Текст книги "Жена ловеласа"
Автор книги: Энн Цвек
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)
– Она разве не навещает отца? – удивилась Мэгги.
– Нет, ни разу не была с того дня, как привезла его. Судя по всему, они не очень-то ладили, а после смерти матери она решила полностью порвать с ним связь. Он сложный человек.
– Понимаю…
– Кстати, раз уж вы спросили – на прошлой неделе приезжал ее муж с сыном. Парень хотел повидаться с дедушкой. Мне кажется, встреча прошла не очень успешно.
– Почему?
– Лорд Торп принял его за денщика, служившего у него в войну, и стал бранить на чем свет стоит – за то, что он якобы плохо почистил обувь. Нам пришлось усмирять его, когда он стал выбрасывать ботинки в окно. Они упали на клумбу с африканскими лилиями, и садовник очень расстроился.
– Могу я увидеться с лордом? – спросила Мэгги. – Он должен меня помнить. Я училась в одной школе с Лавинией.
– Ну… – Заведующая сомневалась. – Думаю, вреда не будет. Может, ваш визит даже пойдет ему на пользу.
Проходя по коридору, Мэгги впитывала дух учреждения – запах стряпни и дезинфицирующих средств – и ощутила знакомый трепет.
– Боюсь, он не всегда пребывает в здравом уме, – предупредила заведующая, шествуя впереди. – У него выдаются плохие и хорошие дни.
Лорд Торп, в голубой фланелевой пижаме в белую полоску, сидел на кровати. Когда-то красивое лицо стало пятнистым и отечным, седые волосы венцом торчали вокруг головы. У него явно был плохой день. Когда женщины вошли в комнату, в его глазах появился недобрый блеск.
– Что тебе нужно здесь, проститутка? – спросил он неприятным скрипучим голосом.
– Добрый день, мистер Торп, – сказала заведующая. – Эта леди пришла расспросить вас о Лавинии. Они учились в одной школе.
– А! – закричал лорд Торп. – Лавиния, да? Ты хочешь узнать про Лавинию, да? Ты всегда хотела все знать о них – о Лавинии, о Берте, об Инесс…
– Думаю, он принимает вас за свою жену, – шепнула заведующая.
Лорд окончательно взбесился:
– Молчи, шлюха! Ты ведь все время за мной шпионила, да? – Он не сводил с Мэгги враждебного взгляда. – Подсматривала в замочные скважины, подслушивала телефонные разговоры! Ты всю жизнь ревновала меня к женщинам, которых я любил. Но я все равно обманывал тебя! Ты даже не представляешь, сколько раз мне удавалось обвести тебя вокруг пальца! – Лорд Торп залился резким неприятным смехом, который затем перешел в кашель. Мэгги начала подниматься с кресла.
– Ему, наверное, тяжело выдерживать свалившиеся на него испытания, – шепнула заведующая.
Старик тут же переключил внимание на нее.
– Я знаю, чего ты хочешь, маленькая распутница! – Его светлость вскочил с кровати. По-видимому, он успел заблаговременно выбраться из штанов, пока сидел, потому что нижняя половина его тела была полностью обнажена. Из-под пижамной рубашки выглядывал внушительный член в состоянии боевой готовности.
* * *
Усаживаясь на водительское сиденье, рядом с терпеливо ожидавшим ее венгром, Мэгги объявила:
– След потерян.
В Лондон они ехали молча. Золтан вышел у подъезда, Мэгги отправилась ставить машину в гараж.
– Передай Симоне – ангел возмездия складывает крылья. Не представляю, где нам теперь искать Лавинию.
За ужином все сидели грустные, угрюмо поедая приготовленную Эсмеральдой бакальяу.
– Не знаю, что и делать теперь, – печально призналась Мэгги. – Надо как-то заработать денег, чтобы оплатить все эти счета. – Она небрежно перебирала стопку конвертов, положенных перед ней Эсмеральдой.
– Можно, я возьму для племянника эту марку? – попросил Золтан.
Мэгги посмотрела на конверт и удивилась:
– Надо же, из Новой Зеландии. – Она разорвала бумагу. Ее манера так открывать конверты всегда раздражала Джереми, предпочитавшего пользоваться ножом для бумаги. – Ничего себе! – Письмо было от Эпплъярда и Кросби, поверенных Изобеллы. В нем говорилось, что Мэгги являлась ее единственной наследницей. Она протянула письмо Золтану.
