Текст книги "Прекрасное место для смерти"

Автор книги: Энн Грэнджер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

Далее привычный распорядок жизни нарушил сержант Пирс, всегдашний неутомимый помощник Маркби. Его послали на курсы повышения квалификации и до сих пор никем не заменили. Норрис обещал вторично запросить временную замену. Маркби надеялся, что до прибытия новичка не произойдет никакой катастрофы.

Он вздохнул. Когда его одолевали черные мысли, он, чтобы взбодриться, думал о Мередит Митчелл. К счастью, с ней положение изменилось к лучшему. Теперь Мередит живет в Бамфорде и каждый день ездит на работу в Лондон, а вечером возвращается домой. Конечно, ежедневные поездки отнимают много времени и сил, но он не мог не радоваться, хотя и понимал, что поступает эгоистично. Может быть, сейчас, после того как она поселилась здесь и они могут видеться чаще, их отношения, которые развивались как-то сумбурно, удастся перевести на более или менее постоянную основу. Может, она согласится на выходные поехать с ним куда-нибудь в красивое место?

Если, конечно, погода позволит. Нет, вряд ли… Она ведь собирается красить кухню!

С тех пор как она купила свой обветшалый домишко, ею овладела страсть все делать самой. Когда бы Маркби ни заходил к Мередит, она всегда оказывалась при деле: стояла на стремянке или ползала по полу с молотком в руках и с полным ртом гвоздей. Не успевал он опомниться, как уже клеил обои в спальне или отдирал старые доски от пола.

Маркби вылез из машины, громко захлопнул дверцу и зашагал к крыльцу. У самого входа в участок его окликнули:

– Извините! Эй, вы! Послушайте!

Со стороны автостоянки к нему бежало странное существо – скорее всего, женщина, хотя наверняка сказать было трудно. Вязаная шляпа нахлобучена на самые брови, шея и нижняя часть лица закрыты толстым шерстяным шарфом. В довершение наряда стеганое пальто, толстые ватные спортивные брюки и сапоги на меху. Одна рука в перчатке сжимала поводок, на конце которого трусила мелкая пушистая собачка, тепло укутанная, как и владелица, в клетчатый комбинезон. Другая рука в перчатке махала ему, чтобы он подождал.

Непонятное существо с пыхтением приблизилось.

– Вы полицейский? – Из-за толстого шарфа слова доносились невнятно. Незнакомка явно оказалась женщиной и говорила густым контральто.

– Да, мадам, – вежливо ответил Маркби.

Незнакомка сдвинула шарф, и Маркби увидел красное, обветренное лицо. Над верхней губой виднелись еле заметные усики. Возраст определить трудно – скорее всего, его собеседнице шестьдесят с чем-то.

– Я мисс Риссингтон, – объявила дама, подхватывая на руки собачку. Та вывалила розовый язычок. – А это Тигр!

Глазки-пуговки песика и голубые навыкате глаза его владелицы выжидательно смотрели на старшего инспектора. Маркби приветливо улыбнулся. Такую мисс Риссингтон можно встретить в каждом небольшом провинциальном городке. Обычно они – дочери давно усопших приходских священников, местных врачей или полковников в отставке. Никому и в голову не придет обращаться к ним по имени. Они остаются «мисс Такими-то» до самой своей кончины. Они символичны не потому, что никогда не выходят замуж, но из-за своего старомодного воспитания и бесспорной принадлежности к среднему классу.

Маркби так и не понял, какого ответа от него ждут, но он определенно не оправдал ожиданий. Видя его замешательство, мисс Риссингтон без всяких усилий взяла инициативу в свои руки.

– Слушайте! – оживленно заговорила она. – Вы должны немедленно ехать туда! Тигр сделал ужасное открытие!

Маркби питал слабость к старым провинциальным чудакам и чудачкам, но их назойливость иногда раздражала. Впрочем, такую даму бесполезно приглашать в участок и пытаться спихнуть кому-то другому. Покорно вздохнув, он принялся ждать подробностей. Что там приключилось с Тигром?

