Текст книги "Попаданка для некроманта, или Как выжить в Академии (СИ)"

Автор книги: Элла Адамар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

– Это не мое, – растерянно произнесла я.

Кайцер хмыкнул и вытряхнул содержимое мешочка на кровать. Из него вывалилось две конфеты в зеленой обертке, фиолетовый цветок, пузырек с пеплом и три сушеных семечка.

– Вот ведь бесовка! – воскликнул Варо, одарив меня гневным взглядом. – Надеюсь, хоть теперь Эрих поймет, что ты из себя представляешь.

Я не могла поверить в происходящее. Смотрела на конфеты в знакомой обертке и не верила. Меня подставили, цинично и жестоко подбросив эти вещи.

– Это не мое! – выкрикнула я.

Кайцер неприятно ухмыльнулся.

– Вещи, используемые в любовной магии, были найдены у вас при свидетелях, – произнес он гнусавым голосом, – они будут доставлены в деканат. Там решат вашу дальнейшую судьбу, адептка.

– Но… но…

– С тобой утром поговорят, адептка, – резко оборвала меня комендантша. – А пока наложат на дверь заклятье ареста до утра, а то еще чего-нибудь выкинет, ишь бесовка, – комендантша осуждающе цокнула языком.

Кайцер собрал все улики обратно в мешочек и вышел из комнаты.

– Но подождите, это ошибка. Нинель, ты же знаешь, что это не я, ты же мне веришь? – я с надеждой посмотрела на Нинель.

Нинель испуганно стояла в коридоре, по ошарашенным глазам я видела, что она сомневается.

– Я знаю, кто это сделал, – продолжила я.

– Хорош верещать, – рявкнула комендантша. – Утром пойдешь в деканат и там все объяснишь, пусть сами разбираются, – она захлопнула дверь прямо перед моим носом.

По ее краям вспыхнули синие искры. Я схватилась за ручку, пытаясь выйти, но она не поддалась, будто ее что-то удерживало. Я прильнула к двери, вслушиваясь в голоса с той стороны.

– Ты доложи в деканат, – сказал кому-то Варо, – а я пойду расскажу Эриху. Может хоть теперь у него откроются глаза на эту девицу.

Глава 19

Я ходила по комнате кругами, не зная куда себя деть. Внутри кипела злость. Я не могла поверить, что Цаца так меня подставила. И что теперь со мной будет? Для деканши появился еще один повод для моего отчисления. А Эрих… как он отреагирует?

Я попробовала еще раз открыть дверь, когда за спиной послышался шорох. Испуганно обернувшись, я заметила, что окошко медленно отворилось и через образовавшуюся щель в комнату ввалился мой фамильяр. На его шерсти были капельки воды от дождя, он отряхнулся от них, мазнул по мне взглядом и поплел под кровать.

– Эй, – возмутилась я. – Ты куда? У нас проблемы!

– У тебя, – отрезал он и юркнул под кровать.

– А ну вылезай.

Я опустилась на колени и приподняла плед. Фамильяр тут же высунулся и встал у меня на пути.

– Что там прячешь? – строго спросила я. – Опять кого-то привел? А ну-ка отойди.

Я попыталась прорваться через него и посмотреть, что он там скрывает, но этот гад зашипел на меня, как бешеный кот.

– Это не твое дело, адептка.

Ах, вот как. Я схватила с постели подушку и резко накрыла ею паука. От неожиданности он притих. На минуту я даже испугалась, не слишком ли сильно приложила?

– Балда, ты что творишь?!

Ох, не сильно. Пока мой разъяренный фамильяр боролся с подушкой, я поспешно заглянула под кровать. В самом дальнем и темном углу лежал странный, круглый предмет. Я потянулась, чтобы достать и вляпалась в паутину. Испуганно одернула руку, но тут же отругала себя за слабость. Подцепив за краешек, я вытащила его на свет. Предмет был похож на мешочек, сплетенный из паутины, а внутри лежал белоснежный шарик, похожий на жемчуг. Откуда у фамильяра жемчуг, и почему он его так прячет? Внезапное предположение поразило меня до глубины души.

– Ты что, его украл?!

– Кого?

– Жемчуг! – я ткнула в шарик пальцем.

Фамильяр, уже выбравшийся из-под подушки, тяжело вздохнул и закатил глаза.