– Но, мадам, – изумился он, дочитав до второй страницы, – вы теперь владеете фермой в Новой Зеландии!
Все ошеломленно переглянулись.
– Кто-нибудь хочет переехать в Новую Зеландию? – спросила Мэгги. Ответом было молчание.
– Посмотрите сюда! – воскликнул Золтан. – Они настойчиво предлагают вам продать ферму за миллион фунтов стерлингов.
– Ой, Мэгги-и! – рассмеялась Симона. – Ты теперь миллионерша!
Мэгги откинулась в кресле, пытаясь осознать в полной мере свалившееся на ее голову счастье.
– С такими деньгами, – сказал венгр, – вы сможете открыть свой бизнес, как я в Будапеште.
– Меня не слишком интересуют подержанные шины, – возразила она.
– При чем тут шины? – Его лицо теперь выражало безграничное терпение. – Вы можете открыть бутик, картинную галерею – все, что захотите!
Симона отложила вилку.
– А почему бы тебе не открыть детективное агентство по расследованию брачно-семейных дел? Как «Том Понци» в Риме, где я работала. У тебя есть опыт. – Она засмеялась, и все повернулись к ней.
Первая мысль, пришедшая Мэгги в голову – и тут же ею отвергнутая, – была о том, что Джереми, вероятно, счел бы задумку с детективным агентством очень сомнительной…
Когда утром Эсмеральда принесла Мэгги в постель чай, она уже совсем проснулась. Чем больше она размышляла об идее открыть детективное агентство, тем больше эта идея ей нравилась.
– Мы назовем его «Детективное агентство Пандоры», – сообщила она, с удовольствием отпивая чай.
– Ох, донна Маргарида, – вздохнула Эсмеральда, выходя вразвалку из комнаты.
Золтан с Симоной обычно вставали позже, и Мэгги решила убить время, укладывая бумаги мужа в коробки и выстраивая их в ряд возле дверей. Дождавшись, когда Золтан наконец встал, выпил кофе и три раза очертил круг окурком в пепельнице, она сказала ему:
– Сегодня разведем костер.
– Обещали дождь, – невозмутимо ответил он.
Коробки с бумагами погрузили в машину. Вознамерившись весело провести день, Мэгги решила отвезти друзей в Херефорд. Интересно, что подумают Сью и Джим? Временами она чувствовала себя девочкой Дороти из фильма «Волшебник из страны Оз», который часто смотрела в Александрии, вместе с маленькими сыновьями Делии. У нее теперь тоже была разношерстная компания верных товарищей.
Выходные удались на славу. Джим помог им устроить большой костер в дальнем уголке сада: они с Золтаном вместе порубили на дрова старый забор и сухие сучья. Собравшись у огня, все грелись, наблюдая, как пламя пожирает память о семейной жизни Мэгги. Легкий голубовато-зеленый дым уплывал причудливыми узорами в вечернее небо. Скоро двадцать пять лет преданной службы правительству ее величества превратятся в тлеющие угольки – а с ними и двадцать пять лет вероломного предательства мужа.
Костер будил воспоминания в душе у каждого. Эсмеральда рассказала о деревенских праздниках в Алентежу, где выросла. Золтан вспомнил, как жгли на дворе мякину во времена его детства в пуште, а Симона – как она разжигала с друзьями костры из опавших листьев.
Сью припомнилась ночь Гая Фокса[145]145
Ночь на 5 ноября, когда по традиции отмечают раскрытие «Порохового заговора», устроенного в 1605 г. католиками с целью убить короля Якова I. В этот вечер сжигают чучело Гая Фокса, одного из наиболее известных участников заговора, и устраивают фейерверк.
[Закрыть] из тех времен, когда Джим еще только начал за ней ухаживать. А для Мэгги этот костер был первым и самым важным в ее жизни. Когда другие побрели к дому, Мэгги тайком вынула урну с прахом мужа, высыпала ее в кострище и прошептала:
– Прощай, Джереми. – Пепел из урны смешался с пеплом «Бумаг Джереми». Пепел к пеплу. Неужели целый кусок ее жизни длиной в четверть века был одной огромной ошибкой, догоравшей теперь у ног? И сможет ли она сама, как птица феникс, возродиться из пепла? За спиной послышалось громкое сопение. Эсмеральда, лишенная возможности погоревать на похоронах господина посла, наверстывала упущенное.
