Текст книги "Найти в себе силы"

Автор книги: Элла Фельдбуш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 21 страниц)

Голос мужчины долетал до Ляли словно через толстый слой ваты. Невозможно было поверить, что Дашки больше нет…

Не поехать в отделение она не могла. Может, им удастся найти этого негодяя? Через тридцать минут Ляля уже сидела в кабинете районного следователя. Тот порылся в кипе бумаг, перебирая листы, и наконец взглянул на нее.

– Здравствуйте, я Соколова Людмила, по поводу убийства Даши.

– Да-да, – не отрываясь от документов, произнес следователь. – Подождите минутку, я тут кое-что закончу. Столько дел, просто зашиваюсь.

Голос звучал так просто, по-будничному… Ляле ничего не оставалось, как сидеть на стуле и рассматривать кабинет. Все здесь было очень просто: кактус на подоконнике; шкафы с полками, на которых помещались десятки папок; с левой стороны от следователя, ближе к окну, небольшой сейф с приоткрытой дверцей. На полу – металлический электрочайник, по всей видимости, купленный еще первым хозяином кабинета и трепетно передаваемый из поколения в поколение. Стена за спиной нынешнего владельца помещения представляла собой целую выставку профессиональных регалий и наград: красные вымпелы, похвальные грамоты и прочая дребедень. Компанию портрету Дзержинского составлял плакат с изображением знойной красотки в бикини.

Ляля нервничала. Ей не хватало воздуха – волнение давало о себе знать, да еще и в комнате стояла невыносимая духота. Время шло, и минутка постепенно превращалась в полчаса. Дел же у следователя, по-видимому, не убавлялось. К тому же время от времени раздавались телефонные звонки, на которые молодой человек отвечал коротко и резко.

– Извините, а у вас форточка открывается? – не выдержала Ляля.

– Да, конечно. – Следователь отложил в сторону бумаги и встал, чтобы приоткрыть раму. – Что, жарко?

– Воздух у вас какой-то спертый, дышать нечем, – пожаловалась Ляля.

– Никогда не замечал. Ладно, вижу, и так вас задержал, давайте приступим к делу. – Следователь взял с подоконника папку раза в четыре меньше остальных. – Можно узнать ваше полное имя, адрес, род занятий?

Этого-то Ляля и боялась. Однако, вспомнив о подруге, она устыдилась собственной трусости. В конце концов, на все вопросы у нее имелись вполне правдоподобные ответы. О ее секретах родная мама не догадывается, откуда же узнает милиция?

Следователя и впрямь сама Ляля интересовала мало. Закончив с формальностями, он перешел к сути дела:

– Вы давно познакомились с Дарьей Константиновной?

– Всего несколько месяцев назад. Встретились в… то есть на дискотеке, недалеко отсюда. Телефончиками обменялись, только и всего.

– Так вы не подруги?

– Нет, просто знакомые, я ее плохо знала, – соврала Ляля. Она понимала, что помочь расследованию ничем не сможет. А самой светиться нельзя ни в коем случае. Наверняка следствие уже разобралось, каким способом Даша зарабатывала на жизнь. – А если можно… что… как именно это случилось?

– Мертвую девушку обнаружили соседи, дверь была приоткрыта. Они же у подъезда столкнулись с незнакомым мужчиной, который так спешил, что чуть не сбил их с ног. Мы полагаем, что именно он и является убийцей, есть даже примерный портрет. Думаю, у него серьезные проблемы с психикой. Не стоит вдаваться в детали, скажу только, что здоровый человек не выбрал бы такой способ убийства. Тем более что мотив неясен. В квартире мы нашли крупную сумму денег, и спрятаны они были не слишком хорошо. Но убийца к ним даже не прикоснулся. Кстати, вы не знаете, чем Дарья Константиновна занималась?

– Нет, – помотала головой ошарашенная Ляля.

– Следствие пришло к выводу, что ваша подруга была проституткой или во всяком случае, имела к этому бизнесу непосредственное отношение. Об этом вам тоже ничего не известно? – Молодой человек посмотрел на Лялю неприятным, пронизывающим взглядом. Ей стало не по себе. В один момент симпатичный следователь превратился в малоприятного работника милиции. Ляля тут же постаралась взять себя в руки.

– Мы практически не общались, – стояла она на своем. – Наверное, она бы не стала ничего такого мне рассказывать. А я ничего не замечала. Извините, толку от меня чуть. – Ляля изобразила смущенную улыбку. Как оказалось, врать милиции не так сложно, как она думала.

