Текст книги "Убежище (СИ)"

Автор книги: Эмили Низбродская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 25 страниц)

– Да. А что? – Клэр приосанилась, выпрямившись в полный рост.

Я обошла вокруг деревянного Вин Чуна, оценивающе разглядывая её.

– У тебя слишком много времени уходит на соблюдение техники приемов и стойки. Большинство людей, участвующих в драках, борются за выживание. Здесь нет никаких правил. Никакого честного боя. Держать надлежащую дистанцию для нанесения удара некогда. Все твои планы вылетят в окно.

– Не волнуйся, – уверила Клэр. – Я умею вырывать волосы, царапаться и брыкаться, если понадобится.

– И кусаться, – добавила я, когда она отвернулась к манекену. – Когда Дэвид снова тебя свяжет, покажи ему, какая ты задира. Это его повеселит.

Девушка резко развернулась. Её глаза вспыхнули гневом.

А я не удержалась от улыбки. Да, я знала обо всем, что произошло год назад на «Пифоме» – яхте, принадлежащей семье Кирилла. О том, как мой брат напугал её. Не скажу, что тогда я одобряла его действия, но, боже, сейчас во мне зрела надежда, что он приложит все усилия, чтобы доставить ей как можно больше неприятностей.

– Я знаю, что ты не дала парням отомстить ему сразу. Знаю, что ты упорно настаиваешь на том, чтобы оставаться одной, без защиты, когда Кирилл уезжает из города, – перейдя на шепот и не отводя глаз, я начала приближаться к ней. – Также мне известно, что ты любишь прикосновения мужских рук, и не обязательно, чтобы это были руки твоего жениха, верно? Поэтому, когда Дэвид придет за тобой, непременно изобрази сопротивление, хотя бы для вида. Тогда Кирилл поверит твоим лживым заверениям, будто ты этого не хотела.

Лицо Клэр исказилось от ярости. Она зарычала и врезала мне по челюсти. Дыхание перехватило; я оступилась и инстинктивно закрыла глаза.

Но тут же ощутила, как в груди разлился жар из-за выброса адреналина. О да.

Быстро выпрямившись, я взглянула ей в лицо. Кожа щеки горела, тупая боль пробирала до кости. Дотронувшись до уголка рта, я обнаружила на пальцах кровь.

– Спасибо, – улыбнулась я.

А затем изо всех сил хлестнула Клэр по лицу тыльной стороной кисти, отчего она рухнула на пол. Сгруппировавшись, девушка приземлилась на четвереньки. Тяжело дыша, она ударила кулаками по полу и зарычала от злости. Не успела я опомниться, как девушка кинулась на меня и толкнула в грудь. Мы обе упали на маты.

– Твою мать, что на тебя нашло? – рявкнула Клэр, приземлившись на меня сверху.

Без лишних усилий я уложила её на лопатки и оседлала. Схватив девушку за белокурые волосы у затылка, нагнулась и прошептала:

– Просто открываю тебе глаза на мир, Клэр Пирс. Не все преклоняются перед тобой.

Я снова выбросила кулак, но она блокировала удар и оттолкнула меня, заставив ослабить хватку. Вместо этого я схватила её за шею и нанесла еще два удара.

Клэр оскалилась, сбила мою шапку и дернула за волосы. Кожу головы обожгло, и я поморщилась.

Проклятье!

Уже давно нужно было сбрить волосы. Они оставались последней вещью, присущей Ник, а не Бэнкс. По какой-то причине я берегла их.

Этой заминки хватило, чтобы девушка успела меня оттолкнуть. Отпустив мои волосы и приняв сидячее положение, Клэр дернула ногой и пнула меня в живот.

Я не могла вздохнуть. Горло сдавило, не позволяя втянуть воздух. Закашляв, я согнулась. Ощущение было такое, будто мой желудок впечатался в позвоночник.

– Ты закончила? – выкрикнула она, и я заметила струйку крови, вытекавшую из её носа. Сквозь боль почувствовала мимолетный порыв удовлетворенности. В конце концов, я тоже пролила кровь Клэр. Все честно.

– Нет еще! – бросившись вперед, я снова схватила её за шею и сжала так сильно, что мои ногти впились в кожу.

Девушка ловила ртом воздух и пыталась перехватить мое запястье; ее глаза округлились. Я поняла, что задела её.

