Текст книги "Другая жизнь Мародёров: Per aspera ad astra (СИ)"

Автор книги: Elizabeth Ocviv

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)

– Пожалуйста, перестань меня нахваливать, – попросила Лили и слезла с кровати, а затем нырнула в балетки. – А теперь спи, спортсмен.

– Нет, я не перестану тобой восхищаться, потому что ты этого заслуживаешь! – воскликнул Джеймс. – Ты помнишь, я говорил тебе, что никогда не вру? Так вот, ничего не изменилось, я всё так же говорю правду.

Он мной восхищается? Это просто невероятно… Его правда…

– Да, я помню, – кивнула девушка. – Я безмерно благодарна тебе за такие искренние слова, но тебе пора отдыхать. Благодарить меня будешь после того, как встанешь на ноги.

Если мы вообще не погибнем…

– Я в этом не сомневаюсь, – уверенно произнёс Джеймс.

– А теперь спи, – Лили вышла и прикрыла за собой дверь. Она прислонилась всем телом к двери и еле слышно сказала: – Господи, я люблю его ещё сильнее, чем прежде… Хоть бы всё получилось…

С этими словами девушка отправилась в больницу за готовым на треть зельем.

========== Глава 7. Смена декораций ==========

Кто не может лгать, не знает, что есть истина. Фридрих Ницше

Северус Снейп

Волдеморт призвал своих верных сподвижников на очередное собрание, на котором присутствовали абсолютно все Пожиратели смерти. За большим, до нельзя дорогущим столом сидели главные кровопийцы Англии и жаждали новой крови. Кто-то по собственной воле, а кто-то только для того, чтобы произвести впечатление на Волдеморта, по своему обыкновению вальяжно расхаживавшего вокруг стола, потирая волшебную палочку. В тот день его настроение было особенно поганым.

– Итак, друзья, – прошелестел он, – кто может порадовать меня?

Однако все молчали, опустив глаза.

– Никто? – от такого спокойного тона кровь сворачивалась в сосудах, а сердце пропускало удары. – Что ж, вы очень меня расстраиваете.

Повисло секундное молчание. Всем было ясно, что сейчас Волдеморт выбирает себе жертву.

– Август, – с приглашающим жестом обратился к Руквуду Тёмный Лорд, – поведай нам, что нового ты узнал в Министерстве.

Морщинистое лицо мужчины напряглось ещё больше.

– Мой Лорд, – вежливо обратился он, – в нашем отделе поговаривают, что Крауч-старший ходатайствует об особом разрешении мракоборцам использовать непростительные заклинания.

Волдеморт отмахнулся и гадко улыбнулся.

– Меня не волнует, что эти дураки собираются использовать. Мы ведь все прекрасно знаем, что не мракоборческий центр мешает нам осуществлять наши планы. Родольфус.

– Существует некоторая организация, вступающая с нами в бой всякий раз, когда мы выполняем задание, – со сдержанной ненавистью разглагольствовал Лестрейндж. – В схватках их участвует меньше, чем нас, однако это не мешает им препятствовать нам.

– И что ты предлагаешь, Родольфус? – с вызовом встрял Макнейр. – Неужели хочешь сказать, что даже знаешь всех этих ублюдков в лицо?

Волдеморт остановился и повернулся к Уолдену. Парень резко замолчал и опустил глаза. Все заметно напряглись.

– А почему вы раньше не додумались найти и истребить их всех по одному? – громче, чем обычно, задал вопрос Волдеморт. Северус смотрел прямо перед собой – на тревожного Нотта. – Я вас спрашиваю!

– Мой Лорд, – прошелестела Беллатрикс в попытке скопировать интонации своего кумира, – поручите это мне.

– У тебя будет другое задание, – отрезал Волдеморт, зыркнув на Лестрейнджей. – А ты, Август, – маг приблизился к Руквуду вплотную, – займись этой шайкой. Нужны имена, адреса. Чтобы через неделю у меня были все необходимые сведения!

Волдеморт сел во главе стола и окинул властным взглядом своих последователей.

– Друзья, вам стоит осознать, на что вы способны во имя благородной цели. Ваша слабость и трусость многого всем нам стоит, и я не хочу, чтобы среди нас существовали недомолвки.