– Хорошо, хорошо. У меня к вам последний вопрос. У Дарьи Константиновны были домашние животные?

– Нет… То есть да, конечно. Марфа была, ее кошка. Даша ее любила очень. Ой! – Ляля только сейчас сообразила, что, кроме, пожалуй, Галины, близких друзей в Москве у Даши нет. – Кто же все это время кормил Марфу? И где она?

– Кошка? Боюсь, кошку уже кормить не надо… А я вижу, что вам не так уж мало известно. Давайте все обсудим чуть-чуть поподробнее. – В голосе следователя послышался живой интерес.

Ляля не могла понять, зачем ему потребовалось спрашивать про Марфу. Такой поворот дела ее совсем не радовал, но страх в душе боролся с болезненным любопытством: она просто не могла уйти отсюда, не узнав, как погибла подруга. Вопросы и пояснения следователя помогли ей нарисовать для себя вероятную картину произошедшего. По-видимому, Даша сама пустила убийцу в квартиру. Скорее всего то был очередной клиент. Обычно девочки старались не работать в одиночку с незнакомцами – «домашняя работа» приберегалась для «постоянников». Но Даша торопилась набрать нужную сумму к отъезду, и постоянно ездить в салон у нее времени не было – иначе как такой риск объяснишь?

После положенного часа клиент не пожелал уходить. Девушка могла ему пригрозить или по-другому попытаться выставить за дверь. Тогда он бросился на Дашу, оглушил ее и связал, но убивать пока не стал. Быть может, он заметил нежное отношение Дарьи к Марфе или кошка сама вцепилась ему в руку, защищая хозяйку. Как бы то ни было, когда девушка пришла в себя, маньяк достал нож и на ее глазах буквально распотрошил животное. Даже шкуру снял – такого, по словам следователя, эксперты давно не видели.

Потом убийца вошел во вкус. Как ни кричала, ни плакала, ни умоляла его Даша, он воткнул ей нож прямо в сердце, после чего страшно надругался над телом.

– Не стану вас больше задерживать. Если вам вдруг что-нибудь будет известно, позвоните по этому телефону. – Завершая разговор, следователь протянул девушке визитную карточку.

– Обязательно позвоню. – Ошарашенная Ляля взяла визитку и направилась к выходу. У дверей она вдруг вспомнила, что не спросила о самом главном. – Извините, а когда состоятся похороны?

– Сегодня утром тело забрали родители Дарьи Константиновны. Думаю, уже увезли его на кремацию. Похоронят ее дома, на Украине.

Ляля вышла на улицу и вдохнула полной грудью. После полутемного и душного кабинета осенний воздух показался как никогда свежим и прохладным. В голове и душе царила пустота. Куда теперь идти, что делать? Ляля так до конца и не могла поверить в то, что произошло. Она медленно побрела по улице, не обращая внимания на окружающих. В памяти всплыл образ хохочущей Дашки: черные кудри, улыбка до ушей, хитринка в глазах. Ляля зажмурилась и прошептала:

– Боже, как глупо… Как бессмысленно…

Какой-то маньяк, сумасшедший, которого, даже если и поймают, вряд ли станут судить по всей строгости закона. Нелепое стечение обстоятельств – он же мог прийти к любой девушке по вызову. А попал именно к Дарье. И какая же страшная смерть… Если убивать, то зачем так жестоко? Плакать Ляля не могла, не получалось. Захлестывали горечь, злость и обида на несправедливость судьбы. Она шла и не узнавала знакомых улиц. Пару раз зачем-то садилась на автобусы, которые везли ее туда, не знаю куда.

