Текст книги "Вспомни меня (ЛП)"
Автор книги: Эми.К. Роджерс
Соавторы: Энн Мари Уолкер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)
Глава 15
Хадсон смотрел, как Алли ходит по его гостиной. Все его чувства обострились, руки сжались в кулаки от растущего ненасытного желания. Несмотря на страх, что она вновь разрушит его, тело ныло от жажды, вышибавшей напрочь любую мысль о самосохранении. Ему пришлось приложить все усилия, чтобы не утащить это прекрасное тело на пол и оттрахать ее, подчинившись первобытным инстинктам, сделав ее своей.
Его взгляд скользил по каждому дюйму ее тела, отмечая, как платье облегает его любимые изгибы, пока наконец не остановился на ее шее, когда Алли склонилась над пианино Fazioli. Она провела пальцами по клавишам, затем подняла голову, встречаясь взглядом с его отражением в окне. Хищник внутри него пробудился, потягиваясь, разминая мышцы с грациозной гибкостью. Он облизнул губы и лениво подошел к ней, не отрывая глаз.
– Я думал, ты никогда сюда не придешь.
Алли повернулась к нему лицом, щеки ее покраснели, а глаза сияли.
– Я не была уверена, что приду.
Он остановился прямо перед ней и убрал волосы с ее плеча.
– Ох, я на это надеялся, – Хадсон опустил голову, губами прижимаясь к изгибу ее шеи. – Если позволишь, я покажу тебе сотню способов, если не больше, – он провел носом по ее горлу к уху. – Я хочу узнать, что приносит тебе наслаждение, – его губы проследили изгиб ее подбородка и наконец зависли над ее ртом. – Позволишь мне это сделать?
Похоть пульсировала между ними. Алли схватила его за волосы, притягивая его голову ближе и соединяя их губы. С рыком скорее звериным, чем человеческим, он опустил руку на основание ее шеи, одновременно глубоко проникая языком меж ее губ, овладевая ее ртом так, как собирался овладеть ею всей, глубоко и жестко.
Он не отрицал своих желаний. Он никогда не переставал хотеть ее. Он не мог перестать. Он всего лишь запихнул свои чувства к ней в самый темный угол разума, где они перекатывались как граната с выдернутой чекой.
Хадсон прижал ее спиной к зеркальному стеклу, внизу мчался бешеный трафик Чикаго в час пик. Его ладони скользнули по ее рукам, поднимая их над головой. Одной рукой он сдерживал ее запястья, приковывая их к стеклу, а другая скользнула между ее бедер. Пальцы поглаживали ее трусики, прежде чем искусно пробраться сквозь кружево, отделявшее их от места, которое он хотел объявить своим. Только своим.
Голова Алли откинулась назад с глухим стуком, тело изогнулось, прижимаясь к его груди, когда его пальцы скользнули по ее влажной плоти, растирая влагу по ее естеству.
– Я едва тебя коснулся. Видишь, как твое тело реагирует на меня, Алессандра, – его губы почти прижимались к ее рту, обдавая жарким дыханием ее губы. – Такая влажная. Такая готовая.
Ее бедра приподнялись навстречу его чувственным поглаживаниям.
– То, что ты делаешь со мной – нечестно.
Введя в нее один палец, он почувствовал, как она беспомощно стиснула его.
– Кто говорил о честности? – он обхватил ладонью ее попку, заставляя обвить ногами свою талию. Вибрирующий стон вырвался из ее горла, когда давление ее тела заставило его член восстать в полную силу.
Хадсон запечатал ее губы властным поцелуем, словно помечая территорию, глотая ее стоны, пока их языки ласкали друг друга. Он отошел от стены, и шпилька ее туфли вонзилась ему в задницу восхитительным уколом боли. Она покачивалась на его пульсирующей эрекции, и он застонал.
Пошатнувшись, он выставил руку, опираясь на пианино. Другая его рука обвила талию Алли, и он опустил ее задницей прямо на клавиши, отреагировавшие возмущенным звуком.
– Я умираю от желания быть внутри тебя.
– Да, – сказала она, скорее выдохнув эти слова, нежели произнеся их, когда он оторвался от ее губ, лаская шею. – Сейчас, Хадсон. Я хочу тебя.