Кто-то схватил меня сзади и оттащил от Клэр.

– Какого черта? – послышался рык Курта. Резко повернув голову, я бросила на него беглый взгляд.

Он был в спортивной одежде, только теперь его волосы промокли, а грудь блестела от пота.

– Ну уж нет, черта с два! – кипя от злости, Клэр оттолкнула парня. – Давай доведем дело до конца!

Я тихо засмеялась, заметив красные следы в виде полумесяца на её коже над яремной веной, рядом со старым маленьким шрамом. Взглянув на свои ногти, обнаружила под ними грязь, перемешанную с кровью.

Когда я снова ринулась на девушку, Курт поймал меня и дернул назад.

– Довольно! – заорал он, встав между нами. – На вас все смотрят! Что, черт возьми, происходит?!

Возле входа собрались случайные зрители, с любопытством заглядывавшие в зал. Повернувшись к Клэр, я собрала во рту кровь, сочившуюся из ранки, и сплюнула ей под ноги.

Она снова попыталась накинуться на меня. Я ринулась навстречу.

– Черт! – Курт поймал мой воротник и оттолкнул еще дальше назад, после чего, оскалившись, выставил руку и послал предупреждающий взгляд.

Развернувшись к Клэр, он приподнял её подбородок, проверяя окровавленный нос.

– Ты в порядке?

В порядке ли она? Твоя маленькая принцесса ударила первой, козел.

– Все хорошо… – она дернула головой, вырвавшись из его рук, и дерзко бросила мне: – Я приму любой твой вызов!

– Уверена, что примешь! И спереди, и сзади, насколько я слышала!

Клэр снова кинулась на меня, но Курт оттолкнул её назад и повернулся ко мне.

– Твою мать, да что с тобой такое?

– Она мне не нравится, и я на нее не работаю, поэтому буду делать все, что захочу, черт побери! – процедила я.

– Ты будешь делать то, что захочу я, – громко прошептал он, приблизившись к моему лицу практически вплотную. – И точка.

Окинув зал взглядом, Курт обратился к собравшимся зрителям:

– Можете возвращаться к своим тренировкам. Шоу окончено.

А потом сказал Клэр:

– Оставь нас наедине, пожалуйста.

С минуту она не двигалась, продолжая испепелять меня взглядом. Её лицо раскраснелось после физической нагрузки, а волосы выбились из хвоста.

Затем девушка наконец покинула помещение, пройдя мимо нас.

Голоса постепенно затихли, когда люди начали расходиться по своим делам.

– Что ты имеешь против Клэр? – спросил Курт. – Ты с ней и словом не обмолвилась, едва обращала на нее внимание большую часть времени. В чем причина?

В ответ я молча натянула рукав и вытерла кровь с губы.

– Ты ревнуешь?

Я посмотрела на него, мысленно послав к черту, и опять сосредоточилась на зеркале за его спиной. При этом я чувствовала, как Курт буквально пожирал меня взглядом, опутывая тело, словно оковами.

– Что ты имела в виду, когда сказала «и спереди, и сзади»?

– Сам знаешь что.

Их тройничок в парной. Курт взял её спереди, Кирилл сзади. Сколько еще раз они повторяли это?

– Ты слышала о нас с Клэр? – его голос прозвучал на удивление тихо. – О том, что произошло в парной?

А кто не слышал? Их застукали, весь клуб об этом гудел. Ни для кого не было секретом, как Курт к ней относился. Все отражалось в его глазах всякий раз, когда он смотрел на нее.

– Я…

– Нет, – перебила я. – Хватит с меня твоих историй, мне плевать…

– Ш-ш-ш… – он прижал палец к моим губам и покачал головой. – Нам нужно это обсудить, но не здесь, хорошо? А в таком месте, где мы сможем нормально поговорить.

Его хмурый вид говорил о совершенно другом значении этих слов.

Нормально поговорить? Где?

Опустив руку, Курт обогнул меня и вышел из зала.

– Ты о чем? – крикнула я ему вслед.

– Узнаешь, – бросил парень через плечо и скрылся из виду.

========== Часть 18 ==========

Бэнкс

Наши дни

Час спустя я все еще была на взводе. До драки в додзё меня одолевала усталость, зато сейчас, после полученной встряски, я взбодрилась и сердилась на себя, потому что раскрыла карты.

