Текст книги "Убежище (СИ)"

Автор книги: Эмили Низбродская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 25 страниц)

Часто дыша, она обвила мое тело ногами. Полоса, нарисованная на её коже моей кровью, блестела из-за выступившей испарины. Я не стал сбавлять обороты и продолжал трогать Бэнкс – если дать ей хоть секунду на раздумья, она все остановит.

– Ты мне нравилась, – прошептал я. – До сих пор помню, какими приятными были те моменты, тайком проведенные с тобой.

Со сколькими бы женщинами я ни был, мои мысли всегда возвращались к ней.

Я больше не мог ждать. Поймав губы Бэнкс, я поцеловал её, стараясь заглушить все слова, эмоции, тревоги и прочую ерунду, проникая языком все глубже, чтобы ощутить её вкус, словно она какой-то деликатес.

Холодная, равнодушная девушка… Почему я так зациклился на ней? Почему ревновал, думая о том, скольким мужчинам в том доме она, вероятно, отдавалась, а со мной с трудом могла обмолвиться одним словом?

К черту все. Бэнкс хотела меня, и плевать на любые отговорки, слетавшие с её губ. Мы уже давно не подростки. А я никогда не был хорошим парнем. Она сделает для меня то же, что делала для Дэвида, или Дамира, или кого бы то ни было из шайки Торренсов, и узнает, что я не менее жесток, чем они. Бэнкс недооценила меня и теперь никогда об этом не забудет. Что я владел ею так же, как и другие.

Я распахнул её куртку и дернул вниз.

– Сними рубашку.

Я поставил девушку на ноги, её шапка съехала с головы, волосы рассыпались по плечам. Сняв свой пуловер и футболку, бросил их на пол.

Она замешкалась, обхватив руками свое тело, по-прежнему скрытое под одеждой.

– Я…

Не дав ей договорить, я прижал Бэнкс к себе и вновь поцеловал. Она застонала. Я рванул её фланелевую рубашку, из-за чего пуговицы посыпались в разные стороны, и отстранился, застыв в удивлении, когда увидел, что её грудь была замотана эластичной повязкой.

Какого черта?

Нужно будет расспросить её позже, когда ко мне вернется ясность мыслей.

Бросив взгляд на стол, я заметил нож для писем. Схватил его, сунул холодное латунное лезвие под бинты и резко дернул, разрезав материал и освободив её красивые груди. Тяжело дыша, бегло оглядел следы, оставленные на коже слишком тугой повязкой, после чего стянул с девушки рубашку и снова набросился на нее.

– И этого чувства ты тоже не узнаешь, – выдохнул я, наклонившись к уху Бэнкс.

От прикосновений к её затвердевшим соскам у меня закружилась голова.

Я обнял её, теряя разум от необыкновенно мягкой кожи и от того, как гладкие волосы ласкали мои руки, посылая по ним волну мурашек.

Девушка вцепилась в меня, часто дыша и явно нервничая.

– Я принадлежу ему.

Кивнув, я подтолкнул её к кровати.

– Повтори это.

Затем впился в шею Бэнкс, покрывая её поцелуями.

– Я принадлежу ему! – она издала стон удовольствия и запрокинула голову назад. – Я никогда не буду твоей, потому что ненавижу тебя.

– Но хочешь.

Я толкнул Бэнкс еще раз, и она упала на кровать. Не сводя с нее глаз, расстегнул ремень, рывком опустил молнию и стянул с себя последнюю одежду.

Она дышала все чаще, её зрачки расширились от возбуждения. Девушка опустила взгляд на мой твердый член, вставший еще в тот момент, когда она ударила меня.

Сейчас я нуждался в этой страсти – неважно, что она была порождена гневом. Главное, чтобы чувства оставались сильными.

Глаза Бэнкс наполнились слезами. Глядя на её груди – идеального размера, чтобы уместиться в моих ладонях, – я с нетерпением жаждал овладеть каждым сантиметром её тела.

– Ты хочешь, чтобы я остановился? – я бросил ей вызов, подступив к кровати и глядя на девушку сверху вниз. – Это твой последний шанс. Попроси меня остановиться, и я сделаю это.

Некоторое время Бэнкс молчала, потом сжала челюсти. Её глаза полыхнули яростью, и она ехидно выпалила:

– Да, я знала, что ты болтун. Валяй, останавливайся, слабак.

