Текст книги "Прекрасное место для смерти"

Автор книги: Энн Грэнджер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)

Она с трудом спустилась вниз, отряхнула руки и направилась назад, к машине. В таком месте не хочется находиться долго. День у нее выдался трудный, беспокойный. Кроме того, Мередит тревожила подспудная мысль о том, что Аделине Конвей угрожает опасность.

Глава 15

Поездка в «Парковое» заставила Мередит забыть обо всем, в том числе и о ее уговоре с Барни. Она не сразу поняла, в чем дело, когда вечером ей в дверь позвонили и она увидела на своем крыльце мистера Крауча.

– Ну как, готовы поработать сыщиком? – Барни с воодушевлением потирал руки. – Я составил список всех пабов в округе. Когда мы все их обойдем, переключимся на ближайшие деревни. Так сказать, закинем сеть пошире. Наверное, у него есть машина. У меня машины нет, а у вас есть, верно? Значит, охватим все окрестности!

– Барни… – начала Мередит, но тут же осеклась и с беспомощным видом посмотрела на него. Сейчас ей меньше всего на свете хотелось сидеть в незнакомом пабе, лелея слабую надежду увидеть таинственного кавалера Линн. Но Барни так рвался в бой… Бедняга проделал такой долгий и трудный путь. Мередит заметила, что старик тщательно причесался и даже повязал старый галстук. Она поняла, что не в состоянии ему отказать.

– Дайте мне десять минут на сборы, – попросила она, вздыхая. – Сегодня я ездила в «Парковое» и немножко выбилась из графика. Если честно, и устала тоже. Давайте сегодня посидим недолго, не больше часа. Во всяком случае, рыскать по всему Бамфорду у меня точно не хватит сил. Кстати… может быть, вам лучше взять с собой не меня, а сержанта Тернер?

Барни лукаво постучал себя пальцем по носу.

– Лучше не будем посвящать в наши дела посторонних! – с таинственным видом изрек он. – Вдруг у нас ничего не выйдет!

Час растянулся на добрых три часа. Барни оказался веселым и говорливым спутником, и время пролетело незаметно. Но, представив, что вот так придется проводить вечер за вечером, Мередит поняла, что поступила опрометчиво. Зачем только она вызвалась помочь Барни в его поисках? Барни, вне всякого сомнения, горит желанием найти негодяя. Если миссис Прайд считает, что слежка – лишь предлог для ежевечерних посиделок в пабе, она ошибается… Точнее, во многом ошибается.

Они начали свой обход с «Грозди винограда», оттуда перешли в «Белого оленя», а оттуда – в паб «Лорд Нельсон». И только когда в последнем заведении объявили, что паб закрывается, Мередит посмотрела на часы и с ужасом осознала, что уже очень поздно. Она весь вечер пила томатный сок, и сейчас ее немного подташнивало.

Хуже того, они не увидели никого даже отдаленно похожего на человека, которого искал Барни. Барни осушил стакан.

– Вечер прошел безрезультатно, но мы с вами не сдадимся, верно, дорогая? Завтра посетим «Короля Георга» и «Якорь».

Лично для Барни вечер не прошел совсем уж напрасно. Хотя кавалера Линн они так и не увидели, за напитки в основном платила Мередит.

– Нет, Барни, завтра я не смогу! Рано утром в понедельник мне нужно быть на вокзале. Давайте созвонимся в середине недели.

– Что ж, понятно, – разочарованно протянул Барни. – Буду продолжать один. Нутром чую, я его найду!

– Я тоже! – пробормотала Мередит, которая тоже кое-что «чуяла нутром». Желудок плохо отозвался на чипсы со вкусом курицы с карри.

Мередит вернулась домой, легла в постель и тут же заснула.

Утром в воскресенье ее разбудил звонок в дверь. Перевернувшись, она посмотрела на часы и ахнула. Двенадцатый час! Кто там, интересно? Хорошо бы не Барни… Вдруг старику взбрело в голову перенести их поиски на полдень, на тот случай, если человек, которого они ищут, решил посещать пабы не вечером, а среди дня! Она с трудом выбралась из постели и открыла окно. В маленьком мощеном дворике стоял Алан Маркби. Услышав скрип, он поднял голову, приставив ко лбу ладонь козырьком.