– Даже не знаю за какие грехи мне послали такую недотепу.

Фамильяр осторожно взял передними лапками мешочек и потащил его обратно под кровать.

– А ну не смей его там прятать, верни туда, откуда взял, – я попыталась отобрать, но фамильяр клацнул зубами.

– Покусаю, адептка. Это не жемчуг, балда. Это яйцо.

Я застыла с открытым ртом. Паук спрятал… яйцо и вышел ко мне.

– Ну, что диву даешься? Яиц никогда не видела? – он был зол. – Ну, да, кинула она меня, гадина. Слишком молода видите ли, не готова к семейной жизни.

Он выругался на своем паучьем языке и отвернулся. Я растерянно молчала, не зная, что говорить. Лезть в его личную жизнь было неудобно, хоть меня и распирало от любопытства – не каждый день увидишь паучью драму.

Фамильяр молчал, уставившись в стену, лапки были напряжены, он о чем-то думал.

– То есть теперь у меня не просто фамильяр… а целый отец-одиночка, – наконец, сказала я, прикидывая, что мне теперь делать с этим горе-семейством.

С одной стороны, его было жалко, с другой – я категорически не хотела, чтобы в моей комнате поселилась паучья семья. Я и одного еле терплю, а двоих… От этой мысли я поежилась.

– Я надеюсь, ты уже придумал, где твой…

– Орсо, – перебил меня Вилхелмо.

– Что Орсо?

– Я назвал его Орсо.

Прекрасно, он уже и имя ему дал. Как трогательно.

– Ну, и где твой Орсо будет жить?

– Там же, где и я, – отрезал он и юркнул под кровать.

– Ну уж, нет! Только не под моей кроватью! – возмутилась я. – Найдите себе отдельное жилье. Эй, ты меня слышишь.

Фамильяр высунул мордочку и молча сдернул плед прямо перед моим носом.

Я вскочила на ноги, кипя от негодования. Вот ведь засранец.

– Меня между прочем подставили! – выпалила я. – Пока ты там развлекался, ко мне в комнату пробрались и подкинули мне вещи, к которым я не имею отношения. А ты ведь должен был следить за моей безопасностью. Теперь у нас будут проблемы.

– У тебя, адептка, – донеслось из-под кровати. – Учись нести ответственность за свои слова.

– Какую еще ответственность? Какие слова?

– Болтать меньше надо, дурында.

Я хотела возмутиться, но внезапно осеклась. Перед глазами встала сцена, как я рассказываю Цаце про любовный морок на Эрихе. Я прикусила губу. Ну да, сама виновата. Не взболтни я лишнего, Цаца, может, и не подкинула бы мне эти вещи.

Я обессиленно плюхнулась на кровать и закрыла глаза. Завтра будет тяжелый день. Во всех смыслах. Деканша не упустит шанса выкинуть меня из Академии. А Эрих… не представляю, как взгляну ему в глаза. От одной мысли о встречи с ним, внутри все сжималось. Ведь ему наверняка уже рассказали, у кого нашли “любовные” конфеты. Еще и приврали, наверное, с три короба. С Варо станется.

Утром меня разбудила комендантша. Она дала мне полчаса на сборы, и велела явиться к деканше на серьезный разговор.

Я поспешно оделась, волосы собрала в высокий хвост, надела жакет и застегнулась на все пуговицы. В общем, постаралась создать образ прилежной ученицы, хотя с гардеробом Мариши это сделать было трудно.

Подумав, я осторожно заглянула под кровать. Фамильяра не было, а яйцо на месте. Я постучала пальцами по полу, раздумывая, что с ним делать. Паук сам его отсюда не унесет. Вынести на улицу было жалко, все-таки живое существо.

Я опустила плед и вышла из комнаты. Ладно, поспрашиваю у местных, может, тут есть живой уголок. Если получится, попробую его туда пристроить. Это будет лучшим решением для всех.

Я сидела в приемной деканата и ждала вынесения приговора. Слухи про “виновницу” в привороте Эриха распространились молниеносно. Уже вся Академия знала, что Хэлинэр “сошла с ума от любви и отравила некроманта любовным зельем”. Да-да, именно в такой формулировке и передавали из уст в уста.

– Вас вызывают, – сказала девушка за стойкой. – Туда, – она указала на резную дверь.

