Текст книги "Между двух огней (СИ)"
Автор книги: Энди Багира
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)
Глава 19
Дамьен.
Следующие часы превратились в бесконечную гонку. Два противоречивых чувства терзали меня. С одной стороны я наслаждался бегом и мечтал, чтобы он никогда не кончался, с другой – сердце мое рвалось к Минни и замирало от мысли, что ее состояние стало еще хуже.
На рассвете я был у края родного леса. Рик не обманул – волк вывел меня верной тропой. Ошибся кузен только в одном – я выгадал семь часов. Обратившись почти у самого поместья, я ворвался во двор. Человеческое тело немного пошатывало, но в целом я чувствовал себя хорошо. Бегом я пересек двор и требовательно постучал в дверь. Прошло минут пять, прежде чем она, наконец-то, распахнулась, и я увидел бледное лицо Сабрины.
– Боже мой, Дамьен, – всплеснула она руками и обхватила меня за плечи.
– Как Минни?
– Господин Лаваль, мы… – она покачала головой, и на ее глазах навернулись слезы. – Она ушла.
– Когда? – боль захлестнула меня. Лишь волк не дал мне сейчас впасть в горе.
– Пять дней назад. Мы ждали вас, но… Надо было похоронить ее. Она на заднем дворе. Простите.
Я, молча, вышел из дома и, не оборачиваясь, направился в лес.
Все кончилось.
– Брат Дамьен, розы прекрасны, – коснулся моего плеча дрожащей рукой старый отец Мартин.
– Спасибо, – поклонился я и подхватил его локоть. – Позвольте мне помочь вам.
– Спасибо, брат. О твоей доброте известно далеко за стенами монастыря.
Он взял меня под руку и, опираясь на палочку, сделал шаг. Лицо его было все еще приятно округлым, и если бы не слабость и скованность в каждом движении, я во век не поверил бы, что ему далеко за восемьдесят. Несмотря на болезнь, отец Мартин всегда был аккуратен в одежде, и я безмерно уважал его за это.
– Негоже представать перед Господом растяпой, – наставлял он в первые дни после моего появления в монастыре. В то время я еще не был садовником, братом Дамьеном, я был странником с юга. Имя – единственное, что осталось у меня от прошлой жизни. И любовь к земле.
Целыми днями я трудился в саду и труд мой был вознагражден.
В положенный срок сад зацвел, наполняя воздух пьянящим медовым ароматом. По словам отца Мартина, подобного изобилия цветов он не видел уже очень много лет. Я получал немалое удовольствие от работы с землей. Она забрала все мое горе. В ней я обрел своего Бога. Я знал, что моя жизнь в монастыре продлится не долго – очень скоро наступит момент, когда природа оборотня возьмет надо мной верх, и увядание сменится вновь цветением.
Мне было сорок. Рик обратился в этом возрасте. Я чувствовал, что это произойдет очень скоро. Год, может даже меньше. Но даже пять лет было бы слишком мало.
– Как ваше здоровье сегодня, отец Мартин? – спросил я своего спутника, пытаясь уйти прочь от грустных мыслей.
– Стараниями нашего Господа и брата Эрнесто лучше. Благодарю, брат Дамьен.
– Я рад это слышать. Надеюсь, завтрашний день принесет вам больше радости.
– С Божьей помощью. Однако думаю, к вечеру боли усилятся – через час брат Эрнесто уезжает в деревню.
– Что-то произошло? – нахмурился я. Никто из братьев не покидал стен монастыря, не будь в этом необходимости. Брат Эрнесто был талантливым медиком, и если в деревне случалась беда, с которой никто не мог больше справиться, то он незамедлительно спешил на помощь. Было ли дело в особой благосклонности к нему Бога или же знания его были столь обширны, но пациенты брата Эрнесто, в большинстве случаев, шли на поправку.
– Ты знаешь Марию Фирс?
– Наслышан о ее доброте и набожности, – после пострига я старательно избегал контактов с внешним миром.
– Дьявольский пес овладел ею, и теперь в своей утробе она вынашивает его дитя. Мы должны помочь девушке.