– Извини, что разбудил! Я пришел пригласить тебя куда-нибудь на обед! – крикнул он.

– Сейчас спущусь! – ответила Мередит, поспешно накидывая халат. Она босиком сбежала вниз и отперла дверь. – Проспала… А ведь собиралась сегодня встать пораньше! – Она провела рукой по голове, приглаживая густые, непослушные волосы. – Сейчас поставлю кофе.

– Давай я поставлю, – предложил Алан. – А ты пока одевайся. – Не удержавшись, он заправил ей за ухо одну особенно непослушную прядь. – Давай-ка побыстрее! А то ты похожа на сумасшедшую Грету с картины Брейгеля Старшего!

Услышав его сравнение, она наморщила нос и стала такой хорошенькой, что он не удержался и поцеловал ее.

– Кофе! – напомнила Мередит.

– Ладно, ладно…

Немного позже, за кофе, Алан рассказал Мередит о Никки Арнольд, а та ему – о своей поездке в «Парковое».

– Наверное, надо позвонить отцу Холланду и отчитаться, но сегодня он будет занят. Позвоню ему завтра вечером, когда приеду с работы. А может, я вообще возьму несколько дней отпуска – у меня еще остались неиспользованные.

– А мне завтра придется еще раз допросить этого мальчика, Джоша Сандерсона, – вяло сказал Маркби.

– Неужели он, по-твоему, имеет какое-то отношение к гибели Кэти? – встревожилась Мередит. – По-моему, он ее очень любил!

– Отвергнутые возлюбленные часто убивают девушек. Джош сам признался, что виделся с Кэти вечером того дня, когда она погибла, и они поссорились. Правда, по его словам, ссора была незначительной, но никаких доказательств у него нет. Приходится лишь верить ему на слово. Он утверждает, что решил, будто Кэти пошла на стоянку такси. Но в тот вечер ни один таксист ее не видел. Похоже, девочка действительно решила пойти домой пешком!

– Но ведь в это время становится уже совсем темно! «Парковое» расположено очень уединенно, и по той дороге редко кто-нибудь едет.

– Мальчик уверяет, что Кэти и раньше иногда возвращалась домой пешком, правда, только летом. Знай он, что она решит пойти пешком, он бы постарался ее отговорить, а если бы не получилось, обязательно ее проводил. Откуда мне знать, может, он именно так и поступил? Отговорить ее идти пешком не получилось, и он пошел вместе с ней. Потом, по дороге, они снова поругались. Все вполне правдоподобно, и против такой версии у меня есть лишь одно серьезное возражение, а именно способ, каким ее убили. Как-то не представляю, чтобы Джош был способен нанести такой сильный и точный удар! – Маркби резко рубанул рукой в воздухе. – Примерно вот такой.

– Не надо! – перебила его Мередит. – Все и без того плохо! Ты знаешь, что Аделина Конвей собирается похоронить Кэти в мавзолее Дево?

Маркби вздохнул.

– Кому-то придется ее переубедить! – Вдруг он сурово сдвинул брови. – Знаешь, что больше всего беспокоит меня? Ее папка с тетрадями! Джош первый сказал, а Пру Уилкокс подтвердила, что Кэти ходила в школу с кожаной зеленой папкой на «молнии» вроде бювара. По словам Джоша, папка была до того набита тетрадями, что даже не закрывалась до конца. Мы дважды обыскали тот участок, где нашли тело. Никаких следов. Так куда же подевалась папка?

Он потянулся и снова вздохнул.

– Тебя зацепило, да, Алан? – тихо спросила Мередит.

Маркби пожал плечами:

– Два убийства одно за другим в таком маленьком городке, как наш, кого угодно зацепят! Такие страшные дела никого не оставляют равнодушными. Обыватели боятся. Боятся гулять по знакомым улицам и отпускать детей одних. Как только вера в безопасность поколеблена, ее уже ничто не восстановит. Даже когда все кончится и виновного найдут, Бамфорд уже не вернется к прежней жизни.

– А давай никуда не поедем. Пообедаем здесь, у меня. Я что-нибудь быстренько состряпаю, и у меня есть бутылка вина…

Мередит замолчала. Рассказать Алану или нет об их с Барни вчерашнем походе? Что называется, неплохо посидели! Она решила пока не волновать его.

