Текст книги "Связанные (ЛП)"

Автор книги: Элизабет Нотон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)

Терон, который возглавлял группу, увидел арголеек на четвертом этаже и поспешно склонил голову.

– Изадора. Каллия.

Его темные глаза сосредоточились на Каллии.

– Как сегодня чувствует себя царь?

– Держится.

Она попыталась сконцентрироваться на его чертах, но аргонавт был огромен – крепкие мышцы, широкие плечи и ноги, подобные древесным стволам. Он и в одиночку вызывал страх, но в сопровождении пяти таких же крупных и впечатляющих аргонавтов? Он походил на предвестника прилива, готового затопить ее.

– Это хорошо, – сказал Терон. – Тогда, думаю, он готов принять нас?

Она бы ответила, правда, ответила.

Но глазами невольно рассматривала Деметрия и других, пока не нашла Зандера. Он в одиночестве замыкал группу. Развернувшись у подножия ступенек, он направлялся к Каллии.

Что ж, готовиться мысленно и вновь оказаться с ним в одной комнате – совершенно разные вещи. Каллия в шоке вздохнула, хотя – блин – пыталась удержаться от этого. Такую реакцию вызвал не сам по себе Зандер – по крайней мере целительница попыталась себя в этом убедить, – а то, что с ним сделали.

С одной стороны его лицо было черно-синим от виска до подбородка. Множество шрамов и порезов покрывало загорелую кожу. Влажные короткие светлые волосы приглажены, словно он только что плеснул на лицо водой, белая футболка чистая и отглаженная. Но все это не скрывало ни боли в его чертах, ни странного угла, под которым повисла левая рука.

Очевидно, Зандер был в мире людей и боролся с демонами, исполняя свой долг по праву рождения. Но в глубине души Каллия мгновенно испытала прилив страха, как происходило каждый раз при мысли, что с ним может случиться что-то плохое.

И это напоминало... врожденный идиотизм. Ибо ему было на нее совершенно наплевать.

– Каллия?

Голос Терона наконец дошел до ее сознания, и взгляд лекарши вернулся к предводителю аргонавтов, с любопытством изучавшему ее. В смущении несчастная поняла, что и несколько других хранителей весело наблюдают за ней, и даже Изадора, заламывая руки, озадаченно глядит на нее.

– Д-да?

– Царь? – переспросил Терон, подняв брови.

– Точно. Да. – Она стряхнула поток эмоций, которые всегда вызывал Зандер, спрятала их поглубже, как наловчилась делать со временем, и повернулась к царским покоям. – Он готов и ждет.

Когда все зашли в комнату, ее беспокойство ослабло. Но опять зазвучал шум в ушах.

Алтея, которая помогала царю устроиться на горе подушек, едва увидела аргонавтов и сразу поспешила прочь. Кейси повернулась от окна. Жалея, что не захватила немного лаванды, чтобы успокоить пульсирующую боль, Каллия расположилась в дальнем углу комнаты, рядом с царем, на случай необходимости, но в стороне от прохода. Она не упустила теплую улыбку, расцветшую на лице Кейси при виде ее новоиспеченного мужа, и ответный блеск в глазах Терона.

– Мели. – Терон подошел к царской дочери-полукровке. Поцеловал ее в щеку и в висок. Они обменялись несколькими тихими словами. Тем временем, в комнату набилось больше людей, чем могло поместиться. А Терон, улыбаясь Кейси и обнимая ее, вероятно, и сам не понял, что превратился из крутого опасного байкера в настоящего красавчика.

При взгляде на них Каллия почувствовала опустошающую боль в груди. Не так давно она сама испытывала те же всепоглощающие электризующие эмоции. Ее взгляд переместился к Изадоре, которая прислонилась к дальней стене, также в стороне от остальных и вдалеке от сестры, нашедшей свое сказочное счастье. Затем к Зандеру, который едва переступил порог и был готов бежать при первой возможности.

Да, Каллия слишком хорошо знала это чувство. Она испытывала то же каждый раз при виде аргонавта. Он смотрел на всех и вся, кроме нее, и в груди целительницы поднялся праведный гнев. С тех пор, как она видела его в последний раз, Зандер побрился, но даже избитый и израненный скорее напоминал Адониса, чем своего предка Ахилла. Бронзоволицый и светловолосый, мускулистый и красивый. Он был старшим среди аргонавтов. И, по слухам, единственным бессмертным.