– Вы хотите убить ребенка? – не совсем понимая его слова, спросил я.
– Это страшный грех, брат Дамьен, – мягко побранил меня отец Мартин. – Веками наша святая церковь искореняет зло. А зло проникло в ее чрево. Ребенок оборотня не должен появиться на свет.
– Оборотня? – я вздрогнул, не сумев одержать верх над эмоциями. Воспоминания прошлых лет вновь охватили меня. – Могу ли я сопровождать брата Эрнесто? Ему может понадобиться помощь.
– Конечно, – благосклонно улыбнулся он. – Я знал, брат Дамьен, что ты захочешь помочь. Можешь собираться – я предупрежу брата Эрнесто о твоем желании.
– Наша церковь учит смирению, но когда речь касается этих тварей, я не могу совладать с собой, – вздохнул брат Эрнесто, когда мы шли в деревню. – Подумать только, многие из них сами впускают дьявола в свои души, чтобы возобладать над звериным телом.
– А те, кто сделал это из благих побуждений? – все же спросил я, уже зная ответ.
– Никакие намерения не могут оправдать зло.
– Но в чем их грех? Они не убивают, и их душа контролирует животное тело, как и человеческое.
– Они посланники дьявола, – отрезал брат Эрнесто. Никакая логика не могла его переубедить. – Если ты сомневаешься, брат Дамьен, то очень скоро ты убедишься в моей правоте. Я знаю, что твои сомнения – лишь желание увидеть свет даже во тьме. Но здесь его нет.
Мы подошли к главной площади, и, оглянувшись по сторонам, брат Эрнесто уверенно свернул налево. Мы остановились возле бедного дома, стоящего на самом краю леса.
– Я должен поговорить с родными Марии и вместе с ними подготовиться. Я хотел бы, чтобы ты помолился с девушкой. Сейчас ей как никогда прежде нужна божья помощь.
– Хорошо, – кивнул я.
Мы вошли внутрь, и в нос ворвался острый запах плесени.
– Добрый день, миссис Фирс, – поприветствовал брат Эрнесто вышедшую нам навстречу женщину, мать Марии.
– И вам, брат Эрнесто.
– Брат Дамьен хотел бы поговорить с вашей дочерью, успокоить ее перед… – он запнулся.
– Мерзавка в задней комнате, – она бросила неприязненный взгляд на закрытую дверь. – Она отказывается от помощи. Боюсь, брат Эрнесто, дьявол уже овладел ее душой.
– Значит, надо действовать как можно быстрее. Дамьен, – он кивнул мне, и я, поняв его, направился к бедной женщине. – А теперь, миссис Фирс, мне нужны полотенца…
Я открыл дверь и вошел внутрь. В отличие от передней комнаты, эта была залита солнечным светом. Я на мгновение ослеп, а когда зрение восстановилось, я увидел фигуру девушки. Она сидела в углу комнаты, обхватив себя руками. Услышав шаги, Мария подняла на меня взгляд. Сперва ее глаза были пусты, но потом в них появилось осмысленное выражение.
– Спаси меня, – прошептала она и бросилась ко мне. – Помоги.
– С божьей помощью, – перекрестил ее я.
– Ты думаешь, что я обречена? – на ее ангельском личике появилась саркастическое выражение. Я такая же, как ты, огненный.
Я невольно отшатнулся.
– Я выживу, – продолжала Мария, – но мне надо бежать отсюда прочь.
– Так что тебя держит? – я перешел на «ты». – Беги – лес рядом.
– Я не могу одна. Мы с ребенком не выживем.
– А его отец?
– Застрелили, – односложно ответила она. – Тут на сотни километров в округе ни одного огненного. Только ты. Спаси меня. Ты ведь можешь. Твой брат убьет меня и ребенка, а он уже шевелится под сердцем, – она взяла меня за руку и, прежде чем я успел что-либо понять, приложила мою ладонь к огромному животу.
И вправду! Я никогда прежде не чувствовал ничего подобного. Ребенок толкался под моей рукой. Мария поймала меня.
– Сможешь обратиться?
Не отвечая, девушка бросилась к распахнутому окну, и я последовал за ней.
