Текст книги "Другая жизнь Мародёров: Per aspera ad astra (СИ)"
Автор книги: Elizabeth Ocviv
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)
Джеймс деловито кивнул.
– Один вопрос, Северус.
– Валяй.
– Почему так резко ты перешёл на нашу сторону? С чего вдруг?
Северус поджал губы, а затем проговорил:
– Много причин в совокупности повлияли на моё мировоззрение.
– Но была же какая-то основная причина?
Лили, словно облако, вплыла в комнату с подносом, на котором стояли чашки и чайник. Северус многозначительно кивнул в сторону девушки. Джеймс и Ремус усмехнулись.
– Спасибо, – поблагодарил её Люпин, приняв от Эванс чашку с горячим напитком. – Северус, ты не мог бы подробнее рассказать о новых исследованиях Ордена? Дамблдор весьма молчалив в последнее время, видимо, пока что это закрытая информация.
– Разве он об этом не обмолвился ни разу? – удивился Снейп.
Ремус отрицательно покачнул головой.
– Я думаю, лучше об этом говорить в штабе.
Лили хотела что-то сказать, но сдержалась.
– А как насчёт меня, Северус? – спросил Поттер. – Как скоро Тёмный Лорд, по твоим прогнозам, узнает, что я недееспособен?
– Это временно, – напомнила Лили.
Джеймс сделал вид, что не услышал этого замечания.
– Скоро мне ждать его в гости?
Снейп пожал плечами и сказал:
– Возможно, через неделю-другую.
– Замечательно! – взорвалась Лили. – Давай ещё баррикады тут возведём. Я уверена, что он не успеет узнать о случившемся раньше, чем мы поставим тебя на ноги.
– Не забывай, Лили, – упрямо ответил Сохатый, – что может быть и летальный исход. Тогда ему будет ещё проще.
– Прекрати даже думать об этом, – отрезала Эванс и отвернулсь.
На несколько секунд воцарилось молчание, которое прервала одинокая реплика Ремуса:
– Мне жаль вас всех огорчать, ребята. Но, похоже, Волдеморт уже добрался до нас.
– С чего ты взял? – ошеломлённо произнёс Джеймс.
– Сегодня утром было совершено нападение на одного из наших.
– На кого? – спросил удивлённый Снейп.
– На Кристал.
========== Глава 13. Молодожёны ==========
Залог семейного счастья в доброте, откровенности, отзывчивости.
Э.Золя
Сириус Блэк
– Предположим, что ты прав, – с изрядной долей сомнения сказал Аберфорт, вытянув ноги под столом. – И где хоть одна гарантия, что мы не влезем в очередную мясорубку?
– Гарантий у нас нет, Аберфорт, – ответил серьёзный Альбус. – Придётся пойти на этот риск.
– О каком риске идёт речь? – вспылил брат. – Когда мы идём на разведку, не зная, что можем там найти, – это риск. Когда мы берём юнцов, совсем ещё зелёных и неопытных, которые могут нас выдать с потрохами, – это риск. Но когда, по твоим словам, мы должны пойти туда, где нас точно размажут, как подтаявшее масло по горячей сковороде, – это безрассудство. И я не хочу в этом участвовать.
– Альбус, – взял слово Грюм, – он в чём-то прав. Если облаву устроили намеренно, в чём я не сомневаюсь, нам следует быть более благоразумными и осторожными. Я понимаю, ты не станешь пренебрегать моими словами, поэтому скажу тебе одно. Ты знаешь, как я ненавижу этого чёртова самозванца с шайкой маньяков и моральных уродов. Также ты знаешь, я делаю всё, что в моих силах, чтобы ликвидировать эту угрозу. Но не стоит терять голову.
– На войне не бывает без жертв, – донеслась удивительно циничная реплика Дожа. – Если хочешь победить, придётся от чего-то отказаться.
– Но не от людей же, – поражённая Макгонагалл, поджав губы, выжидательно глядела на присутствовавших членов Ордена.
Альбус скрестил руки. Его лицо не выражало ничего, кроме усталости. Было довольно поздно, и многие орденцы были солидарны с младшим Дамблдором в желании поскорее убраться восвояси.
