Текст книги "Убежище (СИ)"

Автор книги: Эмили Низбродская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 25 страниц)

Зарычав, Курт сжал мои волосы и потянул.

– Мне кажется, ты слишком уж этим наслаждалась, – прошептал он мне на ухо. – Не так ли?

Я заскулила, едва способная мыслить, и закрыла глаза.

– Ну… больше не буду пытаться сломать ей нос, если ты это имеешь в виду.

Парень усмехнулся.

– Хорошо.

Затем приподнял меня выше. Повернув голову, я поймала губы Курта и ощутила его вкус. Комнату заполнили стоны и вздохи. Немного отстранившись, я посмотрела ему в глаза, пока он трахал меня.

Я не смогла бы его остановить. Никогда не смогла бы. Теперь я буду ждать и проводить с ним каждое отведенное нам мгновение. Закрыв глаза, я упивалась ощущениями, которые дарил мне Курт, пытаясь запечатлеть их в памяти.

Обхватив мою талию, он выдохнул около моего уха:

– Ты мне нравишься, крошка.

Я улыбнулась. Это глупое прозвище было для меня не менее ненавистным, чем Мелкая.

– Ты мне тоже нравишься.

Я тебя люблю.

***

Проснувшись следующим утром, я опять не обнаружила Курта в постели рядом с собой. Во сколько он вставал? Мы легли вместе, но спал ли он вообще? Похоже, Курт всегда был чем-то занят. Он постоянно двигался, думал, куда-то спешил.

Я потерла глаза, зевнула и проверила время. Было начало девятого. Обычно я просыпалась раньше, но мы добрались до спальни всего шесть часов назад.

Отыскав в комоде и натянув на себя еще одни боксеры, я побрела к гардеробной. Когда открыла дверь, глаза округлились от её размеров. Вчера я нырнула сюда, чтобы взять рубашку для вечеринки, но не успела толком оценить помещение.

Я вошла внутрь, и спустя несколько секунд все еще продолжала идти. Меня окутал запах Курта, и от этого едва не закружилась голова.

Гардеробная идеально ему соответствовала. Я почувствовала себя невероятно глупо. Я точно знала, какой у него должен быть дом. Разве я не рассказывала об этом Курту? С красивым декором, дорогой мебелью, всеми его накрахмаленными рубашками, висевшими на деревянных вешалках с равными интервалами между ними, черт побери. Созданный для мужчины, который гордился каждой деталью своей жизни.

Я провела ладонью по белым рубашкам, ощущая под пальцами мягкую, прохладную ткань. Боже правый, удивительно, как он вообще позволил мне прикасаться к нему со всеми моими микробами. Из груди вырвался тихий смех. Курт напоминал Кристиана Грея, Говарда Хьюза и Патрика Бэйтмана вместе взятых. Если найду в доме пилу, то сваливаю отсюда.

Сдвинув все вешалки в одну сторону, из-за чего рубашки оказались прижаты одна к другой, я внесла хаос в его идеальный мир и, смеясь, выбрала голубую с длинным рукавом. Надев и застегнув её, сцепила руки за спиной и, насвистывая, вышла из гардеробной.

Рано или поздно мне нужно будет вернуться к себе домой и взять смену одежды. Я уже второй день ходила в вещах Курта.

Покинув спальню, я пересекла коридор, спустилась по лестнице и направилась к столовой. Официанты все убрали прошлой ночью, когда большинство гостей разошлось по домам, но я заметила шатер из простыней, все еще стоявший в углу гостиной, и подушки на полу.

– Его нет в «Понтифике». Мы обыскали двенадцатый этаж, – послышался голос Курта.

Я остановилась возле двери.

– Ты уверен, что он не прячется на другом этаже? – спросил Кирилл.

– Уверен. Его там нет, мать вашу.

Дэвид. Они говорили о нем.

Заглянув в комнату, я увидела Курта, Андрея, Кирилла и Клэр, сидевших за столом. Они завтракали, до сих пор одетые в пижамы.

Клэр подняла большой желтый конверт, а второй рукой указала на гору маленьких картонных коробочек. Это спички?

– Мы не знаем точно, от него ли это пришло, – сказала она Курту.

– Кто еще мог это отправить?

– Взгляни на марки! – вспылила девушка, бросив ему конверт через стол. – Посылку отправили из Мехико. Дэвид не там.