– Я всегда тепло одеваюсь – у меня слабая грудь, – безапелляционно сообщила мисс Риссингтон. – Да и Тигр так легко простужается… В такую холодную погоду мы как следует гуляем только один раз в день, рано утром, до того, как на улицах появятся толпы народу. Сегодня мы пошли на площадку для игр. Как только я спустила его с поводка, он убежал. Иногда он ужасно непослушный! Пришлось гнаться за ним. Он забежал в крапиву и мусор в дальнем углу площадки и залаял. Я звала его, кричала: «Ко мне!» – но он не шел! Пришлось самой лезть в крапиву и хватать его. – Она помолчала. – И… мы нашли там его!

– Кого «его», мисс Риссингтон?

– Тело! Я пришла сообщить, что мы нашли тело.

Маркби начал подозревать: мисс Риссингтон не просто старая эксцентричная провинциалка. Возможно, у нее богатое воображение. Как бы повежливее сплавить ее?

– Вы в самом деле видели тело, человеческое тело целиком?

– Нет, не целиком. Только ноги.

В голове у Маркби замелькали чудовищные картины.

– Только ноги? Отдельно от тела? Отрезанные? Обезображенный труп?

– Не знаю! Оно лежало под какими-то сплющенными коробками. Я увидела, что из-под коробки торчат ноги. Остальное, скорее всего, закрыто картоном.

– Ага, картоном! А может, там просто спал бродяга?

– Нет, что вы! Ноги были тонкие, белые и голые! – возмутилась мисс Риссингтон. – Мы не увидели ни брюк, ни обуви! Я окликнула его, но он не ответил и не пошевелился. И лай Тигра его не побеспокоил. Значит, там мертвое тело, труп!

– Хорошо, мисс Риссингтон! Ну а что, если… Совсем недавно была Ночь Гая Фокса, когда сжигают пугало и устраивают фейерверки. В нескольких местных школах даже устроили состязание на лучшее пугало. Вы уверены, что видели не соломенное чучело?

– Дорогой мой! – оскорбилась мисс Риссингтон. – Уж мы с Тигром узнали бы соломенное чучело!

– Ладно! – вздохнул Маркби, сдаваясь перед лицом такой непреклонности. – Поехали посмотрим, что там такое!

На то, чтобы усадить в машину мисс Риссингтон и ее песика, ушло довольно много времени.

– Когда он видит машину, то думает, что его повезут к ветеринару! – объяснила мисс Риссингтон, перекрывая возмущенное тявканье своего любимца.

К счастью, ехать до игровой площадки было недалеко. Солнце еще не растопило ночной иней, и на краю площадки отчетливо темнели следы ног и полосы. Посеребренная инеем трава была примята.

Тигр выскочил из машины, как ядро из пушки. Следом почти так же стремительно выскочила его хозяйка и тут же завопила:

– Сюда!

– Погодите! – Маркби был совершенно уверен, что она спятила, а ее рассказ – плод воспаленного воображения. Тем не менее нужно позаботиться об элементарных мерах предосторожности. – Не наступайте на следы. Пойдемте здесь, со мной.

– А, следы! Правильно! – одобрительно заметила мисс Риссингтон. – Правда, утром мы с Тигром тут изрядно натоптали… Но мы ведь не знали, правда?

Они быстро зашагали в дальний угол; Тигр на поводке, в клетчатом комбинезоне, тащился за ними. Куча мусора и отбросов заросла крапивой и другой сорной травой, почерневшей от ночных заморозков.

– Вон там! – Мисс Риссингтон остановилась и ткнула пальцем в кучу. Неожиданно в ней проснулась запоздалая осмотрительность, и она добавила: – Если не возражаете, посмотрите уж сами, а мы с Тигром подождем здесь.

Дальше Маркби пошел один. Добравшись до кучи мусора, он принялся осторожно раздвигать руками высокую мокрую траву и стебли чертополоха. Пахло здесь плохо: сырой землей, экскрементами животных и гнилью. Вот и промокшие, сплющенные листы картона, о которых говорила мисс Риссингтон. Кто-то разломал большую коробку и расстелил листы на земле. Взошедшее солнце растопило иней, и на земле была сплошная слякоть. Картон лежал не плоско – под ним что-то выпирало. На крышке можно было разобрать надпись: «Верх», по ней прополз слизняк, оставив за собой серебристый липкий след.

Маркби почувствовал неприятный холодок. Неужели она все-таки права?

– Ну как, нашли? – прокричала мисс Риссингтон, невидимая из-за другой стороны кучи мусора.

Тигр пронзительно затявкал.

– Еще нет! Вижу только коробку.