Тот, с кем она глупо надеялась провести жизнь.

– Перейду прямо к делу, – сказал царь, пробиваясь сквозь мрачные мысли Каллии и привлекая ее внимание к настоящему, как и положено. Голос Леонидаса задрожал от болезни, но не сломался. – Ситуация с Советом выходит из-под контроля. Они не угрожают нам открыто, но до меня дошли слухи, что они готовятся нанести удар сразу после моей смерти. Хотя в последнее время у нас с Тероном были разногласия, – царь указал головой туда, откуда в последний раз слышал голос Терона, – мы оба полагаем, что нельзя передать будущее аргонавтов под контроль Совета. Люциан не скрывает, что хочет заместить аргонавтов специальной стражей. Не мне вам говорить, что это станет нашим величайшим поражением.

Царь остановился, чтобы набрать воздуха в грудь. На этот раз Терон склонил голову и сосредоточился на ладони Кейси, которую держал в своей, словно знал, что сейчас последует и не хотел этого слышать.

– Хотя я рад, что Терон выбрал в жены одну из моих дочерей, сейчас, когда они вступили в брак, монархия вновь уязвима перед тайными заговорами Совета. Я вижу лишь одно решение, то же, что и раньше. Мы с Тероном согласились, что Изадора должна выйти замуж...

– Ты знал? – Кейси повысила голос и пронзила новоиспеченного мужа возмущенным взглядом.

– Шшш, мели. – Терон похлопал жену по руке.

– ...и ее мужем должен стать аргонавт.

Слова царя, похоже, не успокоили Кейси. Она перевела взгляд с мужа на отца. Но тот, к счастью, не мог видеть ее реакции. Так же, как не заметил напряжение в плечах, внезапно одолевшее всех аргонавтов в комнате.

– Мы разошлись во мнениях о том, кто это будет. Но как царь решение принимаю я.

Он набрал воздуха и, казалось, вырос на глазах. Теперь Леонидас выглядел величественным государем, каким был когда-то, и со смертного одра излучал подавляющую властность.

– Поскольку линия Ясона вторая по силе среди аргонавтов, эта ответственность падает на тебя, Деметрий.

В комнате воцарилась тишина. Все взгляды устремились к Деметрию, который расположился позади остальных, прислонившись плечом к стене, и почти не обращал внимания на происходящее. И лишь когда он увидел, что на него смотрят, слова царя, похоже, достигли цели. По лицу Деметрия пронеслось выражение шока, затем аргонавт встряхнул руками и оттолкнулся от стены.

Он был самым крупным среди хранителей, ростов свыше двух метров. Затуманенные глаза, которые Каллия часто называла бездушными, при взгляде на царя стали эбеново-черными.

– Ни фига!

– Деметрий... – В тихом голосе Терона звучало предупреждение. Предводитель аргонавтов отпустил руку Кейси и вытянулся во весь рост.

– Я не сделаю этого, – сказал Деметрий, тряся головой. – И вы не сможете меня заставить. Никто на это не способен.

Терон быстро подошел к великану аргонавту, которого теперь трясло от смеси презрения и негодования, словно накатывавших волнами. Каллия сглотнула и подумала, чувствуют ли то же другие женщины. Она ощущала, что если не предпринять что-то и быстро, начнется свара.

– Деметрий, остынь.

– Я не стану в это ввязываться, – выдавил Деметрий с перекошенным от бешенства лицом, глядя на царя поверх плеча Терона и указывая рукой на Изадору. – И ты не можешь меня заставить.

Терон сказал нечто, не слышное Каллии. Но ответ Деметрия она не пропустила. И другие тоже. Особенно Изадора, которая, стоя в дальнем углу комнаты, казалось, еще больше ушла в себя.

– Вышиби меня из аргонавтов, если хочешь. Сошли в мир людей. Неважно. Но я не женюсь на этой, слышишь, Терон, никогда. Лучше умереть.

Терон ударил рукой в грудь более крупного аргонавта и с силой толкнул.

О, боги! Это нехорошо. Совсем не хорошо.

В унисон раздались голоса: Кейси, которая поспешила утешить явно потрясенную Изадору; стоявшего в дверном проеме Терона, который пытался успокоить Деметрия и избежать тяжких телесных повреждений; других аргонавтов, шепотом обсуждавших произошедшее.

Царь, к всеобщему удивлению, хранил молчание, пока из дальнего конца комнаты не раздался голос, объявивший:

– Я это сделаю.