– Кстати, удалось тебе найти твой старинный буфет?

Маркби встал на ноги.

– Нет. Но я не теряю надежды. Сейчас старинная кухонная мебель вошла в моду, поэтому, как только где-то и появляется такой буфет, как мне нравится, его сразу покупают.

– Сходи на всякий случай к владелице паба «Серебряные колокольчики». Они сейчас как раз заменили старую кухню. Как говорится, вдруг да получится… Я ни в чем не уверен, так что особенно ни на что не надейся.

– Отличная мысль! Завтра же позвоню ей!

– Владельцы паба – муж и жена. Муж из Лондона, жена местная. Переговоры лучше вести с женой. Муж здесь чувствует себя не в своей тарелке, как рыба, которую вытащили на сушу. После всего, что выяснилось, я мог бы вообще отобрать у них лицензию, но пожалел их. Они открылись совсем недавно; кроме того, супруги Ривз ни в чем противозаконном не замечены. Пусть обустраиваются на новом месте. Оба работают не покладая рук. Им очень хочется сделать из «Серебряных колокольчиков» приличное заведение!

– Значит, им совсем не нужны неприятности вроде тех, что связаны с Линн Уиллс, – заметила Мередит.

– Это послужит им уроком. Впредь будут зорче следить за тем, кому они наливают спиртное! – сухо парировал Маркби. – Ну где там твое вино?

Два убийства, которые, возможно, никак не связаны друг с другом, бесконечно осложняют жизнь. Утро понедельника Маркби провел в глубоких раздумьях. Он мучился от сознания собственного бессилия. Впрочем, плохое настроение было вызвано не только двумя нераскрытыми убийствами. Воскресенье Маркби провел с Мередит. Им было хорошо вдвоем. Но в начале недели им в очередной раз предстояло расстаться. Странные у них все-таки отношения! Сейчас они близки как никогда. И все же, все же… Теперешнее положение никак его не устраивало. Их отношения оставались неясными до конца. Как нераскрытое дело. Маркби любил во всем порядок, чтобы все стояло на своих местах… Он шумно вздохнул.

По-видимому, Хелен Тернер неправильно истолковала его вздох, потому что спросила:

– Суперинтендент по-прежнему думает, что оба убийства совершил один и тот же человек?

Она слышала, как десять минут назад Маркби беседовал с Норрисом по телефону.

– Что? Ах да… если Норрис что-то вбил себе в голову, его уже трудно разубедить. Не знаю. Что связывает два убийства? По-моему, тот проклятый фамильный склеп. Хотя бы уже потому, что он находится во владениях Дево! Но мы не знаем, какое отношение к мавзолею имела Кэти.

– Дверь в часовню отпер человек, который без труда мог взять ключ, а потом так же повесить его на место, на крюк в буфетной, – заметила Хелен. – Я уверена, сэр, что ключ взял кто-то из домашних!

– А может, все-таки Дом Гаррис? Как Марли ни уверяет, что следит за уборщиками, всякое может случиться… Кстати, кто-нибудь наводил справки о молодом Гаррисе? У него в квартире куча современной техники, причем самой модной и дорогой! Разумеется, нельзя сбрасывать со счетов и Чепчикса. Что с того, что он не блещет умом? Недалеких людей легко можно убедить в чем угодно. А Арнольды ему родня! Если кто-то знает, кто достал ключ от склепа, то это малышка Никки! В общем, нам с вами снова придется иметь дело с молодежью. Я возьму на себя мальчишку, Джоша Сандерсона. Вам, кажется, удалось завоевать доверие миссис Арнольд. Попробуйте поговорить с ней еще раз. Если сумеете привлечь ее на свою сторону, она заставит дочь заговорить!

Задание не особенно обрадовало Хелен. Тем не менее в полдень она уже стояла у квартиры Арнольдов. Кто-то был дома, потому что из-за двери доносились звуки работающего радио или телевизора. Звонить пришлось долго. Наконец, из-за двери послышался шорох, как будто большая мышь скреблась о доски. Долго скрипел непослушный замок. Наконец, дверь распахнулась настежь, и на пороге показалась миссис Арнольд собственной персоной. Сегодня на ней был светло-вишневый атласный халат и розовые домашние туфли с перьями. Нечесаные рыжие патлы каскадом спадали на лицо. В руках она держала зажженную сигарету и кофейную чашку.