Я не обращался уже очень много лет, но волк меня не подвел. Молодая волчица бросила на меня вопросительный взгляд и, кивнув ей, я помчался прочь от кособокого дома. Очень скоро в деревне хватятся нашего исчезновения. Они поймут кто мы, и начнется охота. А это значит, что ближайшие сутки мы не должны останавливаться.
Лорейн.
– Ох и получим же мы от Сони, – хмыкнул Драй, заходя в дом. Словно читая его мысли, в холл вошла девушка. – Соня, – начал было успокаивать ее Драй, как резко замолчал, и я поняла почему. Соня была одета в траурные одежды. Золотые волосы обхватила черная лента.
– Дамьен…
Ноги у меня подкосились, и я рухнула на мраморный пол. Я убила его! Убила! Голову сдавила страшная боль, а перед глазами потемнело. Боже зачем? Зачем ты его убил?! Зачем позволил мне?!
– Лорейн, – обхватила меня тонкими руками Сью. – Поднимайся. Подумай о ребенке!
Какой ребенок? Я убила Дамьена. Убила человека, которого любила больше кого-либо еще. Моего лучшего друга, возлюбленного, альфу. А теперь я ношу в чреве дитя того, против кого он так безжалостно сражался.
– Это не Дамьен, – хриплым голосом пробормотал Драй.
– Не Дамьен?
– Господа Драй, – в холл медленно вошел Харт, и я все поняла. Когда над нами нависла угроза нападения серых, мы отправили его к Кикки, матери Франциско и моей названной бабушке, женщине, которая, как и Харт, заботилась обо мне на протяжении всей жизни.
– Харт, – я неловко поднялась на ноги и подошла к дворецкому. – Но как? Она же полукровка, ей еще жить и жить, – нос защипало, и я разрыдалась. Я не хотела плакать при Драйе, зная, что ему сейчас больнее, но не сдержалась.
– Упала с лестницы. Вы же знаете, как она любила высокие каблуки, – Харт взял меня за руки, чего никогда себе не позволял. Сейчас он вел себя как дедушка, а не преданный слуга. – В последнее время у нее часто кружилась голова.
– Она мучилась? – голос Франциско был ледяным. Я невольно вздрогнула.
– Нет, господин Драй. Медики сказали, что смерть была мгновенной. Думаю, она даже не успела понять, что произошло.
– Думаете, она не успела испугаться, летя вниз по лестнице?
– Господин Драй…
– Заткнись, – выругался он и, бросив на пол сумки, направился наверх, в свою комнату.
– Франциско…
– Не надо, Соня, – остановила я волчицу. – Дай ему время.
Аристократка бросила на меня ледяной взгляд, а затем, молча, кивнула.
– Вы ее уже похоронили? – я повернулась к Харту.
– Нет. Я решил, что господин Драй сам захочет все устроить.
– Мы поедем туда завтра, – обратилась ко мне Соня. – Мы с Франциско арендовали для Кеннета и Лиз дом на берегу моря для медового месяца, но, думаю, сами в нем остановимся. Франциско не стоит возвращаться в поместье.
Как мило, он будет жить с этой ледяной куклой в доме, куда привез меня и Дамьена после возвращения с того света.
– Наверное, мы задержимся. На него слишком много всего навалилось за последний год. Ему нужен отдых. Сью…
– Конечно, присмотрю, – кивнула ей девушка. – Я люблю возиться с малышами, так что мне не в тягость.
– Мы обсудили с Хартом и решили, что он останется здесь с миссис Пай, чтобы вам помогать. Лорейн, – Летмен внезапно перевела свое внимание на меня. – Ты полетишь с нами? Кикки была твоей бабушкой.
– Я останусь. Мне скоро рожать. К тому же я не оставлю Дамьена.
– И она должна быть на свадьбе Лиз и Кеннета, – смягчила мой ответ Сью. – Свадьба уже в четверг.
– Да, – покорно кивнула я. – Кикки поняла бы меня.
– Конечно, – равнодушно кивнула Соня. Как же она меня бесит! И что в ней Драй только нашел? Бедная моя дочь. Быть воспитанной такой дамой… Мороз по коже.