Каллия слишком хорошо знала этот голос.

– Кто это сказал?

Царь навострил уши и наклонился в сторону, пытаясь найти источник среди массивных хранителей, но безуспешно.

Разговоры стихли. Головы повернулись к дверному проему. Даже Терон и Деметрий прекратили спорить и оглянулись. Желудок Каллии завязался в узел. А море тел расступилось, открывая Зандера, который смотрел на царя с выражением покорности на израненном и таком знакомом лице.

Нет, нет, нет. Он не может говорить всерьез.

– Я сделаю это, – вновь сказал Зандер в тишине. – Я женюсь на Изадоре.

Глава 3

Хорошо. Зандер не такой реакции ожидал.

Никто в комнате не произнес ни слова. Да, кстати, ему определенно стоило сброситься с той скалы. По крайней мере не пришлось бы терпеть эту душераздирающую тишину или видеть на лицах своих товарищей выражение «какого хрена!»

Он переступил с ноги на ногу, упер руки в бока и стал ждать. Время шло, никто не говорил ни слова, его беспокойство достигло предела. Наконец Зандер не выдержал взглядов и сказал:

– Слушайте, не благодарите меня все сразу.

Терон оглянулся на царя.

– Подождите минутку.

Прежде чем Зандер успел ответить, Терон вытолкнул его в коридор с такой силой, что чуть не сбил с ног. Лидер аргонавтов молчал, пока они не оказались вне пределов слышимости от царских покоев, а потом дал себе волю.

– Что, Аид побери, ты делаешь? – Зандер впечатался в стену, и его захлестнула обида. Он вовсе не ожидал, будто Терон весь растает и порадуется, что хранитель наконец вылез из своей раковины.

У его командира были все основания для подозрений. Но неужели так сложно проявить хоть немного благодарности, особенно сейчас?

– Помогаю.

– Это тебе не шутки, Зандер.

– А никто и не смеется.

– Почему, ради Аида, ты не воспринимаешь всю эту ситуацию серьезно?

– Я не…

– Ската. – Терон провел рукой по своим волосам длиной до плеч. – Деметрий до такой степени вывел меня из себя, что я с трудом соображаю. Мне ненавистна мысль, что Изадора вынуждена выйти замуж за кого угодно, но выхода нет. Если, конечно, хотим удержать Совет от вмешательства в дела Арголеи и не подпускать к нашей родине Аталанту. И я не хочу, чтобы еще и ты подлил масла в огонь, особенно когда я…

– Я не подливаю масла, Терон. Я серьезно. Я женюсь на ней.

– Серьезно? Ты? – Недоверие пробежало по точеным чертам лица Терона. – Сомневаюсь. Ты что думаешь, выступишь добровольцем и попутно загладишь вину и тем самым вернешь расположение царя? Брак с Изадорой – это навсегда, а не до тех пор, когда она тебе надоест и ты вернешься к человеческим подружкам. Церемония обручения соединяет двоих…

– До конца жизни. Да. Я это знаю. Но давай смотреть правде в глаза. Мы говорим о продолжительности ее жизни. Не моей.

Терон закрыл рот, и Зандер сделал глубокий вдох, потому что, увы, пути назад не было. Не теперь, когда все решено. И часть его… часть его не хотела возвращаться назад.

– Сколько осталось Изадоре, лет пятьсот? Это долго, но в сравнении с моей жизнью? Вероятно, ничто, и ты об этом знаешь.

– Зандер, на самом деле ты же не…

– Бессмертный? Да, не напоминай. Мы оба знаем, что ты по-любому ошибаешься. – Он не собирался позволять Терону переубедить себя.

– Совершенно ясно, что Деметрий не хочет этого, и ты не можешь заставить его жениться на ней. Ведь он категорически против. Не говоря уже о его неуравновешенности. Он и в хорошие дни для нее страшнее демона. Как ты думаешь, что этот псих с ней сделает, если они останутся наедине? Ты хочешь, чтобы принцесса до конца жизни была несчастна, или хуже, будешь гадать, что он вытворяет с бедняжкой за закрытыми дверями?

– Нет. – Терон поморщился. Опустил глаза на свои ботинки. Похоже, что от этой мысли его, как и Зандера, просто тошнило.

– Естественно я этого не хочу. Деметрий последний, кого бы я выбрал для нее, но царь даже слушать не станет.

