Текст книги "Военачальник (ЛП)"

Автор книги: Элизабет Вон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

Глаза Кикаи потеплели, когда толпа расступилась, открыв Маркуса, ведущего Великое Сердце и вьючное животное с припасами. Маркус подошел и встал за спиной Кикаи, закутавшись в плащ.

Заговорила Кикай.

– Военачальник позаботился о твоем путешествии, Ксилара.

– И он оставил это у нее на бедре? – думаю, это были Тихие Воды или, по крайней мере, один из воинов-жрецов, стоящих рядом с Ифтеном. Он указывал на мою сумку.

– Куплена и оплачена моей рукой в городе Водопадов.– голос Кира был низким рычанием, как раз по эту сторону вежливости.

Тихая вода, ничего больше не сказал.

Кикай повернулся ко мне.

– Ксилара, у тебя есть право на сопровождающего в этом путешествии, на одного знакомого тебе воина, который будет стоять за твоей спиной, чтобы проводить тебя в безопасное место в Сердце Равнин. У тебя есть сопровождающий (хранитель)?

–Я бы хотела этого– Это вызвало небольшой переполох. Перст и Рейф обменялись взглядами, и я могла сказать, что они были рады, что один из них будет выбран. Мне было жаль разочаровывать их.

– Кого бы ты выбрала в качестве сопровождающего (хранителя)?– спросила Кикай.

Я глубоко вздохнула.

– Я выбираю Маркуса.

Толпа вокруг нас взорвалась гневом.

Часть 6

Я, конечно, знала, что Маркус из-за травм считается не совсем здоровым. Неважно, что он все еще хранил свои знания или навыки. Но Кир принял его, и другие, которые, как я видела, общались с Маркусом, тоже. Я думала, что Маркус был принят большинством воинов.

Я ошиблась

Из сверкающих глаз толпы и злых лиц стало ясно, что его уродство осуждали. По их мнению, он даже не был человеком.

Я стиснул зубы перед лицом их гнева и повторила свои слова.

– Я выбираю Маркуса… – я остановилась, не в силах вспомнить его племя. – Маркус. Я выбираю Маркуса своим сопровождающим (хранителем).

– Она оказывает честь калеке!– Воскликнул Ифтен, и все заговорили разом.

Маркус молча стоял среди этого шума, опустив глаза. Только его пальцы, на которых он держал поводья Великого Сердца, выдавали его чувства.

Голос Кикаи прорвался сквозь гул. Лицо ее было бесстрастным, но взгляд острым и жестким.

– Ксилара. Ты из другой страны, и ваши истины не наши. – Она бросила быстрый взгляд на Маркуса, потом снова посмотрела на меня.

– Ваши слова странные, вы говорите на другом языке, и это может вызвать путаницу. Тот, о котором вы говорите, не ... – она замолчала, словно подыскивая слово. – Он не имеет права на эту должность. Эта честь.”

– Она издевается над стихиями и нашими обычаями, – прорычал Ифтен, оглядываясь на воинов. Головы согласно закивали.

– Маркус дважды спас мне жизнь своим оружием и заботой, – огрызнулась я, позволяя своему голосу повыситься от гнева. – Без него я бы здесь не стояла. Как он может быть недостоин?”

Послышались разъяренные голоса, воины выражали свою ярость. И это была ярость. Я зашла слишком далеко. Кикай призывал к молчанию не один раз, а три, но безуспешно.

Когда она попыталась взять ситуацию под контроль, Кир поймал мой взгляд. Он стоял молча, скрестив руки на груди. Выражение его лица было сочувственным, но он слегка покачал головой. Если Кир не думает, что я должна настаивать на этом. . .

Маркус двинулся, отпустив поводья Великого Сердца, и опустился на колени у моих ног.

Голоса смолкли, когда плащ опустился вокруг него. В наступившей тишине он взял меня за руку.

– Ты оказываешь мне честь, Трофей, и я благодарю тебя. Но выбери другого.”

– Маркус – мои плечи поникли, когда я прошептала ему– Я хочу, чтобы ты был со мной.”

Он поднял глаза, сверкнувшие в тени капюшона, и прошептал в ответ:

– Я хочу пойти с тобой. Чтобы ты была в безопасности. Но не отрицай истины того, что есть, для того, кем ты хочешь быть.– Он повысил голос. – Любой воин, которого ты выберешь, обязан честью доставить тебя в безопасное место в Сердце Равнин, Трофей. Не бойся.”

