Текст книги "Шепот ветра"
Автор книги: Элизабет Хэран
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 30 страниц)
Глава 11
Кингскот
От послеобеденного сна Сару разбудили голоса, доносившиеся из кухни. Сара узнала сразу Эдну, но только через несколько минут она определила, что тихий и мягкий голос принадлежит Бетти Хаммонд. Сердце Сары чуть не остановилось от страха, когда она подумала, что от прихода Бетти ей надо ждать неприятности. Внимание Сары привлекли голоса с улицы. Она посмотрела в окно и увидела, что на дороге у дома играют дети. Двое мальчиков, примерно семи и восьми лет, и девочка лет пяти. Это были дети Бетти.
– Почему дети не в школе, Бетти? Я думала, по понедельникам они обычно занимаются после обеда. – Сара слышала, как Эдна спросила свою соседку.
– Сегодня весь день школа закрыта. Класс красят, миссис, – ответила Бетти, пока Эдна наливала ей чай.
Сара услышала на улице голос другой женщины и снова посмотрела в окно. С детьми разговаривала худенькая молодая женщина в темно-коричневом платье и большой шляпе, отделанной кремовой тесьмой. Она стояла спиной к дому.
– Добрый день, дети, – сухо поздоровалась женщина.
– Добрый день, мисс Стратборн, – эхом отозвались дети.
– Вы сделали домашнюю работу, которую я задала вам в пятницу, Эрнест? – Мальчик был на полпути к вершине огромного дерева, нависающего над тропинкой к дому, которое по утрам закрывало от солнца окно спальни Сары.
– Да, мисс Стратборн.
Сара догадалась, что женщина их учительница.
– Эрнест, ты говоришь правду? Я спрошу у вашей мамы.
– Я почти доделал ее, мисс Стратборн, – неуверенно ответил мальчик.
– Вам нужно было сразу сказать правду, Эрнест. Помните, раз солгал, лгуном на всю жизнь стал, – погрозила она мальчику пальцем. Это была еще одна простая рифма, с помощью которых мисс Стратборн учила детей запоминать слова. – Не забирайтесь слишком высоко, вы ведь можете упасть.
Учительница повернулась, и Сара увидела ее профиль. Ресницы женщины и брови были такими светлыми, что казалось, будто их не существует вовсе. Нос напоминал узкий клюв, губы были тонкими, кожа совершенно бесцветной.
Количество детей аборигенов, которые ходили в школу, менялось почти каждый день, им было трудно придерживаться строгого расписания, но дети семьи Хаммонд ходили почти на все занятия. Мисс Стратборн настояла, чтобы в класс дети приходили в ботинках, хотя она хорошо знала, что и зимой, и летом дети редко носили обувь. Их ноги были грубыми, мозолистыми и пыльными. Учительницу поражало, как дети легко, ходят по гравию.
– Вы повторяете времена, Мартин? – спросила она.
– Да, мисс.
– Элла-Джейн, а вы учите азбуку?
Элла-Джейн только что начала учиться. Она была очень застенчивой девочкой и опустила голову, затем набралась смелости и посмотрела на мисс Стратборн большими карими глазами. Девочка кивнула и снова принялась играть в пыли со своей куклой. Мухи ползали у нее по лицу. К этому брезгливая мисс Стратборн никак не могла привыкнуть, не могла понять, почему дети аборигенов совершенно не обращают внимания на мух, которые ползают вокруг их глаз, носа и рта. Глядя на это, мисс Стратборн всегда вздрагивала от отвращения.
– Умница, Элла-Джейн. – Учительница снова обратилась к мальчикам. – Ваша мама у миссис Эшби?
– Да, – ответил Мартин. Он палочкой делал в пыли канавки, пока его брат продолжал подниматься.
Мисс Стратборн обошла вокруг дома. Пока Сара поправляла прическу, она слышала, как Эдна поприветствовала учительницу и провела ее на кухню.
– У вас уши наверняка горят, Сильвия, – произнесла Эдна.
– О! – с волнением воскликнула классная дама.