– Да и другие тоже не хотят на ней жениться, – спокойно сказал Зандер. – По глазам было видно. Позволь мне это сделать. Я сам хочу. Я единственный, кому нечего терять.

– Зандер, – осторожно сказал Терон, заглядывая ему в глаза, – если ты женишься на Изадоре, ты пожертвуешь возможностью найти свою…

– Что мою? Мою суженую? – усмехнулся Зандер. – Я уже нашел ее, Терон. Много лет назад. Только я ей не нужен. Недостаточно нужен. – При виде жалости на лице командира Зандер чуть не рассмеялся над иронией судьбы, даже с болью в груди, которую научился игнорировать. – Да, проклятие Геры: аргонавт находит свою суженую и теряет ее, а потом от него остается лишь тень? Это правда. Знаю по своему опыту. До нее? Я не знал, что потеряю. А с тех пор? Это как один нескончаемый день, который повторяется снова и снова, только я никак не могу его пережить. И знаешь что? Я устал от этого.

– Зандер…

Сочувствие в голосе соратника стало последней каплей, аргонавт провел рукой по лбу. Если он не вернет беседу в нужное русло, то проболтается Терону обо всем дерьме, чего ему вовсе не хотелось. Он держал рот на замке. Это никого не касалось.

– Слушай. Ты сам советовал мне найти что-нибудь, ради чего стоит жить. Именно это я и пытаюсь делать. – Он опустил руку. – Единственное, что на данный момент имеет для меня хоть какое-то значение – это сражение, и если я и дальше буду следовать тем же путем, больше ничего не останется. Никто не хочет этого делать, а я могу. Так что… – он сделал глубокий вдох, – скажи «да». Спаси остальных парней от необходимости приносить жертву – ты же знаешь, они не справятся, скажи царю, что ты поддерживаешь мой брак с Изадорой. И покончим с этим.

Терон так долго изучающее смотрел на него, что Зандер не был уверен, слышал ли его аргонавт. Сердце тяжело билось в его груди в ожидании ответа. Если командир откажет… непонятно, что тогда ему, Зандеру, делать. У него было чувство, будто ему бросили спасательный круг, что-то реальное, за что можно ухватиться и что даст ему повод продолжать жить, вместо того, чтобы просто плыть по течению. А теперь Терон мог в один миг разрушить единственный проблеск надежды за долгие годы.

Наконец Терон ответил:

– Царь хочет наследников. Именно поэтому он навязывает Изадоре брак.

– Знаю.

– И тебя это не беспокоит?

Беспокоит? Значит, придется заняться сексом. С арголейкой. Не с человеческой женщиной.

– Деваться некуда, ведь так?

– Он не позволит тебе участвовать в битвах, заберет тебя от нас и будет держать в Арголее, пока Иза не забеременеет или пока не родится наследник.

Зандер об этом не думал.

– Хорошо. Да. Полагаю… это разумно.

– К тому же возникает вопрос о твоей… потенции. На протяжении многих лет ты получал столько ранений.

Терон пытался вежливо сказать ему, что аргонавт слишком много раз получал по яйцам, чтобы зачать ребенка. В этом, по крайней мере, Зандер был уверен. Он издал звук, частично напоминающий смех, частично фырканье.

– Я не бесплоден. Не беспокойся.

– Откуда ты знаешь?..

– Потому что со мной уже случалось это чудо.

Брови Терона поползли вверх.

– У тебя есть ребенок?

Если быть точным, у него был ребенок. Или почти был. Боль в груди усилилась.

– Больше нет.

– Ската. Зандер…

Отлично, теперь все становилось слишком реальным для Зандера. Он потер рукой нижнюю губу.

– Слушай, нас ждут. Просто скажи «да», Терон.

Тот вздохнул. Внутри него бушевала битва. Командир, единственный из всех аргонавтов, знал, какую жертву приносит Зандер. Потому что только он нашел свою суженую. И даже одной мысли о потере Кейси было достаточно, чтобы заставить потомка Геракла испытывать муки.

– Ты не сможешь поменять решение. Как только церемония свершится – всё, конец. Больше никого, кроме нее.

– Я знаю.

– Ты хочешь взять на себя такие обязательства перед Изадорой? Даже зная, что она… все еще там?

