Текст книги "Чего боятся женщины"
Автор книги: Эми Гутман
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)
Это был номер ее «Субару».
Четверг, 4 мая
Зал ресторана тускло мерцал в теплом вечернем свете. Опираясь на костыли, Келли медленно шла между столами следом за администратором. Та остановилась возле небольшого столика на двоих. Келли смущенно покачала головой. Ей не хотелось сидеть спиной к двери.
– Не могли бы мы сесть на банкетку? Вон там. Администратор безразлично кивнула. Какая, в сущности, разница.
Рик придержал костыли, и Келли скользнула на бархатистое сиденье. Он искренне считал, что его подруга подвернула ногу, выходя из машины. Администратор хотела взять костыли, но Келли остановила ее:
– Не надо! Я прислоню их к стене, они мне не мешают.
– Приятного аппетита, – пожелала администратор и протянула гостям меню.
Келли задумчиво перелистывала глянцевые страницы. Вообще-то она никуда сегодня не собиралась, но Рик настоял. «Надо поговорить», – сказал он. Поговорить… Да они уже неделю почти не разговаривали. Даже традиционную пиццу вчера не ели.
– Решила, что заказать?
Голос его звучал ровно и спокойно.
– Утку, – так же спокойно ответила Келли.
Напротив нее сидел красивый незнакомец в темно-синей рубашке – ну прямо картинка! Сама Келли наряжаться не стала: зачем? Лишь выходя из дома, во внезапном приступе раскаяния она вдела в уши крупные серьги из лазурита.
Подоспевшая официантка записала заказ и ушла. Келли с Риком снова остались вдвоем.
– Я…
– Так я…
Заговорили они одновременно и одновременно умолкли. Келли посмотрела чуть в сторону: в ресторан вошла молодая пара. Мужчина помог женщине раздеться и что-то сказал ей та ухо. Женщина мелодично рассмеялась.
– Нам надо поговорить, – произнес Рик.
– Надо… – тихо согласилась Келли.
Этой минуты она боялась. Этой минуты она ждала. И вот – дождалась. Келли рассеянно откинулась к стене. Интересно… Все вокруг происходит словно бы и не с ней. Просто история жизни заполнила новую страницу, и надо эту страницу перевернуть.
Келли взяла с блюдца рогалик и намазала его маслом. Откусила: в меру соли, в меру сахара, свежее тесто – вкусно.
Рик смотрел на подругу.
– Милая, скажи мне, в чем дело? Что с тобой творится? Я вижу, что-то не так, но не могу понять что. Я так больше не могу. Неужели ты мне не доверяешь? Я ведь ничего у тебя не спрашивал, я не давил на тебя. Пойми, Келли, я люблю тебя и хочу стать частью твоей жизни, а для этого мне надо знать, что с тобой. Расскажи мне! Расскажи – об этом!
Рик перегнулся через стол, схватил ее за руку и, отведя рукав с ее запястья, коснулся белесых шрамов.
Келли безучастно прикрыла глаза. Ее занимали другие мысли – о Мелани. Надо позвонить в больницу, спросить, как она себя чувствует. Наверняка Мелани будет приятно, что о ней волнуются.
Келли вздрогнула. Почему она не может защитить своих друзей и близких? Почему? Если не она, то кто?
– Келли? – тихонько позвал Рик. – Ты меня слушаешь?
– Извини, извини. Я задумалась.
Официантка принесла заказ.
От жареной утки исходил умопомрачительный запах, но Келли не была голодна. Не поднимая глаз, она взяла нож с вилкой и принялась снимать коричневую кожицу с утиной ножки. Взгляд ее вдруг упал на одинокую розу, стоявшую в самом центре стола. По счастью, роза была желтой – не красной, и все же Келли содрогнулась.
– Я хочу купить пистолет.
Рик ошеломленно уставился на подругу.
– Зачем? – спросил он.
Его тон пришелся Келли не по вкусу.
– Я – гражданка Соединенных Штатов, – сухо пояснила она, – и имею право на самозащиту.
– Келли, ты в Меррите живешь! Какая защита?!
Ее захлестнула волна слепой ярости. Не стоило затевать этот разговор. Рику совсем не обязательно быть в курсе всех ее решений.
– Слушай, – сказала Келли с тихой злобой, – ты ведь далеко не все обо мне знаешь. Далеко не все!
