Текст книги "Непристойное пари"

Автор книги: Эмма Уайлдс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

Так, значит, они все знали: о ее девичьем увлечении, о чувствах Дерека и, логично предположить, о ее разочаровании.

Они знали также, что ее сердце разбито. Как наивно было думать, что она способна скрыть это!

– Разве можно доверять Дереку с его репутацией? – спросила Аннабел с дрожью в голосе. – И я молю Бога, чтобы ты не говорила, что повеса может исправиться, чтобы мне не пришлось отвечать на это неподобающим для леди образом. Этот человек совсем недавно заключил возмутительное пари по поводу его… способностей.

Она покраснела, вспомнив, какие ощущения испытывала в его объятиях. Казалось, Маргарет поняла ее.

– Молодые мужчины не самые благоразумные создания.

– Слишком мягко сказано, – проворчала Аннабел. Ее спутница многозначительно посмотрела на нее:

– Как и некоторые опрометчивые молодые леди, которые соглашаются выйти замуж за человека, к которому не испытывают никаких чувств.

– Это не одно и то же.

– Скажи, в чем разница. Учитывая свое поведение у портнихи, могла ли она возражать?

– Что мне делать теперь? – тихо спросила Аннабел. Маргарет наклонилась вперед и похлопала ее по рукам, все еще крепко сжатым на коленях.

– Любовь – удивительное чувство, мое дорогое дитя. Мне жаль тех, кто этого не понимает.

Глава 23

Длинный ноготь скользнул по груди Николаса, заставив его открыть глаза. Он заморгал и попытался приподняться в постели, затем застонал и снова рухнул на спину.

– Боже, который час?

– Одиннадцать, дорогой.

– Проклятие, в самом деле?

Элейн Филдс засмеялась низким мелодичным голосом:

– Да, это так. Скажи, ты помнишь, что было этой ночью?

Он посмотрел на женщину, сидевшую на краю кровати. Ее кровати. Комната была обставлена в ослепительно розовых тонах: розовые шторы, розовые портьеры, розовые обои, – казалось, даже пахло чем-то розовым, если такое возможно. Вероятно, день был солнечным, судя по лучам света на ковре. Голова Николаса болела, и во рту было сухо и неприятно.

– Не очень, – признался он.

Элейн изогнула изящную, аккуратно выщипанную бровь. Ярко-рыжая, пышногрудая, она была старше его лет на десять. В прошлом у них была короткая любовная связь, а потом они стали просто друзьями. Когда пожилой муж Элейн умер и оставил ее выяснять финансовые отношения с кредиторами, Николас, пользуясь своим влиянием, помог ей отсрочить их требования. В дальнейшем она время от времени вознаграждала его за это.

– Неудивительно, – тихо сказала Элейн. – Я никогда не видела тебя таким пьяным, Ники. Ты напился до того, как приехал ко мне. Я поняла, что ты уже «в кондиции», потому что отказался от предложенного мной бренди. Думаю, последствия будут сказываться весь день.

Николас чувствовал, что она права. Что, черт возьми, произошло прошлой ночью? Как он оказался у своей бывшей любовницы? Он присутствовал на небольшой вечеринке, слушал, как какая-то ужасная девица терзала Баха на фортепьяно, а потом… кажется, Мэндервилл предложил отправиться в одно из игорных заведений? Трудно вспомнить.

Но с кем еще, кроме Дерека, он мог так напиться?

– Скажи, пожалуйста, я был не слишком грубым?

– Вовсе нет. Я никогда прежде не вела такой интересной беседы в своей жизни.

– Беседы? – Сказав это, он осознал две вещи. Во-первых, несмотря на то, что его грудь была обнажена, он оставался в брюках. Слава Богу, кто-то предусмотрительно снял с него сапоги, поскольку сомневался, что герцог был способен сделать это сам. Во-вторых, он обнаружил рядом поднос с чаем и был бесконечно благодарен Элейн за это.

Она заметила, на чем Николас сосредоточил свое внимание, и с улыбкой подала ему чашку.

– Ты ударился в философию, дорогой.

Николас с усилием приподнялся и, заняв полу сидячую позицию, с удовольствием сделал глоток. Потом тихо произнес:

– И что я говорил?

