Текст книги "Отдана горгулье (ЛП)"

Автор книги: Эми Райт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

14

Уильям

Как только солнце опускается за горизонт, я поднимаю ноги с насеста. С воспоминанием о сладких губах Джесси на моей щеке я подкрадываюсь прямо к краю крыши и спрыгиваю.

Мне не требуется много времени, чтобы найти дорогу в гостиницу, где она остановилась. Даже если я не мог пойти по ее запаху, направление запечатлелось в памяти после того, как я отнес ее домой прошлой ночью.

Однако это не приносит мне никакой пользы. Я часами расхаживаю взад-вперед перед зданием, но Джесси так и не появляется. Все, что я могу делать, это повторять то, что она сказала, снова и снова, пока не начинаю скрежетать зубами, внутренне крича от разочарования.

Она пришла ко мне за помощью. Все, что я мог сделать, это сидеть там, как каменная глыба, пока она изливала свои страхи и пыталась поговорить со мной. Именно поэтому ей не нужно связываться с таким мужчиной, как я. С таким монстром, как я. К сожалению, это не мешает мне хотеть все исправить в ее мире.

Я никогда ни к кому раньше не испытывал таких чувств. Когда я был человеком, я был эгоистичным ублюдком. В первую очередь именно по этой причине я и был проклят, не так ли? Но что-то в осознании того, что она моя – что она будет моей – заставляет меня страстно желать дать ей что-нибудь. Я не могу обеспечить ее, но могу защитить. Это единственное, что я могу сделать. Но сначала мне нужно с ней поговорить. Я не собираюсь врываться в эту человеческую гостиницу, штурмовать ее в поисках и пугать всех остальных людей до полусмерти. Я только навлеку на нее неприятности.

Итак, я жду. Только она не приходит.

Когда небо становится желто-серым, мои движения становятся резкими, и ноги автоматически поворачиваются к театру. Я пытаюсь сопротивляться. Пытаюсь выиграть еще несколько минут, как будто это что-то изменит. Впрочем, это бесполезно. Слишком скоро небо светлеет, и мои ноги снова стоят на каменном пьедестале. Я чувствую, как по щеке расползается еще одна трещина. Давление от постоянного скрежета зубов портит мое и без того уродливое тело.



Следующей ночью я просыпаюсь злой. Я распахиваю дверь в театр и врываюсь в здание, зовя Сетоса.

– Где ты, ублюдок? Покажись! Я знаю, ты слышишь меня, гребаный трус. Мне нужно с тобой поговорить.

Воют сирены и загорается свет, когда я перехожу из комнаты в комнату. Я переворачиваю мебель. Я разбиваю стаканы и бутылки с алкоголем за стойкой бара. Внезапно адские вопли сигнализации обрываются, и я улыбаюсь. Это может означать только одно.

– Ну, и что случилось?

Я оборачиваюсь и вижу Сетоса, стоящего позади меня, прислонившись к колонне в фойе, его львиный хвост мягко постукивает по ноге.

– Я думал, что театр горит дотла, а когда прихожу, то обнаруживаю, что это просто у моего охранника истерика. Дю Бюиссон, ты меня не впечатлил.

Мне абсолютно наплевать, впечатлен Сетос или нет. Я хмуро смотрю на него.

– Как мне найти Джесси? – спрашиваю я.

Он приподнимает бровь.

– Подожди полминуты, и она прибудет на свое последнее представление. Это кажется наиболее логичным ответом. Хотя, очевидно, я плачу ей ни за что, раз уж ты здесь.

– Ты заплатишь ей за сегодняшний вечер, если хочешь, чтобы я охранял твой чертов театр.

– Если так выглядит твоя защита, думаю, я обойдусь без нее.

– Просто скажи мне, где она, ты, придурок.

– Ты дал мне слово, – Сетос поднимает руку, чтобы осмотреть острые когти, игнорируя мое требование. – Твои угрозы меня не беспокоят.

Я рычу.

– Я сказал, что буду охранять это место до тех пор, пока буду сидеть здесь каждый день, но, клянусь небесами, я сам выкорчеваю этот гребаный насест и передвину его с места, если ты не скажешь мне, где ее найти.

Сетос пристально смотрит на меня. Наконец он вздыхает.