Богиня знала, что я не хочу никого другого, и я сжала губы, пытаясь контролировать свой гнев. Это было неправильно. Это было несправедливо.

Но взгляд Маркуса сказал мне, что я должна принять это. По крайней мере, пока. Я кивнула и отпустила его руку.

– Я отказываюсь от своего выбора.

Маркус встал и завернулся в плащ, чтобы быть уверенным, что он полностью закрывает его. Он вернулся на свое место рядом с Великим Сердцем. Воины вокруг нас успокаивались, жрецы-воины были мрачны и устрашающи.

Но Ифтен, на его лице было самодовольное выражение, как будто в его мире все шло хорошо. В этот момент я прищурилась, и очевидный выбор пришел мне на ум.

Кикай молчала, а затем она снова повернулась ко мне.

– Можешь выбрать другого, если хочешь.”

– Я хочу– Я сладко улыбнулась. Мой голос, должно быть, выдал мои намерения, потому что и Кир, и Маркус напряглись. Кикай отметил их реакцию и бросил на меня пристальный взгляд.

– Кого ты выбираешь?

Я стояла, глядя поверх их голов, позволяя напряжению нарастать. Затем я улыбнулась Кикае.

– Я выбираю Ифтена из племени Кабана.”

Это стерло ухмылку с его лица. Ифтен разинул рот, как рыба, и покраснел. Все остальные смотрели на меня с тем же выражением изумления.

Я стояла, внешне спокойная, хотя сердце бешено колотилось в груди. Боясь расхохотаться, я затаила дыхание и ждала крика.

Но единственным звуком был ветер в траве и тихий храп Великого Сердца. Все вокруг меня стояли в ошеломленном молчании, затем все взгляды переместились на лицо Ифтена. Вокруг нас послышались голоса, но я перевела взгляд на Кира.

Он был в ярости, жилка пульсировала у него на лбу, а яркие голубые глаза пронзали меня своей яростью. Я просто смотрела на него, не в силах подойти и объяснить.

– Подумай об этом, любимая.’

Затем его глаза стали задумчивыми, и я поняла, что он видит некоторые преимущества, которые увидела я. Его глаза метнулись к Ифтену, все еще борющемуся с этой идеей, а губы слегка изогнулись. Когда его взгляд вернулся ко мне, он посмотрел на меня с раздражением.

– Я доверяю тебе, но ты могла бы предупредить меня.’

Я пожала плечами, и улыбнулась ему. Я бы предупредила его, если бы подумала об этом раньше.

– Итак. Ифтен из племени Кабана. – голос Кикаи звучал очень официально и довольно удовлетворенно. – Что скажешь?”

Глаза Ифтена метнулись от меня к Кикае, к Киру, а затем к воинам-жрецам. Я никогда раньше не видела его растерянным.

Это было приятно.

– Ифтен?– В голосе Кикаи послышалось нетерпение. – Тебе была предложена честь стать сопровождающим для Трофея. Что скажешь?”

Лицо Ифтена потемнело, его взгляд остановился на мне. Ненависть была почти физическим ударом.

– Я согласен.”

– Клянешься ли ты охранять Трофей и доставить ее невредимой на Совет старейшин в Сердце Равнин?– Кикай настаивала на своем, больше для Кира, чем для меня.

Ифтен расправил плечи. Он немного пришел в себя, и в его голосе снова зазвучала привычная насмешка.”

Кикай кивнула.

– Тогда собирайте свои вещи. Мы отбываем, когда вы будете готовы—”

– Старейшина, – сказал Кир, перебив ее.

– Что еще?– рявкнула Кикай.

– Я хочу просить , чтобы Жоден из племени Ястреба пошел с тобой в Сердце. Он должен быстро вернуться, чтобы его испытали как певца. – голос Кира был мягким, как будто это ничего для него не значило, но я знала, что он хотел кого-то, кому он доверял со мной в путешествии.

Кикай внимательно посмотрела на него и повернулся, чтобы поговорить с Жоденом, но снова ее прервали.

– Нет– заговорил один из жрецов-воинов. Возможно, это были Тихие Воды, но трудно было сказать наверняка. – Он отказал в милосердии и должен ответить за него.”