Клэр знала, что я её ненавижу, поэтому теперь сблизиться с ней, если возникнет необходимость, не получится. А Курт, вероятно, упивался моей отвратительной демонстрацией ревности. Что мне постоянно твердил Дэвид? Лучше держать язык за зубами, оставаясь загадкой – тогда ты лишаешь людей рычагов воздействия на тебя.

Но я все испортила.

Пройдя по тихой улице, я оказалась в торговом квартале Москвы. Время только перевалило за девять. Я посмотрела в небо и наконец-то увидела несколько звезд. В других районах слишком яркие огни города затмевали их свет.

Что понадобилось Алекс? Она написала, что Курт поручил мне встретиться с ней в «МакГиверн и Борн». Никогда там не бывала, но знала, что это элитный торговый центр.

Свернув за угол, я убрала волосы, падавшие на глаза, и затолкала их обратно под шапку. Приблизившись к стеклянным дверям, подняла руку, чтобы постучать, однако остановилась, заметив, что внутри было темно; лишь аварийное освещение подсвечивало коридоры где-то в глубине здания. Магазин был закрыт. Зачем она позвала меня сюда?

К черту. Я опустила руку и развернулась, собираясь уйти.

– Не смей! – выкрикнула девушка.

Обернувшись, я увидела Алекс, вышедшую из торгового центра. Она была в сексуальной струящейся белой блузке, свисавшей с одного плеча, черных леггинсах и коричневых кожаных сапогах до колена. Я вдруг осознала, что, за исключением вечеринки Кирилла, чаще всего видела её в спортивной одежде.

Подскочив, она схватила меня за руку и потянула за собой.

Я потянула её руку на себя.

– В чем дело? Разве это место не закрыто?

– Не для нас, – ответила девушка нараспев. – Идем.

Алекс распахнула двери и втолкнула меня внутрь.

– Что происходит? – недовольно поинтересовалась я.

– Приказ Курта, – ответила она. – Заткнись и следуй за мной.

Охранник в темно-серой форме запер за нами дверь.

– Повеселитесь, дамы.

– Спасибо, Пип, – прощебетала Алекс.

– Филлип, – поправил мужчина.

– Какая разница?

Прищурившись, я посмотрела на нее.

– Ты его знаешь?

– Не-а, мы только что встретились. Хотя он быстро пал к моим ногам.

Я закатила глаза. Что происходит?

Магазин явно был закрыт для всех, кроме нас. Почему?

Подошвы моих армейских сапог скрипели по мраморному полу. Подняв взгляд, я на мгновение забыла о сопротивлении, потому что у меня перехватило дух.

Ого. Мы стояли в центре просторного атриума, увенчанного стеклянной крышей, и над нами возвышалось по меньшей мере пять уровней, опоясывающих здание по всему периметру. Я крутила головой по сторонам, разглядывая торговые галереи, с витрин каждой из которых можно было увидеть нас.

Под потолком висела огромная люстра, все вокруг сверкало белым и золотым, а в воздухе витал аромат парфюма и кожи.

Двинувшись дальше, мы прошли мимо витрин с драгоценностями, косметикой и сумками. На стенах висели фото красивых людей на яхтах и в шикарных шале, рекламирующих часы за десять тысяч долларов или дорогие замшевые сапоги, которые можно было приобрести прямо здесь. И тогда ты тоже магическим образом перенесешься на яхту в Средиземном море, или в уютный домик в Аспене, или в поло-клуб в Шотландии.

В детстве я мечтала сходить с мамой за покупками в подобное место. Мечтала, что когда-нибудь все наши проблемы разрешатся, мы разбогатеем и сможем позволить себе красивые вещи, а я стану популярной и моя настоящая жизнь наконец-то начнется.

Похоже, какая-то частичка моей души до сих пор верила в эту мечту, выжидая своего часа.

– Ты бывала тут раньше? – поинтересовалась Алекс, провожая меня к лифту.

– Нет.

– Здесь красиво, правда? – она нажала на кнопку четвертого этажа. Створки лифта закрылись, и кабина сразу взмыла вверх. – Видела старый фильм восьмидесятых годов, «Манекен»?

Скрестив руки на груди, я покачала головой.