Я расплылся в улыбке.

Нагнувшись, ухватился за пояс её мешковатых джинсов, подцепив трусики, и стянул с нее одним рывком, без особых усилий. Девушка вскрикнула и зажмурилась, но я не сомневался – в ней говорила уязвленная гордость.

Бэнкс побывала в руках более грубых парней, но я постараюсь сделать так, чтобы этот раз навсегда остался в её памяти. Маленькая шлюшка Торренсов будет моей столько, сколько сможет удерживать свои ноги раздвинутыми.

Я опустился на нее, застонав от контакта наших разгоряченных тел. Приподняв колено девушки, вернулся к покусываниям губ и пристроился у нее между бедер. Боже, от ощущения жара и влажности мое тело задрожало.

Накрыв рот Бэнкс поцелуем, я почувствовал вибрацию от её стонов на своих губах. Затем опустил руку и, направляя себя, начал входить.

Она судорожно вздохнула, её мышцы внезапно напряглись.

– Мне страшно.

– Не бойся. Дэвиду не обязательно знать, что тебе больше понравилось трахаться со мной, чем с ним.

Я зарычал и погрузился в её тугое отверстие одним жестким, глубоким толчком, едва заметив разрыв тонкого барьера.

Запрокинув голову назад, с исказившимся от боли лицом, Бэнкс закричала.

Какого дьявола? Я замер.

Её тело дрожало, она впилась ногтями мне в плечи и часто дышала. От боли, а не наслаждения.

У меня перехватило дыхание.

Нет, нет, нет…

Я лежал неподвижно и смотрел на Бэнкс, в то время как мой член пульсировал внутри нее.

Девственница?

Я чувствовал, как замешательство отразилось у меня на лице.

Твою мать, она была девственницей!

Девушка вновь и вновь хватала ртом воздух, пытаясь отдышаться. Когда шок прошел, Бэнкс расслабилась, её дыхание замедлилось.

Открыв глаза, она посмотрела на мое сокрушенное лицо.

О господи. Что я наделал?

Уголок её рта медленно приподнялся в полуулыбке.

– Ты этого не ожидал, да?

========== Часть 15 ==========

Бэнкс

Наши дни

– Что происходит, черт возьми? – он смотрел на меня сверху вниз. От жестокости и дерзости не осталось и следа, их сменил шок.

Я знала, что привело Курта в замешательство, но не ответила. Отгоняя слезы, начала моргать.

Было больно, как и предупреждал Дэвид.

Мне хотелось отстраниться, но тогда он понял бы, что я спасовала перед происходящим. Не выдержав, я все же заерзала под Куртом, пытаясь избавиться от обжигающей боли и чувства дискомфорта. Горло сдавило от накативших слез, которые я все это время старательно сдерживала.

Разумеется, я знала, что больно будет лишь в первый раз, но обрекать себя на такое больше не собиралась. С меня хватит. Я стиснула зубы, чтобы подбородок не дрожал. Мне было стыдно.

Твою мать, я больше никогда не буду заниматься сексом. Это было ужасно.

– Слезь с меня, – проворчала я. Мне было холодно, внизу болезненно ныло из-за грубого проникновения. Мое тело воспринимало его словно инородный предмет, которому не место внутри.

– Все в порядке, – тихо прошептал Курт и осторожно убрал мои волосы, упавшие на глаза. – Все хорошо.

– Ты получил то, что хотел, поэтому слезь с меня.

Я была на гране срыва. Слезы все-таки пролились и покатились по щекам. Теперь Дэвид возненавидит меня. Я была испорчена.

Но Курт просто покачал головой, по-прежнему озадаченно глядя на меня.

– Я не знал. Я думал… – его пальцы погладили мою щеку, потом опустились на плечо. – Твою мать, что происходит?!

Он прижался своим лбом к моему. Я хотела оттолкнуть парня, но на секунду остановилась. Черт, какая ему разница? Разве не этого хотел Курт? Будь то мой первый раз или сотый, он использовал меня, как игрушку, которую всегда во мне видел. К чему тогда эти вопросы?

– Кто ты ему? – спросил он, приподняв голову, чтобы посмотреть на меня.

– Не важно. Я все равно выберу его. Он никогда не причинял мне боль. В отличие от тебя.