– Положение вещей такое, леди и джентельмены, что Лорд Волдеморт начал своеобразную «охоту». Каждый член нашей организации отныне стал его мишенью. Я пока не располагаю информацией, откуда у него сведения относительно нашей кампании по борьбе с ним и её участников, но могу совершенно точно сказать вот что.
Все заметно напряглись в ожидании продолжения речи волшебника.
– Пока мы будем медлить и ссориться, мы будем способствовать Волдеморту в его тёмных делах. Нам нужно сплотиться, а не разделяться. Пока мы не придём к какому-либо консенсусу насчёт планов нашей деятельности, мы будем уязвимы. Зачем подставлять себя под удар, когда нужно заниматься совершенно другими вещами? Давайте же возьмём себя в руки и разработаем некую стратегию. Нам нужно быть предельно осторожными и внимательными.
– А что там с Оушен? – делано небрежно спросил Блэк. – Она жива?
Кажется, этим вопросом интересовался каждый из присутствовавших, но задать его осмелился только Сириус. Дамблдор едва уловимо приподнял брови и ответил:
– К большому сожалению, миссис Оушен сильно пострадала. Её отправили домой, на серьёзное лечение, но, несмотря на оказанную помощь, пару часов назад она скончалась.
Через пару мгновений Дамблдор поднялся на ноги и печально произнёс:
– Друзья. Я предлагаю почтить память Кристал Оушен минутой молчания.
Все встали из-за стола. Слов не находилось.
***
После большого заседания дежурными для небольшой уборки в штабе оставили Ремуса и Сириуса. Выполняя такое задание, парни не упустили возможности поболтать. Изрядно уставшие и мечтающие поскорее закончить свою работу, они бездумно поднимали все темы, какие крутились в их головах. Разговор настолько стремительно менял направление, что его участники порой не успевали перестроиться, словно замирая на секунду.
– И как он, говоришь? – Сириус придвинул очередной стул к огромному столу.
Ремус неопределённо пожал плечами и ответил:
– Я не могу ничего сказать. Лили с ним, значит, всё в порядке.
– Да, но они в последнее время частенько вздорят, Лунатик, – Сириус сказал это с таким выражением лица, словно объяснил Ремусу, что дважды два – четыре.
– Это вполне поддаётся объяснению, Бродяга. Он – упрямый олень, никого не хочет слушать. К тому же постоянно думает, что всё в этой жизни должен делать сам. А уж если случается что-то из ряда вон выходящее, он тут же становится в позу.
Раздался негромкий лающий смех Сириуса.
– А она, – продолжал улыбавшийся Люпин, собирая мусор в корзинку, – упряма, как и он. При этом пытается что-то делать сама, хотя иногда не понимает, что делает. Иногда и её эмоциональный барометр зашкаливает, и тогда она и Джим вообще неотличимы.
– Иными словами, два сапога – пара, – подытожил Блэк. – Со Снейпом всё ясно. Кроме одного.
– Чего же?
– Неужели он и вправду изменился? Не могу так сразу начать ему доверять.
– Сириус, ты слишком строг к нему. Раз Сохатый его простил, то ты, по моей логике, тоже должен был несколько поостыть.
– По твоей логике, – усмехнувшись повторил Бродяга. – Когда это я подчинялся твоей логике?
– Да, это я глупость сморозил, – задумчиво отозвался Лунатик, и оба друга фыркнули. – А как там Марлин?
– О, братец мой, всё замечательно! – глаза Сириуса засияли, словно два бриллианта. В душе молодого Блэка растекалось тепло. – У меня теперь персональная горничная, повар и всё, что только может быть!
– Неужели она тебя ни за какие твои шалости не отчитывает? – удивлённо улыбнулся Лунатик.
– Как же, мне достается ещё больше, чем прежде. А самое худшее наказание – это когда она меня лишает самого приятного в семейной жизни.
– Это чего же? Семейного ужина?
– Секса, – Бродяга сел на стул, закинув ногу на ногу, и расплылся в довольной улыбке. – Сразу видно – девушки нет.
Сириус знал Люпина не первый год и прекрасно понимал, что Ремус нисколько на его реплику не обиделся.
– Как-то цинично с твоей стороны, Бродяга, – прыснул Лунатик, сев рядом, пусть и менее вальяжно.
– Это правда, дружище. Если бы ты вкусил этот блаженный плод и познал истинное наслаждение, ты бы иначе заговорил.
