочу изучить ваш язык. И… мне нужна будет тетрадь.

– Тетрадь? – удивился он.

– Хочу всё узнать и оставить сыну… то, что я смогу ему дать. Вы-то учите по-своему, это понятно, но мне хочется, чтобы когда он будет искать свою ниатари…

Горло вдруг перехватило, и я не смогла продолжить.

– Тебе не нужны тетради, – откликнулся Эллинге. – Я научу тебя делать записи.

Вспомнилась та девушка, его мать. Записи… да, наверное, это даже лучше. Наверное, она много ему оставила… и эти записи я тоже хотела бы посмотреть.

– И… Ты ведь не будешь возражать, чтобы мама с Картером ко мне приехали? Если уж мне нельзя покидать Драххан.

– Постараюсь устроить, – кивнул Эллинге, как мне показалось, немного мрачно.

Ну, я понимаю, что не положено. Но в конце концов, ничего ведь ужасного?

Мы шли довольно долго, и я с нетерпением начала оглядываться.

– Уже рядом, – усмехнулся Эллинге.

Впереди, в стороне от основных дорог, возвышалась группка домов-башен. Между собой их соединяла такая же стена – вроде бы стеклянная, но заглянуть снаружи не удавалось.

Мы вошли под арку, причём Эллинге пришлось приложить свой узор, чтобы двери отворились.

– Хорошо быть Наместником, – усмехнулась я.

– В некоторых вопросах очень неплохо, – мне так нравились искренние улыбки моего мужчины!

И только там, внутри я поняла, для чего все эти предосторожности. Посреди двора, который образовывали дома, возвышалась ещё одна прозрачная стена, но на этот раз вполне просматриваемая. Она раскинулась на огромную территорию, которую сверху перекрывала тонкая сеть прочных прутьев.

А внутри – десятки детишек всех возрастов и уровней трансформации, от топающих карапузов до летающих огненных смерчиков. Некоторые гоняли в человеческом виде, только крыльями в спине помогали. Другие – в виде драконов, разве что руку забыли убрать или лицо оставляли. Порывались подняться вверх, но неизменно натыкались на прутики и, недовольные, планировали вниз.

– Это ближайшая к нашему дому площадка, – произнёс Эллинге. Я поймала себя на том, что стою вплотную и наблюдаю… и тщетно выискиваю хоть одну женщину.

Ни одной.

Ни одной женщины. Ни одной девочки.

Драххи – уж не знаю, отцы ли, или специальные воспитатели, но все мужчины.

Как же печально! Я понимала, что для Эллинге это больная тема и не хотела лишний раз напоминать. Но рука непроизвольно потянулась к животу.

Неужели правда? Там уже мой ребёнок, моя горошинка, которая через какой-то год будет вот так играться с отцом…

Но уже без меня.

– Идём, ниатари, – тихо позвал Эллинге, и я послушно повернулась. Даже не подозревала, что это окажется так тяжело.

А может, я не беременна? Может, это из-за переноса через портал, из-за того, что сделали с нашими кольцами? Какие-то проявления Хаоса?

Ладно, не буду паниковать раньше времени. Муж с доктором обязательно разберутся.

Мы прошли совсем другой аркой. Отсюда уже виднелся наш дом, берег Мельды.

– Эллинге, а что стало со Сгерром?

Взгляд мужа помрачнел.

– Я лишил его прав Преемника. Он сейчас у своего отца, лечится. Но восстановившись, Сгерр всё ещё может остаться одним из сильнейших драххов Эрсе.

– Думаешь, он специально скрывал от тебя мою… меня?

– Почти уверен.

– И его отец знал? Помогал ему?

– Это очень вероятно.

– И… их тоже будут судить?

– Тоже?

– Но ведь лорда Марака будут судить. А тут… целый заговор против Наместника!

– По законам Прада их нужно судить, – признал Эллинге. – Но к сожалению, в мире рождается всё меньше сильных драххов. Случись что со мной… и некому будет остановить Хаос.

– То есть он ещё и сейчас может продолжать крутить интриги, пытаться избавиться от тебя?!