– Ну, там герой работает оформителем витрин в похожем торговом центре по ночам. И мне всегда казалось, что у него очень интересное занятие. Все здание в твоем распоряжении, можно примерять одежду, исследовать все вокруг, играть…

Лифт остановился, двери раскрылись, и девушка вышла, не дожидаясь меня.

– Слушай, уже начало десятого, – протянула я и поплелась за ней. Девушка принялась неторопливо расхаживать по лабиринту стеллажей. – Мне сегодня еще пару вопросов нужно решить. Что я здесь делаю?

Алекс аккуратно подняла что-то шелковое – кажется, это было неглиже, и трусики в похожем стиле.

– Примеряешь одежду, исследуешь все вокруг и играешь, – простодушно ответила она, рассматривая белье.

Алекс протянула мне топ, но я отпрянула назад, заметив тонкие бретельки, кружево, пуговицы и гребаный километр недостающей ткани, которая, по идее, должна прикрывать живот. Господи, это не одежда. Это лоскутки, оставшиеся от нее!

Поджав губы, она оценивающе окинула меня взглядом.

– Х-м-м… темно-каштановые волосы. Смуглая кожа. Серо-зеленые глаза. Да, подойдет.

– Что подойдет? – напряглась я. – Я это не надену.

– Ох, да твою ж мать, – вздохнула девушка и опустила руки. – Пожалуйста, выпей стаканчик чего-нибудь покрепче. Много стаканчиков.

Я резко развернулась, намереваясь уйти.

Этого мне еще не хватало.

Внезапно чье-то тело преградило мне путь, и я, вздрогнув, отступила назад.

Андрей Шелби смотрел на меня сверху вниз со своей фирменной улыбкой.

– Что ты здесь делаешь? – выпалила я. Он не шатался, его веки не были прикрыты, как обычно. – Да еще и трезвый в кои-то веки.

Парень засмеялся и, обогнув меня, принялся рыться в трусиках, разложенных на столе. Выбрав черные стринги, он швырнул их Алекс, после чего вернулся к поискам белья.

Надеюсь, тоже для нее.

– Ладно, мне нужно идти, – отрезала я и направилась к лифтам.

– Двери заперты, – сообщил Андрей.

– Не беспокойся, – сообщила я, оглянувшись через плечо. – Это меня не остановит.

Он бросил очередную вещицу Алекс и сказал:

– Давай, выбери себе что-нибудь еще.

Девушка кивнула и пошла дальше, а Андрей приблизился ко мне. Услышав его шаги, я остановилась и обернулась.

– Слушай, – вздохнул парень, глядя на меня, как на ребенка. – Судя по всему, у тебя не очень много друзей и, вау, это реальный шок, но ты, похоже, нравишься Алекс. А она нравится мне, поэтому я стараюсь быть с тобой дружелюбным.

– Наверное, это тебе дорого обходится.

Андрей вздернул бровь, не оценив мою ремарку.

– Её стараниями магазин открыли в нерабочее время, чтобы ты не разнервничалась из-за толп… ох, как там они называются? – он постучал пальцем по подбородку, делая вид, будто задумался. – Людей?

Ну и что.

Да, я не любила людей, только это был осознанный выбор, а не бзик. Я общалась с людьми, если появлялось желание. Но, как правило, оно не появлялось.

– Курт хочет, чтобы ты купила новую одежду, – продолжил Андрей. – Не обязательно сексуальную, или женственную, или такую же стильную, как эти великолепные поношенные мужские джинсы, которые сейчас на тебе, с потертостями от пачек сигарет Дэвида на заднем кармане. Но она должна быть симпатичной, подходить по размеру и быть твоей. Я здесь, чтобы проследить за этим.

– Уж лучше я откушу себе руку, чем позволю Курту Мори платить за мое барахло, – процедила я.

– Платит не он. А «Грэймор Кристэйн», – парень подошел ко мне вплотную, заставив попятиться. – Ты наша сотрудница, одна из визитных карточек фирмы. Мы завели расходный счет для приобретения одежды. Он не личный, а корпоративный. И ты всегда дерьмово выглядишь, поэтому мы здесь, – он развел руками, указывая на огромный тускло освещенный пустой торговый центр, в котором мы стояли в половину десятого ночи.

В котором благодаря их стараниям и заботе о моем комфорте не оказалось ни души.

– Теперь присядь, – распорядился Андрей. – Мне нужно подобрать бюстгальтер к твоим новым трусикам.