Ремус засмеялся и поднялся на ноги.
– Нам пора, пошли. А то нас заждались.
Марлин Блэк
Марлин, уставшая после тяжёлого, изнурительного рабочего дня, разбирала подарочный комплект посуды. В нём были и расписные чашки разного объёма, и так же красиво оформленные тарелки, супница, чайник и прочая столовая утварь. Приятно было осознавать, что это их общее имущество – её и Сириуса. С тех пор, как они поженились, упрёков не только не стало больше – над ними словно летало облако счастья. Не угрюмое, тёмно-серое, а лёгкое, белое, воздушное. Оно словно щитом накрывало их, оберегая от вмешательства недобрых вестей и безрадостных событий. Марлин чувствовала себя по-настоящему счастливой. Пусть она не прыгала до потолка от радости, не плакала от избытка эмоций, не твердила всем и каждому, как ей повезло – она просто жила, осознавая это. Девушка испытывала состояние спокойной благодати. Их семейная пара была из тех, кто был эмоционально сдержан большую часть времени, кто предпочитал выбираться куда-либо на выходные вместе, кто не ревновал друг друга ко всякому прохожему и просто так не устраивал истерики на пустом месте. Воспитание ли, характеры – но в этом они были похожи, что делало их ещё роднее и ближе.
Шкафы для посуды, висевшие на стенах просторной кухни, были набиты до отказа.
– Похоже, это такая свадебная мода, – усмехнулась про себя миссис Блэк. – Не дай Бог, мне придёт приглашение на свадьбу, а в списке подарков будет пункт под названием «Половник от Богемии» или, что ещё хуже, – «Горшочек для запекания от Эмили Генри». Ну что за мода?
Пока девушка сокрушалась о бесполезности огромного количества никому не нужной посуды, к тому же заоблачно дорогой, в окно ударила крупная капля дождя. Затем ещё одна. Постепенно прибавляя в силе, полил дождь. Марлин не любила сырость, поэтому проверила, все ли окна и двери плотно закрыты, после чего зажгла камин в гостиной и заварила чай. Устроившись поудобнее в кресле, девушка вдруг почувствовала острое желание что-нибудь почитать. Посетовав, что приходится покидать нагретое местечко, она встала и прошла в кабинет, где в данный момент никто не работал – он попросту служил пристанищем для множества книг. Отворив дверь и включив свет, волшебница проследовала к столу, что величаво стоял у окна, она поставила на него кружку с чаем, затем отвернулась к стеллажам с книгами. Но её взгляд уже зацепился за что-то необычное, лежавшее на столе. Этим интересным предметом оказался всего лишь конверт. Письмо от Питера. Датировано вчерашним числом. Любопытство пересилило другие чувства, и Марлин прочла письмо. Ничего особенного, на взгляд девушки, в нём не было. Бедняжка Питер сообщал о смерти своей матери и приглашал на похороны, которые состоятся завтра. Но почему Сириус не сообщил ей об этой прискорбной новости? Может, забыл? И ещё одна странность. Питер вскользь упомянул о каком-то Ордене и просил уведомить всех о его скором возвращении. Что бы это могло значить?
Помедлив немного, девушка свернула письмо и убрала на прежнее место, после чего вернулась к выбору книги. Взгляд остановился на «Джейн Эйр», которую Марлин и взяла.
Чтение не клеилось. В голову то и дело лезли различные мысли. У неё не было от Сириуса никаких секретов, они безоговорочно доверяли друг другу всё. Но что тогда всё это значит?
Утихомирив поток бесполезных рассуждений, Марлин возобновила чтение. Чай остался остывать на столе в кабинете.
***
– Дорогая, ты дома?
Сириус вернулся. Повесив куртку на крючок в прихожей, скинув туфли, он прошёл в гостиную, где застал Марлин, читавшую очередную книгу.
– Дома. Где же мне ещё быть в такой ливень.
Марлин почувствовала запах одеколона мужа рядом с собой и получила от Сириуса поцелуй в макушку. Она обернулась через плечо и поцеловала его в губы.
– Пока ты будешь в душе, разогрею нам поесть.
Молодая чета Блэков в первый же день совместной жизни условилась не действовать друг другу на нервы, когда один из них не в духе. И не то чтобы Марлин была не в духе, просто… Её терзали сомнения, с которыми она хотела покончить. Видя её озабоченность, муж не стал оспаривать ближайшие планы Марлин, а молча ушел в ванную комнату.