– Давайте я подойду и…

– Нет, стойте, где стоите!

Маркби осторожно шагнул вперед и едва не вскрикнул, но вовремя удержался.

Среди мятых мокрых листьев и сорняков из-под листа картона высовывались человеческие ноги. Ноги были молодые, длинные и тонкие; им недоставало зрелой округлости. Кроме того, ноги определенно принадлежали женщине, ногти были покрыты ярко-красным лаком. Сбоку валялись дешевые туфли на высоком каблуке.

Маркби нагнулся и осторожно, одним пальцем приподнял край картона.

Мисс Риссингтон оказалась права. Тигр действительно нашел труп!

Глава 4

Доктор Фуллер громко закричал:

– Погодите секунду! Я мигом!

– Ладно, – пробормотал Маркби и принялся угрюмо озираться кругом. Белые кафельные плитки, блестящая сталь… Некоторое время он сознательно избегал смотреть на операционный стол, но морг есть морг… Может быть, потому, что больше здесь смотреть было не на что, взгляд его то и дело непроизвольно возвращался к белой простыне, под которой проступали очертания человеческого тела.

Маркби нехотя отдернул край простыни. Фуллер успел произвести лишь предварительный осмотр; он еще не приступил к своей жуткой работе всерьез. Покойница оказалась совсем юной. Впрочем, вчера, перед смертью, она, скорее всего, выглядела чуть старше своего возраста: губы густо намазаны помадой, на ресницах толстый слой туши. Она надела туфли на высоченных каблуках. Ходила, наверное, с трудом, покачиваясь… А сейчас она казалась совсем девчонкой. Худая, плоская – не ребенок, но и не взрослая женщина. Хорошенькое круглое личико совсем детское под толстым слоем косметики. Как будто совсем маленькая девочка порылась в мамином туалетном столике.

Видимо, при жизни она была хорошенькой и веселой. Сейчас красоту портила огромная черная дыра на левом виске, заполненная запекшейся кровью, осколками кости и мозга. Кто-то нанес ей тяжелый удар и без труда размозжил череп – как будто ткнул ложкой в яйцо всмятку… К ране приклеились светлые кудрявые волоски. На лбу и ухе засохли потеки крови с прилипшими травинками. Полицейскому фотографу нужно было сделать крупный снимок лица для последующего опознания. Перед тем как снимать, он накрыл рану платком. Скоро ее хватятся…

Маркби поморщился. Даже страшная рана отступала на второй план при мысли о том, что совсем скоро патологоанатом безжалостно вскроет ее и приступит к работе… Старшему инспектору Маркби довольно часто приходилось лицезреть трупы в разных стадиях разложения. Он видел изуродованные тела, жуткие раны, отрезанные конечности… Не менее страшно выглядели одинокие старики, которые умерли своей смертью и пролежали дома несколько недель, пока кто-то их не хватился. Слов нет, жуткое зрелище. Но ни один покойник не вызывал у Маркби такого отторжения, как вид ловко и аккуратно вскрытого трупа, лежащего на столе в морге. Убийство часто совершается в порыве чувств. Вскрытие выполняют профессионалы, мастера своего дела. Их интересуют человеческие внутренности, и в их интересе есть что-то сладострастное и вместе с тем нечеловеческое. Мертвец становится объектом анатомического интереса, лабораторным образцом.

В зал вошел доктор Фуллер. В одной руке он держал очки, в другой – лист бумаги.

– Молодая женщина. Возраст – от четырнадцати до шестнадцати лет. Вероятнее всего, четырнадцать. Личность уже установили?

– Пока нет. Когда она умерла?

– Судя по внешним признакам, между десятью вечера и часом ночи. Скажем, от одиннадцати до двенадцати. Вы ведь понимаете, точнее я сейчас не скажу. Странно, – задумчиво добавил Фуллер, отец двух дочерей, – она еще совсем маленькая! Если она вчера не пришла ночевать домой и не позвонила родителям, они должны были поднять тревогу! Я бы на их месте обязательно обратился в полицию.

– Вы, наверное, удивитесь, но бывают такие родители, которым все равно, где их дети.