***

Спустя час с небольшим мы ехали по городу в машине Андрея. Задние сиденья были до потолка забиты пакетами. Я не могла поверить в случившееся. Или в то, с какой скоростью все это произошло.

Алекс носилась по магазинам, словно торнадо, они с Андреем слишком быстро разговаривали, не давая мне шанса подумать или возразить. Сначала выбирали вещи, приводившие меня в ужас. Не успела я опомниться, как они скупили пол торгового центра. Тогда пришлось выбрасывать то, что мне не нравилось, и оставлять то, что теоретически можно было носить. Но уже через несколько минут я сама принимала активное участие в шопинге.

А сейчас сидела, пребывая в легком шоке.

Наверное, от большей части этого тряпья я просто избавлюсь. Брошу в ящик для пожертвований в «Гудвилл» и устрою кому-нибудь рождественскую сказку с утра.

Или… Хм, уверена, маме такие вещи придутся по вкусу. Почему нет?

Я не любила, когда за меня платили – чувствовала себя должной.

Но мне понравилось представлять, что это все мое. Будто на несколько минут я стала обладательницей горы пакетов с маленькими сокровищами: новыми красивыми вещами, не принадлежавшими раньше никому другому и способными вызвать зависть у каждой женщины в городе.

Было даже приятно ощутить на себе темно-серое белье, когда Алекс затолкала меня с ним в примерочную. Я представляла лицо Курта, если бы он меня увидел.

– Что ж, спасибо, – сказала я, глянув на Алекс, сидевшую рядом с Андреем на переднем пассажирском сиденье. – И спасибо, что подвезете домой.

Она искренне улыбнулась.

– Пожалуйста. И, знаешь… ты могла бы надеть один из своих новых нарядов? – ее взгляд упал на мою потрепанную одежду – ту самую, в которой я была в торговом центре.

Я пожала плечами.

– Все равно я скоро собираюсь ложиться спать. День подошел к концу. Зачем рисковать, ведь я могу испачкаться.

Мой взгляд переместился на Андрея. Он сунул сигарету в рот и затянулся, в то время как Алекс что-то печатала в своем телефоне. У них были странные отношения: друзья, которые спали друг с другом и с другими людьми.

Правда, какой из меня судья? У меня в жизни не было ни одних здоровых отношений. По крайней мере, эти ребята получали удовольствие друг от друга.

В кармане завибрировал телефон. Достав его, я ответила:

– Привет, бедовая.

Низкий плавный голос, такой же тягучий, как сироп, достиг моего уха. Только один человек мог произнести эти два слова так, чтобы они прозвучали немного угрожающе.

Моя грудь вздымалась и опускалась все быстрее и быстрее, сердце бешено колотилось.

Боже, я так долго его не слышала.

Переведя взгляд с Алекс на Андрея, проверила, не привлекла ли к себе внимание. Андрей наблюдал за дорогой, а девушка смотрела в окно.

– Эй, м-м… – тяжело дыша, я облизала пересохшие губы, и едва слышно продолжила: – Мне сейчас неудобно разговаривать. Можно я тебе перезвоню?

– Ты сегодня повеселилась? – спросил он.

Сегодня? Как он узнал?

Господи, Курт был прав. Дэвид следил за мной или нанял кого-то, чтобы это делать. Неужели он знал о том, что произошло прошлой ночью?

– Они причинят тебе боль, – продолжил Дэвид. – А он избавится от тебя, словно от мусора, потому что шлюхи и есть мусор.

У меня задрожал подбородок.

– Если бы я позволил своей младшей сестренке стать подстилкой для моих друзей, то отдал бы тебя сначала Андрею. Он всегда был самым верным.

Я уставилась на парня, который спокойно управлял автомобилем, даже не подозревая о том, кто сейчас со мной разговаривал.

– Мне пора, – ответила я своему брату.

– Он умрет, – с презрением выпалил Дэвид.

Он – это… Курт?

– Не из-за того, что предал меня, а потому, что ты предала, – пояснил он. – Во всем будешь виновата ты.

Мое сердце билось так сильно, что стало больно. Дэвид выполнит свое обещание, в этом я не сомневалась. Ему нечего терять. К тому же он был предельно категоричен в том, что считал правильным, а что – нет. Он не прощал предательство.

Откашлявшись, я постаралась ответить неопределенно:

– Я с этим разберусь.

