Текст книги "Вспомни меня (ЛП)"

Автор книги: Эми.К. Роджерс

Соавторы: Энн Мари Уолкер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)

Глава 18

Алли последовала за Хадсоном на второй этаж его пентхауса. Когда они поднялись по лестнице, у нее создалось впечатление, будто она смотрит на галерею в музее искусств. Она умирала от желания поближе рассмотреть огромные полотна, развешанные по обеим сторонам затемненного коридора, ей было любопытно, какие работы Хадсон выбрал для украшения своего дома, но он остановился у первой же двери, открывая ее и жестом приглашая войти внутрь.

И как только она это сделала, дюжина светильников в стиле арт-деко пробудились к жизни, освещая пять рядов огромных кожаных кресел. Большие динамики замаскированы в темно-бордовых стенах, с обеих сторон от экрана висели тяжелые бархатные шторы. Все это так напоминало золотую эру кино, что Алли наполовину ожидала обнаружить позади себя золоченый балкон. Но вместо этого нашла там Хадсона, стоящего у мини-кухни, занимавшей всю ширину задней стены.

– Хочешь попкорна? – спросил он, указывая на профессиональную попкорн-машину, саму по себе уже почти произведение искусства.

Она скептически выгнула бровь.

– Ты знаешь, как этим пользоваться?

Хадсон нахмурился.

– Нет, но я могу сделать так, – он протянул руку, открыл шкафчик и вытащил пачку попкорна для микроволновки. Вид его – такого сильного и властного, и все же совершенного сбитого с толку высокотехнологичными и дорогостоящими приборами – был столь забавен, что ей пришлось сжать губы, чтобы сдержать улыбку.

– Или, возможно, я сумею заинтересовать тебя сладостями?

Когда он открыл следующий шкафчик, ее глаза расширились. Sno-Caps*(8), Twizzlers*(9), Skittles, Junior Mints*(10). И список продолжался и продолжался. Кинотеатр Хадсона по ассортименту сладостей мог соперничать с любым Киноплексом. Алли пожевала нижнюю губу, обдумывая выбор.

– С Swedish Fish*(11) не прогадаешь, – наконец, сказала она.

Хадсон широко улыбнулся и схватил одну из ярко-желтых пачек.

– Одна из любимых сладостей Ника, – забрав iPad с зарядки, он взял ее за руку и повел по укрытому ковром проходу между рядами стульев. Как только они устроились, он провел пальцем по экрану, открывая доступ к внушительной фильмотеке.

– Что хочешь посмотреть?

– Мне все равно, – сказала она, уже разрывая обертку конфет. – Выбирай ты.

– Пираты Карибского моря? Если память меня не подводит память, ты его хотела посмотреть тем летом.

Он ткнул на иконку с изображением Джека Воробья и усмехнулся.

– Тащилась по Джонни Джеппу вроде бы.

Алли разинула рот.

– Ничего я не тащилась!

Он выдержал ее взгляд, дразня ее улыбкой "ты попалась", пока ее щеки не зарделись. Она опустила подбородок и пробормотала, выуживая конфетку из пакетика:

– И вообще, это был Орландо Блум.

Хадсон хихикнул, нажимая на "Воспроизвести". Нажатием на другую кнопку он погасил свет.

– Без разницы, все равно час и сорок три минуты в темноте, – он положил iPad на свободное сидение рядом и наклонился к Алли. Его голос превратился в низкий шепот. – Знаешь, я бы стал обжиматься с тобой, как только выключили свет.

– Ты хочешь сказать, попытался бы со мной обжиматься.

– И мне удалось бы это.

– Ш-ш, – шикнула она него. – Начинается.

К тому времени как Элизабет Свон завопила "Переговоры", Хадсон преувеличенно зевнул. Он потянулся, высоко подняв руки над головой, а когда стал их опускать, умудрился одной рукой непринужденно обнять Алли. Она покосилась на его ладонь на своем плече, слегка улыбнувшись, и запихнула в рот еще одну конфетку.

Несколько минут спустя ладонь Хадсона пододвинулась к ее груди. Не отрывая глаз от экрана, Алли взяла его руку и сдержанно переложила обратно на плечо. Но даже глядя на экран, она краем глаза заметила его веселую улыбку. Очевидно, он принадлежал к тем мужчинам, которым нравится вызов, и что-то ей подсказывало, что он только что заявил начало игры.