Маркби почувствовал, как в нем вскипает гнев. Неужели люди не понимают, что современный мир – это настоящие дикие джунгли?! Нет, не понимают – ни родители, ни дети… Он пока не знает, как звали девочку, которая лежит сейчас на столе, и кто ее убил. Она столкнулась с чем-то темным и страшным… Внутренний голос робко возразил: «Бамфорд – тихий провинциальный городок, а не перенаселенное гетто в центре большого города. Многие местные семьи живут здесь веками. Что может быть страшного в знакомом, привычном окружении? Они сами росли в относительной безопасности и вполне резонно считают, что их детям тоже нечего бояться. Неужели их городок, да и весь окружающий мир так сильно изменились?»

Фуллеру явно не терпелось приступить к делу.

– Неужели бывают такие родители? – рассеянно переспросил он. – Сами видите, ее ударили в висок, причем удар был сильный: он рассек кожу и проделал дыру в черепе. Это ясно даже после предварительного, поверхностного осмотра. – Фуллер бесстрастно указал ручкой на проломленный череп. – Удар произведен довольно тяжелым предметом.

– Да, я заметил! – буркнул Маркби. – Убийца явно перестарался. Хватило бы и удара вполсилы… – Он вдруг наклонился. – А это что?

Фуллер надел очки и внимательно осмотрел красную полосу на шее девочки.

– Не от удушения, точно. Обыкновенная царапина, оставленная чем-то, висевшим у нее на шее, – скорее всего, тонкой цепочкой.

– Среди ее вещей никакой цепочки не нашли.

Фуллер откинул простыню с другого конца и поднял голые ноги покойницы, показывая Маркби пятки. Кожа на обеих ступнях оказалась содрана. Не говоря ни слова, патологоанатом накрыл ноги простыней.

– Ах ты, черт! – устало вздохнул Маркби. – Да, вижу, дело осложняется.

Судя по всему, тело откуда-то перетаскивали, причем грубо. Что отсюда следует? Ее убили в другом месте, а труп приволокли на игровую площадку и бросили в кусты, где его и обнаружила мисс Риссингтон. Да, действительно жаль, что они с Тигром затоптали все следы на влажной траве! Если там что-то и сохранилось, солнце растопило иней… Интересно, сохранятся ли следы до приезда фотографа?

– Если хотите, пойдемте ко мне в кабинет, – любезно предложил Фуллер.

Маркби не стало лучше после того, как его угостили довольно паршивым растворимым кофе. В морге повсюду чудился специфический сладковатый запах с примесью антисептика, его раздражали белый кафель и сверкающая сталь, неестественная чистота, царящая вокруг. Он боялся озираться по сторонам и разглядывать непонятное содержимое многих колб и банок.

– Кроме того, – Фуллер кашлянул, – есть все признаки того, что в последние двадцать четыре часа покойница вступала в сексуальный контакт…

– Изнасилование?

– Пока я не заметил следов применения силы, но при поверхностном осмотре иногда видишь не все. Вскрытие покажет!

– Скажите, – спросил Маркби, – вам ваша работа никогда не становится поперек горла? Это я просто так, из интереса.

– Любое занятие рано или поздно надоедает, – возразил Фуллер. – Взять хотя бы вас… Вы всегда всем довольны?

– Я стараюсь думать об успехах, а не о неудачах.

– Вот и я тоже. На все можно взглянуть с разных сторон. – Фуллер широко улыбнулся. – Никто не ждет от меня, что я стану лечить своих пациентов. Ведь все они – мертвецы!

Маркби решительно отставил в сторону остывший кофе. Пора заняться чем-то другим.

– Вы правы! Я вернусь, когда вы ее вскроете. Через десять минут я должен быть у начальства.

– Мы положим ее на холод, – по-прежнему жизнерадостно пообещал Фуллер, но потом вдруг добавил: – Я рад, что мои дочки… – Он не закончил фразу.

– Вы рады, что ваши дочки – что? – Маркби с любопытством посмотрел в лицо патологоанатому. Фуллер казался ему таким бесстрастным, что любое его проявление чувств казалось чем-то из ряда вон выходящим событием. Судя по всему, патологоанатом не задумывался о том, что трупы, которые он вскрывает, совсем недавно жили, дышали, смеялись… Понятно, почему девочка задела его за живое.

– Я рад, что мои дочки нормальные, чистые девочки, – нехотя сказал Фуллер. – А не шлюшки, какой, по всей видимости, была покойница!

– Иногда трудно бывает отнести человека к той или иной категории, – угрюмо заметил Маркби.

