Текст книги "Вниз и влево (СИ)"

Автор книги: Эльстер А

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 23 страниц)

– Позвольте задать вопрос. Насколько я вижу, несмотря на ваши усилия, мир движется к упадку. Соответственно, ЗамкИ слабеют, нужны все новые жертвы и новые Хранители... Но не проще ли было бы решить проблему кардинально? Достаточно бы было назвать всех этих Падших по именам...

– Ты действительно безрассудна! Воистину, такое мог предложить только современный ученый-экспериментатор, у которого никакой ответственности за свои дела! О чем ты говоришь? Для того, чтобы к ним обратиться, пришлось бы ослабить ЗамкИ, что запирают Башни и сдерживают их. А тогда они просто вырвались бы на свободу! Даже Колесницу – и ту невозможно было застать врасплох и успеть произнести имя. Невероятно, что тебе это удалось... Но Высочайшие Демоны сильнее Колесницы в неисчислимое количество раз!

– Удивляться нечему, – подал голос другой тибетец, – Вместо того, чтобы выбрать человека, которого коснулся Извечный свет, впервые мы везем к Башне черную колдунью в качестве Верховного Хранителя. Чего еще ждать от ее высказываний?

– Я, между прочим, тоже видела Извечный свет, – высокомерно изрекла Эльза, сидя на куче тряпья; о том, к чему это привело, она предпочла промолчать, – И даже не произношу банальностей вроде той, что в Хранители я не напрашивалась... Кстати, откуда и куда мы сейчас направляемся?

– На борт мы поднялись в Генуе, устроились на палубе для самых бедных. Судно наше пересекло Средиземное море и вышло в Красное через Суэцкий канал. Теперь мы покинули его и взяли курс на Индию. Нам предстоит сойти на сушу и добраться до гор по долине Инда. Мы преодолеем перевал Каракорум. Тогда мы окажемся в Восточном Туркестане, и оттуда станем подниматься в предгорья по другую сторону хребта...

– Да, вы знаете толк в секретности. Что, и остальные башни так же "удобно" расположены?

– Почти все. Простым смертным не стоит находиться вблизи... Одна из Семи – в Восточном Туркестане, две в России... то есть, в Советском Союзе, – в бассейне реки Обь и на Урале, в древних горах. Еще три – в Сирии, Судане и Нигере, и одна – в Месопотамии. Месопотамская и есть Первая Башня. Вот только до нее, пожалуй, добраться более-менее просто. Там скованным пребывает Мелек-Таус, Ангел-Павлин, он же – Азазель из Книги Еноха, и он же – тибетец замялся, – Тот, заточенный по пророчеству на тысячу лет. Мы знаем, что кто-то из европейцев даже написал об этом книжку...

– Да уж, я читала. Уильям Сибрук... Кстати, о Хранителях там не было ни слова.

– Вполне типичный вывод случайного прохожего. Правда, после этой его книжки туда устремились толпы искателей таинственного, – но тамошний Круг, думаем, справится с этой проблемой. В отличие от прочих, Хранителям Первой Башни веками приходилось уживаться с самыми разными соседями. Езидов многие считают дьяволопоклонниками, принимают за странную секту гностического толка. Не раз они подвергались гонениям со стороны как христиан, так и мусульман. Считается, что они приносят человеческие жертвы Заточенному... Но, конечно же, это не так. Жертвы имеют совсем иную цель: дать силу Хранителям. Верховных Хранителей там двое, ибо бремя их слишком тяжело. Если ты читала дневник Сибрука, ты должна помнить их имена: шейх Ади бен Мусафир, которого они чтят как основателя их религии, а также шейх Хасан бен Ади...

– Постойте, там говорилось, что они умерли и похоронены...

– Я и говорю: суждение, достойное профана. Интересно, не показалось ли ему удивительным, что могилы правоверных мусульман расположены чуть ли не в том же месте, где покоится Великий Заточенный? Нет! В своих саркофагах они пребывают живыми, и яростным огнем своего Духа удерживают ЗамкИ! И так же происходит в прочих Башнях. При некоторых различиях, Культ один и тот же: есть Верховные Хранители, есть Круг посвященных, который знает порядок ритуалов, и есть рядовые служители Культа, обыкновенные люди, хоть и служащие делу ... Лишь место Седьмого Верховного пустует – и я содрогаюсь при мысли, какой должна быть жертва, способная сжечь твое Проклятие... Сэнгэ, несчастный глупец, принесший неисчислимые беды своим отступничеством...