Досчитав до десяти, я вошла. Деканша смотрела в окно, сцепив за спиной руки. Она была в своей неизменной белой мантии.

Воцарилось молчании. Я нервно сглотнула, не зная, чего ожидать.

– У вас нет слов, адептка? – она даже не посмотрела на меня, а голос резал словно по живому.

– Это не я, – твердо сказала я.

Деканша обернулась и сверкнула льдисто-синими глазами.

– У вас нашли улики при свидетелях, и вы еще смеете заявлять, что это не вы?

Ее голос зазвенел так, что задрожали стекла в окнах. В глазах пылал гнев.

Я вытянулась как по струнке и продолжала стоять на своем.

– Меня подставили. Вещи не мои. Подбросили.

– Ну конечно же. А как иначе, – деканша усмехнулась. – Другого от вас я и не ожидала услышать.

– Это правда. И я знаю, кто это сделал.

Деканша медленно подошла ко мне и заглянула в глаза.

– А доказательства у вас есть? Прежде чем обвинять кого-то нужно предоставить доказательства. У вас они есть, адептка? Если нет, лучше не ухудшать свое положение еще и клеветой.

Я молчала, не зная, что ответить. Доказательств не было, только мое честное слово, но это не аргумент. Мне никто не поверит, еще и перевернут все не в мою пользу.

– Я уже оповестила ректора о случившемся. Он ждет вас у себя.

– У меня сейчас лекция…

– Какая лекция, адептка? Вы на грани отчисления. Живо к ректору!

Я пулей вылетела из деканата, в ушах до сих пор стоял стальной голос деканши и ее слова: “вы на грани отчисления”. Я не представляла, как мне остаться в Академии. Все портило еще то, что ректор был отцом Нортона, и он, наверняка, был в курсе отношений сына. Теперь я для него не просто провинившаяся адептка, но еще и вертихвостка, которая отшила его сына ради преподавателя.

Кабинет ректора находился на втором этаже в конце коридора подальше от аудиторий, из-за чего здесь было тише, чем в других частях корпуса.

Я нерешительно топталась у дверей, когда на плечо легла тяжёлая рука, заставившая меня вздрогнуть.

– Теперь мне все стало ясно.

За спиной стоял Норт. Я оторопела, когда увидела его. Выглядел он плохо. Под глазами были синяки, глаза красные, в мятой рубашке. И весь какой-то неряшливый и не собранный.

Он прожигал меня осуждающим взглядом. В глазах было разочарование всей вселенной.

– Я долго не мог понять, почему ты так изменилась после возвращения с каникул. Но теперь… мне все стало ясно.

Он шумно втянул воздух и сжал кулаки.

– Да? И что же ты понял? – я скрестила руки груди.

– Не прикидывайся дурочкой, карамелька. Вся Академия жужжит, что девка олуха Норта сохнет по магистру, а тот её отшил.

Я раскрыла рот от удивления. Вот это поворот! Да кто распространяет эти отвратительные слухи?

– Я одного не пойму, чем он лучше меня? Я что мало внимания тебе уделял? Мало подарков дарил? Чего тебе не хватало?

– Я не буду перед тобой отчитываться. Ты поставил точку между нами, когда выгнал меня из комнаты и поселил туда Бри. И вообще меня ректор ждёт.

Я развернулась, чтобы уйти, но Нортон вцепился мне в локоть.

– Да я это тебе на зло сделал, дура! – заорал он так, что его мощный голос эхом разнесся по коридору. – Я хотел проучить тебя, а ты… Тут же побежала ворожить на этого… Да ему плевать на тебя, понимаешь ты или нет?

Нортон пылал от возмущения. На лбу даже испарина выступила.

Я смерила его долгим взглядом и спокойно сказала:

– Руку пусти, мне больно.

Нортон зло разжал пальцы и резко бросил:

– Ну и катись к бесу!

Я смотрела в его удаляющуюся широкую спину. Топот ног стоял на весь коридор. Он едва не сшиб зазевавшегося адепта, неудачно оказавшегося на его пути.

Мне стало до боли тоскливо. Меня не задевали слухи про приворот, выселение из комнаты, ссора с Нортоном, но его слова, что Эриху на меня наплевать ранили похуже любого ножа. Откуда пошли эти сплетни? Нортон просто хотел сделать мне побольнее или есть что-то, чего я не знаю? Ведь дыма без огня не бывает. Если это правда, то теперь Эрих уверен, что я хотела его приворожить. Я представила, как они с Варо смеются над этим. И это было так ужасно.