Его имя просто идеально перекатывалось на ее языке. Он задрал юбку ее платья до талии и ловко расстегнул пуговицу на ширинке. Он раздвинул ее ноги, и вид того, насколько она была влажной и открывшейся для него, заставил его член содрогнуться в преддверии оргазма.
– Хотел бы я не торопиться, но не могу, – изогнувшись в пояснице, он ворвался в нее, жестко и быстро, вжимая ее в пианино.
Алли запрокинула голову с криком:
– Да...
Он вышел из нее, напрягшись всем телом от пронзительного наслаждения, затем вновь толкнулся в нее, вращая бедрами, погружаясь еще глубже.
– Проклятье... Алли, – впившись пальцами в ее бедра, он посмотрел вниз, туда, где соединялись их тела. Он видел, как входит и выходит из нее, видел, как появляется головка его члена, перед тем, как вновь глубоко погрузиться в ее тело.
Алли извивалась под ним, отвечая на каждый властный толчок. Ее ноги начали дрожать, пальцы слепо хватались за клавиши. Дисгармоничные звуки вибрировали в ней, сплетаясь вместе со звуками его жажды, когда спазмы ее оргазма стиснули его в альтернативном ритме. Ее колени подогнулись, и Хадсон вовремя подхватил ее – она соскользнула с пианино ему на колени.
– У меня для тебя есть еще, – прохрипел он ей в губы. Все еще находясь в ней, он уложил Алли на деревянный пол. – Ты снова кончишь для меня, – с этими словами он нагнулся над ней, плавя их рты воедино, вминаясь в нее расчетливыми, безжалостными движениями.
– Я хочу чувствовать тебя, – она скользнула руками под его футболку, пробегая пальцами по мышцам, перекатывающимся под кожей.
Хадсон замедлил темп. Отодвинувшись, он сгреб в кулак ворот футболки сзади, сдернул ее через голову и отбросил в сторону. Затем вновь склонился над Алли, и она завела руки под пояс его джинсов, сжимая его двигающиеся ягодицы.
– Не останавливайся, – прошептала она, покачивая бедрами навстречу его толчкам.
– Ни за что, – он был погублен, слишком охвачен страстью, чтобы быть нежным. Хватка его пальцев в волосах усилилась, удерживая ее на месте, пока он продолжал двигаться в ней. Затем, напрягшись, оттолкнувшись от пола, он слегка перекатился, изменяя угол проникновения.
Он вновь грубо поцеловал ее, наполняя ее рот своим языком. Одной рукой обвил ее шею, другой коснулся бедер. Его движения ускорились, толчки стали более мощными, они двигались, слившись воедино на полированном полу.
– Давай, Алли, дай мне это, – сказал он, напряженно выдыхая каждое слово.
Ее бедра сжались вокруг него, когда оргазм сотряс все ее тело. Стон, вибрирующий в горле Хадсона, смешался с криками Алли, его бедра продолжали вминаться в нее.
– О Боже, Алли, – он прижался лбом к ее лицу, сильно и протяжно кончая.
Они так и лежали нос к носу, пока их дыхание не замедлилось. Мгновение спустя Алли выгнула шею, он проследил за ее взглядом и увидел, что диван возвышается над ними как стена. Она посмотрела на него и рассмеялась.
Хадсон долгим взглядом окинул пианино, затем усмехнулся Алли.
– Основательно потрахались по всей комнате, мисс Синклер.
– Прекрасное пианино. Давно играешь?
– Я не играю.
– Тогда зачем тебе пианино?
– Потому что так делают богатые люди. Покупают ненужные им вещи, – одним ловким движением он принял сидячее положение, и устроил Алли между своих ног, точно баюкая.
Она недоверчиво посмотрела на него.
– У тебя дома есть пианино Fazioli, на котором никто никогда не играл?
– Не считая твоей задницы.
Она выгнула бровь.
– Очень уж дорогое пианино, чтобы играть на нем только моей задницей.
– Стоит каждого гребаного цента.
Глава 16
Хадсон знал, что спал, потому что на какую-то секунду он был счастлив. А затем пистолет выстрелил. И все окрасилось красным. Весь ужас ночного кошмара развернулся перед ним как в первый раз, когда он ребенком увидел этот сон. Он упал на колени, ткань джинсов впитывала кроваво-красную жидкость, растекающуюся вокруг. Он не мог двигаться, тело точно парализовало, страх рвал его на части. Кто-то кричал.