Рик резко подался вперед:
– Да что, черт возьми, происходит?
Кажется, если бы он мог, перегнулся бы через стол и хорошенько встряхнул Келли. Потом что-то в нем будто сломалось: он тихо отодвинулся и обмяк на сиденье. Она ощутила острый укол совести. У отца Рика больное сердце. Давно ли она интересовалась его здоровьем? Давно.
– Прости, – прошептала Келли. – Прости меня.
Рик покачал головой.
– Что-то должно измениться, – ответил он. – Так больше нельзя.
Суббота, 6 мая
Он не должен здесь находиться, не должен. И все же он здесь.
Лестер Крейн медленно ехал по одной из улиц района Абингдон. Да, он нашел! Нашел то, что искал. Вот ее машина – синяя «субару». Вот ее дом. Входная дверь открывается… Крейн припарковался на обочине. Из дома вышли двое мужчин и две женщины.
Все четверо дошли до стоянки, сели в «фольксваген» и уехали.
Крейн тронулся следом, не давая себе времени на раздумья.
В голове мерно звучала барабанная дробь. Он знал, что делать.
– Что за Амбар? – спросила Келли.
Они ехали в машине Марты. Тод сидел впереди, Келли с Риком – сзади. Все четверо направлялись на еженедельный праздник контра-танцев в Гринфилдский Амбар.
– Танцы начали организовывать фермеры во время Гражданской войны, – рассказывала Марта. – Зажиточные семьи объединялись – противостояли крупным монополиям и занимались общественными делами. Организовывали танцы, ужины, спектакли и все такое.
Келли откинулась на сиденье и расслабилась. Хорошо, что она не одна сегодня. По крайней мере, разборки с Риком не грозят. С четверга они так и не разговаривали. Сначала Келли думала, что он не поедет на танцы, не пожелает ее видеть, но Рик пришел. Наверное, не захотел подводить Тода.
– Вообще-то, – продолжила Марта, – этот Амбар чуть не закрылся в начале девяностых. Были какие-то проблемы с продлением аренды. Мы – танцоры – тоже платили за аренду, вот и решили помочь фермерам. В конце концов, решение нашлось.
– Занятно, – живо отреагировал Тод.
– Правда интересно, – согласилась Келли.
Лицо Рика было скрыто тенью. Он в разговоре не участвовал. Интересно, что бы он сказал, если бы узнал, где провела день его подруга. Сегодня она прошла курс начальной подготовки – стреляла по мишеням, училась взводить курок и правильно держать руку. Револьвер оказался куда тяжелее, чем она ожидала. Правда, сертификат ей все же выдали. Теперь можно подать заявку на получение лицензии.
Машина свернула направо – к Гринфилду. Келли вздохнула. Совсем недавно по этой же дороге она ехала в Мэн. Они миновали город и остановились у фермы. Перед входом стоял футляр от скрипки, набитый мелкими купюрами. Вход – семь долларов.
– Я за тебя заплачу, – сказала Келли Рику, отсчитывая четырнадцать баксов.
– Спасибо, – буркнул тот.
Когда они вошли в танцевальный зал, настроение у Келли немного улучшилось. Звучала живая музыка – некая помесь кельтских мотивов и американских мелодий девятнадцатого века. В центре зала кружились пары. Танцоры сходились, расходились и повторяли движения друг за другом.
Публика в зале собралась самая разная: от стареющих хиппи до байкеров. Затесались в эту компанию даже какие-то бизнес-леди. Келли задумчиво оглядывала разношерстную толпу и вдруг заметила Пози с Натаном.
– Киш тут! – шепнула она тут же Марте. – Вместе с Лакосте!
– Ой, совсем забыла! Надо было тебя предупредить, Пози здесь иногда бывает.
– Ладно, не важно, – махнула рукой Келли. Важно, конечно, но тут так много народу, что Натан ее и не заметит.
На невысокую сцену взбежал мужчина.
– Начинается! – шепнула Марта. – Вон, распорядитель вышел! Наверное, вам с Риком лучше потанцевать с другими партнерами, пока не освоитесь.
– Ладно, – быстро согласился Рик и тут же отошел, выглядывая, кого бы пригласить.
– Не хочу напрягать ногу, – сказала Келли. – Только-только с костылей слезла, и сразу на танцы.