Курт поморщился, и я поняла, что задела его. Он думал, что стал плохим, но, невзирая на попытки вести себя гадко, в глубине души всегда оставался хорошим парнем. Такова его натура. Он никогда не изменится. Ему не понравилось причинять мне боль.

Курт приподнялся и осторожно вышел из меня. Попытавшись немного сдвинуть ноги, я поморщилась от новой волны неприятных ощущений. Однако он не отстранился, а остался между моих бедер.

– Посмотри на меня, – произнес парень.

Я неохотно подняла глаза, и он коснулся моей щеки.

– Если бы я знал, что это твой первый раз, то был бы нежнее.

– Плевать, – ответила я, покачав головой. – Мне все это безразлично.

Толкнув его и сбросив с себя, я подскочила с кровати. Но Курт поймал меня сзади, обхватил за талию и потянул назад. Я взвизгнула, когда мы оба упали обратно, и приземлилась спиной на него.

Он заглушил мой крик своим ртом, запустил пальцы в волосы и силой повернул мою голову, удерживая, чтобы я не вырвалась.

Дергаясь и извиваясь, я пыталась увернуться и молотила его локтями, но Курт не ослаблял хватку. Его упрямый и требовательный рот переместился на мой подбородок, щеку, затем к шее, целуя и покусывая кожу. Я зарычала, вскинула левую руку и хлестнула его по лицу.

– Бей меня. Делай со мной все, что захочешь, – выдохнул парень мне в ухо. – Я это заслужил.

Курт согнул ноги в коленях, приподнял их и раздвинул ими мои.

Его рука скользнула к моему паху. Испугавшись, я вскрикнула, но он остановился, накрыв мой рот ладонью.

– Курт! – крикнула я, все еще сопротивляясь.

Касаясь губами моей щеки, он замер и тяжело выдохнул, овеяв меня горячим дыханием.

– Не сегодня.

– Что?

– Я не Курт, а ты не Бэнкс.

Услышав ноты мольбы в его голосе, я на мгновение перестала бороться.

– Саратов не существует, и мы сейчас не в «Понтифике», – продолжил парень. – Нас вернули в прошлое на шесть лет назад, когда я был счастливым и пылким, а ты с любопытством открывала для себя новые ощущения. И моих слов было достаточно, чтобы тронуть тебя.

Мое тело оцепенело, перед глазами все поплыло из-за неожиданно подступивших слез.

– Ты – незнакомая мне девчонка. Тогда, в исповедальной кабинке, мы могли быть кем угодно. Все остальное исчезло с лица земли. Мы могли спрятаться в той крошечной комнате и послать весь мир к черту. Кроме нас никого не существовало.

Я закрыла глаза. Усталость сковала мои мышцы.

Шесть лет назад… Наверное, тогда я еще не стала нынешней Бэнкс?

Больше не находя в себе желания сопротивляться, я расслабилась.

Я смутно помнила прежнюю себя. Тогда я все еще надеялась, что у меня появятся перспективы. Думала, что смогу быть с ним и веселиться, как обычная девушка. Позволяла себе втайне жаждать его поцелуев и взглядов; представляла, что он хотел от меня того, чего мужчина хочет от женщины.

В легких горело, и я втянула воздух, сообразив, что перестала дышать. Боже, все те чувства вернулись, накрыв меня горячей волной. Я изморила себя голодом и внезапно ощутила такую слабость, что вот-вот была готова сломаться.

Повернув голову, я встретилась с ним взглядом. Наши лица разделяли сантиметры. Его пальцы в моих волосах ослабили хватку. Я смотрела в омуты его темных глаз и чувствовала, как в голове затуманилось, лишив меня способности мыслить.

– Смотри мне в глаза, – тихо сказал Курт. – Просто продолжай смотреть на меня.

И я сделала это. Сдалась, бросилась с обрыва и упала.

Исповедальня.

Мы вернулись в исповедальную кабинку, где могли спрятаться от мира и наконец быть в безопасности. Мы были юны, и кроме нас никого не существовало.

Я чувствовала себя защищенной.

Его рука начала двигаться между моих ног, вперед-назад, медленно и нежно.

– Никто нас не видит, – выдохнул он. – Кроме тебя и меня в этом мире никого нет. Нас обоих не существует.

Я слабо кивнула, веки начали опускаться от ощущений, вызванных его ласками. О боже.