– Расскажите мне, наконец, – попросила Эльза, – как его угораздило?

***

– Как мы и говорили уже, Круг всегда выбирал в Хранители людей, видевших однажды Великий Свет. Но до того, как мы получили о нем Знаки, он был самым обыкновенным мальчишкой, хоть и сыном богатого феодала. Честно признаться, не так уж много мы знаем о его прошлом... В четырнадцатом веке он родился где-то в Джунгарии... Звали его, конечно, не Сэнгэ, а как – этого уже никто не помнит.

У него был младший брат, и жили они с ним не разлей вода, – но сложно было отыскать детей столь же несхожих. Младший мечтал стать воином, с упоением готовился к грядущим подвигам, тренировался в стрельбе из лука, в мастерстве наездника и фехтовальщика. Старший же рос книгочеем, знал все сказания тех мест и желал постигнуть священные науки. Он часами рассказывал младшему о Верхнем и Нижнем мире и о первом человеке, что родился от птицы и дерева.

Но однажды горе настигло их. Младший из братьев свалился с коня и сильно разбился. Он был при смерти: никто не ожидал его выздоровления. Но старший брат, проводя рядом с ним дни и ночи, настолько хотел вернуть младшего, что впал в транс, подобно шаману. Он видел, как идет он за братниной душой по странам мертвых. Он сразился с божествами нижних миров, отнял у них душу брата и вернул ее в тело. Младший поправился, и все считали это чудом. Старший же провел в своем запредельном состоянии много дней; никто не пытался прервать его экстаз. Он не ел, не пил и не спал, токи силы проходили сквозь его разум, а глаза его видели то, что недоступно обыкновенным людям. Те, кто приходил к нему больным – уходили здоровыми. Говорили, что небесные предки через него решили снова облагодетельствовать народ.

Когда же транс прервался, мальчик рухнул без сил. Ожидали, что он станет великим шаманом; но случилось иначе. К шатру его отца явился посланник из Седьмой башни. Люди Круга отправились в странствие, чтобы найти мальчика, отмеченного особой судьбой. Ему суждено было стать Хранителем.

Жители селения расступались перед посланцем, и его дорога была пуста. Только феодал – отец мальчика – не устрашился его и сам вышел навстречу из шатра, когда тот остановился перед пологом. Посланец объявил, что согласно древнему закону мальчик должен уйти с ним. Участь его высока, сказал он. Ступив на свой путь добровольно, он станет своей судьбе господином и щитом всему миру. Нетленный Дух его воссияет, попирая силы распада. Он пребудет в Вечности, и весь мир откроется ему, как в Золотой Век, – Великой Башней, бессчетными уровнями, пронзенными сверкающей Осью. Когда мир был юн, а смерть не казалась страшной, все знали это. Теперь люди забыли свое лицо, Хранителей стали бояться, но они по-прежнему ищут избранников, потому что дело их завершится лишь вместе с концом мира.

Отец молча выслушал, а затем склонился перед пришедшим и ввел его в шатер. Тот произнес Слова, и на руках мальчика чернотой проступили Знаки. Мальчик более не принадлежал миру. Отец благословил его, быстро собрал в дорогу, и он ушел с посланником Башни без единого возражения, приняв отчую волю и свой путь. То, что он видел в своем трансе, еще было с ним, как бы сводя воедино земной и горний мир. Перед лицом этой высшей реальности отказ не имел смысла.

Много дней и ночей шли мальчик и тот, кто его увел. Башня Седьмого из Павших, имя которого нельзя было произносить, располагалась в расселине высоко в горах. Холод был им не помеха: ни тот, ни другой его, казалось, не ощущали.

Но не знали они, что по их следам идет младший брат избранника. Он не понял, почему, как он думал, обречен на смерть его брат, не смирился с этим и решил его спасти. Он уже познал искусство читать следы и охотиться. Но ему было всего десять лет! Он жестоко страдал от снега и ледяного ветра, а костер не разводил, чтобы его не заметили. Лишь преданность брату и дух воина давали ему силу.

