Текст книги "Священный меч Будды"

Автор книги: Эмилио Сальгари

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)

– Не убивайте меня, – простонал бонза, всем телом подаваясь назад.

– Так говори. Где священный меч Будды?

– Не знаю… в Юаньяне его больше нет.

– Бонза, слушай меня: нас прислал сюда король, твой повелитель, чтобы разыскать оружие Будды. Обманывая нас, ты обманываешь короля. Говори, я этого требую, и король также требует.

Бонза несколько раз опускал и поднимал голову, не произнося ни звука. Казалось, он вот-вот умрет от страха.

– Бонза! Бонза! – повторил капитан с угрозой. – Говори, или я сожгу тебя на медленном огне.

– Не сказал ли я уже вам, что священного меча больше нет в Юаньяне? – простонал несчастный.

– Но ты должен знать, где он находится. Я читаю это в твоих глазах.

– Я скажу вам, не убивайте меня.

– Обещаю тебе, что выпущу тебя на свободу.

– Итак, слушайте.

Капитан, Корсан и Мин Си приблизились к бонзе.

– В 1790 году, – сказал он, подумав несколько минут, – ревностный почитатель Будды, князь Юнь-цзи выкрал священный меч из государственного дворца в Пекине и отдал его нашему храму. В продолжение четырнадцати или пятнадцати лет он оставался в наших руках, но в 1804 году князь, окончательно разорившись, взял его у нас, чтобы продать. Прежде всего он отправился в Тонкий, потом в Сиам и, наконец, в Бирму.

– В Бирму! – воскликнул Лигуза.

– Да, в Бирму.

– И продал его?

– Продал бирманскому королю за баснословную цену.

– А где теперь находится меч?..

– В Бирме.

– Где?.. В каком городе?

– Этого я не знаю. Одни говорят, что он был скрыт в одном из храмов Амарапуры, а другие – в пагоде Швемадо.

– Это все, что тебе известно?

– Все, – отвечал бонза.

– И ты говоришь, что в Юаньяне его больше нет?

– Уверяю вас в этом.

– Поклянись твоим Буддой.

– Клянусь, – сказал бонза.

Капитан опять замотал ему лицо, крепко привязал его к дереву, а потом встал. Рука его протянулась на запад, по направлению к Бирме.

– Друзья, – проговорил он дрожащим голосом, – отправимся в Амарапуру, и да поможет нам Бог!

VII. Охота на слона

В центре великого индокитайского полуострова, между Бирмой, Сиамом, Тонкином и китайской провинцией Юньнань находится обширнейшая страна с небольшими горными цепями и бескрайними равнинами, орошаемая великими реками и называемая Лаосом.

Какова ее площадь? Как велико ее население? Каково ее государственное устройство? Какие города расположены на ее территории? Никто не может ответить на эти вопросы с уверенностью.

Невелико число путешественников, осмелившихся проезжать по этой стране, и почти все они оставили не очень ясные и не очень точные описания. Некоторые из них находятся даже в явном противоречии с другими.

Говорят, что там есть государство, называемое Янгома, управляемое буддийскими священниками, богатое рисом, драгоценными металлами, бензоином и мускусом и славящееся красотой женщин. Где оно находится? – никто не может этого определить.

Говорят, что там есть государство, называемое Лакто, в котором нет ни городов, ни рек, ни гор, изобилующее бамбуковыми плантациями, хлопком и залежами соли. Племена его живут по простым законам первобытного общества и владеют имуществом сообща. Жатва оставляется в полях без надзора, двери жилищ остаются открытыми день и ночь, чужеземного путника принимают там с величайшим гостеприимством. Существует ли в действительности это государство или, может быть, его путают с настоящим Лаосом, который китайцы называют также Ла-чуэ. Никто этого не знает, равно как и никто не знает, где оно находится.

Говорят, что там же есть еще третье государство, дающее свое имя стране, называемой Лаосом, которая считается государством, самым могущественным из всех, самым многолюдным и самым обширным, с красивыми городами – Пхонгсали, Ла, Мэнгом, Кхеммератом и Лонгом. Это государство будто бы представляет собой громадную равнину, с холмами и горами, омываемую реками по словам одних и без единой реки по сведениям других. Одно только верно, что Меконг, орошающий Сиам, протекает по всей стране.

Немногое известно еще о государстве Лансанг, занимающем южную часть обширной страны. Государство это должно быть очень обширно и населено людьми хорошо сложенными, крепкими, с кожей оливкового цвета, добрыми, приветливыми и любезными.