Нет, плакал.
Заплаканное лицо Ника исказилось от ужаса, он тянул руки к Хадсону, ботинки его скрипели по полу, когда его утаскивали прочь.
Сжав руки в кулаки, Хадсон ударил ими по матрасу, просыпаясь. Дыхание прерывалось. Дерьмо, сердце так тяжело бухало в груди. Он отбросил простыни с обнаженного тела; на коленях не было ничего красного. Он подобрал руки к груди, опираясь локтями на колени, и спрятал лицо в ладони, отчаянно желая, чтобы это состояние беспомощной паники просто ушло. Но это приложение к его вине и знакомому ноющему чувству стыда вгрызлось в его кости.
Он провел руками по волосам, стирая капельки пота, скопившиеся на бровях. Затем посмотрел на пустое место рядом с собой, гадая, а не была ли Алли, затаившая дыхание, когда их тела соединились, только лишь частью сна.
Дерьмо, ему надо взять себя в руки.
Он спустил ноги с кровати, схватил серые хлопковые штаны и натянул на себя. На ходу завязывая шнурок, он направился в основную часть пентхауса и заметил Алли на кухне.
Вид ее, склонившейся перед холодильником, одетой лишь в его футболку, заставил его тяжело вздохнуть. Его подсознание все еще не обрело равновесие, но ее присутствие на кухне дало ему почву под ногами. Это было сравнимо с той интимностью, что они разделили в постели.
Алли бедром закрыла дверь холодильника из нержавеющей стали. Она повернулась, и ее лицо озарила изумительной красоты улыбка, которая тут же поблекла.
– Ты в порядке? Ты бледный как привидение, – она поставила контейнер с яйцами на стол.
Черта с два он собирался ударяться в детали путешествия по своему подсознанию.
– Ага, я в норме, – сказал он все еще сонным голосом. Он глубоко вздохнул и заставил себя улыбнуться. – Пахнет чем-то вкусненьким.
– Я готовлю завтрак, – она разбила яйцо о край миски и слегка усмехнулась. – Ну, скорее, обед.
Глаза Хадсона метнулись к электронным часам, вмонтированным в микроволновку.
– Я никогда не сплю так долго. Что-то новенькое.
Алли разбила последнее яйцо и принялась взбивать содержимое миски.
– Ну, такое случается, когда засыпаешь на рассвете.
– Или засыпаешь с тобой, – он опустился на барный стул, все еще пытаясь избавиться от остатков цеплявшегося за него кошмара. – Ты умеешь готовить?
– Немного. Мой утренний репертуар сводится к яйцам, бекону и тостам. Не ожидай от меня блинчиков, – Алли начала открывать один шкафчик за другим, затем глянула на Хадсона через плечо. – Где тарелки?
– Слева от тебя, – он махнул рукой.
– А как насчет тебя? Умеешь управляться со своей навороченной кухней? – она открыла шкафчик слева, достав пару белых тарелок.
– Немного умею, – он нахмурился. – Я рано научился обслуживать себя, да и кому-то надо было кормить Ника.
– А твоя мама? – Алли вылила взбитые яйца на сковородку, затем взяла четыре кусочка хлеба, чтобы засунуть их в тостер.
– Она была не очень-то хозяйственной. Кроме того, обычно она работала. – Или напивалась до беспамятства. – А теперь у меня есть персонал, который занимается покупками и готовкой, оставляя мне время для... – он помедлил, медленно осматривая тело Алли, задерживаясь на ее груди, – ... более важных вещей.
Алли вскинула голову, отрываясь от яиц, жарящихся на сковородке.
– Персонал? Вчера, когда мы...
– Протрахались по всей квартире точно товарный поезд? – его губы сложились в удовлетворенную ухмылку. – Расслабься. Я дал им отгул. Подумал, ты предпочтешь такой вариант.
– Похоже, ты также подумал, что я останусь.
– Надеялся.
Она уже открыла было рот, чтобы ответить, но передумала, покраснев.
– Бекон почти готов. Кажется, я сделала столько, что хватит накормить весь Чикаго, – Алли открыла микроволновку и нагнулась, чтобы перевернуть бекон. – Надеюсь, ты голоден.