И действительно, по прошествии еще нескольких минут его рука снова начала путешествовать. Но в этот раз он остановился на полпути и подождал. Краем глаза он наблюдал за ней, и поскольку она не выказала протеста, медленно вытянул один палец, плавно обводя вокруг упругой вершинки ее груди.

Алли сохраняла невозмутимость, просто накрыв его руку своей и передвинув обратно на плечо.

Хадсон склонился ближе, позволив губам скользнуть по ее шее.

– Я знаю, что ты делаешь, – прошептал он ей на ухо, царапая зубами мочку уха.

Все еще не отрываясь от экрана, Алли наклонила голову чуть ближе к нему.

– Понятия не имею, о чем ты.

Его язык обвел раковинку ее уха.

– Ладно. Если тебе хочется поиграть.

Алли почувствовала, как костяшки другой его руки погладили ее обнаженную кожу чуть повыше колена. Она опустила взгляд и увидела, как ткань позаимствованной рубашки задирается все выше, движимая его широкой ладонью, которая медленно забиралась меж ее бедер. Ее дыхание прервалось, и все же, как подобает хорошей девочке, она сжала бедра, чтобы помешать ему.

Хадсон застонал в знак протеста, посасывая чувствительную кожу позади ее ушка. Он абсолютно сводил ее с ума – полизывая, посасывая, пощипывая – но она твердо решила не поддаваться на его заигрывания.

Кино было возможностью насладиться тем, чего им не представилось шанса испытать в прошлом.

Семнадцатилетняя Алли ни за что бы не позволила девятнадцатилетнему Хадсону лапать ее в кинотеатре.

Но он чертовски хорошо пытался.

Его рука в считанные минуты вновь оказалась на ее колене, оставляя за собой след из мурашек, когда его пальцы прослеживали край подола льняной рубашки. Легкие точно перышко касания, туда-обратно. Туда-обратно.

– Хадсон, – его имя получилось хриплым шепотом.

– Да, Алли?

– Я хочу...

Он улыбнулся, и она кожей шеи ощутила касание его жесткой щетины.

– Хочешь чего?

– Попкорна.

Губы и руки Хадсона застыли. Он поднял голову, и от выражения его лица ей пришлось прикусить щеку изнутри, чтобы не рассмеяться. Спустя несколько мгновений пришибленного шока он встал, выругавшись себе под нос, поправляя эрекцию, столь очевидно выпиравшую под ширинкой джинсов. Алли подождала, пока не раздался звук открывающихся шкафчиков, и украдкой глянула через плечо сквозь щель между креслами. В подрагивающем свете экрана она увидела, как он разорвал пластиковую обертку попкорна, закинул пакет в микроволновку и ткнул на пару кнопок. Ждал он нетерпеливо, пробежал рукой по волосам, а затем склонился, наблюдая за вращающейся тарелкой через стекло. Он распахнул дверцу микроволновки одновременно со звуковым сигналом.

– Дерьмо! – он бросит дымящийся пакет на стол и потряс рукой. – Проклятье!

Алли зажала рот рукой, чтобы сдержать смешок. Она увидела, как Хадсон взял ненавистный пакет салфеткой, и тут же выпрямилась на сиденье, чтобы не быть пойманной. Он уже почти дошел до их ряда, но тут же развернулся и ушел обратно к мини-кухне.

Она услышала, как открылся и закрылся холодильник, и секунду спустя Хадсон оказался рядом.

– Догадываюсь, чего ты попросишь следующим, – сказал он, протягивая баночку диетической Кока-колы.

Она взяла у него баночку, искренне обеспокоенная, но не в состоянии сдержать улыбку.

– Ты в порядке?

– Ничего такого, чего не исправила бы пересадка кожи, – проворчал он, открывая пакет и предлагая ей попкорн.

Алли взяла себе горсть, затем вновь сосредоточилась на экране, как раз чтобы увидеть одну из любимых сцен с красавчиком Уиллом Тернером.

– Не вижу, в чем тут очарование, – сказал Хадсон.

Она закатила глаза и снова потянулась к попкорну.

– Ты парень, тебе не понять.

– А ты попытайся. Дело в кожаных штанах, не так ли?