Элейн присела на край кровати и посмотрела на него с улыбкой и некоторой тревогой:

– Ты решил углубиться в дискуссию на тему, о которой, я думаю, никогда раньше не помышлял.

О любви.

Элейн не могла даже произнести это слово.

– Я был слишком пьян. – Его слова прозвучали как оправдание.

– Да, я это поняла – потому что ты назвал ее имя. Признаюсь, я с трудом поверила…

Черт возьми, он нарушил данное Кэролайн слово. Его голова разболелась еще сильнее, хотя он знал, что Элейн можно доверять.

– Не надо так переживать, – сказала она с улыбкой. – Я никому не скажу о твоем странном увлечении леди Уинн.

Он просто скотина. Пьяная скотина, не оправдавшая доверия достойной женщины. Осознание этого не улучшило его настроения.

– Благодарю, – сказал Николас. – Полагаю, мне следует поблагодарить тебя также за то, что терпела мои бессвязные речи. Извини.

– Не стоит извиняться. – Элейн похлопала его по колену. – Кстати, для пьяного человека ты был потрясающе искренним.

– В самом деле? – осторожно спросил Николас. Кто знает, что он наговорил? И то, как он оказался в этой розовой комнате, оставалось для него загадкой.

– Ты признался, что влюблен в красивую вдову покойного лорда Уинна.

Значит, он действительно был чересчур пьян.

– Неужели я сказал такое?

Элейн кивнула, и на губах ее обозначилась легкая улыбка.

– Более того, ты уверял меня в этом.

– Бренди способствует проявлению глупости.

– Разумеется, но алкоголь также выдает правду. – Она откинулась немного назад и посмотрела ему в глаза. – Ты действительно готов позволить ей уехать на неделю с Мэндервиллом, хотя в душе против этой затеи? Почему бы тебе, не сказать ей правду?

Выходит, его предательство не ограничилось только раскрытием тайны о его пребывании с Кэролайн в Эссексе. Он проговорился также и об ее участии в их с Дереком споре.

Он сделал слишком большой глоток чая и обжег рот.

– Если бы я был уверен, что это правда, то, возможно, сказал бы ей.

– В том-то и заключается твоя проблема, дорогой Ники, что ты не уверен в своих чувствах.

Ужасно трудно философствовать с бывшей любовницей, когда голова словно налита свинцом. Николас сделал еще глоток горячего чая и попытался восстановить то, что уже было разрушено.

– Я сейчас в глубокой растерянности, Элейн. Она не такая, как все женщины, с которыми мне приходилось иметь дело. Она завладела моими мыслями, не говоря уже о нашем общении в постели. Однако она не хочет, открыто связываться со мной, чтобы не погубить свою репутацию, и разве можно винить ее за это? Если я не сделаю ей предложение вступить со мной в брак, все будет кончено.

Последовала тишина. Элейн только смотрела на него. Неужели он произнес слово «брак»? Да, он действительно сделал это. О Боже!

– Правда, она дала ясно понять, что не заинтересована в повторном замужестве.

– Эта женщина молода и обеспеченна. Судя по тому, что ты рассказывал о ее муже, она была глубоко несчастна в браке, но ее согласие поехать с тобой в Эссекс говорит о том, что она решила не избегать мужчин. И, похоже, ты изменил ее отношение к любовному общению благодаря своим способностям, дорогой. Видимо, вы оба здорово преуспели в этом.

– Будет скверно, если все это обнаружится, – Николас потер виски. – И кто знает? Может быть, Дерек понравится ей больше.

Представив их вместе, он невольно нахмурился, и Элейн заметила это.

– Не хотел бы ты снова услышать совет, который я дала тебе вечером? Думаю, сейчас ты в состоянии воспринять его.

Николас печально улыбнулся.

– Учитывая, что я вторгся к тебе без приглашения в непотребном виде, было бы невежливо отказаться.

– Ты должен раз и навсегда забыть о Хелене. Его улыбка увяла.

Меньше всего ему хотелось услышать это имя, в то время как в его голове звучала барабанная дробь, подобная той, какая раздавалась впереди колонны войск, направляющихся к полю сражения.