Жоден сохранил нейтральное выражение лица, но в этот момент его глаза сузились. Но Кикай уже качала головой.

– Моя цель Трофей, и никакой другой. Жоден должен идти своим путем, в свое время.”

– Но ... – Кир настаивал, но Кикай не пожелала слушать.

– Нет, Военачальник. – Она прервала его простым жестом руки. Она немного повернулась, чтобы посмотреть на воинов, собравшихся вокруг нас. Она нахмурилась.

– А разве у всех вас нет четырех Эхатов? Расходимся!”

Толпа начала редеть, воины расходились по своим делам. Ифтен направился в свою палатку с воином-жрецом, оба погруженные в разговор. Кир подошел к Маркусу, и они тихо заговорили. Жоден и Ирс остались позади, вместе с моими четырьмя охранниками.

У Рейфа был слегка обиженный вид. Я поймала его взгляд и пожала плечами, извиняясь. Мгновение он смотрел на меня, потом его лицо озарилось улыбкой, и он пожал плечами в ответ. Я был прощена.

Маркус подошел ко мне, оставив Кира стоять в одиночестве. Он потянул Великое Сердце к себе, лошадь протестующе фыркнула. Не колеблясь, он встал между воинами-жрецами и мной, и передал мне поводья. Кикай повернула голову, чтобы посмотреть, но не возражала. Мои новые воины-жрецы даже не потрудились взглянуть на него.

Великое сердце тут же радостно принялось обнюхивать мои волосы. Я потянулась, чтобы почесать его грудь, прямо над шрамом.

–Он говорит, что не уверен, что это мудро. Не отходи от Кикаи, – тихо сказал Марк, поправляя сбрую Великого сердца.

– Не буду.

– Я предполагаю, что ты делаешь это, чтобы посмотреть на рану этого человека, да? – один глаз Маркуса блестел ярко.

Я сдержала смех и протянула руку к его руке.

– Хотелось бы-

Маркус покачал головой.

– Не может быть. Но ты осветила мое небо, Лара. – он взял меня за руку и закатал рукав моей туники. Он прикрывал наши движения своим телом и плащом.

– Маркус?

Быстрыми пальцами он привязал что-то к моей руке. Это заняло у меня мгновение, но я узнала его. Это был нож, который Хит получил от Ксиманда—нож, которым ему велели убить меня.

– Ты отпускаешь это так, и оно в твоей руке – Маркус быстро продемонстрировал, затем сбросил лезвие и потянул мой рукав вниз. – Никому не говори. Практикуйся, когда сможешь.

Я кивнула, не в силах вымолвить ни слова. Шум вокруг нас сказал мне, что Ифтен вернулся

– Сохрани его для меня, Маркус, – взмолилась я.

– Следи за собой, Лара, – грубо ответил Маркус и повернулся, чтобы уйти. Подошел Ифтен, ведущий лошадь с седлом и вьюками, перекинув плащ через руку. Маркус подошел ближе и намеренно прошел мимо Ифтен, задевая его в плечо.

– Позаботься о ее безопасности, калека. – прошипел Маркус.

Ифтен зарычал, нащупывая меч, но Марк уже прошел мимо.

Посреди всего этого я заглядывая через тела людей и лошадей, увидела Кира, стоящего высокого и молчаливо, смотрящего на меня.

Я посмотрело туда, где собиралась Кикай.

-Кикай?

Она повернулась и посмотрела на меня.

– Могу я попрощаться с Киром?

– Нет.– проговорил воин-жрец, сидящий рядом. – Это запрещено.”

– Фу, – усмехнулась Кикай. – Как будто ее можно переубедить простым прощанием.

Она кивнула головой в сторону Кира, что я восприняла, как разрешение. Мои воины-жрецы двинулись вместе со мной, пока я шла к нему.

Кир шагнул вперед, и я охотно бросилась в его объятия, окутанная их теплом и безопасностью. Я положила голову ему на грудь над сердцем, и глубоко вздохнула. На один долгий, чудесный миг я была в безопасности в его объятиях, и мир вокруг нас исчез.

Я почувствовала, как Кир тоже вздохнул, и знала, что он чувствует то же самое. Я крепко обняла его, стараясь запомнить этот момент, ожидая, когда его руки отпустят. Но они этого не сделали. Вместо этого они сжались, как будто он будет держать меня вечно.