Алли резко посмотрела на него:

– А что, у тебя есть такие?

Он широко улыбнулся.

– Нет, но считай, что закажу в первую очередь.

Его рука вновь обвила плечи Алли, только на сей раз она прижалась к нему ближе. На протяжении следующих двух часов Алли наблюдала сражения на мечах между пиратами и скелетами, тогда как Хадсон продолжал свои эротические поползновения. Шаг вперед, два шага назад. Он не сдавался, а она наслаждалась каждой минутой. И как только пошли титры, ее затащили на колени. Его рот нашел ее губы, он яростно впился в них поцелуем. Как будто нуждался в этом. Как будто минувшие 143 минуты были самыми длинными в его жизни. И, несмотря на свою игру, она ответила на поцелуй.

Ее пальцы запутались в его волосах, притягивая его ближе, когда он углубил поцелуй. Рука его скользнула по ее обнаженному бедру, и она почувствовала, как в нее сзади вжимается его эрекция. Он схватил ее за талию, устраивая так, чтобы она оседлала его, и изогнув бедра, вжался меж ее бедер. О да, вот так...

Его губы опустились ниже, покусывая ее шею, и она позволила голове запрокинуться, издавая сладкий стон, когда он вновь приподнял бедра. Она закрыла глаза, наслаждаясь приятными фрикциями, пока он терся об нее сквозь поношенный деним джинсов. Если он так и дальше продолжит, она в считанные секунды потянется к его ширинке. Это было бы так просто. Пара расстегнутых пуговиц, слегка изогнуть бедра...

– Хадсон?

– Хмм? – ответил он, не отрываясь от ее кожи.

– Что на ужин?

Он поднял голову.

– Ужин? Сейчас?

– Да, – она изо всех сил старалась сохранить спокойное выражение лица. – Походы в кино обычно включают ужин.

– Боже, женщина, ты заставляешь мои яйца синеть сильнее, чем десять лет назад, – он сверкнул обнадеженной улыбкой, которая сделала его точь-в-точь тем возбужденным подростком, которого она помнила. – Мы можем поесть в постели?

Она засмеялась.

– В постели? На первом свидании?

Звук, который он издал, был наполовину звериным.

– Это далеко не первое свидание, Алли.

Снимая ее с колен, он полез в карман джинсов и вытащил телефон.

– Кому звонишь?

– В любое место, которое доставит еду за полчаса или быстрее.

*(8) Маленькие полусладкие шоколадные конфетки с хрустящей посыпкой.

*(9) Лакричные конфеты.

*(10) Мятные шарики в глазури из темного шоколада.

*(11) Жевательный мармелад в виде рыбок

Глава 19

Алли не могла припомнить, когда в последний раз ела пиццу на ужин. Она вытащила из картонной коробки второй кусок и откусила. Ммм, вкусно. Ее глаза на мгновение закрылись, а когда она вновь подняла веки, то увидела, что Хадсон смотрит на нее, слегка приподняв бровь.

– Ни салфеток, ни тарелок, ни столовых приборов? Когда ты успела стать одной из тех, кто ест прямо из коробки?

– Ты забыл наши пикники после окончания твоей смены? – до встречи с Хадсоном Алли никогда не ела жирную еду на вынос прямо из коробок. На самом деле, с ним она делала много того, что выходило за ее пределы нормального. И все же это казалось правильным.

– Это было давно.

На мгновение между ними повисла тишина.

– А что насчет тебя? Когда ты успел стать одним из тех, кто каждый день носит костюм и галстук?

Хадсон потянулся за почти пустой бутылкой мерло и разлил остатки по их бокалам.

– Я им все еще не стал, но Уолл Стрит продолжает оценивать успешность по способности душить себя галстуком за пять сотен долларов, – он оперся на спинку барного стула и сделал глоток вина. – Все это часть стратегически важной и хорошо продуманной игры.

– В которую ты, очевидно, неплохо играешь. Это место потрясающе. Поверить не могу, что у тебя наверху кинотеатр, – она прищурилась, поднимая свой бокал. – Что еще ты там прячешь за закрытыми дверьми?

Хадсон склонился ближе, с проблеском греха в глазах, и запечатлел на ее губах поцелуй.