Мэгги погладила ее по плечу.
– Помнишь, как ты сказала мне в Риме, что пора похоронить Цезаря?
– Да-а, – простонала, всхлипывая, Эсмеральда.
– Так вот, полагаю, на самом деле ты имела в виду «зарыть топор войны».
И вот гости снова собрались в доме. Сью приготовила глинтвейн и подала домашнее имбирное печенье. Эсмеральда, вежливо выпроводив хозяйку из кухни, зажарила двух цыплят. Золтан возобновил знакомство с брюссельской капустой. Джим открыл бутылку виски; Джанет и Дейзи включили музыку и заставляли всех танцевать. Симона рассказывала на итальянском языке анекдоты, Золтан переводил их на английский. Чем абсурднее становились с течением времени ее шутки, тем больше все над ними смеялись. Потом спели песню «Былые времена».[146]146
Имеется в виду известная старинная песня на стихи Роберта Бернса.
[Закрыть] Забираясь в постель и продолжая тихонько напевать, Мэгги ощутила, что ее волосы пропахли дымом.
Засыпая, она подумала: наверное, никто из мужчин и женщин не сумел еще найти идеального спутника жизни, сочетающего в себе все желанные черты. Возможно, Джереми искал в Мойсхен элегантность, комфорт и чувство некой принадлежности к местному обществу; с Дельфиной он открыл для себя мир гламура и изысканную еду; Арабелла стимулировала его интеллектуально и к тому же была из одной с ним Kinder$tube,[147]147
Детская (комната) (нем.).
[Закрыть] как говорят немцы, получила схожее воспитание, а Илонка дарила жаркий безудержный секс и ничего больше. Тогда зачем ему была нужна Мэгги? Неужели ее роль сводилась лишь к роли идеальной жены дипломата, покорно следовавшей за мужем и помогавшей ему продвигаться по службе? Кошмар… Ей все же хотелось надеяться, что Эсмеральда права – Джереми было с ней весело.
Ночью ей опять приснился муж. На этот раз Мэгги оказалась в Венеции. Прогуливаясь по берегу Большого канала, она увидела лежащего в гондоле Джереми в новой, серой в сиреневую полоску, пижаме. Его изящная рука свисала в воду, оставляя за лодкой след.
– Джереми! – крикнула она. – Джереми!
Он обернулся и взглянул на нее.
– Мне пора, – произнес он, в своей характерной манере взглянув на часы.
При жизни Джереми страдал дальнозоркостью, поэтому отставлял руку с часами подальше и поворачивал так, чтобы стекло не отсвечивало.
– Но почему, Джереми? – кричала она во сне. – Почему?
– Я очень любил тебя, дорогая, – ответил он, и, к ужасу Мэгги, гондола начала опускаться вниз.
Вода стала переливаться за борт, омывая босые ноги Джереми.
– Прощай, – сказал он.
– Подожди! – истошно закричала Мэгги. – Подожди… – Вода уже журчала вокруг его шеи, подбираясь к лицу.
– Ты должна кое-что узнать… – Таковы были последние слова ее мужа. Воды канала сомкнулись над ним, и гондола опустилась на темное дно, сквозь толщу воды виднелся бледный овал лица. По воде пошли круги – вот и все, что осталось от Джереми.
На следующий день появилось «Детективное агентство Пандоры». Золтан предложил разместить офис в квартире на Эбери-стрит – по крайней мере на первое время.
– Место престижное, и квартира обставлена элегантно, – сказал он. – Затем, если дела пойдут хорошо, можно будет подыскать другое помещение.
Золтан был назначен оперативным работником, в его обязанности входила непосредственная слежка за неверными мужьями, а при необходимости – проникновение в офисы и квартиры для сбора различных сведений.
Поработав в самом знаменитом детективном агентстве Рима, Симона имела представление о средних расценках в этой сфере услуг. Однако ее информация могла устареть, к тому же дело было в Лондоне, поэтому решили надбавить двадцать пять процентов. Симону назначали бухгалтером.
Планировалось, что Мэгги будет принимать клиентов в гостиной Джереми, одетая в один из своих парижских костюмов.
– А я буду открывать дверь, – вызвалась Эсмеральда, – встречать посетителей, приносить им напитки и все такое.