Спустя десять минут оба сидели за столом, поедая стейк из свинины со стручковой фасолью. Первым разговор решил начать Сириус.
– Как твои дела, Мар? Что нового в издательстве?
– Ничего особенного, – спокойно ответила она. – Сегодня удалось сдать статью после миллиона поправок. Я уже думала, что её и в этот раз отвергнут.
– Хорошо, что всё обошлось.
Марлин кивнула.
– А как прошёл твой день?
Сириус, прожевав очередной кусочек мяса, проговорил:
– В Министерстве промывают мозг. Грюм устраивает ежедневные разгромы всем и вся, мы уже и дышать при нём не решаемся – он злой, как дракон.
– Очередное задание? – тон девушки стал более оживлённым.
– И это тоже.
Сириус доел свою порцию, вышел из-за стола и подошёл к раковине. Со своего места Марлин могла видеть лишь спину мужа. Повисло молчание, которое на этот раз прервала девушка.
– Что ещё нового?
Сириус обдумывал ответ. Девушка нетерпеливо шевелила пальцами рук, неотрывно глядя на парня.
– Слушай… – странным голосом заговорил Блэк. – Я не хотел тебе говорить, расстраивать тебя.
– Обещаю, я восприму новости абсолютно адекватно.
– У Пита умерла мать. Вчера.
– Мне очень жаль его.
– Мне тоже.
Сириус опёрся руками на бортики раковины. Марлин слышала, как он тяжело дышит, и сама напряглась.
– Почему ты мне вчера не сказал?
Такой простой вопрос не только не успокоил парня, но и взбудоражил его ещё сильнее. Он нервно дёрнул головой.
– Потому что это не приглашение на праздник, Мар. Такие события не оставляют равнодушными, их нельзя сообщить за обедом или в гостях.
– Но я ведь всё понимаю, – с некоторым нажимом произнесла Марлин, затянув слегка распустившийся конский хвост на затылке. – Он твой друг, один из Мародёров. Я знаю, что они тоже часть твоей жизни, как и я, как и Регулус. Но ты мог мне просто сказать. Ты видишь, я же не истерю и не обвиняю тебя, я просто пытаюсь понять причину твоего молчания.
– Мне тяжело говорить об этом, Мар.
– Разумеется, – понимающе кивнула девушка и заметила, как руки Сириуса ещё крепче обхватили раковину. – Но ты можешь мне выговориться – станет легче.
– Не думаю, – с сомнением бросил Сириус и повернулся лицом к девушке. – Послушай. Пит только недавно вырос в моих глазах, я многое чувствую по этому поводу… Просто пойми, ему тяжело – мне тяжело. Конечно, он не Джим, который словно второй я, но Пит мне тоже очень дорог. Я не могу описать словами, что значит его утрата лично для меня, но если ты хочешь, то можешь со мной завтра съездить на похороны.
Девушка кивнула.
– Тогда расскажи мне об Ордене. Что это? Почему ты и об этом не говорил?
– Ах, это… – Сириус усмехнулся и глянул на жену исподлобья. – Я знал, что ты у меня умница, рано или поздно узнаешь…
– По-твоему, хранить секреты от меня и ждать, пока я сама их разоблачу, – это весело? – Марлин неодобрительно хмыкнула и принялась убирать со стола, чтобы сбросить нахлынувшее раздражение.
– Я просто не горел желанием втягивать тебя в это, – с улыбкой, словно маленькому ребёнку, пояснил Блэк. – Я понимаю теперь, как никогда прежде, что ты должна сама сделать выбор. Мне не стоит препятствовать тебе.
– Препятствовать в чём? – девушка непонимающе глядела на парня. – Ты можешь изъясняться конкретнее?
Улыбка Сириуса стала ещё шире.
– Я состою в Ордене Феникса. Это подпольная организация, которая реально борется с Волдемортом, не то что Министерство. Если ты хочешь вступить в наши ряды – я не против. Но знай, что это крайне опасно.
Марлин заметно успокоилась. По крайней мере, он не ходил налево.
– Я подумаю.