– Ничего! – успокоила ее Марта. – Ты попробуй, а если устанешь, посидишь. – Эл! – крикнула она. – Иди сюда, потанцуй с моей подругой! Она новенькая!
Подошел невысокий лысеющий мужчина с намечающимся пивным брюшком. На нем были рубашка, шорты, белые гольфы и кроссовки.
Толпа забурлила и разделилась на три длинных ряда. Распорядитель громко выкрикивал указания. Келли старалась успевать за остальными.
До-си-до. Налево. Проход под рукой. Поворот направо.
Некоторые движения были давно знакомы, другие давались с трудом. На одном повороте Келли постоянно спотыкалась и мешала соседям.
– Ничего страшного, – заверял ее Эл. – Главное здесь – получать от танца удовольствие.
Заиграла музыка – быстрая и ритмичная. Келли танцевала вместе со всеми, ничуть не смущаясь угловатости своих движений. Эл покрутил ее под рукой.
– Смотрите мне в глаза. А то голова закружится, – посоветовал он.
Келли засмеялась и подняла голову. Кто-то другой схватил ее за руку и увлек всторону.
В танце прослеживалась определенная схема, уловить ее не составило большого труда. Пары двигались от начала ряда в конец; иногда соседние пары менялись партнерами.
Все оказалось довольно просто: тело уловило ритм, движения стали легкими. Проблемы отодвинулись.
Танец создавал ощущение небывалой целостности. Келли наслаждалась каждым шагом как долгожданным праздником. Такое уже однажды было – давным-давно. Темные залы, пиво, запах пота, гром барабанов… Все хорошо, все хорошо, все хорошо…
С некоторым усилием она вернулась к настоящему.
Музыка стихла, и все зааплодировали. Эл поблагодарил Келли за танец и ушел, ее пригласил кто-то другой. После танца с профессором из Массачусетса у Келли нещадно разболелась нога, и она решила сделать небольшой перерыв.
Келли протиснулась в пустой зал и уже собиралась присесть, как вдруг ее окликнули:
– Привет! Не потанцуете со мной?
Лицо Натана раскраснелось, футболка намокла от пота и плотно обтягивала ребра.
– Извини, мне нужно передохнуть.
– Давайте я с вами постою. Я, честно говоря, тоже устал.
Заиграла музыка, вальс. Пары скользили по залу. Раз-два-три, раз-два-три. У противоположной стены кружились Марта и Эл. Ужас! Как же можно носить шорты с белыми носками?
– А где Пози? – спросила Келли. Лакосте пожал плечами.
Она отвела глаза и чуть не вскрикнула от радости: к ним шел Тод.
– Я как раз тебя ищу. Можно тебя пригласить?
– Конечно! – улыбнулась Келли. – Я обещала ему танец, – пояснила она Натану.
Тод вывел ее в зал и взял за руки.
– Ты чем-то расстроена?
Он был немного ниже Рика и, наверное, потому казался особенно сильным и надежным. От Карвера приятно пахло чистым хлопком и лимоном.
– Ничего страшного, – отмахнулась Келли.
Тод подхватил ее за талию и закружил в танце. Вальс она не танцевала со школьной скамьи, но движения давались легко. Наверное, все дело в навыках партнера, решила она.
– Здорово танцуешь! – улыбнулась Келли.
– Что, не ожидала?
– Не то чтобы не ожидала, просто в наши дни вальс почти не танцуют. Это, знаешь ли, старомодно… Лично у меня вальс ассоциируется с родителями.
– Моя жена… в смысле, бывшая… обожала бальные танцы. Пришлось учиться.
Тод произнес это спокойно и как бы между прочим. Келли колебалась: стоит ли развивать тему?
– Ты по ней еще скучаешь?
Они закружились, обходя другую пару.
– Да как тебе сказать… В последнее время мне все больше кажется, что дело в привычке. Мы ведь с ней совсем разные, а пытались друг друга переделать. Ну почему люди сразу не понимают, что какие они есть, такими и останутся?
– Хороший вопрос.
– Спасибо, что познакомила с Мартой. Она просто чудо.
Келли удовлетворенно кивнула:
– Не за что.
Музыка смолкла, танец закончился, партнеры остановились и поаплодировали друг другу.
Тод бросил пристальный взгляд на Келли:
– Как ты? Выглядишь что-то неважно. Устала? Пойдем, газировки выпьем. По-моему, внизу есть бар.