Столица его, давшая государству свое имя, которое означает на языке этой страны «тысячи слонов», стоит на берегу Меконга и защищена высочайшими стенами и глубокими рвами. Царский дворец необъятных размеров занимает большую часть города.

Государь их пользуется неограниченной властью, не признает никого выше себя в делах светских и духовных и распоряжается по своему усмотрению землями и состоянием своих подданных. Города там должны быть многочисленны и многолюдны, земли плодоносны и богаты залежами золота, серебра, железа, свинца и рубинов; соль там имеется в изобилии и очень дешева. В лесах и болотах живут стадами слоны, носороги и буйволы.

Уже более месяца искатели священного меча Будды ехали по этой обширной стране, неизвестной не только капитану, но даже и Мин Си. Не найдя оружия в Юаньяне, эти железные люди отправились на запад, твердо решив достигнуть бирманской границы и спуститься по Иравади до Амарапуры с целью продолжать свои поиски, готовые, если окажется необходимым, даже добраться до Пегу, а там и до великой пагоды Швемадо.

Однажды вечером, немного спустя после захода солнца, они расположились на обширной равнине, окруженной лесом, на расстоянии около ста миль от реки Салуин.

Была раскинута палатка, и большой костер пылал в нескольких шагах от нее.

Китаец и поляк играли в кости недалеко от лошадей, привязанных к кольям. Американец, растолстевший больше, чем когда-либо, распростерся на постели из свежих листьев и благодушно курил уродливую трубку, сделанную им самим из глины, а капитан внимательно рассматривал свою географическую карту, измеряя расстояние с помощью старинного компаса.

– Вы закончили? – спросил американец. – Вот уже добрые полчаса, как вы ломаете себе голову над разбором этих чернильных пятен.

– Я измеряю расстояние, которое мы должны проехать, чтобы добраться до Салуина.

– Что это еще за Салуин?

– Красивая река, через которую нам придется переправляться.

– Опять река! Ведь мы переплыли Амоцзян, Бабаяньцзян и Меконг. Этому конца не будет.

– Это будет последняя, Джеймс; после нее мы не встретим больше ни одной реки до самой Иравади.

– Когда вы рассчитываете добраться до великой бирманской реки?

– По крайней мере еще через месяц.

– Еще целый месяц!

– Это вас пугает?

– Нет, но мне кажется, что наши лошади совсем устали. Если бы нам попался по дороге какой-нибудь город…

– Это весьма маловероятно, Джеймс.

– Разве в этой стране совсем нет городов?

– Я не говорю, что их нет, но где они?

– Разве на вашей карте они не помечены?

– Моя карта почти совсем белая.

– Эх вы, географы!

– Мы проезжаем по совершенно незнакомой стране. Может быть, мы – первые белые, попавшие в нее.

– Хорошо! Когда я вернусь в… О! О!..

– Что с вами?

– Тише, тише. Разве вы не слышите?

Капитан прислушался. В отдалении, в лесу, слышалось глухое постукивание, раздававшееся все ближе и ближе.

– Что это там происходит? – спросил поляк, поспешно вставая.

– Можно подумать, что в лесу находятся котельщики, – сказал американец. – Дзинь!.. Дзинь!.. Дзинь!.. Бум!.. Бум!.. Вот музыка!

– Это ударяют в гонга, – объяснил Мин Си.

– Что это еще за гонги? – спросил янки.

– Медные тамбурины, в которые ударяют молоточком.

– И они нарочно отправляются в лес, чтобы предаваться там на свободе этому приятному занятию?

– Вероятно, у этих музыкантов есть причина для этого, – отвечал капитан.

– Уж не серенаду ли они хотят нам задать?

– Разве вы не слышите, сэр Джеймс, что они также и поют? – сказал поляк. – Это настоящая серенада. Вы слышите, какие у них басы?

– Скажите, Джорджио, что, если мы пойдем на них посмотрим?..

– Вы с ума сошли, Джеймс! – возразил капитан. – Ведь мы не знаем, с кем будем иметь дело.

– Разве это страна разбойников?

– А почем знать!

Музыканты были уже довольно близко, и отчетливо слышались их нестройные голоса. Их было по крайней мере человек тридцать, с четырьмя или пятью гонгами.

