Текст книги "Закат в раю"
Автор книги: Элизабет Хэран
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)
– Я сейчас скажу Еве, чтобы она приготовила чай, – сказал Джордан, решив, что Гэби будет меньше смущаться, если останется вдвоем с Летицией.
– Ева еще не вернулась от соседей, – заметила Гэби.
Джордан недоуменно поднял брови: Ева не говорила ему, что собирается навестить кого-то. Летиция, зная, что поблизости есть только две фермы, тоже удивилась, но постаралась не подать виду.
– Я принесу чай, – добавила Гэби.
– Не стоит, Гэби, – ответил Джордан. – Я сам все сделаю. Уверен, вам тут есть о чем потолковать.
– Пусть чай приготовит миссис Мэллоу, Джордан! Только не обижайтесь, – нервно сказала Летиция, – но у нее лучше получится. А пока она будет отсутствовать, вы посидите со мной?
– Конечно, – ответил Джордан, Разумеется, все это время Летиция искала возможности остаться с ним наедине!
– Пожалуйста, называйте меня просто Гэби, – неловко сказала Гэби, вновь посмотрев на саквояж, – так мне будет проще. – Она с облегчением почувствовала, что может хоть что-то сделать для Летиции, пусть даже это будет такая мелочь, как чай. – А пока чайник не закипел, я примерю вещи. Посмотрим, подойдут ли они мне. – Гэби пыталась держаться с достоинством и не показывать своей радости, но глаза ее блестели, как новенькие монетки.
– Вам придется ушить кое-какие вещи, Гэби. Вы такая маленькая!
– Это не страшно, Летиция! – улыбаясь, ответила Гэби. Руки ее перебирали дорогие, шелковистые на ощупь вещи. Сейчас она чувствовала себя как ребенок на рождественском празднике, хотя не получала таких чудесных подарков никогда в жизни. Радость ее омрачалась только тем, что ни Фрэнки, ни мальчикам пока не принесли ничего.
– Прекрасно, – сказала Летиция. – А пока мне хотелось бы прогуляться вдоль реки, если вы не против, Джордан. Не помню, когда в последний раз мне удавалось пройтись немного по берегу.
Река протекала рядом с Уиллоуби, но именно в тех местах берега были обрывисты и опасны. Эдем же располагался на лучшей, удобнейшей и приятнейшей части берега реки Джонстоун.
Джордану хотелось поскорее присоединиться к рабочим, но он понимал: чтобы Макс поверил, будто Джордан ухаживает за его женой, с ней нужно будет проводить немало времени.
– Как идет ремонт дома? – спросила Летиция у Джордана. Они неспешно прогуливались по берегу в тени эвкалиптов.
– Превосходно. Фрэнки уже принялся за ремонт коттеджа у реки, а Гэби помогает ему, чем может. Удивительно, как быстро дом становится похож на человеческое жилье.
– Гэби чудная женщина. Какая драма, что они все потеряли!
– Да. Она замечательная, гордая женщина, а Фрэнки один из лучших людей, каких я когда-либо встречал. Мне редкостно повезло, что они работают со мной. А та история с поджогом – часть войны против меня.
Голос Джордана стал суров. Летиция поняла, что сейчас он думает о том, что война эта едва не стоила жизни членам семьи Мэллоу.
– Вы полагаете, что мой... – неловко начала Летиция, глядя в сторону, – что Макс может иметь к этому отношение?
– Я готов поклясться жизнью.
– В таком случае удивительно, как вы можете встречаться со мной и поддерживать такие хорошие отношения, – тихо сказала она. – Поверьте, я не поставила бы вам в вину, если бы вы питали ко мне недобрые чувства.
Джордан остановился и повернулся к ней. Место было удобное: здесь, в прибрежных зарослях, их никто не мог видеть.
– Я не виню вас, Летиция, – сказал он.
– Вы так добры ко мне... Хочу уверить вас, что ни за что не хотела бы причинить вам боль. Я понимаю, что мы едва знаем друг друга, но надеюсь, вы все же верите мне.
Джордан нисколько не сомневался в искренности Летиции.
– Я верю вам, – сказал он. – И мне бы хотелось, чтобы мы стали с вами друзьями, Летиция. Близкими друзьями... если это только возможно.
Летиция посмотрела в его темные глаза, внимательно смотревшие на нее, и почувствовала, что внутри у нее что-то дрогнуло. Интересно, почувствовал ли он то же самое?