========== Глава 14. Загадки в темноте ==========
Питер Петтигрю
Было в этом дне нечто такое, мешающее чувствовать что-либо. То ли потому, что это был четверг, то ли потому, что Пит уже не мог ничего чувствовать. Но четверги Питер терпеть не мог; было бы логичнее, если бы он ненавидел всех и вся в этот день. Но нет. Скорее, иное – Питер устал ощущать угнетение, эту тяжесть, боль. Он не мог похвастаться тёплыми отношениями с матерью. Он никогда не был её любимцем, никогда не вёл с ней доверительных разговоров, никогда не радовался возвращению домой. Конечно, было бы исключительным лукавством говорить, будто он вовсе не любил свою мать. Но любил странной любовью.
На похоронной процессии присутствовали все Мародёры, Лили и Марлин. Никого лишнего, ни одного пустого слова. Все молча соболезновали потере Пита, молча поддерживали его – этого было вполне достаточно.
Ремус помогал Питеру мыть посуду, остальные мирно сидели в небольшой унылой гостиной. Сириус мерно вышагивал вдоль и поперёк комнаты, очевидно, озадаченный чем-то сверхважным, Джеймс, сидевший в своём кресле, посматривал на друга, ожидая, что тот вот-вот выдаст тревожащую мысль. Марлин безуспешно пыталась починить расклеившийся от сырости ботинок, затем, смирившись, убрала палочку в мантию и уютнее устроилась в кресле. Лили же массировала шею Джеймса, ибо процедуры пропускать было нельзя. Тикали часы, за окном лил дождь, тихо потрескивали поленья в огне камина. Было почти спокойно. Почти.
– Я вот только сейчас понял, Джеймс, – Сириус круто развернулся на пятках, чтобы встать лицом к друзьям. – Всё это – происки Волдеморта.
– Какая догадливость, браво, Бродяга! – насмешливо ответил Поттер. – В номинации «самый смекалистый человек на земле» ты, без сомнения, был бы первым.
– Ха-ха-ха, Поттер, очень смешно, – парировал Блэк. – Я вообще-то серьёзные вещи говорю, а ты шутки шутить вздумал.
Сохатый уже заготовил новую фразу и открыл рот, чтобы её озвучить, но вмешалась Лили:
– Сириус, что ты имеешь в виду?
Бродяга развел руки и многозначительным тоном ответил:
– Всё!
– Сириус, теперь ты метишь на «самого разъясняющего и понятно объясняющего человека», – никак не унимался Джеймс.
– Я тебя тоже не понимаю, Сириус, – донеслась реплика Марлин. – Будь добр, выражайся конкретнее.
Сириус тихонько выругался и облокотился на спинку кресла, в котором сидела Марлин.
– Мать Пита погибла не просто так. Нет, я неправильно начал, – Блэк слегка прищурился, отчего его лицо сделалось более суровым. – Она совершенно неслучайно заболела. Теперь вы понимаете, о чём я?
Воцарилось молчание. Каждый думал о словах Сириуса.
– Ты сказал, она погибла, Бродяга? – послышался голос Ремуса, они с Питером вошли в комнату и сели рядом с друзьями. – Я не ошибся?
Пит чувствовал себя не на своей тарелке. Было неловко оттого, что тема разговора выносила сор из избы. С другой стороны, он понимал, что с матерью его связывало не так уж много воспоминаний, и друзья были Петтигрю куда ближе, чем родная мать.
– Нет, ты всё правильно понял.
Сириус повернулся лицом к Питеру.
– Прости, друг. Я знаю, сейчас не очень подходящее время, чтобы заводить такие разговоры… Но пойми, я бы не начал, если бы не было повода. А он есть. И значительный.
Питер глубоко вздохнул и согласно кивнул. Ему было практически всё равно. Пусть говорят что хотят.
– Мои догадки сначала были для меня чем-то беспочвенным, бездоказательным. Однако я удостоверился в своей правоте и теперь считаю своим долгом рассказать вам, что к чему.
Пит устало уронил голову на спинку неуютного креслица. Похоже, этот день однозначно можно было назвать плохим.