– Взгляни на все эти спички! – прорычал Курт в ответ. – Он мог нанять кого угодно, чтобы прислать их из любой точки мира. И адресовал посылку тебе. Это предупреждение. Значит, Дэвид угрожает не только мне.

Парень подхватил конверт и швырнул его обратно Клэр.

Спички. Я внимательнее присмотрелась к куче спичечных коробок и сразу же узнала серебристый из «Сферы», ночного клуба в Москве. Ребята частенько наведывались туда. Курт беспокоился о том, что все спички были из близлежащих районов?

Кирилл провел руками по волосам и потер лицо.

– И что вы предпримите? – поинтересовалась Клэр, бросая вызов Курту. – Начнете бегать кругами, как безумцы, пока он будет смеяться над нами? Дэвид затеял игру, но не сделает ничего серьезного.

– Откуда ты знаешь?

– В прошлом году ему выпадала дюжина шансов мне навредить, но он останавливался! Каждый раз! – поднявшись со стула, она настойчиво продолжила: – Ему нравится водить нас за нос, только и всего. Просто оставьте его в покое.

– Почему ты всегда так говоришь?

Клэр замешкалась, глядя на Курта.

Он подошел к ней и спросил, понизив голос:

– Каждый раз, когда мы хотим с ним разобраться, ты говоришь нам оставить его в покое. У Дэвида есть компромат на меня. Он пытался убить Андрея. Черт, что с тобой такое? Почему ты защищаешь его?

Её глаза округлились. Мое сердце забилось быстрее. Клэр, судя по виду, была оскорблена подобными обвинениями.

Она перевела взгляд на Кирилла, потом на Андрея. Оба смотрели на нее так же, как Курт. С чего они взяли, что она его защищала?

Никто не проронил ни слова. Девушка усмехнулась, подхватила свою тарелку и двинулась к выходу.

Я увернулась, уступив ей дорогу, но Клэр пронеслась мимо, даже не взглянув на меня.

Когда взгляд Курта остановился на мне, выражение его лица смягчилось.

– Ты голодна? – спросил он. – Завтрак готов.

Посмотрев на шведский стол, ломившийся от еды, я кивнула.

– Дай мне минуту.

Развернувшись, я прошла мимо лестницы в кабинет и заметила, что Клэр скрылась в саду с тарелкой в руках.

Я не думала, что после прошлой ночи мы стали подругами, но мне было любопытно. Если мой брат прислал ей посылку, намереваясь запугать, почему Клэр так спокойно к этому отнеслась? Ведь не только Курт обратил внимание на её поведение. То, как Кирилл и Андрей смотрели на девушку…

Последовав за ней, я была благодарна облакам, закрывшим яркое утреннее солнце. Клэр села на землю и прислонилась спиной к дереву.

Запрокинув голову назад, она поставила тарелку сбоку, но есть не стала.

– Эй! – подойдя ближе, я тоже присела рядом.

Она кивнула, все еще поглощенная мыслями.

– Дэвид прислал тебе спички? – поинтересовалась я, перейдя сразу к делу. – Почему?

Клэр пожала плечами и ответила:

– Я их собираю. Отец иногда привозил мне спичечные коробки из своих путешествий. Так началась моя коллекция. Кирилл продолжил традицию. Теперь, если он уезжает куда-нибудь без меня, то находит спички в подарок.

Значит, Дэвид знал, что они ей нравились.

– И он прислал тебе набор из Москвы? —пришла к заключению я. Брат хотел сообщить ей, что был в городе. Или что уже вернулся сюда.

Клэр замолчала. Мне хотелось задать больше вопросов, спросить, почему она не злилась, но мы не были подругами. К тому же я знала: она мне не доверяет, хотя и надеялась, что после вчерашнего нам будет чуть проще разговаривать.

– Ты выросла с Дэвидом? – поинтересовалась она.

– Мы жили вместе какое-то время.

Открыв рот, чтобы задать очередной вопрос, Клэр замешкалась.

– Ты… видела что-нибудь подозрительное? – наконец спросила девушка. Держа руки на коленях, она теребила свои большие пальцы. – То, что происходило с ним?

Клэр знала?

– Дэвид рассказал тебе? – удивленно спросила я.

– Нет, конечно, – она покачала головой. – Брат Кирилла, Егор, однажды упомянул об этом. У меня не было причин ему верить, но… представить не могу, зачем ему было выдумывать подобную историю. Учитывая то, каким стал Дэвид, это объяснение кажется логичным.