– А, это вы, – сказала она. – Входите, дорогуша! Вчера гудели допоздна, вот я и заспалась.

Хелен следом за хозяйкой прошла в неопрятную гостиную. В одном углу мерцал экран телевизора. Хозяйка смотрела мультфильм.

– Можно выключить телевизор? – громко спросила Хелен.

– Что? – крикнула миссис Арнольд.

– Телевизор!

Хелен поняла, что тут требуется действовать. Она выключила телевизор сама.

– Хоть какое-то общество, – заметила миссис Арнольд. – Сейчас и вам принесу чашечку. – Она скрылась за дверью – по всей видимости, на кухне. Оттуда сейчас же послышался звон посуды.

Хелен решила, что на кухню лучше не заглядывать.

Хозяйка вернулась; поясок на халате развязался, и он сползал с плеч, обнажая черную кружевную ночную рубашку.

– Вот, держите! – Миссис Арнольд дружелюбно протянула Хелен горячую кружку, а потом бессильно рухнула на диван, где безуспешно попыталась запахнуться в халат. – Моя Никки в школе, – выдохнула она вместе с дымом. – Если вы ее ищете.

– Ну да, ищу. Я к вам как раз из школы. Сегодня она там не появлялась.

Миссис Арнольд недоверчиво воззрилась на гостью поверх кружки. Глаза ее были окружены потеками не смытой на ночь туши.

– Утром Никки собиралась в школу. Я слышала. Она крикнула: «Пока, мама!»

– Значит, до школы она не дошла, миссис Арнольд. А еще мне стало известно, что ваша дочь часто прогуливает уроки.

– Прогуливает?! – Мать Никки выдохнула в лицо гостье облако дыма. – Мне ничего подобного не говорили!

– В этом семестре дирекция дважды писала вам, миссис Арнольд. Вас просили прийти в школу по поводу Никки.

Миссис Арнольд с сомнением покосилась на груду конвертов, засунутых под керамическую сову в стенке.

– Наверное, их письма где-то там. Если честно, я почту еще не разбирала.

– Значит, вы не знаете, где сейчас может быть Никки?

– Я думала, она в школе. – Миссис Арнольд пожала плечами. – А вы уверены, что ее там нет?

– Миссис Арнольд, – сказала Хелен, – мне кажется, вы многого не знаете о вашей Никки.

Она пояснила, что имеет в виду. Реакция разъяренной мамаши не замедлила себя ждать. На Хелен обрушился поток площадной брани. В заключение миссис Арнольд пылко заявила:

– Не верю! Ни единому слову не верю! Чтобы такими делами занималась Линн Уиллс – может быть! Но чтобы моя Никки клеила парней по пабам?! Да она не такая! Она у меня… не нахальная! Вот… – Миссис Арнольд подозрительно прищурила черные от туши веки. – А доказательства у вас есть?

– У нас есть веские основания для подозрений. Попробуйте расспросить ее сами. Только не позволяйте ей увиливать!

Миссис Арнольд обмякла; глаза ее наполнились слезами. По щекам потекли черные полосы.

– Вы бы знали, как трудно воспитывать ребенка одной! – плаксиво заявила она.

– Я все понимаю.

Хелен старалась говорить как можно более сочувственно. Миссис Арнольд ей даже нравилась. Бедняге живется нелегко, жизнь тяжело с ней обходится. А Никки для нее – единственный свет в окошке.

– Уж как я только не старалась! В лепешку разбилась, но создала для нее уютный дом!

Миссис Арнольд обвела рукой гостиную.

Хелен подумала: как ни странно, здесь действительно уютно, несмотря на страшный беспорядок.

– Вы сказали, ее отец вас бросил… А он дает вам хоть сколько-нибудь на содержание Никки? Может быть, вы не знаете, но в последнее время ужесточили законы против отцов, которые уклоняются от алиментов. Его можно разыскать и заставить платить!

Миссис Арнольд покачала головой:

– Не знаю, где он, и знать не хочу! Он нам с Никки и даром не нужен! Как-то обходились без него, ну и дальше обойдемся. Выкрутимся, справимся. И все равно – спасибо за заботу!