Далее досталось Люциусу, затем ещё некоторым, а после всего этого собрание было объявлено закрытым. Новой целью Волдеморта стали какие-то предметы, но понять, что именно в них его заинтересовало, не мог никто.

– Таким образом, теперь у вас есть представление о том, с чем намеревается иметь дело Тёмный Лорд, – заключил Северус, – я рассказал всё, что видел и слышал.

Орденцы молча сидели за столом и внимали рассказу Снейпа, стоявшего недалеко от входа в зал совещаний. Кто-то откровенно не доверял новоявленному шпиону, а кто-то пытался выбрать, какой версии придерживаться: что Снейп водит всех за нос или что он говорит правду. Неловкую ситуацию исправил Аберфорт.

– И ты наивно думаешь, что я или кто-то другой из нас возьмёт и просто примет все твои слова за чистую монету?

Лицо Боунса вытянулось. Аластор скривил губы и бросил взгляд в сторону Альбуса.

– Аберфорт, не стоит вводить всех присутствующих в сомнения, – сказал глава Ордена. – Я не менее твоего предвзято отнёсся к предложению Северуса, но в нём есть истина. Даю свое слово, мистер Снейп нам не опасен, в противном случае я бы не пригласил его сюда.

Аберфорт насупился, но ничего не сказал.

Северус чувствовал себя подавленно, хотя виду не подавал. Сириус смотрел на него как-то странно, а затем вдруг нарушил молчание:

– Скажи, почему на Джеймса упала стена?

Эммелина вопросительно посмотрела на Блэка; он поднялся с места и буравил гневным взглядом побелевшего Снейпа.

– Какой урод это сделал?

– Никто не ожидал, что это хлипенькое здание рухнет как карточный домик, Сириус, – вмешался Подмор.

Сириус резко повернул голову и раздражённо посмотрел на удивлённого Стерджиса, а затем снова устремил свой взгляд на Снейпа.

– Но ты мог хотя бы что-нибудь сделать для того, чтобы предотвратить эту беду! Ты же там был и всё видел?! В чём же тогда заключалась твоя помощь?

– Сириус, – сказал Дамблдор тоном, не терпящим возражений, – прошу, сядь.

Блэк разумно не стал перечить главе Ордена и послушно сел, хотя в его взгляде всё ещё осталась досада. Северус перевёл дух. Всё-таки правду говорят, что взгляд Блэка может выдержать не каждый. Альбус взял слово.

– Прошу вас всех быть осторожными. Волдеморт только и ждёт, когда мы все рассоримся и разделимся. Пока что лишь наша организация может противостоять Пожирателям, поэтому нужно быть бдительными и держаться вместе.

– А что мы будем делать с ним? – кивнул в сторону стоявшего Снейпа Грозный Глаз. – Лично я ему не доверяю.

– И очень зря, Аластор, – сдержанно улыбнулся Дамблдор. – Мистер Снейп сослужил нам добрую службу, – профессор многозначительно посмотрел на Северуса, – и ещё сослужит.

Лили Эванс

Воскресенье выдалось холодным и пасмурным. И удручала не только погода.

С самого утра Джеймс чувствовал себя очень плохо. У него поднялась температура, горели ладони, он постоянно потел и отказывался пить лекарства и что-либо есть. Чейз каждые пять минут менял холодный компресс, который прикладывал ко лбу парня, чтобы облегчить его мучения. Лили не отходила от Поттера практически ни на шаг. Она чувствовала, что состояние Джеймса ухудшается, но не могла понять, почему зелья не дают того эффекта, на который она так рассчитывала. И тогда её осенила мысль.

– Чейз, – Лили встала с кровати, на которой лежал измождённый Джеймс, и негромко сказала эльфу: – я сбегаю в магазин, мне нужно купить кое-какие лекарства. Побудь с ним, следи за его состоянием. Если станет ещё хуже, дашь ему вот это зелье, – Эванс указала на склянку с жидкостью, что стояла на прикроватной тумбочке. – Ну всё, я быстро. Одна нога здесь, другая там.

– Лил, не ходи никуда, – негромко сказал Поттер, повернув голову и посмотрев на девушку. – Чейз, оставь нас на несколько минут, пожалуйста.

Эльф-домовик покорно вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Лили стало как-то неловко, словно она не на улицу собралась, а на панель.