– И все мы будем совладельцами «Детективного агентства Пандоры», – подвела итоги Мэгги.
Четверо деловых партнеров уселись в ряд перед столом юриста, найденного по справочнику «Желтые страницы». Лондон оказался единственным городом, где у Золтана не было друзей. Юрист с недоверием разглядывал пеструю компанию поверх очков, вертя в руках ручку.
– Вы уверены, что с венгерским джентльменом не будет проблем? – спросил он.
– Венгрия официально вошла в состав Европейского Союза, – расправив плечи, с достоинством заявил Золтан.
Уладив формальности, они обмыли новое предприятие, подняв бокалы с шампанским в баре.
– Виват, Мэгги-и! – воскликнула Симона.
– Да здравствует Пандора! – поддержала ее Эсмеральда.
– За удачное сотрудничество! – добавила Мэгги. В тот же день они приступили к работе. Мэгги решила разместить объявления в журналах «Харперз энд Куин» и «Тэтлер». Немного поразмыслив, разместила и в «Хоре энд хаунд».[148]148
В переводе с английского – «Конь и собака».
[Закрыть] Никогда не знаешь, до чего могут додуматься люди, расположившись на природе, после пятого стакана «на посошок».
Объявление гласило:
Детективное агентство Пандоры. Установление фактов супружеской измены. Полная конфиденциальность. В случае не подтверждения подозрений возвращаем деньги.
На последней фразе настояла Мэгги.
– Это поможет привлечь клиенток. Они ведь в глубине души надеются, что их страхи беспочвенны и мужья им верны.
Золтан привинтил к косяку рядом с кнопкой звонка неброскую латунную табличку с названием фирмы.
Согласившись с предложением Золтана, утверждавшего, что в офисах всегда есть комнатные цветы, Мэгги накупила растений в горшках и украсила ими гостиную, а также подобрала музыкальное оформление. Шуман подойдет лучше всего, решила она, ведь нужна спокойная музыка, располагающая к откровениям. Произведения Моцарта слишком оптимистичны, Рахманинов может растрогать до слез; а ей уж точно не хотелось бы, чтобы клиентки «слушали слишком много Бетховена», подобно героине фильма «Комната с видом» Люси Ханичерч. Эсмеральда наготовила маленьких сандвичей и разных жареных вкусностей, которые по причине полного отсутствия клиентов были съедены за обедом.
* * *
На четвертый день после вывешивания таблички и публикации объявлений в глянцевых журналах явилась первая клиентка. Весь офис мгновенно оживился. Эсмеральда открыла дверь, облаченная в черное атласное платье и накрахмаленный белый фартук, – в таком наряде она раньше работала в доме посла. Золтан сидел в столовой и поглаживал усы длинным ногтем – вылитый сыщик. Он стал укладывать волосы гелем, разделяя их на пробор, как чикагский гангстер 30-х годов. Мэгги уселась за письменный стол Джереми, при мягком свете настольной лампы изо всех сил стараясь держаться как Нэнси Митфорд.[149]149
Английская писательница, автор популярной биографии «Мадам де Помпадур».
[Закрыть]
Клиенткой оказалась высокая женщина лет пятидесяти в строгом твидовом костюме. Сказала, что прочла объявление в «Хорс энд хаунд». По ее словам, она была уверена в беспочвенности своих подозрений и именно поэтому пришла в агентство.
– Ведь у вас, – усмехнулась дама, – предусмотрен возврат денег.
Недавно ее муж стал вести себя подозрительно. Никогда раньше он особенно не следил за внешностью, а тут вдруг превратился в настоящего денди. Стал душиться совершенно неподходящим, на ее взгляд, одеколоном. Может уехать на пару дней – якобы посмотреть лошадь, но ведь они не покупали лошадей уже много лет! Часто ходит рассеянный, смотрит прямо перед собой, в пустоту, и не слышит ее вопросов. А потом она нашла вот это – тут женщина предъявила легкий оранжевый шарф из шифона – у него в кармане! Мэгги поинтересовалась, спрашивала ли она мужа о происхождении шарфа. Да, клиентка спрашивала: он ответил, что нашел его на изгороди и взял, подумав, что эту вещь мог потерять кто-нибудь из тех, кто с ними охотился.