Возможно, в голове у миссис Арнольд каша и хозяйка она никудышная, но все же она старается. И очень любит дочь. Защищается, как умеет…

Хелен наклонилась к ней:

– Наверное, не стоит мне это говорить, но мне очень не хочется, чтобы Никки забрали представители социальной службы.

Миссис Арнольд откровенно испугалась:

– А уж я как не хочу, господи прости! Много лет назад, когда Никки была маленькая, они к нам заявлялись. Еле-еле удалось их сплавить! Уговаривали отдать Никки в приют, мол, ей там будет лучше. Да разве в приюте может быть лучше, чем с родной матерью? – Миссис Арнольд глубоко затянулась и решительно выдохнула дым. – Слушайте, если Никки не ходит в школу, уж я позабочусь, чтобы ходила, обещаю! Сама буду ее провожать, прямо до дверей! Ну как, согласны? А насчет пабов – уж я ей отобью охоту шляться! Правда, ей уже почти шестнадцать. Я в ее возрасте замуж выскочила. Летом она бросит школу.

– Куда она хочет пойти работать?

Миссис Арнольд неуверенно покосилась на нее:

– Она зверюшек всяких любит. Может, куда в зоомагазин устроится…

Ее слова кое-что напомнили Хелен.

– Вы говорили, что ваша девичья фамилия Чепчикс. Насколько я понимаю, вы родня Уинстону Чепчиксу, свинопасу из «Паркового»?

Миссис Арнольд неожиданно громко расхохоталась.

– Бедняга дядя Уинстон! Да я его много лет не видела! Когда еще была жива тетя Флорри, я, бывало, к ним захаживала в гости. Но тетя умерла лет десять назад, а то и раньше. Флорри прибирала в большом доме. Не представляю, как дядя Уинстон сам управляется.

– Значит, парк имения вам хорошо знаком? Например, мавзолей, то есть фамильный склеп, усыпальница?

– Брр, жуткое местечко! – Миссис Арнольд передернула пухлыми плечами. – Внутрь я никогда не заходила. Как-то поднялась повыше, заглянула в окно, а там в нишах каменные головы стоят! Меня чуть удар не хватил.

– Вы рассказывали об этом Никки?

Миссис Арнольд пожала плечами; вишневый халат упал с плеч, и перед гостьей предстала кружевная черная ночная сорочка во всем великолепии.

– Может быть, и рассказывала. Детишки любят истории про страшное! В ее возрасте я и сама обожала ужастики про вампиров! Помню, даже влюблена была в актера, который играл Дракулу. Я всегда думала… – миссис Арнольд задумчиво подобрала полы халата и поболтала ногами в розовых домашних туфлях, – вот бы мне попался такой мужчина – необычный, что ли. – Она вздохнула и с грустью посмотрела на гостью. – Да только в жизни мне такие почему-то ни разу не попадались!

Мередит всю ночь не спалось. Она с волнением представляла, как вожделенный старинный буфет пылится где-нибудь в сарае, среди хлама, предназначенного на выброс. Поэтому утром, едва проснувшись и еще не позавтракав, она позвонила в «Серебряные колокольчики».

Трубку сняла Дафна. Мередит извинилась за ранний звонок и робко осведомилась, нет ли среди старой кухонной мебели старинного шкафа или буфета для посуды.

– Да вы не переживайте так, дорогуша, – произнес голос Дафны на том конце линии. – Мы встаем с рассветом! Говорите, шкаф для посуды?

– Ну да. Старинный кухонный буфет. Надеюсь, вы знаете, как он выглядит?

– Да, знаю. Как же, стоял тут такой. Жуткое старье! Сейчас он в сарае. Мы вынесли его вместе со всем остальным хламом. – Дафна помолчала. – Вы кто, посредник?

Не веря своему счастью, Мередит воскликнула:

– Нет! Но я хорошо заплачу вам за него!

– Как увидите его, сразу расхочется брать! – рассудительно заявила владелица паба. – Кому такое старье нужно? В общем, если вы посредник, сразу предупреждаю, чтобы не ездили зря, не тратили время.