Танцоры устремились к выходу. Действительно, внизу продавались освежительные напитки. Купив лимонада, они устроились за столиком у стены.
Из толпы вынырнула Марта:
– Привет!
Она откинула волосы с шеи и помахала рукой, пытаясь остудить разгоряченную кожу.
Тод подвинулся, но Марта покачала головой: – Пойду сначала попить куплю.
Наверху снова заиграла музыка.
– Рика не видела? – спросила Келли подругу.
– Мы с ним немножко потанцевали, а потом он куда-то запропастился.
Марта отошла за лимонадом, но вскоре вернулась и присела рядом с Тодом.
– Как у Рика дела? – спросил Карвер. – Что-то он сегодня все молчит.
– Да так… – неопределенно ответила Келли.
– Его отец себя получше чувствует?
– Кажется, да. Правда, Рик в последнее время на эту тему особо не распространяется, и вообще…
– Понимаю. – Тод сочувственно кивнул.
Келли благодарно улыбнулась. Хоть кто-то не смеется над ней. Правда, облегчение тут же сменилось былой подавленностью. Болезнь старшего Эванса и проблемой-то не назовешь по сравнению со всем остальным.
К столику, отчаянно работая локтями, пробивался Натан Лакосте.
– Пози ищу, – пояснил он.
Хорошо хоть на танец не приглашает… Келли выдавила натянутую улыбку.
– Мы ее не видели.
Парень почему-то недоверчиво оглядел всех троих. Если все же увидите, передайте, что я ее искал, а потом поехал домой.
Натан отошел. Марта повернулась к Тоду:
– Ну как, станцуем?
– С удовольствием. Келли, ты идешь?
Она огляделась по сторонам. Рика не видать.
– Знаете, лодыжка что-то побаливает. Пожалуй, посижу немного, а потом присоединюсь к вам.
Через пару мелодий Келли действительно поднялась наверх и, слегка прихрамывая, побрела вдоль стены. Из раскрытого окна долетел прохладный порыв ветра. Она улыбнулась. Какой-то парень с проколотой бровью пригласил ее на танец. Она вежливо отказалась. Продолжая разглядывать танцующих, Келли присела на корточки.
Рика нигде не было видно.
ЧЕРТ ВОЗЬМИ!
Девушка чуть не разревелась, но все же сдержала слезы.
Плачут только последние дуры. К тому же макияж потечет.
Пози Киш прижала к глазам ладони, не давая слезам пролиться. На лице от густо накрашенных ресниц остались черные отпечатки. Девушка сегодня долго прихорашивалась: черный лак на ногтях, ярко-алая помада, красные румяна, снежно-белая пудра, короткая черная юбка – специально вчера купила. Жалко, зеркала нет, вдруг все-таки потекла тушь или помада размазалась?
Впрочем, какая разница?
Какая теперь разница?
Она просто дура. Дура, дура, дура!
Когда Натан согласился пойти с ней, Пози была на седьмом небе от счастья. Это почти свидание! Ну и что с того, что на танцах полно народу, он ведь знает только ее! Натан очень застенчивый и не станет заводить новые знакомства.
Потом пришла Келли Тэйер – эта гадина! Пози глазам своим не поверила. Марта на танцы частенько ходила, но зачем тащить с собой еще кого-то? Натан, конечно, тут же увидел Келли. Она ведь ему в матери годится! Идиотизм! К тому же у Келли есть парень. Так нечестно!
Пози стояла на ярко освещенной парковке среди сотен поблескивающих автомобилей. Издалека доносились музыка, гул разговоров и топот танцующих. Девушка задрала голову и посмотрела на серебристые звезды. Она ненавидела школу. Ненавидела колледж. Возможно, она и жизнь ненавидела. Она никогда не умела сходиться с людьми и вряд ли научится.
Слезы снова хлынули из глаз. Вытирать их уже не было сил.
Не плачь, не плачь. Только не плачь. Не будь дурой!
Девушка думала, что совсем одна на стоянке, как вдруг кто-то окликнул ее:
– Иди сюда! – Голос звучал мягко, но повелительно.
Пози растерянно оглянулась. Человек был где-то рядом. Может, стоит за углом? Стоянка была хорошо освещена, однако ближе к зданию становилось темно.