– Ясно, – сказала Мэгги, взяла лист голубой бумаги и начала писать. – Имя? Фамилия? Адрес? Возраст? Сколько лет в браке? – «Что бы еще спросить?» – думала она. – Ваш муж когда-нибудь огорчал вас раньше?
Клиентка – ее звали Марджори – удивилась. Нет, в течение тридцати лет супружеской жизни у нее не было поводов жаловаться. «Надо напечатать стандартные формы для заявлений», – решила Мэгги.
Явилась Эсмеральда, принесла чай в чашках из тончайшего фарфора и деликатесные сандвичи. Вызвали Золтана.
Он склонился над рукой Марджори, коснулся ее влажными губами и произнес:
– Целую ручки.
Марджори, успевшая расслабиться в обществе Мэгги, которая вела себя как настоящая леди, и почтительной Эсмеральды с чаем, была ошеломлена.
– Золтан Ковач, к вашим услугам, – весело проговорил венгр и щелкнул каблуками.
Было решено, что завтра он отправится с помощницей в Суссекс. Конечно, необходимо было внести задаток – королевским взмахом руки Мэгги поручила решение этой задачи «бухгалтерскому отделу». Из столовой показалась смешливая блондинка с длинной челкой, в черных кожаных брюках и коротенькой футболке, из-под которой во всей красе виднелся аппетитный животик. Марджори опасливо поглядывала на Симону, выписывая чек и принимая от нее квитанцию.
– У нас бывает иностранная клиентура, – пояснила Мэгги, когда Эсмеральда подавала Марджори ее толстое шерстяное пальто.
– Arrivederci,[150]150
До свидания (ит.).
[Закрыть] – весело попрощалась она.
Как только дверь за посетительницей закрылась, в квартире раздались ликующие возгласы. «Детективное агентство Пандоры» начало работать. Они прикончили оставшиеся сандвичи, и Мэгги отправила Золтана в бар за углом, где торговали навынос, – купить пару бутылок «Просекко».[151]151
Итальянское белое игристое вино из одноименного сорта винограда.
[Закрыть] Потом Золтан объявил, что они с Симоной поедут в Суссекс на автомобиле.
– Не волнуйтесь, я потренировался, – отмахнулся он от возражений начальницы.
На следующее утро сыщики отправились в путь на машине Мэгги; Золтан надел огромные солнцезащитные очки – вопреки своему же собственному предсказанию, что день будет дождливым. Мэгги убедила Симону одеться неброско и спрятать свою белобрысую гриву под шляпой, чтобы остаться незамеченной, – если, конечное, такое вообще возможно. Золтана снабдили новым британским мобильным телефоном, который торчал у него из кармана. Мэгги и Эсмеральда помахали отъезжающим на прощание с тротуара. В первой половине дня посетителей не было.
В пять часов вечера раздался телефонный звонок. Золтан, судя по всему, пытался говорить по-английски с американским акцентом, подражая героям Дэшилла Хэммета.
– В четырнадцать часов двадцать минут я проследовал за объектом от дома. Он ехал на красном автомобиле «форд-фокус». – Сыщик сообщил номер автомобиля. – Через сорок минут он прибыл в город Бригтон.
– Надо говорить «Брайтон», а не «Бригтон», – поправила Мэгги, Золтан пропустил ее замечание мимо ушей.
– В Бригтоне объект зарегистрировался в гостинице «Эспланада», – продолжал он, – и приблизительно тридцать минут спустя, в пятнадцать сорок пять, вышел из отеля в женской одежде.
– В женской?! – изумленно воскликнула Мэгги.
– Да, мадам.
– Что было дальше?
– Я пешком проследовал за объектом в бар, расположенный в менее респектабельной части города. Проследовал за ним в подвал, но там оказался закрытый клуб, и меня не пустили. Но через приоткрытую дверь я увидел, что в баре сидели несколько женщин в париках, совсем не похожих на дам.
– Ты имеешь в виду трансвеститов?
– Полагаю, так их называют, да, – сказал Золтан. – Я сфотографировал объект до и после перевоплощения.
И как же теперь преподнести полученную информацию Марджори? Мэгги была в замешательстве. Набравшись смелости, она набрала записанный на голубом листке номер и несколько раз мысленно повторила заготовленную речь, пока шли гудки.
– Алло, – отрывисто произнесла Марджори. На заднем фоне слышался оглушительный собачий лай.
– Марджори? Это Пандора.