– Не надо никуда идти, – спокойно повторил Джеймс и посмотрел на Лили каким-то непонятным для неё взглядом.

– Надо, – возразила Эванс, поправив футболку.

– А я говорю, что не надо, – лёгкая улыбка тронула лицо парня. – Просто никогда не знаешь, когда умрёшь. Лучше последние минуты провести с дорогим человеком.

Ярость оглушила Лили, она услышала одну половину фразы, а другую пропустила в порыве эмоций.

– Прекрати! Немедленно перестань дурачиться! – девушка раскраснелась, а Поттер едва заметно улыбался. – Не смешно! Я, между прочим, собралась купить тебе ещё лекарств, а ты мне говоришь «не ходи».

– Ну почему ты так всё всерьёз воспринимаешь?

– Потому что здоровье – не шутки. Ты прекрасно видишь, что с тобой происходит. Если вчера наметился прогресс, ты сделал шаг вперёд – то сегодня ты сделал два шага назад. Зелья тебе не помогают, поэтому я и иду искать альтернативу.

– Одна? На улицу? – встревоженно спросил парень.

– Иного способа я не знаю, – саркастическим тоном ответила девушка.

– Но тебя же могут поймать и убить!..

– Не говори ерунды. Всегда ходила одна, и ничего со мной не случалось. А теперь я, пожалуй, уже пойду наконец.

Лили выбежала из комнаты, чтобы Джеймс не стал продолжать её отговаривать. Через пять минут девушка уже была в одной из лондонских магловских аптек и покупала жаропонижающие и обезболивающие препараты. Когда она вернулась в особняк Поттеров, нагруженная полным пакетом магловских медикаментов, из комнаты, где пребывал Джеймс, вышел уставший Ремус.

– Здравствуй, Лили! Как поживаешь? – на лице парня появилась улыбка, как только он увидел Эванс.

– Здравствуй! – Лили обняла Люпина. – Бывало и лучше, если честно. Да вот, решила купить магловских средств, потому что зелья Джеймсу не помогают, а ты, наверное, видел, в каком ужасном состоянии он сейчас находится.

– Давай присядем, и ты мне всё расскажешь, – предложил Лунатик, кивнув в сторону дивана, что стоял в гостиной.

– Только сначала я уложу этого упрямца и дам ему лекарств, – уточнила девушка и с пакетом проследовала в комнату.

Джеймс спал. Это было удивительно, потому что Ремус вышел из комнаты относительно недавно, а до этого Поттер не мог уснуть с шести часов утра, несмотря на влитые в него литры снотворного зелья. Лили аккуратно опустила пакет с лекарствами на тумбочку и села на кровать, чтобы рассмотреть лицо Джеймса. Даже во сне он выглядел мужественно. Лицо его покрывала щетина, на лбу виднелись капельки пота. Веки слегка подрагивали – ему снился сон. Лили казалось, что ещё мгновение, и он перевернётся на бок, накроется одеялом и улыбнётся. Но нет. Парень лежал в той же позе. Лили так хотелось обнять Джеймса… Она легонько коснулась пальцами щетины спящего Поттера, а затем спешно отдёрнула руку.

Нет, всё же мне он больше без щетины нравится.

Лили достала волшебную палочку и направила её на лицо Джеймса, прошептав:

– Экскуро!

Капельки пота тотчас же исчезли, кожа лица парня стала сухой.

Девушка убрала палочку и стала молча смотреть на знакомое лицо. Ей удалось разглядеть несколько новых морщинок, которые ничуть не портили молодое лицо. Веки Джеймса перестали подрагивать, дыхание слегка участилось, губы приоткрылись. Откинув волосы, собранные в хвост, за спину, Лили нерешительно, медленно стала наклоняться к лицу Джеймса. Низ её живота свело судорогой, сердце застучало сильнее, противясь разуму, говорившему, например, о том, что Поттер болеет. Окинув взглядом лицо парня, Лили наклонила голову ещё ниже и поцеловала Джеймса, сразу после чего получила поцелуй в ответ, и их лбы соприкоснулись. Эванс запустила одну руку в волосы Джеймса, а другой рукой стала водить по плечам и груди парня. Как только она сделала это, Джеймс резко разорвал поцелуй и отвернул голову от Лили. Девушка чувствовала себя обескураженно и растерянно.