Дождь усилился. Лунатик суетливо стал предлагать собравшимся горячий чай, вернее, какой-то сваренный столетний веник из непонятных и, более того, подозрительных трав и веток. Джеймс любезно отказался, едва заметно поморщившись, что не укрылось от глаз Люпина, Сириус принял предложение и залпом осушил кружку с огненным содержимым. Лили тоже взяла себе кружечку, как и Марлин. Сам же Ремус, испробовав этот, с позволения сказать, напиток, скривился и, поставив кружку с этим пойлом, больше к ней не притрагивался. Питер сидел неподвижно, созерцая происходящее.
– Давайте посмотрим на картину, собрав её различные части воедино, – продолжил Блэк. – Мы видим лишь отдельные фрагменты, не понимая, что за ними стоит и в какие части полотна их поместить, чтобы собрать правильную картинку. Поэтому давайте обсудим кое-какие детали. Начнём, пожалуй, с твоих родителей, Сохатый.
Если бы Джеймс физически мог в тот момент подпрыгнуть, он обязательно сделал бы это. Но пришлось ограничиться лишь ошеломлённым выражением лица.
– А что с ними было не так? – через некоторое время спросил Поттер, взяв себя в руки.
– Помнишь, ты рассказывал, что Дамблдор показал тебе в Омуте памяти?
– Да.
– Тогда не стоит пренебрегать словами уважаемого волшебника, и также не стоит забывать, что, действительно, их смерть… – Сириус резко глотнул воздуха и продолжил, – была очень внезапна.
Джеймс понуро опустил голову. Лили сжала его ладонь. Пит на секунду почувствовал, будто ощутил боль друга. Но сомнения очень скоро рассеялись, ведь Петтигрю даже в мыслях не позволял себе сравнивать семью Поттеров с тем крошечным анклавом «Я и мать», которое он называл своей семьёй. Питер до сих пор помнил, как вкусно пахло в доме Джеймса каждый раз, когда он приходил в гости. Помнил, как Дорея улыбалась ему так, словно и он её ребёнок тоже… Но это было слишком тяжело вспоминать. Проще было ни о чём не думать, уйти от мыслей. Просто слушать.
– Мы не поняли подтекста в прошлый раз, поэтому нам стоит разглядеть его сейчас.
Ремус поднялся на ноги, окинув друзей взглядом.
– Знаешь что, Сириус? Не время и не место ты выбрал.
Питера будто в ледяную воду окунули. Всегда спокойный и доброжелательный Ремус говорил не самым вежливым тоном, да ещё и несколько резко. Судя по реакции присутствовавших, все были в не меньшем замешательстве.
– Лунатик, я, кажется, тебя не так понял… – начал говорить Сириус, неотрывно глядя на друга.
Однако Ремус его перебил:
– Всё ты правильно понял. Мы только что похоронили миссис Петтигрю, не так давно пережили травму Джеймса, незадолго до последней – попрощались с мистером и миссис Поттер. Ты думаешь, им легко тебя слушать? – Люпин кивками головы указал на Джеймса и Питера. – Они едва держатся, чтобы не уйти.
– Лунатик, всё нормально, – делано спокойно отозвался Сохатый. – Пит, ты как?
Петтигрю пожал плечами и кивнул. Ему было горько от потери, но не до такой степени, чтобы отказываться от разговора.
– Вот видишь! – победоносно воскликнул Блэк, тоже поднявшись на ноги. – Я прекрасно понимаю, что они чувствуют, Лунатик, я бы не начал этот разговор, если бы не осознавал всех последствий. Но скрывать истинные причины многих несчастий было бы оскорблением памяти погибших!
– Я очень вас прошу сесть! – донёсся голос Эванс. Она так грозно смотрела на Лунатика и Бродягу, отчего ребята повиновались. – Разве вы не понимаете? Вы оба правы! Ремус переживает не за то, что правда скроется, а за то, чтобы каждый из ребят не замкнулся в себе! А Сириус прав в том, что такие ужасные вещи утаивать больше нельзя! Но вы оба забываете самое главное: что бы ни случилось, мы должны держаться вместе! В такие времена Волдеморт только и ждёт, чтобы мы начали бороться друг с другом. Но наш враг – он, а помогают ему в борьбе с нами наши же гордыня, эгоизм и самонадеянность! Нельзя позволять ему брать верх над нами.
Воцарилась тишина в комнате. Её прервал задумчивый Питер.
– Ремус, я знаю, ты хотел как лучше… Скоро полнолуние, я думаю, из-за этого ты такой резкий, – Петтигрю сложил руки в замок и продолжил: – Я это к тому, что нам надо быть намного осторожнее. И было бы совсем неплохо найти новое место для превращений Лунатика.