Глаза Хадсона впились в обнажившуюся кожу меж ее бедер.
– Внезапно просто оголодал, – он поднялся на ноги и обошел барную стойку. – Без трусиков. Одобряю, – он чертовски одобрял. Его руки скользнули под футболку gо изгибам ее обнаженной попки.
– За это надо вас благодарить, мистер Чейз. Полагаю, теперь мои трусики – лишь кучка разорванных кружев на полу вашей гостиной.
Хадсон широко улыбнулся ей в шею.
– Я повторю это снова, если это принесет мне желаемое, – его ладони поглаживали ее бедра, а жесткие подушечки больших пальцев потирали соски.
Она прислонилась к нему спиной, щекоча мягкими волосами его обнаженную грудь. Он накрыл ладонями ее груди, потянув за соски.
– Если продолжишь в таком духе, завтрак никогда не будет готов.
Убрав руки из-под ее футболки, он сдвинул сковородку с огня и выключил газ.
– Завтрак может подождать, – сказал он, поднимая Алли на кухонный стол и широко раздвигая ей ноги. – Я – нет.
Глава 17
Голова Алли покоилась на груди Хадсона, его сердце билось прямо под ее ухом, пока они оба пытались восстановить дыхание.
– Что у тебя за любовь к полу?
Низкий смешок сотряс его грудь.
– Просто пользуюсь большим количеством свободной площади.
– Я собираюсь попытаться приготовить завтрак. Снова, – она села и бросила на него предостерегающий взгляд, прежде чем натянуть его футболку через голову. – И в этот раз веди себя прилично.
– Я не слышал никаких жалоб насчет моего поведения.
Она скользнула глазами по его телу, развалившемуся на кухонном полу во всей красе. Хмм, определенно, никаких жалоб.
Хадсон поднял бедра, натягивая штаны обратно и прерывая ее бесстыдное любование. Как будто у них был шанс спокойно позавтракать. Он слегка наклонился вперед, чтобы завязать шнурок на брюках, и его пресс сложился в идеальные шесть кубиков. Алли сопротивлялась острому желанию протянуть руку и коснуться контуров его обнаженной груди, по которым блуждал ее восхищенный взгляд. Надо. Готовить. Завтрак. Она оторвалась от его тела, переводя взгляд на его по-мужски красивое лицо, и с губ сорвался невольный смешок.
– Что такого смешного? – спросил он.
– Ты. Твои волосы.
Хадсон пробежался рукой по своей неуправляемой шевелюре.
– С утра и так растрепанные, плюс чьи-то влюбленные пальцы. То еще сочетание, – он сверкнул широкой улыбкой, вставая и за руку поднимая Алли с пола. – Кажется, мне обещали бекон и яйца?
– Ой, бекон! – она резко развернулась и открыла духовку. – Надеюсь, тебе нравится сильно хрустящий.
– Идеально. Я нагулял аппетит.
Краем глаза она заметила, как Хадсон вытащил из шкафчика вишневого дерева простенькую кофеварку.
– Ты пользуешься ей вместо Jura? – спросила она, кивнув на последнюю модель для приготовления эспрессо, которая стоила больше трех тысяч.
– У нее есть кнопочка вкл-выкл. Заливаешь воду, на выходе получаешь черный кофе. Что еще надо?
Прислонившись к стойке, Алли наблюдала, как он включил Мистера Кофе и наполнил графин водой.
– Ты не знаешь, как пользоваться той, другой, да? – спросила она, изо всех сил стараясь скрыть улыбку.
Хадсон невозмутимо уставился на нее.
– Поскольку она все равно не делает твой "капучино с двойной пенкой, не добавляйте мускатный орех", – сказал он, радостно улыбаясь, – я предпочитаю придерживаться простоты.
Пока варился кофе, Хадсон приготовил им по бокалу свежевыжатого апельсинового сока.
– Чем еще могу помочь?
– Может, закинешь туда еще пару кусочков хлеба? – она кивнула на тостер. – Если, конечно, тебя не вся бытовая техника пугает так, как кофеварка.
– Очень смешно, мисс Синклер.
Они работали бок о бок. Алли взбивала яйца, Хадсон жарил тосты. Алли переворачивала бекон, Хадсон раскладывал столовые приборы. Алли спокойно ела завтрак, Хадсон сметал все с тарелки.