– Натан, это ты?
– Да. Иди сюда.
– Почему ты так странно говоришь? – удивилась она. – Ты где?
В лицо Пози ударил свет, и она на мгновение ослепла.
– На…
Она не договорила.
На ее шее сомкнулись чьи-то руки.
Понедельник, 8 мая
Келли зашла в университетскую библиотеку и заняла свое обычное место в читальном зале. Там она обычно искала уединения. Место, конечно, было не ее, а какого-то старшекурсника, но о законном хозяине напоминала лишь одинокая книга по истории Франции.
Она постаралась успокоиться. За последние недели произошло столько всего: убийство Дианы, покушение на Мелани… Хорошо хоть, что Мелани поправляется. Келли заезжала к ней в больницу, но ей сказали, что пациентка выписалась. Звонить ей Келли не стала – мало ли что, а просто отправила букет цветов и открытку.
Теперь ей необходимо было сосредоточиться на отчетной работе по семестру – по меньшей мере, на два часа. Тему она уже определила: память, да и материал подыскала весьма интересный. Психолог из Гарварда описал семь «грехов» человеческой памяти.
Самым интересным Келли сочла «грех передачи полномочий». В подобных случаях в памяти происходил сбой, и у человека возникали ложные ассоциации. Например, он считал, что услышал от друга то, что на самом деле прочитал в газете. Кажется, именно с этим связан бессознательный перенос?
Так и есть. В работе приводился пример про жертву изнасилования, которая обвинила человека, виденного по телевизору в момент трагедии.
Автор списывал огрехи сознания на нарушение связей, то есть на неправильную привязку к времени и месту. Вот об этом-то Келли и собиралась писать.
Она уже хотела идти к полкам за книгами, когда внезапно осознала, что находится совершенно одна. Тишина казалась особенно настораживающей. Хотелось заговорить вслух, даже крикнуть, чтобы понять, услышит ли кто-нибудь. А вдруг вслед за ней прокрался убийца?
Келли подхватила сумочку и быстро направилась к выходу. Она решила пройтись к автоматам с едой и перекусить.
Шаги по бетонному полу звучали пугающе громко. Келли торопливо прошмыгнула по темным коридорам и вошла в серую комнатушку без окон. За столом сидели две студентки, одна из них ритмично постукивала ногой. В любой другой день это бы вызвало у Келли только раздражение, но сейчас звук показался на удивление успокаивающим.
Подойдя к автоматам у стены, Келли купила чипсы и бутылку минеральной воды. А потом и кофе – еще тридцать пять центов.
Присев за столик, она отпила тепловатой жижи. Страх испарился, сердце снова билось спокойно. Можно и о работе подумать.
Ложные ассоциации.
Бессознательный перенос.
Почему ее это так интересует? Ошибки… нет, грехи памяти. На что она надеется? Неужели на то, что все поголовно свидетели ошиблись? А вдруг? Вдруг тот, кто убил Диану и пытался убить Мелани, причастен и к остальным преступлениям? Что, если Стивен невиновен? Безумная мысль. Конечно же, он виновен – Келли знала это столь же твердо, как и то, что виновна и она сама.
Но кто же убил Диану? Кто подбросил записку и часы? Как и прежде, первым на ум приходил Лестер Крейн.
Странно, что полиция Мэна не рассматривает его в качестве подозреваемого. Почему бы Крейну не отомстить за Гейджа? Он любил его как учителя, был обязан жизнью… Когда Келли пыталась представить себе убийцу Мейси, она всегда воображала Крейна, хотя не помнила точно, как он выглядит.
– Привет, Келли! Как дела?
Она подняла голову и увидела Натана.
Она немедленно встала.
– А ты как?
– Почему мы больше не обедаем вместе? – упрекнул ее парень.
Так, вот момент истины и настал. Придется сказать напрямик.
– Натан… – Келли заглянула ему в глаза. – Ты должен завести друзей своего возраста. Я слишком занята для постоянного общения. У меня куча работы, дочь, приятели.
Неужели она наконец это сказала? Даже не верится. Но почему вместо облегчения она чувствует разочарование и стыд? Натан закусил губу и отвернулся. Казалось, он вот-вот расплачется.
– Ну не надо, – попыталась успокоить его Келли. – У тебя есть другие друзья. Пози, например. По-моему, ты ей нравишься.