Он не хотел отпускать меня.

Я подняла голову и увидела сомнение, беспокойство и страх в его ярко-голубых глазах. Я колебалась, и глаза Кира изменились, как будто он принял собственное решение. Его руки отпустили меня, и я знала, что в следующий момент он вытащит свои меч и откажется отпустить меня.

Я не могла позволить ему сделать это. Это должно быть мое решение, мой выбор.

Я слегка покачала головой, и он остановился. Он молча стоял и ждал.

Я поднялась на цыпочки и поцеловала его в губы. Затем я слегка отступила назад, поджав себя под его плечо, освободив его правой рукой.

Кир посмотрел вниз, когда я взяла его левую руку в свою, и подняла ее, чтобы переплести наши пальцы вместе, наши руки на уровне груди. Я заметила, что Жоден пристально смотрит на нас из толпы, но проигнорировала его и всех остальных.

Кир опустил голову и зарылся лицом в мои волосы.

– Ты уверена, Лара?”

– Для наших народов. Для нас – яростно прошептала я.

– Для нас,” – был его мягкий ответ.

Но он все равно не мог меня отпустить. Поэтому я мягко улыбнулся, выскользнула из-под его руки, из безопасности его силы, повернулась и взобралась на Великое Сердце. Я уселась в седло и посмотрела на горизонт.

–Кир, ты должен был сказать, что она не может ездить -. голос Кикаи раздался позади меня, и я подавила смех, который был скорее рыданием. Я не оглядываясь назад, когда подстегнула свою сонную коричневую лошадь в галоп. С фырканьем Великое Сердце бросилось вперед.

Через мгновение Кикай и жрецы-воины уже скакали рядом со мной, направляя меня в нужном направлении. И это было к лучшему.

Я ничего не видела сквозь слезы.

–

–Итак-, Кикай вытянула слово. Я посмотрела через жаровню и увидела, что ее ярко-голубые глаза горят от любопытства.

Мы путешествовали большую часть дня, оставив Кира и армию позади, чередуя свой шаг между прогулкой и рысью. Несмотря на то, что равнины казались мне открытыми, они не были по-настоящему ровными.

Но на расстоянии небольшие подъемы и впадины были скрыты от глаз. И все же отсутствие деревьев, между мной и горизонтом, тревожило.

Мы преодолели большое расстояние, но Кикая приказала остановиться задолго до того, как солнце приблизилось к горизонту, к большому разочарованию воинов-жрецов.

Мы сидели в ее палатке, между нами пылала жаровня. У Кикаи было два воина, которые заботились о ее палатке, снаряжении и еде—обычные воины, и я была благодарна за это. Весь день на меня пялились татуированные жрецы-воины.

– Итак. У нас есть тепло и кавадж, и колокольчики на палатке. Ты знаешь, ЧТО означают колокольчики?-спросила Кикай ”

– Что мы хотим остаться наедине.– Палатка Кикаи была меньше, чем у Кира, но удобная. Конечно, было достаточно тепло. Я вспотела под туникой. Но Кикай-нет. На коленях у нее было одеяло, на плечах – еще одно.

– Почему Ифтен? – ее лицо было напряженным и любопытным.

Я колебалась мгновение, но Кир сказал, что ей можно доверять. Поэтому я улыбнулась ей. – У нас в Кси есть поговорка. Держи друзей близко, а врагов еще ближе.

Кикай рассмеялась.

Ифтен ездил рядом со мной целый день, видимо, серьезно относясь к своим обязанностям. Он постоянно осматривал горизонт в поисках неприятностей, но ни разу не потрудился заговорить со мной.

Что меня вполне устраивало. Я использовала это время, чтобы хорошенько рассмотреть его руку и пальцы.

Конечно же, они распухли и выглядели безжизненными, свернувшимися вокруг них. Кожа была слишком бледной, натянутой на опухшей плоти. Он держал поводья, но я знала, что происходит. Он использовал эти кожаные наручи, чтобы попытаться наложить шину на руку, не говоря уже о том, что нужно было вправить кость.

Он утратил способность пользоваться рукой. По собственному выбору. Я предложила ему помощь, но он отверг мои навыки целительства, как публично, так и лично.

До сих пор...