– Смотри на меня, детка.

Открыв глаза, я попыталась сфокусироваться, в то время как рука Курта поползла выше, к моему животу. От его прикосновений по коже пробежали мурашки. С трудом сохраняя зрительный контакт, я застонала. Он накрыл ладонью мою грудь и стал мягко, дразняще массировать.

Я заметила, как Курт бросил жадный взгляд на мои груди. Его губы приоткрылись, словно он хотел, чтобы на месте его руки оказался рот.

Облизав губы, я почувствовала, как парень переключился на вторую грудь, играя с соском, пока тот тоже не затвердел. В животе порхали бабочки, клитор пульсировал, и мне захотелось, чтобы его пальцы вернулись вниз.

Слегка сжимая кожу, Курт осторожно провел рукой по моему животу, посылая электрические разряды к каждой клеточке тела, а затем резко опустил руку мне между ног и сжал, на этот раз немного крепче.

Я закрыла глаза и выгнула спину, чувствуя под собой его эрекцию.

– Курт…

Каждое прикосновение, каждый вздох усиливал ощущение невесомости, овладевавшее моим телом. Я будто парила. Комната кружилась, и мне не хотелось прерываться.

Повернув голову, я разомкнула губы в поисках его рта. Парень поймал нижнюю губу зубами и игриво оттянул её.

– Вот как все должно было происходить, – сказал он. – Было бы не так больно, если бы я сначала тебя подготовил. Прости. Мне следовало все делать медленно.

Я распахнула глаза и посмотрела на него. Инстинкт подсказывал, что нужно бежать. Вновь спрятаться в свою скорлупу и погрузиться во мрак.

Но сегодня я не Бэнкс, а он не Курт, и нас здесь нет. Ничего нет.

– Значит, сделай все медленно сейчас, – прошептала я.

После секундной заминки он выскользнул из-под меня и уложил на кровать. Я прикрылась руками. В горле образовался ком размером с мячик для гольфа, а сердце едва не выпрыгнуло из груди.

Я хотела его, но не могла раскрепоститься. Меня никто еще не видел обнаженной.

Жизнь чертовски усложнилась за последние десять минут.

Курт навис надо мной, пристально глядя в глаза.

– Я хочу тебя, – шепнул он и бережно опустил мои руки.

Не отрывая глаз от моего лица, он нежно провел ладонью по животу, груди, шее, затем нагнулся и накрыл мой сосок ртом.

Запрокинув голову назад, я издала стон и снова произнесла:

– Курт…

Я ухватилась за его руки – на одну он опирался, а второй массировал грудь, которую целовал. Его горячий рот ласкал кожу, оттягивая сосок, делая это снова и снова.

– Это так приятно.

По телу пробежала дрожь. Парень быстро переместился ко второй груди, оставив ладонь на том же месте, согревая меня своим прикосновением.

Затем он снова спустился к моему животу; я вздрогнула и, запустив руку в его волосы, сжала их.

– Раздвинь ноги, – хрипло попросил он.

Когда я приподняла голову, надо мной оказался голый торс. Мой взгляд мгновенно скользнул вниз. Он был твердым и таким большим.

– О, – пискнула я. – Нет!

Проигнорировав меня, Курт спустился ниже и, подхватив под колено, поднял мою ногу.

– Мне нужно тебя подготовить, малышка.

Он накрыл меня своим ртом, и я попыталась его оттолкнуть.

– Нет, не делай этого…

От легкого касания его языка мои веки вдруг опустились, словно налившись свинцом.

Устроившись у меня между ног, Курт начал ласкать меня; обхватив бедро рукой и удерживая его, он провел языком вокруг клитора.

Поначалу прикосновения были нежными, отчего в животе все переворачивалось, а под кожей покалывало, словно внутри взрывались фейерверки. У меня появилось ощущение, словно я качаюсь на качелях на огромной высоте и откидываюсь назад, так, что мои волосы взмывают в воздух.

Я хотела еще. Глубже.

Курт целовал и посасывал мою кожу, продолжая мять одной рукой грудь, пока пальцы другой входили в меня. Подняв голову, некоторое время я наблюдала за ним.

– Ты такая узкая, – выдохнул он, мягко покусывая меня. – Но твоя киска растянется. Обещаю.

Я закусила губу, и парень посмотрел на меня.