– Поздно, я уже разбираюсь. Сегодня среда. В это время он обычно посещает собор, не так ли?

Я закрыла глаза и прошептала:

– Не делай этого.

Но он уже положил трубку.

– Алло?

На другом конце линии было тихо.

Проклятье. Курт работает допоздна по средам. Затем принимает душ, ужинает и едет в собор в Саратов. Иногда он посещает исповедальную кабинку, иногда просто прогуливается и любуется произведениями искусства. Порой он проводит там меньше десяти минут, порой – больше часа.

Но делает это каждую среду. Без исключений.

Ведь он считался экспертом по самообороне, да? Разве «разнообразь свой обычный распорядок» не является одной из превентивных мер, черт побери?

Я сунула телефон в карман и обратилась к Андрею:

– Можешь отвезти меня в собор?

– В Саратов? – он оглянулся через плечо. – Зачем?

– Мне просто нужно туда попасть.

– А как же твоя новая одежда?

– Мне плевать на одежду, – огрызнулась я. – Или одолжи свою машину. Пожалуйста!

– Ладно, ладно! – парень вздохнул, резко повернул руль влево, развернулся и помчался по узкой, мощенной камнем улице в сторону шоссе. – Я тебя отвезу.

Я пристегнула ремень безопасности.

– И побыстрее.

========== Часть 19 ==========

Курт

Наши дни

– Курт?

Я повернулся в ту сторону, откуда донесся голос.

В соборе, если не считать меня и копошащейся где-то парочки уборщиков, никого не было, но двери все еще оставались открытыми. Других посетителей я не ждал. Скрестив руки на груди, я прошел мимо фресок, изображающих «Крестный путь», и выглянул из-за массивных мраморных колонн.

Бэнкс стояла в противоположном конце собора, возле одного из фонтанов со святой водой, оглядываясь по сторонам, видимо, в поисках меня.

Откуда она узнала, что я здесь?

Ну конечно! Бэнкс ведь умела собирать информацию.

Я окинул её взглядом. Разве она не с шопинга вернулась? Я видел все отчеты о покупках, но девушка все еще была в своих обносках и прятала волосы под шапкой, как и раньше. Хотя несколько выбившихся темных прядей спадали вниз, обрамляя лицо.

Забавно. Она всеми силами пыталась отвлечь окружающих от того факта, что являлась женщиной, только не понимала одного – эта одежда лишь подчеркивала её лицо. Когда соблазнительные формы и гладкая кожа были скрыты, у тебя не оставалось иного выбора, кроме как сосредоточиться на единственной видимой части.

К сожалению, прошлой ночью я видел все остальное и теперь знал, что она скрывала. Возбуждение начало постепенно овладевать моим телом.

Я вышел из-за колонны и, пройдя между скамейками, направился к ней. Услышав шаги, Бэнкс резко обернулась и заметила меня.

– Ты тут один? – спросила девушка, вновь осматриваясь по сторонам.

Мне стоило больших усилий сдержать улыбку. Что она задумала? Похоже, девушка нервничала.

– Уже нет, – ответил я, попытавшись заигрывать.

– Ну, я просто… – её взгляд продолжал блуждать. – Э-э-э, я просто узнала, что ты будешь тут. Думала, м-м…

– Думала о чем?

– Ну… – Бэнкс нервно сглотнула и опять оглянулась, словно что-то искала. Хотя что можно искать здесь? – Я… думала, самое время обсудить свадьбу. Это отличное место для венчания. Мне его зарезервировать?

Я еле слышно засмеялся.

– Конечно. Почему бы и нет?

К тому же я не женюсь, черт побери. Хоть я больше и не нуждался в доступе в отель, мне нравилось иметь доступ к Бэнкс. Она мне нравилась. Очень.

Плюс ко всему, Бэнкс оставалась единственной ниточкой, ведущей к Дэвиду. Я не был готов от нее отказаться. Если я сообщу Гэбриэлу о расторжении сделки, она тут же убежит.

– Ты уже «исповедался»? – поинтересовалась она.

– Нет, и не делал этого с тех пор как… – мой голос затих. – С тех пор, как оказался в исповедальне с тобой.

– Правда? Но ты приходишь сюда каждую неделю.

– Да ну? – иронично произнес я.

И откуда же тебе это известно?