Наконец одним ранним утром двое добрались до Башни, скрытой от глаз непосвященных. В день ритуала Избранник в белых одеждах стоял в подземном святилище на краю расселины и держал в руках Книгу в черном переплете. Это была Книга Верховного Хранителя, в которой были собраны все знания Круга и записано имя того, кто пребывал заточенным под Башней. Люди Круга обступили его кольцом; с ними были пленники, предназначенные в жертву – Дух каждого из них навек должен был "сгореть". А мальчик совсем не боялся того, что должно было с ним случиться.

В этот момент маленькая фигурка спрыгнула откуда-то сверху и предстала перед ними. Это был младший из братьев. Он был оборван и обморожен, истощен до предела, но руки его сжимали меч, а глаза горели, и в них промелькнула радость при виде брата.

"Брат мой! – крикнул он, – ты спас мне жизнь, и теперь я спасу твою! Злые колдуны очаровали тебя и увели, отец отрекся от тебя, но я обещал предкам и нашей матери, что я тебя верну". Мальчик сказал: "Любимый мой брат, пока я жил в мире, не было для меня никого дороже тебя. Но теперь – нет! Я предназначен для иного, и спасать меня бессмысленно. Подняв свой меч, ты поднимешь его на богов. Возвращайся же и живи счастливо!" "Даже если это будет стоить мне жизни, я сражусь за тебя с кем угодно! – отвечал ему брат, – Я воин! Я знаю лишь верность и бесстрашие. Я могу драться только за это. И если все это ничего не стоит, то мне тоже незачем жить!"

И он кинулся на людей Круга, поражая их мечом.

Мальчик замер на мгновение: зрелище потрясло его. Да, перед ним творилось преступление, но в то же время это был подвиг! Брат его сейчас сравнился с божественными героями, преодолевая судьбу, круша даже богов!

...А тот уже был рядом: он замахнулся мечом на посланника, с которым пришел мальчик. Тогда избранник вдруг бросил Книгу и кинулся между ним и своим спутником, чтобы прекратить резню. И брат его оступился: он попытался отвести движение своего клинка, но потерял равновесие и безмолвно рухнул в расселину, утянув за собой и того, с кем мальчик прибыл туда... Почему ты так вздрогнула, Седьмая?

– Я... недавно видела кое-что очень похожее, – выговорила Эльза, – Просто вспомнила... Вот почему я всегда знала это ощущение. Так что же было дальше?

– Он остался один, окруженный мертвыми телами и двоими, что были ранены, – продолжил тибетец, – В тот момент, когда брат его упал, он словно очнулся от сна, как лунатик, разбуженный на краю крыши. Теперь он стоял и трясся на ледяном ветру, как любой смертный. Все стало страшным бессмысленным гротеском. Связь с горним миром прервалась, и уже казалось, что он и впрямь был тогда одурманен, как сказал его брат. Горе заливало его опустошенную душу. Прежняя высота, на которую взлетел его Дух, закрылась для него. Брат спас его – но отнял у него его путь. Он забыл, что нужно делать. Да, еще можно было завершить ритуал – но он просто подошел к пленникам и перерезал на них веревки. Люди Круга, оставшиеся в живых, пытались остановить его, – но он схватил накидку одного их погибших, Книгу, что ему вручили, и бросился бежать прочь. А вслед ему неслось:

– Башня все равно заберет тебя! Куда бы ты ни шел... нет на земле тебе дороги!... Ты вернешься!...

...Мальчик брел без дороги, без цели, без смысла. Единственной его пищей были замерзшие ягоды, что попадались кое-где на кустах. Силы постепенно оставляли его. Где-то он подобрал палку, и все тяжелее на нее опирался. Однажды горные леопарды загнали его к каменной стене. Он дрался мужественно, но погиб бы, если бы ему не помог проходивший мимо путник. Это был тибетский налджорпа, который возвращался на родину из Китая. Он спросил мальчика, как его имя. Мальчик ответил, что имени у него больше нет. Тогда путешественник дал ему новое имя: "Сэнгэ", что означало: "лев", – и забрал его с собой... В то время ему было двенадцать лет.