– Было вкусно, Алли. Спасибо, – он проглотил последний кусочек и вытер рот салфеткой. – Мне нужно сделать один звонок и ... – он глянул на часы. – Черт, времени как раз на быстрый душ, – он быстро вскочил, звякнув приборами о тарелку. – Но ты не торопись, доедай.
– Я закончила, – Алли соскользнула со своего барного стула, взяла тарелку Хадсона и поставила поверх своей. – Иди, я тут приберу.
– Я извиняюсь. Постараюсь недолго. Не стесняйся, иди в душ, – он взял Алли за подбородок, приподнимая ее лицо и нежно целуя в губы. – Извини, что не смогу присоединиться. В другой раз?
– Хадсон, мне правда надо домой. У меня нет одежды.
– Ты выглядишь просто охренительно в моей рубашке, которых у меня, по счастливой случайности, целый шкаф, – он игриво шлепнул ее по попке, прежде чем вальяжной походкой удалиться из комнаты. – Кроме того, – крикнул он через плечо, – я не планирую позволять тебе долго оставаться одетой.
Прибравшись на кухне, Алли нашла дорогу в хозяйскую ванную. Темные шкафы из вишневого дерева тянулись по всей длине комнаты, тогда как по другую ее сторону две раковины с сияющими точно новая монетка смесителями разделяли стойку из черного гранита.
Над стойкой размещались еще шкафчики. Они доходили прямо до потолка, идеально обрамляя большое зеркало. Огромная квадратная ванна занимала другой конец комнаты. Она также была вмонтирована в плиту черного гранита и наполнялась от крана, торчавшего из стены. Тогда как ванна вполне могла вместить двоих, в душевую влезло бы пятеро, а то и шестеро человек. Огражденное стеклом пространство имело две душевые насадки под потолком, и дополнительные распылители воды, установленные через равные интервалы по всей высоте стены. Алли видела вполне роскошные ванные комнаты, но ни одной подобной этому. Все в ванной Хадсона было темным, мужественным и невероятно огромным. Как и сам этот мужчина.
Сбросив футболку Хадсона в корзину с грязным бельем, Алли заколола волосы повыше и вступила в душевую. Пульсирующие струи теплой воды приятно ласкали ее ноющие мышцы. Их приключения на полу, не говоря уж о трех... или четырех... раундах в постели заставили ныть такие мышцы в ее теле, о существовании которых она не догадывалась. И он не планировал давать ей долго оставаться одетой? Она задрожала, потянувшись к бруску мыла. Разумная часть ее души утверждала, что нужно было вернуться в свой особняк и позабыть о Хадсоне Чейзе. Но все разумные мысли исчезли, когда она провела намыленными руками по своему телу. Веки опустились, и Алли представила, что это руки Хадсона касаются ее, возбуждают, скользя по грудям, вниз по животу и между бедер. Она распахнула глаза. Это вовсе не помогало.
Быстро ополоснувшись, она выключила воду и потянулась за полотенцем. Туго обмотавшись им, она подошла к зеркалу, изучая свое отражение. Не так уж плохо, учитывая, что ночью она почти не спала. Вообще-то ее щеки даже приобрели какое-то сияние. Она сняла заколку с волос, пропуская пряди между пальцами. Она могла пережить отсутствие косметики или средств ухода за волосами, но за зубную щетку убила бы. Она открыла верхний ящик и увидела зубную щетку Хадсона. О, какого черта, после всего того, что они вытворяли, какой вред от пользования одной щеткой?
Закончив, она положила ее обратно в ящик, бегло осмотрев остальное содержимое. Зубная паста, зубная нить, флакончик освежителя для дыхания, рассчитанный для путешествий. Ничего не обычного, и ничего, что говорило бы о том, что здесь постоянно останавливалась женщина. Опять-таки, он говорил о ней не как о той, что могла бы положить розовую зубную щетку рядом с его. Нет, в случае чего, он бы добавил других туалетных принадлежностей как в пятизвездочном отеле. Не раздумывая, Алли открыла высокий шкафчик слева от себя. Еще больше обычных предметов – крем для бритья, бритва, дезодорант – и все рассчитано на мужчин. Никаких тампонов, кремов для век или ароматизированных лосьонов. Она покачала головой. Соберись, Алли. Надо перестать вести себя, как ревнивая подружка, и найти что-нибудь из одежды.