– А, здравствуйте. Есть новости?
– Боюсь, это не телефонный разговор. Вы не могли бы еще раз приехать в Лондон, чтобы обсудить все лично?
– Да, полагаю, могла бы. Но все же – да или нет?
– Скажем так: ситуация несколько необычная.
Между тем «Детективное агентство Пандоры» приобрело новую клиентку – робкую, похожую на мышку молодую девушку, работавшую в булочной на углу, – для этого магазина Эсмеральда шила фартуки.
– Не уверена, что у меня хватит денег, – сказала девушка, боязливо оглядываясь по сторонам, впечатленная неброской элегантностью интерьера. Эсмеральда принесла чашку кофе с диетическим печеньем и стала усердно подмигивать Мэгги из-за спины посетительницы.
– Мы обязательно что-нибудь придумаем, – успокоила клиентку Мэгги. – У нас специальные расценки для людей, живущих по соседству.
Луиза объяснила, что встречается с молодым человеком, работающим в агентстве недвижимости, в конце улицы. Они «гуляют» – Мэгги вспомнила, как презрительно фыркал Джереми, услышав подобное выражение, – уже два с половиной года. Точнее, два года, один месяц и десять дней. Луиза так хорошо это помнила, потому что познакомилась со своим возлюбленным в День святого Валентина. Бен всегда очень внимателен к ней, они каждый день встречаются в пабе после работы, но по выходным он уезжает в Ричмонд, домой, к матери – по крайней мере так он говорит – и ни разу не пригласил ее, не познакомил с семьей. Луиза стала подозревать, что его намерения несерьезны.
Мэгги записала все подробности на отдельном листе голубой бумаги и пообещала Луизе:
– Мы расследуем ваше дело, как только наш детектив вернется с задания в Суссексе.
Луиза ушла с выражением явного облегчения на лице. На прощание Эсмеральда ободряюще потрепала ее по руке и попросила не беспокоиться.
– Донна Маргарида, у нас уже две клиентки! – ликующе воскликнула она, едва успев закрыть дверь.
На следующий день приехала взбудораженная Марджори. Эсмеральда усадила ее на диван и предложила джин с тоником. Мэгги, стараясь быть как можно деликатнее, изложила основную суть добытых Золтаном сведений, показала фотографии – они, кстати, удивительно хорошо вышли. Однако Мэгги оказалась не готова к настолько бурной реакции: Марджори рыдала, топала ногами и громко ругалась, потом, вконец вымотавшись, откинулась на спинку дивана, закрыла глаза и впала в оцепенение. Эсмеральда долила ей в стакан джина с тоником.
– Я бы на вашем месте, – посоветовала Мэгги, – поговорила с мужем. Вероятно, у него что-то вроде кризиса среднего возраста. Возможно, ему потребуется помощь психолога… или психиатра.
Марджори мгновенно распахнула глаза:
– Какой еще, к черту, психиатр! Что ему действительно не помешает, так это хороший пинок под зад!
Она ушла, хлопнув дверью. Эсмеральда порадовалась первой выручке, а Мэгги недоумевала: можно ли считать первое расследование успешным? Впрочем, у нее не было времени на длительные размышления – в тот же день в агентство пришли еще две клиентки.
Очень скоро Мэгги сделала открытие – Лондон полон обманутых жен и обиженных любовниц. За два месяца с момента открытия агентства им ни разу не пришлось возвращать деньги – подозрения неизменно подтверждались. Повезло лишь маленькой Луизе. Бен действительно ездил в Ричмонд навещать маму – старушка страдала болезнью Альцгеймера, а старшая сестра Бена ухаживала за ней. Вероятно, он просто не решался рассказать об этом Луизе. Пару месяцев после раскрытия этой тайны в «Детективное агентство Пандоры» каждый день бесплатно доставляли горячие круассаны.
Для многих клиенток Мэгги стала подругой и главной советчицей. В конце концов, она ведь сумела пережить измену мужа, обрести свое новое «я» и теперь делилась опытом с несчастными женщинами, страстно желавшими вернуть заблудшего возлюбленного или поймать в сети нового. По субботам, когда агентство было закрыто, Мэгги водила их по магазинам, уделяя особое внимание отделам белья крупных универмагов, а также к парикмахеру – почти такому же искусному, как тот молодой человек в Париже, у площади Согласия. В особо тяжелых случаях Мэгги отправляла клиентку в салон красоты – сделать массаж лица и омолаживающую маску.