Девушка подняла глаза, и я испугалась того, что прочла в её взгляде. Дэвид не хотел, чтобы кто-то знал о вещах, творившихся в нашем доме. Я не могла обсуждать эту тему.

– Он утверждал, что мать Дэвида… – ей явно было тяжело произносить эти слова. – Что она начала обижать его, когда ему исполнилось двенадцать, – затем Клэр закрыла глаза и тихо закончила: – Она насиловала его.

Значит, она все-таки знала. Но рассказала ли об этом Кириллу?

– Боже, меня воротит от одной мысли об этом.

Вздохнув, девушка отвела взгляд.

В следующее мгновение она пожала плечами и махнула рукой.

– Не обращай внимания. Все равно это его не оправдывает. Просто мне кажется, если бы Дэвид планировал навредить нам, он бы уже давно это сделал. Мы должны оставить все как есть. Возможно, он и правда перенес страдания. И хотя я никогда не смогу его простить, надеюсь, он когда-нибудь успокоится. Дэвид болен. А разбудив спящего зверя, мы ничего хорошего не добьемся.

Я была согласна с ней. Это не оправдание. У многих людей выдалось тяжелое детство, и они вели себя вполне нормально.

В теории.

Только когда ты являешься объектом насилия и продолжаешь каждый день переживать эту пытку в своей голове, то смотришь на ситуацию немного иначе. Никому не под силу справиться с этим. Жертвы просто притворяются, будто им лучше. Как еще разобраться в том дерьме, через которое ты прошел?

– Он никогда не плакал, – тихо сказала я. – Ни разу не видела, чтобы он плакал.

Клэр промолчала. Подняв глаза, я посмотрела в небо и продолжила, чувствуя стук пульса в ушах:

– Когда она приходила, Дэвид заставлял меня прятаться в шкафу с его наушниками. После того, как все заканчивалось, он выпускал меня, а сам шел в душ. Порой он проводил там час, а иногда – несколько часов.

Едва сдерживая нахлынувшие слезы, я зажмурилась.

Иногда я слышала скрип кровати, пробивавшийся сквозь музыку.

– Он оставался в ванной до тех пор, пока не приходил в себя. Иногда на его руках или груди появлялись порезы. Место он выбирал в зависимости от сезона и одежды, которая могла скрыть следы, – слезы тихо катились по моим щекам. – В пятнадцать лет Дэвид начал резать ступни, чтобы каждый раз чувствовать боль при ходьбе. Я не понимала, как ему удавалось бегать так по баскетбольной площадке. Бывало, что его носки полностью пропитывались кровью, – я посмотрела на Клэр. Её зеленые глаза блестели, словно морская гладь. – Он делал не только это. Дэвид заставлял меня причинять ему боль… – после короткой паузы я продолжила: – Пока однажды ночью не настал черед причинить боль ей.

Дэвид избил свою мать, и мы думали, что больше никогда её не увидим. В ту ночь он перестал ранить себя. Ему уже не нужно было страдать.

– Теперь он питается болью, – сказала я. – Всегда найдет способ скрутить её, протолкнуть себе в глотку и проглотить. Ему это нужно. Все люди умеют терпеть её, пока не преодолеют, но Дэвид… он хочет жить в аду.

Только там он блистал.

Я перевела взгляд обратно на небо, положив руку под голову.

– И все же… он никогда не плакал.

========== Часть 23 ==========

Курт

Наши дни

Ощутив на лице легкое, словно перышко, прикосновение солнечных лучей, я зашевелился. Голова гудела, я едва смог поднять её с подушки.

В комнате было светло. Бэнкс лежала рядом. Я широко улыбнулся. Всегда ненавидел спать с другими людьми – спать в прямом смысле слова, в одной кровати.

Но она вела себя так тихо. И мне нравилось видеть её в момент пробуждения.

Дотянувшись и обвив рукой талию девушки, я притянул её к себе.

Только Бэнкс почему-то была напряжена. Что-то не так. К тому же мои пальцы вместо нежной кожи нащупали одежду.

Я открыл глаза и увидел, что она, повернув голову, смотрела на меня. Её взгляд был полон грусти.

– В чем дело, детка? – приподнявшись на локтях, но не отпустив Бэнкс, я заглянув в её лицо. – Почему ты оделась?