– Доедай, и я тебе покажу

Когда они закончили есть, Алли последовала за ним в фойе.

– Кабинет ты уже видела, как и мою спальную, – он усмехнулся, жестом указывая на разделяющуюся надвое лестницу. – Внизу гостевые комнаты, спортзал и комнаты для персонала. Но те, что наверху – мои любимые.

Она взяла его предложенную руку, и он повел ее наверх, по той же лестнице, по какой они поднимались в кинотеатр. Только в этот раз они продолжили идти по широкому коридору, и она получила возможность как следует изучить картины, которыми заинтересовалась ранее. Полотна оказались смелыми и красочными абстракциями с жирными текстурными мазками, некоторые из них она определенно когда-то видела в Институте Искусств. Миновав половину коридора, Хадсон остановился у резных деревянных дверей по меньшей мере в десять футов высотой.

– Это, – сказал он, открывая их толчков, – был офис Хефнера.

От открывшегося вида у Алли перехватило дыхание. Потолок взмывал вверх на пятнадцать футов и обладал тщательно продуманным дизайном; стены со встроенными панелями из красного дерева; деревянный паркет "елочкой", отполированный до идеального блеска; камин из известняка, окруженный кожаными креслами; и бархатные занавески, обрамлявшие французские двери, которые вели на каменную террасу с пальмами в горшках. Вся комната выглядела так же, как и в своем оригинальном состоянии в 1920-е. Как будто она из современного здания шагнула на страницы "Великого Гэтсби". Она была столь очарована окружениями, что на осмысление слов Хадсона ушло несколько мгновений.

– Погоди, ты сказал, офис Хефнера?

Он кивнул.

– Полностью отреставрированный.

– Что... как?

– Когда он запускал журнал в пятидесятые, это было его офисом. Несколько лет спустя он открыл здесь свой первый клуб.

Алли разинула рот.

– Ты живешь в клубе Плейбой?

– Да. Интересует костюм зайчишки, мисс Синклер?

Она улыбнулась с напускной скромностью.

– Это ваша фантазия, мистер Чейз?

– Вторая после золотого бикини принцессы Леи, – он одарил ее останавливающей-сердце-и-спускающей-трусики улыбкой, и в этот момент она была уверена – он сумеет уговорить ее надеть это, если это будет означать, что его губы и руки будут касаться ее тела.

– Идем, – сказал он, точно прочитав ее мысль. – Это еще не все.

Он провел ее в самый конец коридора к еще одним двойным дверям.

– Это моя самая любимая комната, – Алли не могла придумать ничего, что переплюнуло бы комнату, которую она только что увидела. Но затем Хадсон распахнул двери, и она поняла, что ошибалась. – Игровая комната, – сказал он.

Алли присвистнула.

– У тебя тут прямо-таки холостяцкая берлога.

Как и предыдущая, эта комната была оформлена в теплых, насыщенных тонах. Темные консольные балки образовывали сводчатый потолок, через каждые шесть футов или около того заканчиваясь стропильными фермами, переходящими в стены с окнами от пола до потолка. Пол из керамического камня был покрыт толстыми восточными коврами, а в центре комнаты стоял огромный бильярдный стол. Алли провела рукой по красному сукну стола, восхищаясь замысловатыми фасками на светильнике янтарного цвета.

– Когда Ника нет, этой комнатой практически никто не пользуется.

Она удивленно посмотрела на него.

– Если я дома, я работаю, – его губы изогнулись в понимающей улыбке. – За исключением этих выходных.

Хадсон прислонился бедрами к бильярдному столу, небрежно скрестив руки на груди и наблюдая, как Алли осматривает остальное пространство комнаты. Она улыбнулась ему и вновь переключила внимание на бар из красного дерева. Плоский телевизор висел на выложенной камнем стене за баром, рядом со стеклянным стеллажом с запасом первоклассного спиртного, которого какой-нибудь забегаловке хватило бы на целые выходные. Перед баром лицом друг к другу стояли два длинных мягких кожаных дивана, а на противоположной стене висела доска для дартса, достойная любого ирландского паба. С ее губ слетел смешок, когда она вспомнила паренька, пытавшегося произвести на нее впечатление игрой в дартс за братишку.

– Что тебя рассмешило, Алессандра?