– Ты придаешь слишком большое значение тому, что я давно забыл, – сказал он, как ему казалось, спокойным тоном.

– Я почему-то сомневаюсь в этом. Я была свидетельницей того, что произошло с тобой, если помнишь. Это стало причиной, по которой ты перестал встречаться со мной. А когда твои отношения с Хеленой закончились, ты внезапно изменился и открыто увлекся случайными любовными связями, цинично относясь к жизни.

– Тогда я был глуп и, по-видимому, с годами не стал умнее. – Николас допил свой чай и посмотрел на одну из ячменных лепешек на подносе, однако решил отказаться от еды. Упоминание имени Хелены подействовало на него отрицательно. Он ощутил тошноту, причиной которой было не только излишество, которое он позволил себе прошлой ночью.

– Она предала тебя.

Да, это правда. Хелена завладела его юношеским воображением, а потом разрушила его веру в любовь. Она тоже была молодой красивой вдовой и очень скоро завладела и его телом, и его душой. Кроме того, он проникся сочувствием к этой одинокой беззащитной женщине.

Только она была вовсе не одинока. Когда Николас узнал об этом, его мир рухнул.

Суровый урок. Красивые беззащитные леди могли принести только горе. Тем не менее, его привлекла другая соблазнительная вдова с нерастраченным потенциалом страсти и подорванным доверием к мужчинам, и он опять вел себя как зеленый юнец, несмотря на печальный опыт.

Нет, Кэролайн не такая женщина, как Хелена. Он был уверен в этом.

Почти.

– Нам не стоит обсуждать это. – Николас приподнялся и спустил ноги с кровати. – Где, черт возьми, мои сапоги?

– Согласна, но, может быть, тебе следует поговорить с ней?

– Я не видел ее довольно давно.

Элейн чуть заметно улыбнулась, затем двинулась с обычной ленивой грацией и подняла с пола брошенные сапоги.

– Думаю, это хороший признак, если леди Уинн потребовалось так мало времени, чтобы завладеть твоими чувствами. Если хочешь знать мое мнение – она очень подходит тебе.

– Меня не интересует твое мнение, – проворчал Николас, доставая обувь.

Боже, как болит голова!

– Однако ночью интересовало. Он поднял голову, натягивая сапог.

– Если я женюсь, то только из-за морального долга перед семьей. Однако едва ли я могу выбрать женщину, которая дала ясно понять, что ее не интересует повторный брак, и которая к тому же, по всей видимости, неспособна, родить детей. Я лишь поддался любовному наваждению, которое скоро пройдет. Так всегда было.

Элейн посмотрела на него с беспокойством.

– Боюсь, ты позволяешь Хелене обмануть тебя во второй раз, – тихо сказала она.

Это должно сработать.

Кэролайн вышла из кареты и осторожно огляделась вокруг, не обнаружив ничего, кроме длинной тихой улицы и крытых соломой домов. Окружающая обстановка никак не подходила для любовного свидания. Возможно, это было не самое скандальное любовное свидание в истории Англии, однако оно, несомненно, стало бы предметом обсуждения в обществе.

Гостиница была небольшой и непритязательной, с простым фасадом и покосившейся, выцветшей на солнце вывеской. Едва ли это заведение было похоже на место, где один из самых известных любовников планировал заняться обольщением.

Хью молча проводил ее внутрь помещения; его поведение, как всегда, было сдержанным однако, повернувшись, чтобы удалиться, он остановился и обернулся.

– Миледи?

Кэролайн окинула взглядом скромный пивной трактир с деревянным полом и круглыми столами. Несмотря на простоту, он выглядел уютным и чистым. Она приподняла брови:

– Да?

– Вы уверены, что хотите сделать это? Кэролайн пристально посмотрела в смуглое лицо молодого человека.

Конечно, Хью знал о споре и ее участии в нем. Он жил в помещении для слуг в Тендерден-Мэноре в течение пяти дней и мог легко догадаться о том, что происходит. Молодой человек стоял со шляпой в руке, в слегка запылившейся после езды униформе. Его лицо выражало замешательство и тревогу.

Это было трогательное зрелище.