Самым успешным ее проектом стала Евангелина. Эта длинноногая американка из Бостона вышла замуж за лондонского банкира. Ей, дочери священника, и в голову не приходило, что мужья в принципе могут изменять женам. Известие об интрижке супруга стало для нее настоящим шоком.
Мэгги решительно взялась за перевоспитание клиентки. Евангелина, как выяснилось, предпочитала белье из белого хлопка, в особенности спортивные бюстгальтеры – чтобы внушительных размеров бюст не доставлял хлопот при беге. Как и все американки, она ненавидела растительность на коже и каждый день брила ноги и кое-какие другие места электробритвой. Мэгги объяснила ей, что от этого кожа становится щетинистой и колючей, и отвела Евангелину в салон красоты, где над ней как следует поработали. А потом они отправились в турне по эксклюзивным отделам белья. Мэгги строго-настрого запретила Евангелине ходить по утрам в магазин в кроссовках и спортивном костюме. Ведь, как говорила Коко Шанель, нужно постоянно стремиться выглядеть как можно лучше, ибо ты никогда не знаешь, где встретишь свою судьбу.
По настоянию Мэгги Евангелина записалась на курсы кулинарии, покорно пошла на крикетный матч, от корки до корки прочла «Танец под музыку времен» и регулярно обсуждала вопросы о событиях в мире и о смысле жизни. В квартире Евангелины в Челси по рекомендации Мэгги были поставлены настольные светильники с розовыми лампочками, на каждую из которых положили маленькое терракотовое колечко, сбрызнутое ароматическим маслом с запахом туберозы.
Спортивные костюмы с кроссовками навсегда ушли в прошлое – теперь вместо утреннего бега Евангелина занималась йогой у себя дома, в шелковых индийских брюках, а кашемировые свитера обтягивали ее роскошную грудь. Мэгги предложила ей носить браслеты, которые бы игриво звенели при каждом взмахе. Она стала для Евангелины настоящим Пигмалионом, полностью превратив ее в женщину, которой бы непременно восхитился Джереми. Напоследок, неожиданно вспомнив еще кое о чем, Мэгги купила в подарок американке книгу о любовных искусствах Востока.
Постепенно «Детективное агентство Пандоры» стало пользоваться небывалым успехом. Отпала необходимость в рекламе – информация об их услугах передавалась из уст в уста. Золтан стал жаловаться на перегруженность и передавать часть своих полномочий Симоне, а той, хоть и с трудом, пришлось-таки научиться быть менее заметной и сливаться с толпой.
Однажды вечером, на следующий день после Пасхи, Эсмеральда крадучись вошла к сидевшей за письменным столом Мэгги и прикрыла за собой дверь.
– Донна Маргарида, – произнесла она громким шепотом, – к нам мужчина! – Удалилась и вернулась вновь, сопровождая мужчину в твидовом пиджаке и вельветовых брюках. Волосы у него топорщились – по-видимому, он только что снял шляпу. Посетитель испуганно оглянулся, но дверь безжалостно захлопнулась за его спиной. Он попытался пригладить волосы сильными короткими пальцами, но почти безуспешно. И вообще, был весь какой-то помятый и неаккуратный – галстук свисал набок, голубая джинсовая рубашка почти вылезла из-под ремня.
– О mon Dieul[152]152
О, Боже мой! (фр.)
[Закрыть] – произнес мужчина, увидев Мэгги. – этого не может быть. C'est une erreur. Я совершил ошибку. – Он подошел к ней, взял ее руку и наклонился, почти касаясь руки губами. – Никогда не думал, что увижу вас снова. – Это был Люк де Боскьер.
– Садитесь, пожалуйста. – Мэгги заулыбалась – она была несказанно рада видеть его. – И расскажите мне, в чем ваша ошибка.
– О, Шуман! – уловил звуки музыки Люк, присаживаясь на край кресла. – Никогда раньше не бывал в таких агентствах. Я не этого ожидал. И уж точно не думал, что встречу здесь вас. – Он опять стал оглядываться на дверь. – Не хочу больше отнимать у вас время. Я…
Тут вошла Эсмеральда с подносом, на котором стояла бутылка бордо из запасов Джереми и два высоких фужера.