Он мог бы еще напомнить патологоанатому, что, как ни прискорбно, очень часто жертвами становятся именно невинные, неиспорченные. Иногда полезно напоминать прописные истины – бывает, это излечивает от излишней самонадеянности, которая может стать роковой.

Во всяком случае, дочек Фуллера Маркби неоднократно видел в гостях; обе девочки производили впечатление очень умных и уравновешенных. Маркби даже считал, что они слишком уж умны для своего возраста. Если одна из них когда-нибудь станет премьер-министром, Маркби нисколько не удивится.

Фуллер проводил его до двери. На обратном пути им снова пришлось пройти мимо стола с лежащим на нем телом. Вдруг Маркби услышал зловещий шорох. Он вздрогнул, обернулся и заметил, что край простыни, которым были накрыты ноги, зашевелился, а ноги вдруг дернулись.

– Начинается трупное окоченение, – пояснил Фуллер. – Мышечный спазм. Она в буквальном смысле отбрасывает коньки. Старший инспектор, что с вами? Вы как-то позеленели! Не бойтесь, она не встанет и не сбежит!

Хоть происшествие в морге и можно было назвать незначительным, оно все же вселило в старшего инспектора суеверный страх и надолго выбило его из колеи. В управление полиции Маркби вошел с нехорошим чувством: неприятности только начинаются.

Труп, конечно, вообще не бывает добрым знаком, но именно такой труп, с каким они имеют дело сейчас, предвещает по-настоящему черную полосу. Нет, Маркби не верил ни в астрологию, ни в гадание на чем бы то ни было. Одна из его теток любила предсказывать будущее на чаинках. Веру в теткино гадание Маркби утратил еще в детстве, после того как тетка сообщила ему, что для успешного предсказания годятся не всякие чаинки, а из «особо крупного чайного листа». Система, работа которой обусловлена чрезмерно жесткими условиями, скорее всего, является вовсе не системой, а частным случаем, стечением обстоятельств.

Тем не менее иногда у Маркби создавалось впечатление, что события словно нарочно сговорились доставлять ему неприятности. Иногда его так и подмывало поверить в астрологию. Вот и сейчас в нем нарастало ощущение дисгармонии. Явно не те чаинки!

Маркби зашагал вверх по лестнице. На полпути он услышал, что его окликают. Старший инспектор поднял голову и увидел своего непосредственного начальника. Рядом с Норрисом стояла молодая женщина с очень короткой стрижкой и напряженным выражением лица.

– Новости есть? – сухо спросил Норрис, когда Маркби поздоровался и поднялся к ним. Губы суперинтендента шевелились, но лицо оставалось совершенно бесстрастным.

Маркби невольно вспомнились самопроизвольно дернувшиеся ступни юной покойницы.

– Я только что из морга. У нее на шее царапина, происхождение которой остается неясным; кожа на пятках стерта. Судя по всему, тело тащили по какой-то твердой поверхности; скорее всего, ее волокли, приподняв за плечи или подмышки.

Глаза у Норриса сверкнули.

– Значит, ее убили не на игровой площадке!

– Почти наверняка. Когда ее нашли, туфли лежали сбоку, примерно в метре от тела. Возможно, убийца бросил туфли рядом с трупом, потому что надо же было как-то избавиться от них, а что с ними сделать, он не знал… а может, он специально пытался сбить нас со следа, чтобы мы не догадались, что туфли свалились с ног раньше. Может, он перевозил труп в багажнике своей машины? Пока я могу лишь гадать. Игровую площадку сейчас осматривают эксперты. Возможно, им удастся обнаружить еще что-нибудь интересное.

Норрис скорчил недовольную мину.

– Маркби, мы обязаны действовать быстро! Жертва еще совсем ребенок… Представляете, какая поднимется шумиха в прессе? Теперь родители будут бояться выпускать детей из дому!

– Я в курсе! – парировал Маркби.

– Фуллер пока больше ничего не может сказать?

– До вскрытия – нет. Ах да, незадолго до смерти она вступала в сексуальные отношения, но следов изнасилования вроде бы нет.