Она сама не заметила, как спустилась в метро. Серые стены с ржавыми подтеками, заляпанный пол, обезличенные пассажиры. Наступал послеобеденный час пик. Ляля с трудом протиснулась в стеклянные двери и, выпустив из виду кассу, прямиком направилась к турникетам. Недовольный автомат сомкнул перед ее ногами свои железные щупальца. Из стеклянной кабинки тут же раздался визгливый голос: «Ишь какая шустрая! Забыла, что ли, правила пользования метрополитеном?!» В ответ Лялины руки пошарили в кармане плаща и выудили оттуда просроченный проездной. Им Ляля утолила интерес хранительницы порядка. Тщедушная контролерша с крысиной мордочкой цапнула маленькими глазками слово «август» и повела острым носом в глубь метро. Лялю окружил холодный мрамор «Таганки», уши заложило от гула сразу двух поездов, подъезжавших к платформе. Остекленелым взглядом она окинула обе электрички, потом сделала шаг в сторону, села в левую. Там людей было поменьше, и ей удалось ухватиться за скользкий металлический поручень, закрыть глаза, чтобы ни о чем не думать. «Осторожно, двери закрываются, следующая станция "Павелецкая"… Следующая станция "Добрынинская"… Следующая станция "Октябрьская"»… В черной пустоте за окном бежали серые тени пыльных труб и проводов. На каждой станции чрево состава разверзалось, чтобы выпустить на свет Божий счастливчиков, добравшихся до места назначения, и поглотить очередную партию пленников подземелья. На «Киевской» толпа сама толкнула Лялю на освободившееся прямо перед ней место. Мрачные пассажиры постоянно вступали друг с другом в перебранки то из-за отдавленной ноги, то из-за неподеленного места. А потом еще долго огрызались. Но Ляля оставалась безразличной к их ругани: ее уши на время перестали слышать опостылевшие никчемные разговоры, шуршание пакетов, нескончаемый гул электропоезда. В вагон часто заходили девушки – блондинки, шатенки, брюнетки, одетые модно и не очень. Но у каждой из них было лицо Даши, такое, каким Ляля его видела в последний раз. Поезд кружил по кольцу, менялись остановки, снова и снова повторялись знакомые названия. А может быть, на самом деле состав все время стоял на месте? И сменявшиеся платформы были лишь иллюзией, театральными декорациями? Время тоже остановилось и, казалось, не собирается вновь продолжать свой бег.

В Лялины коленки кто-то уперся плотно набитой сумкой. Ляля приоткрыла глаза и увидела перед собой старушку с авоськой – хороший повод покинуть нагретое место и в конце концов выйти из вагона. На автомате были сделаны все необходимые пересадки и, пройдя сквозь длинный ряд застекленных лотков, Ляля поднялась наверх. Солнце плотно укуталось серым пледом из облаков. Накрапывал мелкий дождик.

Неожиданно Ляля оказалась возле своего дома. Взглянула на часы – оказывается, она каталась на метро чуть не полдня. Девушка поднялась в квартиру и, не снимая обуви, уселась на табуретку в кухне. Вспомнилось, как они коротали здесь немало скучных вечеров. Потупив взгляд, Ляля тихонько покачивалась, пытаясь понять, как же ей теперь жить дальше. Из шока ее могло вывести лишь одно, проверенное средство. Лялька сняла телефонную трубку, не спеша набрала знакомый номер и стала ждать ответа. Услышав женский голос, облегченно вздохнула:

– Кать, привет, это Людмила. У тебя есть что продать?

– Да, есть, очень хороший. Тебе сколько?

– Два. Встретимся в метро?

– Нет, не могу сейчас выходить. Давай приезжай ко мне.

Ляля записала адрес. Мир как-то сразу стал проще и яснее. Она достала заначку, пересчитала купюры и заперла за собой дверь квартиры. Через час она разыскала Катин дом, нащупала кнопку звонка. Дверь открыла Катя и поднесла палец к губам, дав понять, чтобы гостья говорила тише. Потом сделала Ляле знак, чтобы та подождала в прихожей. С момента их первой встречи чуть меньше года назад Катя похудела ровно в два раза, хотя и без того никогда особой полнотой не отличалась. Бледное лицо, синяки под глазами, протяжная речь…

– Ты не одна? – шепотом спросила Ляля.

– Я с сестрой, и у нас приход. Извини, не могу больше в метро спускаться. Сил нет совсем. Мне от кровати к двери пройти тяжко, не то что на улицу выйти. Подожди, я сейчас товар принесу. – И Катя медленно направилась в комнату.

Ляля беглым взглядом окинула коридор. Похоже, девчонки куда-то переезжают: повсюду громоздятся тюки, сумки, коробки. Ляля поежилась: как ни занята она была мыслью о Даше, про героин помнила постоянно. Если Катя куда-нибудь уедет, доставать порошок будет значительно сложнее. В этот момент в комнате послышались женские голоса, раздалось шуршание пакетов. Вскоре появилась Катя с двумя крошечными целлофановыми сверточками в руках, на ее лице проступила испарина.

– А вы съезжаете? – поинтересовалась Ляля.

– Нет, с чего ты взяла?