– Тебе это нравится? – спросил он, медленно проводя языком вверх и вниз.

Мои щеки вспыхнули, а на его лице мелькнула улыбка.

– Или это? – не сводя с меня глаз, Курт снова и снова водил языком вокруг клитора.

Мои веки затрепетали. Кажется, я перестала дышать.

Он широко улыбнулся, дразня меня.

– Или, может, это?

Накрыв клитор губами, Курт резко втянул мою плоть в себя, слегка прикусил и отпустил. От этой сладкой пытки я выгнулась, застонав, и прошептала с придыханием:

– О боже.

– Ты такая красивая, – едва слышно произнес он. – Готова, мелкая?

Внутри все содрогнулось от предвкушения. Меня не рассердило даже прозвище «мелкая». В этот раз оно прозвучало ласково.

Я кивнула, запустив пальцы ему в волосы. Я была готова, хотя не знала, к чему именно. Просто желала большего.

Парень поднялся и, постепенно заставив разомкнуть губы, проник языком в рот; мы слились в поцелуе. Из груди вырвался стон, тело действовало само по себе, когда я обхватила его талию, согнула колени и притянула к себе.

Мои соски коснулись Курта, я приподнялась и страстно ответила на поцелуй. Его кожа, его запах, вкус… В этот момент я почувствовала себя обновленной.

Встав на колени надо мной, он направил себя к моему влагалищу. Когда головка проникла внутрь, резкое жжение вновь заставило меня оцепенеть.

– Больно! – все мои мышцы напряглись, я боялась пошевелиться.

– Посмотри на меня, – сказал парень.

Я несмело подняла глаза и уставилась на ямочку на его нижней губе.

– Согни колени сильнее.

Сделав это, я впилась пальцами в его бока.

– Теперь расслабь бедра, – проинструктировал Курт. – Раздвинь ноги шире, чтобы они коснулись кровати, ладно? Откройся мне. Просто откройся.

Я раздвинула бедра и подогнула колени.

Курт надавил еще немного, и я шумно втянула воздух сквозь стиснутые зубы, но не остановила его. Остановившись, он нагнулся и прошептал:

– Ты меня мучаешь. Я жутко хочу войти в тебя.

– Ты еще не вошел?

Парень затрясся от смеха.

– Не полностью. До сих пор больно?

Я собиралась сказать да. Мне все еще было некомфортно, но… Полагаю, как таковой боли я уже не чувствовала, поэтому просто покачала головой.

Глядя мне в глаза, он медленно проник чуть глубже, и я ощутила себя… наполненной. Это было так странно.

– А теперь?

– Я не… – запнулась я, пытаясь привыкнуть. – Не знаю.

Одним толчком Курт вошел до конца и задел какую-то точку, так что у меня даже закатились глаза. О черт.

– Курт…

– Бэнкс, господи! – он поцеловал меня. – Так приятно.

Сжав его талию, я наслаждалась тем, как парень покусывал мои губы, двигаясь все выше к шее. Спустя некоторое время чувство дискомфорта совсем исчезло.

– Положи одну руку мне на плечо, – приказал Курт, отстранившись назад. – Я хочу, чтобы ты ощущала мои движения.

Я выполнила его просьбу, и он медленно вышел из меня. Прежде чем я успела почувствовать, как между ног стало влажно, Курт качнул бедрами и опять погрузился внутрь.

– О боже, – простонала я.

Боли больше не было.

Держась за него, я наблюдала, как двигалось его тело, а комнату наполняли звуки нашего прерывистого дыхания и стонов. Он входил и выходил из меня все быстрее, его взгляд метался между моими глазами, губами и телом.

– Что ты чувствуешь? – спросил парень.

– Похоже на пальцы, скользящие по волосам, – выдохнула я. – Такой гладкий-гладкий и твердый… Я хочу больше и глубже… О да, вот здесь.

Резко вздохнув, я зажмурилась. Я была готова кончить.

Раньше я уже доводила себя до оргазма, но сейчас все ощущалось по-другому. Мышцы сковывало сильнее, внутри словно бушевал циклон, поднимаясь все выше. Я жаждала развязки.

Приподнявшись, я обхватила его шею и крепко, жадно поцеловала. Его волосы промокли от пота.