– Нет! – воскликнул Джеймс. – Не так!

– Я что-то не так сделала? – ужаснулась Эванс, прижав руки к лицу.

Джеймс тяжело дышал и смотрел в противоположную ей сторону.

– Всё не так! – вспылил Поттер и резко повернул голову. – Я мужчина, а не ты! Я всё должен делать, но не ты! Ощущение, что со мной сюсюкаются!.. И я ни черта не могу сделать! И терпеть вот так всё это не могу!..

– Прошу, успокойся, пожалуйста, – негромко сказала Эванс, коснувшись руками его плеч. – Мне не стоило этого делать, вот и всё.

– Мне не стоило много чего делать, – отозвался Джеймс, несколько успокоившись. – Я… – он с тоской смотрел на девушку, – я даже не чувствую того, что обычно чувствовал… Мне многого не хватает.

– Просто я подумала… – оправдывалась Лили, ломая руки. – Вдруг мы больше никогда… Ну, ты понял. А мне так и не… – она сглотнула и замолчала. Через несколько секунд она живо поднялась на ноги и направилась к двери. – Прости, я должна кое-что сделать, а потом приду. Чейз тебе сейчас принесёт лекарства.

Ремус сидел и читал газету, которую, по всей вероятности, принёс с собой. Завидев Лили, он оторвался от чтения, свернул газету и убрал в пакет.

– Прости, я задержалась, – Эванс опустила голову, чтобы скрыть горящие глаза.

– Ничего страшного, я всё понимаю, – добродушно отозвался Люпин. – Я слышал, Джеймс кричал.

Чёрт. Только не это…

Лили подняла голову.

– В чём дело, Лил? С тобой всё в порядке?

– Не совсем, Ремус, – призналась Эванс, выдохнув. – Он… Ему не нравится, что я проявляю к нему повышенное внимание… Эта болезнь его угнетает. Думаю, что мне нужно поспешить с приготовлением зелья, иначе от прежнего Джеймса ничего не останется.

Хотелось высказать Ремусу всё-всё, что накопилось, всё, что она чувствовала, но Лили сдержала напор вырвавшихся из-под контроля эмоций. Люпин понимающе кивнул и произнёс:

– Пойми, ему трудно. Он никогда не примирится с тем, что ничего не может сделать самостоятельно. Он всегда проявлял инициативу, особенно в отношениях с тобой. И он настолько упрям, что ни за что не допустит проявления этой инициативы от кого-либо ещё, особенно от тебя.

– Но я, если честно, не люблю проявлять в отношениях инициативу. Просто раз уж так случилось… – Лили натянуто улыбнулась и пожала плечами. – Ладно, больше не буду, я всё понимаю.

Ремус улыбнулся в ответ.

– Что ещё нового?

– Хорошо, что Джеймс не знает о том, что Северус достаёт для него некоторые зелья… – прошептала Лили.

Ремус удивлённо посмотрел на девушку.

– Не знает? Думаешь, он это так просто оставит?

– Не уверена, – с сомнением произнесла Эванс. – Во всяком случае, это помогает мне в подготовке очень важного дела.

Люпин потёр руки, ненадолго задумался, а затем спросил без тени улыбки:

– Ты виделась со Снейпом после того случая?

– Нет, – качнула она головой. – Он несколько раз писал, и вот его последнее письмо пришло совсем недавно, буквально на днях. И в качестве помощи я принимаю от него некоторые компоненты и зелья по почте, из-за чего процесс приготовления кое-чего убыстряется.

Ремус же не в курсе, так что держи язык за зубами!

– Даже не знаю, хорошо это или плохо, – задумчиво произнес Люпин.

– Как бы то ни было, Северус – талантливый зельевар, он никогда не ошибётся. Ему можно доверять.

========== Глава 8. Торжество разума ==========

Если разум творит человека, то чувство руководит им. Жан-Жак Руссо

Ремус Люпин

Вокруг него происходило невесть что.