Капитан, отойдя от палатки по направлению к лесу на несколько сот шагов, увидел сквозь густую листву бесчисленное множество факелов, бросавших вокруг красноватые отблески.

– Да тут целая процессия, – сказал он Корсану, присоединившемуся к нему. – Может быть, они прогуливают своего бога?

– Разве у этих дикарей также есть бог?

– Как и у всех других, Джеймс.

– Как они его зовут?

– Шака, что должно означать командующий.

– Этот командующий, наверное, представляет собой кусок обточенного и позолоченного дерева.

– Очень может быть, Джеймс.

– Что же, мы им так и позволим идти вперед?

– Разве вы намереваетесь их потревожить?

– Нет, но мне хотелось бы проследить за ними до их деревушки.

– Мы ни в чем не нуждаемся, Джеймс. Лошади, правда, не очень хороши, но они еще способны двигаться, а провизии у нас масса. Чего вам еще? Вернемся и постараемся уснуть, так как завтра я намереваюсь проехать изрядное число миль.

Оба искателя приключений вернулись в палатку, где с некоторым нетерпением их ожидали товарищи. Они промочили себе горло чаем, потом все, за исключением Казимира, которому пришлось караулить в первую очередь, завернулись в одеяла и закрыли глаза.

Целых два часа в лесу были слышны нестройные крики и громыханье гонгов; потом все затихло. Тем не менее поляк, зная, что находится в дикой стране и не доверяя этой тишине, продолжал обходить вокруг палатки с карабином под мышкой.

В полночь он забрался в палатку и разбудил китайца, который должен был караулить вторым. Он передал ему, что ничего особенного не случилось и что ни одно живое существо не показывалось поблизости.

– Значит, все благополучно? – спросил Мин Си.

– Да, – отвечал поляк.

– А что, не возвращались назад игравшие в гонг?

– Я их больше не слышал.

Канонир-трубач взял свой карабин, бросил взгляд на равнину и, довольный своим обзором, уселся возле палатки, раскуривая зернышко опиума.

Как почти всегда случается даже с курильщиками, привыкшими к опиуму с самого детства, китаец мало-помалу закрыл глаза и заснул глубоким сном.

Вообразите себе его удивление и ужас, когда, проснувшись, он увидел перед собой на расстоянии семи или восьми шагов животное огромных размеров, серое, с длинным и толстым хоботом и двумя белыми острыми клыками. Он тотчас же его узнал.

– Слон! – пробормотал несчастный, страшно побледнев. – Я пропал!..

Тем не менее ему не пришло в голову ни крикнуть о помощи, ни схватить карабин, который лежал возле него.

Но прошло еще несколько минут, в течение которых слон не трогался с места. Казалось, мошенника чрезвычайно забавлял ужас несчастного китайца. Он смотрел на него своими хитрыми глазками, медленно помахивал хоботом, поднимал то одну, то другую лапищу – и только.

Вдруг слон сделал два шага вперед, протянул хобот и страшным ударом опрокинул палатку, погребая под ней китайца и всех тех, кто спал внутри.

Американец, поляк и Лигуза, внезапно разбуженные, поспешили выбраться из-под палатки с карабинами в руках.

– Что случилось? – спросил американец, вытаращив глаза. – Ба! Слон!

– Бежим! – крикнул поляк, чувствуя, как мороз подирает его по коже.

– Стреляй, Казимир! – гремел американец.

– Стойте! Стойте! – кричал капитан.

– Где Мин Си?

Китаец, полумертвый от страха, приподнялся в эту минуту.

– Тише! Тише! – сказал он. – Не стреляйте, или мы пропали! Слон после своей свирепой выходки повернулся и медленно направился к лесу, помахивая хоботом и издавая глухие крики.

– Как он мог подойти? – спросил американец, осматривая курок карабина.

– Не знаю, – отвечал китаец в смущении. – Я заснул, а когда проснулся, то он уже стоял передо мной.

– Отчего же ты не стрелял?

– Он был в десяти шагах от меня.

– Тем лучше!..

– Одной пули недостаточно, Джеймс, – сказал капитан.

– Неужели мы его так и отпустим? – спросил американец. – Я охотно бы съел бифштекс из слона.

– Пожалуй, на него можно напасть, – сказал капитан. – Такой великан стоит пули и… О!..

Это восклицание было исторгнуто у него яростным грохотаньем гонгов и оглушительным криком, доносившимся до их лагеря из леса.

– Ага! – воскликнул американец. – Опять эта процессия.