Маркби ненадолго забыл о том, что рядом с ними женщина. Когда он вспомнил, было поздно. Он украдкой покосился на женщину с короткой стрижкой. Выражение лица по-прежнему напряженное… но его слова ее, похоже, нисколько не удивили, не потрясли. Незнакомка была одета в черную юбку и пиджак в черно-бело-серую клетку. Под распахнутым пиджаком на ней был алый свитер с воротником поло. Интересно, кто она – посторонняя или… может быть, она миссис Норрис? Если да, ничего удивительного, что она держится так натянуто.

Маркби поспешил продолжить:

– Как вам известно, сейчас у меня нет Пирса, но теперь, когда на нас свалилось такое серьезное дело, мне нужен…

Норрис перебил его:

– Все уже улажено! – Он указал на свою спутницу: – Познакомьтесь с сержантом Хелен Тернер. Пока не вернется Пирс, вашей помощницей будет она.

– Отлично… – неуверенно проговорил Маркби. Ему вдруг показалось, что его голос звучит словно со стороны, и приказал себе встряхнуться. – Добро пожаловать в нашу команду… – Нет, не годится! – Очень приятно, Тернер, что вы будете с нами работать.

– Спасибо, сэр! – воскликнула сержант – пожалуй, с чрезмерной готовностью.

Скорее всего, решил Маркби, она – протеже Норриса… Ну, так и есть – явно не те сегодня чаинки!

– Принимайтесь за работу и помните: нам нужны результаты! Совершено особо тяжкое, гнусное преступление. Убита молодая девушка. Молодые люди не должны бояться ходить по нашим улицам! Ройте землю носом, но найдите подлого убийцу!

Легкость, с какой Норрис изрекал шаблонные фразы, и наполеоновский взмах рукой тоже не предвещали ничего хорошего. Суперинтенденту не терпелось созвать пресс-конференцию и отчитаться об успехах. Маркби тяжело вздохнул.

– Кстати, о молодых людях… – хладнокровно заметил он. – Нам придется особенно постараться, чтобы не спугнуть потенциальных информантов… И потом, результаты нужны всем, не только нам.

Маркби и сержант Хелен Тернер остались одни. Прошло несколько секунд, и Маркби вдруг устыдился, поняв, что пристально разглядывает новую помощницу, а она так же пристально разглядывает его. Старший инспектор первым не выдержал и отвел глаза в сторону.

– Сейчас я бы с удовольствием выпил кофе. Надо отбить вкус той дряни, какой меня угостили в морге. Пойдете со мной? Только не в нашу столовую, а в кафе через дорогу.

– Там кофе лучше? – спросила сержант Тернер.

– Там ни один коп не дышит мне в затылок! – пояснил Маркби.

Ему показалось, что ее губы дрогнули в улыбке. Хотя сержант Тернер не улыбнулась, лицо ее слегка разгладилось. Неужели она всегда такая – как натянутая струна? Маркби понадеялся, что нет.

Кафе, в которое он пригласил новую помощницу, не считалось модным заведением, хотя кофе там варили отменный. Маркби часто бывал там и в разное время дня, но никогда не заставал толпы посетителей. Малочисленность клиентов как будто совсем не беспокоила обслуживающий персонал. Иногда полисмен Маркби начинал тревожиться. Может, кафе, что называется, «с двойным дном» и кофе – не единственный источник дохода владельцев? И тогда просто Маркби поспешно одергивал себя. Нельзя же подозревать всех и каждого в двуличности!

– Двойное дно! – произнес он вслух.

– Что?! – удивилась Хелен Тернер.

– Двойное дно повсюду… Кстати, вы еще не видели тело?

Она ответила не сразу.

– Видела. Суперинтендент Норрис абсолютно прав, дело вызовет широкий общественный резонанс. Ведь она еще совсем девочка!

– Совсем девочка, но вовсе не невинный ребенок. Судя по возрасту, она училась в школе. А после уроков водила компанию с неподходящими людьми, шлялась по злачным местам, занималась всякими непотребствами… Впрочем, мы пока не знаем, что именно она натворила. Главное, что для нее все закончилось очень печально.

Не ответив, Хелен Тернер принялась мешать ложечкой в своей чашке, хотя попросила черный кофе без сахара.

Скованность новой сотрудницы раздражала. «Расслабься же ты, наконец!» – мысленно взмолился Маркби. Он вскинул голову и увидел, что Хелен Тернер смотрит на него в упор. Глаза у нее были серые, с длинными черными ресницами. Красивые глаза, надо сказать! Хотя стрижется она, пожалуй, коротковато. Как будто ее пытались скальпировать! Маркби тут же осудил себя за откровенно сексистские мысли. Наверное, такая стрижка сейчас в моде. Раз уж на то пошло, может быть, она такая зажатая потому, что ей самой что-то не нравится в его внешности. Стрижка, манера одеваться, манера говорить… А может, он с первой секунды вызвал у нее острую неприязнь?