– Я не посредник! Один мой знакомый сказал, что вы меняете кухню. Алан Маркби. Он…

– А, мистер Маркби! – Дафна оживилась. – Да, точно! Он мне про вас говорил. Ну, приезжайте в любое время и посмотрите на старый шкаф. Но честно сказать, это настоящий хлам!

– Приеду, как только смогу! – пылко пообещала Мередит.

То, что для одних – старый хлам, для других – антиквариат!

Глава 16

Дав задание сержанту Тернер, Маркби принялся размышлять, как лучше подступиться к Джошу Сандерсону. Он прекрасно помнил, как бурно отреагировал директор школы на его прошлое посещение. Маркби поморщился. Не стоит портить репутацию Джоша. Лучше подождать до половины четвертого, когда заканчиваются уроки, и перехватить парня по пути домой.

Поразмыслив над тем, какая сложная штука жизнь, в которой находится место всему, даже убийству, Маркби занялся другими текущими делами, не связанными с гибелью двух девочек. Когда он наконец освободился, на часах был почти полдень.

Маркби задумчиво побарабанил пальцами по столешнице. Когда расследуешь убийство, полезно держать в голове извечный вопрос: кому выгодно? Сразу отбросим версию о неизвестном маньяке, хотя и такое вполне вероятно. Кэти кто-то убил. Кто? Ни родители, ни Пру не стали бы убивать Кэти. Что там говорила Мередит? Если Марла хочет заполучить Мэтью Конвея, ей придется убрать с дороги не только Аделину! Пора снова побеседовать с красавицей блондинкой… Даже такая стройняшка, как миссис Льюис, иногда все же ест… Клюет, наверное, зеленый салат с диетическим сухариком и пьет черный кофе без сахара… Маркби невольно представил ярко-красные губы, которые оставляют отпечатки на чашке. Потом он представил, как блондинка впивается белоснежными зубами в мякоть сочного яблока. Наверное, на яблоке тоже остаются кровавые следы от ее помады… Почему Марла Льюис вызывает ассоциации с вампиршей? Яблоко… Ева… Змей-искуситель… Дьявол! Старший инспектор поспешно одернул себя. Сейчас не время для ребусов. Пора отбросить фантазии и задействовать логику… Почему у американцев такие безупречные зубы? И почему перспектива беседы с Марлой Льюис вгоняет его в такую тоску?

Дверь, ведущую в контору, открыла Марла. Стоя на пороге, она окинула Маркби взглядом с головы до ног – как будто он был коммивояжером, который предлагает купить шнурки для ботинок.

– Здрасте! – небрежно сказала она. – Опять пришли по душу Мэтта? Вы не можете отнестись к нему помягче? Ему сейчас тяжело… И потом, сейчас обеденное время. Вы разве никогда не обедаете?

– Нет, – довольно нелюбезно ответил Маркби. – Я ведь полицейский. Питаюсь нерегулярно, в самое неподходящее время, и страдаю от несварения желудка. Наверное, дело кончится язвой. Но налогоплательщикам, из чьих денег мне платят зарплату, нет дела до моего здоровья. Кстати, сейчас я пришел к вам. Надеюсь, вы не заняты.

Глаза Марлы вызывающе сверкнули.

– Да, конечно. Входите!

Она отступила, пропуская его, и он вошел в приемную. От Марлы сильно пахло духами. В конторе было очень тихо.

– Мэтт обедает с Аделиной и Пру на той половине, – сказала Марла, видимо прочитав его мысли. – А на вторую половину дня он сегодня взял выходной. Так что, если вы не против, поговорим здесь. Нам никто не помешает. Или поднимемся наверх, ко мне в квартиру?

– Давайте лучше здесь! – поспешно ответил старший инспектор.

Насчет ее обеда он угадал почти правильно. На подносе перед ней лежали три ржаных сухарика и стоял контейнер с обезжиренным творогом.

– Я заварю вам чай. С молоком, верно? Посидите здесь!

Кроваво-красный ноготь указал на современный стул.

Маркби поморщился. Такие стулья ему не нравились. Они напоминали ему средневековое орудие пытки. В лондонском Тауэре заключенных сажали в специальные камеры, где нельзя было ни выпрямиться в полный рост, ни лечь…

– Только ничего не трогайте! – грозно предупредила Марла.

Маркби подумал: из нее вышла бы отличная тюремная надзирательница!