– Отлично, – сказал поляк. – Хорошая встреча их ожидает!

– На коней! На коней! – кричал капитан. – Если мы не поспешим на помощь, слон жестоко расправится с ними.

Они быстро осмотрели карабины и револьверы и, вскочив в седла, пустили лошадей в галоп.

Слон достиг опушки леса и только собрался в него углубиться, как оттуда показались человек тридцать или сорок лаосцев. Это ' были люди среднего роста, одетые в красивые белые одежды, безоружные; они монотонно ударяли в гонги, подвешенные к ножам. К крайнему изумлению путешественников, вместо того, чтобы пуститься бежать со всех ног, они окружили гиганта, завывая и ударяя в гонги с удвоенной яростью. Американец, капитан, и Мин Си остановили лошадей.

– Эти люди совсем сумасшедшие, – воскликнул американец.

– Может быть, это ученый слон? – спросил капитан у китайца.

– Да, я тоже так думаю, – отвечал китаец.

– Что, если мы возьмем его себе и поедем на нем дальше? – сказал Джеймс. – Отчего же нет? Путешествие на спине слона должно быть интересным. Ах, разбойник!..

Слон, спокойно перенеся крики и оглушительные раскаты гонгов, неожиданно схватил одного из туземцев.

– Карабины в руки! – крикнул капитан.

Несчастный, поднятый на воздух страшным хоботом и полузадушенный, испускал душераздирающие крики, в то время как его товарищи обратились в поспешное бегство, остановившись только на опушке леса.

– Вперед! – крикнул американец, заряжая карабин.

– Вперед! Вперед! – гремел капитан.

Лошади помчались как ветер по направлению к слону, не отпускавшему своей жертвы.

На расстоянии сорока шагов всадники выпалили из ружей, не обращая внимание на беспорядочные прыжки лошадей.

Слон, получивший несколько ран, издал яростный крик, еще крепче стиснул несчастного, не подававшего никаких признаков жизни, приподнял его на двадцать футов от земли и расплющил о ствол дерева.

Всадники, видя, что пули не произвели желаемого эффекта, не нашли в себе достаточно смелости, чтобы повторить атаку, и, повернув назад, помчались со всей скоростью, на какую были способны их лошади.

Слон постоял в нерешимости, а потом со страшной яростью бросился за беглецами, ломая деревья и кусты с силой урагана. Рассвирепевшее животное было ужасно в своем гневе.

Лошади, трясясь от страха, скакали беспорядочными прыжками, вставали на дыбы, били задними ногами, не слушаясь поводьев, стараясь освободиться от всадников и не давая им возможности зарядить свои карабины.

Между тем слон летел прямо вперед, открыв рот, задрав хобот кверху, с разгоревшимися глазами, готовый обрушиться на своих противников.

Менее чем в пять минут он очутился за спиной у американца, который отчаянно боролся со своей лошадью, крутившейся на одном месте. Увидев так близко от себя страшный хобот, янки стал кричать:

– Помогите!.. Я пропал!..

Почти в ту же минуту он был сброшен на землю вместе со своей лошадью.

Колосс, весь в крови, нагнулся над ним, издавая протяжный крик. Хобот его свистел в воздухе, как бы не зная, какую выбрать себе жертву.

– Подлезьте под лошадь! – раздался голос, показавшийся американцу голосом капитана. – Смотрите в оба! Мы будем стрелять.

Все три всадника, как угорелые, мчались на помощь. Послышались три выстрела. Следом за ними слон, без сомнения смертельно раненный, закачался из стороны в сторону, закружился на одном месте и грохнулся наземь с глухим ревом.

VIII. Брат раджи Ма-Конга

Слон, пораженный одной из пуль в глаз, был мертв. Лежа на одном боку, зарыв один из клыков глубоко в землю, открыв рот с неподвижно лежащим хоботом, из которого текла целая река крови, он все еще внушал ужас.

Американец, к счастью оказавшийся не раненым, ходил вокруг этой огромной туши мяса, которую и пятьдесят человек не в состоянии были бы поднять

– Какое чудовище! – вскричал он, ощупывая себя как бы для того, чтобы удостовериться, что все его кости целы. – Сознаюсь вам, друзья мои, что он заставил меня дрожать. Еще одна минута – и мое бедное тело обратилось бы в мешок с раздробленными костями.