– Это я? – спросил он.

– Что – вы?! – воскликнула ошеломленная Хелен, но тут же смутилась, вспомнив, что разговаривает со старшим по званию, и с опозданием добавила: – Сэр…

– Не нужно постоянно звать меня «сэром». Я хотел спросить: это я вас так напугал?

Она поставила чашку на стол.

– Неужели у меня все на лице написано? Нет, вы меня не напугали, но… да, я немножко боюсь. – Она вздохнула. – Новое дело, новое место, новое начальство…

Маркби решил, что безопаснее будет сменить тему.

– Когда выберетесь в Бамфорд, сразу увидите, какой у нас маленький и тихий городок. В последние годы он немного разросся, но, в общем, как был базарным городком для всей округи, так им и остался.

– Да, – кивнула Хелен Тернер. – Базарный день – четверг.

Настала очередь Маркби удивляться.

– А вы, оказывается, подготовились!

Она покраснела.

– Я всегда стараюсь готовиться заранее. И еще мне говорили…

– Продолжайте!

Хотя она могла бы и не продолжать. Серые глаза оказались необычайно выразительными. Маркби прочитал в них боязнь показаться бестактной. Он решил облегчить новой помощнице задачу.

– Вам рассказывали обо мне? – уточнил он.

– Кое-что, – призналась она. – В общем, ничего особенного. Только… что здесь – ваши родные места, поэтому вы принимаете близко к сердцу все, что творится в Бамфорде и его окрестностях, и любите во всем поступать по-своему.

– Правда? Я бы так не сказал… ну, наверное, со стороны виднее. Если вам что-то не понравится, сразу обращайтесь ко мне. Я серьезно, говорите сразу!

Хелен Тернер очаровательно покраснела и стала почти одного оттенка со своим свитером.

– Вам, наверное, не нравится, что ваш помощник сержант-женщина. Но надеюсь… сэр… вам не придется усомниться во мне… в моей преданности делу!

Маркби удивленно поднял брови. Неужели ее смущает то, что она женщина?

– Ваш пол не имеет для меня никакого значения, – сказал он. – От своих подчиненных, независимо от пола, я требую лишь одного: чтобы они добросовестно выполняли свои обязанности. Надеюсь, на их преданность делу я вправе рассчитывать и так!

Возможно, его последние слова прозвучали резковато, но, если Тернер хочется, чтобы ее не выделяли среди коллег-мужчин, придется ей смириться с тем, что он будет говорить с ней так же прямо и откровенно, как с мужчиной.

– Ладно. – Маркби немного смягчился. – Начнем с главного. Вам нужно подыскать себе квартиру в Бамфорде.

– Мне уже сняли комнату у некоей миссис Прайд.

– Отлично! Значит, устраивайтесь, и на работу. Нужно как можно скорее опознать девочку. Нам с вами предстоит еще одна приятная работенка: присутствовать на вскрытии.

Как назло, сегодня пятница. Значит, выходные идут прахом. Интересно, есть ли у Тернер планы на выходные? Если даже и есть, о них можно забыть. Хорошо еще, что он ни о чем не договорился с Мередит.

Мередит! Как бы он ни уверял Тернер, что ему все равно, с кем работать, он не знал, как Мередит отнесется к тому, что его новая помощница женщина. С другой стороны, Мередит сама сделала успешную карьеру и, скорее всего, Хелен Тернер ей понравится. И все же что-то грызло, тревожило старшего инспектора, что-то, имеющее отношение к Мередит.

– Вы уже знаете, где будете жить?

– Возле вокзала, насколько мне известно. Хозяйка, миссис Прайд, и раньше сдавала комнаты сотрудникам полиции. Вы ее знаете?

– Да, – сказал Маркби. – Я ее знаю.

Все одно к одному! Возможно, Мередит ничего не будет иметь против того, что сержант Хелен Тернер женщина. Но как Мередит отнесется к тому, что его новая помощница будет жить в соседнем с ней доме?! Вряд ли ей это понравится!