Зандер подумал о «той», на которую ссылался Терон. Потом представил, что сказал бы аргонавт, если бы узнал, что «она» находилась в соседней комнате. Потом подумал о всех тех годах, когда мечтал о том, чтобы все было по-другому, чтобы она сделала другой выбор, поставила на первое место его, а не своего властного отца. Или чтобы он мог забыть о предательстве и простить ее. Но он не мог. Каждый раз, глядя на Каллию, Зандер видел не ее красоту или силу, а то, что она сделала. И даже сейчас, когда он вспоминал об этом, боль пронзала его сердце так же, как и в тот день.

– Да, – ответил он с большей убежденностью, чем требовалась Терону. Но ведь эта убежденность была не для Терона, зачем себя обманывать? А для него самого. Для того, что он собирался сделать.

– Изадора никогда не станет твоей суженой, Зандер, – тихо заметил Терон.

– Именно поэтому я хочу жениться на ней.

Терон повернулся и посмотрел на дверь в царские покои, провел рукой по лицу, будто был изможден. Тяжело вздохнул.

– Ладно, – наконец ответил он. – Хорошо, я даю свое согласие. Решать будет царь, но… – Он оглянулся на Зандера со смесью жалости и уважения, которое странно обнадеживало, затем положил свою большую руку ему на плечо. Метка аргонавтов, древнегреческий текст, сбегала вниз по его предплечьям и опоясывала пальцы, так же как у Зандера и у всех остальных аргонавтов. – Я тебя уважаю и благодарю. Ты же это делаешь для всех нас. Я никогда этого не забуду. Никто из нас.

Эмоции, бушевавшие в душе Зандера, были ему незнакомы. Они не были похожи на волнение или радость, потому что он не был ни взволнован, ни рад. Нет, это что-то иное: ощущение тепла, охватившего его в теплый кокон и исходившего из самого центра его существа.

Это была… гордость, наконец осознал он. Впервые за долгое время, что и не вспомнить, Зандер гордился тем, что делал. Для кого-то другого. Для своего народа. Для их защиты и сохранения их образа жизни. Это было прекрасное чувство. На удивление приятное, потому что… это означало, что он больше не отморожен.

Он был слишком охвачен эмоциями, чтобы сказать хоть что-нибудь, так что просто кивнул и последовал за Тероном в царские покои.

Как только они вошли, наступила тишина, и в ответ на вопрошающие взгляды своих братьев по оружию Зандер ответил обнадеживающим кивком. Но он не смотрел на Каллию, стоявшую рядом с кроватью царя. Просто не мог. Он сказал себе, что это хорошо. Его прошлое, связанное с ней, закончится сейчас. Его будущим, по меньшей мере на ближайшие пятьсот лет, была женщина, стоявшая на другой половине комнаты. Та, с которой он собирался сочетаться браком, лечь в постель и зачать ребенка – и все это уже на следующей неделе. От осознания этого его желудок сжался, но аргонавт поднял голову, распрямил плечи и позволил Терону взять инициативу на себя.

– Ваше величество, я рекомендую вам пересмотреть свое решение. – Начал Терон, его низкий голос был стрелой, бесповоротно решившей судьбу Зандера. – Я полностью поддерживаю кандидатуру Зандера как самого подходящего из хранителей на роль супруга Изадоры.

Никто не произнес ни слова. Зандер услышал, как Деметрий судорожно вздохнул и задержал дыхание. С другого конца комнаты на него смотрели Изадора и Каллия. Царь нахмурился, очевидно, обдумывая варианты. И, похоже, мысли его в восторг не приводили.

« Просто скажи “да”».

Лоб Зандера покрылся испариной, пока доброволец ждал ответа. У него в голове промелькнул разговор с Леонидасом, состоявшийся несколько недель назад, когда Терон чуть не ушел из аргонавтов. Царю не понравилось, когда он встал на сторону своего командира. И сейчас правитель выглядел недовольным. Если царь затаил против него обиду…

« Просто скажи ”да”…»

Наконец царь произнес:

– Да будет так.

У Зандера вырвался вздох, он даже не заметил, что задержал дыхание. У него за спиной то же самое сделал Деметрий.

– Церемония обручения между Зандером и принцессой Изадорой состоится через семь дней, в канун полнолуния. Можете идти.

Все аргонавты разом развернулись, чтобы уйти. Бормочущие голоса окружили Зандера, но только один голос он уловил – благодарный голос Деметрия, который сказал:

– Зет, я твой должник.

И снова гордость наполнила грудь Зандера, несмотря на… мысль о том, что крылось подо льдом, окружавшем его сердце.