– Харт, можете… – я кивнула на сумки и, дождавшись утвердительного кивка, направилась вслед за Франциско наверх.
Вот только я не пошла в жилое, правое, крыло, а свернула в левое, где в крайней комнате лежал Дамьен. Воровато оглянувшись, я вошла внутрь. Мне не хотелось, что бы огненные знали о моих визитах сюда. Когда я в первый раз пришла к Дамьену, то увидела на лице Кеннета такое выражение, будто я решила добить его.
В комнате было темно, и царил полумрак. Опять эта Летмен склеп устроила. Я распахнула шторы и приоткрыла окно.
– Привет, Дэм, – я присела на кровать, в которой лежал огненный. Черты его были по-мертвецки заострены, а лицо таким бледным, что я видела каждую венку под кожей. Я вышла в соседнюю ванную комнату и, вернувшись с тазиком теплой воды, принялась губкой обтирать его тело.
– У меня умерла бабушка. Кикки. Ты ведь помнишь ее? Конечно. Ее невозможно забыть. И мне так плохо, Дамьен. Я ведь ее не видела с того самого дня, как «умер» Франциско. Я ее просто выставила прочь и не отвечала на звонки, когда она пыталась меня утешить. Я ужасный человек. А еще я хотела вернуться к ней, когда родится ребенок. Думала, что дождусь, когда ты придешь в себя, и уеду к Кикки.
Я тебе еще не говорила, но у меня будет дочь. Я даже ей имя придумала. Джулиет Кэтрин Драй. Красиво, правда? Я оставлю ее на Франциско и Соню. Она наполовину серая, и я не могу ее воспитывать сама. Я уже сделала так много ошибок. Ей будет нужна сильная рука, так что эта проклятая кукла Соня придется кстати.
Я взяла в руки расческу и принялась приводить в порядок волосы Дамьена, которые за это время успели, вновь, отрасти до плеч.
– Представь, что она мне тут заявила. Ей имя Джулиет не нравится. Она будет ее называть Кэтрин. Как будто ей Абигейл и Кристиана мало. Еще и Кэтрин. Порой мне кажется, что я делаю большую ошибку, но я не могу иначе. Хотя… Роберт предложил мне сделку. Он будет заботиться о Джулиет, если я в последствие дам согласие на их брак. Представляешь? Как в прошлом веке. Хотя Роберт тогда и родился. Ему, видите ли, давно нужна огненная жена для продолжения рода. Я даже слышала, что он думал жениться на Сью, но та не хочет замуж без любви. А этот старый сухарь после Сони никого не может полюбить. В общем Драйи единственный шанс для Джулиет.
Мне бы очень хотелось, чтобы и ты ее полюбил. Я знаю что, глядя на нее, ты всегда будешь помнить мое предательство, но мне так нужна твоя любовь. Даже если той моей частицей, которую ты полюбишь, станет моя дочь. Ты и ребенок самые близкие для меня люди, и я хочу, чтобы вы были счастливы.
Я поцеловала его в лоб.
– Просыпайся побыстрее, Дэмми. Ты мне очень нужен.
Прикрыв окно, я вышла в коридор и, дойдя почти до лестницы, в нерешительности замерла у комнаты близнецов. Сони рядом не было, и я вошла. Я старалась не показывать своих чувств к ним на глазах родителей, но стоило этим двум розовым комочкам появиться на свет, как они навсегда завладели моим сердцем.
Сейчас близняшкам было уже по два месяца. Абигейл родилась на семь минут раньше брата. Ее первый крик сотряс поместье Мирвайнов и крик Криса потонул в нем. Аби казалась мне полной копией мамочки, поэтому Криса я любила немножко больше его чересчур активной сестренки. Он меньше капризничал и реже плакал. Вот и сейчас он спокойно лежал в кроватке и смотрел вверх своими зелеными глазищами. Все чаще мне начинало казаться, что он может уже меня отличить от остальных огненных.