Сохатый страдал из-за своего недуга. Лили играла в опасную игру с нервами, Поттером и Снейпом. Дело было в том, что на свой страх и риск девушка получала от Северуса необходимые зелья и ингредиенты, тогда как Снейп даже не догадывался, что присылает их фактически для Поттера. Сам Сохатый понятия не имел, что Лили лечит и собирается его лечить зельями, приготовление которых не обошлось без помощи слизеринца. При этом Эванс не знала, что Снейп интересовался здоровьем Сохатого, а также спрашивал у Лунатика, не нужна ли ему помощь. Несколько сблизившись с новоявленным шпионом, Ремус узнал, что Поттер и Снейп отныне живут в мире и согласии. Но тогда для чего нужны такие запутанные схемы?

Мать Пита таяла на глазах. Сам Хвост сбился с ног в поисках мощных обезболивающих, которые не так просто достать, и постепенно худел от свалившихся на него напастей, недосыпа и недоедания.

Сириус при всём при этом готовился к свадьбе, ходил с Марлин по магазинам и часто навещал Сохатого, а заодно и Лили. Бродяга не мог простить Снейпу, что тот не был виноват в падении злосчастной стены, и не шёл с ним на контакт.

Лонгботтомы жили относительно беззаботной жизнью, участвуя во всех операциях и успевая при этом довольно неплохо учиться.

У Ремуса же всё было по-старому, разве что ссоры с отцом случались гораздо реже, работой в конторе заваливали непрерывно, встречи с друзьями в частоте своей уменьшились. Теперь Лунатик проводил гораздо больше времени в Ордене, дабы помочь, а заодно и скрасить своё одиночество.

Но и в Ордене не всё шло гладко. Завязалась настоящая мелодрама. Будь Ремус менее наблюдательным, он бы не знал, что Дорказ Медоуз нравился Стерджис Подмор, в то время как за ней пытался ухаживать Бенджи Фэнвик. Карадок Дирборн, казалось, чихать хотел на все отношения, но то и дело бросал неоднозначные взгляды в сторону Эммелины Вэнс. Страсти кипели. К Кристал все относились скорее снисходительно, чем серьёзно, поэтому в боевых вылазках участия она не принимала и появлялась в Ордене даже не каждый день. О большинстве местных происшествий Ремус узнавал от Эббигейл. Ей то ли от скуки, то ли от одиночества, хотелось с кем-то поговорить, а разговоры чаще всего сводились к свежим сплетням.

Дни летели быстрее ветра. Пожиратели молчали уже три дня – ни одной стычки, ни одной зацепки. Северус появлялся в Ордене почти ежедневно, приносил последние новости. С появлением Снейпа в Орден зачастил и директор Хогвартса. Ремус видел в этом прямую связь. Казалось, Снейпу удавалось узнавать нечто настолько важное, что аж сам Альбус Дамблдор лично уделял ему время. На днях Сириус и Ремус случайно узнали от Дирборна, что Альбус и Аберфорт – родные братья. Они хохотали как безумные почти три минуты, а затем рассказали об этом Питу, лицо которого в момент прозрения было таким забавным, что Блэк и Люпин разрыдались от смеха; после Хвоста – Сохатому. Тот бы инстинктивно подпрыгнул, но не мог этого сделать. Зато много чего сказал по этому поводу. Например, что невозможно жить с таким братом-брюзгой, как Аберфорт. Недолюбливал Поттер его, и всё тут.

И Джеймс даже не подозревал о том, что Лили плакала каждую ночь, хоть и обещала Сохатому этого не делать. Она как-то проговорилась об этом. Ремус и сам не понимал поведения друга, а уж Лили и вовсе могла себе напридумывать то, отчего жить не захочется. Слишком она ранимая, сентиментальная и впечатлительная при кажущейся неприступности и храбрости.

В связи с травмой Сохатого было решено отложить поездку к Тонксам. Бродяга давно хотел познакомить Ремуса и Питера с любимой племяшкой, а заодно и хорошо провести время в кругу близких людей. Но теперь ещё и болезнь матери Пита внесла свои коррективы. Сириус перестал лелеять эту идею. Тонксы, ко всему прочему, обещали быть на свадьбе Бродяги – вот там все и познакомятся.

***

В один из пасмурных, ничем не примечательных сентябрьских вечеров Ремус сидел за большим дубовым столом, разбирая статьи, заметки и записи, которые подкинул Грозный Глаз. Спустя какое-то время за тот же стол села Доркас. Девушка выглядела подавленной, постоянно поправляла выбившийся из причёски локон, пытаясь сосредоточиться на своём задании – планировании дежурства. Но дела у неё не ладились, и Ремус, отвлёкшись от своей работы, обратился к Медоуз:

– Доркас, что случилось? Ты сегодня сама не своя.