Она была в тех же вещах, в которых пришла в мой дом два дня назад.

Девушка провела тыльной стороной кисти по моей щеке, едва слышно прошептав:

– Не забывай это чувство.

Я сдвинул брови.

– Что?

Встав на колени, я увидел в её руках телефон. У меня появилось плохое предчувствие. Что Бэнкс имела в виду?

Я выхватил сотовый. Не оказав сопротивления, она молча наблюдала, как я читал сообщение.

«Посмотри в окно»

Номер был незнакомый, и Бэнкс не сохранила его в контактах. Без имени. Всего одна смска.

В поисках объяснений я посмотрел на нее, но девушку как будто парализовало.

Я поднялся с кровати и подошел к окну, открывавшему вид на город. От увиденного мой желудок провалился куда-то вниз.

В воздух поднималось облако черного дыма. С улицы доносились отголоски сирен пожарных машин, в небе кружил вертолет.

– Что это? – спросил я, переведя взгляд на нее. – Что случилось?

Бэнкс сглотнула, приняла сидячее положение и склонила голову, не в силах посмотреть на меня.

– Что горит? – схватив и подняв её, заорал я.

Дыхание девушки участилось.

– «Сэнсо».

Нет. Я отпустил Бэнкс и пулей вылетел из комнаты, бросившись к лестнице. Входная дверь открылась прежде, чем я успел спуститься вниз. В дом ворвались Кирилл, Андрей и Клэр.

Андрей поймал меня, не дав выбежать на улицу.

– Слишком поздно. Все сгорело, – сказал он, оттолкнув меня назад. На его лице ясно читалось сожаление.

Схватившись за волосы, я смотрел сквозь дверь на черный дым, застилавший небо.

Господи, нет.

Клэр тихо плакала в фойе. А я думал обо всем, что создал в том месте. Об оружии, которое отец подарил мне на открытие клуба. Все пропало. Все документы и договоры на аренду, хранившиеся в «Сэнсо». Я вел весь наш бизнес оттуда.

Наработанная нами клиентская база… На её восстановление могли уйти месяцы.

Я стиснул зубы. Боль утраты была практически невыносимой.

– Будут еще пожары, – услышал я слова Бэнкс.

Моя скорбь трансформировалась в злость. Резко развернувшись, я увидел, как она медленно спускается по лестнице.

Дэвид прислал ей сообщение.

– До Саратова он тоже доберется, – предупредила девушка. – Уилл его не контролирует.

И долго она позволила мне спать? Достаточно, чтобы огонь все уничтожил?

Я поднял сотовый и проверил время доставки смски.

Шесть минут назад.

Нажав на кнопку вызова, поднес трубку к уху, но голос автоответчика сообщил, что номер не обслуживается. Он пользовался одноразовыми телефонами. Я сбросил вызов и, обернувшись, швырнул сотовый в кусты у ворот.

Спустя мгновение ко мне подошел Кирилл:

– Пожарные машины уже там. Одевайся.

Но я приблизился к Бэнкс, которая стояла у подножия лестницы.

– Я не знала, – уверила она.

– Ты бы остановила его, если бы знала?

Боль промелькнула в глазах девушки, но её молчание сказало куда больше.

На пол упала тень – кто-то закрыл солнечный свет. Повернув голову, я увидел возле двери людей Уилла, тех же самых, которые забрали Бэнкс с вечеринки Кирилла.

Лысый – Дамир, если не ошибаюсь, – посмотрел на нее и дернул подбородком.

– Идем.

Я встал между ними.

– Она никуда не пойдет.

– Ванесса уехала, – произнес Дамир, перешагнув через порог. – Кто-то её запугал. Она не хочет в этом участвовать.

– Мне плевать, – прорычал я, указав на Бэнкс. – Она никуда не уйдет.

– Свадьбу отменили. Сделка расторгнута, – повторил он.

Я начал приближаться к нему, но парень распахнул свою куртку и упер руку в бок. Привычный жест, направленный на то, чтобы я увидел кобуру с пистолетом у него под мышкой. Это меня не остановило.

Остановил Кирилл, преградив мне путь.

– Они вооружены. Мы – нет. Потерпи.

Каждая мышца в моем теле одеревенела. Я сжал кулаки с такой силой, что ощутил боль.