Это был правильный поступок. Единственное, что можно сделать. Он избавил остальных от того, чего они не хотели. И, возможно, также спасал маленькую часть самого себя.

Аргонавт повернулся, чтобы уйти с остальными воинами, но резкий голос правителя остановил его.

– Зандер. – Хранитель оглянулся. – Не подведи меня. Последствия будут ужасны.

Да, это тоже была не пылкая благодарность. Зандер поклонился, давая понять, что услышал царя, но гордость дрогнула.

– Прежде, чем ты вернешься к исполнению своих обязанностей, – продолжил царь, – ты подвергнешься полному обследованию у моей личной целительницы. Если пройдешь осмотр, церемония обручения состоится, как запланировано. Если нет, я выберу другого аргонавта. Ты свободен.

Взгляд Зандера переместился на Каллию, которая смотрела на пол так, будто тот мог подпрыгнуть и укусить ее.

Демон побери! Его чувства к ней должны были остаться в прошлом. Он представил, как она щупает его обнаженное тело. Проклятый Аид, если его кровь не потеплела от этой мысли.

Или от возможности остаться наедине с ней в последний раз.

* * *

Каллия тянула время столько, сколько могла. Аргонавты вышли из комнаты. Остались Кейси и Изадора. Целительница не спеша помогла царю устроиться поудобнее, чтобы не спускаться вместе с Зандером.

Когда он наконец повернулся и вышел, она тяжело вздохнула.

О, боги! Зандер женится на Изадоре. Никогда, даже в самых безумных фантазиях она не ожидала… такого.

– Каллия, если во время осмотра ты найдешь хоть что-то вызывающее подозрения, – сказал царь, – я хочу об этом знать. Ты поняла?

Она кивнула, хотя внутри у нее все кричало.

Зандер собирался жениться на другой. И теперь ей придется войти в ту комнату вместе с ним. Увидеть его нагим. Прикасаться к его телу. Вспомнить все, что они делали вместе. И то, что произошло потом…

Она настолько погрузилась в свои мысли, что не заметила, как рука царя обхватила ее запястье, почувствовала только рывок, когда попыталась отойти и не смогла. Гинайкаоглянулась на него и увидела, что его фиалковые глаза, которые на самом деле не могли ее видеть, были сфокусированы на ней. Царь Леонидас молчал, только смотрел на нее, будто бы искал… что-то. Наконец сказал:

– Твоя мать была великолепным лекарем, Каллия. Страстная умом и телом. Она долгое время служила царской целительницей и хорошо выполняла свою работу, к большому огорчению твоего отца. В тебе много ее черт, и мне приятно, что ты продолжаешь ее дело, хотя твой отец выбрал бы для тебя что-то другое. Но ты обладаешь более могущественной силой, чем мать. И будущее у тебя светлее. – Когда Каллия открыла рот, чтобы возразить, он прервал ее: – Нет, это правда. И в глубине души ты знаешь, что так и будет.

Целительница закрыла рот, уставившись на него, не зная, что сказать или сделать.

– Каллия, дорогая, я по собственному опыту знаю, что значит хотеть что-то, чего не можешь получить, но я также понимаю: единственное, что имеет значение в этом мире – то, что мы оставляем позади. Твоя мать тоже это знала. Не отказывайся от неосуществившегося ради неосуществимого. Настоящий лидер всегда отодвигает собственные желания в сторону ради блага остальных. И он приносит жертвы. Потому что, в конце концов, это все оправдывает.

Пульс тяжело бился в ее жилах. Странное покалывание разлилось от корней волос. Каллия искала подсказку у него на лице, как он узнал, что она чувствует. Только ничего не добилась. Известно ли правителю о ее прошлом с Зандером? Может кто-то рассказал ему о том, что произошло между ними? Или царь говорит о Лукасе, сыне Люциана, мужчине, который в один прекрасный день возглавит Совет Двенадцати, находящийся не в ладах с монархией, об андрасе, с которым она была обручена с раннего детства?

– Я… я не лидер, ваше величество.

Его глаза чуть смягчились. Но и этого хватило, чтобы дать ей понять, что он знает больше, чем она думала.