– Заставь меня кончить, Курт, – улыбнувшись, прошептала я ему на ухо. – Сделай это, и я позволю тебе наблюдать за мной и за тем, что я делаю в душе, когда думаю о тебе. Ты ведь любишь наблюдать, верно?

Он хрипло зарычал, схватив мои запястья и прижав их одной рукой к кровати у меня над головой. От неожиданности мне стало смешно. Я нервничала и была безумно возбуждена.

– А я-то думал, что проявил любезность, осторожничая с тобой, – Курт сжал мою задницу, другой ладонью насадив меня на свой член.

Я застонала от удовольствия.

– Да!

Его толчки ускорились, стали более резкими. Кажется, он сходил с ума, исступленно двигаясь сверху, а мне оставалось только наслаждаться, вцепившись в него обеими руками. Я чувствовала себя игрушкой, созданной специально для Курта, но сейчас меня это абсолютно устраивало.

Мне нравилось, что он видел меня такой и при этом хотел быть со мной.

С каждым его проникновением мои колени поднимались все выше, тело охватывало жаром. Наконец внизу живота возникли приятные ощущения, которые начали распространяться по ногам. Мое тело оцепенело, я вскрикнула и, держась за Курта, отдалась оргазму.

Не сбавляя темпа, он хрипло застонал. Наконец, после сильного финального толчка парень замер и запрокинул голову назад.

– Боже, детка. Твою мать!

Курт рухнул на меня. Наши потные, пылающие тела слились в эйфории.

Я знала, чего была лишена все это время, но… не думала, что не устою перед соблазном. А теперь, наверное, и подавно не смогу устоять.

Мое дыхание постепенно пришло в норму, однако я не отстранилась от Курта, губы которого все это время ласкали мою шею.

Вскоре мы вернемся обратно в реальность, поэтому хотелось насладиться последними приятными мгновениями.

Мы просто лежали. Мне нравилось ощущать эту близость и его тепло.

– Почему ты эпилирована? – внезапно поинтересовался Курт.

Эпилирована?

А, он имел в виду там, внизу.

Курт провел носом по моей щеке и отстранился. Его лицо все еще было красным, а глаза выдавали усталость.

– Я не жалуюсь, – уверил он, улыбнувшись. – Просто это неожиданно. Особенно для… девственницы, которая не планировала никаких действий в той области.

Я закатила глаза, на сей раз не приняв близко к сердцу его шутку.

Но от веселья не осталось и следа, когда я задумалась, как ему ответить. Может, теперь это вообще его касается?

Я делала эпиляцию годами. Поначалу было трудно, однако со временем боль стала терпимой. К тому же, теперь мне приходилось повторять процедуру всего-то каждые пару месяцев.

В подростковом возрасте первые появившиеся на лобке волоски я пыталась сбривать, но они быстро отрастали и были очень жесткими. Вскоре понадобилось заниматься ногами и подмышками. Я делала все, что было в моих силах, чтобы не превратиться в женщину окончательно: одевалась как мальчик, прятала волосы, сдавливала грудь повязкой…

– Я не должна была измениться, – произнесла я тихо. – Не должна была повзрослеть.

========== Часть 16 ==========

Бэнкс

Ночь Дьявола, шесть лет назад

– Ты была права, – ответил Курт.

Я рассеянно кивнула, не веря собственным глазам. Мы смотрели, как танцующая женщина порхала по паркету, напоминая бабочку своей невинностью и хрупкостью. Она была прекрасна.

Такая красивая и… знакомая. Кто она такая?

Её волосы взмыли вверх, и я уловила черты лица. Сердце болезненно сжалось, а в легких внезапно закончился воздух.

О боже. Не может быть.

Эта музыка. «Ночной туман». Я уже слышала ее раньше.

Отпрянув от шторы, я поежилась. Не может быть, что это она.

– Я думал, это просто легенда, – тихо произнес Курт, все еще наблюдая за её невесомыми, грациозными движениями. Она летала. Она всегда летала и парила, будто для нее не писаны законы гравитации. И по-прежнему оставалась воплощением изящности. – Ты знаешь, кто она такая? – спросил он.

Мой взгляд метнулся к нему. Парень казался обеспокоенным.

Я быстро кивнула. Живот свело, я была слишком потрясена, чтобы придумать какую-нибудь легенду.

– Это Наталья Торренс, мать Дэвида.