– Я просто вспомнила ту игру в дартс на карнавале. И то выражение на твоем лице, когда тебе приходилось отдавать очередной доллар, – она снова хихикнула. В ту ночь Хадсон, должно быть, потратил чаевые за целую неделю.

– Думаешь, ты смогла бы лучше? – спросил он, отталкиваясь от бильярдного стола и неспешно подходя к ней.

Алли одарила его дразнящей улыбкой.

– Ну, думаю, я смогла бы лопнуть те три зеленых шарика менее чем за час, это уж точно.

Хадсон склонил голову набок.

– Меньше чем за час, да? – это был риторический вопрос, над которым он на мгновение задумался, а затем подошел к доске и достал шесть дротиков.

– Сыграем в 501? – он усмехнулся, подходя ближе и протягивая ей три дротика перышками вперед. – И тебе даже не придется побивать мой рекорд менее чем за час.

Она вздернула подбородок, встречаясь с ним взглядом и принимая дротики.

– Вызов принят.

В глазах его сверкнуло веселье. Он улыбнулся, засунул свои дротики в задний карман джинсов и направился к бару.

– Хочешь бокал вина? Могу открыть бутылочку.

– Пытаешься меня напоить? Скомпрометировать мои способности, возможно?

– Просто стараюсь быть гостеприимным, – он притворился вежливым, но она-то знала, что это было лишь притворство. Если что она и знала о современном Хадсоне Чейзе, так это то, что он пойдет на что угодно, дабы получить желаемое. Но ему еще предстояло узнать, что он не единственный, кто нацелен на победу.

– Я буду бутылку того, что у тебя есть.

Брови Хадсона взметнулись вверх.

– Хм, да ты полна сюрпризов, не так ли? – он дернул за стеклянную дверь холодильника, открывая ряды пива всевозможных сортов, и взял два Heineken. – Тебе в стакан? – спросил он, с хлопком открывая зеленые бутылки.

– Неа, из бутылки нормально. Может, включишь какую-нибудь музыку?

– А сосредоточиться тебе она не помешает?

Алли видела, что Хадсон старается сдержать улыбку. Посмотрим, кто будет смеяться последним.

– Ценю твою заботу, но, думаю, я справлюсь.

– U2 подойдет?

– Идеально.

Он потянулся за пультом управления, и мгновение спустя комнату наполнило "Mysterious Ways". Она наблюдала, как он приближается. Соблазнительный ритм музыки и завораживающая развязность его походки бомбардировали чувства Алли. И к тому моменту, как он очутился прямо перед ней, она совершенно потеряла ход мыслей. Он протянул ей бутылку, и она сделала большой глоток.

Хадсон жестом указал на доску для дартса.

– Дамы вперед.

Алли едва не поперхнулась, вспомнив ну-очень-тактичное упоминание этой фразы Харпер. Вытерев рот, она поставила пиво на барную стойку и заняла место перед доской.

Она устойчиво встала и подняла локоть, чтобы прицелиться, но тут Хадсон подошел к ней сзади и обвил талию рукой.

– О нет, детка, отсюда, – сказал он, оттаскивая ее подальше.

Алли не могла сказать точно, но подозревала, что он оттащил ее куда дальше положенного расстояния. Ее губы сложились в дьявольскую ухмылку. Возможно, она даст ему повод кое-что обдумать во время его первого броска, немного уравняв условия игры. Ее бедра качнулись в хватке его рук, она двигалась в ритме музыки.

Хадсон застонал.

– Продолжай в том же духе, и это будет очень короткая партия, – он быстро шлепнул ее по заднице, обошел бар и опустился на один из обитых кожей стульев.

Алли снова приняла нужную позу. Приподняв правую руку, она бросила дротик плавным движением и расплылась в широкой улыбке, когда он угодил во внутренний круг десятки. Следующие два дротика она бросила быстро и с успехом. Один попал в наружное кольцо восьмерки, а другой – в девятку.

– Кажется, у меня пятьдесят пять очков, мистер Чейз, – она отошла в сторону, уступая ему очередь и забирая свои дротики с доски.

– Хорошая работа, – Хадсон отпил пива и поставил бутылку на барную стойку.

– Спасибо, – она подождала, пока он встанет перед доской, и продолжила. – Все дело в пальцах, знаешь ли.