– Не волнуйся, – Дамир ухмыльнулся, – Мы не будем заставлять её, если она захочет остаться.

Обернувшись, я посмотрел на Бэнкс. Когда она замялась на месте, я понял, каким было её решение. Кровь начала закипать.

К черту.

Может, девушка действительно выбирала их, а может, думала, что ей удастся оградить нас от Дэвида, если она уйдет, однако с меня хватит. Я устал от попыток вести себя так, как ждали окружающие.

Больше не буду просить. Если ей нравились мужчины, которые брали свое, я буду брать.

Бэнкс прошла мимо меня, и я проводил её взглядом.

Развернувшись, она сказала мне со слезами в глазах:

– Все гораздо проще. Тебе нужно было лишь спросить мое имя.

Её слова меня озадачили. О чем она? Я знал, как её зовут.

Они ушли. Мы вчетвером смотрели вслед черному внедорожнику, отъезжавшему от подъездной дорожки.

Дым поднимался из-за возвышенности. Я чувствовал запах гари и расплавленной кровельной смолы и понимал: одним пожаром дело не ограничится. Все только начиналось, ведь Ночь Дьявола наступит лишь в полночь.

Посмотрев на Клэр, я заметил её покрасневшие от слез глаза.

– Теперь ты видишь? – воскликнул я.

Ей пора перестать ждать от Дэвида лучшего. Это был наш бизнес. Наше место. Мой источник доходов.

– Значит, что бы мы ни делали, Ночь Дьявола все равно начинается, – подал голос Андрей.

Я кивнул.

– И у нас есть последний козырь, – сказал я, повернувшись к Кириллу. – Мы его используем?

На мое удивление он улыбнулся.

– Вообще-то, у тебя припрятана еще одна карта в рукаве.

Подавшись вперед, Кирилл сложил руки на груди.

– Её имя… Никова. Подумай хорошенько, и ты все поймешь.

***

Ник.

Я думал, что это Никки или Николь.

Нет. Это сокращенно от «Никова» – настоящей фамилии Уилла, семья которого после иммиграции взяла себе более «американский» вариант Торренс для ведения бизнеса.

Хотя Уилл до сих пор время от времени представлялся как Ников.

Похоже, он не позволил дать свою фамилию внебрачной дочери, поэтому мать назвала девочку Никова назло ему.

Ловко, если честно. Наверное, Уилл взбесился, но остановить её не мог.

– Что ты здесь делаешь, мальчишка?

Я вошел в офис Уилла вместе с Кириллом и Андреем.

Два охранника дежурили у двери, однако мой взгляд метнулся к Бэнкс, которая стояла возле отца. Она опять переоделась в вещи Дэвида.

Теперь многое прояснилось. Но лучше от этого не стало.

– Я пришел за своей невестой, – сообщил я, пристально глядя на мужчину, сидевшего в кресле. – Давай уже покончим с этим.

Он не начал орать, как я предполагал. Наоборот, покачал головой с задумчивым, усталым видом.

– Дэвид… – Уилл умолк, тяжело дыша. – Я думал, он перерастет свою импульсивность, усвоит урок, что расходовать энергию на мелкую сошку вроде тебя – это пустая трата времени, – он затянулся сигарой. – Хотя у моего сына гораздо больше терпения, чем мне казалось. И он довольно категоричен, когда дело касается его друзей.

– Мы ему не друзья.

– Он не остановится, – уверил Уилл с вполне искренним сожалением. – К тому же Дэвид спугнул Ванессу. Контракт аннулирован. Ты должен радоваться.

Наклонившись, я положил ладонь на его стол и спиной почувствовал, как Кирилл и Андрей подошли ближе. Я смотрел на мужчину, выжидая, когда он встретится со мной взглядом.

Зато Бэнкс не сводила с меня глаз. Даже не глядя, я это знал.

Наконец Уилл поднял глаза на меня.

– Меня не устраивает расторжение контракта, – ответил я спокойно, подчеркивая каждое слово. – Я тоже категоричен и не собираюсь идти на попятную. Сделка есть сделка, и ты так просто от меня не отделаешься.

– Ну, у меня больше нет племянниц для тебя.

Мельком глянув на Бэнкс, я опять посмотрел на него.

– У тебя есть дочь, – подметил я.

Это привлекло внимание Уилла. Услышав резкий вздох девушки, я едва сдержал улыбку. Проклятье.