– Как и мне, когда Тадеуш выбросил мой медальон, – задумчиво сказала Эльза.

– Не зря говорят, что демоны выбирают себе Контрактеров, которые в чем-то на них похожи.

– Похожи, не спорю... – сказала Эльза, укладываясь поудобнее, – Но все-таки они не параллельны, а... мне кажется... скорее, зеркально симметричны... Ведь Сэнгэ видел Изначальный Свет – а потом упал, а у меня сперва все пошло наперекос, и я только карабкаюсь к нему всю жизнь...как к Тадеушу...

– По-моему, об этом тебе лучше подумать на свежую голову, – усмехнулся тибетец, – спи, Седьмая.

Люди вокруг спали уже давно. Тибетцы тоже устроились на ночь, усевшись со скрещенными ногами и опустив головы на грудь.

***

Но Эльза не спала.

Она лежала, вытянувшись на постилке. В ногах у нее сидел Мартин Фогель, который то сооружал из каких-то механических обломков башенку, то ломал ее вновь, а в изголовье – Сэнгэ, первый ее демон.

– Не спится? – спросил он, – Раньше ты работала ночами, строя свою Науку. Но теперь-то ты потеряла и деда, и друга, и этого чокнутого Колесничего, и даже свою гипотезу о чудесах! Все, чем стращал тебя на твоем пустыре Тадеуш, сбылось. Да, как свершилось и то, что обещала ты ему в ответ! Ты действительно шагнула через него! Ты признала, что ваша с ним связь – лишь "плюс" в системе, – и это стало так. Необратимо! Взгляни-ка на себя. Вот она, твоя "дружба", – демон указующе вытянул суставчатый палец, – Вот этот центральный узел в твоем устройстве. Двигатель и коленвал, шестеренки и передачи... Ты думала раньше, что это – твоя свобода, но теперь это твоя сильнейшая привязанность! И цель твоя ныне – лишь догма среди прочих догм, сродни тем, что составляют сущность демонов. То, что было раньше – сгорело, осталась только боль! Ты хорошо держишься, но я знаю: тебе сейчас просто дьявольски больно. Быть может, решим все быстрее, Контрактер? Сдайся в последний раз! Я получу твой порядком истасканный Кристалл – а для тебя все закончится. Быть может, стать демоном – хуже, чем просто умереть, но уж лучше, чем вот так стоять на самом пороге Отречения.

– Нашел, кого пугать болью, – кривовато усмехнулась Эльза, – Я знала, на что иду. Да, я на пределе. Меня почти уже нет. Я – сумма последствий, я – механизм, что катится по проложенным рельсам. Но это все – по-прежнему лишь средство! Ведь я успела заранее назначить пункт прибытия и разогнаться, как следует. И пусть ныне мне не сойти с рельсов, но я могу маневрировать. Последняя искра во мне еще горит! Если она не угаснет до финиша – я отыграю, что поставила. Я увижу Свет, что бы это ни значило. Я дострою свою Науку.

– Ха-ха! Хороши же маневры. Ты покорно тащишься с этими сектантами в какой-то медвежий угол, чтобы быть там принесенной в жертву! Да-да, будем называть вещи своими именами... Может быть, сыграть тебе "Полет валькирий"?

– Может быть, – миролюбиво ответила Эльза, – Тем более что не сплю я по той же причине, что и раньше.

– Что?! Хочешь сказать, из-за научных изысканий? Ты на что-то еще рассчитываешь? Теперь, когда знаешь, что никаких чудес нет?

– Точно. Ведь когда-то мне ты сказал, что очень хороший фокус порой практически не отличить от какого-нибудь простенького чуда.

– Не понимаю. Если я правильно помню, то теперь, когда в твоей системе наступила ясность, ты должна приступить к пятому пункту твоего первоначального плана. Ты собиралась сжечь свои привязанности и заглянуть за край. Но, во-первых, выяснилось, что никакого края нет, а во-вторых, ты теперь крепко-накрепко связана еще и с моим обетом Хранителя, – а это разорвать, пожалуй, будет потруднее, чем Контракт...