Он поднял руку, но глаза его остались прикованы к ее рукам. Она рассеянно покручивала дротик между кончиками пальцев. Взгляд его вспыхнул и сконцентрировался на доске.

– В том, как держишь ствол, – добавила она, когда он начал бросать.

Дротик выскользнул из его руки, небрежно приземлившись на двойку. Хадсон повернулся к ней, выгнув бровь.

– Мы проверим эту теорию позже, на наглядном примере, – реабилитируясь, он бросил два оставшихся дротика с большим успехом, угодив одним в пятнадцать, а другим – во внешнее кольцо шестерки.

– Двадцать девять очков, – сказал он, резко выдергивая дротики из доски. – Твоя очередь.

Алли наслаждалась каждой секундой его мучений, и когда следующие броски угодили во внутреннее кольцо пятерки, прямо в тройку и в яблочко, она едва сдержалась, чтобы не исполнить победный танец. И все же хлопнула в ладошки, улыбнувшись как дурочка.

– Да! – завопила она. – 68 очков.

– Удачный бросок, – пробормотал он, когда она проплыла мимо.

Она вытащила два дротика и помедлила, оставив тот, что попал в центр мишени.

Оглянувшись через плечо, она невинно глянула на Хадсона.

– Хочешь его достать? Видишь, как выглядит попадание в яблочко?

Хадсон встал в позицию.

– Наслаждайся. Он может быть последним.

Алли прислонилась к барной стойке, потягивая пиво и на мгновение просто наслаждаясь видом. Ничто не сравнится с созерцанием задницы Хадсона Чейза в обтягивающих джинсах... ну разве что его голая задница... сокращающиеся мышцы... ее шпильки, подталкивающие его еще глубже...

– Нравится? – спросил он.

Она вскинула голову, увидела, что он улыбается точно чеширский кот, и тут же покраснела. Проигнорировав вопрос, она обратила внимание на доску, где дротик Хадсона воткнулся в наружную двадцатку. Перед следующим броском она услышала низкий смешок. Дротик воткнулся в наружную пятнадцать, и за ним тут же последовал третий, приземлившийся на восьмерку.

– Сто два, – объявил он. – Все дело в том, чтобы не дергаться в момент освобождения, а следовать дальше.

Алли усмехнулась.

– О, не беспокойся, я и не мечтала о том, чтобы дергаться в момент освобождения.

Хадсон улыбнулся краешком рта и покачал головой.

– Хорошая работа, между прочим, – она прибавила его результат к мысленному счету их партии. – Хотя я все еще веду.

Она подняла локоть, готовясь к броску, когда он очутился позади нее.

– Ненамного, – его руки скользнули по ее бедрам, а затем между ног, расставляя их шире. – Раздвинь их для меня, – прошептал он. Дыхание сбилось, и она ощутила виском его улыбку. – Вот так, девочка, теперь ты в правильной позе.

Жесткий бугор его возбуждения вжался в нее сзади, и Алли почувствовала жар, хлынувший между ног.

Она хотела толкнуться назад, вжаться в него, но он отошел.

– Когда ты будешь готова, – сказал он.

Она подняла руку, ненароком перенося вес на одну ногу и опуская плечо. Дротик описал дугу и воткнулся так слабо, что едва удержался на доске. Алли нахмурилась, созерцая жалкие три очка.

– Кажется, у тебя небольшие проблемы с балансом.

– Да ладно? И почему же?

– Попробуй расслабить ноги.

Она выгнула бровь.

– Не думаю, что проблема была в моей позе.

– Спорно, мисс Синклер. Но в любом случае, не вижу, в чем здесь моя вина.

– Если бы ты вел себя прилично, я бы тебя с закрытыми глазами уделала.

– Вот как? – Хадсон скривил губы, задумавшись. – Подожди минутку, – сообщил он, выходя из комнаты, и несколько минут спустя вернулся с чем-то вроде маски для сна в самолете. Подойдя ближе, он оттянул эластичную повязку и надел маску ей на голову.

Засмеявшись, Алли сделала шаг назад.

– Это было образное выражение.

– Боишься вызова?

Она закатила глаза, но не выказала дальнейших возражений, поэтому он опустил маску на глаза. Мгновенно стало темно, затем его руки опустились на ее плечи, разворачивая ее.