– О, «Шато Пальмер»! – удивился гость, немного успокаиваясь. – Тысяча девятьсот шестьдесят первый год. C'est magnifique![153]153
Великолепно! (фр.)
[Закрыть]
– Давайте выпьем за ошибку, – предложила Мэгги.
– Значит, вот и разгадка. Импорт-экспорт. Вы и есть Пандора! – воскликнул Люк. Смакуя вино, он непрестанно улыбался и пожирал Мэгги глазами, с интересом наблюдая ее в непривычной роли.
– Как поживает Аттила? – поинтересовалась она. Люк просиял:
– О, Аттила пользуется большим успехом! У него и моей призовой свиноматки уже полно поросят. – Он поболтал в фужере вино и понюхал его. – Прошлым вечером я встретил за ужином Евангелину, и она порекомендовала мне обратиться к вам. То есть я, конечно, не предполагал, что Пандорой окажетесь вы…
Мэгги ободряюще улыбнулась:
– Раз уж вы все равно здесь, может, расскажете о своей проблеме?
– Я пришел из-за жены. – Люк откинулся на спинку кресла с фужером в руке. – Но так странно рассказывать вам об этом… Евангелина утверждала, будто вы лучшая, самая лучшая… – неуверенно добавил он.
– Вы ведь говорили, что женаты более двадцати лет? – уточнила Мэгги. Теперь у нее были все нужные бланки. Она сидела перед Люком с ручкой наготове, выпрямив спину и стараясь держаться уверенно.
– Двадцать три года, – уточнил Люк де Боскьер.
– И вы подозреваете, – она не смогла придумать иной формулировки, – что жена вам неверна?
– Моя жена англичанка, – ответил он, – но мы живем во Франции. Как я говорил вам, у меня небольшой замок в Дордони.
И опять Мэгги безуспешно пыталась представить небольшой замок.
– Но у нас также есть квартира в Лондоне. Вероятно, это моя ошибка.
«Еще одна ошибка?» – мысленно удивилась Мэгги. Люк продолжил:
– Потому что моя жена… знаете, она скучает по Англии, по своим друзьям и подолгу бывает в Лондоне. В последнее время она находилась там практически постоянно.
– Но это само по себе… – успокаивающе начала Мэгги.
– Что ж… – Люк, похоже, смутился. – Она больше не хочет заниматься со мной любовью. Merde, c'est vachement difficile![154]154
Черт, ужасно трудно! (фр.)
[Закрыть] Мне так трудно говорить об этом… с вами. Особенно с вами.
– Но ведь этому могут быть разные причины, – намекнула она. Люк взглянул на нее с неподдельным изумлением. По-видимому, он был уверен, что лишь наличие другого мужчины могло отвратить его жену от наслаждений на супружеском ложе.
– И еще эти телефонные звонки. Кто-то постоянно вешает трубку, когда я отвечаю.
– Понятно, – сказала Мэгги. – Что ж… знаете, может оказаться, вы волнуетесь напрасно. Я пошлю Золтана разузнать. Назовите, пожалуйста, ее адрес. – Люк продиктовал адрес в Найтсбридже.[155]155
Фешенебельный район Лондона.
[Закрыть] – Ваша жена сейчас дома?
– Да, и я тоже, но я могу переехать в отель на время расследования. Скажу ей, что возвращаюсь в Дордонь, наблюдать за прививкой растений. – Люк сделал большой глоток. – Никогда бы не подумал, что я на такое способен. – Он казался столь жалким и несчастным, что Мэгги захотелось протянуть руку и погладить его, но она сдержала порыв. – Видите ли, – добавил Люк де Боскьер, – я из тех людей, кто любит всем сердцем. Я хочу делить с любимой женщиной всю свою жизнь. У меня никогда не было от нее никаких секретов, и я всецело доверял ей. Я не признаю половинчатости ни в чем. Просто не могу по-другому. Наверное, я старомодный, naif? – спросил он, глядя с мольбой на Мэгги.
– Нет, нет, что вы, – ласково произнесла она, – совсем нет. Я сама такая же… По-моему, только так и можно любить…
В его глазах промелькнуло удивление.
– Значит, вы согласны?
– Целиком и полностью, – с готовностью подтвердила Мэгги, в ее голосе появились страстные интонации. – Я сама всю жизнь любила одного мужчину и полностью ему доверяла. По-другому никак не могла.