Я качнула головой, избавляясь от неприятных мыслей, робко постучала и вошла внутрь. Это была приемная, отделанная в золотисто-древесных тонах. Меня встретил парень-секретарь с модной укладкой. Он лучезарно улыбнулся заученной улыбкой и распахнул передо мной дверь в кабинет.

– Ректор вас ждет.

Я обреченно шагнула в кабинет, темно-бордовый ковер заглушил мои шаги. С картин на стенах на меня смотрели неизвестные мне ученые. За массивным столом в центре сидел мужчина средних лет, очень похожий на Нортона. Те же голубые глаза, тонкие губы. Только светлые волосы были тронуты сединой, на лбу и вокруг глаз выделялись морщины, во взгляде чувствовался груз прожитых лет.

Ректор смотрел строго и молчал, но не это меня напугало. Интуитивно почувствовав на себе ещё один взгляд, я обернулась. К моему ужасу, в кабинете мы были не одни. На диване, который я не заметила за дверью, сидел тот, встречи с кем я боялась больше всего. Эрих.

Глава 20

Я стояла в центре кабинета ни жива, ни мертва, пока Эрих задумчиво меня разглядывал. Я отвернулась к ректору не в силах выносить его взгляд. Он ведь думает, что я влюблена в него, раз пыталась приворожить. Мне было бы все равно, если бы это было неправдой, но он мне действительно нравился, и теперь вся эта ситуация была просто унизительной.

– Подождите пока в приемной, магистр, – ректор обратился к Эриху.

Тот молча встал и вышел. Практически бесшумно. Мне стоило усилий, чтобы не оглянуться ему в след.

– Мариша Хэлинэр, – наконец, произнес ректор.

Он открыл зеленую папку и зачитал вслух:

– Сирота. Воспитывалась бабушкой. Поступила по льготной программе. А что случилось с матушкой и отцом? – ректор поднял на меня внимательные глаза.

– Погибли. В горах, лавина сошла, – голос дрогнул на последнем слоге.

Мне всегда было нелегко вспоминать этот день. Мама любила путешествовать по неизведанным уголкам нашей планеты. Папа ее всегда поддерживал в увлечении, потому что души в ней не чаял. И одна такая поездка стала последней. Бабушка потом всю жизнь обвиняла маму в смерти отца, ее единственного сына. Ведь если бы не мама, он сам никогда бы не поехал в горы.

Я тяжело вздохнула, чувствуя, что к глазами подкатывает слезы, но здесь плакать нельзя. Не перед этими людьми.

– Странно, – хмыкнул ректор. – Здесь написано, что ваша мать утонула, а отца зашибло на лесоповале.

Меня словно кипятком ошпарило. Я сказала о своих родителях, совсем забыв, что Мариша тоже сирота. Во мне зажглась искорка надежды. Что если заклятье старухи перестало действовать, раз я смогла рассказать о своих родителях? Но при мыслях о себе настоящей, в горле появился знакомый ком, и я быстро прикусила язык.

– У меня небольшие проблемы с памятью после падения в прорубь, – произнесла я.

– Наслышан, наслышан, – задумчиво произнес ректор. К моему удивлению, он не злился, хотя я была уверена, что он не станет церемониться с несостоявшейся невесткой.

– Адептка Хэлинэр, как вы думаете, ваши родители одобрили бы ваше поведение?

Я резко вскинула на него глаза. Его вопрос меня разозлил. Как он смеет впутывать в это светлую память о моих родителях?

– Они бы очень расстроились, если бы узнали, что их дочь оказалась в такой ситуации, – мрачно сказала я.

Ректор слегка улыбнулся и одобрительно кивнул.

– И оказали бы мне максимальную поддержку, – продолжила я.

Ректор перестал улыбаться. Не это он ожидал услышать.

– То есть ваши родители похвалили бы вас за ваши поступки?

– Да, – сказала я, стараясь держать спину прямо и смотреть ему прямо в глаза. – Потому что ничего плохого я не делала. Моя совесть чиста, господин ректор. А все остальное домыслы и грязная клевета.

– То есть вы не пытались навести морок на вашего преподавателя, вследствие чего он пострадал?

– Нет. И вещи, найденные у меня, не мои.