– Я даже разверну тебя в нужном направлении, – сказал Хадсон.

Сделав два броска, она услышала, как дротики стукнулись о стену и упали на пол.

– Я не очень хорошо знаю правила, Алессандра. За попадание в пол вычитаются очки?

Она слышала в его голосе нотки самодовольства и веселья.

– Ладно, ты доказал свое. Теперь мы можем вернуться к нормальной игре? – желая положить конец бессмысленным упражнениям, она потянулась к краю маски.

– Подожди, – сказал он. Ее рука застыла в воздухе. Внезапно Хадсон вновь очутился позади нее, а его губы – возле ее уха. – Оставь ее.

– Оставить? – с чего бы ему вообще завязывать ей глаза? Ох...

– Я хочу, чтобы мы перешли на следующую стадию, – его низкий голос был полон темных обещаний. – Ты позволишь мне это, Алли?

Во рту пересохло, и она тяжело сглотнула. Когда она заговорила, получился лишь шепот: – Ладно.

– Хорошо. Не двигайся.

Алли услышала шаги, затем скрип двери. И потом ничего. Она слышала лишь шум собственной крови в ушах. Когда перестала играть музыка? Она глубоко вздохнула, пытаясь успокоить прерывистое дыхание и ожидая. И ожидая. Она ерзала, гадая, где он так задержался. Но что еще важнее, что он с ней собирался делать? Возможно, он слегка извращенец. Дрожь от неизвестности пробежала по ее телу от слов Харпер, всплывших в голове.

Позади нее захлопнулась дверь, и она подпрыгнула. Хадсон находился в комнате. Она не могла видеть, но ощущала его присутствие. От этого кожу покалывало. Стереосистема вновь ожила, и через несколько мгновений из динамиков прямо над ней полился гипнотический ритм U2 – Moment of Surrender. Она напряженно вслушивалась, пытаясь различить, где он, что он делает. Неопределенность сводила ее с ума.

Что-то отбросило ее волосы на сторону, и ее голова дернулась. Его кончики пальцев – нет, губы – коснулись плеча, затем шеи.

– Я не дам тебе большего, с чем ты могла бы справиться, – от его слов по венам пронеслась смесь тревоги и возбуждения. – Если будет слишком, просто скажи мне остановиться. Понимаешь, Алли?

Ее сердце грохотало в предвкушении.

– Да.

– Тогда давай для начала тебя разденем, – его пальцы прошлись по пуговкам рубашки, расстегивая каждую из них с мучительной медлительностью. Наконец, закончив, Хадсон стянул рубашку с ее плеч и отбросил в сторону. Кончиками пальцев он обвел края чашечек лифчика, и она задрожала. Соски затвердели под белым кружевом, желая его прикосновений, но он проигнорировал их, оставив в плену грубой ткани.

– Я уже снимал их, – сказал он, большими пальцами подцепляя резинку позаимствованных ею боксеров. Она почувствовала, как он опустился перед ней на колени, сдергивая трусы по ногам. – Не заставляй меня делать это снова.

Потянувшись вслепую, Алли оперлась на его плечо, и он поднял сначала одну ее ногу, затем другую.

– Я хочу, чтобы ты была готова для меня в любой момент, – Хадсон схватил ее обеими руками за ноги и дернул ближе к себе. Она задохнулась, когда он ткнулся носом в бугорок между ее бедер и глубоко вздохнул. – Повернись.

Она немедленно подчинилась и почувствовала, как он провел костяшками пальцев по всему позвоночнику. Каждый нерв в ее теле словно напрягся, внимая. Он расстегнул ее лифчик, затем позволил пальцам скользнуть по ее плечам, оставляя после себя след из мурашек, и спустил бретельки вниз.

Повязка, может, и не давала Алли видеть его, но остальные органы чувств остро ощущали, как он вжался в нее сзади. Звук его дыхания, запах его кожи, жар, исходящий от его тела. Все это стало еще отчетливее.

Хадсон забрал ее волосы в кулак на затылке и потянул. Склонив ее голову набок, он провел языком по открывшемуся участку шеи и мягко поцеловал за ушком.

– Я хочу, чтобы ты думала лишь о том, что я с тобой делаю, – прошептал он пылко и страстно. – Чувствуй лишь меня.