– Его мать? – Курт непонимающе уставился на меня, а затем снова повернулся к женщине. – Но…

Она исчезла три года назад, когда терпение Дэвида наконец-то лопнуло. Он вредил себе, заставлял меня причинять ему боль и был одержим тем кошмаром, который творился в его голове, пока однажды ночью она окончательно не довела его до срыва.

Длинные, шелковистые черные волосы Натальи парили волнами во время танца. Я не очень хорошо её знала, но мы два года прожили в одном доме, прежде чем эта женщина сбежала, опасаясь ярости Дэвида после той ночи. И больше не появлялась.

Она совершенно не утратила свою красоту. Это было неудивительно: сейчас ей должно быть всего около тридцати четырех. Уилл впервые увидел тринадцатилетнюю Наталью в Санкт-Петербурге, когда она танцевала в балете, и сразу же её возжелал. К тому времени, как девушке исполнилось шестнадцать, она уже стала его женой и родила Дэвида. Сын был ближе ей по возрасту, чем муж.

Сомневаюсь, что она потрудилась выяснить хоть какую-то информацию обо мне. Я была для нее пустым местом. Наталья знала, кто я такая и кем приходилась Уиллу, но ей, похоже, было все равно. Я была для нее не интереснее пылинки под раковиной в ванной. Она вообще жила в своем собственном мире.

– Да, ты права… – внимательнее присмотревшись, Курт тоже узнал танцовщицу. – Но ведь она уехала несколько лет назад. Что она здесь делает?

Я едва заметно покачала головой. Боже, я понятия не имела. И не знала, что случится, если Дэвид увидит её тут. Ей было запрещено к нему приближаться.

Однако этот отель принадлежал мужу Натальи, а они с Уиллом до сих пор состояли в браке, насколько мне было известно… Вот только мой брат распорядился, чтобы она держалась подальше. Он пообещал убить мать, если когда-нибудь увидит ее снова.

Я должна отвлечь его, пока он её не увидел.

– Расскажем ему? – поинтересовался парень.

– Нет, – быстро выпалила я, взяв его за руку. – Нет, он не захочет с ней встречаться.

То есть ему нельзя с ней встречаться. И прямо сейчас мне нужно было добраться до брата и найти какую-нибудь причину, чтобы увести его из отеля. Отец сможет разобраться с ней, не посвящая Дэвида в курс дела.

Вытянув Курта из-за шторы, я быстро, но тихо двинулась вдоль стены в сторону дверей.

– О! – послышался удивленный голос Натальи.

Я остановилась, закрыв глаза. Проклятье.

– Не знала, что здесь кто-то есть, – заметила женщина. – Что вы тут делаете, детишки?

Отпустив руку парня, я медленно повернула голову к ней. Она стояла посреди бального зала, застыв в процессе вращения со слегка разведенными руками.

– Тебе запретили появляться в Саратове или Москве, – твердо сказала я, сделав шаг вперед.

Минуту Наталья разглядывала меня, вероятно, пытаясь вспомнить мое лицо, скрытое под гримом, но затем на нее снизошло озарение, и она произнесла:

– Ты.

Она меня помнила.

Прежде чем я успела приблизиться к ней, женщина развернулась к двери, её глаза по-детски заискрились.

– Мой сын здесь? – спросила она. – Прошло столько времени…

– Держись от него подальше! – я сделала еще несколько решительных шагов ей навстречу. – Я серьезно.

Взгляд Натальи метнулся ко мне; она с жеманной улыбкой теребила пальцами свою пачку.

– Тебе нравится? – женщина с надеждой посмотрела на меня, словно не услышала ни слова из сказанного мной минутой ранее. – Мои старые костюмы все еще мне впору. Я до сих пор хорошенькая, правда?

Что? Хорошенькая? Кажется, она сходит с ума.

– Что происходит? – Курт подошел ко мне сзади, но Наталья лишь мельком взглянула на него, после чего опять уставилась на дверь.

Она хочет отправиться на поиски Дэвида.

– Он теперь мужчина, – мечтательно произнесла Наталья. – Молодой и сильный.

Я покачала головой, подтолкнув Курта плечом, и двинулась к выходу.

– Она ненормальная. Нам лучше уйти.

Развернувшись, я взяла парня за руку и потянулась к дверной ручке.

– Передай, что мамочка его любит, – воскликнула женщина. – Единственная, кто его любит.