– А бархотка вам зачем понадобилась? – не унимался ректор. – Наша многоуважаемая декан Дэрин уверена, что вы имели свой меркантильный интерес.

Я едва совладала с собой. Эти необоснованно обвинения просто бесили.

– Я заблудилась в оранжерее. Это была случайность.

– Интересно, интересно, – ректор задумчиво потёр подбородок, внимательно разглядывая меня. Его глаза, словно сканировали – он думал над моими словами и решал, верить в них или нет.

Ректор резко захлопнул папку. И тут я поняла, он вынес свой приговор и сейчас его озвучит. Сердце застучало в висках. Сейчас решится моя судьба. От страха закружилась голова. Куда я пойду, если меня отчислят? В чужом мире, где никому не могу рассказать о своей беде. Без знакомых, денег и магии.

– Что ж, Адептка Хэлинэр, учитывая ваши особые обстоятельства, а именно то, что вы сирота и не имеете финансовых средств, я позволю вам продолжить обучение, но с испытательным сроком на два месяца.

Я не поверила своим ушам и еле устояла на ногах.

– Если в течении двух месяцев вы подтянете хвосты и к вашему поведению не будет нареканий, вы останетесь в Академии.

– Спасибо, – выдохнула я.

В эту секунду я готова была плакать от счастья, на губах сияла глупая счастливая улыбка.

– Вот и славно. Магистр Каллистр проследит, как вы проходите испытательный срок.

Я поперхнулась воздухом, улыбка погасла.

– Более того, посовещавшись, мы решили, что вам нужны дополнительные занятия. Вы сильно отстаёт по программе, Адептка Хэлинэр. Этим тоже займется магистр Каллистр.

– Как это? – я не сдержала возмущения. – Это… это обязательно?

Быть под постоянным контролем Эриха? Каждый день смотреть ему в глаза, а ведь он думает, что я влюблена. И я правда влюблена… Нет, я не смогу это вынести.

– Обязательно, – отрезал ректор. – Можете идти.

Я вышла сама не своя. Ноги были ватные. Меня не отчислили, но условия в которые меня поставили были ужасны.

Эрих сидел в кожаном кресле в приемной. Он поднял на меня непроницаемые глаза. Я испугалась, когда он поймал мой взгляд, и, опустив голову, вылетела в коридор.

Я спряталась в своей маленькой комнатушке. Настроения идти на лекцию не было, но надо. Теперь придется сделать все, чтобы не вылететь отсюда, хотя бы до экскурсии в пещеры.

Я сбросила жакет на кровать, засучила рукава и полезла под кровать. Прежде чем пойти на лекцию, нужно разобраться с яйцом. Так и не узнав про живой уголок, я плюнула и решила просто отнести его в оранжерею. Все-таки это не на улицу выкинуть, там тепличные условия и климат на любой вкус. То что надо пауку для жизни.

Вытащив мешочек из под кровати, я отряхнулась и заглянула внутрь. От увиденного проморгалась два раза. Затем не веря вытряхнула содержимое на пол. Из мешочка вывалились осколки разбитой скорлупы. Господи, оно вылупилось!

Я напряглась всем телом, по спине пополз холодок. Где-то здесь совсем рядом бродил восьминогий монстр. Мой главный детский кошмар с тех пор, как родители взяли меня в лес за ягодами, а я упала в густой кустарник и вылезла оттуда с полной сворой пауков в волосах. Мама потом по одному их вылавливала, пока я ревела над своей горькой судьбинушкой. С тех пор я не любила пауков всем сердцем.

Я обвела взглядом комнату, просматривая каждый угол. Осторожно заглянула под кровать – никого, подползла на коленях к комоду.

– Не помешал?

Я подпрыгнула на месте и испуганно обернулась. В дверях стоял Эрих.

– Магистр? – растерянно ляпнула я.

Эрих окинул меня взглядом. Я смутилась и поспешила встать. Как-то неудобно разговаривать с преподавателям растянувшись на полу.

– Думаю, нам стоит уточнить время дополнительных занятий, адептка, раз уж ректор так захотел, – он тяжело вздохнул и посмотрел над моей головой в окно.

– Вы не хотите со мной заниматься? – я ощутила укол обиды. Не то, чтобы я сама горела желанием, но одно дело, когда отказываешь ты, и совсем другое, когда отказываются от тебя.