Словно желая подчеркнуть, что она не потерпит вмешательства в ее хозяйство, Марла мимоходом захлопнула шкафчик с документами. Вернулась она довольно быстро. Правда, на то, чтобы бросить в кипяток пакетик с чаем, много времени не нужно.

Рассеянно болтая пакетик в чашке, Маркби негромко заметил:

– Ордера у меня нет, и обыскивать помещение я не имею права.

– Обыск и шпионаж – разные вещи! – Марла с хрустом разломила сухарик на две ровные половинки и потыкала в потолок кроваво-красным ногтем, похожим на коготь хищной птицы. – Можно, например, установить жучок…

– А, подслушивающее устройство! – Маркби улыбнулся. – Помилуйте, я обычный сыщик, а не разведчик!

– Бросьте, никакой вы не обычный! – Марла с хрустом разгрызла сухарик и лучезарно улыбнулась. – Ну, старший инспектор, о чем вы хотели меня спросить?

– Как сегодня дела у миссис Конвей и миссис Уилкокс?

– У Аделины не прекращается истерика. Пру британка до мозга костей. Никаких эмоций. Плотно сжатые губы. Тонкая красная линия… что там еще символизирует выдержку и упорство? Господи, до чего же я вам не нравлюсь! Считаете меня черствой и бездушной?

– Как вы быстро все схватываете!

Маркби решил отплатить ей той же монетой.

Марла улыбнулась:

– А вы мне нравитесь. Нет, честно! Да не пугайтесь вы так! На самом деле я белая и пушистая, как кошечка!

Скорее уж львица, подумал Маркби.

– Я просто выражаюсь резковато. Простите за грубость. На самом деле мне их всех очень жалко. Особенно, конечно, Мэтта. Потом – Пру. Жалеть Аделину не имеет смысла. Она давно уже по ту сторону добра и зла. Ее место в специальном санатории, чтобы за ней постоянно присматривали!

Маркби притворился, будто не слышал последней фразы.

– Пожалуйста, вспомните, что происходило в «Парковом» в тот день, когда пропала Кэти, – попросил он.

Марла нахмурилась:

– Сейчас, сейчас. Кто отвозил ее в тот день в школу – я?

– Вы мне сами так сказали. Помните, мы с вами встретились на улице?

– Да, точно. – Марла помолчала. – Потом я вернулась сюда, и все шло как обычно. Во всяком случае, у нас в конторе. Мы с Мэттом работали весь день. Вечером девочка не вернулась домой, но я ничего не знала допоздна.

– Когда вы все узнали?

– Часов в десять или в половине одиннадцатого. После того как я закончила здесь все дела… около шести… я поднялась к себе наверх… Приняла душ, приготовила себе ужин – в общем, все как всегда. Кажется, еще и голову вымыла. Где-то в десять пятнадцать я услышала крики Аделины. К ее истерикам я уже привыкла, но не в такое время. Обычно в десять она уже ложится спать. Я вышла на лестничную площадку и перегнулась через перила посмотреть, в чем дело. Она стояла внизу, в холле, а Пру ее утешала. Мэтта нигде не было видно. Я спустилась и спросила Пру, что там у них творится. Она объяснила, что Кэти не вернулась домой, а Мэтт уехал в Бамфорд искать ее.

Маркби кивнул. Интересно, понимает ли Марла, что эту часть ее показаний он может проверить?

– Что вы тогда подумали? Что, по-вашему, могло случиться с Кэти?

Марла ответила не сразу.

– Я подумала, что она со своим мальчиком. Вы, кстати, его уже видели?

– Да. В какое время вернулся мистер Конвей?

– Точно не знаю. Где-то около полуночи. Поговорив с Пру, я сразу вернулась наверх, к себе. Помочь ей с Адди я не могу.

– Значит, между шестью и десятью пятнадцатью вечера, когда вы несколько минут беседовали с миссис Уилкокс, вы находились одна в своей квартире на верхнем этаже?

Глаза ее больше не улыбались; они напоминали два раскаленных уголька.

– Вот именно!

– В тот вечер вы больше ни с кем не общались?

– Общалась. Со своей матерью.

– С матерью?! – Маркби едва не свалился с неудобного стула. – Она живет в вашей квартире? А вы сказали, что живете там одна!