Я резко обернулась, отпустив Курта, и прорычала:

– Это не любовь!

Горло сдавило от сдерживаемых рыданий. Несмотря на гнев, я чувствовала себя абсолютно беспомощной. Она больше не сделает ему больно. Она не сможет. Дэвид ей не позволит.

Но Наталья опять пропустила мои слова мимо ушей. Она казалась умиротворенной, даже немного радостной.

– Я слышала, он стал сущим животным, – произнесла она игриво. – Ни одной девушке в этом городе от него не спастись. Да, он такой, мамочкин большой мальчик.

– Господи, – пробормотал Курт, стоявший сбоку. – Что она с ним сделала?

– Он тебя трогал? – спросила Наталья.

Я скрипнула зубами.

– Обязательно тронет, знаешь? – женщина приблизилась на шаг. – Он разрушитель, как и его папочка.

Я едва заметно покачала головой. Этого никогда не случится. Мой брат никогда так меня не обидит.

– Я хотела, чтобы он тебя взял… – тихие слова, слетевшие с её губ, просочились в мою душу и заставили вздрогнуть от ужаса. Она пристально смотрела мне в глаза. – Ты спишь в его комнате, и ему не удастся устоять перед запахом его драгоценной девочки, – протянув руку, Наталья нежно провела костяшками по моему подбородку. – Его маленького сокровища.

– Эй, эй! – Курт оттолкнул её кисть и притянул меня к себе.

Наконец она перевела взгляд на него.

– Я помню тебя. Ты друг моего сына. Значит, он тоже здесь?

У меня перехватило дыхание. Дэвид.

Вдруг двери сзади нас распахнулись. Оглянувшись через плечо, я увидела брата, ворвавшегося в зал. Его лицо было напряжено, глаза яростно сверкнули, когда он заметил меня.

– Я так и знал, что видел тебя внизу, – злобно прошипел он. – Что происходит, черт побери? Как ты сюда попала?

Молниеносно развернувшись, я попыталась закрыть ему обзор своим телом.

Но тщетно.

Голос Натальи пропел:

– Дэвид.

Я закрыла глаза и сжала кулаки. О нет.

– Пожалуйста, Ник, – молил он; его губы дрожали.

Слезы катились по моим щекам. Я стояла над своим братом, сидевшим на краю кровати. Она уже ушла, получив от него то, что хотела.

Но от него все еще несло её парфюмом.

Дэвид всегда сразу принимал душ. Почему же не сделал этого сейчас?

– Я гнию изнутри, – прошептал он, словно на последнем издыхании. Опустив голову, он смотрел в пол.

Мой взгляд был обращен к свежим порезам на его бедре – там, где большинство окружающих никогда не заметит. Он нанес их несколько дней назад. После её прошлого визита.

Теперь она наведывалась в его комнату все чаще. Он так быстро вырос за последний год, стал выше и больше. Его скулы и челюсть теряли юношескую округлость и обретали мужественные черты. Летние баскетбольные тренировки сделали мускулатуру Дэвида более рельефной, а плечи – широкими.

Несколько лет назад, сразу после переезда, я узнала о том, что творилось в этих стенах, но брат отказался кому-либо рассказывать. И мне запретил. Однако меня не покидала надежда, что Наталья потеряет к нему интерес, когда он повзрослеет.

Не потеряла. Я поняла, что она не была растлительницей в прямом смысле слова. Дело было не в теле Дэвида или его молодости, а в нем самом. К тому же она просто была психопаткой. И ревновала. Он уже перешел в старшую школу, появилось множество конкуренток – юных девушек, способных отвлечь его внимание. Наталье это не нравилось.

Подступив к нему, я дотронулась дрожащей рукой до его плеча. Он до сих пор был обнажен, лишь прикрывал бедра черной простыней.

Я нагнулась, пытаясь заглянуть ему в глаза и упрашивая его:

– Уж лучше я пораню себя. Пожалуйста, не заставляй меня опять это делать. Прошу.

Он уронил голову, прижавшись своим лбом к моему, и часто дышал, как будто старался сдержать слезы.

– Что-то должно сломаться, – прошептал Дэвид. – Должно. Хочешь, чтобы это был я? А? – он крепко схватил меня за подбородок и произнес: – Семья. Ты мне нужна. Сделай это.