– Я бы тоже этого хотела, – сказала она.
– Вы сможете не говорить никому о нашей встрече? Я не хочу, чтобы у вас были неприятности, – сказал Джордан. Летиция глядела на тихо струящуюся воду.
– Макс никогда не спрашивает, чем я занимаюсь и где бываю, – ответила она. – Он уже много лет совершенно не интересуется, как проводит время его жена.
Выражение ее лица, полное одинокой тоски, вдруг неожиданно сильно тронуло Джордана.
– Надеюсь, вы не сочтете меня за нахала... мне бы хотелось пригласить вас на завтрак, как только закончится ремонт в нижних комнатах.
– О! – воскликнула она, поднимая глаза.
– Вас так удивляет, что я наслаждаюсь вашим обществом и хочу иметь возможность узнать вас лучше?
– Откровенно говоря, да... но завтрак – это было бы чудесно, – нерешительно сказала Летиция, опустив голову. Джордан заметил, что она забеспокоилась.
– Хорошо, – ответил Джордан, чувствуя жалость к ней.
Летиция взглянула на него и утвердительно кивнула. Джордан нежно улыбнулся ей и подумал, что сегодня Летиция выглядит особенно молодо и привлекательно и, наверное, в ранней молодости была настоящей красавицей. При этой мысли Джордан вновь ощутил болезненный стыд за то, что использует ее. Но тут же вспомнил о плане мести, и все угрызения совести бесследно исчезли.
Летиция не могла знать о его размышлениях. Если бы не столь большая разница в возрасте, она, наверное, подумала бы, что он питает к ней нежные чувства. Но... это было совершенно невозможно.
Краем глаза Джордан увидел на веранде Гэби. Несомненно, она разыскивала их.
– Думаю, чай готов, – прошептал он.
Летиция стояла, не в силах двинуться с места. Очарованная его взглядом, она не могла оторвать глаз от поразительно красивого и мужественного лица Джордана и чувствовала, что от волнения у нее перехватывает дыхание.
– О! – наконец сказала она, глубоко вздохнув. – Пойдемте, Джордан. Нам не следует заставлять Гэби ждать. – Летиция улыбнулась и огромным усилием воли заставила себя повернуть к дому.
Глава 11
– Северное поле должно было быть очищено еще два дня назад, Джефферсон! В чем дело?
Было раннее утро, в воздухе еще дрожал туман. Макс, как обычно по утрам, находился в дурном расположении духа. Именно поэтому Мило и не хотел сейчас говорить с ним о важном деле: вот уже несколько дней рабочие вели себя непокорно и даже вызывающе, и сегодня утром Мило понял, что выбора у него нет, откладывать разговор с Максом нельзя: на то, чтобы утром выгнать канаков на работу, ушло почти двадцать минут. Троих особенно ленивых канаков пришлось подгонять кнутом, но и после этого туземцы особенно не поторапливались. Мило, пригрозив им оружием, все же сумел настоять на своем, хотя канаки численностью превосходили белых – его и трех других европейцев, работавших на Макса, – почти в десять раз. Но когда кое-кто из черных осмелился нагло и с явным вызовом пробурчать что-то себе под нос, Мило понял, что ему все же придется предупредить Макса.
– Все эти дни они о чем-то беспокоятся, хозяин. Вот теперь стали жаловаться. А когда начинают роптать – работа страдает. И битье не помогает.
Мрачная физиономия Макса вполне соответствовала его утреннему настроению.
– Неблагодарные мерзавцы! Какого дьявола жалуются? У них есть крыша над головой, еда и жалованье.
Макс всегда хотел, чтобы никто из его соседей не знал, в каких условиях живут его рабочие. Несколько лет назад, когда ураган поломал деревья, скрывавшие бараки от посторонних взоров, Макс распорядился обнести барак глухим забором. Забор обошелся ему почти во столько же, сколько стоил бы ремонт всего барака, включая ремонт крыши, настилку полов и установку дверей и окон, но Макс был слишком чванлив, чтобы увидеть здесь злую иронию: бараки не мозолили глаза гостям и не были видны с дороги – большего же Максу не требовалось.
С годами Мило выучил горстку полинезийских слов – ровно столько, чтобы, подслушивая при случае, немного понимать разговоры и жалобы рабочих. Разумеется, он нисколько не сочувствовал им.