– Мы с Бетти только что говорили о том, что школа сегодня закрыта.
– Да, это ужасно неудобно, – согласилась Сильвия. Она вытащила булавку, удерживающую шляпу на почти белых волосах. – Барнси и Джонно Форсайт начали работу в субботу утром, они клятвенно пообещали закончить ее в воскресенье днем. Ведь им надо было покрасить всего-то одну большую комнату, но двое взрослых мужчин не успели сделать это за два дня. Хорошо, если они закончат работу сегодня, но мне совсем не хочется работать завтра, вдыхая пары краски. – Она посмотрела на Бетти. – Я только что говорила с вашими детьми, миссис Хаммонд. Пожалуйста, проверяйте, чтобы они делали домашнее задание.
– Хорошо, миссис.
– Я уже неоднократно говорила вам, миссис Хаммонд, что я мисс, миссСтратборн. Я не замужем и не обручена. Департамент образования негативно относится к работе в школе замужних женщин, а поскольку мое призвание – учить детей, я не собираюсь бросать свою работу ради какого-то мужчины.
Бетти кивнула. Белая Сильвия Стратборн, как многие другие, относилась к ней свысока. Бетти сомневалась, что вообще какой-нибудь мужчина подойдет к двери дома Сильвии Стратборн. Просто стоя рядом с ней, он получит обморожение.
– Не хотите ли чаю? – спросила Эдна Сильвию.
– С удовольствием выпью чашечку, спасибо, Эдна.
– Всегда приятно видеть вас, – дипломатично начала Эдна, – но что привело вас к нам сегодня? – У Эдны были свои подозрения. В маленьком городке слухи распространяются очень быстро.
– Сегодня утром я разговаривала с Клер Томас, она рассказала мне, что у вас поселилась девушка, которая недавно потеряла своих родителей.
Как и предполагала Эдна, по городу пошла молва. Она даже не думала об этом, поскольку любила Камиллу и была просто счастлива приютить у себя ее дочь. В обществе у Эдны была самая безупречная репутация.
– Да, действительно. Ее мать была моей очень хорошей подругой. Недавно она погибла вместе с мужем и сыном, поэтому мы с Чарльтоном будем некоторое время присматривать за Амелией. Мы не стали представлять ее нашим друзьям, так как девушке нужно время, чтобы прийти в себя не только после утраты семьи, но и после кораблекрушения, как вам, наверное, успела рассказать Клер.
На самом деле Эдна пыталась вывести Амелию в свет, но та отказалась, сказав, что не готова.
– Клер упоминала о кораблекрушении. Какой ужас. Бедная девочка, должно быть, пережила шок, но теперь она в хороших руках. Клер не говорила, сколько ей лет, поэтому я решила узнать, может, девочка будет посещать школу?
– Нет, Амелии девятнадцать лет. Вообще-то она сама преподавала танцы и языки в Хобарт-Таун.
Сара остолбенела. Она не знала, что Амелия Дивайн преподавала языки. Интересно, написано ли об этом в ее тетради? Саре настолько не нравилась Амелия, что она даже не могла себя заставить прочитать ее тетрадь. Не в первый раз Сара подумала, что взялась за дело, которое ей было не под силу.
– Неужели? – радостно воскликнула Сильвия. – Какие языки?
– Полагаю, французский и итальянский. Ее мать писала мне, что она учит еще какой-то язык, хотя Амелия никогда не говорила об этом. – Эдна внезапно поняла, что ее подопечная вообще никогда не упоминала о том, что преподавала. Эдна подумала, что Амелия, вероятно, соскучилась по своей работе, Камилла утверждала, что ее дочь очень любит преподавать. Но Амелия также никогда не упоминала ни о Генри, ни о Маркусе. Она явно замкнулась в себе от горя.
– Как мило, – произнесла Сильвия. – Я бы хотела познакомиться с коллегой.
Бетти называла такое отношение «я умнее всех», но также подметила в ее словах некоторую зависть.
– Вероятно, Амелия уже проснулась, – проговорила Эдна.