– Ты предъявил права на нее или нет?

Мои руки сжимаются в кулаки.

– Не твое гребаное дело.

Он закатывает глаза.

– Очевидно, что ты этого не сделал, иначе ты не был бы так взвинчен. Все, что я знаю, это то, что нанял ее через Чудовищные Сделки. Я могу показать тебе, где найти их офис. Вот и все. Они не выдают адреса сотрудников по понятным причинам.

– Но она работает на них? Они будут знать, где она работает?

– Они могли бы, если бы она выполняла для них работу, – Сетос пожимает плечами.

– Скажи мне, где их найти.



Пятнадцать минут спустя я вхожу в дверь бара Монстр, оглядываю зал, глубоко вдыхаю и надеюсь, что моя Джесси здесь. Не повезло. Высокий, долговязый оборотень за стойкой бросает на меня любопытный взгляд. Поэтому я подхожу ближе.

– Мне нужно найти Джесси.

Он одаривает меня белозубой улыбкой и пожимает плечами.

– Ничем не могу помочь, брат. Я могу угостить тебя напитком и показать, как запросить бронирование через приложение…

– К черту твое приложение. К черту твое бронирование. Она в опасности. Мне нужно убедиться, что она в безопасности.

Оборотень ставит стакан, который полировал. Он наклоняет голову, и его ноздри раздуваются.

– Что заставляет тебя так говорить, брат?

По крайней мере, он слушает. Язык его тела может выглядеть расслабленным, но я могу заметить хищную настороженность в развороте его плеч. Я делаю глубокий вдох и заставляю себя замедлиться. Возможно, он действительно сможет мне помочь, но я пока не могу судить, может ли он оказаться союзником.

– Она сказала мне, что устраивается на работу, в которой не уверена. У нее было плохое предчувствие по этому поводу.

Его кустистые брови опускаются.

– Тогда почему ты не пошел с ней?

Мои руки по бокам сжимаются в кулаки.

– Был день. Я ничего не мог поделать. Она ушла до того, как я проснулся.

– А работа…?

– Должна быть в эти выходные. Это все, что я знаю.

Доставая телефон из заднего кармана, оборотень делает звонок. Кто-то на другом конце отвечает, но в комнате слишком шумно, чтобы я мог разобрать, что говорят.

– У меня здесь клиент, который утверждает, что Джесси в опасности. Она выходила на работу для нас сегодня вечером?

После паузы парень хмурится еще сильнее.

– Хорошо. Сделаю.

Он кладет телефон обратно в карман и подходит поближе к бару.

– Она сегодня не работает для ЧС. Можешь рассказать нам что-нибудь еще?

Я разочарованно фыркаю.

– Неважно. Я разберусь с этим сам.

Прежде чем я успеваю повернуться, чтобы уйти, он перепрыгивает через стойку быстрее, чем я ожидаю, и кладет руку мне на плечо. Я изо всех сил стараюсь не сломать ему руку, это только замедлит меня, когда он или кто-то другой нанесет ответный удар.

– Эй! Мы в Чудовищных Сделках заботимся о наших работниках. Но если ты хочешь помочь ей, ты должен дать мне что-нибудь, на что можно опереться.

Я вздыхаю. Он прав. Я на мгновение ломаю голову.

– Думаю, она говорила о человеческая работа. Но я не уверен. Надеюсь, что ошибаюсь.

Парень-бармен потирает растрепанную бороду, покрывающую его подбородок.

– Ок. Что-нибудь еще? Это должно быть в клубе? Частная работа?

Я на минуту задумываюсь. Если бы это было в клубе, у нее была бы охрана.

– Должно быть, это частная работа, – мой хвост взмахивает в воздухе. – Слишком долго. Ее запах ослабеет.

Оборотень только фыркает.

– Запах? Какой запах? У тебя даже нет следа, иначе ты бы уже шел по нему.

Это приводит в бешенство! Я хватаюсь за край стойки, и дерево скрипит, когда я сжимаю его.

– Послушай. Я знаю парня, а он знает другого парня. И если ты дашь мне минуту, я сделаю несколько звонков. Мы можем отследить вероятные места и начать оттуда.

Я хмурюсь. Но у меня нет вариантов лучше.

– Прекрасно.