Тем не менее, Кэролайн попыталась уклониться от прямого ответа.

– Что именно? – тихо спросила она.

– Разумеется, это не мое дело, мадам, но, по-моему, герцог… будет недоволен, что вы здесь.

Учитывая, что это тот же кучер, который возил их с Николасом по Лондону, пока они занимались любовью в карете, она не выдержала и покраснела. При этом она слегка разозлилась, предположив, что Роудей мог рассказать кому-то о ней. Ведь он не говорил, что любит ее.

Он просто желал ее, но это совсем другое.

Она хотела большего. Да, именно так, иначе не приехала бы на встречу с лордом Мэндервиллом в эту невзрачную загородную гостиницу.

Слуги все знают. Кэролайн часто забывала об этом, потому что раньше ей нечего было скрывать.

Она печально улыбнулась:

– Зачем, по-твоему, я приехала сюда? Я как раз очень надеюсь, что его светлости это не понравится.

Лицо Хью расплылось в улыбке.

– Понятно.

Он явно испытал облегчение. Видимо, Роудей произвел на него неизгладимое впечатление. Кэролайн вспомнила, как мужчины дружески беседовали, обсуждая лошадей, в загородном поместье. Ее поразила тогда простота общения герцога со слугой. Он явно понравился Хью. Ей он тоже нравился. Нравился, потому что вселил в ее душу покой. Николас, безусловно, внушал симпатию. Многие женщины говорили о его притягательности.

То, что она намеревалась сказать, осталось невысказанным, потому что в трактир вошел мужчина, которого она ждала. Точнее, она ожидала появления лорда Мэндервилла, думая о Николасе. Дерек, как всегда, выглядел элегантно, хоть и не слишком щеголевато. Волосы были по-мальчишески взъерошены, а голубые глаза блестели. На аристократичном лице сияла улыбка.

Он вежливо приветствовал кивком Хью и склонился к руке Кэролайн:

– Миледи.

Она обратилась к своему молодому кучеру, тронутая его заботой:

– Спасибо, Хью.

Он немного поколебался, затем ушел.

Кэролайн повернулась к графу:

– Мы прибыли сюда почти одновременно, милорд.

Хозяин гостиницы обратил внимание на кучера в ливрее и на то, как прибывшие джентльмен и дама разговаривали друг с другом. Это был полный лысый мужчина с румяным лицом и красным носом, свидетельствовавшим о любви к возлияниям. Он поспешил навстречу гостям.

Дерек взял руку Кэролайн и слегка сжал пальцы. Затем, надменно приподняв бровь, обратился к хозяину:

– Мы остановимся здесь на несколько дней. Мое письмо должно было прийти к вам на прошлой неделе.

– Наша лучшая комната в вашем распоряжении, милорд. – Мужчина вытер платком вспотевшее лицо, сунул платок назад в карман и повел их к небольшому лестничному пролету.

Они последовали за ним. Кэролайн ощущала руку графа. Она не знала его достаточно хорошо, но чувствовала, что он совсем не такой, как Николас.

Они вошли в уютно обставленную комнату с деревянными панелями и большой кроватью, покрытой узорчатым одеялом в голубых и зеленых тонах. Два небольших окна выходили к маленькой речке, по обоим берегам которой простирались луга с пасущимися козами. Под окнами находился небольшой огород, который выглядел многообещающим: в меню, вероятно, будут включены овощи.

Впрочем, Кэролайн надеялась, что не задержится здесь надолго.

Будет ли Николас достаточно обеспокоен ее отсутствием и приедет ли сюда, чтобы остановить то, что, по его мнению, должно произойти?

По замыслу Дерека, он обязательно приедет, но она не была так уверена, хотя полагала, что не знает Николаса так хорошо, как его друг. Однако ей очень хотелось узнать. Боже, как она мечтала снова потанцевать с ним на залитой лунным светом террасе или, еще лучше, просыпаться в его объятиях, чувствуя на своей щеке его дыхание…

– Энни аннулировала свою помолвку, – сказал Дерек. Кэролайн, смотревшая в окно на овцу с двумя маленькими ягнятами по бокам, повернулась к нему с улыбкой.