Глаза Эриха сверкнули, как у змея, и вернулись к моему лицу.

– Скажем так, есть приказы, которые нельзя не выполнить.

– К вашему сведению, я тоже не горю желанием с вами заниматься.

– Вот как? – съязвил Эрих. – В свете последних событий, я думал, вы будете вне себя от счастья.

– Да как вы смеете? – вспыхнула я. – Вы кем себя возомнили? Мне эти занятия нужны настолько же, насколько и вам!

– Но удивительное дело, вы не оставляете меня в покое с первого момента нашей встречи, – подхватил Эрих и шагнул ко мне. – Невероятное безразличие!

– Я не оставляю? Напомню-ка, это вы пришли сейчас ко мне в комнату, что кстати, запрещено правилами. Если вас увидит комендантша…

– А мне плевать, – его голос приобрел низкие вибрирующие нотки, из-за чего я отшатнулась.

Эрих продолжал наступать, почти бесшумно, и я попятилась назад пока не уперлась спиной в стену. Его глаза снова окутывала тьма.

Смерив меня долгим немигающим взглядом, он тихо произнес:

– Завтра в семь. Не опаздывать.

Эрих резко развернулся и ушел, по напряженным плечам я поняла, как ему было сложно держать себя в руках. И мне придется пойти к нему на урок.

Я тяжело выдохнула и вернулась к поискам паука. Заглянула под комод и замерла. За деревянной ножкой прятался черный, пушистый комочек. Мы так и застыли, глядя друг на друга.

– Мама? – с надеждой пискнуло оно.

Ох, малыш, если бы.

– Нет.

Паучок сжался, но взгляда от меня не отвел. Два круглых черных глаза, следили за каждым моим движением.

– А где мама? – робко спросил он.

Я мысленно выругалась на Вилхемло. У него тут дите вылупилось, а его носит не пойми где. И вот что мне ребенку ответить? Извини, но твоя мать кукушка и бросила тебя?

– Твоя мама… – я пыталась подобрать слова.

Паучок поддался вперед, в глазах-блюдцах было столько надежды, что у меня не хватило духу сказать ему правду. Пусть Вилхелмо сам ему объяснит.

– Пока я побуду твоей мамой, хорошо? – борясь с мандражом, я протянула руку. – Вылезай, малыш.

Я думала, буду долго его выманить, но к моему удивлению, паучок с криком “Ма!” сам ко мне кинулся. Я и моргнуть не успела, как он уже сидел на моей ладони. Не представляю, как мне удалось сохранить самообладание, пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы не дернуться и не одернуть руку.

Я вытащила его из-под комода. Он был совсем крошкой, помещался на ладошке одной руки. В отличии от отца, малыш был абсолютно черным и пушистым. Он смотрел на меня и мне казалось, что он улыбается.

– Я так испугался, когда там сидел, – затараторил он, – открыл глаза, а никого нет, – он ткнулся мордочкой в мою ладонь и потерся, как котенок. – Не уходи больше, ма.

Ох, Вилхелмо! Ну и подложил же ты мне свинью!

Я аккуратно опустила паучка на кровать и накрыла одеялом. Он зевнул и закрыл глаза. Передними лапками он держался за мой палец, и каждый раз при попытке освободиться, испуганно распахивал глаза и озирался по сторонам.

Через долгих и нервных полчаса мне удалось его убаюкать и сбежать из комнаты. На лекцию по любовной магии я, конечно же, опоздала. Магистр Амая как раз рассказывала про опасности игр с любовной магией и давала строгие наказы относится серьезно к обучению.

– Надеюсь, вы будете благоразумны, адепты, – закончила она, многозначительно взглянув на меня. – Что ж, а теперь начнем нашу лекцию…

За соседним столом усмехнулась Бри.

– Хэлинэр, добилась своего? – шепнула она.

– Не понимаю, о чем ты, – я невозмутимо опустила глаза в книгу по теории.

– Да хорош придуриваться, все говорят, что магистра Каллистра заставили с тобой дополнительно заниматься. Бедный, как не повезло.

Я заметила, как плечи Цацы, сидевшей впереди, напряглись.

– Девушки, внимательней, – прервала нас Амая.

Оставшееся время я изучала книгу по теории. У меня всего несколько дней до экскурсии в пещеры. А еще надо освоить магию, научиться активировать портал, достать книги по порталам. Ох, столько дел и так мало времени.