– Мне плевать, если она пойдет к алтарю в этих грязных джинсах, – сказал я. – Притащи её в церковь сегодня же и, даю слово, что не трону твоего сына. Но если её там не окажется…

Я сунул руку в нагрудный карман и достал оттуда мобильник.

Он прищурился.

– Что это такое?

– Это… – Бэнкс уставилась на вещицу, а затем перевела взгляд на меня. – Вы его не уничтожили?

Выпрямившись, я убрал телефон обратно в карман. Он служил нам школьным альбомом в старших классах. Там хранились фото– и видеосвидетельства всех наших деяний, хороших и плохих, включая записи преступлений, отправившие Дэвида, Андрея и меня в тюрьму.

После побега Дэвида в прошлом году мы намеревались его уничтожить, однако потом решили, что припасти маленький козырь не помешает. Все компрометирующие нас материалы удалили, а вот видео с Дэвидом заполнили два флэш-накопителя. И сохранили.

Сотовый же оставили для наглядности.

Разумеется, я мог бы угрожать ему этими видео так же, как он угрожал мне, но сначала нужно было узнать, куда пропала Наталья Торренс. Мне хотелось раз и навсегда разобраться с этой проблемой.

Развернувшись, я направился к двери, друзья последовали за мной.

– Она незаконнорожденная, – окликнул Уилл. – Одна из многих. Почему ты решил, что получишь хоть какую-то власть надо мной, женившись на ней? Тебе ведь известно, что мне плевать на нее.

Мы остановились. Я оглянулся через плечо на Бэнкс.

Она стояла, не шевелясь и опустив взгляд. Инстинкты подсказывали забрать её отсюда прямо сейчас. Увезти домой и сделать так, чтобы ей больше никогда не пришлось выслушивать подобные оскорбления.

Но Бэнкс сделала свой выбор.

– Тебе-то, может, и плевать, – ответил я, – А вот Дэвиду – нет. Он очень ею дорожит, не так ли? Ты можешь сыграть в ящик лет через пять, но твой сын и единственный наследник окажется в моей власти, – я посмотрел ей в глаза. – Если она будет принадлежать мне.

Сегодня Дэвид лишил меня того, что я любил. Теперь я лишу его того, что любит он.

========== Часть 24 ==========

Бэнкс

Наши дни

Курт вышел из комнаты вместе с Андреем и Кириллом. В офисе повисла тишина, а затем мы услышали приглушенный грохот захлопнутой входной двери.

В ту же секунду отец подскочил с кресла, развернулся и схватил меня за подбородок.

Я судорожно втянула воздух, когда его пальцы впились в мою кожу.

– Жаль, я не могу убить тебя, – прошипел он мне в лицо. – Я бы мигом свернул тебе гребаную шею, если бы не знал, что из-за этого мой засранец-сынок слетит с катушек и натворит глупостей.

Уилл отпихнул меня, и я врезалась в Дамира, который не дал мне упасть.

– Проследи, чтобы он получил её использованной, – приказал ему отец.

У меня перехватило дыхание.

– Что?

Но ответа я не получила. Обогнув стол, он стремительно вышел из кабинета, оставив меня наедине с парнями.

Я отпрянула от Дамира и метнулась в сторону, чтобы держать их всех в поле зрения. Черт, что отец имел в виду?

Один из ребят помоложе, МакКэндлесс, неспешно двинулся ко мне; его голубые глаза заблестели от улыбки.

Внезапно откуда-то сбоку появился Майкл и остановил парня, положив руку ему на грудь.

Я почувствовала мимолетное облегчение. Мне под силу было справиться с одним, но одолеть всех я бы не смогла. Дамир, Лев и Майкл не причинят мне вреда.

Но затем взгляд льдисто-голубых глаз Майкла остановился на мне. Приближаясь, он снял куртку на ходу, бросил её на отцовский стол и сказал:

– Давненько я этого ждал.

Сердце ушло в пятки, я потеряла дар речи от шока. Господи, меня сейчас стошнит.

Проведя рукой по своим белокурым волосам, он схватил меня и притянул к себе.

Зарычав, я извернулась, оттолкнула его и рванула с места. Когда подбежала к двери, двое охранников преградили путь. Майкл, поймав край моей куртки, дернул меня назад и повалил на пол.

Я вскрикнула. Превозмогая боль, пронзившую спину, быстро перевернулась и поползла прочь.