– Я обратила внимание, что вы прибыли сюда в радостном настроении. Теперь понятно почему.

– Я вам бесконечно благодарен. Ваш разговор с ней произвел желаемый эффект.

Кэролайн села на стул около небольшого камина.

– Я просто сказала ей правду. Аннабел поняла, что ей и лорду Хайатту будет плохо, если она выйдет за него замуж, тогда как любит вас.

Дерек предпочел сесть на кровать и принял небрежную позу.

Кэролайн обратила на это внимание. Видимо, он не однажды делил комнаты в гостиницах с разными женщинами. Но для нее это было необычное явление. Ставки были очень высоки. Она поставила на карту свою репутацию, подвергая себя не меньшему риску, чем когда отправилась в Эссекс. Но в данном случае ее пребывание здесь было не ради страсти, а ради уловки.

Она чувствовала себя неуверенно, но Дерек клялся, что успех обеспечен.

– Аннабел говорила, что любит меня?

– Нет.

Лицо графа приняло удрученный вид. Известный повеса, способный покорить любую девушку, выглядел сейчас как ребенок, которого лишили сладкого.

– Понятно. А я надеялся…

– Неужели вы думаете, что она скажет мне, едва знакомой женщине, о своем самом сокровенном чувстве? Я достаточно долго беседовала с ней, но, честно говоря, она до нашего разговора уже была склонна порвать с лордом Хайаттом. – Кэролайн вскинула бровь. – Однако я сомневаюсь, что, даже после того как она расторгла помолвку, вы сможете легко добиться ее руки. Ее любовь не вызывает сомнений, но Аннабел не доверяет вам.

То, что однажды разрушено, трудно восстановить.

– Я понимаю. – Дерек сдвинулся на край кровати, коснувшись ногами пола. – Поверьте, меня это ужасно мучает.

Значит, он переживает. Аннабел явно повезло.

– Женщины имеют романтическое представление о том, как мужчины должны ухаживать и завоевывать их расположение.

Дерек улыбнулся:

– Вы собираетесь прочитать мне лекцию о женщинах, миледи? Говорят, я немного разбираюсь в них.

Его привлекательность не вызывала сомнений. Неудивительно, что Аннабел Рид влюбилась в него. Если бы Кэролайн не была так увлечена Николасом Мэннингом, то, вероятно, сама поддалась бы его очарованию. Она улыбнулась:

– Если бы не ваша и Николаса репутация, мы не сидели бы сейчас здесь, не так ли?

Он посмотрел на нее через комнату.

– Если бы не наше пари, вы и Ник были бы едва знакомы, Аннабел готовилась бы к свадьбе, а я был бы не в силах изменить что-либо. Теперь я нисколько не жалею, что заключил это нелепое пари.

– Вы думаете, он приедет? – У Кэролайн невольно вырвался этот вопрос, и она тут же отвернулась.

Дерек усмехнулся:

– Конечно.

Его уверенность действовала успокаивающе, хотя она не разделяла ее.

– Почему вы так думаете?

– По нескольким причинам, но главным образом потому, что прошло одиннадцать дней.

Кэролайн наморщила лоб:

– Что это значит?

– Он точно помнит, сколько дней прошло, после того как вы оба вернулись из Эссекса. Я не только хорошо знаю женщин, но также неплохо разбираюсь в психологии представителей мужского рода, потому что сам являюсь одним из них. Нашей природе несвойственно следить за такими пустяками, а Ник считал дни, и этим все сказано.

Кэролайн чувствовала себя наивной девушкой, когда дело касалось таких тонкостей.

– Разве это имеет какое-то значение?

– Разумеется. Поверьте мне.

– Я верю вам, иначе не сидела бы здесь сейчас.

– Да. – Граф посмотрел на нее с легкой усмешкой. – Николас будет недоволен тем, что вы рискуете подвергнуться осуждению со стороны общества.

– Вы хотите сказать, он будет недоволен, потому что мой отъезд противоречит его намерениям.

– Должен признаться, он предпочитает любовные связи без обременительных последствий.

– И большинство женщин подчиняется его прихотям. – Кэролайн выпрямилась на стуле.