– Мы отомстим ему за эту неприятную четверть часа, сэр Джеймс, – сказал поляк. – Хобот слона – кусочек очень и очень лакомый.

– Разве тут только один хобот годится в дело? Я буду есть все и нагружусь до того, что сам превращусь в маленького слона.

– Нам надо бы также пригласить сюда и туземцев.

– Браво! Но где же они спрятались, что их больше не видно?

– Они убежали в лес, – отвечал капитан.

– А кто они были? Может быть, охотники?

– Может быть, даже хозяева слона.

– Разве это был не дикий слон?

– Не думаю, потому что эти туземцы были без оружия. Без сомнения, этот колосс изволил съесть слишком много сахара и масла.

– Что!.. Слон съел слишком много сахара? Разве он действует на него как виски?

– Именно, Джеймс. Чтобы приучить слона сражаться с другими слонами, их кормят почти исключительно сахаром и маслом. Уже в самом непродолжительном времени такие слоны становятся злыми и очень опасными.

– Тем сочнее будет его мясо. Черт возьми! Слон, откормленный сахаром и маслом! Ножи в руки!

Охотники тотчас же приступили к делу. Вооружившись своими bowie-knifes, они в одно мгновение отрезали одну из ног – тоже не менее лакомый и деликатный кусочек.

Капитан, который во время своих путешествий не раз пробовал мясо слона, взял на себя обязанность изжарить ногу по африканскому способу.

Он вырыл в земле порядочное углубление и, наполнив его сушняком, разжег огонь.

– Что вы делаете? – спросил Джеймс.

– Я готовлю печь, – отвечал капитан.

Когда дрова прогорели, повар очистил углубление от угольев, уложил в него ногу слона, покрыл ее горячей золой и над всем этим развел новый костер.

Час спустя путешественники уселись на траве вокруг жаркого, издававшего приятный запах. Не успел американец занести нож, собираясь отрезать себе кусочек жаркого, как из лесу снова послышались звуки тамтама.

– Что случилось? – спросил янки, протягивая руку к карабину.

– Вставайте, друзья! – сказал Лигуза.

Человек восемьдесят или девяносто туземцев, вооруженных мечами и пиками, с огромными щитами, быстро надвигались на них, наполняя воздух грозными криками.

Среди этой группы на маленькой индокитайской лошадке с роскошной сбруей гарцевал красивый туземец в желтой шелковой одежде, вооруженный позолоченным мечом.

– Кто это? – спросил американец, скорее удивленный, чем испуганный.

– Это лаосцы, – отвечал китаец. – Разве вы не видите, что у них косы продеты в уши?

– Ну и ну! Вот это новость для меня! Вместо серег эти господа продевают в уши свои волосы. Что же им от нас нужно?

– Не знаю, но будем настороже. Мы в такой стране, где слонов чтят как божества.

– Эти люди способны напасть на нас, чтобы отомстить за смерть своего идола, – сказал капитан.

– Достаточно будет одного залпа наших карабинов, чтобы их рассеять, – сказал Казимир.

– Я боюсь противоположного, мой милый. Говорят, лаосцы очень храбры.

В это время туземцы подошли к слону и окружили его.

Всадник слез с коня, протянул руки к небу, потом к путешественникам и произнес длинную речь, посыпая труп великана плодами, цветами и горстями рису.

– Это сумасшедшие, – сказал Корсан. – Но что же означают все эти крики? Они похожи на крики испуганных гусей.

– Они призывают проклятия на наши головы, – сказал Мин Си.

– Плевать мне на их проклятия!

– И мне также, сэр Джеймс, – сказал Казимир.

– Я тебе верю, мальчик. После мы увидим…

Но американцу не удалось закончить фразу. Он вдруг сделал несколько прыжков в сторону и сразу очутился у костра, где двое туземцев, подкравшись тихонько к импровизированному столу, схватили жаркое и впились в него зубами.

– Разбойники! – завопил янки.

– Друзья, помогите!

Лигуза, Казимир и даже флегматичный китаец Мин Си бросились на туземцев, которые старались убежать с добычей, но преследование пришлось прекратить, потому что в это самое время остальные лаосцы стали собираться с оружием в руках вокруг нарядного всадника.

– Бросьте жаркое! – крикнул капитан Корсану, который опять намеривался пуститься вдогонку за ворами. – Все ко мне и беритесь за оружие! Здесь нам несдобровать.

– Дадим им сражение! – ревел американец, начинавший горячиться.