– Они пронюхали о том, какое жалованье предлагают в Эдеме, – осторожно начал он. – Я так и знал, что этим кончится.
В ответ Макс злобно фыркнул.
– Вот поэтому Джордан и платит такие непомерные деньги – хочет возмутить наших канаков. Он что-то там болтал о равенстве. Вранье! Он просто хочет, чтобы у нас начались беспорядки. И на других плантациях тоже.
– Ну сейчас-то мы их успокоили. Но они как-то прознали, что за работой у Хейла смотрит старик Нибо, и вот тут-то совершенно сбесились.
От этой невероятной новости у Макса отвисла челюсть.
– Он что, совсем свихнулся, что ли? – на висках Макса вздулись уродливые вены. – Да его надо запереть в сумасшедший дом!
– И еще кое-что, хозяин, – неохотно сказал Мило.
– Что еще? – спросил Макс, уже почти побаиваясь новостей, которые принес его надсмотрщик. – Только не говори мне, что он дает Нибо долю от будущих доходов! – Макс делано хохотнул, стараясь скрыть за неуклюжей шуткой свою озабоченность и растерянность.
– Я слышал, как Ройбен говорил другим, что те... здоровяки с Тонго... вернулись в Эдем.
Большинство туземцев с островов Тонго были рослыми и сильными людьми, и Макс в первый миг не сообразил, о ком идет речь.
– Тонго? – нахмурился он, и внезапно припомнил двух туземцев, особенно крупных и сильных. По сравнению с ними другие канаки казались карликами. – Ты... что, хочешь сказать, будто Хейл нанял этих... Саула и... как его... Ноя?
Мило кивнул и отвел глаза, чтобы не видеть злобу и раздражение в глазах Макса.
Десять лет назад, когда Патрик Хейл умер, а Джордан уехал в Брисбен, Макс приказал доставить к нему двух гигантов с Тонго. Мило отправился в Эдем, но канаки и слышать не захотели о том, чтобы работать на Макса Кортленда, и наотрез отказались ехать в Уиллоуби. От этой наглости Мило разъярился так, что выхватил пистолет. Он всего лишь хотел припугнуть их, но, когда канаки неожиданно бросились бежать и нырнули в воду, несколько раз выстрелил по ним. Позднее Мило сам испугался того, что натворил, и рассказал обо всем Максу – ведь тела могли всплыть где-нибудь внизу по течению реки, а на плантации жил Нибо, который мог все видеть. Хотя Мило избил и запугал старика, тот мог когда-нибудь заговорить.
Макс, как и можно было ожидать, рассвирепел и уволил Джефферсона, который долго и униженно упрашивал Макса взять его назад. Наконец Макс смягчился – он хорошо знал, что никто другой не сможет управлять плантацией так эффективно. Хуже всего было то, что в глазах туземцев, работавших в Уиллоуби, Саул и Ной после той истории стали настоящими героями. Мило ни за что не хотел, чтобы об этом стало известно Максу.
– Работники они хорошие, – сказал Макс, медленно свирепея от гнева. – С их помощью Джордан быстро подготовит землю под посадку.
– Вчера в кабаке я слышал, что Джордан все-таки нанял в Бабинде людей, каких-то отпетых головорезов. Как только они узнали, что начальником будет Нибо, повернули назад и потребовали деньги за день.
Макс презрительно усмехнулся.
– Дело шло к серьезной драке, но тут появились Ной и Саул. Эти типы из Бабинды решили, что с ними лучше не связываться, и уехали восвояси. Ну и натерпелся Уэлли потом с ними! Они с досады два дня пили в его кабаке, и все говорили о том, что надо бы поквитаться с этим Хейлом. В конце концов Уэлли пришлось пойти к констеблю Хокинсу и потребовать, чтобы он выкинул их из заведения. Хокинс поехал к ним, ему пришлось даже пригрозить им тюрьмой, если они не уберутся в Бабинду.
– Отлично! – Настроение Макса сразу улучшилось. – Сразу после завтрака я поеду в город. Надо все точно узнать об этих людях, кто они и откуда. У них зуб на Джордана, и они могут нам пригодиться.
– А что мне делать с нашими канаками? – осторожно спросил Мило.
– Если будут плохо работать – дай им еще провизии, еженедельно по полфунта чая и сахара. Это успокоит их, пока я не избавлюсь от Джордана. А прибавки к жалованью они не получат, будь я проклят!