– Вряд ли, – покачал головой Лакосте. – Она меня бросила на этих дурацких танцах.
– Бросила? То есть порвала с тобой?
– Нет, просто ушла без меня. Я видел, она говорила с каким-то парнем. Наверное, с ним и уехала. Я несколько раз ей звонил, но никто не берет трубку. Наверняка у нее определитель стоит. Не хочет она меня видеть.
Келли не знала, что и сказать.
– Может, все еще уладится, – предположила она наконец.
Если Пози и впрямь оставила Натана одного в тот вечер, дела плохи. Но, в конце концов, это их личное дело. Пусть сами разбираются.
Келли опустила пустой пакет из-под чипсов в мусорную корзину. Мимо прошла шумная компания студентов, следом невозмутимо прошествовала пожилая преподавательница.
– Позвони ей еще разок, – посоветовала она Лакосте. – Может, вы просто друг друга не поняли.
Уходя, Келли постаралась не оборачиваться. Ей не хотелось видеть перекошенное лицо Натана.
Суббота, 13 мая
ПО ВОПРОСАМ РАЗРЕШЕНИЯ НА ХРАНЕНИЕ И НОШЕНИЕ ОГНЕСТРЕЛЬНОГО ОРУЖИЯ – ЗВОНИТЬ В ЗВОНОК.
ОСТАЛЬНЫЕ ПОСЕТИТЕЛИ – К ДЕЖУРНОМУ У ОКНА.
Звонок находился на панели под вывеской. Келли прижала его ладонью. Раздался протяжный сигнал.
– Подождите минутку, я сейчас, – сразу же ответил женский голос.
Келли подозрительно оглядывалась по сторонам. Полицейский департамент в Меррите был тесным и маленьким. Даже зная, что Рик уехал к родителям, она боялась, что он вот-вот выйдет из-за угла.
– Чем могу помочь? – Из окошка под вывеской выглянула девушка с густыми темными волосами и безупречной кожей фотомодели.
Келли мысленно порадовалась, что они не знакомы.
– Хочу получить разрешение на оружие.
– Анкету заполнили?
– Да. – Келли протянула дежурной анкету вместе с сертификатом на револьвер «смит-вессон».
– С вас тридцать пять долларов.
Девушка забрала деньги и принялась читать анкету. Келли смотрела на нее в упор, пытаясь понять реакцию по лицу. Честно говоря, на четырех страницах анкеты нашлось несколько трудных вопросов.
Проходили ли вы когда-нибудь лечение от алкогольной или наркотической зависимости?
До реабилитации дело не дошло, хотя могло бы. Выходит, ответ – нет. Общество анонимных алкоголиков – это ведь не лечение, а самолечение, так?
Вы когда-либо носили другое имя? Если да, укажите имя и причину его смены.
Сначала Келли хотела вернуть анкету и навсегда забыть про ношение оружия. В анкете содержалась сноска с предупреждением о санкциях за ложную информацию: от штрафа в пятьсот долларов до двух лет тюрьмы. Возможно, опасность и была несколько преувеличена, но рисковать все равно не хотелось. Придется вписать девичью фамилию…
Лора Сетон.
Лора Кэролайн Сетон.
Лора К. Сетон.
Она выписала все варианты в столбик и критически осмотрела их. Даже если имя покажется полицейским знакомым, вспомнят ли они, с какой историей оно связано? Многие носят фамилию Сетон, а уж девушек по имени Лора и вовсе не счесть. В конце концов, Келли решилась. «Лора Кэролайн Сетон», – вывела она твердой рукой.
Дежурная оторвалась от анкеты:
– В графе «Цель» вы указали самооборону.
– Да.
– Тогда вам придется переговорить с лейтенантом Ламбертом.
– Это разве входит в стандартную процедуру?
– Если уж вы указали самооборону причиной для получения лицензии, то да. Если бы револьвер вам понадобился для стрельбы по мишеням, ни с кем говорить бы не пришлось.
Вот черт!
Может, просто переправить ответ? Нет, теперь это наверняка вызовет подозрения. Лучше держаться первоначального плана, так, будто ей нечего скрывать. К тому же можно и поговорить с этим Ламбертом. Слава Богу, к знакомым Рика он, кажется, не относится.