Все ниже талии напряглось от нужды, волна похоти и желания накрыла ее тело.

– Ты доверяешь мне? – спросил он, отпуская ее волосы.

– Конечно, – ответила Алли, не сомневаясь, и произнеся эти слова, она поняла, что, несмотря на недавнее беспокойство, она действительно доверяла ему. Абсолютно.

Он накрыл ладонью ее локоть и повел через комнату, развернув так, что она оказалась спиной к стене.

– Я собираюсь надеть на тебя наручники.

Алли резко втянула воздух. Наручники? Это было за пределами того, что она когда-либо пробовала или даже воображала. И все еще она не могла отрицать возбуждение, пульсировавшее между ног.

– Дай мне руки, – она подчинилась, и она взял ее за правую руку, поцеловав запястье, прежде чем защелкнуть наручник. – Они мягкие, так что не причинят боли.

Она ожидала металла, но то, что надел на нее Хадсон, ощущалось скорее как широкий браслет из ткани. Кожи, возможно. Что-то болталось на другом конце наручника, и она ощутила, как это скользнуло по голой коже ее бедра. Она подумала, что это был другой наручник, но там было и что-то другое – холодное, металлическое. Цепь? Дыхание стало прерывистым, страсть и желание смешались с нервным возбуждением.

– Руку за голову, – приказал он. Голос приобрел жесткий, властный тон. Она быстро сделала, как сказано, и что бы там ни было на другом конце цепочки, это теперь оказалось приковано к ее плечу. Она почувствовала, как Хадсон потянулся за этим, и секунду спустя услышала звук, точно что-то жесткое царапнуло по дереву. В голове мелькнуло изображение балок, пересекающих потолок и изгибающихся к стенам, и она поняла, что прикована к стропильной ферме.

Она сжала бедра, шокированная тем, сколько влаги ощутила там от одной мысли о том, что прикована к потолку Хадсона и находится полностью в его власти.

Хадсон взял ее за левое запястье и поднес его к губам, прежде чем так же поднять его над головой и защелкнуть второй наручник. Теперь он стоял ближе, так близко, что она ощущала на лице его теплое дыхание. Так близко, что она могла потянуться вперед и пробежаться языком по мягкой щетине на его подбородке. Так близко, что ее губы могли найти его рот. Она едва заметно наклонила голову, но он тут же отступил, оставляя ее уязвимой и открытой.

Единственным звуком в комнате был сексуальный ритм музыки, и все же Алли знала, что он все еще здесь, наблюдает за ней. Даже с завязанными глазами она чувствовала жар его взгляда. Одна лишь мысль о том, как эти пронзительные голубые глаза впитывают каждый дюйм ее тела, заставила ее кожу покрыться румянцем.

– Ты сейчас так прекрасна, – сказал Хадсон. Затем его руки обвились вокруг нее, притягивая ближе, рот заклеймил ее губы глубоким властным поцелуем. – Запомни, – прохрипел он ей в губы, – просто скажи мне остановиться, – он вновь поцеловал ее, и она обмякла в его руках. – Хочешь, чтобы я остановился, Алли?

– Нет, – выдохнула она.

– Хорошо.

Алли почувствовала, как он отстранился. Она страстно желала обнять его, прижаться к его груди. Она натянула путы, но тщетно, и он вновь отошел. Она услышала медленный металлический звук расстегивающейся молнии, затем шуршание ткани и поняла, что он разделся. Сердце забилось быстрее в ожидании его возвращения.

– Ты бесконечно дразнила меня целых сто сорок три минуты. Будет честно вернуть тебе услугу.

– Что ты собираешься сделать? – она повернула голову на мягкий голос, мурлычущий ей на ухо, но секунду спустя он оказался в другой стороне.

– Я заставлю тебя кончать, пока ты не сможешь дышать. Пока ты не начнешь умолять войти в тебя, – пальцы Хадсона скользнули по ее ребрам, и она выгнула спину, подставляя грудь под его руки.

Он накрыл ладонями нежную кожу, перекатывая соски между большим и указательным пальцами. Ее тело задрожало от предвкушения, когда он проложил дорожку поцелуев по ее шее, пощипывая и полизывая все ближе к напряженным вершинкам. И когда он наконец-то накрыл сосок губами, глубоко втягивая в рот, она застонала.