– Ифтен ушел из армии, – продолжила я. – И это позволяет Киру разговаривать со своими воинами без намеков Ифтена против него. У Ифтена есть собственное чувство чести, которое не позволит ему сделать что-либо, кроме как безопасно доставить меня в Сердце Равнин ».

– Это также дало ему возможность распространять свои истины в Сердце, Лара». – Кикай пожала плечами. – Только небо может сказать, мудро это или нет. И этот смутьян Собирающий Бурю все еще остался с Киром.

– Кто? – спросила я

– Воин-жрец, который был с Ифтеном, когда я приехала, – ответила Кикай. – Его зовут Собирающий Бурю, и имя у него говорящее, потому что бури возникают везде, куда бы он ни пришел.

Кикай хитро ухмыльнулась.

– «Но стоит того, чтобы увидеть, как ухмылка Ифтена исчезла, а?»

Я засмеялась и кивнула в знак согласия. Но затем я наклонилась вперед, чтобы задать вопрос, который беспокоил меня весь день.

– Кикай, ты мать Кира?

– Мать? – нахмурилась Кикай. – Та, у кого есть ребенок?».

Кивнув, она пожала плечами, одеяло сползло ей на плечо. Ее взгляд упал на ткань, но не раньше, чем я увидела боль в ее глазах.

– Откуда мне знать? Моя грудь всегда была сухой во время родов, и ребенка отдали другой, чтобы он сосал, как только он появлялся на свет. Он из моего племени, это точно.

Она завернулась в одеяло.

– Это важно для вас? Для твоего народа?”

Я кивнула ей, все еще погруженный в различия между нашими мирами.

– Как мы отличаемся друг от друга, – повторила мои мысли Кикай. – И все же у нас одно небо.

Она покачала головой и поставила кружку.

-Мы будем говорить, ты и я, пока мы идем. У меня столько вопросов, что я даже не знаю, с чего начать. Но время есть.

– Мы будем спать на нем. – Ее улыбка вспыхнула. – Кроме того, Тихие Воды поднимет нас на рассвете.

Она встала и потянулась к моей кружке.

– Лучше всего, чтобы мы спали вместе, ты и я

– Ифтен имеет собственную честь, но давай не будем проверять это слишком часто, а? – Она направилась к пологу палатки. – Мне говорили, что у Ксианцев есть право на личную жизнь. Я уйду, чтобы ты могла подготовиться ко сну.”

Я поблагодарила ее и, воспользовавшись ее любезностью, разделась и забралась в постель. Я также сняла ножевую упряжь и засунула ее поглубже в сумку.

Через несколько мгновений вернулась Кикай и принялась раскладывать оружие и готовить постель ко сну. Укрывшись под одеялом и мехом, я слушала, как замедляется ее дыхание.

Только тогда я смогла по-настоящему подумать о том, что произошло сегодня; о гневе воинов на попытку оказать честь Маркусу; о выражении лица Ифтена, когда я попросила его стать моим сопровождающим; о том, как Кир обнял меня, и о его глазах, когда я выскользнула из его объятий.

Что-то хрустнуло в жаровне, я пошевелилась под одеялом и вздохнула. Кир займется своими делами и придет за мной так быстро, как только сможет.

Но как же мне его не хватало! Я скучала по нему, по его мягкому дыханию, по его теплу. Так или иначе, мягкий храп Кикаи просто не был таким же. И не только его физическое присутствие в моей постели. Была сотня вещей, которые я хотела сказать ему или поговорить с ним. Посмеяться вместе с ним над реакцией Ифтена. Обсудить мой выбор сопровождающего.

Я зевнула, благодарная за усталость, которая нахлынула на меня. Мои постельные принадлежности были упакованы Маркусом, и я прижалась, пытаясь убедить себя, что запах Кира все еще был в одеялах, и мех, который лежал на мне сверху. Я закрыла глаза и позволила себе уснуть. Богиня, присматривай за Киром и охраняй его, где бы он ни был.

Следующие несколько дней были полны той же рутины. Мы собирали лагерь как можно раньше, чтобы лошади могли путешествовать, а затем отправляемся в путь, пока Кикай не объявляла перерыв в полдень. Затем мы ехали снова, до тех пор пока она не позволяла разбить лагерь.