Дерек спокойно взглянул на нее:

– А вы – нет, и потому он будет стоять на коленях перед вами.

– Не вижу для этого оснований.

– Его отчаяние очевидно. Я никогда прежде не видел его таким. Впрочем, – Дерек немного заколебался, – точнее сказать, я не видел его таким, кроме одного раза в прошлом. Это говорит о том, что он опять влюбился и потому проявляет особую осторожность.

Кэролайн была заинтригована. Она вспомнила, как резко среагировал Николас, когда она спросила, была ли в его жизни какая-то особенная женщина.

– Кто она?

– Он сам расскажет, если захочет.

Ох уж эти мужчины, с раздражением подумала Кэролайн. Иногда из них невозможно вытянуть информацию.

Лорд Мэндервилл по-мальчишески улыбнулся, и его улыбка была такой заразительной, что Кэролайн не могла удержаться и тоже улыбнулась в ответ.

– Что нам делать теперь? – спросила она.

– Ждать появления на сцене главного героя, – ответил он.

Глава 24

Николас остановил лошадь и выругался сквозь зубы. Да, он медлил и старался отрицать непреодолимое желание последовать инстинктивному порыву, но, в конце концов, уступил ему.

Боже, он все-таки поехал вслед за Дереком и Кэролайн по дороге до Эйлсбери и, расспросив местных жителей, нашел нужную гостиницу.

Черт возьми, он чувствовал себя в ужасно глупом положении.

Гостиница была небольшой и скромной, расположенной на окраине города, с соломенной крышей и с цветами в ящиках под окнами. Он едва ли выбрал бы такое заведение, но сейчас не его право выбирать. Дерек, несомненно, старался быть осторожным по просьбе Кэролайн.

Сейчас они вместе находятся там.

Спешившись, Николас бросил поводья парню, появившемуся из конюшни, и двинулся к двери. Эта гостиница в сельском стиле вполне подходит для романтического свидания, подумал он.

Видимо, обстановка соответствовала желанию Кэролайн. Разве она не давала ему понять, что ей нравится простота сельского быта?

В тот вечер, когда Николас опустился до того, что попросил кучера оказать ему услугу, и тайком, как вор, забрался ночью в карету, чтобы встретиться с Кэролайн, вероятно, он разочаровал ее. Она была не настолько искушенной, чтобы скрыть выражение своего лица, когда он признался, что не совсем доверяет ей, и она спросила почему.

Ответ был ясен, подумал Николас с мрачной укоризной: потому что он не доверял женщинам. Тем не менее, Кэролайн побудила его совершить ужасно нелепый поступок, заставив мчаться во весь опор в течение нескольких часов к этой небольшой загородной гостинице, чтобы помешать ее свиданию с Дереком, хотя оно было предусмотрено соответствующей договоренностью.

Он любил Дерека как брата, однако должен помешать этой встрече, чтобы сохранить их дружбу.

Впрочем, нет. Он руководствовался исключительно эгоистическим чувством, потому что ему невыносима была мысль, что Дерек и Кэролайн вместе.

В постели. И он целует и ласкает ее.

Николас очень надеялся, что не опоздал.

Когда он вошел, невысокий толстый мужчина перестал вытирать один из столов, заметив нетерпеливое и решительное выражение лица нового гостя.

– Я ищу двух ваших клиентов, – отрывисто бросил Николас. – Красивую женщину с каштановыми волосами и высокого светловолосого мужчину. Где они?

Хозяин бросил взгляд на дорогую одежду гостя, стараясь оценить его социальный статус.

– Милорд, я не могу…

– Называйте меня «ваша светлость», – сказал Николас суровым тоном. Если его титул способствовал получению нужной информации, он пользовался этим. – И, пожалуйста, ответьте на мой вопрос, иначе я начну стучать в двери всех номеров, чтобы найти их.

– Первая комната справа наверху. – Хозяин гостиницы понял, что это была не пустая угроза. Полотенце безвольно повисло в его пухлой руке.

Николас кивнул и повернулся, но затем опять обратился к мужчине:

– Как долго они находятся здесь?

– Несколько часов, ваша светлость, – сообщил тот.