Макс вдруг понял, что Мило не торопится идти на плантацию.
– Еще что-нибудь, Джефферсон? У меня завтрак стынет.
– Да, хозяин.
– Ну... выкладывай.
– Вчера я выбирал в лавке удобрения, хозяин, и услыхал кое-что интересное.
– И что же? – Макс разжег сигару.
– Я узнал, что из Ингхэма сюда везут большую партию семян.
Серые глаза Макса сощурились, рот его перекосился в презрительной усмешке.
– Вот я и думаю, хозяин, может, это Джордан Хейл заказал семена?
Мило никогда не отличался особой сообразительностью, но сейчас глупость Мило неожиданно вызвала у Макса прилив раздражения.
– Кроме него никто в округе не начинает сейчас на пустом месте. Здесь мы не позволили ему ничего купить. – Макс нахмурился. – Ты знаешь, когда прибудет товар?
При этом вопросе Мило с огромным облегчением понял, что у него есть возможность снискать расположение Макса.
– Думаю, что в эту пятницу, хозяин.
Макс внезапно успокоился. Казалось, сейчас он вновь был вполне доволен собой.
– Выясни все точно, Джефферсон.
Уиллоу Гленн, ферма Хаммонда, лежала на другом берегу реки Джонстоун, в нескольких милях от Эдема. К северу от реки мало что изменилось, и Джордан без труда нашел дорогу. Подъезжая к плантации, он заметил на полях троих канаков и троих европейцев. Джордан не видел, был ли среди них сам Джимми. Рабочие сажали тростник. Было ясно, что на плантации используется только половина всей земли, а другая часть заброшена. Джордан вспомнил, что Макс владеет сахарной фабрикой, и подумал, что Макс покупает тростник по самой низкой цене, постепенно разоряя Джимми.
Джордан не сомневался, что Макс желает заполучить Уиллоу Гленн. Земля к северу от реки была очень плодородна, и даже много лет назад здесь выращивался самый лучший тростник. Допустить, чтобы эта земля попала в руки Макса, было бы настоящим преступлением, и Джордан твердо решил воспрепятствовать этому.
Подъезжая к дому, Джордан заметил на передней веранде сидящую женщину, поглощенную шитьем. Женщина что-то ласково напевала беззаботно игравшим у ее ног маленьким ребятишкам. При виде этой мирной сцены Джордан подумал, что его честолюбие, принеся ему богатство, помешало ему вести мирную и спокойную жизнь. На высоких столбах – река в этих местах разливалась довольно часто – стоял старый деревянный дом, отчаянно нуждавшийся в покраске. Как почти все дома в этих местах, его окружала широкая полузакрытая веранда.
Джордан посмотрел на реку, потом с восхищением оглядел громадные ивы, росшие у самой воды. Их поникшие ветви касались воды и нежно колыхались на теплом полуденном ветру. Он вспомнил, что мать Джимми, очень любившая ивы, сама посадила их лет пятнадцать назад. Джордан хорошо помнил Ирэн Хаммонд, решительную и храбрую женщину, близкую подругу матери.
– Добрый день! – громко сказал Джордан.
Женщина взглянула на него с удивлением:
– Добрый день!
На вид ей было примерно столько же лет, сколько и Джордану. Легкий полуденный бриз чуть развевал ее мягкие белокурые волосы, удивительно шедшие к ее загорелой золотистой коже.
– А вы, должно быть, Джордан Хейл, – сказала она, весело блеснув глазами. В последнее время все женщины в окрестностях Джеральдтона только и говорили о приехавшем в город молодом привлекательном холостяке, и Дороти немедленно поняла, кто перед ней.
– Верно! – весело ответил Джордан. Спрашивать, откуда она знает его после рассказов Летиции и Лекси было уже не нужно.
Взгляд Дороти и мягкая улыбка на губах сказали Джордану, что он ей понравился.
– Я Дороти Хаммонд, жена Джимми. Вы ведь к нему приехали?
– Да. Он в поле?
– Джимми никогда не опаздывает к обеду, так что будет здесь через несколько минут. Прошу вас, поднимайтесь и устраивайтесь поудобнее.
Она жестом показала ему на ветхие плетеные стулья. На столе были расставлены тарелки и столовые приборы. Служанка, молодая туземка, принесла салат, чай и кекс с изюмом. На большом плоском блюде лежали ломтики холодного мяса. Утро пролетело быстро, Джордан успел совсем забыть о времени и сейчас чувствовал себя весьма неловко оттого, что явился в обеденный час.