Хотя… мы оба прекрасно знали, что она, словно личный сопровождающий, долгое время кружила вокруг меня, всегда находясь поблизости, пока я наконец не заявился к Уиллу.

Приближаясь к ней, я позволил себе окинуть взглядом огромный зал. Всюду поблескивало темное дерево, начиная с резных арок, возвышавшихся в нескольких десятках метров у нас над головами, заканчивая исповедальными кабинками и дюжинами скамеек. Я не посещал мессы в этом соборе уже несколько лет, но в воздухе до сих пор ощущался аромат ладана и приторно сладких цветов, оставшийся после служений во время Великого поста шесть месяцев назад.

– Ты знала, что я познакомился с Дэвидом раньше, чем с Кириллом и Андреем? – поинтересовался я. – Мы все стали друзьями только в старших классах, а его я встретил задолго до этого. Нас воцерковили здесь, когда нам было по десять лет, – подняв глаза, я еще раз окинул взглядом зал, после чего встретился глазами с Бэнкс. – Вместе. Мы посещали уроки каждую среду.

Она отвела взгляд.

– И ты приходишь сюда, потому что…

– Потому что, хоть мне и неизвестно, где Дэвид сейчас, я знаю, где он бывал прежде. Он вполне может вернуться сюда.

Девушка озадаченно сощурилась.

– Зачем ему возвращаться в собор?

Она действительно не знала? Хм.

Что ж, полагаю, Кирилл и Андрей тоже не знали. В скрытности Дэвида не было ничего странного. Он держал в тайне информацию, делавшую его уязвимым.

Но посвящать в это Бэнкс я не собирался. Я приходил сюда каждую среду, в тот же день недели, когда мы посещали занятия в детстве, по нескольким причинам, главная из которых заключалась в том, что мне было хорошо известно, насколько этот собор важен для Дэвида.

Я опережал её на один шаг, и мне это нравилось. А так как Бэнкс до сих пор не перешла на мою сторону, я не планировал раскрывать важные сведения.

– Ты прекрасно выглядишь, – улыбнулся я, заметив легкий слой сиреневатой помады, подходившей к естественному темно-розовому тону губ девушки.

– Не уклоняйся от ответа. Что ты от меня скрываешь?

– Все, что ты можешь использовать, чтобы обставить меня.

Она раздраженно отвернулась. Бэнкс понимала, что на моем месте поступила бы так же. Мы не партнеры… пока.

– Ладно, – огрызнулась девушка, попятившись. – Вполне справедливо. Извини, что побеспокоила.

Развернувшись, она направилась к двери, но я остановил её, окликнув:

– Я видел отчеты о платежах по корпоративной карте. Почему ты не надела новые вещи?

– Ох, я надела.

Бэнкс обернулась, сунула руку под куртку и приподняла рубашку, продемонстрировав темно-серое кружевное белье, подчеркивающее плоский живот, идеальную грудь и прекрасную кожу. Нижняя часть топа облегала талию и заканчивалась над пупком. От вида каждого плавного изгиба у меня перехватило дыхание – как будто кто-то сжал мои легкие в тисках.

– Черт! – сосредоточив взгляд на девушке, я бросился за ней.

Она вскрикнула, нырнула между скамейками и успела преодолеть три ряда, прежде чем я со смехом добрался до нее.

Резко развернувшись, Бэнкс посмотрела мне в глаза. Между нами словно бушевал пожар. Опершись руками на спинку впередистоящей скамьи, я смотрел на нее, а она, напрягшись, ждала моих дальнейших действий.

– У тебя отличный вкус, – шутливо сказал я. – Удивительно.

– Этот комплект выбрал Андрей.

Ухмылка сползла с моего лица.

– Он видел тебя в нем?

Бэнкс кивнула, явно довольствуясь этим признанием.

– Он даже с размером трусиков не ошибся. Хотя, мне кажется, в стрингах маловато ткани, чтобы называться «трусиками».

Вот сукин сын! Я перепрыгнул через скамью, а она побежала вдоль ряда к центральному нефу. Преследуя Бэнкс, я увидел, как шапка упала с её головы, волосы рассыпались по плечам и развевались при каждом движении.

Поймав её за куртку, я притянул девушку к себе и прижал к стене исповедальной кабинки, накрыв своим телом. Боже, я чувствовал мягкость ее груди, освобожденной от давящей повязки.