Николас тихо выругался. Какого дьявола он ждал так долго, меряя шагами свой кабинет? Сейчас на улице уже начало темнеть.

Он быстро поднялся по лестнице, как будто поспешность в данный момент могла что-то изменить, и остановился возле указанной двери, Услышав тихий смех.

Такой знакомый женский смех, который он часто слышал в Эссексе, когда лежал с Кэролайн в постели. Непринужденный и милый, как все в ней, когда она не напускала на себя холодный, неприступный вид.

Николас поднял руку, чтобы постучать в дверь, и замер. Перед его мысленным взором в тускло освещенном коридоре возникла другая сцена из далекого прошлого.

Хелена исчезла. Он отчетливо помнил каждое грациозное движение ее гибкого тела, когда она танцевала, ее улыбку и покачивание бедер во время ходьбы.

Где же она?

Вышла, чтобы подышать свежим воздухом? Конечно, погода теплая, а в комнате довольно душно.

Почему он решил найти ее?

Потому что заметил ее манящий взгляд, ощутил легкое пожатие руки. Все это было похоже на искусное соблазнение.

Он понял это.

Но вместо того чтобы искать ее на террасе или в саду, он тихо поднялся наверх и, остановившись около двери спальни, услышал их.

Боже, казалось, она была влюблена в него, однако улучила момент, чтобы предаться страсти с другим мужчиной. Ему даже не требовалось входить в комнату, настолько он был уверен, что это правда, слыша стоны наслаждения.

Все это запечатлелось в его мозгу, в его душе…

Дважды прокляв свою глупость, Николас все-таки вошел в комнату тогда и сделал это сейчас, толкнув дверь с такой силой, что та с грохотом ударилась о стену.

С учащенно бьющимся сердцем, стиснув зубы, он приготовился к наихудшему сценарию, однако обнаружил, что женщина, мысли о которой преследовали его, скромно сидела в кресле около камина с бокалом вина, застывшим у ее губ, и с расширенными глазами, явно потрясенная его внезапным появлением.

Она была полностью одета, все женские украшения присутствовали на своем месте, и волосы были аккуратно уложены в пучок. Дерек, сидя на кровати, тоже оставался одетым, включая высокие сапоги и даже галстук.

Нет, это была совсем не та сцена, какую он увидел десять лет назад.

Слава Богу!

Невероятное облегчение лишило его дара речи. Или, может быть, это было нечто другое, сродни чувству стыда. В наступившей тишине он все-таки нашел в себе силы сказать:

– Добрый вечер.

На это приветствие первым среагировал Дерек. Старый друг поднялся на ноги с самодовольной улыбкой на губах. Привычным движением он достал из кармана жилета часы, посмотрел на них и сунул обратно.

– Ты задержался дольше, чем я предполагал, Ник. Николас хотел придать своему взгляду свирепость, но не смог, несмотря на способность управлять эмоциями.

– Ты можешь объяснить, что это значит?

– А ты можешь объяснить свое присутствие здесь? – Дерек направился к двери. – Не мне, конечно, потому что я удаляюсь. Уверен, леди Уинн с интересом послушает, что ты скажешь. Свяжись со мной, когда вернешься в Лондон.

Что происходит, черт возьми?

Николас отступил в сторону, пропуская друга, который весело улыбался.

Только этого ему и не хватало – чтобы кто-то посмеялся над ним.

Однако трудно было злиться, когда он вдруг остался наедине с Кэролайн в отдаленной сельской гостинице. Мечта неожиданно осуществилась. Точнее – осуществилась мужская фантазия. Или, может быть, то и другое.

Кэролайн выглядела очаровательной в своем простом светло-розовом муслиновом платье, слегка помятом после путешествия. Ее серые глаза блестели, когда она смотрела на него.

Кровать, как он заметил, была довольно удобной.

Он обязательно поблагодарит потом Дерека за выбор подходящего места.

– Ты ждала меня?

– Я… надеялась. – Ее голос был слегка хрипловатым. Значит, она надеялась. Господи, это было выше его понимания.

– Я не знаю, почему оказался здесь. – Николас провел рукой по своим волосам. – Видимо, я не мог смириться с мыслью, что ты решила осуществить вторую часть сделки.