Келли сфотографировали, затем взяли отпечатки пальцев. За последние две недели она проходила эту процедуру уже во второй раз. В первый – отпечатки у нее сняли для того, чтобы не спутать их с другими на часах и записке.
Начали с правой руки, перешли на левую, сделали второй набор, а после попросили оставить четкий отпечаток указательного пальца правой руки.
– Этот будет стоять на лицензии, – пояснила дежурная.
– Почему? – удивилась Келли. – Почему именно указательный?
– Большинство людей спускают курок правым указательным пальцем.
– Ясно.
Через двадцать минут неприятная процедура наконец закончилась. Келли уже уходила, когда ей в голову пришел еще один вопрос:
– В анкете сказано, что рассмотрение дела занимает около месяца. Нельзя ли как-то ускорить решение?
– Спросите лейтенанта Ламберта. Я, честно говоря, не знаю.
Ах, лейтенант Ламберт… О нем Келли совершенно забыла.
– Думаю, он у себя, – заметила девушка. – Хотите, проверю?
Дежурная подняла трубку и перекинулась с кем-то парой слов.
– Он вас примет, – сказала она, закончив разговор. Келли поднялась на второй этаж и вошла в небольшой кабинет.
– Лейтенант Марк Ламберт. Приятно познакомиться, мисс Тэйер.
Келли никак не ожидала, что полицейский окажется азиатом. По фамилии и не скажешь. Рослый, хорошо сложенный, с высокими скулами и иссиня-черными волосами. Одет в свитер без воротника и опрятные брюки защитной окраски.
В крошечной комнатке с белыми стенами чудом уместились письменный стол и два кресла. Келли присела в одно из них. Ламберт устроился напротив.
– Насколько я понял, оружие вам понадобилось для самозащиты. Не могли бы вы рассказать поподробнее, в чем дело?
Глубокие черные глаза неотрывно смотрели на Келли. Создавалось ощущение, что их обладатель с легкостью читает мысли.
– Да рассказывать, собственно, и нечего. Я мать-одиночка, живу с десятилетней дочерью. Подумала, что неплохо бы иметь в доме оружие. Когда я была маленькой, у отца было ружье. Я знала об этом и чувствовала себя защищенной.
Конечно, Келли покривила душой, никакого ружья у отца и в помине не было, но проверить ее слова все равно невозможно.
– Ясно, – спокойно произнес Ламберт. – Может, вас беспокоит что-то конкретное?
– Нет, – выпалила Келли, пожалуй, чуть поспешнее, чем следовало бы.
– Ничего такого особенного.
– Мисс Тэйер, где вы живете?
– В Абингдоне, недалеко от центра.
– Возле колледжа?
– Да.
– В вашем районе уровень преступности весьма низкий. Последнее ограбление и то случилось года два назад.
– Вы правы, два года назад, на Рождество, ограбили Рейлли.
– Об этом я и говорю.
Келли нахмурилась. Отговорок и давления она не ожидала.
– Поймите, – сказала она, – я вовсе не собираюсь применять оружие, просто хочу иметь его дома, так, для надежности.
– Уверен, вы прекрасно осведомлены, что хранить дома револьвер небезопасно. Мало ли. Вдруг дочь решит поиграть?
– Ничего не понимаю… Я что, должна вас убеждать? К уголовной ответственности я не привлекалась, ничего плохого не делала. Я имею полное право на разрешение!
– Все же решаю здесь я, – напомнил Ламберт. Что-то в его взгляде окончательно лишило Келли присутствия духа. Кажется, лейтенант что-то недоговаривал.
– Ко мне заходил офицер Эванс, – продолжил он. – Беспокоился о вас.
Келли изумленно вскинулась:
– Что он сказал?
– Боялся, что вы решите завести оружие. Он считает, вы в последнее время чрезмерно возбудимы.
Возбудима? Ну и словечко. Скорей уж неадекватна!.. Какого черта Рик полез в ее жизнь? Не его ума дело!
– Это смешно! – вспыхнула Келли. – Если уж офицеру Эвансу приспичило с вами общаться, мог бы и со мной поговорить.
– Насколько я понял, с вами разговор уже был, – вздохнул Ламберт.
– Знаю, Рик думает, мне оружие ни к чему. Но я ведь не маленькая, а он мне не отец. Я – полноправный член общества. Мое личное решение никоим образом не касается человека, с которым я встречаюсь.