– Ерунда. Дело лишь в размере платы. А вот то, что ты упомянул "во-первых" – действительно серьезное обстоятельство. То ли чудес не было и раньше в моей жизни, то ли не стало, когда мое Проклятие обняло землю... не важно. Важно то, что пункт пятый возможен только в мире, где они есть. Этот мир нужно вернуть, демон. "Мир богов и героев", как говорил Дэтлеф Эберт...

– Твои амбиции растут по мере удаления от цели.

– Цель ближе, чем тебе кажется. Слушай... От Золотого века к Железному идет нисходящий цикл Проявления. Это значит, что мир удаляется от породившей его вспышки Предвечного Света и погружается в царство распада, от Духа – к материи, от единства – ко множеству, от чудес – к закону необходимости. Судя по моему последнему эксперименту, которым оказалось наше расследование, мы приблизились к концу нашей Юги. Здесь чудеса уже невозможны. Это значит, что моя цель – в прошлом, то есть – во времени, а не в пространстве текущих состояний. Она достижима лишь в тех минувших эпохах, когда деградация не зашла так далеко.

– Свежая мысль. Собираешься строить Машину Времени, про которую писал ваш Герберт Уэллс?

– Собираюсь ее имитировать. Нам нужно произвести возврат системы к прежнему состоянию, – то есть, увеличить в ней разницу потенциалов, влив дополнительную энергию. Естественно, в замкнутой системе взять ее неоткуда... кроме как из самой же системы. Да, демон: вернуть в Золотой Век можно лишь ее часть. Для этого вторая часть должна быть принесена в жертву первой!

– "Ментальная Катапульта"?! И под системой ты имеешь в виду весь мир?

– Да! Великая "Катапульта"... Нужен лишь рычаг, чтобы привести ее в действие. И для этого у меня все есть, или вот-вот будет. Скажи: чем, по-твоему, являются эти падшие ангелы в Башнях? Ну-ка, слушай, что мне приходилось читать: "В воскресенье Бог сотворил Мелек Тауса "из своей совершенной сущности"; в понедельник Мелек Таус создал "из своего света" следующего ангела, Дардаила, после чего Исрафил, Микаил, Азраил, Шемнаил и Нураил были сотворены в течение оставшихся пяти дней недели, "как светильник зажигается от другого светильника". Я нашла это среди бумаг моего деда. Это та самая езидская Черная Книга, что принадлежит их Верховному Хранителю. Езиды, по счастью, не такие нелюдимые, как прочие Круги, давали ее почитать тем, кто интересовался... Но ты понимаешь, что это значит? Они были иерархически связаны, будучи ангелами. А все бывшие связи сохраняются между теми, кто стал демонами! Более того: для них эти связи становятся абсолютной догмой...

– Ого! Ведь это Пирамида.

– Об этом я и говорю! То есть, получив контроль над Первым из Архидемонов, можно заставить его приказывать остальным.

– И как ты это проделаешь?!

– С помощью той Пирамиды, которой я уже располагаю. Я имею в виду кое-кого, кто сейчас сидит у меня в ногах, и его троих подчиненных!

При этих словах Мартин Фогель подскочил, рассыпав в очередной раз башенку и тут же маниакально принявшись складывать ее заново:

– Вы обо мне, фройляйн? Хорошо, хорошо...

– Да, лучше некуда. Контракт с ним стал бесполезен как таковой, но он не расторгнут. То есть, если вдруг кто-то родится под именем Ганс Уберман, я вновь смогу брать под контроль сто метров пространства вокруг оного, – а сейчас достаточно того, что я знаю его имя, а у него есть трое Контрактеров, и у самих у них – контракты с людьми из СС... Понимаешь, к чему я клоню, Сэнгэ?

– Кажется, да. Ты ждешь, что они найдут тебя, и тогда сделаешь их двойными Контрактерами, так?

– Да, и пусть попробуют не согласиться. Правда, любитель конструирования? Ты ведь их убедишь, что так нужно?

– Вы обо мне, фройляйн? Хорошо, хорошо...