Хадсон не преувеличивал, когда говорил, что в ее распоряжении целый шкаф рубашек.
Дюжины свежих чистых рубашек висели на плечиках над рядом темных костюмов, который тянулся от одного края гардеробной к другому. Она выбрала белую льняную рубашку на пуговицах и закатала рукава до локтей.
Рубашка села на ней как платье, но ей было не очень удобно разгуливать по квартире Хадсона без трусиков, хоть во время завтрака это привело к весьма приятному исходу. Она нашла в одном из ящиков пару боксеров и натянула на себя. Отлично. Что дальше?
Алли пришла обратно в спальню Хадсона, гадая, сколько еще он провисит на телефоне. Она присела на край кровати, взгляд сам упал на ночник. В голове эхом отдался голос Харпер. Готова поспорить, он еще и извращенец. Не в силах устоять, она небрежно открыла верхний ящик, готовясь к тому, что может увидеть.
Выдохнув, она едва не расхохоталась над своим поведением. Чего она ожидала, плетки и флоггера? Чтоб этой Харпер провалиться с ее безумными книгами. Хотя там, однако, была большая коробка презервативов. Алли ощутила неожиданный укол ревности, но решительно приказала себе забыть об этом. Этот мужчина определенно развлекался в женском обществе, но он поклялся, что всегда был осторожен. По крайней мере, пока дело не касалось ее. Она должна была бы с облегчением увидеть доказательство его предусмотрительности в удобной близости от кровати. Так почему мысль об этом так сильно ее обеспокоила?
Ее взгляд блуждал по комнате и наткнулся на дверь, которой она раньше не замечала. Движимая любопытством, она открыла ее и обнаружила полностью оснащенную мини-кухню, примыкавшую к офису Хадсона. Как и спальня, офис был выполнен в темных тонах с массивной мебелью. Стол из полированного красного дерева стоял перед мраморным камином и двумя удобными креслами, а оставшиеся три стены занимали книжные шкафы высотой под самый потолок.
Хадсон сидел в черном кожаном кресле лицом к умопомрачительному виду на Норд Мичиган Авеню. И Алли получила возможность понаблюдать со спины за генеральным директором за работой. Она определенно была знакома с влиятельными мужчинами, вращалась в их обществе всю жизнь, но слушая его, она понимала, что в Хадсоне Чейзе было нечто иное. Дело было не столько в словах, которые он произносил – она наслушалась разговоров о слияниях, дедлайнах и приказах прекратить – но в том, как он их произносил.
Когда Хадсон отдавал приказ, это делалось с решительностью, не подлежащей обсуждению. Как будто человек на другом конце провода не имел другого выхода, кроме как в точности следовать приказу. И дело было в том, как Хадсон себя преподносил. Да, он был великолепным, утонченным и, безусловно, сексуальным. Но это то, что видишь на поверхности. Алли знала новую версию Хадсона лишь пару недель, но уже могла сказать, что там было нечто более глубокое, даже более темное, что внушало уважение любому, кто с ним встречался.
Он повернулся в кресле, встречаясь с ней глазами, провожая взглядом каждое ее движение, когда она медленно пересекла комнату и обошла его стол. Она впитывала его образ с головы до пят. Голые ступни, волосы, все еще влажные после душа. Он выглядел небрежно расслабленным в джинсах и сером кашемировом свитере – полная противоположность человеку, отдававшему приказы по телефону.
Хадсон потянулся к ней, провел рукой по ее голому бедру, его глаза сверкнули, когда он понял, что она надела его боксеры. Он усмехнулся и покачал головой. Зажав телефон между плечом и ухом, он наклонился вперед и сдернул белье вниз по ее ногам. Она наблюдала за ним с растущим восхищением, созерцая одновременно игривого любовника и властного руководителя. И это сочетание захватывало дух.
Его рука скользнула вверх по внутренней стороне бедер Алли, пальцы дразнили ее, поглаживая шелковистые складочки. Она подавила стон, когда один палец, а за ним и другой нырнул внутрь и тут же вышел обратно, снова и снова. Не отводя от нее взгляда, он убрал руку и поднес ее ко рту, облизывая пальцы. Алли бесшумно вздохнула. Его глаза дьявольски сверкнули, когда он ответил кому-то по телефону:
– Я хочу, чтобы эти цифры были удвоены к концу следующей недели.