– Сдаюсь! – Лейтенант шутливо поднял руки. – Мисс Тэйер, не о том ведь речь. Офицер Эванс просто за вас переживает. Никто не пытается на вас влиять.
– Мне, поверьте, виднее, – отрезала Келли. – Вы на меня откровенно давите.
Повисла пауза. Келли раскраснелась, сердце лихорадочно стучало в груди.
Зачем она все это говорит, зачем? Только хуже делает!
Келли плотно сжала губы и сосчитала в уме до десяти.
– Простите, я немного разволновалась. Возможно, я выразилась несколько резко, но Рик к этому и впрямь отношения не имеет. Если, на его взгляд, я представляю опасность для общества, возможно, я смогу сказать пару слов в свою защиту. Надеюсь, на это у меня право есть.
Ламберт внимательно выслушал ее, немного помолчал и наконец ответил:
– Я дам вам разрешение. Все же прошу вас, подумайте еще раз, подумайте хорошенько, нужен вам револьвер или нет. Стоит ли приносить в дом орудие убийства?
Ответив на несколько вопросов, Келли с радостью вышла на улицу и немного постояла, привыкая к яркому солнечному свету.
Выдался один из первых по-настоящему теплых весенних дней. Небо сияло безупречной голубизной – так же, как и на Пасху. Полицейский участок прятался в шумном ряду магазинов и лавочек. По улице сновали люди, одни – по делам, другие – просто так, но Келли не было до них дела.
Не отходя от участка, Келли вытащила сотовый. Номера родителей Рика у нее не было. Оставить ему сообщение на мобильнике? Но телефоном Эванс пользовался не часто, так что этого номера Келли тоже не знала.
Она включила телефон. Раздался короткий сигнал, оповещающий о новом голосовом сообщении. Ничего, это подождет. Сначала надо поговорить с Риком.
Келли позвонила ему на домашний, оставила просьбу перезвонить ей. На обратном пути телефон она, против обыкновения, не выключила.
Келли шла по красочным улицам, молча удивляясь тому, сколько людей, оказывается, живет в маленьком, ничем не примечательном Меррите. Матери с детьми, подростки на скейтбордах, уличные музыканты, многочисленные студенты, хрупкая девушка в оранжевом костюме кормит таксу мороженым…
Подойдя к дому, Келли открыла дверь ключом и сразу же поднялась наверх. Анна с Генри и Мими Крейтон на весь день ушла в парк аттракционов. На телефоне горел огонек – новое сообщение.
Поначалу она решила, что кто-то ошибся номером. Из трубки шелестел неразборчивый, еле слышный голос. Затем Келли различила в потоке слов свое собственное имя, а затем еще одно – Мелани. Звонила Мелани.
Келли недоуменно покачала головой и перемотала сообщение на начало.
Несвязная речь вновь наполнила комнату. Какие-то просьбы, извинения, а под конец – телефонный номер. Потребовалось прослушать сообщение несколько раз, прежде чем удалось записать номер. Все же сомнения у нее оставались: там в конце пять или девять?
Пусть будет пять. Келли набрала номер. Послышались длинные гудки. Шесть гудков, семь… Она уже собиралась повесить трубку, когда на том конце провода ответили:
– АЛЛО?
– Мелани?
– Да.
– Привет, это Келли. Ты просила перезвонить.
– Привет… – почему-то растерялась Мелани. – Я звонила…
Было неясно, утверждение это или вопрос.
– Ты мне звонила, – терпеливо повторила Келли, – и оставила сообщение. Как ты себя чувствуешь?
– Со мной… Со мной кое-что случилось. Я лежала в больнице.
– Знаю. Мне очень жаль.
– Мне тоже жаль, – ответила Мелани. Голос ее звучал слабо, хотя уже и немного увереннее.
Кажется, она наконец-то вспомнила, что именно хотела сказать.
– Я просто не знала, как мне быть, – забормотала она. – Я была так молода. Знаю, это не оправдание, но… Я растерялась и… Мне очень жаль.
О чем она говорит?
– Тебе не за что извиняться, – опешила Келли. – Ты ничего дурного не сделала.
– Нет, нет, нет! Сделала! Но я не хотела, правда не хотела…
– Тихо, тихо… – Так успокаивают детей.
По правде сказать, Келли была напугана странными откровениями Мелани.