– Разумеется, она там не живет! Она живет в Нью-Джерси! Я говорила с ней по телефону, старший инспектор! Позвонила ей в половине девятого по британскому времени; у нее было половина четвертого. Мы поговорили минут десять. Разговор стоит дорого, и я не могу долго занимать телефон. – Марла раздраженно выдохнула. – Да в чем дело-то? Или, по-вашему, у таких, как я, и матерей не бывает?

Без четверти четыре Джош Сандерсон быстро вышел из ворот школы. Он шел в толпе сверстников – как всегда, один. Вечный одиночка, он не вписывался ни в одну компанию. Как киплинговский кот, который гуляет сам но себе.

В последние дни одноклассники косились на него и перешептывались у него за спиной. Все знали про Кэти. С самим Джошем никто не разговаривал. Его присутствие как будто смущало остальных. Джоша даже не презирали. Спортсменом он был никудышным, смешить одноклассников не умел и не хотел, значит, не годился на роль классного шута. Кроме того, он вообще не любил болтать и сплетничать. Для других он был умным и начитанным ботаником, который дружил с богатенькой девочкой из частной школы.

Но теперь его подруга погибла, как и Линн Уиллс, которую все его одноклассники отлично знали. После смерти Кэти, а особенно после того, как в школу приходил полицейский чин и интересовался Джошем, одноклассники больше не могли его игнорировать. Но как с ним общаться, никто не знал. На лицах ребят было написано недоумение и смущение. Маркби поделился своими наблюдениями с Мередит. Раньше сверстники думали, будто с Джошем можно вовсе не считаться. Теперь они гадали: да тот ли он, за кого все время себя выдавал? А может, они ошиблись, сочтя его недостойным внимания?

Джош догадывался, что творится в голове его одноклассников, но ему было все равно. Теперь ему вообще было на все наплевать. Только Кэти имела для него значение, но Кэти больше нет. После нее осталась пустота, которую ничем не заполнишь… Бывало, Джош мечтал: он будет хорошо учиться, поступит в университет, сделает блестящую карьеру… Возможно, он станет известным адвокатом! И тогда даже Конвей не смогут смотреть на него свысока. Тогда они с Кэти всегда смогут быть вместе. Решение Аделины услать Кэти на год в Париж привело Джоша в ужас. Кэти отдалится от него до того, как он достигнет цели. Из Франции она вернется изменившейся, другой. Она начнет стесняться его провинциального выговора и наивных признаний. В общем, так и вышло. Кэти навсегда ушла из его жизни. У них больше нет будущего…

Идти домой Джошу не хотелось. Хоть тетя Селия постоянно причитает и ахает, в глубине души она рада, что Кэти больше нет. Джош понимал, что обязан любить и почитать тетку, ведь она вырастила его и всегда была добра к нему. Но он ее не любил. Как не любил и родную мать, которую совсем не знал. Все свои нерастраченные запасы любви он подарил одной Кэти…

Джош направился в городской парк. Летом они с Кэти иногда сидели на скамейке возле детской площадки; они болтали и смотрели, как играют малыши. Зимой сторож рано запирал ворота парка; с наступлением сумерек туда никто не ходил. Джош направился туда не думая; ему хотелось снова побыть с Кэти и чтобы ему никто не мешал.

На игровой площадке никого не оказалось. Рядом с качелями висела табличка, запрещавшая садиться на аттракционы детям старше двенадцати лет. Не обращая внимания на грозное предупреждение, Джош покатался на карусели, покачался стоя на качелях и даже залез в детскую ракету и принялся раскачивать ее. Тоскливо заскрипели ржавые пружины. Спрыгнув на землю, Джош направился к воротам. Сейчас сторож начнет обход и наткнется на него…

Неожиданно он понял, что не один. За спиной заскрипел гравий. Джош обернулся и вжал голову в плечи, ожидая услышать гневный окрик сторожа, но к нему подошел совсем другой человек. Джош совсем не ожидал его здесь встретить… Человек схватил его за плечо и воскликнул:

– Попался! Я хочу с тобой поговорить!

Джош ахнул и принялся вырываться, но его держали крепко.

– Что вам нужно?

– Сам знаешь!

Мэтью Конвей отпустил мальчика, напоследок как следует встряхнув.