Девушка отложила карандаш и лист бумаги, а затем обратила свой взгляд на Люпина, сидевшего напротив. Тот устроился поудобнее, скрестив руки, и приготовился внимательно слушать.

– Даже не знаю, с чего начать, – растерялась она поначалу. Затем задумчиво произнесла, в упор глядя на Ремуса: – Я знаю, ты не из болтливых, но всё же я обязана предупредить – ни одна живая душа не должна знать.

Ремус согласно кивнул, чем облегчил ход дела.

– За мной увязывается Бенджи. Везде, при любой возможности.

– Пока что я не вижу в этом ничего дурного, Доркас, – улыбнулся Люпин, чуть наклонившись вперёд.

– Может, это и неплохо – в одном смысле. Зато ужасно в другом.

– Что ты имеешь в виду? – удивился Ремус.

– Если бы все его ухаживания оставались только при нём, то есть я имею в виду… если бы он не действовал так открыто, то можно было бы избежать многих проблем, – она потёрла рукой лоб и, нахмурившись, принялась выказывать свое негодование: – Например, помогая мне в схватке с Пожирателями, он подставлял, – Медоуз вскинула указательный палец, – и не раз! себя под обстрел! То мешает мне выполнять мою работу. Он же сам всё усложняет! – плечи девушки опустились, раздражительность спала, уступая место унынию и сочувствию. – Но мне искренне жаль его. Жаль, понимаешь?

– Понимаю, – снова кивнул Ремус. – А ты не пробовала с ним поговорить?

– Я намекала ему, но он не отступается. А зря, – Медоуз одарила Люпина многозначительным взглядом из-под ресниц. – Ты знаешь, я всё видела.

– Не стану лукавить, Доркас, знаю. Но, к моему большому сожалению, Стерджис ни на кого не смотрит, – Ремус жалостливо посмотрел на собеседницу и вздохнул. Всё-таки нелегко говорить такие честные, но в какой-то мере жестокие слова.

Девушка нашла в себе силы улыбнуться, а затем резко сменила тему, продолжая отмечать что-то на листе бумаги:

– Как там Поттер?

– Джеймс? – удивился Ремус. Раньше его мало кто спрашивал – боялись разъярить Сириуса, наверное. – В хороших руках. За ним ухаживает… – Ремус запнулся, осознавая, что вот-вот поведает постороннему человеку о запутанной личной жизни близкого друга.

– Девушка? – с усмешкой уточнила Доркас, оторвав взгляд от листа.

– Да, – кивнул Ремус с виноватой улыбкой.

– Здесь тайной и не пахло, Ремус, успокойся, – заверила его Медоуз и снова опустила голову. – Я знаю кое-что о нём, потому что сразу накопала информацию на вас, новеньких. Звезда Хогвартса, ловец и капитан команды Гриффиндора по квиддиччу, – она будто в похвалу мотнула головой. – Неудивительно, что у него есть девушка. Больше удивляет её сила духа, что она ухаживает за ним после того, что случилось.

Ремус приподнял брови.

– Я имею в виду, после этого случая со стеной… – дополнила Доркас, вскинув голову, и с состраданием посмотрела Люпину в глаза. – Это тяжело не только для парня, но и для того, кто о нём заботится.

– Джеймс на самом деле гораздо лучше, чем тот болван, которого ты видела до трагедии. Просто многое на него свалилось, и это чуть было его не сломало, – Ремус аккуратно сложил письма в стопку. – У каждого найдётся то, что разрывает душу.

– Верно. Всё верно, – закивала девушка, поднялась с места и подошла к доске объявлений, что висела перед входом в следующую комнату, и прилепила готовый листок с графиком дежурства к доске с помощью кнопки, а затем снова села на прежнее место. – Нет, ну ты действительно прав! Как обычно. Я вообще поражаюсь, как это ты так точно всегда всё называешь своими именами.

Ремус смущённо улыбнулся и пожал плечами.

– Дело в том, что каждый орденец, ну или почти каждый, пришёл в нашу организацию неслучайно. Кого-то сюда пригласили, например, Дирборна. Кто-то потерял работу в аврорате, – Медоуз печально вздохнула.