– Да, – вновь обратилась она к Сэнгэ, – Они заключат Контракты с Семерыми Заточенными. И я даже думаю, они не будут слишком возражать. СС нужно восстановить свое положение, а еще лучше – превзойти его. Кроме желаний Отто и Лотты Леманн меня убить, это будет третья причина, по которой они явятся за мной следом. Так вот: с помощью общих Контрактеров две Пирамиды можно объединить. И тогда... можно будет через человека влиять и на всех демонов, с которыми у него Контракт. Даже если речь об Архидемонах. Ты знаешь это по своему опыту...

– Послушай, а не кажется ли тебе, что этот тибетец был прав насчет безрассудства некоторых ученых? Они весь мир разнесут раньше, чем ты откроешь рот.

– Оставь! Всего лишь дело техники. Или ты считаешь меня идиоткой, которая просто вскроет ЗамкИ их ловушек в надежде на их доброту? Они – всего лишь демоны, да к тому же сидящие в заточении черт знает сколько времени без притока внешней энергии. А ловить демонов я научилась неплохо.

– Я считаю тебя, – сказал Сэнгэ, – тем самым сумасшедшим ученым, которыми пугают мир в романах. Но ладно. Продолжай.

– Мы построим Великую Пирамиду, – сказала Эльза, и в голосе ее прорезалось былое воодушевление, – В ней будет огромное число Контрактеров. Так мы соберем жертву, ценой которой прольется дождь благодати на всех, кто в ней не состоит. А потом... мы "сожжем" ее! Что стоит Архидемону раздавить человека? Затем Первый из Заточенных разрушит свою Пирамиду, а я назову по имени его самого... поскольку Книги Хранителей будут у нас в руках, и имена нам станут известны... И все! После этого все, кто уцелеет, увидят, как изменится их реальность. Вся вторая половина Системы...

– В которой, конечно, ты тоже рассчитываешь оказаться, когда энергия в нее хлынет?! И притом со мною вместе?

– Как я понимаю, вопрос риторический?

– С этого момента мне опять разонравился твой план. Я вообще недолюбливаю планы, в которых мне предлагается погибнуть.

– Это предложение – из тех, от которых ты не сможешь отказаться, Сэнгэ... как и некоторые любители башнестроения.

– Вы обо мне, фройляйн? Хорошо, хорошо...

– Хоть кому-то все нравится... Эй, а что, "Полета валькирий" сегодня не будет?

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ,

в которой Эльза меняет курс и попутчиков.

В порту Мумбаи их ждала пересадка, хотя Эльза и предлагала просто воспользоваться тибетскими чарами и направить судно туда, куда им нужно. Конечно, ее везли, как куклу, чтобы проделать с ней нечто, не спрашивая ее согласия, – но нерациональность решений ее коробила, и она пыталась их оптимизировать. Однако тибетцы были непреклонны, не желая творить насилия больше, чем необходимо. Тогда Эльза махнула на все это рукой. В итоге они два дня провели на берегу, пока не дождались попутной барки. А нужно им было в Мандви, последний порт на индийском побережье в сторону Пакистана.

Там они вновь сошли на берег, и ей огромных трудов стоило уговорить их предпочесть верблюдам автомобиль. Он стоил бриллиантовой сережки из ее уха. Это был старый разбитый рыдван в один конец дороги. Впрочем, ждать, что он доедет до конца, было слишком оптимистично. Поэтому Эльза настояла и на том, чтобы за вторую сережку купить в дорогу слесарные инструменты. На них тоже сложно было смотреть без слез, но это в целом было лучше, чем верблюды, – хотя бы до того момента, когда тарантас раскатится на гайки, наконец. Так они и ехали по долине Инда: разваливалась то машина, которую Эльзе приходилось чинить, то она сама. Она сдала еще сильнее, и тибетские снадобья ненамного улучшали положение.