О, так вот какую игру он ведет? Алли расценила его самодовольную ухмылку как вызов. Возбудившись и желая большего, чем беглое прикосновение его пальцев, она забралась ему на колени. Ее ноги едва доставали до пола, когда она оседлала его. Она потянулась к пуговице его джинсов и поиграла с ней, ища на его лице реакцию. Глаза его потемнели, давая ей то самое поощрение, в котором она нуждалась, чтобы расстегнуть ширинку и освободить его эрекцию.
Алли не разрывала зрительного контакта, устраиваясь на его толстой длине. Хадсон с трудом сглотнул, наблюдая, как она вцепилась в спинку кожаного кресла и опустилась на него, приятно, дюйм за дюймом. Чувство наполненности, которое он ей дарил, было невероятным, и ей пришлось сдержаться и не застонать от сладкого вторжения.
Упираясь в спинку кресла, она поднималась и опускалась медленными плавными движениями. Хадсон едва не зашипел и схватил ее за талию. Он пытался удержать ее на месте, но она покачивала бедрами, скача на нем и бесшумно раскачивая кресло. Вверх – вниз. Снова и снова. Он бросил взгляд вниз, туда, где соединялись их тела, стараясь сохранить хладнокровие и ровный тон голоса, тогда как она пытала его размеренными ударами.
– Сообщите мне в понедельник, – выдавил он сквозь зубы и буквально швырнул телефон в гнездо. – Проклятье, Алли, – он застонал и захватил ее рот в яростной нужде, быстрые движения его языка обжигали. Руки его распластались на ее талии, он раскачивал ее в мощном и властном ритме.
Обхватив лицо Хадсона ладонями, Алли накрыла его губы своими, пока он продолжал насаживать ее на себя. Ее руки пробежались по его волосам, и она закричала ему в рот, стискивая его внутри, когда ее накрыл мощный оргазм. В его горле завибрировал стон, смешавшийся с ее криками, и его бедра резко вскинулись, содрогаясь в спазмах освобождения.
Алли рухнула на грудь Хадсона во второй раз за последние несколько часов. Она так и лежала довольно долго, пока вновь не обрела способность говорить.
– Извини, что прервала твой звонок, – сказала она, все еще задыхаясь.
– Не извиняйся, – он зарылся носом в ее волосы. – Можешь забираться на меня вот так в любое время.
Смутившись, Алли подняла голову.
– Что?
– То, что ты только что сделала. Всегда рад такому вторжению. Даже поощряю.
– Ты закончил?
Он сверкнул похотливой улыбкой.
– Да уж несколько минут как закончил.
– Нет, – она закатила глаза. – Я имею в виду, ты закончил с работой?
– Я весь твой, – Хадсон провел ладонью по изгибу ее шею. Кончиком пальца он поглаживал ее щеку, глаза горели искренностью. – Значит ли это, что ты решила остаться?
Она знала, что этого не стоило делать – это только усложнит все в конце – но похоже была не в состоянии ему в чем-то отказать. Прикусив губу, она едва заметно, робко кивнула.
– Хорошо. Чем бы ты хотела заняться? Я знаю, чем бы хотел заняться я, и раз уж несколько минут прошло... – Хадсон напряг бедра, дразня ее своим уже вновь затвердевшим членом.
– Дай девушке перевести дыхание, – сказала она, хихикнув. Играя с его волосами у основания шеи, она обдумывала варианты. – А чем бы ты занялся, не будь меня здесь?
– Работал бы, – прозаично ответил он. – А ты?
Она пожала плечами.
– По магазинам пошла бы, или в кино.
– Ну, ты уже сходила за покупками в мой шкаф, – он зацепил пальцем вырез позаимствованного платья-рубашки. – Зато у меня есть домашний кинотеатр. Кино?
– Мы никогда не смотрели кино вместе.
Хадсон нахмурился.
– Тогда я не мог позволить себе билеты.
– Ну, значит, вот он, твой шанс, – Алли быстро чмокнула Хадсона в уголок губ и слезла с его колен. – Если повезет, может, я даже разрешу тебе держать меня за руку.
– Держать тебя за руку? О, мисс Синклер, я планирую куда больше, чем просто держать вас за руку.