Несколько минут спустя я расхаживаю перед баром, и бармен поворачивается ко мне с ухмылкой.

– У меня есть названия пяти мест, которые, на мой взгляд, являются нашими наиболее вероятными вариантами в этом районе. Какое из них ты хочешь проверить в первую очередь?



15

Джесси

Я так и знала.

Я знала, что эта работа – плохая идея. Мудак даже не нанял охрану. Когда я пришла, он сказал мне, что бар принадлежит его другу, и сегодня вечером все здесь в его распоряжении. По-видимому, у него тоже нет недостатка в друзьях. Его пьяные приятели заполняют бар, перекликаясь и бросая злобные взгляды, как только появляемся я и другая девушка из Glitterbabes. Сандра, другая девушка, чертовски нервничает.

Я ее не виню.

Однако, если мы сейчас покажем страх, плотоядные взгляды превратятся в оскорбления и облапывание. Я знаю по опыту. Итак, покачиваю бедрами, я иду через зал к открытому пространству в задней части, как королева, которой и являюсь, игнорируя ощущение, что каждый второй парень на моем пути дышит мне в затылок. Сандра суетится позади меня и держится ближе, чем моя тень, пока я нахожу звуковую систему и настраиваю музыку.

– Хочешь пойти первой, детка? – я спрашиваю ее.

Она чуть не давится собственной слюной и качает головой.

– Ты раздевалась раньше, верно?

Сандра кивает.

– Да. Но только в одном клубе. Я никогда раньше не выступала в приватных шоу. Я думала, что все будет по-другому.

Я одариваю ее улыбкой с уверенностью, которой не чувствую.

– Эй, не волнуйся. Я с тобой. Просто притворяйся счастливой и смотри, что я делаю. Если что-то пойдет не так, мы уйдем, хорошо?

– Да. Спасибо.

В ту же секунду, как начинает играть музыка, и я танцую, раздаются крики.

– Эй, тощая, мы заплатили, чтобы увидеть задницу. Надеюсь, ты привела подружку.

– Да. Она привела подругу. Приведи ее сюда.

– Оооо, да. Я думаю, мы посмотрим лесбийское шоу.

Я стараюсь удержать улыбку на лице и продолжаю двигаться, покачивая бедрами и проводя руками по животу. Это далеко не худшее, с чем мне доводилось столкнуться. Их глупый лесбийский комментарий не должен меня удивлять. Поэтому я делаю что и обычно, когда происходят подобные вещи. Я выбираю самого громкого крикуна.

Я думаю, он, вероятно, делает это потому, что где-то глубоко внутри ему чего-то не хватает, и он это знает. По крайней мере, так я говорю себе. Помогает, если я вроде как чувствую к нему жалость. Итак, я подхожу к парню, который сделал глупый комментарий. Он достаточно красив. Хотя большую часть его лица закрывают густые усы в стиле ретро, которые я ненавижу. У него глубокая ямочка на подбородке. Как на заднице.

Проводя руками по телу и приподнимая груди, я подмигиваю Жополицему.

– Думаешь, ты смог бы справиться с этими тощими бедрами, обернутыми вокруг твоих ушей, а?

Он ухмыляется.

– Это будет лучшая поездка в твоей жизни, милая.

Я едва удерживаюсь от смеха. Никто не сравнится с Уильямом, который вылизывал мне киску прошлой ночью, особенно этот мудак. Но я не скажу ему этого.

– Ложись на пол, здоровяк. Позволь мне уделить тебе немного личного внимания.

Ему не нужно повторять дважды. Он вскакивает со стула, протягивает пиво приятелю и поспешно занимает место в центре зала. Все приятели подбадривают его. И вот он уже лежит именно там, где я хочу. Приятно шагать к нему на заоблачных каблуках. К этому моменту на мне нет ничего, кроме трусиков, но я все еще чувствую себя сильной. А он лежит там и думает, что он дерьмовый король. Беспроигрышный вариант. Я широко расставляю ноги, так что стою прямо над его лицом. Толпа свистит. Затем я приседаю в танцевальном движении и подставляю киску прямо ему под лицо, но только на секунду. Я снова встаю и продолжаю танцевать, но мое сердце учащенно бьется. Такие танцы всегда рискованны с кем-то неуравновешенным. Впрочем, я держу ситуацию под контролем.