К концу пути пересели все-таки на верблюдов. Потом сменили их на низкорослых местных лошадок: ведь дальнейший путь лежал через горы. Впереди был страшный пятитысячный перевал Каракорум. По дороге они делали привалы на несколько дней, чтобы привезти к Башне живого Хранителя, а не ее труп. Сеть на ней пришлось ослабить сильнее, и Эльза, наконец, стала видеть что-то не только в пределах пятнадцати метров. Они шли через грандиозные горы. Как тогда, давным-давно, – с дедом, его друзьями и единомышленниками. Сдвинулись шестерни ее психофизической системы, приводя в движение глубинные слои памяти, – словно трансмиссия пришла в сцепление с давно не используемым блоком механизма. И Эльзу посетила совершенно не свойственная ей теперь эмоция – из тех времен, когда для нее еще не было ни вселенского механизма, ни демонов. Ей вдруг захотелось увидеть горы как горы – нечеловечески величественные громады, расселины без дна и парящих орлов, – а не шестерни и передачи, отображающие закономерность процесса существования гор.

Спустившись, они двинулись вправо, в дичь и глушь по другую сторону Гималаев.

...На третьи сутки они углубились в мрачное ущелье, куда не заглядывало солнце. Демон ее вдруг заметался, узнавая дорогу. Он тоже шел когда-то по этой тропе, когда его вели к Башне. А у Эльзы было ощущение, что это ее собственные из ничего возникающие воспоминания...

И тут она почувствовала, как дернулась цепь, соединяющая ржавую шпагу в ее груди и Лотту Леманн. "Явились все-таки", – удовлетворенно подумала Эльза. Она вглядывалась в пространство, насколько позволяла сетка, но никого не могла заметить. И, что самое странно, внезапно натянувшаяся цепь уходила куда-то вверх, прямо в небеса...

Тибетцы, кажется, тоже что-то почувствовали. Они сильнее затянули на Эльзе Сеть и пошли настороженно, переплетя пальцы с четками в сложных жестах; четки в руках их сияли.

– Вокруг скверно, Седьмая, – сказали они, – Тут расплодилось немало демонов с тех пор, как Седьмой Хранитель исчез. Они следят сейчас за нами, они следят за тобой, они хотят тебя растерзать. Они совсем не желают, чтобы Верховный Хранитель вернулся...

– Насчет растерзать – это уж точно, – ответила она, не вдаваясь в подробности.

Наконец они свернули с тропы в еще более глухую расселину и стали карабкаться вверх. У Эльзы сердце начало выпрыгивать из груди уже метров через десять.

Остановились; впереди показалось что-то, напоминающее Сеть, что была на ней. Сложное пространственное плетение из ниток, веревок и бусин закрывало проход. Двое тибетцев подошли к ней, запели, стали расплетать нити и перетасовывать бусины. В Сети образовалась брешь, куда они и направили Эльзу. Процессия растянулась гуськом. Двое задернули Сеть за ними. Видимо, это были меры против нежеланных гостей.

...В этот момент с небес упала молния! Два разряда врезались в процессию. Впереди и сзади Эльзы не осталось никого живого. Волосы ее встали дыбом, ее шатнуло, – но все же она устояла на ногах и обернулась.

***

...К ней бежал Клаус Кернер, и еще три человека с гиперболоидами в руках. Эльза разглядела их, только когда они приблизились. Сеть на ней была затянута, поле зрения сузилось метров до десяти.

– Приветствуем, баронесса! Мы вовремя, не так ли? – Кернер щегольски заломил фуражку новой полевой формы.

– Здравствуйте, герр оберштурмфюрер, – ответила Эльза, – А почему, позвольте спросить, десять метров назад еще было не вовремя?

– О! Десять метров назад не происходило ничего странного. А потом мы перестали вас видеть! Раз! – и все, вы будто сквозь стену прошли в этом самом месте... позвольте... Удивительно! Теперь я ясно вижу там проход.

– Да. Там была тибетская особая защита. Видимо, она наводила иллюзии. А теперь вы ее сожгли, – поняла Эльза, оглядев дымящиеся обрывки Сети.

– Возможно, возможно... Но мы не знали, что и думать! Пришлось действовать на свой страх и риск. Как только мы вас потеряли, наша пушка дала залп. Стреляли, стараясь не задеть то место, где вы должны были оказаться, если бы шли по-прежнему...

Эльза поглядела на обугленные останки своих недавних спутников. Четки в руках их рассыпались в пыль.

– Ясно... Кстати, это было не простое электричество, не так ли?. Я была слишком близко, я бы не выжила рядом с электрическим разрядом такой силы. И как вы смогли выстрелить сверху?