– Не увлекайтесь чересчур, Джеймс. На лошадей! На лошадей!

Туземцы быстро приближались, производя дьявольский шум. Капитан и его спутники кинулись к лошадям, пасшимся на расстоянии двухсот шагов, но едва они вскочили в седла, как были окружены всей воющей шайкой.

– Я выстрелю в эти поганые рожи, – заявил американец, заряжая карабин.

– Нет, Джеймс, не станем их раздражать. Мин Си, спроси-ка их, что им от нас нужно? – сказал Лигуза.

Китаец направил свою лошадь к вождю шайки и сделал ему знак, что хочет говорить. Шум мгновенно прекратился.

– Что ты хочешь от нас? – спросил Мин Си, глядя сверху вниз на главу шайки. – И кто ты, что смеешь нам грозить?

– Я брат раджи Ма-Конга, повелителя этой страны.

– Что же тебе нужно?

– Чтобы мне заплатили за слона.

– Назначь сумму, и ты ее получишь.

– Прежде всего, скажи мне, каким способом ты мог убить такое могущественное и такое крупное животное?

– Нашим оружием, – неосторожно отвечал Мин Си.

– Так отдай мне его.

– Это невозможно.

– Я тебе повторяю, что ты мне его отдашь, если хочешь отсюда уехать живым, и знай, что с братом раджи Ма-Конга шутки плохи.

Китаец вернулся к своим товарищам и сообщил им требование дикаря.

– Я никогда не соглашусь расстаться с моим ружьем, – объявил капитан. – Этот разбойник сыграет с нами какую-нибудь скверную шутку.

– Кто? Этот негодяй? – спросил Джеймс. – Да я его уничтожу в одну минуту, если только он осмелится протянуть свою лапу к моему карабину. Зададим им перцу, Джорджио! Во мне вся кровь кипит.

– Успокойтесь, сэр Джеймс, – сказал Мин Си. – У меня есть план, который, может быть, позволит нам отделаться от них.

Он вернулся к всаднику и, подумав несколько минут, сказал ему:

– Мы согласны отдать тебе оружие, убившее слона, но при этом хотим дать тебе совет.

– Говори скорей, пока я тебя еще слушаю, – отвечал брат раджи.

– Наше оружие могущественно, это несомненно, но, чтобы иметь возможность его употреблять, нужно пользоваться особым покровительством бога Гадми. Без него при первом же выстреле человек умирает.

Всадник сделал движение, выражавшее сильный ужас.

– Ты говоришь правду? – спросил он.

– Клянусь тебе. Ты находишься под покровительством Гадмы?

– Я – нет, а ты?

– Мы все четверо – мудрецы со священных источников Менама и, следовательно, нам покровительствует Гадма. А теперь, хочешь ты получить наше оружие?

– Нет! Нет! – отвечал брат раджи.

– Тогда отпусти нас. Всадник сделал гримасу.

– Ты слишком многого требуешь, – сказал он. – Мой брат лишился слона. Справедливость требует, чтобы и ты за это чем-нибудь поплатился.

– У меня только несколько унций серебра.

– Ну, так давай мне сорок унций серебра, и я отпущу тебя и твоих спутников.

Эта сумма была не слишком велика для путешественников, у которых в запасе имелось еще достаточно золота. Капитан, хотевший уехать как можно скорее, выдал сорок унций, но всадник вместо того, чтобы очистить дорогу, велел еще теснее окружить лошадей, которые были таким образом лишены свободы движений.

– О! – крикнул рассвирепевший американец. – Это что еще за шутки?!

– Придется пустить в дело оружие, – сказал капитан. – Эта сволочь не даст нам двинуться вперед, если мы не рассеем ее выстрелами.

– Дай нам дорогу! – обратился Мин Си к всаднику. – Разве ты все еще недоволен?

– Нет еще, – отвечал дикарь. – Ты проезжаешь по владениям раджи Ма-Конга; заплати за право проезда еще десять унций, и я уйду.

– Ты хочешь ограбить нас, разбойник.

– Давай десять унций.

– А если я не дам?

– Я велю тебя убить, – решительно отвечал туземец.

Китаец, видя его решимость не уступать, согласился отдать требуемые деньги.

На этот раз туземцы сдержали слово и разбрелись по равнине, направляясь кто к лесу, кто к трупу слона.

Путешественники, видя, что путь свободен, поспешили им воспользоваться и пустили лошадей в галоп по направлению к западу.