По крайней мере, я так думаю.

В следующий раз, когда я нависаю над ним на четвереньках, он хватает меня за задницу. Я сопротивляюсь, но у меня недостаточно сил или прыти, чтобы вовремя отстраниться. Теплое, влажное ощущение на моей пизде быстро становится холодным и скользким. Придурок только что плюнул мне на киску. Гребаный плевок!

Я вскакиваю на ноги, слишком потрясенная, чтобы продолжать танцевать.

– Что на самом деле…

Это все, что я успеваю сказать. Следующее, что я помню: серая стена мускулов, прорывающаяся сквозь толпу. Уильям поднимает моего засранца-клиента с пола за воротник. Держа его подвешенным в воздухе, Уильям издает рев, который даже я нахожу немного пугающим. Его крылья расправляются. Парни слева и справа от меня падают, чтобы убраться с его пути.

– Никто не смеет плевать на мою принцессу. Никто!

Парни кричат. Где-то кричит Сандра, и я уделяю полсекунды надежде, что с ней все в порядке.

– Эй, эй. Я ничего не имел в виду… – парень все еще болтается в руках Уильяма, глупо заикаясь.

– Ты прав. Ты ничего не значишь. Меньше, чем ничего. И ты уйдешь отсюда, даже не взглянув на нее снова. Ты понял?

Он борется. Возможно, пытаясь кивнуть.

– Д-да. Понял.

Уильям бросает его на пол. Жополицый поднимается на ноги и выбегает из бара. Уильям подходит на шаг ближе ко мне, заключая в объятия, и свирепо оглядывает остальную толпу, которая притихла.

– И я дам остальным из вас, жалких ублюдков, пять секунд, чтобы вы тоже убрались отсюда к чертовой матери, пока еще можете ходить.

– Эй, ты не можешь…

– Пять гребаных секунд, и счет идет!

Рев Уильяма обрывает все, что собирался сказать высокий парень с большим животом. Его лицо сильно краснеет, а затем очень бледнеет. Все они в спешке устремляются к выходу, хватая куртки, ключи и кошельки. Разлетаются стулья. Хлопает дверь, и мы остаемся одни.

Я поднимаю глаза и вижу самое свирепое выражение лица, которое, думаю, я когда-либо видела. Его челюсть напряжена. Темные шрамы на щеке резко выделяются на фоне серой кожи. Глаза горят яростью.

Я неловко ерзаю, стараясь не соприкасаться бедрами. Холодное влажное пятно на моей киске ощущается в сто раз хуже, теперь, когда нас только двое.

Затем, в один миг, каменное лицо Уильяма смягчается, и он прижимает меня к груди, гладя по волосам.

– Прости, принцесса.

Его рука гладит мои волосы таким гипнотизирующим движением, что я почти не могу ответить.

– З-за что ты извиняешься?

– За то, что не пришел раньше. За то, что сказал тебе держаться подальше. Это было глупо.

Внезапно меня начинает трясти. Я крепко сдавливаю его руку и сжимаю губы, чтобы сдержать слезы, которые не хочу проливать. Не из-за этих придурков.

– Мне так жаль, Джесси.

Я качаю головой, прижимаясь к его груди.

– Тебе не нужно извиняться. Я просто рада, что ты пришел. Как ты нашел меня? – я не помню, чтобы говорила ему о месте этой работы. Я удивлена, что он вообще многое помнит из того дня, когда я навестила его, поскольку он спал, пока я разговаривала.

Прежде чем Уильям успевает ответить, дверь в бар открывается. Я напрягаюсь, ожидая возвращения рассерженных клиентов или, возможно, хозяина, который отчитает нас за нанесенный ущерб. Затем я узнаю бармена из бара Монстр.

Уильям оглядывается по сторонам. Высокий блондин машет нам рукой.

– Убрал остальных и позвонил в полицию, чтобы сообщить о нападении. Они скоро будут здесь, – он наклоняет голову, указывая на сломанную мебель. – Хотя нам, вероятно, следует исчезнуть, прежде чем это произойдет.

– Я провожу тебя обратно в гостиницу, – голос Уильяма похож на низкий рокот.