Я уже ездила верхом с Киром, и мне не составляло труда так долго оставаться в седле. Часто оставалась со мной, и Кикай никогда не выпускала меня из виду. Был определенный недостаток разговора, но я провел свое время удивляясь земли вокруг нас.

Казалось, она простирается перед нами бесконечно, не оставляя ничего, кроме плоских лугов и бесконечного неба. Трава все еще горела, простираясь толстым ковром красных, оранжевых и золотых цветов. От такой необъятности у меня перехватило дыхание, и я поймал себя на том, что смотрю вниз, в траву, просто чтобы сохранить равновесие.

Когда мы ехали, Кикай иногда подъезжала, и мы разговаривали. Но нас очень внимательно слушали, и поэтому наши темы были посвящены Кси и тому, как мы жили. Кикай был очарована каменными домами и городской жизнью.

Но по ночам, когда мы лежали на тюфяках, а между нами горела жаровня, Она смотрела на меня своими ярко-голубыми глазами и задавала более глубокие вопросы.

-Я знаю о тебе только то, что шепчут ветры, – сказала она, и глаза ее заблестели. – Что заставило горожанку покинуть свои земли, чтобы отправиться на равнину?”

Я рассказала ей о войне, о лечебнице, о ране Симуса и о Кире. Она внимательно слушала, время от времени задавая вопросы, но в основном слушала, ее глаза сверкали интересом. Она не критиковала и не осуждала, просто слушала.

Я говорила об Анне-кухарке, о кухнях, находящихся под ее контролем, о моем учителе Эльне и о том, как он научил меня всему, что я знаю. Я даже описала старую сыроварню и ее тележку на рынке в Водопаде.

Это напомнило мне.– я порылась в сумке. – У меня тут баночка крема для суставов. Это может помочь вашим рукам.”

– Что? – Кикая наклонилась вперед и потянулась за банкой, устраиваясь поудобнее на одеяле, внимательно осматривая нее. – Немного твоей магии?

Я покачал головой.

– У меня нет никакой магии, Кикая. Просто травы и знание их применения.”

Кикай понюхала содержимое и посмотрела на меня полузакрытыми глазами.

– Так ты утверждаешь, что никакой магии нет?”

– Нет, – твердо ответил я.

Она хмыкнула, опустила руку в банку и начала втирать мазь в ладони. Некоторое время мы сидели молча, пламя в жаровне потрескивало. Я посмотрел вверх, туда, где в палатке было отверстие для дыма, и увидел звезды над нами. Было поздно

– Спасибо – – Кикай протянула банку, но я жестом попросил ее оставить себе.

– Надеюсь, это поможет– Я на мгновение посмотрела на нее, затем прикусила губу.

Она тихо фыркнула.

– Хочешь за мой символ?

– Он может мне понадобиться, – ответил я. – Кикай, почему Кир так ненавидит воинов-жрецов?”

Кикаи вздохнула.

– Это долгая история, и рассказать ее нелегко. – Она зевнула. – Тихие Воды снова поднимет нас на рассвете. Но на этот раз я остановлю нас в полдень и скажу ему, что нужна охота.

Она хихикнула.

– Они будут охотиться, а мы с тобой поговорим.– Она встала, чтобы дать мне личное время.

Я покачал головой на нее.

-Почему у них такие имена? И как вы отличаете их?

Она сморщила нос.

– Когда они становятся воинами-жрецами, они принимают новое имя, не то, которое дали им стихии, но имя, сигнализирующее, что они воины-жрецы. – она снова фыркнула, напомнив мне Маркуса. – Они берут их у растений, животных или стихий. Тихие воды, Легкий ветерок, тьфу. Почему не убитый олень, или гадкий Эхат?”

Я громко рассмеялась, и она улыбнулась в ответ.

– Что касается того, чтобы отличить их друг от друга, то посмотри на татуировки вокруг их левых глаз. Там картина всегда отличается. – Она подняла полог палатки. – Лара, ложись в постель и закрывай глаза. Солнце взойдет раньше, чем мы этого пожелаем.”

Тихие Воды поднял нас еще до восхода солнца.

Я стояла, держа поводья Великого сердца, потягивая кавадж, пока лагерь разбивали. Кикай разговаривала с одним из воинов-жрецов, объявляя о своей жажде свежего красного мяса.

Я проигнорировала его и стала смотреть, как встает солнце. Воистину Восход, на горизонте, настолько широком, насколько хватало глаз, казалось, что он вот-вот взлетит в небо.