– А чего лишилась ты? – тихо спросил Люпин, положив руки на стол перед собой.

– Брата, – горько ответила девушка, подняв голову. Её янтарные глаза пылали, отражая боль и решимость. – Два года назад мой старший брат Сэм работал в Министерстве. Однажды, когда он возвращался с работы, на него напали двое Пожирателей. А Сэму ведь было всего двадцать семь лет. У него даже не было девушки… – Доркас мотнула головой, а затем с вызовом продолжила: – И я поклялась отомстить. Я даже узнала имена этих ублюдков.

– Но за что они убили твоего брата? – не мог взять в толк Люпин.

– За то, что он полукровка, который отказался сотрудничать с Волдемортом, – Медоуз стукнула кулаком по столу, отчего он задребезжал. – Мой гнев придаёт мне сил, и мнимый Лорд об этом знает. Однажды мне повезло лично бороться с ним один на один, но этот гад уполз в самый неподходящий момент. Да, пусть он и прижал меня к стене, но мы тогда не закончили.

– Это к лучшему, Доркас. Он ведь убил бы тебя, – подметил Лунатик. – И твоей мести было бы не суждено сбыться.

– Да, теперь зато у меня есть шансы. И это меня радует. Но, если бы он и убил меня, я бы немногое потеряла, уж поверь.

Девушка встала из-за стола, многозначительно глядя на Ремуса, попрощалась и оставила парня одного с десятками заметок и записок, которые ему предстояло разобрать.

Каждому в Ордене было за что мстить. Разговор с Доркас заставил Ремуса с болезненной отчётливостью вспомнить о причине смерти матери и о его ликантропии. Он ощутил нестерпимое желание собственноручно засадить всех до единого Пожирателей в Азкабан.

Лили Эванс

Следующие дни были по-своему хороши. Джеймс меньше хандрил, боли постепенно отступали, оставляя время для хорошего настроения и шуток. Лили любила проводить время в особняке Поттеров, общаться с Джеймсом и Чейзом. Особенно её радовало, когда им с Поттером удавалось засадить домовика играть вместе с ними в какие-нибудь игры. Идеи генерировал в основном Поттер, что сводило на нет его самобичевание по поводу неспособности что-либо сделать и заметно увеселяло игру. Всё-таки быть Мародёром – это его призвание.

Лили каждый день вытаскивала Джеймса во двор, читала ему вслух или просто говорила с ним по душам. Поттер спокойно слушал либо яростно доказывал глупость той или иной фразы, а порой просто шутил.

– О чём ты думаешь? – спросил Джеймс. Они сидели на лавочке в саду, соприкасаясь плечами, и созерцали природу. Доносились голоса игравших в соседнем дворе детей, говоривших друг с другом женщин и мужчин. Ветерок приятно щекотал лицо.

– А ты? – улыбнулась Эванс, повернув голову в сторону Поттера.

– Так нечестно, я первый спросил!

– Джеймс, не будь ребёнком.

– Я и так не ребенок, – делано высокомерно отозвался парень, но улыбка сразу же проявилась на его лице. – Хотя было бы здорово снова попасть в детство. О тебе заботятся, у тебя нет обязательств.

– Легко и беззаботно, – кивнула Лили.

– Так о чём всё-таки ты думаешь? – с улыбкой спросил Поттер. – Только честно.

Лили немного замялась, но затем решилась:

– Мне надо было сказать тебе раньше… Северус помогает мне варить для тебя зелье.

– Но… – открыл было рот Джеймс, но Лили его перебила.

– Пожалуйста, дослушай, – девушка сделала глубокий вдох и продолжила: – Северус – талантливый зельевар. Пусть нашей дружбе и пришёл конец, – она посмотрела в глаза Джеймсу, – и мы никогда, повторяю, никогда не будем с ним вместе, он всё же заслуживает прощения. И таким образом он хотел помочь тебе и при этом загладить вину – Северус делает то, что умеет лучше всего. Зелье варится быстрее, и я даю голову на отсечение, что оно будет качественным.

– Верю, – улыбнулся Поттер. – Я давно его простил.

– Давно – это когда? – изумлённо спросила Эванс.

– Ещё до падения стены. Мы встретились в Коукворте, даже пожали друг другу руки.