Моя мгновенная реакция – прильнуть к нему. Я не готова покидать успокаивающий круг его рук и крыльев. Хотя мне отчаянно нужен душ.

– Нет! Могу я остаться с тобой?

Уильям вздыхает.

– Я не могу отвести тебя никуда, где тебе было бы удобно. Такой принцессе, как ты, не место в каменной башне.

Подходит Морис.

– У меня квартира прямо возле Большого театра. Свободная комната твоя, если хочешь. Вы оба. Пошли.

Я не знаю, чем я заслужила это невероятно рыцарское спасение, но я хватаю одежду и быстро натягиваю на себя, не желая смотреть в зубы дареному коню. У меня все время было хорошее предчувствие, что монстры превзойдут людей. Похоже, мне следовало довериться своей интуиции.



16

Уильям

Джесси все еще дрожит, когда Морис открывает дверь квартиры на пятом этаже и проводит нас в маленькую гостиную. Квартира находится над землей, и этого достаточно, чтобы я почувствовал себя лучше, а поскольку она обставлена разномастной мебелью, я не чувствую себя таким неловким, беспокоясь о том, как я помещу свое большое тело, крылья и хвост в пространство, ничего не опрокинув. Я неохотно ставлю Джесси на ноги, но продолжаю держать руку на ее плече. Если я не прикоснусь к ней прямо сейчас, я сорвусь.

Она оглядывается на меня с грустной полуулыбкой, которая ощущается как удар копьем в живот. Затем она поворачивается к оборотню.

– Спасибо, что позволил нам остановиться здесь. И за то, что пришел мне на помощь. Я не могу поверить… – она запинается, когда ее голос дрожит, и мне приходится изо всех сил сосредоточиться на том, чтобы случайно не вонзить в нее когти, когда моя рука сжимается на ее плече. Я просто хочу снова заключить ее в объятия, прижать к себе и еще сотню раз попросить прощения. Но я уверен, она этого не оценит. Мне повезло, что она терпит мое присутствие, и я не пытаюсь сделать что-либо, чтобы поставить это под угрозу.

Морис отмахивается от ее благодарности.

– Мелочи. Слушай, мне скоро нужно возвращаться на работу, но ты можешь остаться. Остаться на ночь. Остаться подольше. Все, что тебе нужно.

– О нет. Я бы просто хотела принять душ, правда. Я не буду тебя стеснять, мне просто нужна возможность поговорить с Уильямом.

Внутри каменной клетки моей груди сердце бешено колотится, я гадаю, что она хочет мне сказать. Вероятно, «оставь меня, блядь, в покое, ты, урод». Я вздыхаю. Я не уверен, что смогу, даже если она попросит меня.

Морис подходит к шкафу в коридоре и достает два больших полотенца, одно синее и одно зеленое. Кажется, у него дома нет ничего сочетающегося, и поэтому он мне нравится еще больше. Он отличный парень. Не претенциозный. Сразу видно, что он не скрывает своего сердца.

– Сюда. Ванная – вторая дверь справа. А первая дверь – комната для гостей. Я серьезно. Чувствуйте себя как дома. Могу я принести вам что-нибудь перед уходом?

Джесси качает головой. Я бы с удовольствием попросил его принести ей что-нибудь поесть, но чувствую, что это только поставит ее в еще более неловкое положение, поэтому сопротивляюсь. Мне не нравится, что я в неоплатном долгу перед этим парнем, но все же еда – ничто по сравнению с долгом, который я должен ему вернуть. Я найду способ его отработать.

Несколько минут спустя входная дверь со щелчком закрывается, и мы остаемся одни. Джесси теребит пуговицу на своем жакете.

– Я только приму душ, хорошо?

– Конечно, – я киваю и желаю, чтобы я мог сказать что-нибудь, что сняло бы стресс, который я чувствую в ее напряженных мышцах и дрожащих губах.

Она начинает раздеваться, не останавливаясь на жакете, который протягивает мне. Когда она стягивает через голову свое черное платье, я судорожно сглатываю и отворачиваюсь.

Цоканье за моей спиной заставляет меня обернуться.

– Что ты делаешь, большой придурок? Ты уже все видел.

Я пожимаю плечами.

– Теперь все по-другому. Ты не устраиваешь шоу.