– Иди сюда, дружок, – я взяла его на руки и прижала к себе. Какое счастье прижимать к сердцу этот легкий теплый комочек, пахнущий молочком. Теплая головка опустилась на мою грудь. – Завтра мамочка с папочкой уедут, и ты останешься вместе с тетушкой Лорейн. Я буду готовить тебе смеси и гулять с тобой во дворе. А тетя Сью будет заботиться о твоей сестричке. Возможно, я даже перенесу твою кроватку в свою комнату, чтобы ты лучше высыпался по ночам. Аби ведь все время плачет.
Внезапно дверь распахнулась, и в комнату вошел Драй. От резкого звука Аби проснулась, и ее истошный плач пронзил тишину. Франко, молча, взял ее на руки, и плач прекратился. Эта чертовка, как и мать, становилась ангелом в его руках. Драй прижал Аби к груди и, уткнувшись в ее головку лбом, заплакал.
Я никогда не видела, как альфа плачет, и мне стало не по себе от этих безмолвных слез. Я дотронулась его плеча и он, не поднимая глаз, покачал головой, продолжая все так же укачивать дочь.
– Мне уйти?
– Нет. Ты тоже, как и я… Она была моей матерью хоть и продала меня отцу. Ее никогда не было рядом, но я знал, что она существует. А теперь она мертва. Моя мама умерла. Все. На свете больше нет ни одного человека, кому бы я был хоть немного дорог.
– Мы…
– Вы – оборотни. Она была смертной. Настоящей. Как все. Правильной, а не как мы – ошибкой природы.
– Я тебя понимаю. Мне будет ее не хватать. Она была для меня единственным родным человеком на земле. А сейчас, когда ты, а потом Дамьен…
– Лорейн… Я всегда буду твоей семьей, чтобы ни случилось.
– Мы уже не семья, Драй. И единственное, что я у тебя попрошу – не бросай мою девочку. Ей не повезло с родителями, и ты должен о ней позаботиться.
– Ты слишком жестока к себе.
– Посмотри на своих детей, – я бросила взгляд на Кристиана, спящего у меня на руках. – Они родились в любви. Моя дочь – дитя похоти и предательства, и это всегда будет в ее крови. Она еще не родилась на свет, но вместе со мной чувствовала радость убийства лучшего друга, запах крови, слышала предсмертные крики оборотней. И каждый раз, когда шевелилась в утробе, чувствовала ужас своей матери. Я уже слишком сильно ранила ее и должна держаться как можно дальше. Я обрекла ее на вечную судьбу мишенью для серых и огненных, подарила соблазн стать королевой Братства. Я впустила семена зла в ее душу, и только рядом с тобой, альфой огненных, они не смогут прорасти.
– А если меня не станет? – вслух спросил Драй, укладывая Аби в кроватку. Я же держала Криса на руках, не в силах расстаться с племянником.
– Тогда о ней позаботится Роберт. Пусть она будет меня ненавидеть за то, что я решила, как и с кем ей жить, чем за то, как ей умереть. Она будет вне досягаемости для серых. Будет живой, и это главное. Не представляю, что будет, если она попадет к серым. Этого не должно случиться.
– Я обещаю заботиться о твоей дочери так же, как о собственных детях. А ты позаботься о моих, пока мы с Соней будем в отъезде. Я должен знать, что они в безопасности.
– Не переживай. Я не дам их в обиду.
– Знаю, – он чмокнул меня в макушку и вышел из детской. Малышам надо поспать. Да и мне тоже.
На улице уже стемнело, и голоса в поместье стихли. Крадучись, я пробралась в комнату Дамьена и залезла под одеяло. Спать мне осталось недолго – на рассвете Аби вновь проснется, и до того мне еще нужно вернуться к себе. Но это будет утром, а пока я поудобнее устроилась на груди Дамьена и, слушая тихий стук его сердца, уснула.
Боги, это не свадьба, а сумасшедший дом какой-то. Нет, я, конечно, понимаю, что это одно из самых главных событий в жизни девушки. Но зачем же делать из этого культ? Лиз и Кеннет ходили по поместью, как два прожектора и сияли во всю. Элизабет вообще упивалась всем этим процессом: я даже не могу сравнить, на что было похоже удовольствие, которое она получала, когда листала каталоги с платьями, букетами и прочей ерундой. Драй оставил ей одну из своих кредиток и разрешил тратить столько, сколько вздумается. В качестве свадебного подарка.