Весь вечер я изучала магическую теорию и пыталась почувствовать магию Мариши. Паучок тихо посапывал под боком. Он дрых практически весь день. Проснулся только один раз, убедился, что я здесь и уснул снова. Иногда он подрагивал лапками, будто от кого-то убегал во сне. Глядя, как этот маленький пушистый комочек, спит, закутавшись в одеяло, я поймала себя на странном чувстве умиления, если такое слово вообще применимо к паукам.

Неожиданно ко мне постучали. Я напряглась и отложила книгу, на цыпочках подошла к двери и прислушалась.

– Кто там?

– Мариша, – прозвучал хриплый голос. – Это я. Нортон.

Нортон? На этаже изгоев? Что он тут забыл?

– Я уже сплю, – соврала я.

– Не спишь, не ври. Открой.

Я прикусила губу, не зная, что делать. Мы крупно поссорились днем, зачем он пришел? Снова хочет устроить скандал?

– Я уже легла, уходи, – настаивала я.

С той стороны двери послышался тяжелый вздох.

– Вот зачем ты так делаешь? – взъелся Норт. – Я по нормальному пришел поговорить, а ты. Это важно. Про твоего этого…

Нортон негромко выругался, “обласкав” Эриха последними словами. У меня екнуло сердце. А вдруг Эриху стало хуже, вдруг вылезли какие-то последствия от неудачной любовной магии?

Я поспешно открыла дверь. Нортон стоял, засунув руки в карманы. Он был в тренировочном костюме, со следами усталости на лице. Нортон не стал церемониться, толкнул дверь и небрежно вошел в комнату, оттеснив меня к стене. Оценивающе оглядел бедную обстановку и уселся на краешек кровати, вперив в меня свои голубые глаза.

Я скрестила руки на груди.

– Я спать собираюсь. Зачем пришел?

Нортон смерил меня долгим взглядом, а затем произнес:

– Помириться хочу.

У меня чуть глаза на лоб не полезли. Я с таким трудом избавилась от его общества, только задышала полной грудью, а теперь он рвется обратно.

– Не-а, – я качнула головой. – Сделанного не воротишь.

Нортон прищурился.

– Перестань, Мариш. Хочешь заселю обратно в ту комнату? Ты из-за этого дуешься? – он потянулся, пытаясь взять меня за руку, но я отпрянула.

– Не собираюсь я никуда возвращаться. Ты что думаешь, все так просто? Захотел позвал, захотел выгнал?

– И долго ты будешь дуться? – с возмущением спросил Норт.

– Дол… – я осеклась.

Взгляд упал на руку Нортона. К ней исподтишка подкрадывался проснувшийся Орсо. Он завис над большим пальцем Норта и оскалился, обнажив острые клычки.

– Нортон! – вскрикнула я и дернула его за рубашку на себя.

Норт, воспользовавшись моментом, зажал меня в объятиях. Через его плечо я заметила, как паучок испуганно юркнул под одеяло.

– Карамелька, – выдохнул Нортон и зарылся лицом в мои волосы. – Когда у тебя занятие с этим?

Я вопросительно заглянула ему в глаза, параллельно пытаясь выпутаться из его рук.

– Я пойду с тобой, карамелька.

– Даже не думай, – я отпихнула его от себя.

Мне их прошлой встречи сполна хватило.

– Да как ты не понимаешь! Это опасно. В Академии, – Нортон прикрыл дверь и, приблизившись вплотную, прошептал, – в Академии убийца! Только тссс.

Я едва не рассмеялась, но под суровым взглядом Нортона прикусила язык.

– Что за глупые шутки? Специально придумал, чтобы я не ходила к Эриху?

– Так он для тебя уже просто Эрих? – Норт так разволновался, что даже покраснел.

– Прекрати!

Нортон закатил глаза и всплеснул руками, а затем взял меня за плечи и произнес серьезным тоном:

– Послушай, в Академии прячется убийца. Я сам слышал, – он замялся, – слышал, как отец разговаривал с главой Валарийских страж. Он хотел отправить меня домой под предлогом навестить мать, в общем, хотел отослать подальше, как последнего труса! – Норт сжал кулаки. – Но я не трус, отказался. Да и как я тебя здесь оставлю одну, карамелька?