– Простите меня. Я и не думал, что уже полдень. Я мог бы заглянуть к вам позже, в более удобное время.
– Чепуха. Джимми будет счастлив вас видеть. Кстати, придет и его отец. Я знаю, вы с Джимми очень дружили, когда были мальчишками.
– Да, – ответил Джордан, поднимаясь по ступенькам. – Вы тоже выросли где-то здесь? – спросил он, еще раз внимательно посмотрев на нее. Нет, раньше он ее здесь не видел.
– Нет. У моих родителей была табачная плантация к северу от Бабинды.
Джордан видел, что с полей по направлению к дому кто-то идет, но еще не мог различить кто. Наконец мужчина приветственно помахал им рукой, и Дороти радостно замахала ему в ответ.
– Смотри, кто к нам пришел! – крикнула она.
Лицо Джимми Хаммонда расплылось в широченной улыбке.
– Черт возьми! Да это Джордан! Я слыхал, что ты вернулся, да был настолько занят, что так и не выбрался тебя повидать.
Джимми поднялся по лестнице, и мужчины обменялись рукопожатием. Джордан поразился тому, как постарел Джимми. Виски его поседели, и на лбу залегли глубокие морщины забот и тревог. Спрашивать его, как идут дела на ферме, очевидно, не стоило – рубашка, чиненная добрую сотню раз, и сапоги, прохудившиеся на мысках, достаточно красноречиво говорили сами за себя.
– Понятно. Я бы приехал и раньше, да все стараюсь наладить жизнь у себя в Эдеме. У меня пока что одна трудность за другой.
Джимми нахмурился:
– Как это?
– По правде говоря, все оказалось хуже, чем я ожидал. Но я почти закончил очистку полей и нанял плотника поправить дом.
– Одним плотником вы наверняка не обойдетесь, – заметила Дороти, складывая шитье в сумку. – Я слышала, что дом пришел в полный упадок. Говорили даже, что там поселились сквоттеры, это просто ужас! Ваша мать держала все в таком порядке!
Джордану стало невыразимо стыдно. Но он ничего не мог исправить в безвозвратно ушедшем прошлом, а сейчас нужно было думать о будущем.
– Хотел нанять нескольких плотников, но не вышло.
– А с братьями Сирс не пробовали договориться? Работают они отлично, хотя мне говорили, что и берут недешево.
– На самом деле пробовал. Я думал, что мы обо всем договорились, но... в последний момент они отказались. – Джордан заметил, что Джимми и Дороти переглянулись. – Работа все равно пошла, я нашел очень способного плотника. Он недавно сюда приехал, любит работать один. И пока что делает все великолепно.
– Садись, – сказал Джимми, показал Джордану на стул и пошел умыться.
На веранду вновь вышла служанка. Дороти извинилась и встала, чтобы помочь ей отвести детей, мальчика и девочку полутора лет, в дом. Джордан заметил, что платье Дороти сильно поношено и явно не раз уже побывало в починке. Едва Дороти с детьми ушла с веранды, как появился старый Тэд, отец Джимми.
– Прекрасно, что ты вернулся, мой мальчик! – сказал он, с жаром пожимая руку Джордана. – Жаль мне твоего отца.
В усталых глазах Тэда была боль, и в голосе слышалось искреннее сочувствие. Страстное желание вновь увидеть отца овладело Джорданом.
– Спасибо, Тэд, – сказал он. – Как ты?
– Да так, как и выгляжу – хуже некуда то есть! Моя Ирен семь лет как умерла, хотя помирать-то мне было время.
– Не говори так, папа, – расстроенно сказал Джимми.
– Правда, сынок. Прока от меня тут никакого, а тебе зачем лишний рот?
Слова эти еще раз подтверждали, что дела тут обстоят неважно. Во взгляде старого Хаммонда была полная разочарованность. Джордан отметил, как слаб и истощен Тэд, и выглядел он на много лет старше, чем в действительности. Болен он, что ли?
– Ну, как поживаешь, Джордан? – Тэд попытался сменить тему разговора. – Слышал, ты никак не мог нанять рабочих. Это правда?
– Да, возникли кое-какие неприятности.
– Трудновато поверить в такое. И у отца твоего, и у меня никогда не бывало недостатка в людях.