Сара ускользнула бы через окно и не появлялась в доме до тех пор, пока мисс Стратборн не уйдет, но она не могла поступить так, поскольку на дороге перед домом играли дети. Сара пыталась лихорадочно придумать что-нибудь. Не было никакой возможности достоверно объяснить Эдне, что она забыла три языка.
– Амелия, дорогая, – позвала Эдна из-за двери. – Ты встала? Я хочу кое с кем тебя познакомить.
– Мне… нездоровится, – прохрипела Сара и закашлялась.
Дверь открылась, и Эдна заглянула внутрь.
– Что случилось, милая?
– У меня разболелось горло, тетя. Голос пропадает… – хрипло прошептала Сара.
– О, девочка моя. – Эдна подошла к Саре и положила ладонь ей на лоб. – У тебя нет температуры, но пойдем на кухню. Я скажу Полли, чтобы она приготовила тебе черного чая с лимоном и медом.
Неохотно Сара направилась в кухню, где Эдна представила ее Сильвии Стратборн.
– У Амелии разболелось горло, – объяснила Эдна, когда ее подопечная прохрипела приветствие.
– О, надеюсь, вам скоро станет лучше, – посочувствовала ей Сильвия. – Мне хотелось бы узнать все о вашем опыте преподавания в Хобарт-Таун.
Сара кивнула, но не осмелилась говорить. Она взглянула на Бетти и внутренне содрогнулась под ее пристальным взглядом.
– Вы обязательно должны прийти в, школу, когда поправитесь, – продолжала Сильвия. – Было бы замечательно, если бы вы преподали моим старшим ученикам несколько уроков французского или итальянского. Эдна говорила, что вы учите еще один язык. Какой же?
Саре нужно было быстро найти ответ.
– Испанский, – совершенно неубедительно прошептала она. – Но… я только начала, поэтому не знаю многого. То есть почти совсем ничего…
Она поморщилась, взялась рукой за горло, как будто невыносимая боль терзала ее. Все, за исключением Бетти, подумали, что ее действительно мучает ужасная боль, и на их лицах отразилось сочувствие.
– Наверное, мне стоит послать за доктором Томпсоном, чтобы он осмотрел тебя, – забеспокоилась Эдна.
Сара кивнула и указала в сторону своей комнаты, говоря тем самым, что собирается пойти прилечь.
– Полли принесет тебе чаю, Амелия, – пообещала Эдна, суетливо последовав за Сарой.
– Клер сказала, что доктор Томпсон уехал в Американ-Ривер на день, – сообщила Сильвия вслед Эдне. Будучи неуверенной, что Эдна расслышала ее, Сильвия встала и последовала за ней в комнату Сары. – Вы слышали? – спросила она.
– Да, – ответила Эдна с едва заветным раздражением. Вдруг ее лицо прояснилось. – Бетти! – позвала она.
Сара с раздражением выдохнула. Ей хотелось закрыться от всех в своей комнате, особенно от Бетти. Она очень нервничала от взгляда этой женщины.
– Да, миссис Эшби? – Бетти подошла к двери в кухню и остановилась на пороге.
– У вас есть ваше народное лекарство, чтобы помочь Амелии с горлом? – спросила Эдна. Многие белые люди с презрением относились к ее лекарствам, но Эдна использовала их, когда лечение доктора Томпсона не давало результата, а средства аборигенов успешно помогали.
Бетти снова посмотрела на Сару. Она знала, как лечить горло, но не в ее правилах было притворяться и приготавливать лекарство для того, кто не болен. Бетти была уверена, что девушка дурачит Эдну Эшби. Сара знала, что Бетти слишком подозрительно относится к ней.
– Со мной все будет в порядке, – хрипло прошептала она. – Не стоит беспокоить Бетти. Если завтра мне не станет легче, то тогда я пойду к доктору Томпсону.
– Хорошо, дорогая. – Эдна подумала, что ее подопечная не горит желанием принимать лекарства от Бетти. – Тогда отдыхай. Что ты хочешь к чаю, сандвичи или фруктовый пирог?
– Спасибо тетя, просто чай, – еле слышно просипела Сара.
– Хорошо, дорогая, но мед и лимон пойдут тебе только на пользу.
Кейп-дю-Куэди
Тем же вечером Габриель встретил Амелию в девять часов за курятником. Взяв ее за руку, он повел ее через буш. Габриель не взял лампу, он не хотел, чтобы их заметили, к тому же стояла полная луна, и света было достаточно. Тропы здесь не было, земля была каменистой и местами шла круто вверх, но они продолжали свой путь. Двадцать минут у них ушло на то, чтобы добраться до укромного места у края скалы на вершине. Габриель сел на землю между камней и усадил Амелию рядом. От долгого подъема она задыхалась.
– Вам удобно? – спросил Габриель. Земля под ними была песчаной и мягкой.
– Да, замечательно, – прошептала девушка.
Скрывшись от ветра, Амелия уютно расположилась и почувствовала себя в тепле и безопасности. Камни защищали их, и ветер проносился мимо, над их головами. Но Амелии казалось, что ветер подхватит ее шепот и унесет его к морю. Она подвинулась ближе к Габриелю и положила голову ему на плечо.
Вид отсюда был даже еще более захватывающим, чем с площадки маяка. На небе висел огромный серебряный шар луны, окруженный миллионами мерцающих звезд. Амелия была уверена, что, если протянуть руку, она сможет дотронуться до блистающей серебром поверхности. Ослепительный свет разливался по поверхности моря, напоминающего жидкое, сверкающее стекло. Несколько минут Амелия разглядывала это великолепие не в силах вымолвить ни слова.
Габриель понимал ее чувства. Вечером, когда он впервые нашел это место, он испытал такие же чувства. Ночью он еще никогда не приходил сюда, но почему-то у него было такое ощущение, что вид будет еще более живописным.
– Как… как вы нашли это место? – наконец смогла вымолвить Амелия.
– Когда я только приехал сюда, я исследовал округу. Было очень ветрено, впрочем, как и всегда на этом острове, поэтому я решил спрятаться среди камней, чтобы отдохнуть. Я наблюдал за закатом, мне понравился этот прекрасный вид. Но сегодня он еще лучше, потому что луна просто огромная, и, к тому же она так близко к нам. – Габриель посмотрел на девушку. – Хотя я думаю, что все так по-особенному красиво, потому что вы сейчас рядом со мной.
– Габриель, вы верите в судьбу? – спросила Амелия.
– Если я и не верил в нее раньше, то верю сейчас.
– Мне приходится верить, что все произошедшее со мной случилось по какой-то причине. Наверное, встреча с вами и есть та самая причина. Не думаю, что крушение корабля и гибель всех этих людей было частью плана, иначе я не смогла бы жить с этим, но, наверное, я выжила для того, чтобы мы встретились. Я болтаю глупости?
– Нет, судьба свела нас. Я уверен в этом.
– А Карлотта может нас разлучить, – загрустила Амелия. Она постоянно думала о том, что итальянка причинит ей много неприятностей.
– Я привел вас сюда по двум причинам, Сара. Во-первых, я хотел побыть с вами наедине, во-вторых, доказать, что мы можем быть одни, когда никто не знает, где мы, даже Карлотта. Здесь она никогда нас не найдет, впрочем, как и Эван. Это будет нашим тайным местом.
– Но как часто мы сможем приходить сюда, чтобы нас не заметили?
– Раз в месяц, когда будет полная луна, ведь нам нельзя рисковать и брать с собой лампу.
– О Габриель, все это слишком здорово, чтобы быть правдой. Я боюсь поверить, что все будет хорошо.
– Все будет хорошо, обещаю. – Габриель посмотрел на Амелию. Она была прекрасной в лунном свете, и он, нежно обхватив ладонями ее лицо, одарил ее долгим и чувственным поцелуем.
Когда они оторвались друг от друга, в глазах Амелии блестели слезы.
– Что такое, Сара? – прошептал Габриель. Он больше не верил, что эта девушка была заключенной по имени Сара Джонс, но он не знал, как ее называть.
– Если бы я была свободна! У нас нет никакой надежды, пока ко мне не вернулась память.
Габриель хотел сохранить в тайне, что он отправил два письма, пока не получил на них ответы, но не мог вынести слез безысходности в ее глазах.
– Я не собирался вам говорить, но я написал письмо начальству тюрьмы, чтобы получить какую-нибудь информацию о Саре Джонс, желая доказать, что вы – не она.
Амелия ахнула.
– Я также отправил письмо девушке, которая выжила с вами в кораблекрушении, мисс Амелии Дивайн. Она остановилась у знакомых мне людей в Кингскоте. Я спросил ее, не ошиблась ли она, определяя вашу личность.
– Когда вы сделали это?
– Сегодня я отправил письма с кораблем.
Габриель заметил, как в ее глазах блеснул огонек надежды.
– Амелия Дивайн, – медленно повторила девушка. – Это имя кажется мне знакомым. Странно.
– Вероятно, вы знаете ее или слышали это имя во время путешествия на корабле.
– Да, наверное, – согласилась Амелия.
Вторая выжившая девушка, эта Амелия Дивайн, еще тогда, сразу, показалась Габриелю довольно странной. Он не мог утверждать, но, пожалуй, она нервничала, старалась скорее уехать отсюда, что, в общем-то, вполне понятно.
– Я забыл сказать, что теперь на маяк будет регулярно приходить почта, поэтому я смогу получать ответы в течение нескольких недель. Почту из Кингскота станет доставлять раз в две недели конный посыльный к реке Роки-Ривер, что в девяти милях отсюда. Эван и я по очереди будем забирать ее. Эдгара послать нельзя, так как он может заблудиться.
– А можно послать Карлотту? – спросила Амелия, хитро улыбнувшись.
– А это мысль! – засмеялся Габриель.
Кингскот
На следующее утро Эдна позвала Сару, когда та вернулась с прогулки.
– Амелия, дорогая, тебе сегодня утром пришло письмо.
– Письмо мне! Вы уверены, что оно именно мне?
– Конечно. Оно адресовано тебе. Письмо от Габриеля Доннели, смотрителя маяка на Кейп-дю-Куэди. Это недалеко отсюда.
Сара побледнела и едва не лишилась чувств.
– Что случилось, Амелия, милая? – заволновалась Эдна, подводя ее к стулу на кухне, Сара успела сесть. – Неужели письмо напомнило тебе о кораблекрушении?
– Да, – с трудом проговорила Сара. – Напомнило.
– Прости, дорогая. Хочешь, я разберусь с этим?
– Нет, – резко возразила Сара. Она выхватила письмо у Эдны. – Я хочу сама прочитать его в своей комнате, тетя. – Она заметила, что Эдна обиделась. – Если вы не возражаете?
– Как хочешь, милая. Я поставлю чайник.
Сара поспешила в свою комнату. Она не помнила, как добралась туда, ее ноги дрожали так, что она едва могла стоять. Трясущимися пальцами она неуклюже открыла конверт.
Уважаемая мисс Дивайн!
Пишу Вам от имени женщины, известной как Сара Джонс. У нее сложилось впечатление, что произошла ошибка и она не является осужденной, направленной на работы к Эвану Финнли. Хотя к ней все еще не вернулась память, она всем сердцем верит, что не могла совершить преступление, в результате которого ее заключили в тюрьму на Ван-Демьенз-Лэнд. Так как я имел честь узнать ее исключительно с хорошей стороны, я тоже верю в это, поэтому спрашиваю Вас, возможно ли то, что Вы ненамеренно совершили ошибку при определении личности этой женщины. Я был бы Вам крайне признателен, если бы Вы могли пролить свет на это дело. Я также написал письмо начальству тюрьмы с просьбой предоставить информацию, которая может помочь выяснить личность этой женщины.
Надеюсь, Вы уже оправились от ужасных испытаний, выпавших на Вашу долю. Также прошу Вас передать мои наилучшие пожелания семье Эшби.
Искренне Ваш,
Габриель Доннели,
смотритель маяка, мыс Кейп-дю-Куэди.