Она слегка улыбается мне.

– Нет, но я не возражаю.

Не в силах говорить, я качаю головой и снова отворачиваюсь. Это кажется важным. Я полон решимости относиться к моей прекрасной девушке как к сокровищу, которым она является.

Несколько мгновений спустя я слышу журчание воды в ванной и впиваюсь когтями в ладони, чтобы не утратить решимости. Это не мешает мне представлять, как горячая вода стекает по ее идеальным изгибам, омывая гладкую кожу, которую я жажду ласкать. Я провожу ладонью по набухающему члену под набедренной повязкой и подпрыгиваю, когда Джесси зовет меня из ванной.

– Вот дерьмо. Эй, Уильям, ты не мог бы поискать немного мыла для меня?

Я зажмуриваю глаза и молюсь о силе, прежде чем вхожу в душную комнату и роюсь в ящиках шкафа, изо всех сил стараясь не замечать обнаженную плоть, которую вижу краем глаза через запотевшее стекло. Но этого достаточно, чтобы я стал полутвердым и мечтал о большем. Я нахожу маленький белый квадратик мыла и открываю дверь душа, засовывая руку внутрь и отводя глаза.

– Спасибо.

Когда я выхожу из ванной, я прислоняюсь спиной к двери, не обращая внимания на то, как крылья прижаты к спине. Дьявол, если он действительно существует, наверняка знает, что моя несчастная душа уже принадлежит ему. Я не понимаю, почему ему все еще нужно посылать мне такое искушение, как будто есть хоть какой-то шанс, что я смогу искупить свою вину.

Дверь открывается, и я отскакиваю в сторону. Слава богу, когда она выходит из ванной, одно полотенце обернуто вокруг ее волос, как тюрбан, а другое – вокруг ее роскошного тела. Она морщит нос.

– Я все еще чувствую себя грязной. Не знаю, смогу ли я когда-нибудь снова почувствовать себя чистой.

Переломный момент наступает, когда ее кривая улыбка сменяется хмурым взглядом, а по щеке стекает слеза. Я заключаю ее в объятия и запечатлеваю поцелуй на полотенце на голове.

– Принцесса, ты совершенна. Что бы кто ни делал. Некоторые драгоценные камни слишком яркие, чтобы можно было заставить их потускнеть.

У меня чуть сердце не вырывается из груди, когда я чувствую, как она дрожит, и слышу её тихое сопение.

– Подержи меня в объятиях немного?

Как будто у меня есть какой-то выбор. Я сделаю все, о чем она попросит. Ну, все, кроме того, чтобы оставить ее, позволить ей уйти. Этого я не могу сделать. Я был дураком, думая, что смогу оттолкнуть ее и каким-то образом забыть. Теперь у меня нет сомнений, что она моя. Или, скорее, я принадлежу ей. Я связан с ней так же крепко, как если бы дал обет служения. Я буду любить ее, пока мое тело не обратится в прах.

Я осторожно веду ее в комнату, которую Морис назвал комнатой для гостей, и мы ложимся на кровать. Она слишком мала для меня. Крылья, хвост и ноги свисают с края. Но я стараюсь улечься и занять как можно меньше места, баюкая ее на руках, благодарный за шанс быть тем, в ком она нуждается.

Через некоторое время она прижимается ближе и вздыхает.

– Наверное, нам стоит поговорить.

Я подавляю стон. Та самая часть, где она говорит мне держаться от нее подальше, и я должен ее разочаровать. К моему удивлению, она поднимает подбородок, чтобы посмотреть на меня, и застенчиво улыбается.

– Я не думаю, что ты готов вернуться ко всей этой истории с «держись подальше»?

Я затрудняюсь с ответом, и она опускает взгляд, ее ресницы прикрывают глаза, но не боль. Пальцем я осторожно приподнимаю ее подбородок, пока она снова не смотрит на меня.

– Ты знаешь, что это не имеет к тебе никакого отношения, ангел? Ты знаешь это, не так ли?

У меня внутри все сжимается, когда искорка влаги под ее ресницами говорит мне, что это не так.

– Принцесса, это из-за меня. Я не знаю, как заставить тебя поверить. Хотя, знаю, но я не хочу этого делать…

Она смотрит на меня, и я вздыхаю.