– Боже! – Лили вскочила с лавочки и принялась прыгать и ослепительно улыбаться от радости. – Я так рада! Ну наконец-то вы поумнели и поняли, кто вы такие и что для меня значите!

– А что я для тебя значу? – без намека на шутку осведомился Поттер, проницательно глядя девушке в глаза.

Лили остановила свой порыв, уселась на лавочку, коснувшись плечом парня, и, умерив дыхание, с улыбкой ответила:

– Ты разве ещё не понял?

Лили положила голову на плечо Джеймсу, а парень наклонил голову к ней.

– Надеюсь, что я не ошибаюсь.

– Будь уверен.

========== Глава 9. Краткость – сестра таланта ==========

Комментарий к Глава 9. Краткость – сестра таланта

Дорогие читатели! Благодарю тех, кто верил и ждал, кто нашёл меня и мои фанфики только недавно. В этот большой, нелёгкий период времени мне очень помогали ваши отзывы. Простите, если вдруг на чьи-то комментарии я не ответила, клянусь, я не специально:) Эта часть непростительно мала, бессодержательна. Но она важна для развития дальнейших событий. И мне кажется уместным объяснение причины, по которой я её выложила отдельно от следующей части (которая пока что не готова, уж простите: не хочется путать различные действия друг с другом. Не думайте, что о свадьбе Блэков больше не будет сказано ни слова, она не прошла скучно – хотя и могло сложиться такое впечатление.

Еще раз благодарю вас всех за терпение и ожидание. До новых глав!

С наилучшими пожеланиями, ваш автор;)

Регулус Блэк

Суббота обещала быть незабываемой.

Он приехал из Хогвартса специально на свадьбу старшего брата. Он сам вызвался подменить Джеймса в роли шафера, о чём нисколько не жалел. Омрачало настроение лишь то, что за лето многое изменилось, а за последний месяц всё преобразилось ещё больше. Блэк не знал, как реагировать на удручённого Питера, не понимал, как разговаривать с Джеймсом так, будто тот не был парализован. Марлин, радостно встретившая приехавшего Регулуса, сновала туда-сюда по дому, готовясь к самому волнительному моменту в своей жизни и путаясь в собственных мыслях. Чтобы не мешаться под ногами у невесты, Регулус уверенно прошагал в кабинет покойного дядюшки Альфарда, в котором он и застал Сириуса. Брат, облачённый в свадебный смокинг, сидел на столе, закинув на него ноги в чёрных лаковых туфлях, и что-то насвистывал.

– Не свисти. Денег не будет, – делано серьёзно произнёс Регулус, закрыв за собой дверь и пройдя к столу.

– Но уж точно не оттого, что я свищу. Если денег нет, то их нужно заработать.

Они улыбнулись друг другу и обнялись.

– Рад тебя видеть, Рег, – глаза Сириуса лучились радостью. – Надеюсь, моего брата никто не обижает?

– Будь спокоен. Кто меня обидит – три дня не проживёт, – усмехнулся младший Блэк и залез на стол.

Повисло молчание. Оно не было неловким, но всё же заставило Регулуса начать разговор.

– Сириус, мне до сих пор не верится, что у такого, как ты, через несколько часов будет своя семья. Это ломает мой мозг.

Братья усмехались, глядя друг на друга.

– А ты так свой мозг не нагружай, и без этого есть о чём подумать.

– Сказал мне тот, чьи советы всегда были связаны с экстримом.

– Заметь, ты сам свой зад к Пожирателям сунул, я тебя туда не тащил, – напомнил Сириус, опуская глаза вниз. – Только не говори, что маман…

– Но именно маман!.. – возразил с пылом Регулус. – Маман!

– Горгулья, не более! – перебил старший Блэк, хмуря брови и переводя взгляд на младшего брата. – Забудем об этой ошибке природы хотя бы на сегодня.

– Пожалуй.

Помолчав несколько секунд, Регулус встал со стола и тихо продолжил:

– Я не стал бы так надеяться, брат. Она-то не даст забыть о себе и о «священном долге Блэков».

– К чему ты клонишь? – с наигранным безразличием отозвался Сириус. Его лицо выражало непонятное Регулусу удовольствие от беседы, будто они говорили не о важной проблеме, а о мороженом.