– О, конечно, нет! Эта пушка называется "Молот Тора". Одна из последних разработок нашего научного общества. А почему она стреляла сверху, вы сейчас увидите.

– Я так и подумала, что для ее создания пришлось... откорректировать законы физики. Герр Кернер, кажется, сюда идут.

Из-за поворота тропы показалось двое в зеленых перчатках; еще двое спрыгнули за ними откуда-то сверху. Они не то запели, не то закричали; сверкнула синяя вспышка. Кернер прикрыл Эльзу, блокировал коротким пассом, быстро отсемафорил куда-то вверх: ОГОНЬ ПО ВРАГУ. Сверху ударила еще одна молния. Скалы обрушились, завалив проход.

Кернер подал ей руку, потянул за собой:

– Уходим, фройляйн... Или стоит дойти до того места, куда вы шли?

– Стоит. Но позже. Сейчас меня "похитили демоны", – думаю, именно так происходящее выглядит для этих аборигенов. Уходим.

Они вышли из расселины в ущелье. Кернер показал куда-то наверх:

– Вот он. Видите? Но здесь он не сможет приземлиться. Идемте к выходу, там ровнее.

– Не вижу. Из-за Сети.

– Почему вы не снимете ее? Я, конечно, сделал вашему наряду комплимент там, в замке, но не думал, что он вам по душе.

– Увы, не могу. И это проблема.

Вернувшись километра на два назад, они покинули ущелье.

Перед ними медленно опускался диковинный летательный аппарат. Он напоминал диск, по краю его быстро вращались реактивные двигатели. Сам он состоял из лопастей, закрытых ободом, а в центре была кабина. Диаметр "тарелки" составлял ровно тридцать семь метров. А на днище кабины на мощной консоли крепилась пушка – тот самый "Молот Тора".

– Впечатляюще, – сказала Эльза, – И летает тоже за счет подправленной физики. Чей это Контракт?

– Отто Хабермоля. Конструктора.

– Я не о том. Я спрашиваю, с кем у него Контракт?

– С вашей старой знакомой, Лоттой Леманн.

Эльза остановилась.

– Хочу напомнить, герр Кернер, что ее главная цель – убить меня. Я знаю, что всем известно ее имя и что у ваших Контрактов тоже есть какие-то возможности. Но эта цель может превысить ее самосохранение. Мы в ее руках, пока мы на борту. Почему вы уверены, что мы все не взорвемся в воздухе или не упадем?

– Не беспокойтесь, мы проследили за этим. Ведь демоны не способны нарушать свои Контракты! А Хабермоль включил в условие Контракта, что она не сможет причинить вам вред, пока мы не достигнем своей цели или не потерпим поражение на пути к ней по объективным причинам. Эту цель мы сообщим и фройляйн Леманн, чтобы она видела момент, начиная с которого получит право вас убить. Иначе она не соглашалась на Контракт.

– Какую цель?

– О, на этот вопрос предстоит ответить вам! Должна ведь быть какая-то причина, которая оправдывает то, что мы вас спасли! Разумеется, кроме нашего благородства.

Эльза прищурилась:

– Ловко. А если выяснится, что это был с вашей стороны только бессмысленный гуманизм и предложить мне вам нечего, эта тарелка выстрелит по мне прямо сейчас.

– Ну что вы, баронесса! Мы ведь вас давно знаем. Чтобы вы – и ничего не придумали?

– Такая цель, как заключение Контрактов с семью самыми могущественными демонами в мире, подойдет?

– Оооо... Я знал, что мы не напрасно спешили к вам на помощь. Идемте же.

– Стойте. Прошу, попытайтесь снять с меня Сеть. Вдруг у вас получится?

Клаус Кернер еще до заключения Контракта увлекался знаниями, которые скептики почитали вздором. Зато теперь в его руках ожили древние ритуалы забытой арийской религии – ирминизма, последователем коей он был. Он приложил все усилия, творя сложное ритуальное действо из пассов и гимнов, чтобы снять Сеть с Эльзы. Она, едва не шипя от боли, некоторое время терпела, но, наконец, не выдержала: