Текст книги "Закат в раю"
Автор книги: Элизабет Хэран
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)
Глава 4
Косые лучи сверкающего утреннего солнца разбудили Джордана, устроившегося на ночь в гамаке в восточной части огромной веранды. Его слуха коснулось мрачное гудение насекомых в кустарнике. Откуда-то с реки, из-за огромного баобаба, доносилось тревожное карканье вороны.
– Вот теперь я знаю, что дома, – пробормотал он, с раздражением смахивая с лица мошек. После ночи, проведенной в неудобном гамаке, он чувствовал легкую тяжесть в голове и ноющую боль в затекшем теле. Потянувшись, Джордан с особым удовольствием ощутил плывший в воздухе аромат свежего кофе.
– Доброе утро! – услышал он чей-то возглас.
Подняв глаза, Джордан увидел в углу веранды Райана О'Коннора. Райан был в полевой одежде – мешковатых штанах, просторной рубахе с закатанными рукавами, в сапогах и широкополой шляпе. Скрестив на груди загорелые руки, О'Коннор стоял, прислонившись к столбу. От его фигуры так и веяло силой – это был настоящий мужчина, крепкий, выносливый, явно не боявшийся самой тяжелой работы. «Надеюсь, этот меня не подведет», – глядя на О'Коннора, подумал Джордан и со стоном поднялся из гамака.
– Не слишком-то хорошо вам спалось, как я посмотрю, – сказал Райан.
– Не слишком, – согласился Джордан, проводя пальцами по отросшей за ночь щетине. – А тебе?
– Мне? Я-то десять лет прослужил в торговом флоте, так что могу спать как угодно, где угодно и на чем угодно. В свое время я проспал три урагана. Ну, конечно, не без помощи кварты 22
Кварта – приблизительно восьмая часть ведра.
[Закрыть]рома, – добавил он и ухмыльнулся.
– Так ты, значит, не дурак выпить?
– Сейчас уже нет. Я поклялся не пить с тех самых пор, как встал однажды утром и не увидел свою хижину. Ее снесло ночью, когда я лежал пьяный. Это было во время урагана Далей. Открыл я утром глаза, вижу – лежу в кровати, а кругом не осталось ровным счетом ничего! Только солнце в небе светит! Ну и струхнул же я тогда, врать не стану – так струхнул, что протрезвел в один момент! Я дал тогда зарок не пить, а ведь любил это дело, даром что ирландец. Эх, и непросто мне пришлось, уж можете мне поверить!
Джордан осторожно выпрямился и потянулся. Спина и плечи ныли. Голос отца донесся до Джордана – «чувствую себя так, как будто ночь провел на льду». Джордан улыбнулся. Отец повторял это после каждого тяжелого дня, проведенного в поле, но слова эти не вспоминались Джордану уже десять лет.
– Боюсь, у меня для вас плохие новости, – сказал О'Коннор.
– Что такое? – все еще сонным голосом спросил Джордан, надевая ботинки.
– Сегодня никто не пришел на работу. Кроме меня, конечно.
Действительно, солнце уже полностью вышло из-за горизонта, и рабочие уже должны были появиться. Джордан нахмурился:
– Почему они не пришли?
– Их запугали.
– Запугали? – Джордан мгновенно проснулся. – Кто запугал? Максимилиан Кортленд?
– Точно. Видимо, вы его знаете.
– Знаю, – угрюмо ответил Джордан, завязывая шнурки. – Вчера он пришел ко мне, и у нас был разговор... не очень приятный. Он стал угрожать мне, так что я знал, что неприятностей следует ожидать. Но я никак не думал, что он так быстро все... – Джордан почувствовал, как в душе его поднимаются возмущение и желание немедленно отправиться в Уиллоуби, чтобы серьезно поговорить с Максом. Однако Джордан быстро понял, что Макс, действуя в своей обычной грубой манере, намеренно провоцирует его на ответные действия. Нет, сейчас отвечать Максу не следует.
– Макс говорит, что те, кто согласится работать у вас, больше не смогут найти никакой работы в здешних местах, – сказал Райан. – От вас, говорит он, одни неприятности, воду вы мутите, это его слова. А вы, я вижу, хотите все здесь привести в порядок? Э-э, непросто вам придется.
Джордан, скривившись, с трудом выпрямился и натянул на себя чистую рубашку.
– Вот на это Макс и рассчитывает. Я же думаю по-другому. А как же ты не побоялся его, а, О'Коннор?
– Может, я и спятил, но когда мне говорят – не делай этого, О'Коннор, меня так сразу и подмывает ввязаться! А вы хорошо платите, и работы у вас тут, как я погляжу, много. Мне хватит. – Ирландец хмыкнул и хитро прищурил глаза. – А вы, я вижу, все равно решили действовать, как задумали?
– Даже если мне придется все делать в одиночку, мистер О'Коннор, – ответил Джордан. Он знал, что денег у него достаточно, чтобы, если понадобится, выписать рабочих из Брисбена. Джордан давно уже твердо решил вести хозяйство так, как делал его отец: ему хотелось испытать на себе, каково приходилось отцу, когда он только начинал трудиться на тростниковых плантациях. Джордан понимал, что успех пришел к нему сравнительно рано и легко, и теперь ему хотелось проверить себя и столкнуться с совершенно другими трудностями.
Райан широко ухмыльнулся, показав пожелтевшие от табака зубы. На щеках у него обозначились ямочки, так пленявшие лет двадцать назад деревенских девушек.
– Что же, хозяин, Райан О'Коннор здесь, с вами. И покуда я по земле хожу, вы один не останетесь.
– Спасибо, Райан. Я рад, что могу рассчитывать на тебя.
Услышав какой-то шум, мужчины обернулись и увидели, как через заросли тростника, опасливо поглядывая по сторонам, пробираются трое китайцев. Одеты они были так, как одеваются полевые рабочие – в грубые мешковатые штаны и широкие рубахи. За собой китайцы волочили тележку, доверху нагруженную каким-то жалким скарбом.
– А вот и наши рабочие. Хотя что-то они выглядят обеспокоенно, – заметил Джордан. Появление китайцев и обрадовало, и удивило его. – Вот интересно, сумел ли Макс запугать и моих плотников?
– Не удивлюсь. Кажется, он твердо решил выжить вас отсюда.
Не успел Джордан ответить Райану, как в воротах показался всадник. Завидев его, китайцы испуганно шарахнулись в стороны.
– Доброе утро, мистер Хейл, – сказал, слезая с лошади, Фрэнки Мэллоу – один из нанятых плотников, высокий, поджарый человек, которому давно перевалило за сорок. Джордан впервые увидел его на лесопилке, и Фрэнки произвел на Джордана сильное впечатление. Стоя рядом с Джорданом и разговаривая о работе, Фрэнки бессознательно поглаживал грубые бревна, лаская их так, как мужчина ласкает женщину. Джордану стало ясно, что перед ним превосходный, влюбленный в дерево столяр и плотник. Это впечатление стало еще сильнее сейчас – было видно, как жадно Фрэнки оглядывает полуразрушенный дом: казалось, ему не терпится поскорее приступить к работе.
– Рад вас видеть, мистер Мэллоу. Вообще-то я не был уверен, что вы придете, – произнес Джордан, протягивая плотнику руку. Фрэнки с жаром пожал ее.
– Я говорил вам вчера, что работы у меня нет, а у меня семья. Но, мистер Хейл, я боюсь, что другие... не придут, – сказал Фрэнки. Речь шла, очевидно, о других плотниках, нанятых Джорданом, – Билле и Уолле Сирсах. В отличие от Фрэнки, только недавно перебравшегося в Джеральдтон с женой и двумя сыновьями, братья жили в городе с самого детства. Степенные пожилые люди, они вовсе не собирались ввязываться в чьи-то ссоры. «Неудивительно, что Макс сумел легко запугать их», – подумал Джордан, и все же почувствовал злость и досаду.
– Поверьте, я очень ценю, что вы все же приехали, мистер Мэллоу. Боюсь, правда, что работы здесь слишком много для одного человека. Я попробую еще раз поговорить с Биллом и Уоллом. Если же с ними ничего не выйдет – что же, я найму плотников в Бабинде. В любом случае я сделаю для вас все, что в моих силах.
– Если вы не слишком торопитесь с постройкой, мистер Хейл, я бы предпочел поработать в одиночестве, – неожиданно ответил Фрэнки.
Джордан не слишком удивился этим словам: было ясно, что Фрэнки, с таким трепетом относившемуся к работе, не нужны ни помощники, ни товарищи.
– Я не особенно спешу, Фрэнки. Нужно будет поторопиться только с одной комнатой, чтобы у нас была крыша над головой. Вот с ней нужно управиться как можно быстрее, а остальное подождет.
– Ясно. Но начинать следует именно с крыши, пока не пошли дожди. Говорят, здесь чертовски льет.
– Точно, – отозвался Райан. – И до дождей осталось несколько недель.
Тем временем измученные и запыхавшиеся китайцы подошли наконец к веранде.
– Доброе утро, мистер Хейл, – сказал один, низко поклонившись. – Меня зовут Джин Сон Занг. А это мой брат Шао Цу, и моя сестра... Тин Ян.
– Зовите меня Джордан, Джин Сон. Мистер Хейл называли моего покойного отца.
Джин Сон поклонился в ответ:
– Можем мы остаться, мистер Джордан?
В глазах Джин Сона Джордан отчетливо различил тревогу.
– Барак для рабочих еще не готов. Но пока вы можете расположиться на плантации, поставьте палатки, где вам будет удобно.
– Благодарю вас, мистер Джордан, сэр, – сказал обрадованный китаец и вновь поклонился. Его спутники тоже склонили головы.
– Я сам провел эту ночь вот здесь, на веранде, – Джордан жестом показал на гамак. – И вы можете быть уверены, что в Эдеме ни с вами, ни с вашей семьей ничего не случится. Вас никто не побеспокоит. Положитесь на мое слово.
Джордан знал, что Макс непременно попытается запугать тех рабочих, которые все же решились работать на плантации. Удивительно, что семейство Занг вообще осмелилось приехать: китайцев обычно было легко запугать. По всей видимости, они отчаянно нуждались в работе.
Джин Сонг кивнул в ответ.
– Время завтракать, – сказал Джордан, посмотрев на часы. – Самое время взглянуть на работу нашего повара.
– Я уже позавтракал с женой и детишками, – отозвался Фрэнки, – так что, если не возражаете, я сейчас пойду в дом и осмотрю подпорки крыши.
Четверо рабочих последовали за Джорданом в заднюю часть дома, где Нибо и Ева хлопотали около костра.
– Следите за хлебом, мисс Ева, – сказал Нибо, подбрасывая в костер дрова.
– О, черт! Да он начинает подгорать. Нет, я, наверное, никогда так и не пойму, как с ним...
– Доброе утро! – громко произнес Джордан, и Ева, вздрогнув от неожиданности, выронила длинную вилку, которой передвигала пекшиеся в золе пресные лепешки. Вилка упала прямо в пылающие угли. Ева попыталась ногой вытащить ее из огня, но подняла сноп искр и раскашлялась от едкого дыма.
Джордан повернулся к новым работникам:
– Познакомьтесь, это Ева – наш повар. А вот это Нибо, мой управляющий.
Райан О'Коннор и китайцы с недоумением посмотрели на костюм Евы: широкие бриджи, свободную мужскую рубаху и широкополую шляпу. Джордан еще раз отметил, как она, с ее коротко подстриженными волосами, похожа на мальчика-подростка. Во всяком случае, она мало напоминала взрослую женщину и совсем не производила впечатления опытного повара.
– Нибо, Ева, это Райан О'Коннор. А это Джин Сон Занг. Его брат Шао Цу и его сестра Тин Ян.
– Рад познакомиться, – произнес Нибо.
– Я тоже, – добавила Ева, стараясь палкой вытащить из огня уже начавшую обгорать вилку. От едкого дыма ее глаза покраснели и заслезились.
– Послушайте, Ева, а разве вы не приготовили мяса? – спросил вдруг Джордан, и чуткое ухо Евы уловило в его голосе легкое раздражение.
– Мясо? На завтрак?
– Да, разумеется, – нетерпеливо ответил Джордан. – Перед работой в поле нам нужен плотный завтрак. Вы же вчера купили в городе много мяса, разве не так?
Ева не вполне поняла причину его раздражения и почувствовала еще большую неловкость. Сама она обычно питалась фруктами, которые рвала тут же с деревьев. К тому же утром она проспала, и первой мыслью ее было подать на завтрак плоды манго и бананы.
– Да, конечно. Мясо у нас есть... свиная грудинка, говядина для бифштекса, ягненок...
– Давайте бифштекс.
– Бифштекс на завтрак? – озадаченно спросила Ева. – А что же тогда на обед, на ужин?
– Повар – вы. Напрягите же воображение! – воскликнул Джордан, начиная терять терпение. Как ни был он зол на Макса, как ни озабочен отсутствием рабочих, он не мог не заметить растерянности Евы, и это никак не прибавило ему уверенности в ее кулинарных способностях. – А пока вот что, дайте нам кофе, а на обед готовьте бифштекс. Но ради бога, поторопитесь. Работы много, солнце поднимается, и нужно спешить, покуда мы сами не изжарились.
Ева со злостью взглянула на Нибо и едва сдержала уже готовый сорваться с языка упрек. В ответ старик только сочувственно посмотрел на нее.
Ева разливала по кружкам дымящийся кофе, а Джордан тем временем внимательно наблюдал за О'Коннором и китайцами – он старался угадать, не вызвало ли у них возмущения или недовольства известие о том, что работать им предстоит под началом Нибо. Китайцев, оправившихся от первого удивления, этот вопрос, видимо, не слишком волновал – в сравнении с европейцами и они, и старый канак были людьми второго сорта. О'Коннор же не замедлил высказать свое мнение:
– Не хочу соваться не в свои дела, Джордан, но канак-управляющий... это слишком уж необычно...
Не желая, чтобы Нибо услышал его слова, Джордан отвел всех немного в сторону. Остановившись в тени веранды, он сказал:
– Моя семья наняла Нибо, когда мы только приехали сюда, много лет назад.
– Все это очень здорово, но теперь у вас точно будут неприятности...
– Он жил здесь все время, пока я был в Брисбене мосле смерти родителей, десять лет, – перебил его Джордан, слишком хорошо знавший, к чему клонит О'Коннор. Тот явно смутился.
– Нибо жил здесь один, без гроша, и понятия не имел, вернусь ли я сюда вообще. Он ухаживал за могилами моих родителей и спас от разграбления мое имущество. Такую верность не купишь ни за какие деньги!
– Верно-то оно верно, – согласился Райан, – так ведь другие теперь скажут...
– Я знаю, Райан. Но меня мало заботит то, что скажут другие. И я, кажется, говорил всем вам вчера, что все мои рабочие для меня равны?
– Понятно... – протянул Райан и еще больше понизил голос, – но... простите меня, для работы он уже слишком стар.
Улыбнувшись, Джордан повернулся и посмотрел на Нибо, щеголявшего в новых штанах, закатанных до коленей. В этом новом наряде он выглядел куда респектабельнее, чем раньше, хотя наотрез отказался от обуви.
– Нибо очень опытный работник и знает все о выращивании тростника. Он ведь помнит еще, как вел дела мой отец. Думаю, что он понимает в хозяйстве много больше меня – ведь я десять лет прожил совсем в другом мире. Я полностью полагаюсь на него. Того, кто непригоден к этой работе, я бы не нанял, поверь мне, Райан. Нибо честен, отлично знает, что такое труд на полях, и будет хорошо относиться к вам. Уверен, работать с ним будет нетрудно.
– Понимаю, – кивнул Райан. – Я ведь знаю, откуда ты родом. От меня-то у него неприятностей не будет. Но... – с самым серьезным видом добавил он, – будь он из южной Ирландии, дело было бы совсем другое. К счастью, он, видать, не оттуда.
– Ценю твое понимание, – ответил Джордан, улыбнувшись шутке Райана. – Кстати, я намерен немного доплатить всем вам в конце недели, за то, что не побоялись присоединиться ко мне. – Взор Джордана стал суров. – Противостоять давлению и угрозам такого человека, как Максимилиан Кортленд, нелегко. – Джордан искренне хотел вознаградить своих работников за проявленную твердость, но для щедрости его имелась и еще одна тайная причина: Джордан желал, чтобы слух о дополнительном вознаграждении достиг плантации Уиллоуби. Рабочие Кортленда, услышав о доплате, будут уязвлены, и у Макса с ними могут возникнуть трения.
Китайцы и О'Коннор, услышав о доплате, были поражены.
– Вы очень щедры к нам, Джордан, – наконец сказал Райан.
– Мистер Джордан, сэр... – нерешительно начал Джин Сон, – мы не можем принять... эту премию. Мы счастливы уже потому, что вы разрешили нам жить здесь...
– Чепуха, Джин Сон. Живите. Это мне же выгоднее – не будете опаздывать по утрам, – шутливо отозвался Джордан.
– Тогда Тин Ян будет стирать ваши вещи, мистер Джордан, – все еще не в силах прийти в себя от изумления сказал Джин Сон.
– В этом нет необходимости.
Китайцы переглянулись и с жаром принялись обсуждать что-то на своем языке. Обернувшись, Джордан заметил, что Нибо небрежно бросает на горячую сковороду огромные куски говядины, а Ева тем временем нарезает подгоревшие лепешки.
– Он наверняка еще и яичницу захочет, – раздраженно пробормотала она. Джордан услышал ее слова.
– Именно, – отозвался он. – И смотрите, не сожгите ее!
Ева выпрямилась и что-то прошипела себе под нос. По тому, как вытянулось лицо Нибо, Джордан понял, что девушка выругалась.
– Нибо, иди-ка сюда, – позвал Джордан. – Нам нужно поговорить о делах на сегодня. Уверен, Ева и без тебя отлично справится.
Нибо, с сомнением посмотрев на хлопотавшую у костра Еву, направился к веранде.
Джордан объяснял рабочим, как нужно правильно вырубать одичавший тростник. Тин Ян, оглянувшись, подошла к костру, где Ева разбивала яйца и неловко вываливала их на горячую сковороду – желтки растекались по сковороде бесформенными пятнами.
– Вот так, мисси, – сказала китаянка, взяла яйцо, осторожно разбила скорлупу и вылила его так, что желток остался неповрежденным.
– С виду это очень просто, – сокрушенно вздохнув, сказала Ева, – а на деле...
– Ничего, все будет в порядке, – ободрила ее Тин Ян.
По виду Тин Ян была несколькими годами старше своих братьев и все же казалась очень хрупкой. Глядя на нее, трудно было представить себе, что она сможет работать в поле наравне с мужчинами.
– Как там наш завтрак? – крикнул Джордан. – Нам же нужно в поле!
– Будет готов через минуту, – так же нетерпеливо отозвалась Ева. – Я не волшебник, – смущенно шепнула она Тин Ян. – Может, поможете мне разложить все это по тарелкам?
– Только если мастер Хейл не будет против, мисси.
– Не будет! Не собирается же он остаться голодным! Сами видите, он требует еды и очень беспокоится, совсем как медведь, только что пробудившийся от спячки.
Тин Ян застенчиво улыбнулась в ответ.
Женщины быстро подали на стол завтрак, состоявший из бифштексов, яичницы и пресных лепешек. Джордан тут же заметил, что бифштекс пожарен плохо, а хлеб сильно подгорел. Выслушав его сдержанные упреки, Ева вдруг со стыдом поняла свою полную непригодность к роли повара.
– Вы сами мне не дали времени, чтобы изжарить бифштекс как следует! – едва не плача, воскликнула она.
Джордан ничего не ответил. Было очевидно, что повара из Евы не выйдет. Впрочем, столь же ясно было и то, что чувство жалости не позволит ему уволить девушку.
Кое-как позавтракав, люди отправились в поле. Джордан повернулся к Еве:
– Если кто придет спрашивать про работу, присылайте ко мне. Мы вернемся к половине десятого. Приготовьте чай. И булочки с маслом.
– Булочки! – пробормотала Ева, глядя, как Джордан с работниками, вооруженные мачете, вилами и мотыгами, двинулись в поля. – Булочки! Если бы я только знала, как их делают...
Вычистив утварь и перемыв тарелки, Ева пошла в дом. Привычную тишину теперь нарушали звуки пилы и удары молотка. В гостиной Фрэнки Мэллоу обмерял стены и резал доски – верстаком ему служил обеденный стол.
– Доброе утро! – сказала она. – Простите, но вы, верно, не знаете, как делают булочки?
Фрэнки с недоумением посмотрел на девушку.
– Простите, вот этого не знаю! Это вроде не моя работа, – ответил он, осматривая ее с головы до ног.
– Это как раз моя работа, вот только раньше мне не приходилась ее делать, – ответила совершенно подавленная Ева. – К чаю нам нужны булочки и...
– Ну, думаю, нужно взять муки, яиц, сахара... молока... и, наверное, еще немного соды.... Вот сколько, не скажу. Я Фрэнки Мэллоу. А вас как зовут? Вы, наверное, жена Джордана?
– Слава богу, нет! Хуже судьбы и придумать нельзя! Я Ева Кингсли, повариха.
– Не знаю, хорошо ли это, что у нас такой кок, – едва слышно пробурчал Фрэнки под нос, возвращаясь к своей работе. – Но, может, вам приготовить к чаю что-нибудь другое?
– Ну, не знаю... Печенья какого, что ли. Знаете, из крутого теста? Моя Миссу все время их делает. И так быстро. Видно, сложного там ничего нет. И очень вкусно выходит.
Ева недоуменно смотрела на него.
– Или эти кексы... которые пекут в формочках. Да наверняка вы их видели! Разве ваша матушка не пекла такие?
– Моя мать не сможет вскипятить воды, – отрезала Ева и с раздражением почувствовала, что от досады у нее на глаза наворачиваются слезы. Тетя Корнелия всегда пекла по субботам что-нибудь вкусное, но Ева ничему у нее не научилась, так как проводила все свое время с дядей – они вместе возились в сарае, ремонтируя что-нибудь или мастеря игрушки для детского приюта.
Фрэнки выпрямился и нахмурился.
– Не мое это дело, конечно, но как же Джордан нанял вас стряпать?
– А вы хотите узнать? – спросила Ева с кислой улыбкой.
Фрэнки хмуро кивнул.
– Джордан Хейл сказал мне, что ему нужен повар. По правде говоря, я... мне до смерти было нужно жилье, и я солгала ему. – Ева не стала говорить о том, что Джордан едва не выгнал ее из усадьбы и что она сумела остаться на плантации благодаря лжи.
– Что же, – Фрэнки неожиданно ласково улыбнулся Еве, – в таком случае вам придется учиться на ошибках, как говорится.
– Не знаю только, не перемрете ли вы тут все от моих ошибок, – ответила ему Ева, подходя ближе. Фрэнки только сейчас заметил, что она хромает, и взглянул на нее уже с большим сочувствием.
– Ничего страшного, я тоже так начинал, – преувеличенно бодро сказал он. – Отец с дядькой всегда брали меня с собой, вот я и крутился около них. Мне дали в руки молоток и гвозди, когда я был совсем еще карапуз. А стал постарше – мне и пилу доверили. – Он поднял вверх руки. – Видите? До сих пор все пальцы на своем месте. А вот ногти я себе зашибал, это верно. – Фрэнки перехватил ее рассеянный взгляд и понял, что разговор этот не слишком интересен Еве. – А давно вы приехали в Джеральдтон?
– Почти год назад.
– Откуда вы родом?
– Из Сиднея.
– Верно, живете тут где-нибудь неподалеку?
– Совсем неподалеку. – Ева помедлила с ответом. – Я живу здесь, под навесом, позади веранды. Одним словом, пока Джордана здесь не было, я была тут вроде... смотрителя. Смотрителя-самозванца, – добавила она, отвечая на вопросительный и озадаченный взгляд Фрэнки. В его темных глазах заискрился смех. Фрэнки не отличался красотой, но лицо у него было приятное, открытое и честное. «Такому человеку, – подумала Ева, – всегда хочется верить».
– Так, выходит, вы были вроде сквоттера 33
Сквоттер, или скваттер – здесь: владелец крупного земельного участка, приобретенного захватническим путем.
[Закрыть], – сказал он.
Ева лукаво улыбнулась в ответ.
– Ладно, у самого раза два такое бывало, – добавил Фрэнки, наклоняясь над досками.
– Не хочу, чтобы кто-нибудь знал, что я здесь, Фрэнки, – сказала Ева. Заметив, что он нахмурился, Ева поспешно добавила: – Джордан холост, и я не замужем. В городке непременно начнутся толки, и...
– Понятно.
– А вы? Давно вы здесь? Раньше я вас в городе не встречала.
– Я приехал сюда недели три назад. Перевез семью из Поссум-Крика. Это городишко в штате Виктория, в горах. Младший мой сынишка болел бронхитом всю зиму, и доктор сказал, что для него нужен климат потеплее. В трех городах работы для меня не нашлось, зато вот в Джеральдтоне подвернулась эта. Да какая!
– А где вы живете?
– В домике возле мельницы, если ехать отсюда по северной дороге.
– Я знаю, где это. Кто ваш хозяин? Берт Финли?
– Он самый.
– Я слышала, что полгода назад у него умерла жена. Теперь он, кажется, живет с дочерью и зятем. Они присматривают за ним, ведь здоровье у него неважное.
– Вы, я вижу, много знаете о местных. А вроде недавно в этих краях.
– Сами знаете, как живут в этих городишках. У людей и дел нет, кроме сплетен.
«И мои сестры первые сплетницы», – подумала она.
– Верно, – сказал Фрэнки.
– А я думала, что дом Берти Финли совсем развалился после урагана.
– Да, домишко обветшал, что и говорить. Но, конечно, не так, как этот. – Фрэнк показал молотком на провалившийся потолок. – Я сказал Финли, что приведу дом в порядок, если он сбавит цену за жилье, вот мы и сговорились... А вы зачем приехали в эту глушь?
– Хотела получить место в местной газете. Всегда мечтала писать, но старик Жюль Кин, редактор, не очень-то хочет давать мне работу. У меня ведь свой взгляд на то, что творится на плантациях. – Ева не стала говорить, что ее статьи едва не вызвали бунт в Джеральдтоне. – Жюль сказал, что я могла бы писать для светской колонки, но я отказалась. Может быть, он все же со временем передумает и отдаст мне передовицы. Или хотя бы очерки.
– Ясно. То-то вы так интересуетесь здешней жизнью. А вот стряпать вам, как я погляжу, не слишком интересно.
– Стряпать? Да... знаете, я, пожалуй, все же займусь своими булочками. Буду стараться, может быть, на пятый раз что-нибудь выйдет. Если понадобится помощь – подать что-нибудь, или что-то еще – зовите меня, хорошо? А мне все же лучше начать сейчас, пройдет время, прежде чем я набью руку.
– Ладно, спасибо, – ответил Фрэнк, беря в руки пилу. – Позову, если будет нужно.
Утомленные и взмокшие работники вернулись и направились к столу. Тин Ян выглядела совсем ослабевшей. Разливая чай и раскладывая по тарелкам свои «булочки», Ева прислушивалась к разговору: Джордан говорил Райану, что рук отчаянно не хватает и ему придется отправиться в Бабинду, чтобы попытаться нанять рабочих там. Ева недоумевала – в Джеральдтоне был избыток рабочей силы, и она никак не могла понять, почему никто не приходит наниматься на работу.
Джордан рассеянно откусил кусок и тут же взглянул на Еву.
– Что это, Ева? – спросил он, нахмурившись.
– Это кексы, – уверенным голосом ответила она и тут же почувствовала, как краска залила лицо. – Неужели вы не ели таких раньше?
– Вот как! – пробормотал Джордан. Он иронично поднял брови, покачал головой и вновь принялся жевать с видом полной покорности судьбе.
– А вот Фрэнку они понравились, – тихо сказала Ева, всячески стараясь скрыть смущение.
Действительно, несмотря на множество попыток, булочки у Евы вышли ужасные. Фрэнк, которому Ева показала свои первые опыты, только качал головой: первую партию он просто швырнул об стену, со смехом глядя, как жесткое, как резина, тесто отскакивает от стены, другими попытался жонглировать, третьими в шутку попытался забить гвоздь. Глядя на него, Ева смеялась до слез. Наконец, добавив в тесто немного изюма, она просто раскатала его в плоские лепешки и запекла их в горячей золе. Если Джордан поинтересуется, решила она, можно будет попробовать объявить эти изделия кексами.
– Нибо, ты сможешь поскорее отыскать Саула и Ноя? – спросил Джордан. – Нам не обойтись без их помощи. Нужны рабочие, но никто не приходит.
– Я отправил за ними Элайю Като, парнишку старика Уинстона. Саул с Ноем ушли вниз по реке. Один негр из Уиллоу-Бенда сегодня поедет и передаст им, что нужно. Будем ждать.
Джордан разочарованно молчал. Он знал, что Макс попытается строить ему козни, и все же до сегодняшнего дня был убежден, что с таким хорошим жалованьем недостатка в работниках у него не будет.
– Я еду в Бабинду, – сказал он наконец. – Нам нужны люди. Срочно.