Двери, ведущие в патио, были так близко. И хотя время было не позднее, уже начинало темнеть. Я могла бы оторваться от них в лесу.

Кто-то потянул меня за лодыжки. Цепляясь ногтями за деревянный паркет, я попыталась согнуть колени, чтобы подняться, но он навалился на меня сверху. Делая частые вдохи, я с трудом проталкивала воздух в легкие под тяжестью его тела.

Майкл одним рывком сорвал с меня куртку, застегнутую лишь на пуговицы. Во время потасовки я потеряла шапку, поэтому волосы спадали мне на глаза.

Толком поднять голову не получалось, но я кое-как огляделась по сторонам в поисках Дамира и Льва. Где же они? Парни ведь не допустят этого, да?

Содрогаясь от рвавшихся наружу рыданий, я зажмурилась. Плакать нельзя, нельзя.

Сзади послышалась возня и кряхтение. Потом грохот, как будто стол перевернули.

Майкл запустил руку мне в джинсы. Ткань врезалась в бедра, когда он дернул, и у меня в голове словно что-то щелкнуло. Оскалившись, я начала метаться и брыкаться, что есть мочи, стараясь перевернуться, делая все, о чем говорила Клэр. При первой же возможности я укушу его.

Парень крепко схватил меня за волосы у корней, придавил голову к полу и потянул джинсы вниз. Мое лицо исказилось от отвращения, каждая мышца напряглась; я сжала челюсти.

Нет. Нет!

– Разве ты не будешь кричать? – с издевкой произнес Майкл где-то возле моего уха. – Или плакать?

Не буду.

Я почувствовала, как он расстегнул свои джинсы, после чего вновь нагнулся, сунул руку мне между ног и прошептал:

– Ты можешь быть моей сладкой маленькой шлюшкой.

Дернувшись вверх, я повернула голову, едва не вывихнув себе шею, и укусила его за щеку.

Майкл зарычал и отвернулся, ослабив хватку. Мне хватило этой заминки. Я ринулась вперед и ухватилась за первую попавшуюся вещь – ножку круглого приставного столика. Потянув за нее, сбросила хрустальную вазу, поймала и, обернувшись, разбила о голову Майкла. Осколки посыпались во все стороны.

Я надавила сильнее, чтобы стекло вонзилось в его кожу, едва обратив внимание на острую боль в собственной руке, когда края разрезали перчатку.

Майкл вскрикнул и повалился набок. Быстро сняв свои сапоги и джинсы, до сих пор болтавшиеся у колен, я отползла от него. Опершись на рабочий стол Уилла, поднялась и увидела золотой нож для вскрытия писем.

– Иди сюда, сука.

Я крепко обхватила рукоятку ножа и, не зная, насколько близко подобрался Майкл, резко развернулась. Лезвие полоснуло его по лицу, оставив красную линию от уха до рта.

Парень прижал ладонь к щеке и опять упал на колени. Сжав кулак, я ощутила боль от оставшихся осколков вазы, а затем кинулась к нему, нанося удары кулаками один за одним. Снова и снова, до тех пор, пока не начала задыхаться от нагрузки.

Он обессиленно рухнул на спину. Я посмотрела на Майкла, все еще сжимая в руке нож и едва сдерживаясь, чтобы не вонзить лезвие ему в грудь.

Мне хотелось донести до каждого из них, что им не удастся меня обидеть. Я этого не позволю.

Подняв глаза, злобно посмотрела на Льва и Дамира, которые стояли в противоположном конце комнаты с охранниками отца. Одного Дамир держал в удушающем захвате, второго Лев прижимал к стене. Так вот что за возню я слышала.

Они все-таки встали на мою защиту.

Я бросила нож на пол и взяла со стола салфетку, оставшуюся после ужина Уилла. Кровь струилась из носа по губам, капала на пол, стекая с подбородка. Вытерев её, ощутила солоноватый металлический привкус во рту.

Затем, обернув другой салфеткой порез на ладони, подошла к мужчине, валявшемуся у ног Дамира, и схватила за волосы.

– Забирай его и проваливайте отсюда, – сказала я тихо, подтолкнув охранника к Майклу.

Я и дня не проживу, если обращусь в полицию.

Но правосудие восторжествует, уж я-то позабочусь об этом.

Лев отпустил второго мужчину. Подхватив Майкла, нетвердой походкой они вышли из кабинета.