Неудивительно, что эти люди поклонялись стихиям и клялись небесами. Это была такая огромная часть их жизни, которая влияла на все, что они делали, на каждое мгновение их жизни. Живя в замке, в городе, я не замечала это так, как они. Я с благоговением смотрел и удивлялась. Какой будет буря? Какой будет зима?

Мой желудок сжался. Все это было так ново и страшно. Я смотрела на горизонт и мечтала о красивых, безопасных горах, которые могли бы прорезать эту открытость. Я чувствовала себя такой беззащитной....

– Так же страшно, как земля, где тебя постоянно окружают огромные каменные горы, которые мешают видеть и закрывают солнце. – слова Кира вернулись ко мне, и я улыбнулась.

Смотрит ли он на восход солнца? Или заставляет своих воинов работать быстрее, чтобы он мог следовать за нами?

Мне пришлось посмеяться, потому что и Кир, и Маркус, вероятно, заставляли всех вокруг работать как можно быстрее. Богиня знала, что Маркус их сильно увлечет

Я немного повернулась, позволяя Великому Сердцу закрыть меня от других, и попробовала достать спрятанный клинок. Я использовала палатку Kикаи, чтобы пристегнуть его. Я вздрогнула, когда он выскочил, и попытался сжать его в руке. Требуется практика, чтобы заставить его работать правильно. Я прижала его обратно, когда услышала, что кто-то подошел сзади.

– Садись на лошадь – Ифтен вел лошадь, и на его лице было обычное утреннее хмурое выражение. Я закатила глаза и повернулась, но он, должно быть, увидел мое лицо. Его губы скривились, и он плюнул мне под ноги. Маленький кусочек чего-то коричневого попал мне в ботинок.

Я открыла рот, чтобы возмутится, но он отвернулся, и мои воины-жрецы встали на свои позиции. В растерянности я потянулась вниз, схватила , что это было, и сунула его в свою сумку.

Посмотрим, в чем состоит "магия" жрецов-воинов. Мы просто посмотрим ...

Часть 7

– Слепая ненависть-это слабость.

Я ничего не сказала, просто наблюдала, как Кикая потянулась со своего тюфяка, чтобы добавить топлива в жаровню. Пламя и свет мерцали и танцевали на стенах палатки.

Перед полуднем она остановилась и организовала охоту за свежим мясом. Лагерь охранялся, и Ифтен бродил по периметру, следя за мной на расстоянии. Кикай заставила нас согреться в ее палатке, колокольчики в откидной створке и горшок каваджа между нами.

Ее воины были снаружи, с инструкциями убедиться, что никто не приближался. Мы были настолько уединенны, насколько это было возможно на равнинах.

Хорошо, что она приказала разбить лагерь пораньше. Мы ехали под мелким дождем, сырость и холод проникли в мои кости. Я могла представить, что это сделало с телом Кикай.

– Я не знаю правду обо всем, что было, и могу только говорить правду, которую я знаю. – Кикай посмотрела на меня из своего вороха одеял. -Ты понимаешь?"

Я кивнула, не желая прерывать.

– Я не певец, но ты должна знать о прошлом, прежде чем я смогу сказать больше. – Kикаи потерла колени под одеялом. – Давным-давно один военачальник получил первый Трофей. Вместе они объединили все племена равнин. Они создали Совет старейшин как мудрость равнин, певцов как знание, тий как дух. Жрецы-воины должны были стать его силой.

Кикаи глубоко вздохнула, и ее плечи поникли под одеялом.

– Какое-то время это работало хорошо. Но что-то случилось. Жрецы-воины начали заявлять, что говорят от имени стихий, владеют магией, которой владеют только они.

Кикаи остановилась, поправляя одеяла, и я налила нам обоим еще каваджа. Она вытянула руки и поставила кружку на колени, укрытые одеялом

Кир всегда обладал силой воина. Но у него также есть сердце, забота о своем народе. Ему больно видеть, как люди страдают, и его бесит, что один страдает, а другой стоит и ничего не делает.

–Это то, что делают жрецы-воины?

Кикаи кивнула.

– Они используют свою магию только на тех, кого считают достойными. – Она пристально посмотрела на меня, словно пытаясь подобрать нужные слова.