– Хорошее предложение, Пит, – поддержала Марлин, – очень здраво.
Остальные согласно кивнули.
– Если вы всё-таки не против, я хотел бы кое-что рассказать, – откашлявшись, сказал Блэк, ожидая ответной реакции.
Джеймс мотнул головой.
– Тогда слушайте. Несколько недель назад я стал свидетелем разговора Грюма и Боунса. Не буду говорить, о чём был этот разговор, процитирую лишь фразу: «Они уйдут так же неправдоподобно тихо, как и Чарлус с Дореей». Это очень зацепило меня, я знал, что Грюм имел собственное мнение насчёт их смерти. Тогда я осмелился затеять с ним разговор и выведать всё, что он знает или думает по этому поводу. Конечно, розовых сказок на ночь он мне не рассказывал, но зато мне удалось кое-что узнать.
Грозный Глаз намекнул, что есть особая картотека на каждого мракоборца, в которой есть абсолютно всё. Достать их, конечно, непросто, но сидеть без дела тоже не вариант. Тем более, мы не так просты, как может показаться. Ещё он очень неласково выразился насчёт сотрудников Министерства, которые, по его мнению, своими действиями не выказывают ничего, кроме желания помочь Волдеморту поубивать всех. Больше из него выжать я не смог. Но мне кажется, он понял, что мы начали докапываться до истины. Не знаю, что из этого выйдет.
– Может, если бы о гибели Чарлуса и Дореи спросил Джеймс, Грюм бы рассказал побольше, – заметил Лунатик.
– Я тоже так подумал, – кивнул Бродяга. – Поэтому…
– Поэтому я должен лично с ним поговорить, – закончил фразу Поттер.
– Именно!
Сириус торжествующе взмахнул руками и улыбнулся.
– Но это пока невозможно, – твёрдо заявила Лили.
– Вот именно, что пока, – подмигнул ей Джеймс.
Спустя несколько минут гости начали расходиться. Питер чувствовал себя уставшим, но не одиноким. То, что друзья были с ним в такой день, его очень приободрило. Однако не давал покоя один вопрос. Сириус с Марлин уже перешагнули порог дома Пита, когда тот решился произнести его вслух.
– Сириус… Что имел в виду Сохатый, когда сказал «вот именно, что пока»?
Сириус оглянулся по сторонам и подошёл поближе к Хвосту.
– Зелье почти готово, – прошептал он. – Нужно молиться, друг мой, чтобы всё прошло хорошо. Поттер – упёртый баран, но даже он боится, что уж говорить о Лили. А что касается твоей мамы… Это я тебе позже поведаю.
========== Глава 15. Чёрный день ==========
Ремус Люпин
– Кто-нибудь скажет мне, почему наш реестр посещений валяется в таком виде?
Парень пришёл в штаб-квартиру Ордена и увидел непривычный беспорядок. За огромным столом сидели Сириус и Стерджис, бурно что-то обсуждая, рядом, подперев руками голову, сидел Фабиан и слушал беседу товарищей по Ордену. На столе были разбросаны какие-то документы, в том числе и реестр посещений штаб-квартиры, за который Ремус отвечал собственной головой. Он приблизился к присутствовавшим и смерил их вопросительным взглядом. Стерджис, очевидно, не совсем понял, что это могло бы значить, и в его глазах отразилось удивление. Тогда Блэк вскочил на ноги и воскликнул:
– О, Ремус, дружище!
Люпин многозначительно изогнул бровь и скрестил руки на груди.
– Что за бардак вы тут устроили?
Сириус фыркнул и сел на место. Фабиан ответил:
– Мозговой штурм, Рем. Решаем задачи, поставленные перед Орденом.
– Для этого надо было вывернуть всё, что у нас было? – непонимающе отозвался Люпин, выуживая реестр из-под груды прочих листков и документов.
– Во-первых, это далеко не всё, – апеллировал Блэк, едва заметно улыбаясь, – а во-вторых, мы лишь делали свою работу.
– Но убирать будет Ремус, ты это имеешь в виду? – иронично произнёс Люпин.
Блэк расплылся в щенячьей улыбке.