Шмыгнув носом, я вновь сглотнула кровь и подошла к парням в одной футболке и нижнем белье. Пропитавшиеся кровью пряди волос липли к лицу. Лев и Дамир с опаской смотрели на меня, так, будто не узнавали.

Черт, не уверена, что сама себя узнала бы.

Но, как ни странно, я ничего не имела против. Именно такой я и должна быть.

– Найдите Марину, – приказала я Дамиру, пройдя мимо него к двери. – Мне нужно платье.

***

Я стояла в притворе перед дверями собора, вытянув руки в стороны, чтобы Марина могла заниматься своим делом. Она тянула мое тело то вправо, то влево, пока подкалывала и ушивала платье, которое подарила мне на шестнадцатилетие. И которое я ни разу не надела. Ничего другого мы не нашли за столь короткий срок.

Мой взгляд был прикован к закрытым дверям. Ненавижу его. Только почему я не нервничала? Почему не боялась?

Я не ощущала ничего, кроме злости. И драйва. В данный момент мне было плевать на свою дальнейшую судьбу. Пусть делает, что хочет.

– Можно я накрашу тебе ресницы? – спросила Алекс.

– Почему нет? – пробормотала я, сжав губы, чтобы она могла нанести на них красную помаду. Мне хотелось выглядеть красиво, но не для Курта. Я изменилась и больше не думала о том, какой должна быть.

Мне просто нужно громче заявить о себе.

Алекс занялась моими глазами, накрасила ресницы и добавила немного подводки, после чего выдернула из розетки утюжок, закончив завивать мои волосы в крупные локоны.

– У меня есть для тебя цветы, – улыбнулась Марина и вручила мне букет.

Глядя на белые розы, я лишь удивленно вскинула бровь. А потом отбросила их в сторону на обшитую бархатом скамейку. Это был милый жест, но Марина прекрасно меня знала.

Я не слышала, что происходило внутри собора, если не считать отзвуков скрипучих скамеек, когда кто-то из немногочисленных прихожан опускался на колени или вставал. Алекс еще раз припудрила мне нос. Наверное, он до сих пор оставался красным после сегодняшней драки.

Мои нервы все еще были на пределе из-за случившегося. Я не видела ни отца, ни Майкла, ни охранников, потому что, накинув свои вещи, унесла ноги из дома прежде, чем до него дошел слух о потасовке. Я боялась не за себя, а за Дамира и Льва, которые нарушили приказ Уилла, защитив меня. Мы втроем нырнули в машину и уехали. Вскоре после этого Марина встретилась с нами здесь, захватив с собой платье.

Если честно, я была благодарна за наряд и за то, что Алекс помогла мне с макияжем. Я чувствовала себя во всеоружии. Мне хотелось быть яркой, а не незаметной, как раньше. Хотелось выглядеть не так, как обычно, словно я, мать вашу, извинялась и старалась загладить вину за свое существование. Я существую, и пошли все к черту.

Отмахнувшись от Алекс, я приподняла свою юбку и направилась к дверям.

– Что у тебя за обувь? – воскликнула она.

Оглянувшись, я заметила, куда был направлен взгляд девушки, и тоже опустила глаза, пытаясь понять, в чем проблема.

На мне были армейские сапоги со сбитыми мысками и распущенными шнурками, как обычно.

– Они подходят, – отрезала я и отвернулась.

Сзади послышался её тяжелый вздох.

Опустив юбку и не дожидаясь сигнала, я распахнула двери. Ненавидела формальности. Если Курт так сильно хотел помучиться, почему бы просто не зарегистрировать брак в мэрии?

В глубине практически пустой церкви собралась небольшая группа людей. Несколько случайных прихожан сидело на скамейках ближе к выходу. Все присутствующие уставились на меня.

Надеюсь, мое черное платье само по себе бросало вызов этому мероприятию. Узкий корсет угольного цвета оставлял руки и плечи полностью открытыми, а под прозрачной черной юбкой лежало несколько пышных слоев белого фатина.

Курт стоял у алтаря вместе с Кириллом, но тут же повернул голову ко мне. Понадеявшись, что выгляжу красиво в этом сказочном платье, я не стала дожидаться вступления музыки, устремила взгляд вперед и промаршировала к алтарю. В зале повисла тишина. Я чувствовала обжигающие взгляды дюжины пар глаз.