– Просто у тебя тут столько всего наставлено.

– А-а, – медленно махнула рукой Катя. – В коробках техника в основном. Ее в залог приносят. А сумки мои уже сто лет стоят, все никак разобрать не могу. Ладно, держи, герыч – чище не бывает, аж сама удивилась. А теперь пойду полежу, а то что-то я совсем притомилась.

Ляля отдала деньги и аккуратно убрала в сумку остро необходимые граммы. Непонятный страх не давал ей вернуться домой. В конце концов она решила заехать в салон, который уже очень давно не навещала. Там всегда полно народу, среди людей неясная тревога отступит. По дороге Ляля, разумеется, не забыла заскочить в аптечный киоск.

Наступил вечер, но в салоне было немноголюдно: не больше трех-четырех девушек, да и те бегали по комнатам, лихорадочно приводя себя в порядок. Татьяна обрадовалась:

– Самое время! Вот-вот клиент подъедет, а у нас тут тихо, как на кладбище!

Ляля прошла на кухню и, не снимая плаща, уселась на диван. Малейшая мысль о «работе» отзывалась вполне реальной тошнотой. Необходимо было где-нибудь уединиться, скрыться от посторонних глаз, чтобы сделать инъекцию. Вот только сейчас одной остаться ей не дадут. Пока Ляля искала выход из положения, в дверь позвонили. Как обычно, девчонки всей гурьбой влетели на кухню и закрылись там. Судя по голосам, доносившимся из коридора, в салон заехала компания из нескольких мужиков. Татьяна, воркуя, отворила кухонную дверь. Традиционную команду «на выход» она сопроводила взмахом руки: быстрее, мол, гости ждут. Девушки вереницей направились в гостиную. Ляля знаками показала, что она еще не готова отрабатывать заказ. Но Татьяна, озабоченная тем, какой небогатый выбор был нынче в ее салоне, злобно сверкнула на нее глазами:

– И слушать ничего не хочу! Вас тут и так мало. А ну, быстренько собралась!

Ляле ничего не оставалось, как послушно присоединиться к подругам. Клиентов было столько же, сколько и «массажисток», – ровно пять. Пересчитав мужчин, Ляля была вынуждена расстаться с последней надеждой: работы хватит на всех. Девчонки расселись кто куда, и завязалась непринужденная беседа. Ляля нехотя разглядывала пришедших. Они шумели, гоготали и живо обсуждали достоинства девушек. Как выяснилось, среди гостей был именинник и сегодня предстояла бурная гулянка. Поздравления принимал здоровый детина лет тридцати с короткой светлой стрижкой, явно пользовавшийся в компании авторитетом. Над туповатыми шутками товарищей он не смеялся, а девчонкам иронически подмигивал, предлагая присоединиться к общему веселью. Улыбнулся он и Ляле, но та его ответной любезностью не пожаловала. Она уже давно привыкла не видеть в клиентах людей. Ее куда больше волновали покрой их пиджаков, дороговизна галстуков и модели сотовых телефонов: по всем этим признакам легко было угадать размер будущих чаевых.

Но сейчас ее даже деньги особо не волновали. Пока довольная Татьяна накрывала на стол, девочки заигрывали с гостями. Одна обменивалась остротами с молодым парнем, другая пристроилась к его пожилому соседу, поглаживая по щеке. Те, что были поопытнее и посмелее, расположились у своих «объектов» на коленях, а Ляля не знала, куда приткнуться: все мысли занимал спрятанный в кармане брюк пакетик с порошком. Будь народу побольше, она бы давно улизнула в ванную, чтобы там быстренько снять напряжение. Конечно, если никто ею не заинтересуется, Татьяна возражать не посмеет. Ляля намеренно стерла с лица улыбку, стараясь выглядеть как можно более угрюмой и неприступной. Глаза она опустила в пол, руки сложила на груди, крест-накрест. Опыт подсказывал, что к ней так никто не приблизится. Но не тут-то было. Ляля заставила себя оглядеться по сторонам и увидела, что на нее внимательно смотрит один из гостей.

– Падай рядом, красавица. – Он похлопал ладонью по кожаному дивану.

Ляле ничего не оставалось, как подсесть к гостю. Это был тот самый высокий, полноватый мужчина лет тридцати с бандитской внешностью. Именинник обнял Лялю за плечи:

– Ты что такая напряженная?

– Нормальная, – пробурчала Ляля.

– Сколько в час берешь? – спокойно продолжил «бандит».