– О боже, – простонала Сара. – Все кончено. – Отчаяние овладело ею. Она проклинала Габриеля Доннели. Зачем он взялся помогать этой Амелии? Почему он поверил в невиновность этой самодовольной девицы?
Сара постаралась успокоиться, чтобы все обдумать. Что могут ответить из тюрьмы? Что они могут сказать? У них не было фотографии Сары. Ей было пятнадцать, когда она прибыла на Ван-Демьенз-Лэнд. Амелии было девятнадцать, так что она легко могла сойти и за двадцатилетнюю. Амелия была стройной девушкой с темными волосами, как и Сара. У Сары не было особых примет, по которым ее могли бы легко узнать. Она была одной из сотен тысяч обыкновенных девушек-заключенных. Определенно они не могут дать информацию, по которой ее можно было бы узнать здесь, если только тюремное начальство не решит направить сюда кого-то, кто знал ее. Но вряд ли они пойдут на это без особой причины.
– Это мой шанс навсегда разобраться с этой Амелией Дивайн, – прошептала Сара. – И теперь я знаю, как мне это сделать. – Сара улыбнулась.
Когда Сара вышла из комнаты, она чувствовала себя намного лучше.
– Мистер Доннели просил передать наилучшие пожелания вам и дяде Чарльтону, – сказала она Эдне, которая выглядела немного взволнованной.
– Все в порядке, дорогая?
– Да. Мистер Доннели просто хотел убедиться, что я пришла в себя после пережитого. Я напишу ответ, чтобы заверить его, что обо мне очень хорошо заботятся, что с помощью вашей с дядей Чарльтоном доброты я постепенно забываю о трагическом прошлом.
Эдна улыбнулась.
Кейп-дю-Куэди
На следующий день после встречи с Габриелем в их секретном месте Амелия с трудом смогла убрать улыбку с лица. Их свидание казалось ей прекрасным сновидением, от которого ей никогда не хотелось бы очнуться. Пожелав Габриелю спокойной ночи, она легла спать, продолжая мечтать о нем, но где-то в глубине души она все еще боялась, что их расцветающие отношения закончатся ничем. Но все равно, вспоминая его поцелуи, Амелия улыбалась.
Направляясь к колодцу за водой, чтобы приготовить завтрак, она увидела, как Эван, стоя перед дверью, кричит на кого-то в доме.
– Что случилось? – спросила Амелия, подойдя к нему. – Кто-то из девочек заболел?
– Скорее обленился, – бросил в ответ Эван.
– Я не обленилась, – закричала Сисси из дома.
– Тогда выходи, займись своими обязанностями.
– Я не могу, – заплакала она.
– Сисси заболела, – сообщила Роза.
Она услышала, как отец кричит на сестру, и поспешила прийти ей на помощь.
– Она не заболела. Она просто капризная и взбалмошная девчонка. Но это не оправдание, чтобы не выполнить свою работу.
– Я все сделаю, папа, – пообещала Роза.
Для Амелии было совершенно ясно, что Роза волнуется за старшую сестру.
– Она сама все сделает, – зарычал Эван.
– Сесилия, ты можешь сказать мне, что случилось? – спросила Амелия.
– Нет, – отрезала Сисси.
– Выходи и принимайся за работу, – закричал Эван, теряя терпение.
У Амелии появилась догадка. Она отвела Эвана от дома.
– Перестаньте упрямствовать и позвольте мне разобраться с этим, – попросила она. – Есть такие проблемы, когда отцы ничего не могут сделать для своих дочерей. С этим должна разбираться женщина.
– Ерунда, – бросил Эван.
– Это не ерунда. Это жизненный факт. А теперь идите и займитесь чем-нибудь, а я поговорю с вашей дочерью.
Эван фыркнул и удалился. Амелия вошла в дом.
– Твой отец ушел, Сесилия. Пожалуйста, расскажи мне, что случилось!
– Со мной что-то не так. Я думаю, я… умираю, – после нескольких минут молчания заговорила Сесилия.
– Полагаю, у тебя начались менструации, Сесилия. Для женщин это вполне нормально. Это месячный цикл, через который нам всем приходится проходить. Твоя мама рассказала бы тебе об этом, будь она здесь.
Сесилия ничего не ответила, но Амелия услышала, как девочка высморкалась и вытерла слезы.
– Пойдем со мной в мою хижину, и я тебе все объясню.
Придя в дом, Амелия усадила Сисси. Она позволила остаться и Розе, так как знала, что скоро настанет и ее время.
– Каждый месяц у женщин идет кровь. Это продолжается от трех до семи дней. Иногда при этом чувствуется некий дискомфорт. Это называется менструацией, нашим месячным циклом. Это не значит, что мы больны или умираем, это просто часть цикла. Когда женщина должна родить ребенка, менструации прекращаются на период ее беременности. Я знаю, что это напугало тебя, поэтому у тебя такое плохое настроение и хочется плакать.
– Я думала, со мной творится что-то ужасное. Я так рада, Сара, что ты здесь. – Сисси испытала такое облегчение, словно ей вдруг отменили смертный приговор.
– Я тоже. Знаю, как вам, девочкам, трудно с вашим отцом. Он не самый чуткий и понимающий человек.
Девочки захихикали. Амелия удивилась этому и тоже улыбнулась.
– Вы можете спрашивать меня обо всем, о чем захотите, вообще обо всем.
– Мои… груди растут. Наверное, мне нужно женское белье, но я не могу просить отца. – Сисси покраснела.
– Если снять мерки, то я уверена, что смогу заказать что-нибудь из магазина в Кингскоте. У них могут быть правила, по которым мы сможем обменять белье, если оно нам не подойдет. С вашим отцом я сама разберусь.
– Спасибо, Сара.
– Пожалуйста; а сейчас я возьму чистую ткань из сарая, и мы все исправим.
Кингскот
Эдна постучалась в дверь комнаты Сары.
– Амелия, дорогая, ты не спишь? – Она открыла дверь и заглянула внутрь. – Чарльтон хотел бы поговорить с тобой на кухне.
После сытного обеда Сара пошла прилечь под предлогом, что неважно себя чувствует.
– Иду, тетя, – сонно ответила она. Ей снова снилась тюрьма.
– Рад, что ты пришла, – добродушно произнес Чарльтон, когда Сара появилась на кухне несколькими минутами позже. – Полли заварила тебе чай. Ты уже чувствуешь себя лучше? – спросил он.
– Спасибо, дядя Чарльтон. Да, голос вернулся ко мне. – Она улыбнулась. – Тетя Эдна сказала, что вы хотели о чем-то поговорить со мной.
– Совершенно верно. Я получил письмо от юристов твоего отца, Бернхэма и Хаксвелла. Примерно через две недели Брайан Хаксвелл приедет сюда с бумагами, которые тебе надо будет подписать. Я просто хотел известить тебя об этом.
Сара села и сделала глоток чая.
– Мистер Хаксвелл передаст мне права на наследство? – спросила она. Мысль о том, что она станет богатой, привела ее в трепет. Она сможет уехать куда угодно, подальше от Ван-Демьенз-Лэнд и Кенгуру-Айленд. Саре не пришло даже в голову, что настоящая Амелия могла быть знакома с мистером Хаксвеллом.
Чарльтон был несколько удивлен. Он не ожидал, что такая юная девушка могла так буднично говорить об этом.
– Он за этим приезжает, да? – спросила Сара.
– Да, но не только. Все не так просто. – Чарльтон снова заглянул в письмо, пока Сара с разочарованием посмотрела на него. Она хотела, чтобы все прошло как можно быстрее. – Наследство твоих родителей оценивается в довольно внушительную сумму, – продолжал Чарльтон. – Как я говорил тебе раньше, оно слишком большое, чтобы ты в одиночку разумно могла распорядиться им, но я постараюсь проследить за тем, чтобы ты получила необходимую помощь и советы. Я не оставлю тебя одну.