Но я-то знала, что в нем снова проснулась совесть и он просто хочет откупиться. Сьюзан смотрела же на это все с улыбкой. Снова вернулось ее холодное спокойствие, и она снова стала такой, как была во время нашего знакомства. Она практически не занималась подготовкой к празднику, и эту роль добровольно взял на себя Роберт. Я даже не представляла, что из него выйдет такой прекрасный организатор свадеб. Мы же со Сью занимались детьми. Малыши заполнили все наше время. Лишь по ночам на пару часов мы выходили на охоту, оставляя в детской мамочку Пай.
Меньше, чем за неделю, Крис стал настолько дорог моему сердцу, что я и забыла, что он не мой сын. Я, как и собиралась, перенесла его кроватку в свою спальню, чтобы Аби не будила его своим плачем по ночам. К тому же нам со Сьюзан так было намного удобнее. Следить за одним ребенком проще, чем за двумя. Мальчик спал спокойно, просыпаясь всего три-четыре часа за ночь. Иногда мне приходилось будить его для того, чтобы накормить. Он был настоящим ангелочком. А еще безумно бросалось в глаза его сходство с Драйем. Я снова посмотрела на племянника и улыбнулась. Я просто не могла не умиляться, глядя на него. В последнее время он стал единственным, кто приносил свет в мою жизнь.
– Если ты так трясешься над чужим ребенком, что же будет, когда родится наша дочь? – опять он. Как же этот нахал мне надоел.
– Тебя это не касается.
– Почему же? По-моему, я тут как раз ключевой персонаж.
– Штар, иди туда, откуда пришел.
– И пропустить рождение будущей королевы?
– Она никогда не станет во главе серых, – я посмотрела на часы. Пора кормить Криса. Не обращая внимания на недовольный вид приведения, я прошла сквозь него к кроватке и аккуратно взяла малыша на руки.
– Не зарекайся. Ты тоже, насколько я знаю, на трон особо не рвалась, – он мерзко усмехнулся.
– А я на нем и не сидела, – огрызнулась я. – Ты путаешь кошку с волчицей. У меня есть альфа. И я не хочу к власти.
– Ты про Драйя? – серый вкинул бровь.
– Не твое дело.
– Значит ты про нашего маленького предателя. Эн, кажется, говорила, что он был твоим альфой. Но он слаб. Если уж выбирать, то…
– Меня не интересует твое мнение. Уходи и оставь меня одну.
– Как бы ты не отрицала, между вами с Лориэн очень много общего. Больше, чем ты думаешь.
– Пошел вон! – зашипела я.
– Слушаюсь, моя королева, – я устало опустилась на кресло и прислушалась. Из соседней комнаты доносился детский плач. Похоже, Аби снова капризничает. Вся в маму.
Я с сожалением положила Криса в кроватку. До следующего кормления около трех часов. Я поставила будильник, и, не раздеваясь, улеглась на кровать. Как бы мне хотелось, чтобы в колыбели рядом со мной спал сейчас мой сын, маленький лорд Драй, а может Лаваль. Чтобы не было войны, смертей, чтобы Драй был рядом со мной, а не с Соней, чтобы Дамьен не находился на границе жизни и смерти. Чтобы все было, как раньше. Слеза беззвучно скатилась по моей щеке. Я смогла принять все, что взвалила на меня жизнь. Но легче мне от этого не стало.
– Я бы смог тебе помочь снять стресс – я даже не стала реагировать на язвительный комментарий. Я просто закрыла глаза и стала вспоминать. Вспоминать то, что когда-то грело мою душу. Бета не смог выдержать сопливой ностальгии и ушел, оставив меня одну. Оставшаяся ночь прошла, как в тумане.