– У Кира, причиной его гнева – она колебалась, – была женщина.

Сердце замерло у меня в горле. Должно быть, на моем лице отразились мои чувства, потому что Кикай остановилась и нахмурилась.

– Нет, не связывание. Рядом с ним выросла молодая женщина, да? Из его племени. Ты понимаешь?

–Как сестра?

Кикай выглядел озадаченным.

– Я не знаю этого слова-

Я объяснила и ее лицо прояснилось.

– Да, да. Никто не ложится с членом своего племени. Мы следим за кровью всех, чтобы застраховать детей. – Кикай стянула одеяло с плеча, чтобы показать мне свои татуировки. – Мы не рожаем и не связываемся с племенами тех, кто нас создал.

– Да – я расслабилась – Я понимаю.

–Итак – Кикай снова поправила одеяла, натягивая их на плечи. – Была женщина его племени, которая родила первенца. Что-то пошло не так, и женщина умерла. Я думаю, в конце концов, к ней проявили милосердие.

Кир пришел в ярость, потому что воин-жрец отказался использовать свою магию, чтобы помочь ей. Кикаи заглянула мне через плечо, глядя в прошлое.

– Марк приказал оттащить его и связать, чтобы он не бросил вызов каждому воину-жрецу и не погиб, пытаясь убить их всех. Кир видел причину. В итоге. Но он поклялся уничтожить их. – Кикай остановилась, сделала глоток каваджа и поставила кружку. – Уничтожить их всех.

Она покачала головой.

– Ненависть ослепляет его, он не замечает опасности. И для тебя.

– А Маркус?– Спросила я. – Что делали жрецы-воины, когда он был ранен?

Она сморщилась.

– Меня там не было, но я знаю, что это только подлило масла в огонь гнева Кира. Кир приказал Маркусу жить, и тот повиновался.

– Какое племя у Маркуса, Кикай?

– У Маркуса нет племени, Лара– глаза Кикай были полны печали.

Я вздохнула

Она кивнула.

-Я не думала, что ты действительно понимаешь, что сделала, выбрав его в качестве сопровождающего. Маркус больше не из племени, не из равнин.

Я прикусила нижнюю губу, пытаясь вспомнить.

-Когда я впервые встретила Маркуса, он сказал, что он "знаменосец и помощник военачальника.

Лицо Кикаи помрачнело.

– В этом весь он. Если бы не защита Кира . . .

– Маркус умрет, – закончила я.

Кикай кивнула.

– Именно так. От своей собственной руки.

Я смотрела в свой кавадж.

-Это неправильно."

– Жизнь на равнинах тяжела.– Ее голос был так похож на голос Маркуса, что я подняла голову, почти ожидая увидеть его взгляд. Но вместо этого, на меня смотрели голубые глаза Кикаи, посылая мурашки по спине.

– Тяжелее, чем ты думаешь, – продолжала она. – Ибо услышьте теперь истину, которую знают старейшины, и не говорят о ней. Люди равнин умирают.

Я выпрямилась и расплескала кавадж по коленям.

– Почему?

– Мы не знаем, почему. Воины в бою, что и следовало ожидать. Но больше смертей во время снегов, больше женщин умирает при родах. Хуже того, наши дети умирают без причины. Половина рожденных детей не видят первых настоящих клинков.

– Кикаи, это ... – я с трудом сглотнула. – Дети умирают от лихорадки, несчастных случаев и тому подобного, но не такими темпами.

Она снова кивнула, мрачнее.

– Никто за пределами Совета не знает этого, хотя я думаю, что Кир пришел к собственному пониманию нашего положения. Этой весной, когда он был назван военачальником, жюри наградило его Кси. Он встал перед всеми, Старейшинами и Старшим, и объявил, что покорит Кси. С целью обучения и усвоения ваших путей и знаний.

На ее лице промелькнула улыбка, так похожая на улыбку Кира, что у меня екнуло сердце. Тогда представьте себе их лица, когда на ветер донес слух, что Кир из племени Кошки нашел Военный Трофей, ту, которая владеет своей магией исцеления. Новость прокатилась по равнине, как буря. Рука Кикаи вынырнула из-под одеяла, чтобы подмести воздух перед собой.

Я улыбнулась в ответ на ее усмешку, но потом вспомнила, что сказал Кир.

– Кикай, что такое «Варкинг»?