Запустив пальцы в волосы на затылке Бэнкс, я слегка потянул, заставив её поднять подбородок и заглянуть мне в глаза.

– Ты невыносима, – произнес я. – Я бы отшлепал тебя, если бы не был уверен, что ты попросишь добавки, лишь бы меня позлить.

– Я никогда не буду тебя слушаться.

– Да ну?

Подавшись вперед, она прошептала, остановившись напротив моих губ:

– Ты совсем не страшный без своей маски, Курт Мори.

Я сильнее сжал пальцы, и девушка, застонав, приподнялась на носочки, чтобы ослабить давление.

Не страшный? То есть я совершенно её не пугал.

Проклятье, Бэнкс та еще заноза в заднице. Она постоянно провоцирует меня, не желая ни на йоту поступиться своей гордостью.

Оскалившись, я притянул её ближе и тихо произнес:

– У тебя и так проблемы после сегодняшней драки, а твой острый язык их только усугубляет.

Она вздохнула и напряглась.

– Я не хочу говорить о ней.

– Мне кажется, нам нужно поговорить об этом, – отстранившись, я посмотрел на нее. Бэнкс явно злилась – складка между её бровями стала глубже. Она больше не шутила.

Схватив её за куртку, я потянул девушку к исповедальне.

– Что ты…

– Нам необходимо место, где мы сможем откровенно поговорить, – сказал я, заталкивая её в кабинку. Ударившись ногой о скамейку для коленопреклонения, я закрыл за нами дверь, сел на деревянный стул и усадил Бэнкс к себе на колени.

– Отпусти меня.

– Нет.

В исповедальне стояла кромешная тьма, я едва различал даже её силуэт, не говоря уже о том, что нас окружало. Тусклый свет просачивался лишь сквозь плетеную ширму и дверные щели, в остальном мы были изолированы от внешнего мира.

Опять.

– Я не прикоснусь к тебе, – пообещал я. – И прямо сейчас уберу руки, потому что… – я прижался лбом к её плечу. – Честность послужила истоком того, что зародилось между нами здесь шесть лет назад. Как бы там ни было, давай сохраним эту традицию. Просто послушай.

Когда мы остались в этой кабинке вдвоем в прошлый раз, она выслушала все, чем мне не хотелось делиться с другими людьми. Я хотел, чтобы в моей жизни присутствовал один-единственный человек, который знал бы настоящего меня, мне нужно, чтобы она поняла.

Девушка тяжело дышала, но не двигалась и не предпринимала попыток сбежать.

Ослабив хватку, я оставил руки у нее на талии.

– В детстве отец рассказывал мне истории о японских воинах, – начал я все так же тихо. – Потерпев поражение в битве, они совершали так называемое сеппуку. Ритуальное самоубийство, – в памяти всплыли иллюстрации, которые я видел в книгах – мужчины и женщины, стоявшие на коленях и сжимавшие в руках мечи. – Эти люди пронзали себя короткими кинжалами и вспарывали животы. Так они восстанавливали свою честь.

Бэнкс слушала молча. Я откинулся на спинку стула, утянув её за собой.

– Им предпочтительнее было убить себя, чем до конца жизни испытывать чувство стыда, – пояснил я. – Они восстанавливали не только собственную честь, но и честь своей семьи.

Девушка не шевелилась, но я почувствовал, что она немного расслабилась.

– Арест изменил для меня все, – продолжил я. – Мое будущее, семью, надежды… Даже после освобождения я видел грусть во взгляде матери и разочарование в глазах отца, – в глазах начало жечь. Бэнкс прильнула к моей груди.

– Что мне сделать, если не вонзить гребаный меч себе в живот, чтобы отец вновь смотрел на меня, как прежде?

Я обвил руками её талию, прислушиваясь к шорохам и скрипам в соборе и к завыванию ветра снаружи.

– У меня ничего не получалось с женщинами, Бэнкс. Я не мог к ним прикасаться. Не мог пить, улыбаться, практически не ел. Не мог позволить себе никаких удовольствий, потому что был недостоин.

Не желая её ранить, я умолк. Но Бэнкс была необходима моя честность.

– Мы превратили жизнь Клэр в ад той осенью, – сознался я. – Обвинили её во всех смертных грехах, сделали своей целью, подвергли опасности и запугали. Мы издевались над ней, Бэнкс.