– Послушай. Если того, что я монстр, недостаточно, чтобы оттолкнуть тебя, я должен рассказать тебе, что сделал, чтобы оказаться в таком состояния.

– Хорошо, – она просто смотрит на меня так, как будто то, что я собираюсь сказать, не заставит ее убежать.

Проводя рукой по волосам, я пытаюсь подобрать слова.

– Я вор. В этом вся суть. Я путешествовал вдалеке от дома. Дорога обошлась мне дороже, чем я ожидал, и мои средства были на исходе. Изначально я путешествовал с большой группой. Полагаю, с армией. В конце концов, несколько из нас отделились от основной группы, и мы наткнулись на семью. Они двигались в том же направлении, что и мы. Они умоляли нас защитить их. И мы обещали, что защитим. Они сказали, что им нечего дать, но предложили поделиться с нами тем, что у них есть, и разделили с нами свою еду. Но когда один из рыцарей, с которыми я был, нашел их тайник с драгоценностями, он обвинил их во лжи. Была поздняя ночь. Они умоляли нас оставить им их сокровища. Это было все, чем они владели. Я сражался с остальными и пообещал им защиту.

Я не могу смотреть на нее, когда рассказываю следующую часть.

– Но пока они спали следующей ночью, я забрал их сокровища и бросил их. Я не ушел далеко, – я широко раскинул руки, чтобы напомнить ей о моем чудовищном облике. – Оказывается, на сокровище было наложено проклятие. В ту ночь, когда я понял, что проклят, я попытался вернуться. Но когда я нашел их, кто-то другой добрался до них первым. Это было ужасно. Я оставил их без защиты и без денег. Так что я так и не смог вернуть сокровище. И вот я здесь.

Я вздрагиваю, представляя презрения в ее милых чертах в тишине. Но когда я смотрю, выражение ее лица прочитать сложнее.

– Ты сожалеешь об этом?

Я киваю.

– Каждой клеточкой своего существа. У меня было много лет, чтобы подумать о том, как неправильно было вот так пользоваться чужой уязвимостью.

Она кивает.

– Мы все совершаем ошибки. Думаю, большинству из нас повезло, что эти ошибки не оставляют на нас вечного пятна, – наступает пауза, и она кажется тяжелой. – Надеюсь, что мои не повлияют на меня. Надеюсь, я не навсегда останусь грязной шлюхой для таких придурков.

Я снова качаю головой, протягивая к ней руку.

– То, что ты делаешь со своим телом, не ошибка. Это твой выбор. Ошибкой этих ублюдков было думать, что они имеют какое-то право на то, что им не принадлежит.

Она улыбается.

– Что ж, ты определенно пришел мне на помощь, когда я в этом нуждалась. Защитил меня и ничего не попросил взамен.

Ее слова немного облегчают тяжесть на моей душе. Возможно, она права. Возможно, я стал лучше.

Она придвигается еще ближе, и мое сердце практически выпрыгивает из груди. Я останавливаю ее, когда она наклоняется, чтобы поцеловать меня.

– Джесси, ты уверена? Потому что, клянусь, я не хочу ничего сильнее. Ничто не сделало бы меня счастливее, чем быть рядом с тобой.

Ее хмурый взгляд превращается в усмешку.

– Правда?

Я киваю.

– Правда.

Ее ухмылка становится злой, и ее рука скользит вниз по моему животу.

– Ничто?

Боже правый, мужчина может выдержать не так много искушений! Мой член оживает, и я стону, когда кончики ее пальцев скользят ниже. Я заставляю себя положить свою руку на ее и остановить.

– Но ты не обязана этого делать. Ты не обязана делать то, чего не хочешь.

Она вытаскивает свою ладонь из-под моей, и я позволяю ей. Затем она застает меня врасплох, протягивая руку, чтобы потянуть за рог и столкнуть наши лбы.

– Уильям, чего я хочу, так это чувствовать твои руки, рот и кожу на своей. Я хочу, чтобы ты заставил меня чувствовать себя так, как в ту ночь. Потому что я не хочу закончить этот день, чувствуя себя шлюхой, на которую кто-то плюнул. Я хочу закончить его, чувствуя себя твоей принцессой.

Господь в Его раю, как я могу устоять?