Утром я даже не стала смотреться в зеркало – все и так было понятно. Крис безмятежно спал, и я решила, что ничего не случится, если я схожу в душ. Но чувство тревоги не оставляло меня, и я решила заглянуть к Сьюзан и попросить, чтобы она присмотрела за обоими малышами. Я открыла дверь и умилилась: Сью лежала на кровати и спала, прижимая к себе крошку Аби. У меня просто не поднялась рука нарушить такую идиллию.
Выходя из комнаты, я нос к носу столкнулась с Хартом. Наконец-то удача мне улыбнулась.
– Доброе утро, мисс, – он элегантно склонил голову. Как и обычно, он был галантен и вежлив.
– Доброе, – я улыбнулась. – Харт, вы мне не поможете?
– Конечно, леди Драй, – я поморщилась. Давно я не слышала такого обращения к себе. Теперь леди драй была Соня.
– Присмотрите за Крисом. Пока я приведу себя в порядок.
– Но, мисс, я же не…
– Он спит. Просто посидите в кресле рядом с ним. Я бы не хотела оставлять его одного, а Сьюзан мне не сможет сейчас помочь.
– Ну, хорошо, – взгляд дворецкого смягчился, – Только недолго. Иначе миссис Пай подумает, что я сбежал от нее, – мужчина улыбнулся, и я не смогла не ответить ему тем же.
После душа я чувствовала себя совсем другим человеком. Вода всегда приводила меня в чувство, но сегодня она открыла мне второе дыхание. Чтобы не смущать Харта я захватила чистую одежду прямо в ванную и переоделась там. Просушив волосы, я вернулась в комнату и увидела, как наш всегда строгий дворецкий мило сюсюкается с Крисом. Настроение становилось все лучше и лучше. Недаром говорят, что дети – цветы жизни.
– Какой сегодня день недели? – спросила я улыбаясь.
– Четверг, мисс.
– Четверг? – как это я могла забыть, что сегодня свадьба Лиз. Нет, я четко знала, что она в четверг, но то, что четверг сегодня стало для меня легким шоком.
– Что-то не так? – Харт обеспокоенно посмотрел на меня.
– Нет, все в порядке. Можете идти. Спасибо за помощь, – я направилась прямиком к шкафу. Моих вещей тут было не много, но кое-что можно было выбрать для церемонии.
– Ты уже покормила малыша? – в комнату без стука ввалилась сонная Сью. – Что это с тобой? – зевнула она, глядя, как я лихорадочно перебираю платья.
– Я забыла, что сегодня четверг. У меня даже приличного платья тут нет, чтобы…
– Расслабься. Лиззи заказала нам с тобой одинаковые платья подружек невесты. Или ты и это забыла?
– Я об этом вообще не знала, – буркнула я, подходя к колыбели.
– Она даже костюмчики для близнецов купила. Так что все в ажуре. Так ты покормила Криса?
– Нет еще. Сейчас спущусь на кухню за смесью, – я подхватила племянника на руки.
– Покорми и Аби. А я пока себя в порядок приведу, – не дожидаясь ответа, девушка вышла в коридор. Ну что же, придется кормить обоих. Не брошу же я племянницу голодной из-за того, что мне не очень нравится ее мамочка?
Элизабет носилась по дому, как угорелая.
– Сестренка, успокойся, мы все успеем, – Сью пыталась успокоить ее, но без толку. Предсвадебный мандраж давал о себе знать.
– А вдруг мы кольца забудем? – сестра силой усадила невесту перед зеркалом, но та все равно не переставала вертеться.
– Не забудем, – мы все сидели в одной комнате, поэтому я могла, не отвлекаясь от малышей, слушать, о чем идет речь. Иногда я даже вклинивалась в разговор.
– А…
– Все будет нормально. Никто ничего не забудет, никто никого не убьет, не украдет, никто не опоздает, и цветы не завянут раньше времени. Сиди смирно! – Сью с упорностью, достойной уважения, пыталась уложить непослушные локоны сестры в высокую прическу. И у нее это получалось.
Лиззи замолчала, но надолго ее не хватило.
– А как же что-то старое, что-то новое, что-то одолженное и что-то синее? У нас же не все из этого списка есть.
– Все, – на этот раз вмешалась я.
– У нас нет синего и одолженного.