Я пыталась найти в лице Нортона хоть какие-то намеки на странный розыгрыш, но он был предельно серьезен, а судя по взгляду еще и крайне встревожен.

– А при чем тут мои занятия с Эрихом?

– Отец говорил, убийца маг смерти.

– И что?

– Как что?! Какой-то некромант использовал свою силу против живого человека. Ты же знаешь, это запрещено. А этот Каллистр, совсем недавно у нас появился и держится особняком, только со своим дружком тусуется. Не наводит на мысли, а?

Я покачала головой и сбросила руки Норта со своих плеч. Это казалось безумием. Не могло такого быть, то, в чем Норт обвинял Эриха было уму непостижимо.

– Но ведь твой отец сам взял на работу Эриха.

– Так откуда… – за дверью послышался шорох, мы одновременно замолчали и уставились в сторону шума.

Нортон приложил палец к губам и шагнул к двери, выглянул наружу, осмотрелся и закрыл ее поплотнее.

– Так откуда отцу было знать, что он убийца? – Нортон возмутился моим вопросом. Для него уже все было ясно, он не сомневался в виновности Эриха, но для меня это звучало, как полная чушь.

– Слушай, – я придала лицу самое скорбное выражение, на которое была способна, – так голова разболелась, эти разговоры о преступниках так утомили. Мне уже спать пора, иди пожалуйста.

Я попыталась его выпроводить. У дверей Норт остановился.

– Только никому об этом не говори. Это большой-большой секрет, чтобы не спугнуть эту мразь, – глаза Нортона были полны решимости, словно он сам собрался ловить преступника.

Я поежилась, а если это и правда Эрих? Заметив мою взволнованность, Норт погладил меня по щеке.

– Эй, не бойся, карамелька, его скоро выведут на чистую воду и тогда он уже не отвертится. Прямиком на плаху пойдет.

– На какую плаху? – испугалась я.

– На обычную. За такие преступления наказание одно – смертная казнь. Спокойной ночи, карамелька, – Нортон склонился и быстро чмокнул меня в губы, я, погруженная в мысли об Эрихе, даже среагировать не успела.

Закрыв за ним дверь, я ошеломленно упала на кровать. То, что рассказал Норт просто не укладывалось в голове. Эрих не мог. А потом я вспомнила его черные глаза, когда его что-то злило. Мог ли он потерять контроль в такой момент? Ответ на этот вопрос пугал до леденящего ужаса.

Глава 21

Утро встретило меня двумя новостями – хорошей и плохой. Хорошая – обо мне и ворожбе на Эриха забыли. Плохая – вся Академия на ушах стояла от сплетен про загадочного убийцу, который почему-то решил спрятаться в стенах нашей Академии. Некоторые впечатлительные адепты уже паковали чемоданы, чтобы уехать домой. А боевые маги успели подраться с некромантами со старших курсов, обвинив последних во всех смертных грехах. Теперь весь факультет по некромантии с адептами и преподавателями был под подозрением. Были даже адепты, которые отказывались посещать их лекции.

Мы с Нинель сидели на лекции по травам. Нинель с усердием конспектировала за преподователем, а я никак не могла сосредоточиться. На душе было паршиво.

– Думаешь, это правда? Ну, про убийцу, – шепотом спросила я.

Нинель пожала плечами, травы ее сейчас занимали больше моих подозрений. Конечно, не ей же идти на занятие с Эрихом. Как все пройдет? О чем мы будем говорить? А если слухи подтвердятся? От мучительного ожидания сводило живот.

После лекций я заскочила к себе в комнату, чтобы проведать паучка. Вчера после несостоявшегося нападения на Нортона, я отчитала Орсо, а он обиделся и просидел под комодом всю ночь. Даже утром не вышел. С его слов, он просто хотел меня защитить от “неприятного чужака”. Норт, конечно, тот еще фрукт, но нельзя же кусать всех, кто тебе не нравится.

– Я пришла, – воскликнула я, войдя в комнату.

Ответом была тишина. Я заглянула под комод, но никого не нашла, лишь на полу валялось два крылышка. Кажется, это была муха. Что ж, по крайней мере, дите не голодное. Заглянула под кровать – тоже пусто. Меня начало охватывать волнение. А вдруг с ним что-то случилось? Несмотря на мою нелюбовь к паукам, Орсо ведь ни в чем не виноват. Он же крошка совсем.