Сара была благодарна Чарльтону за такое внимание, но ей не нравилось, что он слишком оберегает ее. С одной стороны, Сара желала быстрее получить все в свое распоряжение и как можно скорее вернуться в Англию. А после… кто знает. Но, с другой стороны, она не хотела потерять Лэнса. Сара была уверена, что любит его.
– Брайан Хаксвелл прислал краткий список того, что будет принадлежать тебе. Дом в Хобарт-Таун вместе с сотнями акров ценной земли, на которой твой отец разводил коров и овец. Полагаю, часть земли он отвел под посевы. На этой земле есть также три отдельных дома, которые, как говорит мистер Хаксвелл, сданы в аренду, – объяснил Чарльтон. – Далее идут акции, ценные бумаги и другие документы, представляющие коммерческую ценность, включая свидетельства долевого владения складскими помещениями в порту и школой, в которой ты преподавала. Полагаю, отец купил часть школы, не так ли?
– Да… наверное, – произнесла Сара быстро. – Папа не посвящал меня в детали.
– Возможно, мы узнаем это от другого владельца. Ты знаешь, кто это?
– Нет, – ответила Сара, молясь, чтобы не совершить ошибку.
– Может, это руководитель школы?
Сара побелела. Она не знала, что говорить.
– Я не уверена…
Чарльтон видел, что девушка явно расстроена, поэтому решил, что лучше действовать более мягко.
– Прости. Я знаю, как это тяжело, Амелия. Я просто думал, что они захотят выкупить ту часть, что принадлежит тебе, или продать свою часть тебе. Мы должны подождать, но пока тебе надо подумать, чем ты хотела бы заняться в будущем.
– Да, я подумаю.
– Кроме значительных денежных средств, которые перейдут к тебе, кажется, твои родители владеют и землей в Англии, поэтому ты можешь оставить ее себе или продать. Как мне стало известно, на земле находятся дома, которые сдаются в аренду, что, естественно, приносит дополнительный доход.
Сара лихорадочно думала. Ее родители жили в наемном доме, поэтому если Сара унаследует недвижимость в Англии, она сможет отдать родителям целый дом.
– Если быть кратким, Амелия, – продолжал Чарльтон, – я не могу даже сказать, насколько важно хорошо все обдумать и получить квалифицированный совет. Я могу помочь тебе с некоторыми направлениями коммерческих интересов, но тебе определенно понадобится помощь специалистов, чтобы как следует распорядиться своими вложениями.
Сара почти не слышала его.
– Дядя Чарльтон, когда приезжает мистер Хаксвелл?
– Примерно через две недели. У нас будет достаточно времени, чтобы поговорить о этом, Амелия. Я только не хочу тебя расстраивать.
– Все в порядке, дядя Чарльтон. – Сара знала, что ей придется быть начеку, пока не подпишут бумаги. А потом вся ее жизнь изменится. – С вами, тетей Эдной и, конечно, Лэнсом я не чувствую себя одинокой.
– Я рад и всегда буду готов помочь тебе.
В этот момент в кухню вошла Эдна.
Сара опустила голову, поэтому Чарльтон предположил, что девушка думает о семье Дивайн, но Сара думала о своей семье, о том, как она сможет изменить их жизнь к лучшему.
– Амелия, я знаю, ты, вероятно, очень скучаешь по своим родителям и по Маркусу, но здесь мы бессильны, не можем утешить тебя, – произнес Чарльтон.
Эдна с интересом слушала их разговор.
– Не надо так говорить, дядя Чарльтон. Вы замечательные. Никто не сделал бы для меня большего, и я действительно благодарна, что вы предоставили мне крышу над головой. – Сара повернулась к Эдне. – У меня ничего не было, когда я приехала сюда, и вы одели, накормили меня и были так добры. – Глаза Сары наполнились слезами, она действительно была очень благодарна семье Эшби за доброту. Кроме ее собственных родителей, они были первыми, кто так внимательно отнесся к ней. Но Сара понимала, что Эшби выгонят ее из дому в ту же минуту, как узнают, что она самозванка. Сара поклялась, что никогда этого не допустит.