– Следовательно, ты пришел сюда, чтобы спасти меня? – Кэролайн продолжала сидеть с бокалом в руке; лицо ее было непроницаемым. Обычно Николас знал, о чем думают женщины. Нет, неверно – он мог только предполагать это.

Но сейчас он не представлял, какие мысли таились в голове Кэролайн.

Николас вошел в комнату и закрыл за собой дверь.

В этот момент он навсегда освободился от мыслей о Хелене.

– Я пришел за тобой, – честно сказал он. – И ты обязана помочь мне понять, что происходит между нами.

Кэролайн слегка покраснела.

– Роудей, ты сам должен понимать, поскольку являешься опытным любовником, способным очаровать даже змею, чтобы та вылезла из зарослей. Я не отношусь к числу твоих завоеваний.

– Разве? – Он улыбнулся.

– Да, – подтвердила она тоном чопорной леди Уинн, хотя блеск в ее глазах противоречил холодному выражению лица. – Впрочем, я не уверена в этом.

Кэролайн оказалась способной одним замечанием перевернуть всю его жизнь. Она находилась на расстоянии от него, но он чувствовал, как нарастает его возбуждение от одной только перспективы приблизиться к ней.

Это было не просто желание, которое он много раз испытывал прежде, давая пищу, для сплетен. Все это в прошлом.

К Кэролайн он испытывал совсем другое чувство. Он осознал это в тот момент, когда впервые поцеловал ее теплым вечером на террасе в Эссексе и ощутил вкус ее губ.

Или, может быть, даже когда она приподняла свою вуаль в той небольшой убогой таверне…

О, черт, какая разница, где это произошло?

Главное – он испытал это незнакомое для него чувство.

Он выглядел великолепно, хотя был немного взъерошенным и раздраженным.

Тем не менее, Кэролайн хорошо распознала, что означал блеск в его темных красивых глазах.

Это было желание.

Скандально известный повеса герцог Роудей вожделел ее.

Можно ли надеяться, что это не единственная причина, по которой он прибыл сюда?

Судя по его вздувшимся брюкам, трудно быть уверенной в этом. Однако, по словам лорда Мэндервилла, если бы герцог просто хотел удовлетворить свою потребность провести время с женщиной, то не стал бы скакать верхом несколько миль, чтобы найти ее.

Но он приехал именно к ней.

Николас двинулся вперед. Кэролайн сделала большой глоток вина, не отрывая глаз от его стройной внушительной фигуры.

Он остановился перед ней и протянул руку, вместо того чтобы сделать нечто более дерзкое – например, поднять ее и заключить в свои объятия.

Нет, он только протянул ей руку.

Кэролайн надеялась, что этот жест означал некое предложение. Не только скоротечное удовольствие, но нечто более значительное. Николас приехал из Лондона, чтобы предотвратить ее дальнейшее участие в споре в качестве судьи, и лорд Мэндервилл сразу удалился, оставив их одних. Все шло так, как было задумано.

Ее сердце гулко билось.

Кэролайн приняла предложенную руку, их пальцы переплелись, и она позволила ему мягко поднять ее на ноги.

– Как я уже сказала, я надеялась…

Она запнулась, не уверенная, готова ли продолжать.

Николас чуть заметно улыбнулся. Темный локон падал ему на лоб. Брюки и сапоги были покрыты дорожной пылью. Он взял бокал с вином у нее из рук и отставил в сторону.

– На что ты надеялась?

Стоит ли говорить? Возможно, существует определенный риск, но ведь Николас преодолел большое расстояние, чтобы помешать ее встрече с Дереком. И хотя тот уверял, что Николас обязательно приедет, его появление удивило и взволновало ее.

– Я надеялась, что ты приедешь. Его темная бровь взметнулась вверх.

– А я надеялся, что смогу удержаться, – произнес он низким голосом, прежде чем прильнуть к ее губам.

Это был не просто нежный поцелуй. В нем чувствовалась страсть и настоятельная потребность и в то же время какая-то покорность. Кэролайн прильнула к нему всем телом, ухватившись за лацканы. Поскольку он приехал сюда вопреки здравому смыслу, она была готова простить ему грубоватый тон.