Я встала со своего места и вытащила из сумочки-клатча две бархатные коробочки и обе протянула Лиззи. Она удивленно посмотрела на меня, но спрашивать ничего не стала, а тут же открыла первую. В ней оказались безумно красивые серьги из белого золота с бриллиантами. Когда-то у меня было много подобных безделушек. Бесконечные светские гости не умеют выбирать подарки. Сейчас украшения не имели для меня никакой цены. Приоритеты изменились.
– Эл, они же…
– Это одолженное. Кстати, с возвратом можешь не спешить, – улыбнулась я. Девушка, словно заколдованная открыла вторую коробочку. Я заметила, как у нее заблестели глаза при виде достаточно крупного ажурного перстня с синим сапфиром. – А это синее. Считай это моими подарками на свадьбу.
– Он они же стоят целое состояние. Я не могу их принять.
– Не говори глупостей, – отмахнулась я. – Это подарки. Если ты их не примешь, я обижусь.
– Видимо, у Драйев семейная традиция – разбрасываться дорогущими подарками, – улыбка нашей невесты стала еще шире.
Машина, подъехала к небольшой церквушке, находящейся недалеко он поместья Мирвайн. Несмотря на конец октября, небольшое здание почти все было украшено цветами. Живыми цветами. Это был подарок Сони.
– Раз праздновать, так по-крупному – улыбнулась Сьюзан. Мы обе держали малышей на руках, потому что тащить за собой еще и огромную двойную коляску было просто нереально.
– Какая прелесть, – выдохнула Элизабет. Она категорически отказалась надевать плащ на свадебное платье, аргументируя это тем, что оборотни не мерзнут. Еще как мерзнут! Я зябко куталась в пальто и постоянно поправляла смешной беретик Криса. Из дверей церкви к нам вышел Роб. Он должен был исполнять роль посаженного отца и вести Лиз к алтарю.
– Сьюзан, Лорейн, проходите внутрь. Так как гостей, кроме нас, не будет, можете садиться на самую первую скамью. Не нужно вам стоять, как это положено делать, – мы кивнули и резвым шагом направились в храм.
Да, Летмен превзошла сама себя. Внутреннее помещение просто утопало в цветах. Они были повсюду. Наверное, даже на королевской свадьбе не было бы такой роскоши, как царила здесь. Мягкий свет свечей делал небольшую церквушку настолько комфортной, что я поняла, почему Роб выбрал для церемонии именно ее. Кеннет уже стоял возле алтаря и с нетерпением переминался с ноги на ногу. Мы кивнули ему и сели на свободные места. Он попытался выдавить из себя улыбку. Бедняга, так переживает.
Должна сказать, что мое сердце тоже было не спокойно. Дамьен остался в поместье практически один, и случись что, миссис Пай и Харт не смогут ему ничем помочь.
Зазвучала музыка и в зал вошли Роберт и Элизабет. Девушка просто светилась от счастья. Роб же был спокойным и уверенным, как и полагается посаженному отцу. Оборотень с такой нежностью и заботой передал руку Лиз Кеннету, что можно было подумать, что он ее настоящий отец. Священник улыбнулся обоим и начал обряд. Таинство заворожило меня и я не мола отвести взгляд от Лиззи, которая, казалось, стала еще прекраснее, чем была. Когда она произносила клятву, ее голос лился волшебной музыкой из старых легенд про фейри. В этот момент я была готова поверить в то, что Лиз была одной из них. Кеннет больше не выглядел диковатым мальчишкой. Рядом со своей уже практически женой он выглядел если не королем, то принцем точно. Я почти не слушала, что говорил священник. Слова – это такая мелочь, по сравнению с настоящими чувствами. Я не замечала, как течет время. Вот уже мои друзья обменялись кольцами, и священник проговорил классическое «Объявляю вас мужем и женой». Раздались громкие аплодисменты.
– Можете поцеловать…
Окончание фразы утонуло в страшной боли, внезапно, как огонь охватившей все мое тело. Из моего горла вырвался страшный крик. Из последних сил оставаясь в сознании, я передала Криса Сью. А потом наступила темнота.