– Времена теперь другие, папа, – уныло сказал Джимми. – Ходит тут слух, что это Макс Кортленд сует тебе палки в колеса. Это правда, Джордан?
– Макс? Да, пытается пакостить. Но ему меня не одолеть.
– Вечно от него одни неприятности, – сердито сказал Тэд. – Этот надутый индюк думает, видно, что ему принадлежит уже весь город.
– Так или иначе, а город он захапал, папа. – Джимми посмотрел на Джордана. – Макс говорит всем, что ты... как он сказал, приехал сюда воду мутить.
– И не важно, так ли это на самом деле, – добавил Тэд. – Люди верят ему, каждому его слову. А верят, потому что боятся.
– Я это быстро понял, – ответил Джордан. – Ему пришлось не по вкусу, что я собираюсь платить всем рабочим одинаковое жалованье. Я знаю, что он запугивал всех, кто хотел работать у меня, особенно канаков. Вот поэтому-то у меня немного работников. Но те, что есть, люди смелые, и положиться на них можно. На мое счастье, вчера утром явились Ной и Саул. Они, как и я сейчас, не в самой лучшей форме, но все равно каждый из них работает за троих.
– Да, и мы слышали, что людей запугивают, а кое-кого и поколотили. Вот не знаем, правда это или нет, – сказал Тэд.
– Мой плотник жил у Берта Финли. Сначала им – ему, его жене и детям – угрожали. А через день дом подожгли. Им повезло, что они выбрались из дома живыми.
Тэд недоверчиво покачал головой:
– И где же они сейчас?
– Пока у меня в доме. А скоро починим для них коттедж на плантации.
– Просто беда... плохо, что Макс так силен здесь, в Джеральдтоне, – опустив голову, сказал Джимми.
Джордану показалось, что и Джимми успел познакомиться с методами Макса, но не желает говорить об этом.
– Как же так вышло? – спросил он. – Я, в общем, хорошо помню, каким он был и десять лет назад, но что же творилось здесь все эти годы?
– Да как-то так вышло, что он всех постепенно облапошил, – ответил Тэд. – Сначала втерся в доверие, обещал сделать для города что-нибудь путное... но еще ни разу ничего не сделал.
Дороти вновь вышла на веранду. Услышав последние слова Тэда, она тут же поняла, о ком идет речь.
– А что он обещал сделать для города? – с любопытством спросил Джордан.
– Чего он только не обещал, как только всех не улещивал, – сказала Дороти, разливая чай. – И пока ничего.
– Говорил, например, что привезет в город постоянного доктора, – сказал Джимми.
– И так ничего и не сделал, – вздохнула Дороти. – Тут есть только повитуха, так что детей, если кто заболеет, приходится везти в Бабинду.
– В городе мог бы быть и пожарный пост, – сказал Джордан, думая о том, что случилось с Фрэнком и Гэби.
– Верно, но ни на пост, ни на снаряжение нет денег.
– Макс скупает фермы, которые разоряются. Значит, деньги у него есть, – подытожил Тэд. – Так что он мог бы сделать все, что обещал.
– Прости, что спрашиваю, Джимми. Сколько тебе дают за тонну тростника?
Джимми нахмурился и посмотрел на отца.
– Двенадцать шиллингов и шесть пенсов.
– Грабеж средь бела дня! – пробормотал Тэд, с отвращением покачав головой.
При этом ответе Джордан подумал, что некоторые из соседских фермеров получали за тростник почти на два шиллинга больше.
– А почему бы тебе не продавать тростник в Бабинду? Там только что открылась новая фабрика, и они, чтобы привлечь фермеров, должны платить хорошую цену.
– Я наводил справки. Они еще не открылись по-настоящему. Я слышал, что платить там хотят по тринадцать шиллингов. Я посчитал и понял, что возить туда тростник невыгодно.
– Мало кто об этом знает, – начал Джордан, – и то, что я сейчас скажу, не для чужих ушей... Макс владеет основной долей в фабрике Мурилен. Так что именно он решает, кому сколько давать за тростник. И я подозреваю, что он платит мало как раз тем, у кого собирается купить землю.
– Я так и думал, – сердито сказал Джимми. – Альберто получал так же мало, пока в конце концов не сдался и не продал ему ферму. А вот другие фермеры, из тех, что водят дружбу с Максом, всегда помалкивают о том, сколько получают за тростник.
Посмотрев на удрученного Тэда, Джордан почти пожалел о своей откровенности.
– Я все тут построил своими руками. И будь я проклят, если позволю этой свинье захватить нашу землю!
– Этого не случится, папа! – воскликнул Джимми.
– Я вложил в эту землю все свою душу, Джордан. Как и твой отец Патрик. Я работал для будущего, для Джимми, так же как Патрик трудился для тебя. Знаю, что у него сердце не выдержало. Теперь-то я понимаю, как он переживал.
– Максу не достанется ни Эдем, ни Уиллоу Гленн, – сказал Джордан. – Я хорошо заработал за эти годы и вернулся, чтобы восстановить Эдем. Отец мечтал, что когда-нибудь Эдем станет одной из лучших плантаций в округе. Я, конечно, хочу, чтобы ферма приносила доход, но пока для меня это не так важно. Денег у меня достаточно, и если Макс Кортленд попробует меня разорить, я смогу продержаться довольно долго. Отец ненавидел его. Я знаю, у него были на то серьезные причины. И я не собираюсь сидеть сложа руки и смотреть, как он грабит людей. Так что если вы готовы бороться – я помогу вам. Можете считать, что я даю вам взаймы на тот срок... буду давать вам взаймы столько, сколько потребуется.
На лице Дороти промелькнуло облегчение, а Джимми обескураженно смотрел на Джордана.
– Спасибо тебе за предложение, Джордан, но у нас все в порядке. Макс не получит моей фермы, пока я жив, – сказал он наконец.
Джордан заметил, как Дороти поджала губы. «Хочет что-то сказать, но молчит, зная, что муж не одобрит ее слов», – подумал он.
– Гордость... только гордостью не спасешься, – уныло протянул Тэд, поднялся на ноги и, шаркая, побрел в дом. Было очевидно, что мысли о неумолимо приближающемся разорении подорвали его здоровье.
– Все равно я выберусь, – заносчиво буркнул Джимми.
Джордан хорошо понимал его чувства. Всегда гордый и упрямый Джимми, приняв помощь, счел бы себя жалким неудачником. Нужно было придумать что-то другое.
– Конечно же, ты выберешься, Джимми, – сказал он. – Да, вот еще что... если я буду жить здесь, мне бы хотелось сделать что-то полезное для города. И если тут, как ты говоришь, нужен врач или пожарная служба – я мог бы помочь это организовать.
– Это было бы чудесно, Джордан, – произнесла Дороти.
– Хорошее было бы дело, – согласился Джимми, вспомнив об опасных ночных поездках в Бабинду, когда болел кто-нибудь из детей. – Тебе бы все были благодарны. И отношение к тебе совершенно переменилось бы...
– Мне не нужно покупать друзей, Джимми, – резко ответил Джордан и внезапно подумал, что собирается действовать так же, как в свое время действовал, добиваясь влияния и власти, сам Макс.
– Знаю. Макс просто задурил людям головы.
– Я считаю, как и мой отец, что канаков нельзя эксплуатировать, как рабов.
– Согласен. Макс построил свой дворец на их костях. Жадный мерзавец! Перемены ему не нужны, он будет драться до конца. Ты смог купить семена?
– Смог. Но не здесь. Пришлось заказать их в Ингхэме.
– Как так? Неужели нельзя было найти их где-нибудь поближе, в Бабинде, в Кайрнсе?
– Нет. Похоже на то, что у Макса там тоже свои люди.
– Жаль, что не могу тебе помочь. Лишних семян в этом году у меня почти что нет. Вернее есть, но совсем чуть-чуть, и тебе их точно не хватит.
– Я жду те, что заказал, их привезут со дня на день. Все будет в порядке.
– У меня хорошая лошадь с плугом, могу дать ее тебе на время.
– Спасибо, Джимми. Лошадь я уже купил. И плуг есть.
– Если правда, что Макс ворочает делами на фабрике, он наверняка позаботится, чтобы тростник у тебя не купили. Знаешь, в городе поговаривают, что он водит дружбу с хозяином фабрики в Бабинде.
– Не беспокойся об этом, Джимми. Все постепенно наладится. И вот еще что – помалкивай о чем мы сейчас с тобой говорили.
– Разумеется. – Джимми, нахмурив лоб, посмотрел на Джордана. Он, конечно, не мог сейчас понять происходящего и тем более предвидеть будущего, но чувствовал, что Джордан настроен очень серьезно.