– Пока еще нет. Но возможно однажды…

Леонидас отпустил ее так же быстро, как и схватил, затем откинулся на подушки, закрыв глаза, будто последний час высосал из него всю энергию. Из его голоса испарились нежность и мудрость, когда он продолжил:

– Жду отчета после осмотра Зандера. Хочу быть уверен, что аргонавт сможет зачать наследников. Перед тем, как одобрить брак, мне нужно подтверждение, что Зандер не бесплоден. Как только состоится церемония, я не смогу выбрать другого. И по пути скажи этой никчемной служанке Алтее, чтобы меня не беспокоили.

Желудок Калии свернулся в узел, когда она посмотрела на старика, погрузившегося в сон, будто бы ничто в этом мире его не заботило. Царь ожидал от нее…

Ската.

Она поднесла дрожащую руку ко лбу, вытерла пот и направилась к двери.

Этот осмотр внезапно превратился в новую форму пытки. Целительница вышла из комнаты, внутри нее бурлили тревога и гнев. В прихожей передав приказ его величества Алтее, Каллия неохотно направилась к большой мраморной лестнице, ведущей в царский кабинет на втором этаже.

Проклятый царь! Когда Каллия дошла до нижней ступени и завернула за угол, направляясь в кабинет, ее ярость распалилась. К демонам политику в этой войне. Хрен со всеми аргонавтами и особенно с Зандером за то, что заставил ее чувствовать, когда она так старалась выжить все эти десять лет. Каллия не хотела приносить жертвы. Она не желала думать о свадьбе и браке и о том, как поступить правильно. И особенно ей не хотелось оставаться наедине с аргонавтом, разрушившим ее жизнь.

Целительница открыла дверь кабинета и увидела Зандера, повернувшегося от ряда окон. Послеполуденное солнце подсвечивало золото в его коротких светлых волосах, очерчивая мускулы отлично сформированного тела, которое она знала во всех интимных подробностях как никакое другое. Но Зандер с ней не поздоровался, не изменяя своей привычке.

Его лицо ничего не выражало при виде ее. Как всегда.

Не говоря ни слова, он снова повернулся к окну.

Каллия захлопнула дверь и направилась к столу, каблуки ее туфель стучали по мраморному полу с царской символикой.

Спокойствие. Отстраненность. Настоящий профессионализм. Вот как она будет вести себя с ним, не важно, как сильно ей хочется швырнуть в него чем-нибудь. Если он хочет вести себя так, будто они незнакомы, в эту игру могут играть и двое.

– Раздевайся, – сказала она, убрав с древнего стола из красного дерева единственную настольную лампу, чтобы использовать его для осмотра. – Снимай все.

Предвещающие бурю серо-голубые глаза посмотрели на нее. И да, определенно в них не светилось счастье от возможности остаться с ней наедине. Но ей все равно.

– Я не собираюсь обнажаться перед тобой.

Каллия проигнорировала толчок в сердце, когда услышала его низкий голос, и сузила глаза.

– Тогда у тебя будут большие проблемы с женитьбой на принцессе. – Она посмотрела на его бедра и ухмыльнулась.

Ей хотелось проделать дыру у него в груди, чтобы туда поместился грузовик соли.

– А в твоем случае еще и немощность. Ходят слухи, что ты можешь только с человеческими женщинами. Нравится тебе или нет, царь хочет быть уверен, что ты… в нормальном состоянии, так сказать, прежде чем позволить тебе жениться на его дочери.

Каллия понимала, что злит Зандера, но просто не могла остановиться. Слишком долго это все копилось. С того самого момента, когда он отвернулся от нее много лет назад. Она хотела сделать ему больно, так же как он сделал больно ей. Чтобы аргонавт почувствовал… хоть что-то… вместо того, чтобы вести себя как хладнокровный мерзавец, кем он и был на самом деле. И, так как они разговаривали впервые за десять лет, неужели этот неприятный для обоих разговор приведет к чему-то путному?

Она сконцентрировалась на его темнеющих глазах, увидела вспыхнувший в них гнев и почувствовала себя намного лучше благодаря тому, что Зандер наконец явил хоть какие-то эмоции, пусть даже это было презрение.

– Конечно, – продолжила она, – ты можешь снять с себя бремя этого осмотра просто признав, что ты импотент.

– А тебе только этого и хочется, разве нет?

– Нет. – Ответила Каллия на полном серьезе. – Чего мне хочется, так это поскорее закончить осмотр, чтобы я могла заняться своими делами. Вопреки тому, что ты думаешь, Зандер, мой мир перестал вертеться вокруг одного тебя много лет назад. Теперь либо раздевайся, либо я посоветую царю выбрать кого-нибудь другого.