– Сколько все. – Ляля немного смутилась. О цене она говорить не привыкла, этим обычно занималась Татьяна. К тому же хозяйке такие разговорчики явно по вкусу не придутся. Финансы для нее – святое.

– Ну ты четко говори, сколько, а то я не знаю. Тут такое дело: у меня день рождения сегодня. И ребята решили сделать мне подарок.

Ляля и так давно разобралась, в чем дело. Она лениво поздравила клиента с праздником и объявила цену.

– Да-а, на грамм ты зарабатываешь!

– Что-что?! – Ляля решила, что ей послышалось.

– Ничего, проехали. – Мужчина отпустил Лялю и обратился к присутствующим: – Так, народ, мы пить сюда пришли или трахаться?! Хорош терки тереть, разливать пора.

Рюмки наполнились французским коньяком, фужеры для девушек – шампанским, и пошли тосты в честь именинника. Ляля пригубила, извинилась и вышла якобы в туалет. Она захватила с собой сумочку и бокал, делая вид, что пьет. Оставаться в зале было невмоготу: вмазаться хотелось мучительно. Да и клиент с медвежьей внешностью не слишком-то радовал: с такими в постели проблем больше всего.

Наконец Ляля закрыла дверь на щеколду. В ванной она быстро произвела все необходимые приготовления: вылила шампанское, налила в бокал воду, затем всыпала туда половину содержимого целлофанового пакетика, что вдвое превышало ее суточную дозу. «В самый раз, чтобы унять расшалившиеся нервы! После сегодняшнего стресса добавка не повредит», – оправдывалась Ляля перед своим отражением в зеркале. Катя не обманула: розоватый цвет порошка и впрямь обещал неземное наслаждение. Перемешав раствор указательным пальцем, Ляля достала из сумочки шприц и втянула в него жидкость. Она боялась, что в дверь вот-вот постучат, сердце бешено колотилось, рука дрожала. Из комнаты донеслось некое подобие пения, и ей показалось, что голоса слышны все ближе. Надо поторопиться. Ляля расстегнула пояс на брюках и попыталась им перевязать руку, но пальцы соскальзывали. Получалось плохо, да и вены попрятались. После нескольких неудачных попыток Ляля с раздражением развязала поясок и перевела дыхание. Как же быть? Может, уколоться в вену на ноге? Правда, такого ей еще делать не приходилось. А, будь что будет! Спасибо брючкам: достаточно снять носки, поставить ногу на край ванны, и можно легко отыскать синюю жилку. Дело и впрямь пошло куда быстрее. Обе руки были свободны, и уже с первого раза Ляля уверенно нашла вену, спустила поршень шприца и… почувствовала сильнейший «приход». Она села на пол и закрыла глаза: кайф нарастал с каждой секундой. Неожиданный взрыв удовольствия Ляля приписала увеличенной дозе. Все тело пронизали радость, тепло, восторг. Вначале она с наслаждением отдалась новым ощущениям, на время позабыв обо всем. Внутренний голос шептал, что надо бы подняться и выйти к гостям, иначе Татьяна устроит скандал. Но тело обмякло, руки и ноги перестали слушаться. В тягучем, как карамель, сознании появились скорбные лица папы и мамы. Ляле захотелось протянуть к ним руку, обнять, сказать, что с ней все в порядке, но почему-то сделать это никак не получалось. Чуть погодя вдалеке послышался заразительный смех Даши. Лялька обрадовалась: подруга-то, оказывается, жива! Наверное, следователь ошибся, а может, все произошедшее было дурным сном. Сейчас она проснется и увидит Дашку, а потом они вместе посмеются над нелепым происшествием. Ляля попыталась открыть глаза, но веки налились свинцом, и поднять их не было сил. Она увидела перед собой Ксюшу и ужасно удивилась: почему она тут? Не поссорилась ли с Марком? Ксюша что-то говорила… Внезапно Ляля вспомнила те давние слова подруги: «Люд, ты сильный человек и сможешь со всем справиться». В ответ Ляля лишь тихонечко, еле шевеля губами, прошептала:

– Ксюшенька, ты даже не представляешь, какая я слабая.

Где-то далеко-далеко раздался стук в дверь. С каждым ударом он становился все сильнее и сильнее. Слышались голоса людей, они звали Людмилу, но все это уже не имело никакого значения: она все глубже проваливалась в темную, туманную бездну, зная, что возврата оттуда нет…