– Нет, я не стану это убирать, – высказал протест Лунатик, – и ты меня не заставишь.
Фабиан рассмеялся от души, Ремус в глубине души тоже смеялся, но внешне казалось совершенно иное. Он не хотел уступать Сириусу, потому что считал, что всё должно быть честно.
Блэк буркнул что-то себе под нос и придвинул стул ближе к столу.
– Мы тут, между прочим, кое-что любопытное нашли, – встрял Подмор. Он придвинул ближе к Ремусу зелёную папку и продолжил. – Мы посмотрели личные дела некоторых чистокровных семей, на это нас надоумила Алиса. Признаюсь, мы бы долго тупили, если бы не догадались делать небольшой список с пометками. Мы выписали имена, характеристики и различные спорные факты биографии тех или иных личностей. Собственно, эта папка – что-то вроде получившейся сметы. Взгляни.
Ремус жадно вчитывался в написанное. С первого взгляда, ненужные факты. Но с другой стороны…
– Я вижу, ты просёк фишку, – произнёс Фабиан. – Получается, что можно вычислить многих Пожирателей по их связям между собой. Но не это самое главное открытие.
Люпин удивлённо посмотрел на Пруэтта.
– Есть кое-что, что я не могу объяснить. И вряд ли кто-то из нас может.
– Что ты имеешь в виду?
Повисло неловкое молчание. Орденцы словно решались на что-то очень трудное – настолько нагнетала сложившаяся тишина. Слышно было даже дуновение ветра за окном.
Инициативу на себя взял Сириус:
– Мы пока не знаем, чем так дороги пожирателям эти вещи, но есть кое-какие наводки.
Ремус опёрся на стол, вперившись взглядом в Сириуса. Но Блэк ничуть не смутился и продолжал говорить:
– Есть несколько предметов, которые кочуют от одного пожирателя к другому без видимой на то причины. Я, как человек, выросший в подобном ограниченном обществе, с уверенностью заявляю, что ни один чистокровный волшебник, имеющий эту поганую манию величия, не станет кому попало оставлять свои вещи, и уж тем более Волдеморт не станет раскидываться своим барахлом.
– Что это за вещи? – негромко спросил Люпин, словно опасаясь говорить на такую тему. – И чьи они?
– Скорее всего, они принадлежат ближайшим соратникам или самому Волдеморту. Меня больше заботит то, какая между ними связь.
Возникла небольшая пауза. Стерджис поднялся с места и медленно вышел из-за стола.
– Давайте поступим следующим образом. Мы спихнём это Дамблдору. А он пусть делает с этим, что захочет. Нам пока эту задачку не осилить.
Сириус, Фабиан и Ремус пили чай. Блэк читал газету, Фабиан что-то черкал в записной книжке, а Ремус приводил в порядок документы в штаб-квартире.
– Бродяга, я вдруг вспомнил… – тихо, с едва заметной улыбкой заговорил Люпин. – Ты на своей свадьбе порвал пиджак от свадебного костюма.
Фабиан оторвался от своих дел, с ухмылкой посмотрел на Сириуса.
– Было такое дело, – ответил Блэк и снова уткнулся в газету.
– А ты помнишь, где он теперь? – улыбка на лице Ремуса стала более явной.
Бродяга свернул газету, стараясь попутно припомнить ответ на вопрос, но в голове было пусто.
– Нет, не помню.
– Он у меня висит в шкафу.
Лицо Блэка вытянулось, на нём проступила озадаченность.
– Позволь поинтересоваться, что он там делает?
– Ты разве не помнишь ничего?
Сириус усмехнулся:
– Выходит, что нет.
Ремус потёр усталые глаза руками.
– Когда Марлин кидала букет невесты, ты дико оскорбился, почему нет традиции бросать что-нибудь и жениху. Тогда ты снял с себя порванный к тому времени пиджак, набросал в карманы конфет со стола, развернулся к нам спиной и швырнул всё это в нас. И угадай, кому это всё прилетело прямо в лицо?
Сириус и Фабиан рассмеялись, глядя на Ремуса. Ремус только хихикнул и продолжил заполнять ведомости. Когда парни успокоились, Люпин обратился к Фабиану:
– Ты бы видел, как в конце вечера он подумал, что я утащил его обручальное кольцо вместе с пиджаком, хотя оно было у него на пальце!..
